Текст книги "Кара небес, или Правда о Тунгусской катастрофе"

Автор книги: Радика Манн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА 2
Раскопки продолжаются

Раскопки в читальных залах все продолжались и продолжались. Гигантский столб огня был – это факт. Что же он представлял собой? И как увязать его с общеизвестными явлениями? И снова поиск, и снова, как бисеринки на нитку, нанизываются на общий стержень факты. Процесс оказался весьма увлекательным, порой меня била нервная дрожь. Истина была где-то рядом, но мне все никак не удавалось схватить ее за длинный скользкий хвост. Но я знала, что все равно рано или поздно нащупаю ее. Так охотник в спортивном азарте идет по следу. И наконец в награду за долгий кропотливый труд вот он, зверь – желанная, заслуженная добыча – еще один ни в какие рамки не лезущий факт.

Пляска смерча

А теперь посмотрим на место катастрофы поближе. Что же почувствовали те, кто оказался в непосредственной близости к эпицентру? Начнем с того, что у нас нет никаких сведений о том, что происходило в зоне ожога и в области сплошного повала леса. Были там люди или нет, этого уже не установить. Несколько семей тунгусов находились во время взрыва метеорита вблизи эпицентра катастрофы, однако все-таки на значительном расстоянии. До нас дошли рассказы только тех, кому удалось выжить, и кого много лет спустя смогли разыскать исследователи. К глубочайшему сожалению, таких людей можно пересчитать по пальцам.

Из документов В. Скребы

…Истории, рассказанные Акулиной и прочими очевидцами событий 1908 года, подкупают своей конкретикой и подробностями. Хорошо, если они не были сымпровизированы специально для беседы с исследователями.

Что могла помнить, например, старуха Акулина, которой по самым скромным прикидкам в 1967 году должно было бы быть не менее 75–77 лет? Думаю, что на момент падения метеорита ей было хотя бы 18 (она ведь рассказывает о муже и свекре).

Впрочем, мой скепсис корнями уходит не в недоверие к рассказчикам и материалам, предоставленным в сборнике, тут другое. Не хочется делать никаких поспешных выводов.

А между тем, если принять на веру все свидетельства, получится весьма занятная картинка. Есть там кое-какие на первый взгляд нестыковки, которые в конечном итоге складываются, как какой-то пазл, в одно вполне логичное и внятное полотно…

Итак, истории тунгусов, попавших в самое пекло, не только уникально интересны, но и весьма информативны. Следует отметить, что И. М. Суслов, опубликовавший рассказы тунгусов в 1967 году, опросил очевидцев спустя несколько десятков лет после события, поэтому неопределенность и путаница в представленной ими последовательности происходивших событий неизбежна. Тем не менее это не мешает нам представить общую картину явления. Идя по следам Володи Скребы, пытаясь вникнуть в его логику, я пересмотрела все соответствующие материалы. Читая истории, записанные со слов очевидцев, мне удалось выявить интересную и очень неожиданную закономерность (полагаю, то же самое бросилось в глаза и Володе). Однако судите сами…

Во время взрыва Тунгусского метеорита в зоне разрушения (чуть более 30 км от эпицентра) оказался чум Акулины из рода Мачакугырь. Ее рассказ был записан в 1967 году в следующем виде.

В чуме нас было трое: я с мужем моим Иваном и старик Василий, сын Охчена, Вдруг кто-то сильно толкнул наш чум. Я испугалась, закричала, разбудила Ивана, мы стали вылезать из спального мешка. Видим, вылезает и Василий. Не успели мы с Иваном вылезти и встать на ноги, как кто-то опять сильно толкнул наш чум, и мы упали на землю. Свалился на нас и старик Василий, будто его кто-то бросил. Кругом был слышен шум, кто-то гремел и стучал в эллюн (замшевая покрышка чума. – Я. С.). Вдруг стало очень светло, на нас светило яркое солнце, дул сильный ветер. Потом кто-то сильно стрелял, как будто зимой лед лопнул на Катанге, и сразу налетел Учир-плясун (смерч. – И. С.), схватил эллюн, закрутил, завертел и утащил куда-то. Остался только дюкча (остов чума из 30 шестов. – ИС.). Я испугалась совсем и стала бучо (потеряла сознание. – И. С.), но вижу: пляшет учир. Я закричала и сразу живой опять стала (очнулась, – И. С.),

