Текст книги "Прощай, полицейский"

Автор книги: Раф Валле

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Парень пожал плечами.

– Будет шум, – сказал он.

– Мы это любим, – произнес Мора в ответ.

Ле Муан надел мятый пиджак из выцветшего шевиота.

– Браво, – сказал он, – мы тоже.

На улице он подал знак своим товарищам, воздев руки к небу. На условном языке это означало: волнения. Мора был в курсе через осведомителя, того же, который описал ему комнату Ле Муана.

Мора все сделал по правилам, предупредив своего начальника, который информировал Сала. В настоящий момент не хотели провоцировать леваков. Было слишком много других дел. Но к обнаруженному плану нельзя было отнестись легкомысленно. Однако Сала был удивлен: каждый раз, как полицейский оказывался в затруднительном положении, он нападал на удачное дело. Он позвонил в комиссариат, который находился у факультета естественных наук. Там уже зашевелились. Сала поморщился.

Мора долго допрашивал Ле Муана. Он испытывал симпатию к этому парню, угостил его сигаретой и не стал с ним грубо обращаться, что явно пришлось не по вкусу Эстеву. Новый начальник отдела Пиле присутствовал несколько минут на допросе. Он подумывал, не следует ли отпустить Ле Муана. Мора заметил, что можно задержать парня, чтобы не выпускать его из виду и попытаться хотя бы выяснить, как к нему попала эта бумага. Пиле уступил.

К концу дня Мора расположился неподалеку от пивной Альже. Приехал Вентури на своем спортивном автомобиле. Он закрывал дверцу, когда почувствовал, что его хлопают по плечу. Он резко обернулся и поморщился, узнав Мора. Инспектор сказал лишь, что хочет побеседовать минуту с Вентури. Они зашагали вдоль тротуара.

– Я хотел бы повидать тебя завтра вечером около половины девятого, сказал Мора.

– Невозможно. Я занят.

– Знаю, – заметил Мора. – Когда ты выйдешь из почты, сразу отправишься в то место, которое я тебе укажу.

Вентури рассердился.

– Не понимаю, о чем вы говорите. Повторяю, я не могу.

– Ты придешь, или я провалю дело. Скажи это Альже.

Вентури сунул кулаки поглубже в карманы пальто.

– Подложите свинью своему приятелю Вержа?

– Успокойся, его имя не будет произнесено.

– Вы думаете, нам помешают это сделать?

– Вам не поверят, уж положись на меня.

– Вы не на таком уж хорошем счету! – выговорил Вентури со злобой.

– Ты тоже.

Мора похлопал Вентури по плечу.

– Предупреди Альже. Он поймет, чего я хочу. Чтобы ты отдал мне долю Вержа, ничего больше. И не будет никаких осложнений.

Он добавил, что будет ждать телефонного звонка в управлении полиции в течение получаса. Необходимо всего одно слово: да. Он назвал место встречи. Вентури знал это место.

Мора ушел. Вентури немного прошелся, затем вернулся в пивную. Альже внимательно выслушал Вентурв и кивнул головой. Поступок Мора подтверждал его рассуждения. Вержа хотел сберечь деньги.

– Ты ликвидируешь Мора и сразу же приедешь. Все это должно получиться неплохо.

Немного позже Вентури отправился звонить Мора. Итак, все были довольны. Вержа уже давно спал сном праведника.

* * *

В довольно просторном помещении, куда доставляли выручку почтовых отделений, работало с десяток служащих, в том числе Рабер, который с утра помирал от страха. Он заменил провод в сигнальном устройстве, как его просил Вержа, но все же думал, не произойдет ли чудо и не сработает ли сигнал. Он буквально погибал от беспокойства. Когда открывал мешки, пальцы его так дрожали, что это заметил старший группы и спросил, в чем дело. "Грипп", ответил Рабер. "Иди домой, ложись", – сказал тот. Но Рабер не мог: это верный способ обратить на себя внимание. Он надеялся, что стрельбы не будет. С ним мог случиться нервный припадок.

