Текст книги "Десять историй ужаса"

Автор книги: Р. Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

– Тетушка Эбигейл, смотри. Я нашла твои…

Слова застряли у меня в горле, когда она повернулась ко мне лицом.

Четыре покрытых слизью щупальца извивались у нее по бокам, кожа излучала зеленый свет. Три жирные черные губы отвратительно причмокнули, когда она высунула длинный голубой язык.

– Ты нашла мои очки! – прохрипела она, протягивая ко мне все четыре щупальца. – Спасибо, Люси.

ВЕРНЫЕ ДРУЗЬЯ

Перевод Мисо Рамен

Джордан со своим лучшим другом Диланом выпрыгнули из школьного автобуса и пошли вверх по Дубовой улице. – Хочешь погонять на великах? – предложил Джордан.

– Да, давай, – ответил Дилан. – Но сперва мне нужно сделать домашку.

Джордан закатил глаза. Из всех знакомых шестиклассников только Дилан делал домашнюю работу сразу, как только приходил домой.

Джордан бросил рюкзак на лужайку и пересек улицу.

– А позже сделать нельзя? – спросил он.

Дилан пнул камешек.

– Ни за что. Тогда мама выйдет из себя, – пробормотал он.

Джордан тяжело вздохнул и отбросил челку с глаз.

– А ты скажи ей, что сделал домашку в школе. Ее ведь не будет дома до вечера. Она не узнает, в самом деле ты сделал или нет.

Дилан закусил нижнюю губу.

– Ну, не знаю, – сказал он, понизив голос. – А как же?.. – кивнул он в сторону своего дома.

– Кто? Ричард? – спросил Джордан, состроив гримасу. – Да забудь ты о нем. Твой старший брат редкостный козел!

Дилан бросил на дом нервный взгляд.

– Шшш! Он может услышать!

Джордан скрестил руки на груди.

– И что? – громко заявил он. – Всем известно, что Ричард настоящий козел!

Дилан задохнулся от ужаса.

– Брось, Джордан, – взмолился он. – Веди себя тише! Он же меня убьет!

Джордан покачал головой. Он не мог поверить, что Дилан так сильно боится брата. Да, Ричарду четырнадцать, он большой и сильный. Но что с того?

– Просто не думай о нем, хорошо? – сказал Джордан. – Давай, поехали.

Немного покатавшись вокруг соседских домов, они решили сыграть в баскетбол на площадке у Дилана. Мальчик продолжал поглядывать на окно комнаты брата.

– Надеюсь, сегодня он оставит нас в покое, – сказал он Джордану. – С того самого дня, как мама назначила его главным, Ричард стал вести себя совсем паршиво. Будто он в доме король.

– Все верно, он король, – захихикал Джордан. – Король козлов!

Дилан нервно рассмеялся и бросил взгляд на окно.

– Да забудь ты уже, – сказал Джордан. – Ну же, давай играть. Покажи мне свой лучший бросок!

Дилан повел мяч по площадке. Он уже был готов к броску, как вдруг появилась Заноза.

Занозой прозвали Эшли, семилетнюю сестренку Джордана. Эшли уселась на площадку напротив дома Дилана и стала играть куклами Барби, разговаривая сама с собой.

– Жаклин, у тебя такие длинные прелестные волосы, прямо как у Барби! – сказала Эшли.

Джордан с Диланом переглянулись и покатились со смеху.

– Опять твоя сестрица разговаривает с воображаемой подружкой, – сказал Дилан, закатывая глаза.

– Ты убогая, – прикрикнул Джордан на сестру. – Реально убогая!

Эшли бросила на Джордана сердитый взгляд.

– Заткнись, тупица! – закричала она на него. – Мы с Жаклин думаем, что это ты убогий!

– Ну и где твоя Жаклин? – нахально спросил Джордан. – Почему мы с Диланом ее не видим? Почему все больше смахивает на то, что ты снова разговариваешь сама с собой?

Эшли упорно игнорировала брата.

– Не обращай внимания, Жаклин, – сказала девочка. – Они просто дурачатся.

Дилан покачал головой.

– Забей, Джо, – мягко произнес он. – Мы собирались поиграть.

