Текст книги "Борден 2 (ЛП)"

Автор книги: Р. Дж Льюис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Я не была в порядке.

***

Выплакавшись, я осторожно вошла в ванную. К счастью, комнату занимала девушка, и ванная не была грязной. Не знаю, чего ожидала от ванной в байкерском клубе, но точно не девственной чистоты кафельных стен, розового коврика и бесчисленного количества косметических средств, аккуратно расставленных в ряд вдоль стойки.

Я почти улыбнулась. Почти. Эта девочка Тай была маньяком чистоты – единственным, кем можно стать в байкерском клубе, когда пытаешься отвлечься от чего-то или, судя по румянцу на ее щеках, от кого-то.

Я включила воду и разделась. Мельком взглянула в зеркало, прежде чем встать под душ. Грязная. Все тело было в синяках и глубоких ссадинах. Лицо перепачкано. Под глазом гигантская черная гематома. С ног до головы в земле. И она посыпалась с меня, покрывая белую ванну коричневыми пятнами.

Шагнув внутрь, я позволила воде омыть меня. В данный момент я не могла ни думать, ни чувствовать. Просто тупо стояла, изо всех сил пытаясь отогнать образ Грэма, лежащего в луже крови.

Я никогда больше не смогу разговаривать с Грэмом. Никогда больше не увижу его живым. Он никогда больше не отвезет меня на работу, а я больше никогда не смогу вывести его из себя. Он мертв. Вот и все.

На секунду я почувствовала, как сдавило грудь, и сделала очередной глубокий вдох. А затем быстро вымылась. Меня не волновало, все ли я отмою. Я просто налила гель для душа на ладони и скользила ими по своему телу, просто чтобы закончить с этим и выйти. Меня не волновала чистота волос. Я была на грани очередного срыва. Быстро выключив воду, я вышла из душа, схватила с крючка розовое полотенце, завернулась в него и поспешила к кровати. Рухнув на нее, забралась под одеяло и укрылась с головой.

Это было удивительно, но я заснула.

***

Мои глаза открылись, когда кто-то сел на кровать. Каждая клеточка моего тела болела. Придя в себя, я вспомнила прошлую ночь – каждую долю секунды. Я была уверена, что проспала очень долго, но мои глаза по-прежнему молили о сне, а тело стало более чувствительным. Эмоционально я ощущала себя моллюском в ракушке, но, зная, что это Хоук сейчас сидел рядом со мной, ждала, когда он сообщит новость, которая заставит мое сердце биться.

– Бордена нигде нет.

Я не думала, что такое возможно, но сердце в груди сжалось еще сильнее. Снова закрыв глаза, я ожидала погружения в сон. Потому что, когда я спала, все на время исчезало. Но на этот раз мне не повезло. Перед моими глазами мелькало лицо Бордена.

Разве он не признался, что любит тебя?

– Что мы собираемся делать? – наконец, спросила я.

– Продолжим искать, – сказал Хоук. – Просто мы не представляем себе, где.

– Свидетелей нет?

– Если и есть, никто не высовывается.

– Но ведь кто-то должен что-то знать.

– Знаю.

– Ну, тогда выясни! Вы ведь байкеры, верно? Вы же умеете выбивать из людей необходимую информацию?

Когда Хоук не ответил, я откинула одеяло и села. Он посмотрел на меня и моментально отвернулся, его челюсть напряглась.

– Что? – рявкнула я. – В чем дело?

– Ты раздета, Эмма.

Я глянула вниз на свое обнаженное тело в ожидании, что почувствую себя неловко, но ничего не произошло.

– Прошу прощения, что оскорбила наши целомудренные отношения, Хоук, – с издевкой усмехнулась я, прикрывая грудь одеялом. – Как неосмотрительно с моей стороны.

Он поставил локти на колени и, проведя руками по своим длинным черным волосам, сжал их в кулаках.

– Прекрати язвить, Эмма. Я очень стараюсь, ясно? Я пробыл в городе двенадцать часов, обошел всех людей, загнал их вопросами в ад и обратно, а парни из клуба сейчас в поисках. Еще ничего не окончено.

Как только он это сказал, дверь спальни открылась и вошел Гектор – ему было насрать, что без разрешения. К разговору о недостатке личного пространства в этом заведении. Он больше не выглядел злым, но и счастливым не казался.

– Я только что сделал несколько звонков, – сказал он, глядя на меня. – Все на стреме. За ближайшие пару дней мы планируем взять очередных людей Маллигана. Вытрясем из них все и, надеюсь, найдем его тело.