Работа была легкой и скучной: надо было открыть мешки с деньгами, посмотреть сводную ведомость, проверить, совпадают ли цифры, сложить банкноты по достоинствам и все это отнести двум служащим, которые укладывали деньги в огромный сейф. Кассиры занимались этой работой, сидя на табуретах за пятью массивными столами. Свет падал из неоновых ламп. Сигнал находился под столом старшего и был невидим под линолеумом, покрывающим пол. Этот сигнал поднимал по тревоге соседний полицейский комиссариат. У почтовых служащих было распоряжение не оказывать сопротивления. Меньше чем за минуту отряд полицейских мог оцепить здание почты. С тех пор как произошли другие ограбления, сейф заменили. Единственный подходящий момент для проведения операции – это время, когда подсчитывали выручку.

Тем временем Вентури присоединился к итальянцам, прибывшим около девятнадцати часов. Они взглянули на почту, изучили пути отхода, план. Четвертый, страсбуржец, работавший то во Франции, то в ФРГ, высокий блондин с грубым акцентом, внушал Вентури страх. Ни один из них не снял номер в гостинице, не пообедал в ресторане.

Вентури встретился с итальянцами на темной улочке. Они не выходили из своего автомобиля, зарегистрированного в Иль-и-Вилен. Номер, разумеется, был фальшивый. На них были серые блузы, застегнутые до горла. На ногах баскетбольные кеды в черной ваксе. У них не было никаких особых примет. Они были поджарыми и ловкими. Их исключительную силу можно было определить лишь по толщине запястий.

Показался эльзасец. На нем была такая же серая блуза и кожаная шапочка, скрывающая волосы. Он был веселее других, и это раздражало Вентури. Шутка, сказанная с немецким или эльзасским акцентом, казалась ему мрачной. Итальянцы не поняли, что говорит их сообщник. Они и так с трудом разбирали французские слова без акцента. Впрочем, им было наплевать на всех этих временных компаньонов, которых они, возможно, никогда больше и не увидят. Они получили свои двадцать миллионов и тут же спрятали в тайник, оборудованный в багажнике. Оставалось только выполнить работу. Страсбуржец был доволен, потому что он тоже получил свою долю и планировал на завтра грандиозную вечеринку.

Обе украденные машины находились поблизости. Владелец гаража и один из его служащих только что пригнали их. Оба итальянца уселись во вторую, а Вентури с эльзасцем – в первую. Парень вытащил из кармана револьвер девятимиллиметрового калибра. Вентури повторил, что стрелять следует только в самом крайнем случае.

Вентури тронул машину и включил радио, было время последних известий. С 18 часов шла заваруха возле университета из-за ареста какого-то левака. Этот дилетант собрался конкурировать с ними: ограбить банк. Вентури размышлял, хорошо ли это для них. Полицейские были мобилизованы, чтобы избивать студентов, а территория университета находилась за городом. В городе полицейских осталось немного. Альже был очень доволен этим, но и удивлен таким совпадением. Что-то уж очень кстати...{} По радио сообщили, что положение обострилось: трое полицейских и четверо студентов ранены. Сражение шло жаркое.

Почта выходила на площадь между двумя улицами: одной – довольно узкой, другой – пошире. Вход, который вел в помещение с сейфами, находился с задней стороны здания. Ему полагалось быть всегда запертым. Но инструкция не соблюдалась: служащие хотели выходить в любое время, никого не спрашивая.

Вентури остановился на той улице, что была пошире, а итальянцы припарковались чуть подальше. Потом все вместе широким шагом направились к входу. Прохожих почти не было. Ни одного полицейского в поле зрения. Половину их срочно отправили к университету, и контроль за улицей был сведен до минимума. Вержа знал по опыту, что во время студенческих манифестаций все службы безопасности практически оголялись.

Вентури первым проник в здание почты, оказался в коридоре и сориентировался по памяти. Зал, где работали служащие, выходил в другую смежную галерею, шедшую под прямым углом. Грабители на ходу надели карнавальные маски и достали оружие. В руке у Вентури появилась длинная дубинка, хорошо знакомая демонстрантам. Он заимел ее, увидев однажды, как полиция избивает участников манифестации. Полицейские доставали их на расстоянии двух метров. Тогда Вентури аплодировал, потому что он не любил беспорядков. А затем задумался: в его профессии такое оружие могло пригодиться. Он приобрел пару дубинок у одного корсиканского полицейского.