Джордан скорчил сестре рожу, схватил мяч и попытался забросить его в прыжке. Мяч ударился о кольцо и отскочил в сторону.

– Ха-ха-ха! – разразилась смехом Эшли. – Жаклин, видала? – воскликнула она. – Джордан промазал!

– Эшли, вали отсюда! – сердито закричал Джордан. – И забери свою воображаемую подружку!

Эшли отбросила кукол и подбежала к нему.

– Я же сказала: Жаклин не воображаемая! – вопила она. – Жаклин настоящая!

– Да ладно? – парировал Джордан. – Тогда где она сейчас стоит?

– Прямо здесь, – ответила Эшли, показывая налево.

Джордан со всей силы бросил мяч туда, куда указывала сестра.

– Жаклин, не зевай! – крикнул он.

Эшли громко охнула.

– Нет! Прекрати! Ты можешь поранить ее!

Джордан рассмеялся и подошел ближе к сестре.

– Почему Жаклин не поймала мяч? – издевался он.

– Просто… Просто… ты бросил слишком быстро! – заикаясь, сказала Эшли.

– А сейчас она где? – спросил Джордан. – Попробую снова. Но теперь буду метить ей в голову! – Они с Диланом захохотали.

– Оставь нас в покое! Просто отвали! – захныкала Эшли. – Пойдем отсюда, Жаклин.

– Пойдем отсюда, Жаклин! – повторил Джордан плаксивым голосом, стараясь подражать сестре.

– Заткнись, Джордан! – завопила Эшли.

– Заткнись, Джордан! – передразнил брат.

– Уймись!

– Уймись! – Джордан схватил воздух и притворился, будто держит кого-то. – Гляди, Эшли – я поймал Жаклин! Теперь она моя пленница!

Эшли сжала руки в кулаки.

– Отпусти ее! Сейчас же!

– Эй, Дилан, принеси мне веревку из гаража. Мы привяжем Жаклин к дереву! – крикнул Джордан, расплываясь в ухмылке.

Эшли завизжала.

– Нет! Прекрати! Джордан, пусти ее!

Джордан продолжал смеяться.

– Постой! Вдруг Жаклин хочет помочь нам отработать джамп-шот! Можно повесить ей на голову сетку, а вместо щита будет ее лицо!

– Говорю тебе! Я серьезно! – заявила Эшли. Забрав кукол, она со злостью отвернулась и перебежала на другую сторону улицы.

– Видишь, что мне приходится терпеть? – проговорил Джордан, покачивая головой.

Дилан открыл рот, чтобы ответить. Однако его прервал грубый голос, доносившийся из окна.

– Эй, лошара!

Друзья устремили взгляды на злосчастное окно.

Оттуда высунулся Ричард.

– Дилан, как там твоя домашка? – прокричал он. – Лучше тебе ее сделать, иначе я расскажу маме!

Дилан нервно вертел мяч в руках.

– Забей на него, – прошептал Джордан.

Дилан метнул мяч в корзину. Однако тот даже не коснулся щита.

Ричард залился смехом.

– Ну ты и лошара, Дилан! Я мог бы сделать это с закрытыми глазами. Кто тебя вообще учил играть? Твой дружок Джордан научил тебя так мазать?

Джордан побагровел. Он уже открыл рот, чтобы съязвить, но вовремя увидел умоляющий взгляд Дилана.

– Джордан, пожалуйста, – взмолился Дилан. – Просто не обращай внимания! Прошу!

– Что ты сказал? – крикнул из окна Ричард. – Ты со мной говоришь, лошара?

Дилан откашлялся.

– Нет. Оставь меня в покое. Я сделал домашку, так что просто отвянь.

Ричард покачал головой.

– Попробуй бросать двумя руками! – посоветовал он. И с глухим стуком захлопнул окно.

Дилан крепко прижал мяч к груди. Лицо его побелело.

– Мнит себя пупом Земли, – пробормотал он дрожащим голосом.

– Ну и козел! – воскликнул Джордан. – И почему ты разрешаешь ему помыкать тобой?

Дилан лишь пожал плечами.

– Он запросто может взгреть меня, – признался мальчик.