Учир свалил на меня дюкча и ушиб шестом ногу. Вылезла я из-под шестов и заплакала: сундучок с посудой выброшен из чума, и он валяется далеко, раскрыт, и многие чашки разбиты. Смотрю я на лес наш и не вижу его. Многие лесины стоят без сучьев, без листьев. Много-много лесин на земле лежит. На земле горят сухие лесины, сучья, олений мох. Смотрю, какая-то одежда горит, подошла и вижу – наше заячье одеяло и наш меховой мешок, в котором мы с Иваном спали.

Пошла я искать Ивана и старика. Смотрю, на сучке голой лиственницы что-то висит. Подошла, протянула палку и сняла. Это была наша пушнина, которая раньше висела привязанной к шестам чума. Лисьи шкурки обгорели, горностай стал желтоватым и грязным, в саже. Многие шкурки белок сморщились и пересохли. Взяла я пушнину, заплакала и пошла искать мужиков своих. А на земле сушняк все горит и горит, олений мох горит, дым кругом. Вдруг слышу, кто-то тихо стонет. Побежала я на голос и увидела Ивана. Лежал он на земле между сучьев большой лесины. Рука его сломалась на бревне, кость прорвала рубашку и торчала, на ней засохла кровь. Тут я упала и опять стала бучо. Но скоро опять живая стала. Иван «проснулся», громче стал стонать и плакать.

Учир бросил Ивана близко. Если поставить рядом десять чумов, то он упал за последним чумом, совсем близко от того места, где я сняла с сучка пушнину. Обнял меня Иван за шею здоровой рукой, я подняла его, и мы дошли на Дилюшму (Дулюшму) к нашему чуму, где в лабазе были две шкуры сохатых, мешок муки и сети. Чум стоял на берегу Ди-люшмы, лабаз был близко от чума на закат солнца. Вдруг послышалось, будто кто-то кричит. И тут мы увидели нашего Василия, Он залез под корень упавшей старой лиственницы и спрятался там. Вылез Василий из своей берлоги и пошел с нами к нашему чуму. Я устала, передала Ивана старику, а сама понесла только обгорелые шкурки.

Идти стало еще тяжелее: очень много было сваленных лесин. Вдруг мы увидели на земле рубленые бревна и под ними сохатиные шкуры. Шерсть на шкурах обгорела, кожа сморщилась и подгорела. Вместо сетей мы увидели кучу камешков – грузила. Сети из конского волоса сгорели. Бревна сгорели, стали головешками. Вместо мешка муки – черный камень. Ткнула я в него палкой, и камень-уголь разломался. В середине его я нашла немного муки и завернула в рубашку Василия. Так погиб наш лабаз. Отдохнули мы немного и пошли искать наш чум. Вот и место, где был наш чум. Шесты лежат на земле, на них упала большая лиственница, она сильно обгорела. Разрубила я ее топором и оттащила в сторону. Под ней мы нашли медный котел, в котором было много вчерашнего мяса.

Наступила светлая летняя ночь. Пожар стал уменьшаться, вместо жары стало холодно. Решили мы двигаться на Катангу. Когда мы вышли на речку Чамбу, то были уже совсем слабыми. Кругом мы видели диво, страшное диво. Лес-то был не наш. Я никогда не видела такого леса. Чужой он какой-то. У нас тут был густой лес, темный лес, старый лес. А теперь во многих местах совсем не было леса. На горах все лесины лежали, и было светло, и далеко все видно. А под горами, в болотах, идти нельзя было: которые лесины стояли, которые лежали, которые наклонились, которые друг на друга упали. Многие лесины обгорели, сушняк и мох еще горели и дымились. Выйдя на Катангу, мы встретили Лючеткана.