Они никого не встретили. Здесь опять-таки время было выбрано точно. Только что более малочисленная ночная смена заступила вместо дневной. Грабители подошли к двери, и Вентури резким движением распахнул ее. Они появились в зале внезапно, и их вторжение ошеломило служащих. Вентури приметил старшего и взглядом проследил за его ногой, нажимавшей на сигнал. Вентури пожалел, что не может сразу же узнать, сработает сигнал или нет. Но он полагался на Вержа, который – Вентури должен был это признать – хорошо разработал операцию.

Он подбежал к столу, за которым сидел старший, и заставил его встать, ударив дубинкой по голове. Его сообщники подогнали служащих к стене, угрожая револьверами или автоматами. Один из тех троих, что были вооружены, попытался сопротивляться. Эльзасец оглушил его рукояткой револьвера. Рабер старался сделаться совсем маленьким; подняв руки, он попытался все же рассмотреть, не узнает ли кого-нибудь из бандитов. В какой-то момент он подумал об эльзасце – не Вержа ли это: у них были сходные фигуры.

Меньше чем за минуту все служащие лежали ничком на полу. У тех, кто имел оружие, оно было отобрано. Вентури присматривал за всеми. Старший казался очень удивленным, что еще не слышит вдали полицейские сирены.

Оба итальянца и страсбуржец принялись запихивать деньги в мешки, которые они нашли в том месте, как указывал Вержа. Они наполняли их с удивительной быстротой. Правда, почтовые служащие значительно облегчили им задачу, подготовив пачки, которые были сложены в сейфе. Они замедлили темп, когда дело дошло до денег, еще лежавших на столах. Закончив, Вентури взглянул на часы. Вся операция не заняла и трех минут. Прекрасная работа истинных профессионалов! Они убежали после того, как Вентури в соответствии с указаниями оглушил старшего, единственного, кто знал в деталях, какие меры следует предпринять в случае нападения. Затем он запер дверь. Это тоже было предусмотрено: во время очередного осмотра Вержа заметил, что ключ оставляют в дверях. Он удостоверился, что эта небрежность допускалась постоянно, несмотря на соответствующие распоряжения.

На улице они припустили как следует. Тридцать секунд спустя Вентури, побросав мешки в багажник, рванул машину с места. Автомобиль итальянцев исчез. Эльзасец пока остался с Вентури.

– Теперь мы могли бы смыться, – сказал страсбуржец со смехом.

– Ты что, рехнулся!

– Я пошутил.

Вентури терпеть не мог таких шуток.

ГЛАВА VI

Старший надзиратель слушал новости с помощью маленького транзистора. Вокруг университета сражения не прекращались.

– Пусть этих дурачков студентов доставят ко мне, – сказал он Мора.

Кабинет старшего надзирателя представлял собой небольшую квадратную комнатку, расположенную у входа в камеры предварительного заключения, со стенами грязно-кремового цвета, с деревянным стенным шкафом, столом и двумя соломенными стульями.

Надзиратель встал, чтобы пожать руку Мора.

– Я пришел за комиссаром Вержа, – сказал Мора. – Восстанавливают картину одного дела.

Он протянул бумагу, такую же фальшивую, как и разрешение на свидания. Надзиратель внимательно прочел ее. Она была составлена от имени следователя Дельмеса. Когда заметят подделку, они будут уже далеко. Что касается комиссара, то его исчезновение обнаружится лишь на следующий день. Мора уточнил, что заключенный останется в полицейском управлении до утра.

– Ему приготовили небольшой ужин, – сказал Мора, подмигнув. – У нас его любили.

– Просто стыд. – заметил старший надзиратель. – Как будто здесь преступников мало!

Он велел Мора подождать в кабинете и пошел за комиссаром. Мора присел, слушая репортаж о сражении со студентами. Все полицейские города были мобилизованы на подавление, он потихонечку улизнул. В суматохе никто о его не заметил. Леваки хорошо поработали. Весь университет маршировал с криками: "Освободите Ле Муана!". Уже давно студенты не схватывались с полицией. Им этого недоставало.

Прибыл Вержа. Мора вежливо с ним поздоровался, не больше. Затем надел ему наручники.