– Знаешь, будь он моим братом, я бы привязал его ночью к кровати и заставил заткнуться! – серьезно произнес Джордан.

Дилан рассмеялся.

– Ты всегда придумываешь что-то крутое!

– Для этого и нужны друзья, – ответил Джордан.

Позже, Дилан сидел за партой, сгорбившись над учебником математики.

– Придумал! – внезапно закричал Джордан, заставив его вздрогнуть.

– Что придумал? – спросил его Дилан.

– Идеальный розыгрыш для Эшли! – сообщил тот со злорадной усмешкой.

Дилан улыбнулся и опустил карандаш.

– Какой же? – нетерпеливо спросил он. – У тебя всегда потрясные розыгрыши!

– Да, спасибо! – горделиво ответил Джордан. – Короче, ты же знаешь, как Эшли боится Акселя и Фоли?

Дилан коротко кивнул.

– Ага. Я от тарантулов Ричарда тоже не в восторге.

– Так вот, – ухмыляясь, продолжил Джордан. – Что, если Аксель и Фоли как бы случайно пропадут?

Дилан широко раскрыл глаза.

– Ну, не знаю…

– Да брось! – гнул свое Джордан. – Эшли с ума сойдет! Я вбегу к ней и буду кричать: «Пауки на свободе! Спасайся, кто может!». А когда она сама завопит, скажу, что видел, как Аксель целиком проглотил Жаклин!

– Ну… – колебался Дилан. Его всегда немного пугали затеи приятеля.

– Дилан, решайся! Это просто идеально! Только посмотри на нее! – Джордан показал на площадку перед домом. – Моя помешанная сестрица играет в мяч с воображаемой подругой у всех на виду!

Дилан выглянул в окно.

– Выглядит она довольно-таки глупо, – признал он.

– Отлично, тогда давай проберемся в спальню Ричарда и…

– Джордан, не думаю, что это хорошая идея, – произнес Дилан. – Ричард устроит мне взбучку, если мы притронемся к его паукам.

– Да не парься! – раздраженно ответил Джордан. – Он и не узнает! Сидит сейчас в своей берлоге и смотрит ящик. Сделаем все по-тихому. Раз плюнуть!

Дилан снова глянул в окно и увидел Эшли, играющую с воображаемой подругой.

– Ладно, я в деле, – согласился он.

Джордан первым двинулся к комнате Ричарда. Они незаметно прокрались внутрь и направились к террариуму.

– Шевелись, – шепотом подгонял Джордан. – Вытаскивай их. Живее.

Дилан взял в каждую руку по тарантулу. Они были мохнатыми и слегка щекотали кожу.

Тихонько крадясь на цыпочках, ребята прошмыгнули вниз по лестнице, миновав логово Ричарда. Джордан открыл входную дверь, и они поспешно вышли на подъездную дорожку.

– Это будет нечто! – шептал Джордан, когда они подкрадывались к Эшли.

Дилан держал тарантулов высоко над головой. Эшли не слышала их шагов. Она глупо хихикала, обращаясь к невидимой подружке:

– Отличный бросок, Жаклин!

Они подбирались все ближе и ближе, пока не оказались прямо у нее за спиной. Еще один шаг и…

– ДИЛАН! – прогремел голос со стороны крыльца. Ребята дружно обернулись.

– Это Ричард! – в ужасе выпалил Дилан. Лицо его стремительно теряло цвет.

Ричард бросился к ним, яростно сверля взглядом Дилана.

– Ты что тут делаешь с моими тарантулами? – требовательно спросил Ричард.

– Я… ну… – мямлил Дилан.

– Я понял! – гневно заявил Ричард. – Ты снова играешь с Джорданом и Эшли.

Дилан, спотыкаясь, попятился назад, стоило Ричарду приблизиться к нему.

– Но ведь…

– Ты хоть понимаешь, насколько ты жалок? – закричал Ричард. – Ведешь себя как сдвинутый! Вечно играешь и говоришь сам с собой!

– Но… – бессвязно бормотал Дилан.

Ричард отобрал у брата тарантулов.

– Дилан, ты уже взрослый для воображаемых друзей, – сказал он. – Забудь о Джордане и Эшли. Хорошо? Их не существует. Они только в твоей голове. Воображаемые друзья – ребячество!