– Его тело? – повторила я безжизненным голосом.

Гектор пожал плечами и нахмурился.

– Детка, мы должны быть реалистами.

– Детка? Прошлой ночью я была сучкой, а теперь вдруг стала деткой?

– После того, как мой дорогой брат врезал мне, я качественно улучшил свой гребаный словарный запас по отношению к тебе. Или будет лучше, если я продолжу называть тебя сучкой?

– Гребаный стыд, – выругался Хоук. – Какого хрена мы сейчас спорим?

Я указала на Гектора и выкрикнула:

– Всего лишь потому, что он считает Бордена мертвым!

– Терри Маллиган – сумасшедший отморозок, – оборвал Гектор, наклоняясь до моего уровня. – Посмотри, как быстро он приказал убить тебя! Они тебя даже не оттрахали, верно?

Я помедлила, прежде чем ответить:

– Нет, они этого не сделали.

– Да потому что он хотел, чтобы ты сдохла настолько быстро, насколько это в человеческих возможностях. Если Борден у него, где гарантия, что не произошло то же самое?

– Это не так, – возразила я, и мой голос дрогнул. – Ты недостаточно тщательно ищешь.

Гектор усмехнулся и покачал головой.

– Посмотри на моего брата, женщина. Посмотри, как он вымотан. Он часами торчит в городе. Мы все выполняем нашу работу и не представляем, что еще сделать. Так что, пожалуйста, если ты настолько чертовски лучше разбираешься в этой криминальной херне, чем целый отряд преступников, то просвети нас. Где нам искать? Скажи нам, и мы, блядь, подчинимся твоему верховному командованию.

Я не ответила сразу. Гектор встал и, продолжая качать головой, бубнил о том, что я ничего не понимаю. Я сломала мозги, пытаясь придумать что-то – все, что угодно – лишь бы доказать ему, что он неправ. Борден не умер. Он не мог умереть. Он всегда казался мне таким неприкасаемым. Но здесь не было способа…

– Я имею в виду, как бы то ни было, какого хрена вас, ребята, понесло в эту дыру на окраине города? – пробурчал Гектор себе под нос. – Вы сами нарвались на неприятности.

И тут меня осенило.

– Блайт, – тихо сказала я, привлекая их внимание. – Мы ехали забрать мою подругу Блайт из стриптиз-бара, – я почувствовала себя идиоткой. – Она, казалось, была в отчаянии и говорила, что у входа ее поджидают мужики, которые угрожали ей. Она умоляла забрать ее. Говорила, что ей не к кому больше обратиться. Но мы не смогли этого сделать. На дороге были разложены шипы. Они знали… они знали, что мы поедем именно там.

Братья уставились друг на друга.

– Эмма, – тихо сказал Хоук, – мы дадим тебе лист бумаги, и ты напишешь нам ее имя и адрес. Ты сделаешь это?

Я кивнула. Вся моя жизнь разбивалась вдребезги.

– Сделаю.

Глава 19

Эмма

Они отсутствовали несколько часов. Единственным человеком, заглянувшим ко мне, была Тайлер с тарелкой завтрака. Непонятно, почему она вернулась после того, как Хоук очень категорично настаивал на ее отъезде.

– Ты голодна? – спросила она.

Я внимательно посмотрела на нее. Она была маленькой и миловидной. Волосы цвета карамели, кремово-белая кожа. Она казалась такой невинной, и я не считала позволительным ее выбор места жительства. Я ничего не ответила, когда она поставила мне на кровать тарелку с вафлями и медленно отступила, выглядя смущенной моим молчанием.

– Тебе не обязательно уходить, – прошептала я, когда она подошла к двери.

Она обернулась.

– Ты хочешь, чтобы я осталась?

Я проглотила ком в горле и кивнула.

– Пожалуйста.

Она подошла ко мне и села на кровать, прислонившись спиной к стене. Она не пыталась завести разговор и даже не положила руку мне на плечо в знак утешения. Словно либо не знала, как это сделать, либо просто решила не делать этого. Я бросила на нее взгляд: она смотрела перед собой, уставившись в одну точку на противоположной стене. Этот безразличный вид напомнил мне саму себя в ее возрасте. Была ли она такой же ершистой и грубой? Может быть, поэтому она здесь?

Мне понравилось размышлять над этими вопросами. Они отвлекали меня от боли.

– Сколько тебе лет? – спросила я.

– Девятнадцать, – ответила она.