– Извиняюсь, господин комиссар, – сказал он.

– Ну не стыд ли это! – проворчал старший надзиратель.

Он проводил их до дверей. Только что не предостерег Вержа от простуды.

Наконец они очутились на улице.

– Все идет нормально? – спросил Вержа.

– Да, – ответил Мора.

Он коротко доложил: дело Ле Муана, Вентури, Сильвена, которая забрала назад бумаги и собирается ехать в условленное место недалеко от аэродрома.

– В настоящий момент Вентури должен быть на пути к кладбищу, – сказал Мора, взглянув на часы.

Инспектор приехал на "БМВ" и поставил ее в десятке метров от входа в тюрьму. Он хотел снять наручники.

– Пока не надо, – сказал Вержа. – Не смотри, что у надзирателя глуповатый вид: он может заподозрить неладное.

Ночь была прохладная и ясная. Они подошли к машине, не встретив по дороге ни одного прохожего.

– Как самолет? – спросил Вержа.

– Игрушка! За полтора часа мы будем в Швейцарии. Я проверил все контрольные посты. Мы избежим их. При посадке скажу в случае чего, что у меня неполадки с мотором.

Они сели в машину. Мора снял наручники, и Вержа потер кисти.

– Поехали. Придется огорчить этого бедняжку Вентури. – сказал он.

* * *

Кладбище занимало обширную территорию и было окружено высокими стенами, за исключением западной стороны, куда оно распространялось в хаотическом беспорядке. Могилы уходили в поле без всякой ограды. Мора и Вержа продвигались вперед среди надгробий и крестов. Оба были вооружены автоматами. Кроме того, за пояс заткнули револьверы калибра 9 миллиметров. Мора позаимствовал оружие со склада полиции, который в связи со студенческими волнениями был открыт настежь.

В двухстах или трехстах метрах перед собой они видели стену, за которой должен был бы находиться Вентури. Она тянулась вдоль аллеи, выходившей к главному входу. Ее ограничивала другая стена. От земли поднимался легкий пар, как от дыхания.

Вержа споткнулся об угол надгробного камня и выругался вполголоса. Они замерли. Мора уже приготовился стрелять. Но тишину нарушал только далекий лай.

Они пришли на старое кладбище и разделились. Вержа направился к левой стене, к тому месту, где она начиналась. Мора пошел прямо. Вержа жестом подбодрил его.

Некоторое время Мора продолжал путь. Он двигался бесшумно: перед тем как выйти из машины, предусмотрительно надел сандалии. Он разглядывал стену перед собой и вскоре увидел то, что искал: человека, взобравшегося на лестницу, которая немного не доходила до верха стены. Человек пригнулся, чтобы его не увидели с аллеи.

Инспектор проверил, где находится Вержа. Комиссар только что добрался до стены, перешагнув через кучу камней, оставленных здесь с тех времен, когда собирались расширять кладбище. Он исчез из виду. Мора продолжал движение, прячась за памятниками, которые в этом месте были внушительных размеров, напоминая о временах, когда не жалели средств на фамильные могилы. Мора подумал, что это уважение к предкам сослужит ему теперь добрую службу.

Вскоре он очутился позади склепа из черного мрамора, на котором смог прочесть, что все оплакивают некоего Амедея, погибшего в возрасте девяноста одного года. Правда, у него было достаточно времени, чтобы его оценили. Мора был всего в двух метрах от человека на лестнице, державшего под мышкой автомат той же марки, что и у Мора. Эта картина могла бы подсказать фабриканту оружия тему для великолепного рекламного плаката.

Мора обошел мраморную глыбу. Вполголоса, но очень отчетливо он произнес:

– Руки вверх, и спускайся, не оборачиваясь. Автомат – на землю.

Человек не произвел ни малейшего шума, никак не проявил неудовольствия. Он просто подчинился. За стеной раздался голос Вержа:

– Руки вверх, Вентури. Медленно подходи ко мне.

Мора подскочил к караульному – эльзасцу и ударил его автоматным дулом по ребрам.

– Если где-то есть еще твои дружки, скажи им, чтоб вылезали. Иначе разрежу пополам.

– Я один с Вентури.

– Поглядим.