Рассказ Акулины невольно наводит на мысль, что есть женщины не только в русских селеньях, как воспевал их Некрасов, но и в тунгусских чумах. И вековую ель разрубит, и мужиков к людям выведет, хоть и сама теряет сознание то здесь, то там. Поистине женщина, вызывающая восхищение. Муж Акулины Иван после катастрофы прожил недолго, от полученной травмы и душевного потрясения он таки не оправился.

Если взять карандаш и зарисовать основные этапы явления, проступающие в рассказе Акулины, то получится, что произошли две серии толчков («кто-то толкнул чум»), причем вторая серия оказалась более сильной – люди попадали с ног.

Оно, конечно, рискованно, но все-таки предположим, что сотрясения почвы – толчки – связаны с прохождением сейсмических волн.

Откуда взялось землетрясение? Его вызвали ударные волны взрывов, соприкоснувшись с землей. Однако можно возразить, что чум толкнула и баллистическая волна от летящего с большой скоростью космического тела. Но, во-первых, она не смогла бы уронить людей внутри чума, не повредив покрышку и каркас сооружения. А во-вторых, доказано, что, подлетая к месту взрыва, метеорит имел небольшую скорость. И это доказано именно по отсутствию полосового вывала леса, который обязательно бы был, если бы баллистическая волна была способна ронять деревья.

Почему же, если взрыв уже произошел, люди не услышали его, а почувствовали только толчки? А потому что скорость распространения сейсмических волн значительно превышает не только скорость звука в воздухе, но и среднюю скорость распространения ударной волны. Именно поэтому сначала люди ощущают сотрясение почвы, а потом их сносит смерч.

Набросаем схему того, что произошло.

Рисую две сейсмические волны, похожие на червяков-землемеров, на второй из них – падающий человечек, ведь установлено, что люди падали.

После толчков возникла световая вспышка – «вдруг стало очень светло». Рисую солнышко, похожее на подсолнух, и делаю очередное допущение: световая вспышка – это выделение энергии в виде излучения, то есть упоминавшийся ранее столб пламени.

Затем был ветер (рисую клубящиеся облака), звук в виде выстрелов из ружей (рисую как молнию в облаках) и наконец еще через некоторое время налетел смерч (клубящиеся облака, движущиеся направленно).

Этот смерч, сорвавший с чума покрышку и отбросивший мужа Акулины на 40 м от жилья, повредив ему руку, на самом деле является ударной волной взрыва, дошедшей до людей по воздуху.

Итак, получается, что ударная волна, влепившись в землю прямо под местом взрыва, прогнула ее поверхность, вызвав землетрясение. Словно кто-то большой и грозный с размаху стукнул по земле кулаком. Земля заколебалась, и люди почувствовали толчки. А немного позже их накрыло этой же, лишь чуть-чуть ослабевшей ударной волной. И они ощутили ветер ураганной силы, который валил деревья, снес чум и разметал людей.

Как моя кошка возбоялась попугая

В комнату стремглав влетела кошка. Шерсть дыбом, хвост трубой, глаза горят. Впадает она порой в это дикое, первобытное состояние, особенно когда на улице дерутся коты.

В эти мгновенья лучше ей под лапу не попадаться – порвет не задумываясь. Однажды соседский пес подвернулся нашей кошечке. Она спикировала на него с дивана с диким шипением, сбила с ног, перепугала до полусмерти и пса, и меня, и соседку.

Кошка с разбегу пролетела по дивану и притормозила у меня на столе. Я искренне испугалась за хохлатого, сидящего у меня на плече, вдруг и кошка увидела попугая. Она как-то сразу замерла и подобралась. Попугай сидел неподвижно, но кошачьи глаза стали округляться от ужаса, уши медленно-медленно прижимались к голове, однако она как завороженная, продолжала неотрывно смотреть на птицу.

В этой жизни кошка боялась только водопроводчика. Это был младенческий кошачий страх перед большими и сильными. Кошка родилась у знакомых на даче поздним вечером, и хозяин решил утопить котят утром. Но кошачья мама, умная оказалась зверюга, сныкала, то есть спрятала, детенышей. Как ни искали хозяева, котят найти им не удалось– Кошачья мама показала их людям лишь в полуторамесячном возрасте. Вот от этих младенческих страхов перед теми, кто ходит в тяжелых сапогах, кошке так и не удалось оправиться. Однако водопроводчик не часто баловал нас своими визитами, так что животина чувствовала себя вполне вольготно.

