Текст книги "Антипара (СИ)"

Автор книги: Полли Нария

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Глава 36

Бальная зала в этом году превзошла все наши ожидания. Стоило двустворчатым дверям перед нами распахнуться, как тысячи звуков, запахов и цветовых гамм обрушилось на неподготовленные рецепторы, отчего я даже замерла на месте, пытаясь привыкнуть и вобрать в себя побольше красоты. Незнакомый домовенок протянул

свою миниатюрную ладошку, и мы с Нежаной по очереди вручили ему свои пригласительные, чтобы он писклявым, но зычным голосом объявил всем собравшимся, кто явился на празднество в честь Чернобога и начала зимы. Условность, конечно, но довольно приятная. Она создавала ощущение, что ты не в учебном заведении находишься, а в настоящем замке или дворце на приеме у самого царя Бедруса, если бы такой существовал.

– Как волнительно, – хихикнула Нежа, крепко держась при этом за мой локоть. Мы сегодня рискнули одеть туфельки и теперь могли передвигаться очень медленно, а стоять, только прислонившись к опоре. Она окинула толпу взглядом и сразу же нервно поправила свою прическу, которая и без того была идеально уложена.

– Нежик, ты прекрасно. Не переживай.

– Ты посмотри, как все адептки нарядились. И как много зеленых платьев…

– Уверена, что они не подбирали их под цвет глаз Добрыни, – поспешила успокоить подругу. И хоть мне в глубине души было смешно, я не подавала виду, чтобы ненароком не задеть чувства девушки.

Мы очень аккуратно спустились по ступеням, надеясь, что со стороны наши движения казались окружающим грациозными. Вот же гадство. На ноже я научилась держать равновесие и летать, а тут всего лишь туфельки. В тот же миг меня осенило.

– Вели, ты что удумала? – подруга сразу все раскусила по выражению моего лица.

– Небольшую хитрость, – я подмигнула Неже и призвала из Нави немного тумана. Капельку. Его даже видно не было. Он обвил мои ноги и ноги подруги. – Лучше?

– Ты просто богиня Прави! – расслабленно выдохнула Нежана. – Я что, даже танцевать смогу?

– Еще как!

Теперь-то уж мы могли полностью насладиться вечером, не переживая о возможных неурядицах и комфузах.

Надо отдать должное Говену – в этом году он постарался на славу и нанял лучших оформителей. Многочисленные колонны бальной залы украсили лианы с живыми цветами, которые то и дело крутили своими головками-бутонами в раз стороны, словно пытаясь подслушать, о чем говорят адепты. И я бы не удивилась, если бы отец действительно до этого додумался. На потолке сверкали хрустальные люстры с длинными прозрачными украшениями, которые сверкали радужным светом и двигались в такт неуловимой мелодии, что неслась по залу нежной волной. Вдоль стен стояли длинные столы, застланные скатертями-самобранками, на которых находилось столько разных вкусностей, что руки чесались перепробовать все. Желудок был солидарен таким мыслям. И только плотно прилегающая к животу ткань платья заставляла вспомнить о приличиях.

И все вокруг сверкало, искрилось, переливалось, вспыхивало, от чего я пыталась рассмотреть каждую деталь, каждого человека, каждую улыбку, каждые глаза. Зачем? Сложно сказать. Я как будто что-то искала. Что-то очень важное. И, вероятно, недосягаемое.

– Смотри! Смотри! – Нежана неожиданно дернула меня за рукав, привлекая мое внимание. – Вон там Бачевский стоит. Прямо возле Добрыни! Идем же. Идем. Наши кавалеры нас уже заждались.

А у меня как будто был выбор. Хотя, чего юлить носом, я сама дала свое слово Богдану. Надо наслаждаться моментом.

– Нежик, – богатырь расплылся в приветливой улыбке, отвлекаясь от разговора с колдуном. Больше его как будто ничего не интересовала.

– Добрынюшка, – ласково прощебетала девушка в ответ.