Они обошли стену до решетки. Казалось, эльзасец не соврал: он один прикрывал Вентури. Уверившись в его искренности, Мора нанес ему сильный удар прикладом. И тот погрузился в сон, который, вопреки правилам сих мест, не станет вечным.

Мора возвратился к лестнице, влез на нее и показался над аллеей. Вентури, подняв руки, стоял посредине. Вержа не вышел из-за угла, а лишь выставил дуло автомата. Заметив Мора, он больше не стал скрываться и подошел ближе. Вентури был ошеломлен.

– Где деньги? – спросил Вержа.

Молчание.

– Твоего брата я уже прихлопнул, – сказал комиссар. – Теперь тебя, и будет покончено со всей семейкой.

– Однажды кто-нибудь прикончит вас.

– Возможно, – проговорил комиссар спокойно.

Сверху Мора громким голосом напомнил, что они теряют время.

– Мы недолго, – сказал Вержа.

Он добавил, что на примыкающей к кладбищу улице находится всего три машины. Они легко найдут ту, в которой спрятаны деньги. Но ему оставалось рассчитаться с Вентури.

– Я сообщу тебе бесплатно имя того, кто выдал мне, где скрывался твой брат. Он виноват гораздо больше, чем я. Разве нет?

Вентури наклонился, чтобы лучше видеть лицо Вержа. Он был взволнован.

– Кто? – спросил он.

– Альже.

– Это ложь.

– Твой брат был слишком шумный. Альже это надоело. Он любит спокойных людей.

– Он не знал, где скрывается брат.

– Верно. Но он проследил за тобой.

– Это невозможно: я ни разу не был у брата. Я не сумасшедший!

– Точно. Но ты повидался с девицей, которая "работала" под именем Жизель. Она выполняла твои поручения. За ней и проследили.

Вентури сжал кулаки.

– Это правда, – сказал он.

– Альже дал мне адрес. Продолжение тебе известно. Я бы не выстрелил, если б твой брат не схватился за пушку. В этом я могу поклясться.

Он угрожающе поднял оружие.

– Где деньги?

– В "фиате", – ответил Вентури.

Мора пружинисто спрыгнул со стены. Направив дуло автомата на Вентури, он приказал ему идти к машине. Корсиканец подчинился. Он никак не мог примириться с услышанным. Он был потрясен.

Проходя мимо Вержа, он испытующе посмотрел на него.

– Вы меня дурачите!

– Могу тебе даже сказать, кто выследил Жизель: "Певец".

Ныне умерший. Маленький человечек, бывший взломщик, напевавший целыми днями. Альже использовал его для наблюдения за своими людьми. "Певец" все видел и слышал. А его никогда не замечали. Он владел поразительным искусством оставаться невидимым. Это имя, казалось, потрясло Вентури.

– Сволочь, – сказал он тихо, адресуя это слово всем, кто был замешан в убийстве его брата. Он всегда думал, что это настоящее убийство. И не ошибся.

Он продолжал шагать как автомат. Мора и Вержа шли за ним, пряча оружие на случай, если появится прохожий. Они вышли на улицу, и Вентури направился к первой машине.

– Без глупостей, – посоветовал ему Вержа. – Багажник заперт?

– Нет, – сказал Вентури.

Вержа подошел ближе и оттолкнул Вентури. Мора приблизился к бандиту, уткнув автомат ему в спину. Вержа открыл багажник. Показались мешки. Приятное зрелище. Вержа открыл один из них, потрогал банкноты.

"БМВ" стояла метрах в пяти, Вержа начал перетаскивать мешки. Вентури вздохнул.

– Мне ничего не оставите?

– Сколько ты должен был получить?

– Семьдесят миллионов!

Вержа присвистнул. Он взял несколько пачек, подошел к гангстеру и сунул их ему в карман.

– Не будем считать, – сказал он, – но я не так богат, как Альже. И потом я уже сделал тебе дорогой подарок.

Он закрыл багажник "БМВ". В тот же момент Мора оглушил Вентури, ударив его не так сильно, как эльзасца. Затем он оттащил его в аллею и посадил, прислонив к стене. Вентури примут за пьяницу, который, скорбя душой, пришел навестить дорогую покойницу.

