Текст книги "Сато (СИ)"
Автор книги: Рагим Джафаров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Рагим Эльдар оглы Джафаров
Сато
Глава I
– В чем, говорите, проблема? – Даша посмотрела на обеспокоенных родителей мальчика.
– Он… – отец попытался что-то сказать, но так и не подобрал слов.
– Стал странным, – закончила мама.
– А в чем это выражается?
– Ну…
– Как-то…
– Он ведет себя, как генерал какой-то! – выпалил отец. – Вот посмотрите!
Даша повернулась и посмотрела на Костю. Пятилетний мальчик сидел посреди комнаты, заполненной игрушками, и внимательно, совсем не по-детски изучал игрушечный телефон.
– Что именно вы имеете в виду?
– Я говорю буквально! Его будто подменили! Он вдруг… стал другим!
– Иногда у родителей возникает такое ощущение… – Даша хотела объяснить этот психологический феномен, но увидела удивленные взгляды и обернулась.
Костя разобрал игрушечный телефон и теперь делал из его внутренностей что-то другое. Ловко зачистил провода и теперь скручивал их.
– Хорошо. Я с ним поговорю. Хотя обычная процедура включает предварительное собеседование…
Родители Кости уже рванули прочь. Даша покачала головой. Она прикрыла дверь и посмотрела на мальчика. Тот уже смастерил что-то из телефона. Динамик зашипел.
– К12, как принимаете? – Костя немного подождал и повторил запрос. Ответа, конечно, не последовало.
– Что ты делаешь? – улыбнувшись, поинтересовалась Даша.
Мальчик оценивающе осмотрел ее с ног до головы, будто решая, стоит ли с ней разговаривать, но потом отвернулся.
– К12! Ответьте! – снова безрезультатно. – Усилитель бы…
– Ты не хочешь со мной разговаривать? – поинтересовалась Даша.
– Дело не в тебе, – буркнул Костя. – Без обид.
Дашу его слова несколько удивили, но не более.
– А в чем?
– Мне надо связаться со своими.
– Со своими? А кто они?
– Не могу сказать.
– Это секрет?
– Вроде того.
– Хорошо, – согласилась Даша. – А что-нибудь ты можешь мне рассказать?
– Фамилию, имя, звание и личный номер, – горько усмехнулся Костя.
– Это «положение о военнопленных» из Женевской конвенции?
– Что такое Женевская конвенция? – заинтересовался мальчик.
Даша стала объяснять, внимательно следя за его реакцией. Цепкий взгляд, отличная координация, невероятно сфокусированное для ребенка внимание.
– Отставить, – приказал Костя и вернулся к своей самодельной рации. – Неважно. К12, как принимаете?
– Ну так что? Расскажешь мне о своем звании?
Мальчик снова посмотрел на Дашу. Совсем не по-детски нахмурился, а затем кивнул.
– Контр-адмирал Сато. Командующий карательным корпусом «Ишимура». Личный номер СУ 388588.
Даша кивнула в ответ, будто каждый день слышала такое от детей.
– Почему ты решил, что ты пленный?
Костя вдруг задумался. И задумался надолго.
– Моя свобода ограничена. Я не имею права покидать место заключения, не имею права выйти на связь со своими подразделениями. Живу по установленному распорядку дня. Ограничен в выборе еды. Продолжать?
– А как ты оказался в плену? – поинтересовалась Даша.
– Во время высадки на Тау-6 мы попали под шквальный огонь, и мой носитель был уничтожен. А потом… Сигнал от чипа, – Костя указал себе на затылок, – был перехвачен. Так я оказался в этом теле. Это обычная практика. Правда, я не знаю, откуда у сепаратистов наши ключи шифрования…
– И зачем тебя держат в плену?
– Чтобы получить информацию о планах карательного корпуса, – развел руками Костя.
– А ты ее не выдаешь?
– Пока нет, – посерьезнел мальчик. – Но рано или поздно я сломаюсь.
– Но тебя же не пытают? – улыбнулась Даша.