И вот теперь у кошки появился еще один объект, почему-то вызывающий страх. Я с удивлением наблюдала, как ужас постепенно заливал кошачьи глаза, словно газировка заполняла стакан. Это было странна. Через минуту кошку со стола сдуло. Она стартовала так, что часть моих бумаг оказалась на полу. А вот попугай по-прежнему хранил полную невозмутимость.

И что бы это значило?

Нестерпимый жар

Братья эвенки Чучанча и Чекарен из рода Шаня-гирь, дети тунгуса Подыги, находились в момент катастрофы в чуме, расположенном чуть дальше от эпицентра, чем жилище Акулины. Их чум находился на расстоянии около 40 км от места взрыва. Согласно И. М. Суслову (1967), братья рассказали следующее.

Вдруг проснулись сразу оба: кто-то нас толкал. Услышали мы свист и почуяли сильный ветер. Чекарен еще крикнул мне: «Слышишь, как много гоголей летает или крохалей?» Мы были ведь еще в чуме, и нам не видно было, что делается в лесу. Вдруг меня кто-то опять толкнул, да так сильно, что я ударился головой о чумовый шест и упал потом на горячие угли в очаге. Я испугался. Чекарен тоже испугался, схватился за шест… За чумом был какой-то шум, слышно было, как лесины падали. Вылезли мы с Чекареном из мешков и уже хотели выскочить из чума, но вдруг очень сильно ударил гром. Это был первый удар. Земля стала дергаться и качаться, сильный ветер ударил в чум и повалил его. Меня крепко придавило шестами, но голова моя не была покрыта, потому что зллюн задрался. Тут я увидел страшное диво: лесины падают, хвоя на них горит, сушняк на земле горит, мох олений горит. Дым кругом, глазам больно, жарко, очень жарко, сгореть можно. Вдруг над горой, где уже упал лес, стало сильно светло, и, как бы тебе сказать, будто второе солнце появилось, русские сказали бы: вдруг неожиданно блеснуло, глазам больно стало, и я даже закрыл их. Похоже было на то, что русские называют – молния. И сразу же был агдылян, сильный гром. Это был второй удар. Утро было солнечное, туч не было, наше солнце светило ярко, как всегда, а тут появилось второе солнце! С трудом мы с Чекареном вылезли из-под шестов и эллюна.

После этого мы увидели, будто вверху, но уже на другом месте, опять сверкнуло, и сделался сильный гром. Это был третий удар. Налетел на нас ветер, с ног сбил, о поваленную лесину ударил. Следили мы за падающими деревьями, видели, как ломались вершины их, на пожар смотрели. Вдруг Чекарен закричал: «Смотри вверх» – и показал рукой. Посмотрел я туда и опять увидел молнию, блеснула она и опять ударила, агдылян сделала…

В этом рассказе следует обратить особое внимание на два факта. После первого толчка братья услышали свист. Они запомнили его, поскольку решили, что это гигантская стая птиц крыльями рассекает воздух, – это раз. Источник слепящего света они определили похожим на молнию – это два.

Первый факт говорит о том, что мы имеем дело с электрофонным болидом, то есть крупным и ярким метеоритом, появление которого сопровождается звуками. Природа этих звуков до сих пор до конца не ясна. Их умудряются слышать на расстоянии от 10 до 400 км от траектории полета метеорита. Порой они слышны до появления самого метеорита. Звуки напоминают: свист, шелест, шум перепуганных гусей и журавлей, ураган в лесу, кипение чайника, приближающийся поезд, треск разрываемой материи, звук ломающейся ветки дерева. Что интересно, эти звуки не приходят по воздуху, их рождает земля. Возможная причина– истечение электричества с земных предметов. Это говорит о том, что метеорит несет на себе электрический заряд и его заряд «ощущает» земля.

А второй факт упрямо наводит на мысль, что и источник излучения Тунгусской катастрофы тоже как-то связан с электричеством, вернее, с электрическим разрядом.