Вержа включил мотор. Мора облегченно вздохнул.

– Веселенький вечерок, – заметил он.

Вержа остановился у первого же освещенного бистро. Мора выскочил из машины. Через минуту он вернулся, изменившись в лице.

– Плохие вести, – сказал он. – Не знаю, что происходит, но Людо отказывается готовить самолет. Похоже, что он получил приказание.

Комиссар выругался.

– Мы его заставим.

– Как бы не так. Он уже спрятал ключ и не отдаст его. Это железный старик. Он не уступит.

Вержа стукнул кулаком по дверце.

– Я понял.

Он открыл дверцу с противоположной стороны.

– Садись, – приказал Вержа. – Побыстрей.

– Куда мы едем?

– Преподнесем сюрприз друзьям.

Вержа не раз тормозил в нерешительности на перекрестках дорог. Он вел машину жестко, нервными движениями выворачивая руль. Его охватила ярость. И эта ярость требовала выхода. Он был готов на самые отчаянные поступки. Таким он был всегда, когда отправлялся брать преступника. Мора испытывал страх. Какие чувства кипели в Вержа? Инспектор часто спрашивал себя, не было ли то чувство грубо обманутой добродетели. Вержа мстил всем, кто разрушал представление об обществе, которое у него некогда было. Комплекс честного шерифа.

За деревьями они заметили свет.

– Не знаю, как все пройдет, – сказал Вержа. – Ты выводишь из игры Альже. А я займусь другим.

– Каким другим?

– Увидишь. Нетрудно было догадаться.

Он сбавил газ и поехал медленнее. В темноте возникли контуры охотничьего домика. Вержа остановился, не доезжая. Он тут же вышел, прижимая автомат к бедру. Дверь открылась, и показался Альже.

– Это ты? – спросил он.

– Это и впрямь я, – сказал Вержа. – В твоих интересах поднять руки и так их и держать!

Альже подчинился. Вержа не видел его лица и сожалел об этом. Он получал удовольствие от своих шуток. Он приблизился. Мора занял его место, а Вержа кинулся к домику.

Он внезапно появился в гостиной. В ней никого не было.

– Ну-ка, выходи, подонок! – крикнул он.

Вержа устремился на кухню, бросился к черному ходу. Дверь была заперта. Значит, тот не убежал. Вержа вернулся в гостиную.

– На счет три искромсаю Альже на мелкие кусочки! – завопил он. – Потом найду тебя и сделаю то же самое с тобой.

Из комнаты, расположенной в противоположном конце дома, появился Лардат. Он поднял руки. Вид у него был жалкий.

– Мне следовало понять с самого начала, – сказал Вержа. – Хотя бы по тому, с какой легкостью ты дал мне самолет. Или, по крайней мере, сделал вид.

Он крикнул Мора, чтобы тот привел Альже. Гангстер вошел и встал рядом с Лардатом, не опуская рук.

– Прекрасный семейный портрет, – оценил Вержа.

Мора в изумлении смотрел на Лардата.

– Созерцай, дорогой Мора, эту подлую рожу, у которой следователь Дельмес никогда не потребует отчета. Правда, у него есть средства, чтобы снять виллу на лето, купить машину за ее цену, дюжины ботинок из крокодиловой кожи и сотни галстуков. Более того, ему нацепили орден Почетного легиона. И когда-нибудь он станет сенатором. Как все. Что касается Альже, держу пари: если сегодня с ним ничего не случится, он попадет в Муниципальный совет в прекрасную компанию. Таковы владыки, которые нами управляют и нас судят.

Он обратился к Альже.

– Деньги у меня в машине, это я тебе сразу же говорю. Что касается Вентури, о котором ты, конечно, хочешь услышать, он, должно быть, приходит в себя. Мора его оглушил. И это самое меньшее, что заслужил корсиканец; ведь он должен был убить Мора. На его месте я бы ударил сильнее.

Альже весь трясся от гнева.

– Ты проиграл, – продолжил Вержа. – Еще не знаю, выиграл ли я. Во всяком случае, твой план провалился! Ты хотел все забрать себе. Ты думал, что я надолго застрял в тюрьме. Теперь ты понимаешь, что если я там находился, то только потому, что мне этого хотелось. Чтобы посмотреть на твою подлость и чтобы обеспечить себе алиби. Ты попался на все крючки. Неудивительно: ведь ты принимал меня за болвана. Ты же всех полицейских считаешь болванами.