– Кажется, мы их потеряли, – усмехнулся Богдан, глядя на парочку.

– Вынуждена согласиться, – наклонив голову вбок, я не могла оторвать взгляда от Нежи и ее парня. – До конца праздника мы их точно не оттащим друг от друга.

– А надо? – теперь колдун уже смотрел на меня. – Ты как?

Я пожала плечами:

– Хорошо. Полна сил и готова гулять до утра.

Бачевский окинул меня внимательным взглядом:

– Первый раз всегда тяжело дается. Смена реальности. Другой план. Другая энергетика. А ты и правда выглядишь… великолепно.

– Это что, комплимент? – удивилась я, чувствуя, как сердце начинает биться активнее, а щеки наливаются румянцем.

– Это факт, – заключает парень и протягивает мне руку. – Раз уж мы остались предоставлены самим себе, то предлагаю потанцевать. Или ты боишься?

– Помнится, в прошлый раз после этих слов все пошло не по плану, – рассмеялась я.

– Давай испытаем судьбу еще раз, – голос Богдана стал ниже, глаза налились синевой, и я просто не нашла слов, чтобы отказать колдуну. А с другой стороны, если хорошенько подумать и не врать самой себе, я и не хотела этого делать.

– Давай!

Глава 37

Богдан

Она действительно согласилась со мной потанцевать. Удивительно, учитывая, что все остальное время до этого момента Велислава старательно избегала прямого со мной контакта. Тренировки в счет не шли. Там она была сосредоточенна и полностью отдана процессу. Я словно являлся для нее объектом, а не человеком, достойным ее внимания.

Вот надо же было мне обратить на нее внимание на втором курсе. Глаз не мог отвести от этого рыжего шустрого пятнышка, что носился по академии со скоростью ветра. Другая. Яркая. И живая. Тогда же Семаргл и зажег в моем сердце тот самый огонь, что до сих пор не мог потухнуть. А ведь я пытался отстать от Велички, видел, что она не желает иметь со мной никаких дел. Но сейчас… Мы были связаны. Узами, что крепче Алатырь-камня. Узами, что останутся с нами на всю жизнь. Мне кажется, мы оба еще до конца не осознавали, что это значит. Без меня меня женили, как говорится. И я вроде как не сильно опечален. Другое дело, что Велислава молчит об этом, а я не решаюсь завести разговор о будущем. То, что мы будем работать двойкой – очевидная вещь. Но осознавали ли ведунья, что мы не сможем жить отдельно друг от друга… Длины нашей связи просто не хватит.

– Чудесная мелодия, – девушка прикрыла глаза, полностью отдаваясь мелодии и моим движениям. – Зря я пропустила предыдущие.

– Ты ничего не упустила, – подбодрил Величку. – Было тухло и скучно.

– В этот раз иначе? Что же изменилось?

Неужели она действительно не понимала, что именно изменилось? Я смотрел в ее голубые глаза, на притягательную улыбку и мысли мои занимали совершенно неприличные вещи. Я бы прямо сейчас прервал танец, увел бы ее на балкон и…

Танец наш действительно прервался. Но не потому, что я этого хотел, хотя сразу догадался по изменившемуся лицу Вели, кто именно стал причиной нашей остановки.

– Богдан, – за спиной раздался знакомый голос, и на плечо мне легла девичья ладошка. – Богдан, нам нужно поговорить.

Лала. Всегда она. Как же я устал.

– Ты же видишь, что я занят, – чуть более резко ответил я, оборачиваясь к ацыге.

– Но это серьезно. Мне надо кое-что тебе рассказать.

– Говори, – я увидел, что Величка пытается отойти, но давать ей такую возможность не собирался. Переплел наши пальцы и крепко сжал.

– Не переживай, – она попыталась отстраниться. – Танец все равно подошел к концу.

– Ты говорила, что готова танцевать до утра, – заметил я. – А еще даже не полночь.

Глаза ее расширились от удивления, но уходить девушка уже не спешила. Я тем временем повернул голову к Лале.