СМС В. Скребы А. Данилову

Думаю, под Тунгуской не обошлось без электричества!

Начальную часть последовательности событий со слов Чучанчи можно представить так: толчок, ветер, более сильный толчок, от которого Чучанча упал в очаг, падающие деревья, звук грома, еще один толчок, ураган, падающие горящие деревья, вспышка света, звук грома…

Страшное диво

И. М. Суслов записал и еще один интересный нам рассказ тунгусов, попавших в зону поражения. Их чум находился еще на 10 км дальше от эпицентра, чем чум братьев. Старик Улькиго – сын Люрбумана, из рода Шанягирь, описал все случившееся в момент катастрофы с его семьей так.

Чум моего отца Люрбумана стоял на берегу реки Чамба, недалеко от ее устья, В чуме жили отец мой, я с женой и четверо наших детей. Вдруг рано утром собаки завыли, дети заплакали. Жена, я и старик проснулись и диво увидели, слушать стали, кто-то стал стучать в землю под нами, качать чум. Выскочил я из мешка и одеваться стал, вдруг кто-то сильно толкнул землю. Я упал и закричал, ребята закричали, заплакали, выскочили из спальных мешков. Маленько ранее кто-то шибко стрелял из ружей. Старик Люрбуман говорил, однако-то, у ручья Чугрима скала упала. Вдруг опять кто-то будто в землю ударил, стукнул шибко, в чуме с шеста медный чайник упал, и кто-то ангарский гром сделал. Оделся я скоро и выбежал из чума. Утро было солнечное, безоблачное, жарко! Стал смотреть я вверх, на гору Лакуру, Вдруг ка небе шибко сверкнуло, и ударил гром, Я испугался и упал. Гляжу, ветер лесины роняет, на земле огонь сушняк палит. Слышу, шум где-то. Вскочил я на ноги, вижу, бегут к Катанге два сохатых с теленком и два оленя. Страшно стало, пошел я к своему чуму, В это время налетел Учир (ураган. – И. С.), схватил эллюн {покрышка чума. – И. С.) и бросил к речке, остался только дюкча (остов. – И. С.). Около него сидели на поваленной лесине мой старик, жена моя и челядишки (ребятишки. – И. С.).

Смотрим мы в ту сторону, где солнце спит (то есть на север. – И. С.). Там диво какое-то делается, кто-то там опять будто стучит. В стороне речки Кимчу – дым большой, тайга горит, жар оттуда идет сильный. Вдруг где-то далеко, где речка Чункукан, в той стороне опять гром сильно стукнул, и там поднялся дым.

Пошел я посмотреть ту сторону, откуда звери бежали и жар шел. Там увидел я страшное диво. Тайга вся упала, много лесин на земле горело, трава сухая, сучки горели, листья на лесу все засохли. Было очень жарко, много дыма, глаза выедал дым, совсем смотреть нельзя было. Совсем испугался я и побежал назад к Чамбе, к нашему чуму. Рассказал я отцу все, что видел, он испугался и умер. В тот же день мы его похоронили по нашей тунгусской вере.

Старый мудрый тунгус четко определил источник толчков, говоря, что «кто-то стал стучать в землю под нами». Это подтверждает высказанное ранее предположение, что толчки связаны с прохождением сейсмических волн. С другой стороны, он связал появление источника света с огнем, сжигающим сушняк. А еще следует отметить его слова о том, что кто-то шибко стрелял из ружей. Скорее всего, это звук, долетевший с заключительного этапа пути космического пришельца. Еще один тунгус, рассказывая про падение огненной стрелы, также говорил, что объект летел низко-низко, стрелял часто-часто, а как упал – еще громче выстрелил.

Последовательность событий, составленную по рассказу старика Улькиго, можно изобразить следующим образом: три серии толчков, причем во время второй серии люди падали с ног, а во время третьей упал чайник, после чего был гром и вспышка («шибко сверкнуло»), ветер, падающий лес и горящий сушняк, ураган, звук грома и дым.