Вержа указал на Лардата.

– Теперь ты скажешь этому подонку, чтоб он быстренько дал мне свой самолет. Если не даст, я начну с тебя. А потом посмотрим, какой он герой.

Альже промолчал,

– Ты согласен? – Вержа любезно обратился к Лардату.

– Нет. – ответил заместитель мэра.

– Мне кажется, что вы оба не совсем ясно представляете себе положение вещей. Теперь, как бы там ни было, в ваших интересах, чтобы я смылся как можно скорее. Потому что я понял кое-какие вещи, может быть, и банальные по нынешним временам, но которые от меня ускользнули, что доказывает, что не такой уж я хороший полицейский, как думал.

Мора смотрел на Вержа и, когда их взгляды встретились, указал ему на часы: время торопило.

– Не волнуйся, – сказал Вержа, – мне хватит минуты.

Он приблизился к Лардату.

– Ты являешься посредником между, уж не знаю каким, крупным гангстером и Альже. Вероятно, тебе поручено получить штраф. Так?

Лардат кивнул.

– Кроме того, ты вкладываешь деньги этого бандита и, возможно, других в так называемый законный бизнес. Ты им служишь прикрытием благодаря своей деловой конторе, которую ты сохранил для этого. Все точно?

Заместитель мэра молчал. Вержа ткнул его в бок стволом автомата. Лардат застонал.

– От преступления ты имел только выгоду. Ты находился на верхушке лестницы. Ты не привык к тому, что происходит. Я прав или ошибаюсь?

– Ты прав, – признал Лардат.

– Тебя никогда не интересовало, откуда берутся деньги, которыми ты управляешь. От продажи болтов или наркотиков, не все ли равно. В конце концов, на золотых слитках это не написано. Но наркотики – это лучше, чем болты. Сколько у тебя миллиардов?

Лардат поморщился. Затем поморщился снова, когда Вержа ударил его стволом автомата в пах.

– Сколько? – повторил Вержа.

– Один или два, – произнес Лардат слабым голосом.

– Все спрятано, конечно, за границей. Если победят не те, ты сматываешься и оставляешь выпутываться простофиль. Как ты пытался сделать со мной. Я не нуждался больше в твоем самолете, поскольку сидел в тюрьме.

Лардат сделал движение, чтобы подтвердить, что анализ точен. Вержа строго взглянул на него.

– Обманщик! Все это для того, чтобы положить деньги целиком в свой карман – и те, которые тебе отдал бы Альже, и мою долю, которая стала бы твоей.

Он заговорил жестким тоном:

– Сейчас ты позвонишь Людо. Скажешь ему, чтобы он подготовил самолет. И мы помчимся как сумасшедшие, потому что теперь о полете, наверное, известно везде. К счастью, мои дружки сегодня вечером очень заняты.

– Леваки...{} – начал Альже.

– Это моя работа. Вернее, Мора.

Вержа указал на телефон.

– Ты надумал? – спросил он.

Лардат постоял в нерешительности, потом направился к телефону. Его рука потянулась к трубке и остановилась.

– Звони, – приказал Вержа.

Заместитель мэра схватил трубку и набрал номер. Послышался гудок, затем щелчок и хриплый голос Людо.

– Подготовь самолет, – сказал Лардат. – Заправь и поставь носом к взлетной полосе.

В ответ послышалось ворчание.

– Ты напился? – спросил Лардат.

Если напрячь слух, можно было различить, что говорит Людо.

– Не в моих интересах напиваться, – говорил он.

– Почему?

– Здесь находятся полицейские.

– Что они делают?

– Ждут. Они не хотят ничего говорить.

Лардат вопросительно взглянул на Вержа. Комиссар размышлял.

– Пусть, если может, подготовит самолет! – сказал он.

Заместитель мэра повторил приказ и повесил трубку.

– Это не я предупредил полицию, – проговорил он.

– И не я, – произнес Альже.

Вержа советовался с Мора.