– Физически нет. Тут более тонкое воздействие. Психологическое. Заставить офицера носить колготки… Это болезненно, но… Или брокколи… Ути-пути, за маму… – Костя буквально заскрипел зубами. – Но мы посмотрим, кто кого…
– Ты думаешь, что они специально воздействуют на тебя?
– А можно нечаянно нарядить человека в колготки? Можно нечаянно разговаривать с человеком, как с умственно отсталым? Вырастешь – поймешь. Серьезно? Можно подчеркивать двойные стандарты? Тут все понятно. Ну и брокколи, конечно. Брокколи, между прочим, запрещена как средство пытки. Даже мы ее не применяем.
– Согласна, незавидная участь.
Примерно через час родители странного ребенка вернулись. Сам того не заметив, Костя долго и обстоятельно рассказывал о методах воздействия, применяемых врагами, и способах защиты от них. Он замкнулся, только когда в дверь постучали. Снова стал собранным и хмурым. Вернулся к своему телефону, уже доработанному.
Даша открыла дверь и пригласила родителей войти, но те так и не переступили порог.
– Ну что? – поинтересовался отец.
– Что «что»?! – Даша тут же успокоила себя.
– Он… Ну…
– Прекрасный ребенок, – кивнула Даша.
– А… Он… – пыталась что-то сказать мать.
– Он почему-то думает, что находится в плену. Ничего страшного, но нужно работать. Такое сразу не изменишь.
– Думает, что в плену?! – ужаснулся отец.
Даша обернулась и посмотрела на Костю, монотонно запрашивающего какого-то К12 в свою радиостанцию. Радиостанция вдруг ответила:
– К12, принимаю очень плохо, назовите себя.
Даша почувствовала, как по позвоночнику пробежал жуткий холодок.
– Я контр-адмирал Сато! – обрадованно закричал Костя. – Прием!
– Контр… Сектор… От… – обрывки речи потонули в шуме. Мальчик зло швырнул радиостанцию в стену, отчего та разлетелась на составляющие.
– Что там? – отец заглянул через Дашино плечо. Даша прикрыла дверь и глуповато улыбнулась:
– Он… Играет… Во флот… Космический, кажется.
Глава II
– Я вообще не понимаю, к чему этот разговор! Просто сделайте… ну, что вы там должны делать? Вы же психолог! – возмутился мужчина.
– Саша! – одернула его жена.
– А что «Саша»?!
– Подождите, – Даша подняла руки, призывая к спокойствию. – Я понимаю ваше возмущение.
– Вот видишь! – обрадовался глава семейства и победно посмотрел на жену.
– Что «видишь»?! – всплеснула та руками. – Наш пятилетний сын считает себя адмиралом из космоса! А ты решил тут повыпендриваться?!
– Контр-адмиралом… – уточнил зачем-то Александр.
– Да какая разница?
– Большая!
Даша на секунду прикрыла глаза и подумала, что этой семье, возможно, не помешал бы какой-нибудь военный.
– Давайте вернемся к теме разговора. К сожалению, пока я не могу дать полную оценку происходящему…
– А когда сможете?
– Саша, не перебивай доктора!
Даша помолчала несколько секунд – ровно до тех пор, пока тишина не стала несколько неловкой – и продолжила:
– Ваш сын играет в контр-адмирала космического флота, по какому-то трагическому стечению обстоятельств оказавшегося в плену. Само по себе это не плохо, но, как я поняла, иногда он заигрывается. Это приводит к тому, что он действует, исходя из этой роли, понимаете? И, естественно, окружающим это кажется некорректным.
– Во время тихого часа в детском саду он заявил, что нарушители дисциплины должны быть уничтожены во имя Бога-Императора! – снова вставил реплику Александр. – Это вы называете некорректным?
– Это тоже, – спокойно согласилась Даша.
– Это он от твоей мамы понабрался! – вставила шпильку Марина.