И наконец опять возвращаемся к Ванаваре, где живет русскоязычное население. Толчков люди не почувствовали, может быть, потому что не спали, а уже занимались делами по хозяйству, а может быть, потому что оказались еще дальше от эпицентра. Очевидец с фактории Ванавара П. П. Косолапов рассказал (правда, тоже более полувека спустя, – в 1963 году) вот что.

В июне 1908 года часов в 8 утра я собирался на сенокос, и мне понадобился гвоздь. Я вышел во двор и стал вытаскивать гвоздь щипцами из наличника окна. Вдруг мне что-то как бы сильно обожгло уши. Схватившись за них и думая, что горит крыша, я поднял голову и сразу же побежал в избу. Но только я вбежал в нее и хотел сесть, как раздался удар, посыпалась с потолка земля, вылетели из русской печи заслонка и стекла из окна. Затем раздались звуки наподобие раскатов грома…

Из этого рассказа можно заключить немногое. Во-первых, приходу ударной волны предшествовала вспышка излучения, столь мощная, что Косолапову обожгло уши. Во-вторых, интервал между вспышкой и приходом ударной волны был небольшим. Итак, ударная волна никак не могла быть вызвана этой вспышкой, поскольку на перемещение фронта ударной волны тоже требуется время. Ударную волну вызвало что-то еще.

Последовательность событий

Из документов В. Скребы

Чтобы попытаться составить предварительное мнение о том, что случилось в районе Нижней Тунгуски в далеком 1908 году, нужно сопоставить все известные истории очевидцев и попытаться критически их осмыслить. Безусловно, что-то в них является вымыслом, домыслами и пр. Но ведь что-то все равно должно быть и истиной! И вот эти крупицы истины из разных историй должны в конечном итоге каким-то образом притереться друг к Другу, совпасть какими-то зубчиками, мелочами, и дать достаточно развернутую картину.

Буквально сегодня Лидия Константиновна, которой я в курилке рассказал о том, что не дает мне спокойно спать и гонит меня в путь, сказала:

– Володя, будь осторожнее. Об этот чертов метеорит уже кто только зубы не сломал. Да что зубы. И позвоночники, и головы летели во все стороны, как кочаны капусты.

А дальше она рассказала мне такую историю. Это было в конце 1950-х. Молодой геолог Вася Сапожников, только окончивший Горный институт, загорелся идеей разгадать загадку Тунгусского метеорита. Он предпринял ряд правильных ходов и добился того, что его командировали в район происшествия. Приехав на место, Василий начал работу: встретился с кем-то из стариков, очевидцев катастрофы, побывал в самом ее эпицентре. И вот когда он вернулся в гостиницу и стал там раскладывать свои бумажки, надеясь по свежей памяти все быстро свести и обобщить, в дверь его номера постучали (этот эпизод Василий вспомнил постфактум, примерно через полгода после того, как с ним произошли весьма странные события).

На пороге стояла старуха-эвенкийка с трубкой в зубах. Она без особого выражения посмотрела на Васю и сказала ему противным скрипящим голосом, коверкая слова: «Значит, приехала собирать как небо горело. Уходи, хуже будет… Не трогай духов». «Каких духов? – возмутился комсомолец Вася. – Я тут собрал свидетельства очевидцев, сделал измерения, фотографии, записи, расчеты у меня. Какие духи, бабушка? Все четко, сейчас я все это осмыслю, посажу на теоретическое обоснование – и все, диссертация у меня в кармане и слава, все будут знать Василия Сапожникова. Поеду на метеорологический конгресс, буду выступать и рассказывать заграничным коллегам про свои выводы. Мы – советские – впереди планеты всей, пусть об этом весь мир знает I» – «Давай мне все, – протянула сморщенную обезьянью ручку старуха. – Я будет уносить и сжечь. Не будить зло». – «Да вы что, с ума, что ли, сошли? – возмутился Сапожников. – Какое зло, что вы бредите тут? Это никакое не зло, а самая настоящая, что ни есть, наука! Идите, не мешайте мне!» – «Дай! – снова протянула она руку. – И забывай обо всем, ехай жена, люби свой жена, кушай вкусно, живи и не думай».