– Если хочешь что-то мне сказать, то говори при Велиславе.

– Нет! – воскликнула она и яростно замотала головой. Я только сейчас заметил, что ацыга совершенно не выглядит наряженной. Ни тебе прически на голове, ни платья в цветах ее народа. Это было совершенно не в ее манере. Лала любила привлекать внимание, но не таким же замысловатым образом. – Она услышит! Услышит! Ты ничего не понимаешь. У меня есть всего пара минут.

Девушку забила легкая дрожь, а из глаз брызнули слезы. Как тогда, на аллее, когда она бежала от тумана.

– Лала, кто услышит? – подала голос Величка. Несмотря на их натянутые отношения, ведунья выглядела взволнованно. Она даже потянулась рукой к ацыге, но та шарахнулась в сторону.

– Не трогай меня, нечестивая! Не трогай!

– Перестань! – уже я попытался успокоить Лалу, но она даже мне не позволила до себя прикоснуться.

– Она узнает. Услышит. Ты должен помочь! – крикнула она прямо мне в лицо, а потом шепотом добавила: – Пожалуйста…

Глаза ее бегали из стороны в сторону, и она больше не фокусировалась на моем лице. Ее крики привлекли всеобщее внимание, и в нашу сторону уже направлялись преподаватели и магистры. По толпе же гуляли недовольные шепотки:

– Снова она портит все!

– Худоумная ацыга!

– Баламошка!

И Лала все услышала. Она стала оглядываться, крутиться на месте, пытаясь понять, кто именно позволил себе оскорбить дочь самого баро.

– А вы все слепы! – прорычала она из последних сил. – И скоро пожалеете об этом!

И, ухватившись за виски, ацыга стала выть, словно дикий раненый зверь. Голова ее запрокинулась назад, и крик, сравнимый разве что с воплем обреченного на неизбежную и страшную смерть существа, разнесся по бальной зале. А вместе с ним затряслась земля.

Мощные толчки из-под земли сотрясли помещение, и люди, как шахматные фигуры на доске, один за одним стали падать на пол. Люстры на потолке угрожающе задребезжали, норовя упасть кому-нибудь на голову. И так же резко, как началось, все и закончилось.

Я прижал к себе испуганную Велиславу, из уст которой раздался закономерный вопрос:

– А где Лала?

Но ацыги нигде уже не было видно.

Глава 38

Хвала Сварогу никто из адептов не пострадал. Лалу нашли очень быстро: она сидела на полу в коридоре, прямо за двустворчатыми дверями. Стоило толпе хлынуть за пределы бальной залы, как ее подхватил один из магистров и вывел на свежий воздух.

Там нас всех собрали в группу, осмотрели на наличие травм, которые исчислялись лишь мелкими царапинами и ушибами, но не более того.

– Как думаешь, что это было? – спросила меня Нежана, кутаясь в мантию, которую ей услужливо предложил Добрыня. Ночь сегодня выдалась прохладная. Богдан же где-то раздобыл шерстяной плед и заботливо укутал меня в него, словно гусеницу в куколку, из которой потом вылупится бабочка. Ну, только если очень сильно потрепанная.

– Катаклизм, – заметил кто-то стоящий рядом.

Я же так не думала. Наша страна находилась на равнине. Мы не славились горами, морями и другими предвестниками возможных бедствий. Тут явно было что-то иное.

– Я ставлю на магию, – уверенно произнес Бачевский. – Вы же все видели, что творилось с Лалой. Ацыги очень чувствительны по своей натуре.

И я была с ним полностью согласна. Поведение дочки баро меня волновало даже больше, чем землетрясение, которое в наших землях ну никак не могло произойти.

– Адепты! – громкий, усиленный магией голос Говена разлетелся по двору академии, заставляя всех собравшихся затихнуть. Ректор стоял на балконе, откуда его хорошо было видно. Бледное-пепельное лицо, руки, вцепившиеся в каменную ограду с неимоверной силой. Все это говорило мне о том, что дела еще хуже, чем мы могли бы представить.