«Вечно она со своей религией…» – подумал Александр. Но вслух сказал:
– Она христианка! А Бог-Император – это… Я даже не знаю, откуда…
– Подождите, – попросила Даша. – Это может быть собирательный образ, не обязательно дело непосредственно в бабушке.
– Вот и я о том же! Вы можете что-нибудь сделать уже?
– Например, что?
– Ну… Исправьте… Вы же психолог, – неловко попытался пояснить мужчина.
– Саша!
– Возможно, это прозвучит грубо, но ваш сын не сломался, поэтому исправлять надо не его. Что-то пошло не так в семье в целом, понимаете? Пространство, в котором он находится… В общем, эта игра возникла не случайно. Возможно, она помогает ему защититься от давления. По крайней мере ему кажется, что на него давят, понимаете? Работа с Костей – это, в лучшем случае, половина дела. Нужно ваше участие, чтобы понять, что привело к такому результату, и изменить ситуацию.
– У нас нормальная семья! – возмутился Александр.
– Я не говорила, что она ненормальная. Но нормальность вовсе не говорит о том, что ребенок будет реагировать на ваши действия именно так, как вы от него ждете, – развела руками Даша.
– Просто сделайте так, чтобы он перестал мнить себя контр-адмиралом галактического флота!
– Тогда сделайте так, чтобы он перестал считать себя пленным, – парировала Даша, не сдержавшись. – Я с ним контактирую, только когда вы приходите на прием, а с вами он все остальное время. От вас потребуется не меньше, если не больше усилий, чем от меня.
– А может, просто… – начал было Александр, но осекся.
– И он точно убедится, что он пленный, – кивнула Даша, поняв, что он хотел предложить. – Задача не в том, чтобы исправить сломавшегося мальчика, а в том, чтобы вся ваша семья могла безболезненно взаимодействовать друг с другом. Вам всем придется приложить усилия.
Повисла тишина, каждый задумался о своем.
– То есть нам надо сделать так, чтобы он перестал считать себя пленным? – уточнила Марина.
– И это тоже. Исследуйте его игру, посмотрите, где именно он находит ей подтверждение. Что дает ему повод утверждать, что он пленный.
– Да хотя бы брокколи! – всплеснул руками Александр. – Ненавижу брокколи!
– А зачем вы кормите ею Костю? – не поняла Даша.
– Это же полезно? – то ли ответила, то ли уточнила Марина.
– Да ты уже всю семью этим брокколи достала! – вбросил претензию муж.
– Этой, – машинально поправила его Марина.
– Может, вы найдете какую-нибудь альтернативу?
– Но моя мама…
– Твоя мама не психолог! Сказали исключить брокколи, значит, исключить! – обрадовался новому аргументу против ненавистного овоща Александр.
«Это будет сложный случай», – подумалось Даше.
– Ладно, сколько нужно сеансов, чтобы он перестал… Считать себя контр-адмиралом в плену?
– Не знаю, – честно ответила Даша. – Для начала нужно провести пять встреч. Четыре нужны для диагностики. А на пятой мы с вами определим дальнейшее направление работы.
– И сколько понадобится работать, когда мы определим это направление?
– Не знаю.
– Давайте так, – вздохнул Александр. – Мы придем еще пять раз, и если никаких улучшений не будет, то…
– То что? – угрожающе спросила Марина.
– То будем думать, что делать дальше, – быстро переобулся Александр.
– Вам решать, – согласилась Даша.
Родители Кости замолчали и даже как будто задумались.
– Ну что ж, время нашей встречи закончилось, – дежурно улыбнулась Даша.
– Да, извините! Конечно! – супружеская пара засуетилась, спеша покинуть кабинет.
Даша устало прикрыла глаза, посидела так несколько минут, потом взяла ноутбук. Нашла файл Кости и открыла. Пробежалась глазами по тексту, припомнила важные моменты из разговора с родителями мальчика, дописала предположение: «Возможно, копирует идентичность матери. «Мама – адмирал, я буду как мама"». Потом дописала в скобках: «Мама заставляет всю семью есть брокколи». Немного подумала и добавила: «Уточнить по Богу-Императору».