– Ты очень красивая.

Ее щеки покраснели, и она улыбнулась. У нее были довольно пухлые губы.

– Спасибо. Ты тоже.

– Ты можешь со мной поговорить? – спросила я. – Мне нужно отвлечь свою голову от мыслей о Бордене. Я еле держусь и не хочу проводить все время в слезах.

Тайлер взглянула на меня удивленными глазами.

– Ты хочешь поговорить со мной? Я могу найти кого-то еще, если хочешь.

– Нет, я предпочитаю тебя.

Она глубоко выдохнула, словно была искренне удивлена тем, что ею кто-то заинтересовался.

– Хм, ладно. О чем ты хочешь поговорить?

– Мне все равно. Ни о чем. Обо всем.

Она быстро кивнула, а потом заговорила. Я и понятия не имела, на что напросилась.

Заставить Тайлер заткнуться было невозможно.

***

– Блядь, серьезно? Ты опять? – вскипел Хоук, входя в комнату и натыкаясь взглядом на Тайлер. – Я высадил тебя возле дома, Тай!

– Мне больше некуда было идти, – с подростковым гонором нахально ответила она.

Он только сжал губы и посмотрел на нее долгим тяжелым взглядом, после чего сказал:

– Выметайся. Мне нужно поговорить с Эммой.

Она торопливо выбежала из комнаты. Девчонка была такой нескладной не без причин. Ее жизнь была довольно дерьмовой. В ушах все еще звенело от всей кучи выданной ею информации.

Хоук сел рядом, и я с терпеливой покорностью ждала, что он скажет. Я знала, что будет дальше. Блайт продала меня. Это было единственным логичным объяснением.

– Что произошло? – спросила я.

Он просто взглянул на меня, и это было достаточным ответом. Во мне вспыхнул гнев.

– Зачем она это сделала?

– Она сказала, что к ней пришли какие-то люди и заставили. Но потом, когда мы нашли у нее под матрасом больше пяти тысяч долларов и небольшой пакетик кокаина, она раскололась. Ей заплатили. Дорогуша, твоя лучшая подруга – наркоманка с тех самых пор, как встретила одного уебка, проявившего к ней повышенное внимание и имеющего немного денег. Она оправдывалась, что Борден тебя преследовал, и она всего лишь пыталась позаботиться о тебе.

– Чертова сука, – резко выругалась я, сжимая кулаки от разливавшегося внутри гнева. – Проклятая маленькая сучка! Я доверяла ей!

– Ты должна доверять людям своего окружения.

– Она и была моим окружением.

– Но не тогда, когда ты решила быть с Борденом.

Мое дыхание ускорилось.

– Вы убили ее?

Он покачал головой.

– Немного избили. Должны были, но… не убили. Под конец Гектор пришел к выводу, что тебе решать ее судьбу. Если хочешь ее смерти, просто скажи.

Да, я хотела, чтобы она умерла. Хотела, чтобы они содрали кожу с ее лживого лица. Хотела, чтобы выкололи ей глаза. Хотела, чтобы ее сожгли, а пепел развеяли. Я задыхалась от продолжающего бурлить во мне адреналина.

– Она может снова сделать это, – добавил Хоук. – Ты не можешь иметь рядом подобную угрозу.

Он был прав. Я не могла иметь рядом такую угрозу. Ее жизнь находилась в моих руках, и я испытывала такую лютую ненависть, что все мои представления о добре и зле буквально шли на хер.

– Нет, – наконец, произнесла я, пытаясь соображать здраво. – Не убивайте ее. Скажите, чтобы она убиралась из Нью-Рэйвен. Запугайте ее. Скажите, что она сильно пожалеет, если когда-нибудь вернется.

– Хорошо. Мы так и сделаем.

– Борден поступил бы так же?

– А ты как думаешь?

Я покачала головой.

– Он не стал бы.

– Ты права. Он убил бы ее за то, что она причинила тебе боль, но… он поймет твое решение. Точно так же он поступил с отцом Кейт, когда тот попытался проникнуть в клуб с пистолетом.

Я замерла.

– Я помню. Это был он?

– Да. И тут Борден не смог пойти на убийство. Их слишком многое объединяло в прошлом. Как и тебя с Блайт. Он сказал ему уезжать и больше никогда не возвращаться. Мы запугаем девчонку. Скорее всего, это сработает, и тебе больше никогда не придется иметь с ней дела.