– Прошу всех сохранять спокойствие и здравый разум. Академии Равновесия ничего не угрожает. Был сломлен защитный барьер, но его уже восстанавливают духи-хранители.

– Это было нападение? – ахнул кто-то из толпы, и по улице пролетел гул голосов, рискуя вновь перерасти в панику.

– Магистр Радзиевский, думаю, будет правильным сообщить ученикам правду, – Ратори Грабовская, уставшая и немного осунувшаяся, вышла и встала прямо под балконом. – Это было бы честно, учитывая, каких воспитанников мы учим. Будущие двойки обязаны знать о случившемся, ведь в первую очередь это отразится именно на таких, как они!

– Это не разумно! – в спор вступил наказатель Часлав Шклярский. – Мы должны сначала обсудить…

– Это было покушение на мой феод.

Из тени здания вышел Бартош, крепко держащий за руку свою дочь Лалу. Та молчаливой тенью следовала за баро.

Чеслав, видимо не согласный с раскрытием информации, сжав кулаки, кивнул ректору и ушел со двора в сторону преграды. А мы же, адепты, с затаенным любопытством и страхом смотрели на ацыга и ждали продолжения. И оно последовало, но не в той форме, в которой мы все ожидали.

– Ты! – Лала вдруг резко вскинула опущенную голову и вырвал ладонь из хватки Бартоша кинулась прямо на магистра Ратори. Ацыга, не сбавляя скорости, врезалась в преподавательницу и сбила ее с ног. – В тебе злой дух. Я изгоню ее. Порву твою нить!! Слышишь!

Девушка разрывала одежду на груди Грабовской, царапала ее, а та кричала в ответ до тех пор, пока Бартош не стащил обезумевшую дочь с преподавательницы.

Говен одним разрезом клинка переместился к Ратори и попытался поднять ее с земли. Ему это даже удалось, однако тело женщины ходило ходуном, извивалось и тряслось крупной дрожью. И все это время она кричала. Кричала так же дико, как Лала в ночь гулючек и в бальной зале. Так, словно в нее действительно вселился злой дух с Нави.

Бахарь, лечивший ушибы, бросил свое занятие и кинулся на выручку, но Ратори уже ничто не могло помочь. Еще пару раз она сильно дернулась и осела на землю. Со стороны казалось, что она умерла, однако грудь ее в разорванном вороте платья продолжала едва заметно вздыматься и опускаться.

– Что ты натворила? – Бартош встряхнул Лалу. – Ее нить разорвана!

– Изгнала зло из этого мира, – ацыга криво усмехнулась отцу и рассмеялась. Жутко и безумно.

Богдан, стоявший возле меня, дернулся, и я, зная, что потом отвечу за свой поступок, схватила его за руку и крепко сжала. Он отстраненно погладил мои костяшки большим пальцем, но глаза его все так же оставались прикованными к черноволосой девушке.

– Это не она. Не она, – прошептал колдун.

Эту Лалу даже я не узнавала. Ацыга пугала до чертиков.

Ректор поднял на руки бесчувственное тело женщины и, глядя баро прямо в глаза, с угрозой произнес:

– Завтра на рассвете я вызову в академию чернецов из Пустой кельи.

– Я не отдам им свою дочь! – взревел Бартош. – Она не ведала, что делала!

– Это не имеет значения. Она только что прилюдно разорвала нить невинного человека. Это повезло, что Ратори осталась жива, иначе речь бы шла о Моглавской тюрьме!

– Не им судить Лалу. Я требую сэнда! Мы сами вынесем вердикт для нее. Если выяснится, что она, – он дернул дочь за руку, и та, как тряпичная кукла, от его движений сделала пару шагов из стороны в сторону. – Сделала все в полном разумении, то я лично объявлю ее магирдо.

Слова Бартошу давались тяжело.

– Ты в своем праве, баро.