Повинуясь какому-то порыву, она отложила ноутбук, встала и подошла к двери. Приоткрыла ее и обернулась, приняв ту же позу, в которой последний раз видела Костю.
– Что же это было?
Даша пыталась понять, что именно она услышала вчера. Не мог же пятилетний мальчик действительно собрать радиостанцию? И уж тем более ему не могли ответить. Что же она услышала?
Глава III
Даша задумчиво смотрела на Костю, который неторопливо, но умело собирал радиостанцию.
– Ладно, – наконец прервала она молчание. – Давай обсудим сложившуюся ситуацию. Ты контр-адмирал Сато, командующий карательным корпусом. Из-за козней сепаратистов ты оказался в теле пятилетнего ребенка. Так?
– Так, – кивнул мальчик.
– И что ты намерен предпринять?
– Ну, мне уже удалось связаться со своими. На пару секунд, но сигнал прошел. Осталось только выяснить, где именно я нахожусь, тогда меня вытащат с этой планеты, – Костя тяжело вздохнул и отложил какую-то микросхему. – Если, конечно, у меня получится сделать стабильный передатчик и зашифровать канал связи. А из этого барахла…
Он не договорил и обреченно ткнул пальцем в гору игрушек. Даша вдруг почувствовала почти непреодолимое желание выпить и мысленно зафиксировала этот момент. Нужно будет уточнить, нет ли в семье пьющих.
– То есть когда ты все это сделаешь, за тобой прилетят твои, так?
– Скорее «если», чем «когда». Мне нужно нормальное оборудование.
– А почему ты собираешь радиостанцию тут?
– Больше негде, – пожал плечами Костя. – Меня содержат либо в двухкомнатной квартире, в которой постоянно кто-то находится, либо в общей камере. Лагерь называется «Ромашка». За мной постоянно следят.
Даша нахмурилась, потом поняла, что «Ромашка» – это название детского сада.
– Ты все еще считаешь, что это подстроено? Что это чей-то план?
– Да.
Тем не менее Даша отметила, что он на секунду задумался.
– Ладно, давай начистоту. Твои родители напуганы происходящим.
– Они не мои родители, – спокойно возразил Костя.
– Родители мальчика, в чьем теле ты оказался, – согласилась Даша. – Они привели тебя ко мне, то есть к детскому психологу. Они пытаются понять, что случилось с их сыном.
– Со мной все в порядке, – пожал плечами мальчик.
– Я не спорю, но ведешь ты себя, с их точки зрения, весьма необычно. Например, сейчас они очень обеспокоены тем, что ты сказал своей сестре.
– Она мне не сестра, – по-прежнему спокойно возразил Костя.
– Так или иначе, есть конфликтная ситуация, понимаешь? Обычно командующие карательными корпусами не оказываются в телах детей, и поэтому от них ждут… другого поведения.
– Это не моя проблема, – мальчик посмотрел прямо в глаза Даше. – Они либо смирятся, либо…
Даша не без ужаса поняла, что именно он подразумевает.
– Ты хочешь вернуться обратно?
– Конечно.
– Что тебе для этого нужно?
– Для начала оборудование. Нужно обеспечить связь, шифрование и понять, где я. Дальше – дело времени.
– Ну смотри. Ребенку я такого, конечно, не сказала бы, но ты ведь не ребенок, так? – Даша выделила голосом этот момент и дождалась ответного кивка. – Как ты думаешь, это все можно достать в каком-нибудь исправительном учреждении?
– Сомнительно, – вздохнул Костя.
– Понимаешь, к чему я клоню?
– Намекаешь, что если мое поведение будет сильно отличаться от общепринятого, то меня упекут в карцер, и я никогда не выберусь с этой планеты.
– Можно, наверное, и так сформулировать… У тебя есть план на этот случай?
– Уйти в леса… – Костя вдруг посмотрел на свои руки, несколько раз сжал и разжал кулаки, удрученно покачал головой. – Ну почему я попал в тело мелкого, бесполезного слабака?!