Несмотря на степень моего бешенства, это по-прежнему было тяжело слышать. Нас с Блайт так много связывало. Столько часов мы провели за разговорами, столькими секретами обменялись, столькими переживаниями поделились. Мне казалось, что от меня отрезали важную часть, вроде руки или ноги. На краткий миг я задумалась: может, ей просто нужна была помощь? Может, она была в отчаянии? Но не та Блайт, которая продала меня, а та, которая еще не стала наркоманкой.

Разве это имело теперь значение? Борден бесследно пропал, а она предала меня.

– Я знаю, это тяжело, – сказал Хоук, заметив мое напряжение. – Но именно так ты становишься сильнее.

– Да, – прошептала я. – Просто… избавься от нее.

Он встал.

– Как насчет того, чтобы я принес что-нибудь поесть?

– Нет.

Он вздохнул.

– Эмма…

– Я не могу есть, когда он, возможно, где-то голодает. Я даже не испытываю чувства голода.

– Он не хотел бы, чтобы ты себя так чувствовала.

Я не ответила. Хоук был прав. Если бы Борден знал, что я сдалась, то взбесился бы. Я представила себе его рассерженное лицо и подавила очередной плач. Мне не хотелось опять потерять самообладание перед Хоуком.

– Тебе не обязательно, возвращаясь, все время нянчиться со мной, – сказала я.

– Я обещал, что не оставлю тебя одну среди парней.

– Я в твоей комнате, и Тайлер составила мне компанию.

При ее упоминании он закатил глаза.

– Конечно, составила. Слушай, я собираюсь послать ребят за пиццей. Одну я принесу к тебе, мы сядем и поедим. Самое главное – попробовать, даже если ты не чувствуешь голода.

– Я не хочу…

– Меня не волнует, чего ты не хочешь. Сейчас ты под моей крышей. И ты будешь есть.

Не успела я сказать и слова, как он вышел. Я была так же упряма, как и Хоук. Собрав всю силу воли, я встала с постели. Двигаться совсем не хотелось. Будь это возможно, я предпочла бы упиваться своей болью, но знала, что должна была быть сильной. Мне нужно хорошенько вымыться. Я вошла в ванную, но на этот раз приняла основательный душ, вымыла волосы и, выдавив пасту на кончик пальца, почистила зубы.

Стоя под струями горячей воды, я в очередной раз распадалась на части. Еще вчера Борден обнимал меня. Целовал. Занимался со мной любовью. Ради всего святого, моя киска еще помнила эти ощущения! Под влиянием странного порыва я опустила руку вниз, закрыла глаза и скользнула в себя пальцами, чтобы просто почувствовать эту боль внутри. Я не хотела забывать эту боль, оставленную им, но она моментально смешалась с болью ушибов на моей спине. Проклятье! Даже мое тело не могло сохранить верность его прикосновениям, и чувство безысходности прожигало дыру в моей груди.

– Пожалуйста, будь в порядке, – прошептала я вслух. – Пожалуйста, Борден. Ты нужен мне. Ты чертовски сильно нужен мне.

Чувствуя поднимающуюся волну тошноты от долгого стояния, я села на кафельный пол и прижала колени к груди. Я использовала горячую воду всю до капли.

Мне удалось переодеться в свободную рубашку и тренировочные штаны, найденные в ящике Тайлер. Правда, без лифчика, потому что мой был грязный, а ее слишком маленький. Когда, почти час спустя, я вышла из ванной, в комнату вернулся Хоук с коробкой пиццы и литром содовой. Он мельком оглядел меня, прежде чем принялся за дело – положил кусок пиццы на бумажную тарелку и налил в пластиковый стакан шипучего напитка. Я уселась на кровать, и он вручил мне все это.

– Мы поедим, – сказал он, – а потом я вернусь и продолжу поиски.

– Возьми меня с собой.

– Нет, ты останешься.

– Я практически схожу с ума. Мне хочется выйти и чем-то заняться, Хоук. Я чувствую себя бесполезной.

Он схватил пиццу и развалился на противоположном конце кровати, прислонившись спиной к стене. Откусив приличный кусок, он повторил:

– Нет. Ты останешься. Для этого я и привез тебя сюда. И прекрати так на меня смотреть. Давай оставим в прошлом нашу неприязнь и перейдем на новую ступень отношений.

– Ты имеешь в виду свою ненависть ко мне?

– Я уже извинился перед тобой, – сказал он, глядя прямо на меня. Мне показалось, в его взгляде мелькнуло тепло, но оно мгновенно исчезло, и я решила, что мне померещилось. По крайней мере, я на это надеялась.