– Не представляю, что могло произойти, – сказал инспектор.

Комиссар повернулся к Лардату.

– Думаю, что тебе придется сопровождать нас, – сказал он. – Советую тебе хорошо сыграть свою роль. Она тебе очень подходит: это роль подлеца, который боится, что его убьют.

– А я? – спросил Альже.

Какой-то отблеск с улицы на секунду озарил комнату.

– А ты останешься здесь, – ответил Вержа. – Вот и Вентури. Думаю, что вам есть, о чем поговорить. Вспомнить прошлое.

Альже не понял. И поэтому еще сильнее забеспокоился.

* * *

Появился Вентури с револьвером в руке. Он хотел подойти к Альже.

– Минуточку, – сказал Вержа.

Он улыбался, направив автомат на Вентури. Гангстер остановился.

– Я не заберу его у тебя, – проговорил Вержа. – Только я хочу, чтобы он знал, как тебе стало известно. Потому что он способен отрицать.

Он повернулся к Альже.

– Я сказал ему насчет его брата.

Альже не шелохнулся. Сохраняя невозмутимость, не опуская рук, сделал недоуменное лицо.

– Не понимаю, – произнес он.

– Он знает, – продолжил Вержа, – что это ты выдал мне, где скрывается его брат.

– Ты лжешь.

Вержа вздохнул.

– Я рассказал ему о Жизели и о "Певце".

Альже пожал плечами.

– Не знаю я никакую Жизель. А "Певец" был психом. У тебя нет никаких доказательств!

Комиссару, казалось, стало жаль Альже. Он сделал знак Мора, чтобы тот взял под наблюдение всех троих, зажал автомат под мышкой, достал из кармана пиджака бумажник, вытащил из него смятую бумажку и протянул ее Вентури.

– Все предусмотрено, даже нежелание Альже признаться.

Вентури схватил листок, развернул и прочел. Затем передал его Альже.

– Разрешаю тебе опустить руки, – сказал Вержа.

Альже читал медленно, тянул.

– Ты понял. Это письмо, в котором Жизель смешивает "Певца" с грязью, догадавшись, что он ее выследил. Он сам мне его принес. Тебе хорошо известно, что время от времени он сотрудничал с нами. И больше рассчитывал на нашу защиту, чем на твою.

Гангстер переменился в лице. Лардат отстранился от него, как от человека, который навлекает только неприятности.

– Ты ведь не оставишь меня с ним? – спросил Альже.

– А почему нет? – ответил Вержа. – Ты хороший адвокат. Выступай в свою защиту.

Альже поочередно обвел присутствующих умоляющим взглядом. Но не встретил поддержки.

– Это же он его убил,– обратился он к Вентури, указывая на Вержа.

– Это другое дело, – проговорил Вентури.

– Письмо фальшивое, – пробормотал Альже.

– Я ждал этого, – сказал Вержа. – Многие на этих днях будут говорить то же, что и ты. Напрасно: мои архивы в прекрасном состоянии.

Он взглянул на часы.

– Наступило время вас покинуть, – обратился он к Альже и Вентури. Теперь мы больше не торопимся, поскольку полиция уже на месте. Но мне еще надо столько сделать сегодня ночью!

– Вержа, – закричал Альже.

Комиссар повернулся к нему:

– Что еще?

– Мы были приятелями!

– Ты пытался меня обмануть. И ты хотел убить моего друга Мора.

Он увидел, как глаза Альже становятся влажными.

– У меня было трудное время.

– Радуйся: оно подходит к концу!

Вержа собрался уходить, но спохватился.

– Ты так и не понял одну вещь, Альже: я ненавижу бандитов и других преступников. Вот почему я ненавижу современное общество: мошенники повсюду, даже в государственном аппарате. Раз так, я сматываюсь!

Он сделал знак Лардату.

– Пошли, – приказал он.

Альже обратился к заместителю мэра.

– Спаси меня!

Лардат даже не взглянул на него. Он направился к двери.

– Тебе остался еще язык, чтобы спасти себя, – сказал Вержа, прежде чем переступить порог.

Они вышли на улицу. Было свежо. Поднялся ветер. Лес пробуждался к ночной жизни; шелестела листва, слышались короткие приглушенные звуки.