На секунду Даша ушла в себя. Перед глазами мелькнуло прошлое лето, когда она в составе поискового отряда провела неделю в лесу. Подросток ушел в лес и уже не вернулся. Возможно, это была отчаянная попытка сохранить свою идентичность от давления извне. Такое бывает, но теперь уже не узнать.
– Наверное, для чего-то это было нужно, – сказала она раньше, чем подумала, все еще пребывая в своих воспоминаниях.
– Чтобы контролировать меня. Я все еще считаю, что это спланировано. Но ты права, мне нельзя попадать в карцер.
– Для этого тебе нужно как минимум наладить взаимодействие с окружающими, согласен?
Костя отложил микросхему и долго смотрел на Дашу. Она смотрела в ответ, хоть это и стоило ей некоторых усилий.
– Мне нужно интегрироваться в местную среду. Разобраться с обычаями аборигенов. Ты мне поможешь, это и в твоих интересах.
– В общем-то да.
– Но если ты меня предашь, то…
– Угрозы, – подняла ладони Даша, – это не лучший способ заручиться поддержкой.
– Я бы поспорил, – возразил Костя.
– Не забывай, что ты в теле мальчика. Все-такитебе стоит исходить из тех ресурсов, которые у тебя есть.
– Согласен, – кивнул Костя. – Давай заключим договор. Я помогаю тебе выполнить твою работу, интегрируюсь в местное общество, а ты помогаешь мне свалить отсюда.
Даша открыла рот, чтобы что-то сказать, но все слова куда-то разбежались. Она хотела обратить внимание маленького контр-адмирала на то, что «интегрироваться» и в его интересах, и договор получается несколько односторонним, но передумала. Маленькие шаги – тоже шаги.
– О какой помощи идет речь? – уточнила Даша.
– Мне нужно оборудование. Сам я его не достану.
– Я не уверена, что могу…
– Ничего особого не требуется. Я напишу список. Дай ручку и лист.
Даша почему-то не стала спорить и протянула мальчику требуемое. Он принялся писать и вдруг нахмурился. Посмотрел на руку.
– Черт… Я умею писать, но вот тело… Рука не набита…
Он старательно выводил кривые, уродливые буквы, потом фыркнул, отшвырнул карандаш и порвал лист бумаги на мелкие клочки.
– Что случилось? – поинтересовалась Даша.
– Сама видела!
– Что тебя так разозлило?
– Да какая разница?!
– Большая. Если ты хочешь, чтобы я помогла тебе, придется отвечать на мои вопросы.
Костя зло посмотрел на нее:
– Задавай.
– Главное, что меня интересует прямо сейчас – где Костя? Если ты оказался в его теле, то куда делся он?
– Никуда. Он тоже тут. Перенос, очевидно, происходил с нарушением, возможен сбой шифрования либо грубый взлом.
– То есть сейчас в тебе…
– Да, маленький засранец тоже здесь. Не думаю, что я смогу от него избавиться.
– Почему ты считаешь, что Костя – бесполезный слабак?
– О, женщина, да это же очевидно! – мальчик закатил глаза, демонстрируя степень усталости от глупости собеседницы. – Хотя бы потому, что он отдал мне свое тело.
Даша едва не ляпнула что-то на тему того, что это не Костя ушел, а Сато его захватил. Но не без гордости остановила себя. И снова сделала мысленную отметку: обращение «женщина». Обесценивание?
– Как вы решали, кому достанется тело?
– Ты что, думаешь, тут какая-нибудь битва была? В корпусе проводились сотни экспериментов с подсадкой. Ни один подопытный не смог внедриться без согласия хозяина тела.
– То есть Костя разрешил тебе занять его место?
– Скорее был даже рад, что ему больше не придется вариться в этом котле. И я его понимаю.
Даша невольно покачала головой. Что могло заставить пятилетнего ребенка отказаться от своего же тела? Пусть и в фантазиях.
– Второй вопрос. Что должно произойти, чтобы ты понял: ты не в плену? Что произошедшее – просто стечение обстоятельств?