Я бросила взгляд на тарелку, и желудок заурчал, когда запах пепперони достиг моего носа, убеждая меня прекратить таращиться, а просто взять и съесть. Я подняла кусок и откусила кончик. Это было до безобразия хорошо. Сыр практически таял у меня на языке.

– Хорошая девочка, – с легкой улыбкой сказал Хоук.

Не глядя на него, я заставила себя откусить еще кусочек.

– Тебе здорово от них досталось, да? – заметил он. – Твой глаз выглядит убийственно. Болит?

– Да, – призналась я. – Но это нормально.

Он слез с кровати и направился в ванную. Я слышала, как он рылся в шкафчиках, после чего вышел. Подойдя ко мне, он положил на тарелку рядом с пиццей две таблетки.

– Обезболивающее.

Он задержался возле меня на пару секунд, но я по-прежнему не взглянула на него – его сандаловый аромат перебивал запах пепперони. Затем он вернулся на свое место на кровати и прикончил свою пиццу. Я без лишних вопросов приняла таблетки и слопала пиццу. С последним кусочком я почувствовала разлившееся в животе тепло и перестала жевать, пытаясь сморгнуть очередные слезы, навернувшиеся при мысли, что Борден где-то совсем голодный. Мне нужно было отвлечься, и я ухватилась за единственную тему, пришедшую мне в голову.

– Эта девушка, Тайлер, – начала я, проглотив ком в горле, – она влюблена в твоего брата?

Плечи Хоука напряглись – очевидно, что я застала его врасплох.

– Для нее лучше, если нет. Гектор не умеет любить, это всем известно. Он вырвет у нее из груди сердце, и я, скорее всего, убью его, если из-за этого хера она будет плакать. Я присматривал за ней с тех пор, как ей исполнилось тринадцать, и не позволю, чтобы, прыгнув к нему в постель, она пустила прахом все приложенные мной усилия. Полагаю, она стала испытывать к нему симпатию после моего отъезда. Очередная гребаная проблема, с которой придется разобраться.

– Для начала, почему ты уехал?

– Потому что должен был.

Я смерила его раздраженным взглядом.

– Господи, Хоук, кончай со своими расплывчатыми ответами. Скажи мне правду. Ты работаешь на Бордена Бог знает сколько времени, потом вдруг оказываешься президентом скандально известного клуба, и стоит тебе появиться, как все тут же с готовностью подчиняются твоей воле. Помоги мне разобраться. Я здесь с ума сойду.

– Я в розыске, Эмма, – медленно ответил он. – Именно поэтому Гектор исполняет обязанности президента клуба.

– За что тебя разыскивают?

– За убийство.

– И ты не можешь с этим разобраться? – я сама удивилась прямоте своего вопроса. Меня совершенно не тронуло то, что его обвиняли в убийстве. То ли я просто оцепенела из-за исчезновения Бордена, то ли мне действительно было безразлично.

Он произнес с презрительным смехом.

– Я уже сделал это.

– Что ты имеешь в виду?

– Я был приговорен к тридцати годам без права досрочного освобождения. Благодаря Бордену я отсидел год и сбежал. Но в процессе должен был пройти через некоторые… болезненные процедуры, – он лениво окинул взглядом свою искалеченную руку. – Мой побег должен был выглядеть, как неудавшийся. Когда Борден пришел забрать меня, то отрубил мне палец, отрезал часть руки и разбросал все это вокруг, чтобы создалось впечатление, будто меня растерзали животные. Потом заставил меня истекать кровью, пока она не пропитала весь мой комбинезон. Его он тоже разорвал на куски. Я чуть не умер от потери крови. Гектор заплатил ему за это огромные деньги, а потом Борден предложил мне работу, пока страсти не улягутся, и я не смогу вернуться, хотя я не представляю, как сделать это. Я должен быть мертв.

Я недоверчиво уставилась на Хоука, и меня словно обухом по голове ударили всплывшие в памяти слова мерзкого Джоэла – любителя тюрем – во время нашего ужасного свидания целую вечность назад. Он рассказывал о тюрьме Нью-Рэйвен и о сбежавшем оттуда четыре года назад человеке.

Его нашли в десяти километрах от тюрьмы. Он умер от обезвоживания. Его смогли обнаружить по стаям ворон, кружившим сверху. Они почти полностью обглодали его тело. А идентифицировать смогли только по нескольким оставшимся частям тела. Вроде бы по пальцам.

– Это был ты, – тихо сказала я. – Ты тот беглец, которого все считают умершим.