– Но чернецы нам нужны в любом случаем, – подал голос бахарь, окинув Грабовскую печальным взглядом и мотнув от бессилия головой. – Больше ей никто уже не поможет.

*Сэнда – суд ацыг.

Глава 39

Эту ночь, скорее всего, никто не спал. Хоть нас и разогнали по комнатам, а освободившихся духов-хранителей заставили охранять входы и выходы корпусов, спать, казалось, неким неоправданным прегрешением.

Мы с Нежаной так и просидели в обнимку в полной тишине и смотрели в одну точку. Даже нить не беспокоила. Магические манипуляции Бесяша принесли свои плоды, и я чувствовала себя отлично, несмотря даже на то, что практически весь вечер держала Богдана за руку.

На рассвете мы с подругой все-таки нашли в себе силы переодеться, причесаться и просто дожидались, пока прозвучит утренний колокол. Словно поднятые из земли мертвецы, мы побрели в сторону столовой, и хоть никто не объявлял никаких новостей, мы отчего-то догадывались, что именно за завтраком нас оповестят о чем-то важном.

Догадки были верны. Только, как оказалось, мы до конца не понимали, на сколько все серьезно.

Столы в столовой были раздвинуты, скатерти на них были заполнены на треть, и как стало понятно – еда не должна отвлекать наше внимание от насущных проблем. Зато нас ждала полная порция известий от самого главы Паламенда. Бессон Кински предстал перед нами не через портальное зеркало, а собственной персоной ив полной красе. Красная мантия с белыми линиями и орнаментом на подоле и рукавах. По правде говоря, я никогда лично его не видела, как и остальные адепты академии Равновесия. Магистры Паламенда крайне редко радовали своим присутствием, что опять же говорило о чрезвычайности положения.

Речь он свою, как полагается, завел издалека. Поблагодарил за что-то Говена, упомянул нашу с Богданом золотую вязь, словно это имело к делу хоть какое-либо отношение, и только потом перешел к сути вопроса.

– Землетрясение было вызвано черной магией. Кровавой и, скорее всего мертвой.

По столовой пробежался гул.

– Уверен, многим из вас уже доводилось слышать про Стяг силы от мертвых. Именно это в результате и послужило причиной земных толчков. Некто хотел взломать защитный купол феода ацыг. И, к сожалению, им это удалось.

При упоминании ацыгов я сразу стала искать глазами баро, но за столом преподавателей его не было. Место пустовало.

– Бартош Ваховский уже направился к себе домой, чтобы урегулировать ситуацию…

– А Лала?

Вопрос, прозвучавший громче всех остальных, заставил адептов затихнуть. И я бы очень удивилась, если бы Богдан не был тем человеком, кто решил его задать.

– Бачевский! Имей уважение! – Говен вытянул руку вперед, и туман прижал нерадивого колдуна головой к столешнице. От такого поведения отца мне захотелось встать и прилюдно надавать ему парочку звонких пощечин. Но вместо этого сжимала до боли кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в кожу. – Простите невежество адепта.

– Не стоит, – Бессон приподнял ладонь, чем остановил лебежение Говена. – Это закономерный вопрос, учитывая, что случилось накануне вечером. Бартош забрал свою дочь в феод, где над ней состоится суд ее народа. Только они в праве решать, как наказывать девушку за столь ужасный поступок. Но одно я могу сказать точно, из академии Равновесия ее уже исключили, и это решение Паламенд вместе с преподавателями приняли единогласно. Разорванная нить сродни убийству, я хочу, чтобы вы, адепты, уяснили это раз и навсегда.

Все молчали. Нам было достаточно вчерашней демонстрации, чтобы понять, в сколь трудной ситуации мы находимся.

– Но это еще не все.

А хотелось бы, чтобы на этом все и закончилось. Но беда не приходит одна, она приводит с собой вереницу подруг. Хочется нам того или нет.