Даша внимательно следила за реакцией Кости. Потом мысленно поправила себя. Не Кости, а Сато.
– Скажи им, пусть отстанут от меня, и тогда никто не пострадает.
– И снова отмечу, что такое я могу сказать только взрослому. Хорошо? – снова кивок от мальчика. – Если я так поступлю, ты рискуешь попасть в какую-нибудь лечебницу. И вопрос был не в этом.
– А в чем?! – вызверился Сато.
– Что должно произойти, чтобы ты убедился: ты не захвачен в плен и помещен в тело ребенка? Что никто не пытается выведать секреты твоего карательного корпуса? Что никто не стремится пытать тебя и подавить твою волю?
– Пусть перестанут обращаться со мной, как с военнопленным, – сказал вдруг Сато. – Чего ради заставлять меня есть, если я не хочу?
– Они просто заботятся о том, чтобы ты питался по расписанию. Это просто режим.
– А кто установил этот режим? – резонно возразил Сато. – Я хочу пообщаться с этим специалистом по питанию. А, подождите-ка, его ведь не существует, не так ли? Просто эти ребята решили, что знают, как именно надо питаться? А почему же они сами так не питаются?
– То есть если тебе предоставят убедительные аргументы в пользу режима питания, то…
– Этого мало, – перебил Сато. – Дело не в аргументах и питании как таковом. Дело в двойных стандартах. Им можно то, чего нельзя мне.
– Не забывай, что ты в теле ребенка, они просто заботятся о тебе.
– Это больше похоже на попытку подавить мою волю. Если они говорят мне, что есть брокколи полезно, то пусть сами тоже едят брокколи. Полезное, кстати, плохо сочетается с курением, не так ли? Но это не мешает папаше дымить хуже паровоза. А еще полезное прекрасно сочетается со спортом, но в этой семейке нет ни одного спортсмена. Полезное – это «я так сказал» в данном случае. Чем не аргумент тюремщика?
Даша кивнула, вдруг поняв, насколько трудная предстоит работа. Как уместить контр-адмирала в ребенке?
– Они делают это неосознанно, ты же понимаешь? В любом случае пойми: ты ребенок, они взрослые. Это нормально, что тебе можно меньше, чем им, они несут ответственность за тебя. Вот вспомни свое детство, Сато, – Даша впервые назвала его этим именем. – Как вели себя твои родители?
– Я офицер карательного корпуса! – вдруг вспыхнул мальчик.
– Извини! – Даша подняла руки. – Я сказала что-то не то?
– У меня не было родителей!
– Ладно, но у тебя же были…
– Меня вырастили в пробирке. Я вышел из капсулы шестнадцатилетним мужиком и отправился получать форму.
Даша снова зафиксировала важный момент: «Уточнить настроение матери во время беременности и в первый год после родов». Скорее всего, у нее была депрессия, а значит, возникла узнаваемая параллель. Формальное отсутствие мамы у Кости превратилось в полное отсутствие мамы у Сато. Даша предприняла последнюю попытку.
– Ну кто-то же тебя воспитывал?
– Устав корпуса.
– А кроме устава?
– Сержант.
– Вот, например, – обрадовалась Даша и хотела развить мысль, но Сато перебил ее.
– В 17 лет я выбил ему зубы и переломал ребра.
– И что он сказал? – сама не поняв, зачем, спросила Даша.
– Что он гордится мной. И если я не возглавлю корпус, то он нассыт на мою могилу, – улыбнулся Сато.
Даша невольно щелкнула челюстью, но быстро взяла себя в руки и уточнила:
– А почему ты не считаешь это издевательством и пленом?
– У этого есть цель. Да, это жесткая подготовка, но она сделала из меня того, кто я есть, – не без гордости ответил Сато.
Даша хотела спросить, кем же его сделала такая подготовка, но засомневалась, что нужно делать это сейчас.
– А в нынешней ситуации цели нет? Почему это – не подготовка?