«Бабушка, – вздохнул Вася, – боюсь, вы не с той ноги сегодня встали. Во-первых, никакой жены у меня пока нет и не предвидится. Но главное и не в этом даже: мое исследование – мой труд, моя работа, моя жизнь. Я не собираюсь все это бросать только потому, что вы решили меня попугать. Не знаю уж, зачем вы это делаете, но лучше вам идти по своим делам». – «Не дашь?» – уточнила старуха. «Точно, не дам», – подтвердил Сапожников. «Я тебе говорил, я предупреждать», – старуха развела руками и ушла.

Через день Вася загрузился в самолет со своими драгоценными документами, но по какой-то причине в Питер не попал. Зря его ждали в течение месяца, родственникам его тоже ничего так и не стало известно о том, что случилось. А еще через несколько недель в районе Нижней Тунгуски нашли совершенно седого, истощенного, оборванного бородатого человека, который выказывал явные признаки невменяемости. В кармане полуистлевшего пиджака у него нашли паспорт на имя Василия Сапожникова. Бедолаге была оказана помощь, его подлечили в неврологическом отделении. И вот, придя в себя, Вася Сапожников (а это был, действительно, он) рассказал весьма странную и непонятную историю.

Он сел в самолет и полетел в Свердловск, чтобы там пересесть на самолет непосредственно до Ленинграда. Минут через 10 после начала полета стюардесса раздала пассажирам мятные карамельки, Василий сунул леденец за щеку и… куда-то провалился. Очнулся в тайге, без вещей, один-одинешенек, Сначала пытался звать на помощь, потом понял, что ждать ее неоткуда. По счастью, стояло лето, так что, во всяком случае, ему не грозила опасность замерзнуть или быть растерзанным оголодавшим зверьем.

И началась Васина лесная жизнь: он питался грибами и ягодами, пил воду из маленьких лесных речонок и болотцев, спал там, где его настигал сон. Никто не поверил бы истории Сапожникова, если бы не два обстоятельства: во-первых, в его паспорт был вложен билет на самолет, в котором значилось, что гражданин Сапожников прошел регистрацию на соответствующий рейс; а во-вторых, по всем аэрофлотовским документам, в самом деле, выходило, что Вася не только зарегистрировался на рейс до Свердловска, но также и находился на борту самолета в момент взлета. Кстати, вещи его так и не нашлись, багаж пропал бесследно, словно его и не было, хотя багажный талон к билету был прикреплен. Васин портфель с бумагами тоже растворился непонятным образом. Вася больше никогда не вспоминал о Тунгусском метеорите; окончательно придя в себя, устроился куда-то на завод инженером. Говорят, женился. Но детей после себя не оставил. Погиб года через 3 после того, что с ним случилось, – просто нашли на улице мертвым.

Рассказав грустную эту историю, Лидия Константиновна внимательно посмотрела на меня и сказала:

– Вижу, что ты не робкого десятка. Может, так и надо, как ты, а то мы все жить – не живем, всё боимся чего-то… Но ты все равно побереги себя. Не лезь на рожон где не надо, хорошо? А то смотри, вороны раскаркались нынче, просто как на поминках. Не к добру, боюсь, это все. Побереги себя давай.

Итак, я познакомилась с независимыми свидетельствами разных очевидцев катастрофы. Теперь мне предстояло, идя по Володиным стопам, собрать все эти истории воедино. Что же получилось?

Все тунгусы оказались разбужены странными толчками. Причем источником толчков была сама земля. Люди говорят о двух-трех сериях толчков. Вторая серия оказалась наиболее сильной, так как после прохождения именно второй сейсмической волны люди валились с ног. Очевидно, что толчкам предшествовали три взрыва, причем второй был самым мощным. Возможно, именно он породил ударную волну, которая определила направление вывала леса, сорвала покрышки с чумов, отбросила мужа Акулины на 40 м, а С. Б. Семенова из Ванавары – более чем на 6 м.

Однако самое интересное заключается в том, что уже после прохождения сейсмических толчков все тунгусы отмечают вспышку. Сейсмические толчки разбудили людей, подняли их на ноги, и только после этого люди увидели сильный свет.

Акулина: «Вдруг стало очень светло, на нас светило яркое солнце».