Он просто пожал плечами и откусил большой кусок пиццы.

– И за всем этим стоял Борден, – мой мозг сходил с ума от этой информации.

– И все-таки я не понимаю, почему Борден мог захотеть это сделать? Он вернулся с такими деньгами.

Хоук помедлил, борясь с сомнениями, а потом ответил.

– Нет.

– Что?

Хоук бросил корочку от пиццы в коробку.

– Борден… Он вернулся не таким богатым, как все думали. Он ведь рассказывал тебе, чем занимался?

– Он был контрабандистом.

– Да, и он быстро поднялся благодаря некоторым очень богатым покупателям. Он занимался незаконным ввозом ценностей.

– Каких ценностей?

– Любых, которые он мог заполучить в руки. Украшения, картины – практически все, что не было заколочено в гребаном Багдаде и в других странах, куда они его посылали. Временами его отправляли в некоторые реально отстойные места – места, в которые он должен был вписаться.

– Как он это делал?

– Как только мог. Иногда транспортировал на судоверфь, откуда они перевозили это в контейнерах с гуманитарными грузами. Иногда работал напрямую с покупателем, если тот был в стране. Но именно благодаря этим судоверфям он понял, какую власть дает единоличное владение портом. Во время своего отсутствия он постоянно был связан с черным рынком и приобрел много связей. Связей, которыми он воспользовался сейчас, чтобы перевезти то дерьмо для Гектора. В любом случае, он вернулся богатым, но ему были нужны еще более крупные денежные вливания. Он выкупил пару предприятий, которые Военные Бароны реализовывали на стороне за какие-то наличные, и однажды Гектор, узнав о его «командировках» и навыках, попросил помочь с моей ситуацией. В то время вокруг нашего клуба кипели страсти, и ему как можно скорее нужно было найти кого-то со стороны. Они не знали, сколько я продержусь. Я убил очень плохого человека и находился в тюрьме, полной его людей. Так или иначе, мне грозила смерть, поэтому нужно было бежать. Борден сделал это, получил оплату, а затем предложил мне работать с ним. Сначала мы делали деньги всеми возможными способами, хотя большинство из них пришли из ссуд наличными, сборов долгов и теневых перевозок. После того, как остальные предприятия города были выкуплены и начали приносить доход, нам больше не было нужды заниматься грязными делами на стороне.

– Он остановился?

– По большей части, да. Есть еще заказы, за которые мы беремся то здесь, то там. Некоторые незаконные перевозки. Это отличный способ заработать деньги, не платя с них налоги. Но, в конечном итоге, Борден хотел, чтобы законного у нас было больше, чем криминального. Вот почему копы не могут до нас докопаться.

– Но он сделал так, что его стали все бояться. Он всегда ставил перед собой цель.

– Потому что хотел быть единственным у власти. Ты должна понимать, что после смерти Кейт его ничего, кроме власти, не заботило. Он хотел уничтожить все до единой банды в Нью-Рэйвен, потому что они напоминали ему об ублюдках, убивших ее, – он замолчал, вспоминая что-то, а потом добавил: – Иногда намерения плохого человека пугают даже тех, кто страшнее его, заставляя подчиняться. Он был прав. Блядь, Борден был умным человеком.

Был.

Я с трудом сглотнула.

– Он все еще жив, Хоук.

Хоук не ответил. На его лице ничего не читалось – он умело скрывал свои эмоции – но взгляд был отстраненным. Ему было больно. Я знала это.

– Он рассказывал мне, от чего Маллиган получает удовольствие, – продолжила я. – Насколько он больной. Что в первую очередь он, скорее всего, будет истязать человека. Как ты думаешь, с Борденом – человеком, убившим его пасынков – он не будет спешить и растянет это удовольствие?

Хотя мысль меня пугала, она же давала и некоторое облегчение. Потому что если он у Маллигана и тот так и поступил, то это значит, что Борден прямо сейчас еще дышит – и я вместе с ним.

– Да, – еле слышно пробормотал Хоук. – Честно говоря, я просто не знаю, Эмма.

Я опустила свою тарелку. Меня всю трясло.

– Я не смогу жить без него, Хоук. Если он умрет… Я тоже умру.

– Если он умрет, я позабочусь о тебе. Я сделаю так, чтобы тебя больше никто не тронул. Я похороню Маллигана. Я, блядь, буду рвать его, пока от него ничего не останется, и ты будешь той, кто вгонит последнюю пулю в его башку.