КАК Я ПОЛУЧИЛ СВОЮ БИТУ

Перевод Джека Фроста

Полагаю, вы залюбовались на мой замах, верно? А также и бейсбольной битой, которую я держу в руках.

Быть может, вас интересует, как я получил свою биту.

О, у нее долгая история. Это уж точно.

Я был пауэр-хиттером[1]1
  Пауэр-хиттеры – одни из отбивающих (бэттеров) в бейсболе. (Прим. переводчика.)


[Закрыть] в нашей школьной команде по бейсболу. Каждый год наша команда выходила в финал состязаний; я был в ней настоящей звездой.

Вы можете прочесть обо мне, подняв местные газеты за несколько лет: «Майкл Бернс: с ним сила»; «Майкл Бернс добыл победу для Линнфилда… в очередной раз!»

Это я, Майкл Бернс. Но теперь – теперь я желал бы никогда в жизни не прикасаться к бейсбольной бите. Ныне все изменилось. Я изменился.

Как много времени минуло с того самого дня, что навеки изменил мою жизнь? Я не могу сказать. Но я помню все, что случилось, как если бы это произошло только вчера…

* * *

Была тренировка. Мы закончили разминаться. Треннер Мэннинг рявкнул:

– Эй, Майк! Твой выход!

Во всех играх я всегда бил без промаха. На линии я шел четвертым. Оно и понятно: я был лучше всех.

Но сейчас мы просто тренировались. И тренеру нравилось менять нас местами, дабы мы не теряли хватки.

Я почувствовал, как напряглись все мои мускулы, когда я занял позицию для отбивания. Видите ли, у меня возникла проблема. Серьезная проблема. У меня был спортивный кризис.

В последнюю нашу игру я получал страйк-аут[2]2
  Страйк-аут – пропущенный мяч. (Прим. переводчика.)


[Закрыть] четыре раза!

А прошлые несколько тренировок? Джимми, питчер, посылал мне мяч – и всякий раз я отчаянно мазал.

Славный пауэр-хиттер, да? Я даже не мог попасть по мячу. И все об этом узнали. Я боялся, что в скором времени ко мне прилипнет прозвище «Мазила Майк»!

– Давай, Майк! – скомандовал тренер, когда я сделал несколько пробных взмахов. – Сосредоточься наконец. Ты же знаешь, завтра играем с Лэйклэндом за первое место.

– Да уж, Майк, лучше не лажай, – проворчал со своего места Джимми.

Я слегка пригнулся. Бита казалась неудобной. Тяжелой. Слишком тяжелой.

– Расслабься, – велел я себе. – Просто расслабься, и все будет как надо.

Мяч полетел. Высоко. Я его пропустил.

– Страйк! – заорал Рон у меня за спиной.

Я повернулся к нему:

– С каких это пор катчер объявляет страйки?

– С каких это пор пауэр-хиттер все время их получает? – огрызнулся он.

Все, приплыли. После такого стыдобища фиг расслабишься.

Я пытался повторить свой былой замах. Но бита казалась мне все тяжелее и тяжелее. И я видел, как мои товарищи по команде озабоченно качали головами.

После еще примерно десяти минут упражнений с битой (лучшее, чего я добился за все это время – послал мяч обратно в питчера) тренер решил кликнуть кого-нибудь со скамейки запасных.

– Слушай, Майк, – проговорил он, положив свою тяжелую ручищу мне на плечи, – ступай-ка ты домой и хорошенько отдохни перед завтрашней игрой.

Думаю, он старался не показывать раздражения. Но потом он все-таки не сдержался и добавил со злостью:

– Ты уж постарайся преодолеть свой кризис, приятель. Эта игра для всех очень важна.

Я поплелся с поля, чувствуя себя полным ничтожеством.

– Эй, Майк! Погоди секундочку! – Я сразу узнал бегущего ко мне парня. Это был Том Скотт, корреспондент с местного телевидения.

В Линнфилде школьному спорту придается огромное значение. Но чтобы репортеры являлись уже и на тренировки? Офигеть!

