Текст книги "Музыка Океании (СИ)"

Автор книги: Полина Ледова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Последняя собачья упряжка уже уезжала. Активист схватил Аластора за руку и заставил запрыгнуть на неё вслед за собой. Нога пронзительно застонала, он поморщился.

– Ранен? – спросил ещё не сломавшийся голос. Два карих глаза на мягком лице обеспокоенно оглядели мужчину.

– Нет, – ответил Аластор. Оглянулся на Белизну. Янтарного прибавилось, но их уже не догнать. Слишком далеко, солдаты полиции были без саней.

– Ну ты задал им жара! Не думал, что кто-то из поезда на такое способен, – заметил он, усаживаясь в санях поудобней. Напротив сидели только трое пассажиров, мужчина и пожилая женщина, третий – в серой куртке – правил санями. Интересно, удалось ли выбраться семейной паре? Жаль потерять второй пистолет, хоть нужды в нём теперь нет.

– Повезло. – Ответил Аластор.

– Сопротивлению нужны такие, как ты. Время идёт, его слишком мало, чтобы обучить новичков. Почтём за честь сражаться с тобой. – Сказал он.

Новичков? А сам-то…

– Нет, я не могу, – ответил Аластор. – У меня есть кое-какие дела в Термине, потом я уеду очень далеко.

– Подумай, ты мог бы принести пользу всей Ойкумене, – в его взгляде не было неприязни, скорее просьба, почти мольба. Аластору очень не хотелось, чтобы его принуждали к чему-то. Особенно теперь, после того как сам Гектор отпустил его.

– Я ищу кое-кого. Две девочки приехали сюда на «Восточном Вестнике». Я должен найти их. Ты что-то знаешь?

Он задумчиво закатил глаза.

– Много кто приезжал. В Сопротивлении никого похожего не видел. Можешь спросить в городе у местных, они наверняка подскажут. Или лучше у нас в лагере. Там помогут с поиском пропавших.

– Нет, я не могу терять время. Найду их сам.

Он невесело кивнул.

– Может, всё же передумаешь? Мы всем рады, кто готов за нас сражаться.

– Сам-то не рано решил на войну отправиться? – Аластор поморщился, подумав о его возрасте снова. – Пока ещё молоко на губах не обсохло. Или Алкид готовит армию детей против толпы вооружённых янтарей?

Парню явно не понравилось такое заявление.

– Я достаточно взрослый, чтобы держать в руках оружие. Да, времена непростые, мы берём всех. Но никого не заставляем насильно.

– Ты знаешь Алкида? – спросил Аластор, подумав о том, что, может, хоть кто-то из Сопротивления сумеет ответить ему на этот вопрос.

Увы, парень разочарованно покачал головой, уносясь взглядом куда-то в белое ничто, проносящееся мимо них.

– Нет. Но я знаю тех, кто его знает.

Сомневаюсь, что кто-то вообще знаком с ним лично.

– Кто он? – спросил бывший наёмник вслух.

– Он – свобода, – ответил парень, его зрачки подрагивали, отсеивая сменяющие друг друга волны зимы. – И он – война.

– Звучит громко. Только никто не имеет ни малейшего понятия о том, кто он сам.

Собеседник пожал плечами.

– Он скрывается. Представь, если бы такой важный человек, как Алкид, «Перфекция», просто свободно расхаживал по улицам, или, предположим, принимал участие в таких операциях, да его бы давно убили. Пусть и принято говорить, что на месте срубленной головы вырастут две, что его дело продолжится даже после его смерти, именно он даёт людям очень сильную надежду.

Вдалеке забрезжил город. Белизна прерывалась, нарушенная силуэтами высоких чёрных домов. Добро пожаловать в Термину, – подумал Аластор. – Для всех новоприбывших мы предлагаем отличный бесплатный комплект пуль.

– Что это за лидер, который заставляет своих солдат рисковать жизнями, когда он сам отсиживается в убежище? – спросил он, не желая оскорбить парня, но по крайней мере задеть.

– Алкид – не такой, – возразил он, переведя взгляд рассерженных глаз на Аластора.

Каждая жаба своё болото хвалит. А с такой слепой верой тут и говорить не о чем.