– Подготовка кого? – усмехнулся Сато. – Половой тряпки, о которую любая сволочь будет ноги вытирать?
Снова женский род в негативном контексте, зафиксировала Даша и решила не обострять.
– Но ты ведь понимаешь, что твои родители неосознанно создают обстановку, которая кажется тебе несправедливой?
– А страдать должен я? Кстати, ты упомянула сестру. Эта клуша только и делает, что ноет. Ноет, но ничего не делает. Она полдня ревела из-за того, что не нравится мальчикам. Я не шучу, часов семь! Заметь, у нас с ней одна комната!
– В ее возрасте такое бывает… – Даша не успела договорить, Сато ее перебил:
– Я просто сказал ей, что она либо начнет что-то делать, чтобы привлекать мужиков, раз уж для нее это так важно, либо будет ныть и пускать сопли всю жизнь! Сказал, что всем насрать на ее трагедию, кроме нее самой. И если она не поднимет жопу и не будет достигать своей цели, то сдохнет старой девой. Ты бы видела реакцию родителей.
Даша прикрыла глаза и невольно улыбнулась.
– Нельзя сказать, что ты не прав в плане содержания, но… Ты бы мог сказать это в более… доступной, аккуратной форме.
– А что тут недоступно? – искренне удивился Сато.
– Я имею в виду, это звучит очень грубо, понимаешь?
– Нет.
И он действительно не понимал. Даша усмехнулась. Это будет непросто.
– Ладно. В любом случае, если ты хочешь интегрироваться в местное общество, тебе нужно научиться действовать менее прямолинейно.
– Менее прямолинейно – это то, что вы называете социально-допустимым уровнем вранья? – скривился Сато.
– Ну, например, – Даша в очередной раз отбросила мысль о том, что дети так не разговаривают, и сменила тему. – Ты любишь рисовать?
– Не пробовал, – такой ответ в этом кабинете прозвучал впервые.
– Предлагаю попробовать, – Даша улыбнулась и поняла, что допустила ошибку. Улыбнулась она ребенку, а не контр-адмиралу.
– Предложение отклонено, – холодно отрезал Сато.
– Так, ладно. Если ты хочешь интегрироваться в общество, мне нужно проанализировать тебя, понимаешь?
– Просто расскажи мне об обычаях аборигенов и не лезь в мою голову, женщина, – приказал Сато.
– Так не получится, – покачала головой Даша. – Это террабайты информации, которые в обычных условиях ребенок впитывает, находясь в культурном контексте. Он не сопротивляется, в отличие от тебя. Я не могу научить тебя всему, но могу понять, какие твои черты будут считаться явным отклонением от нормы. Понимаешь? И работать нужно с тем, что окажется самым проблемным.
Сато внимательно изучил выражение ее лица, потом спросил:
– Для этого обязательно рисовать?
– Ну, можешь еще поиграть в игрушки. Не забывай, что ты в кабинете детского психолога. Детского.
Сато отвел взгляд и беззвучно ругнулся.
– Хорошо, давай бумагу.
Он принялся за рисунок. На глазах Даши белый лист превратился в уродливое озеро среди страшных скалистых гор. На малюсеньком участке неба, примостившемся среди гор, возникло два солнца разного размера. Сато подумал немного, потом криво, как-то нервно заштриховал озеро красным карандашом.
Даша рассматривала рисунок, Сато рассматривал ее. Даша автоматически отмечала моменты, которые нужно будет проверить. Возможно, проблемы с матерью, попытка опираться исключительно на мужские фигуры. Нужно уточнить.
– Ну что? – поинтересовался Сато. – Я латентный гомосексуалист?
Даша прыснула, отметив тем не менее недетский юмор, но быстро взяла себя в руки.
– Вроде нет. А ты хочешь поговорить об этом?
– Нет.
– А почему озеро красное? Это закат или…
– Это кровь, – спокойно ответил Сато. – На этом озере я приказал расстрелять две дивизии пленных сепаратистов.
Даша почувствовала, как ее улыбка становится какой-то неживой.