– В связи с тем, что по всему Бедрусу была сдвинута земная твердь, это привело к прорыву Нави. Нечисть заполонила отдельные участки нашей страны. А значит, двойки сейчас работают не покладая рук и ног. И этих же рук и ног сильно не хватает. Так что мы вынуждены использовать резервы, еще не до конца подготовленные. Я говорю только про последний курс академии Равновесия. Первогодок это, разумеется, не касается.

– Но разумно ли это? – Берислава Руткевич выглядела крайне взволнованной. – Они же дети!

– Они многим старше, чем те, кто страдает от напасти уже со вчерашней ночи. Я не стану углубляться в разъяснения и уточнять, сколько поступило запросов в Паламенд, поэтому просто оповещаю факты.

– Многие не готовы, – Часлав, и без того худой, сейчас выглядел выжатым и осунувшимся. Ночь далась ему трудно. Это видели все.

– Относитесь к этому как к внезапной практике, – пожал плечами магистр.

– Вы хотите послать их на верную смерть!

Но на главу Паламенда такое порицание никак не повлияла, по крайней мере, он не подавал виду и вообще выказывал крайнюю степень равнодушия.

– Решение принято и утверждено. Тем более, что именно в вашей академии не так давно прошла инициация золотой вязи. Мы считаем это благим предзнаменованием, – произнес он, даже не удосужившись повернуться к наказателю. – Тем самым считаю разговор оконченным. И вынужден откланяться.

Окинув нас всех быстрым взглядом Бессон вынул магический нож из рукава мантии, разрезал им пространство и скрылся в портале. И сразу же после его ухода столовая взорвалась криками возмущения и испуга. Я же молчала. Выделив из толпы адептов одну чернявую голову, посмотрела на Бачевского и с каким-то тревожным облегчением словила его взгляд. Он тоже искал меня среди остальных и выглядел столь же растерянным, как и я. И это логично, потому что до нас еще не до конца дошло, что теперь мы будем участвовать в настоящих делах с нечистью. Исполнять задания без надзора наказателя и других преподавателей академии.

– Свят Сварог, спаси и сохрани, – прошептала рядом со мной Нежана, и я понадеялась, что бог внемлет ее словам.

Глава 40

Богдан

– Подожди, – я кинулся к Величке, когда нас всех отпустили на занятия. Рыжее пятнышко лавировало между адептами, а я все никак не мог ее догнать. – Черт!

– Да оставь ты ее, – нахмуренный Деяр подошел ко мне, и из-за этой заминки я и вовсе потерял ведунью из вида. – Прилип, как банный лист к ее…

– Деяр, – рыкнул я на друга и окинул его подозрительным взглядом. Обычно он если и шутил, то не позволял себе открытой грубости, но в последнее время парень изменился. И я тут говорю не только про отношение к окружающим, но и ко мне. – Что с тобой происходит?

– Со мной-то как раз ничего, – друг пожал плечами и стал двигаться в общей массе людей. Но если он думал, что так легко от меня отделается, то не на того напал. Мы вышли во двор академии, и я схватил Деяра за руку, вынуждая того остановиться.

– Пусти.

– Пущу, но ты мне все расскажешь.

Друг остановился, и я видел, как меняется его лицо от злого выражения к почти равнодушному. Так Деяр делал всегда, когда пытался скрыть истинные эмоции. Я, быть может, и не заметил бы этой моментальной перемены, но мы давно знали друг друга, и я считал его самым близким человеком в академии Равновесия.

– Нечего рассказывать, дружище! Да и времени нет. Нужно бежать тренироваться, ведь не сегодня-завтра нас отправят в поля. Ну, ты и сам все прекрасно понимаешь. Глядишь, с Рыжуней поведете нас в бой…

Слова Деяра сочились иронией и сарказмом. Кажется, я упустил тот момент, когда наша дружба дала трещину.

– Кто с тобой в паре? – не обращая внимания на нападки, спросил я.