– Ты в порядке, Майк? – осведомился он. – Ты что-нибудь делаешь, чтобы преодолеть спортивный кризис?

– Пытаюсь, – промямлил я, чувствуя, что краснею. – Честное слово, пытаюсь. – Я вошел в школу и поспешил в раздевалку, сгорая от смущения.

Я быстро принял душ и переоделся. Мне хотелось убраться отсюда до окончания тренировки. Знал, что, если меня начнут поддевать, я сорвусь.

Несколько минут спустя я вышел из школы и поспешил к велосипедной стойке. Взор мой был устремлен в землю; я был погружен в собственные невеселые мысли.

– Что угодно бы сделал, лишь бы преодолеть кризис, – пробормотал я.

Я даже не видел этого странного человечка, пока чуть не сшиб его с ног.

– Ой. Простите, – пробормотал я.

Он улыбнулся.

– Я слышал твои слова. Тебе просто необходима бита полегче, – произнес он.

– Что? – Я в изумлении уставился на него.

Дядечка был одет в тяжелый черный шерстяной костюм. Голова его была маленькая, круглая, совершенно лысая, а кожа такая бледная, что он походил на электрическую лампочку!

Этот тип что, никогда не бывает на солнце?

– Что вы сказали? – переспросил я.

– Тебе нужна бита полегче, – повторил он. Глаза у него были будто серебряные. Когда его улыбка сделалась шире, вокруг них лучиками разбежались морщинки.

Только сейчас я заметил, что в одной руке он держит бейсбольную биту. Он поднял биту, чтобы я мог получше ее разглядеть.

Бита была выточена из блестящего черного дерева. Рукоять обмотана изолентой. Она явно была уже далеко не новой.

– Она очень легкая – и очень мощная, – проговорил мужчина. Он издал неприятный смешок, словно только что выдал отличную шутку.

– К-кто вы такой? – выдавил я, не сводя глаз с биты.

– Я фанат спорта, – ответил он. Свободной рукой он полез в карман пальто. Оттуда он вытащил визитную карточку и вручил ее мне.

Надпись на карточке гласила:

Мистер Смит, директор. Линнфилдский музей спорта.

Я вернул ему карточку. И снова посмотрел на биту.

– Вы хотите продать мне ее?

Он издал еще один смешок. И покачал блестящей лысой головой.

– Я дам ее тебе просто так, Майк. – Его странные серебристые глаза светились от какого-то странного возбуждения.

Разве я называл ему свое имя?

– Это очень хорошая бита. Ты полюбишь ее, – сказал он. – Очень мощная.

Лично я не видел в этой бите ничего особенного.

– И вы хотите отдать ее мне просто так?

Он кивнул:

– Бери-бери. Единственное что – ты должен дать мне одно обещание.

Так и знал, что где-то здесь кроется подвох!

– Какое обещание? – спросил я. Тучи заволокли солнце. В воздухе разливалась прохлада. Я чувствовал, как по тыльной стороне шеи пробежал холодок.

– Ты должен пообещать мне, что вернешь биту в музей – сразу после игры. Ты не будешь переодеваться. Ты не сбегаешь сначала домой. Ты сразу вернешь ее в мой музей. Все понял?

Он буквально сунул биту мне в руки.

«Да он сумасшедший! – подумал я. – Зачем я беру эту биту? Неужели я настолько отчаялся преодолеть свой спортивный кризис?»

Да!

Мои руки стиснули биту. Что-то я не видел в ней никакого отличия от той, которой пользовался сегодня.

И тут все мое тело пронизал холод. Ледяные пальцы мистера Смита сомкнулись на моем плече.

– Помни, – промолвил он, – верни биту тотчас же после игры.

Я кивнул и закинул биту на плечо. Затем подошел к велосипеду, отстегнул его и на полной скорости понесся прочь.

* * *

Следующий день выдался прохладным и ясным. Идеальный денек для бейсбола.

В раздевалке стоял шум и гам. Все ребята болтали и смеялись. Я же тихонько сидел в уголке, пытаясь не распсиховаться окончательно.

– Здорово, Майк! – воскликнул Джимми, кидая мне бутылку воды. – Мы с тобой. Мы верим в тебя, мужик!