Чучанча: «Вдруг неожиданно блеснуло, глазам больно стало, и я даже закрыл их. Похоже было на то, что русские называют – молния… Утро было солнечное, туч не было, наше солнце светило ярко, как всегда, а тут появилось второе солнце!»

Улькиго: «Вдруг на небе шибко сверкнуло».

Кто-то, конечно, скажет, что показания тунгусов путаны и расплывчаты, и на их основании нельзя делать столь ответственные выводы. Но самое интересное заключается в том, что изучение места катастрофы привело ученых к этим же выводам. Все исследователи эпицентра взрыва отмечали, что вблизи центра разрушения многие старые изломы сучьев носят следы ожога, подтверждая правило – «нет излома без ожога». Итак, сначала ветка была обломана ударной волной, а уж потом обожжена.

Это однозначно определяет последовательность явлений: ожог произошел после действия ударной волны.

Из письма В. Скребы А. Данилову

Ты можешь назвать меня идиотом или Фомой неверующим. Но по всему получается, что последовательность событий Тунгусской катастрофы выглядит так. Сначала три мощных взрыва, а затем вспышка излучения. Однако можно допустить, что вспышка произошла одновременно с последним взрывом. Эта вспышка, имевшая вид пламени, выброшенного на высоту в 80 км, и вызвала ожог растительности в эпицентре. Тунгусы наблюдали, как живая хвоя горела в 40 км от места взрыва, а сушняк на земле – в 50 км. Огненное тепло (ощущение горящей рубашки и обожженных ушей) чувствовали жители Ванавары, правда, к счастью, здесь уже поджогов не было.

Второе крамольное предположение

Итак, на основе рассказов людей, в той или иной степени пострадавших во время Тунгусской катастрофы, и результатов исследований, Володя сделал второе «крамольное предположение» (мне очень нравится эта его терминология; я не знаю, что с ним, где он сейчас, жив ли – но пока его словечки, его шутки, анекдоты и истории с нами, он будет жив ¹):

Выброс пламени произошел через некоторое время после первых взрывов.

А знаете, почему он назвал это свое предположение «крамольным»? Предлагаю всем, кто имеет богатое воображение, представить взрыв, в котором сначала образуется ударная волна, а лишь потом выделяется энергия излучения. Сначала разлетается гора тротила, вываливая лес, а лишь потом что-то где-то начинает светиться. Или сначала ударная волна атомной бомбы сносит дома, а лишь потом грибовидное облако испускает свет. Полная несуразица.

И любому здравомыслящему человеку становится понятно, что, несомненно, ударная волна и вспышка связаны, но их породили два явления, а не одно. Все оказалось очень просто. Не надо пытаться приписать одному явлению свойства другого, тогда все сразу станет на свое место. Сначала произошли взрывы, повалившие лес и вызвавшие землетрясение. Они, как все нормальные взрывы, сопровождались свечением. Но это свечение было вполне компактным, не вызывало пожары и не поджигало живую хвою. И, конечно, огонь этих взрывов не могли видеть жители Киренска. Однако вспышку они таки видели, гигантскую. И имела место она уже после взрывов. И это было не простое аморфное свечение, а вспышка вполне определенной формы: в виде огненного столба. Вернее, даже не столба, а копья, направленного острием к Земле. Именно этот огонь палил растительность и обжигал уши.

Свидетельства и интерпретации: ученым не хватает смелости или ума?

Вволю накопавшись в материалах исследований, посвященных Тунгусской катастрофе, получив исчерпывающие консультации у Андрея, смотавшись в Володин институт и прозондировав тему там, я пришла к малоутешительным выводам (кстати, Данилов утверждает, что на это же постоянно сетовал и Скреба). Приходится с сожалением отметить, что у исследователей Тунгусской катастрофы неоднократно появлялось странное желание валить все в одну кучу. Вот представьте, летит огненный шар, разбрасывая искры, оставляя белесый след. Его полет сопровождается слабым свистом. При приближении к земле превращается в выброс пламени, затем поднимается облако дыма. Через некоторое время разражается канонада из грозовых раскатов и оружейных выстрелов. Простая на первый взгляд картина.