– О, тебе вдруг интересно стало? – бровь Деяра иронично выгнулась. – Мне казалось, что нет ничего важнее золотой вязи и двух великих адептов академии. У колдуна такого уровня не может быть ничего общего с таким неучем как я.

– Что за бред ты несешь?

– А то! – не выдержал парень и маска равнодушия слетела с его лица. – Мы четыре года готовились вот к такому моменту. Встать спина к спине в схватке с нечистью. Я не худший ведун.

– И никто не ставил под сомнения твои способности, Деяр.

– А я и не говорю о сомнениях! Просто скажи мне, облуд, признался ли ты Велиславе в своем поступке.

Друг бил по самому больному.

– Вижу, что нет.

– Не было подходящего момента. Да и какое это дело имеет к тебе?

– Непосредственное. Если бы ты не подстроил тот чертов поцелуй, то никакой бы вязи не случилось и сейчас наша двойка осталась бы цела!

– То, что случилось на поляне, – попытался защититься я от колких выпадов. – Случайность.

– Случайность – поцелуй или то, что случилось позже? – раздался за моей спиной вкрадчивый женский голосок. Ситуация вышла из-под контроля, и сейчас на меня смотрели две пары прожигающих насквозь глаз. Ну откуда она здесь взялась?

– Ох, рыжуня, первое точно произошло не по велению Сварога. Тут уж наш колдун немного смухлевал. Подглядел какую нить нужно вытаскивать. Лишь бы испробовать твои уста…

– Деяр, остановись!

Хотя останавливать его было уже поздно. Все, что хотел, ведун уже сказал. И ему явно доставляло удовольствие смотреть за тем как лицо Велички меняется.

– Вели, я все могу объяснить…

– Не стоит, – мотнула девушка головой и попыталась вновь от меня сбежать. Но попытка ее провалилась, потому что из дверей главного корпуса стали выходить чернецы. Монахи в белых одеяниях несли носилки, на которых лежала магистр Грабовская. Точнее, чернецы сделали все, чтобы у женщины не было возможности пошевелиться. Тело ее было замотано в белые тряпицы, но она, несмотря на это, выворачивалась и кричала страшным голосом. Курчавые русые волосы метались из стороны в сторону, закрывая безумное лицо.

Один из монахов чуть не снес застывшую Величку и я очень вовремя притянул ее к себе. Потрясенная девушка даже не попыталась вырваться из моих объятий. Она смотрела на преподавателя с немым испугом и думала о чем-то своем. И такое выражение лица у нее было, что мне стало жутко. Мысли в голове ведуньи явно витали не радужные.

– Я не хочу, чтобы со мной случилось нечто подобное, – прошептала она внезапно. – Лучше смерть, чем такое существование.

– С тобой такого никогда не случиться, – поспешил заверить ее я. Но видимо мои слова возымели противоположный эффект, потому что Велислава, опустив взгляд на мои руки, что покоились на ее талии, резко дернулась и поторопилась отойти.

– Ты не бог, Бачевский, чтобы раскидываться такими обещаниями, – заявила она, вздернув нос. – Деяр, – обратилась она к моему другу, про которого я, к своему стыду, вновь забыл. – Спасибо, что прояснил ситуацию. И мне действительно жаль, что я вмешалась в ваши планы с Богданом на будущее. Поверь, если бы в моих силах было вернуть время вспять, я бы, не раздумывая, сделала бы это и не пошла на поляну в тот вечер.

Девушка ушла, а я стоял на месте. И не было во мне сил разговаривать ни с другом, ни догонять ведунью. Все, что я знал, так это то, что больнее слов в своей жизни мне еще не приходилось слышать. И, видимо пришло, время смириться с тем, что Велислава для меня навсегда останется чем-то недосягаемым.

– Похоже, сегодня твои тренировки отменяются, – хмыкнул Деяр. – А я себе такого позволить не могу. Так что…

Я махнул на парня рукой и двинулся к мужскому корпусу. Я обязательно разберусь во всем этом, но не сейчас. Не сейчас.

*Облуд – врун.