– Точно. – Рон показал мне два больших пальца. – Мы знаем – ты не дашь нам продуть.

Я так нервничал, что чуть не уронил бутылку. Я открутил крышечку и жадно припал губами к горлышку.

«Я не облажаюсь, – твердил я себе. – Я не облажаюсь».

И вот настало время игры. Мы вышли на поле.

Тренер собрал нас всех возле скамьи, чтобы обсудить тактику.

– Я внес кое-какие изменения, – проговорил он, глядя прямо на меня.

Я знал, что тренер имеет в виду – все знали. Он собирался передвинуть меня назад.

– Рон будет отбивать четвертым, – объявил он, а Майк – вторым.

Вторым? Ничего, переживу. Тем раньше я смогу показать всем, что все равно остаюсь победителем.

Первым бил Рик.

Пришла моя очередь.

– Не могу на это смотреть! – услышал я обращенный к Рону стон Джимми.

Я поднял мою новую биту. Внезапно она показалась мне легкой, как перышко – в точности как говорил мне странный человечек.

Я занял свое место и приготовился.

«Странное дело!» – подумал я. Бита вдруг завибрировала. Я чувствовал дрожь, расходившуюся от рук до самых кончиков пальцев.

И вот – бросок, низкий и дальний.

– Страйк! – гаркнул судья.

Я пропустил и второй бросок. Снова страйк.

Я должен был отбить следующий, во что бы то ни стало. А бита все дрожала и вибрировала у меня в руках.

Прямая подача. Я с шумом втянул в себя воздух и размахнулся.

ТРАХ!

Мяч свечой взмыл в небо. Подбегая к первой базе, я пытался проследить за его полетом. Но мяч улетел так высоко, что я не мог его разглядеть. Неужели будет хоум-ран?[3]3
  Хоум-ран (англ. Homerun) – разновидность игровой ситуации в бейсболе, представляющая собой хит, во время которого отбивающий и бегущие, находящиеся на базах, успевают совершить полный круг по базам и попасть в дом (то есть совершить пробежку), при этом не имеется ошибок со стороны защищающейся команды. В современном бейсболе хоум-ран обычно достигается сильным и точным ударом отбивающего. Хоум-раны являются одними из самых популярных моментов в бейсболе, считаются одними из самых зрелищных среди любителей бейсбола, и, следовательно, неплохо оплачиваются. (Прим. переводчика.)


[Закрыть]

Так и вышло!

– Работает! – радостно завопил я. – Работает бита!

На бегу я торжествующе вскинул руки над головой. Тренер усмехнулся и помахал мне рукой.

Мои товарищи по команде бросились ко мне, когда я обежал третью базу, и с гиканьем принялись хлопать меня по спине. Затем я достиг «дома».

Счет в пользу Линнфилда – 2:0. Два очка, заработанных лично мною.

В следующем иннинге я послал мяч еще выше, получив еще один хоум-ран.

Еще через два иннинга я устроил целых два хоум-рана!

Снова и снова взмахивал я битой. Я посылал мяч все выше и выше. После седьмого хоум-рана публика пришла в неистовство.

Семь хоум-ранов – и рекорд школы побит. А когда я совершил девятый? Побит рекорд штата!

Игра закончилась со счетом 19:3 в пользу Линнфилда. Это вам не баран чихнул.

Меня окружила бушующая толпа. Джимми и Рон посадили меня к себе на плечи, а Том Скотт с телевидения засыпал меня вопросами, пока другие репортеры усердно фотографировали.

– Эй, Майк! – помахал мне Рон после того, как толпа начала понемножку рассеиваться. – Мы все собрались в пиццерию. Отметить победу, понимаешь. Пошли, чувак, ты сегодня звезда!

Я вскочил на велосипед.

– Погнали! – крикнул я, чувствуя, что вот-вот лопну от восторга.

Мы покатили прочь от школы, не потрудившись даже переодеться. Команда скандировала:

– Майк! Майк! Майк!

Это было изумительное ощущение. Но у меня вдруг екнуло сердце. Бита! Я обещал вернуть ее сразу после игры. Я обещал мистеру Смиту тут же отнести ее обратно в спортивный музей.

Я поехал медленнее, позволив товарищам меня обогнать. Продолжая скандировать мое имя, они скрылись за поворотом.

– Я вас потом нагоню! – крикнул я им вслед. Уж не знаю, слышали они меня или нет.

Но одно я знал точно: я не могу вернуть биту.

Ни за что.

Я должен оставить ее себе.

Это была лучшая в мире бита. Бита, способная устроить девять хоум-ранов за одну игру. Я не мог с ней расстаться. Обещание обещанием – но я должен был оставить ее себе.

Привстав над сиденьем велосипеда, я сжимал биту в руках, пытаясь решить, что же мне делать. Грешным делом я даже подумал поехать домой и припрятать биту у себя в комнате. Мистер Смит не знает, где я живу. Скорее всего, он меня не найдет.

Нет. Я решил, что это нехорошо.

Я решил поехать в музей. Выложить мистеру Смиту всю правду. Что мне необходима эта бита. Я заплачу ему, решил я. Любую сумму, какую он захочет. Мое сокровище того стоит.

Я вспомнил адрес на кредитной карточке. Ехать туда пришлось долго. Музей располагался в незнакомой мне части города. На улицах не было ни машин, ни прохожих. Никого и ничего…

Сам музей размещался в приземистом сером здании. Выглядело оно не слишком гостеприимно. Я оставил велосипед у дверей, и сжимая биту в руках, вошел в зал.

До чего клеевое местечко! И как это я раньше о нем не знал? Огромный, ярко освещенный зал заполняли спортивные экспозиции в натуральную величину.

Вот два хоккеиста яростно пытаются оттереть друг друга локтями. Фигуры, очевидно, были отлиты из воска. На лицах застыло зверское выражение.

А вот и теннисисты. Юноша в белом костюме вскинул ракетку, готовясь послать подачу своему сопернику. Они выглядели настолько реально, что мне казалось, будто мячик вот-вот и впрямь полетит через сетку!

Я прошел мимо двух старшеклассников-баскетболистов, застывших в прыжке. Их мускулы были напряжены. Я мог разглядеть даже капельки пота, поблескивающие на их лицах.

«Круто, – думал я, опираясь на биту и любуясь экспозицией. – До чего же круто!»

Бейсбольная экспозиция была еще не завершена. Часть площадки уже была готова, но не было восковых фигур игроков.

И когда я смотрел на площадку, по другую сторону ее вдруг возник мистер Смит.

– Здравствуй, Майк, – произнес он с улыбкой. Его безволосая голова светилась под светом ламп. – Спасибо, что возвращаешь биту.

Я колебался.

– Я… э… не могу ее вернуть, – наконец выдавил я.

Он удивленно сощурил серебристые глаза:

– Что?

– Я должен оставить ее себе, – пробормотал я. – Это замечательнейшая бита на свете. Я что угодно сделаю, лишь бы оставить ее себе!

Он потер пальцами свой бледный подбородок:

– Ну…

– Правда, – настаивал я. – Мне очень нужна эта бита. Я хочу оставить ее навечно!

– Хорошо, – согласился он. – Можешь оставить ее навечно.

У меня отвисла челюсть. Я был поражен.

– Вы серьезно? Мне можно ее оставить?

Он с улыбкой кивнул.

– Если ты этого хочешь, – тихо промолвил он. – Дай мне взглянуть на твой замах, Майк. Размахнись как следует, хорошо?

Я был так счастлив, так благодарен! Я поднял биту, размахнулся – и застыл в ослепительной вспышке серебристого света.

* * *

И с тех пор я так и стою здесь, застыв на месте, и крепко сжимаю биту в руках, демонстрируя свой лучший замах.

Все это было давным-давно. Я понятия не имею, сколько времени прошло. Мой взгляд устремлен на картонный задник, а руки замерли в высшей точке замаха.

Посетители приходят в музей. Рано или поздно они подходят к бейсбольной экспозиции. И тогда они любуются мною.

Они говорят о том, как реалистично я выгляжу. И какой у меня великолепный замах.

Я радуюсь, что им нравится мой замах.

А, впрочем, у меня есть, пожалуй, еще один повод быть счастливым.

Ведь бита осталась со мной. Навечно.