– Ладно. Буду благодарен, если высадите в городе. – Сказал Аластор и столкнулся с сомнением в глазах мальчишки. Он явно не хотел упускать потенциального солдата, да ещё и с оружием. Только что он сделает? Да, есть ещё второй, что правил упряжкой, но они же оба видели, как сражается Аластор. У них не хватит сил меня удержать.

Сани остановились, проехав первый квартал города. Термина. Сцилла. Харибда. Все города Ойкумены похожи, если знаешь один, знаешь их все. Улицы вьются загнутыми спиралями, чем дальше от центра, тем дома всё проще и скуднее. Чем дальше город от столиц, тем уродливее здания, тем грязнее улицы, занесённые вечной зимой. До конца света по ним ещё можно было передвигаться в машинах, теперь же снег положил конец любым формам личного транспорта, кроме собачьих упряжек, но кто будет содержать свору, если еды не хватает даже людям?

– Спасибо, что подвезли, – Аластор слез с саней. Улица была пустой, насколько видели глаза, должно быть, остальные упряжки уехали дальше.

– Осторожнее в городе, – предупредил второй революционер, что правил собаками. Звери тем временем начали грызться друг с другом, воспользовавшись остановкой. – Обычно янтари не тиранят жителей, но после такой перестрелки в поле, один Кронион знает, что они могут устроить.

– Я не задержусь здесь, – сказал Аластор. Ни в Термине. Ни в Ойкумене. Ни в этом мире. – Найду девочек и всё.

– Удачи в поисках, – ответил парень холодно. – Но, если что, помни – мы рады принять тебя.

– Я уже понял. – Сказал Аластор.

Погонщик взмахнул хлыстом, тот щёлкнул, задев ухо самого крупного чёрного пса, что задирал младшего напарника, не переставая грозно рычать всё время, что длилась короткая стоянка. Чёрный сперва пригнулся от удара, а затем яростно огрызнулся на хлыст, за что получил ещё один удар, и только тогда покорно сдвинулся с места, возобновив бег. Они же стреляют бешеных собак, верно?

Сани унеслись куда-то вглубь Термины. Аластор, не зная дороги, побрёл в противоположную сторону. Спустя пару шагов он почувствовал вновь нахлынувшую боль в ноге, достал трость и продолжил путь уже вместе с ней.

За пятнадцать минут неспешной ходьбы, Аластор встретил лишь трёх прохожих, которые не имели ни малейшего понятия, где искать двух девочек. Он вышел к узкой спирали, что явно вела в место, сильно походившее на Край. Завернув туда, Аластор приметил трактир. Даже если никто там не знает о дочерях Алкионы, можно по крайней мере напиться. Он вошёл.

Внутри было холодно, чуть ли не холоднее, чем снаружи. Возле барной стойки ютилось несколько посетителей, согревая озябшие руки возле чёрных, закоптелых горелок. Камин в глубине бара казался самым холодным местом в помещении. Прямо у входной двери примостился облезлый рыжий кот, который недовольно вскочил с нагретого места, когда Аластор вошёл внутрь, попытался открыть глаза, чтобы посмотреть на него, но они были такими грязными, в бурых капельках гноя по краям, что превратились лишь в две узкие щёлки.

Мужчина прошёл внутрь и занял свободное место рядом с одним из гостей. Им оказался почти лысый пьяница, что было ясно сразу и по запаху, и по одеянию. Он сидел и молча пил какую-то жидкость, переливая её в надколотый стакан из полулитровой бутылки. Бармен – здоровяк с коротко стрижеными волосами – подошёл к Аластору, не задавая вопросов, лишь одарив вопросительным взглядом.

– Ципуро. – Сказал ему Аластор.

Спустя секундную паузу бармен лениво поинтересовался:

– У нас много. Какой?

– «Миф» есть?

Он даже не кивнул, лишь согласно моргнул.

– Давай его.

– Стакан?

Он уже хотел согласиться, когда передумал. А к чёрту!

– Бутылку.

Тот, наконец, кивнул, кажется, довольный ответом, и спустя минуту, поставил перед Аластором ципуро.

Чёртова бурда, – подумал он, сделав первый глоток и вспомнив этот обжигающий мерзкий вкус.

– Недавно в городе? – спросил сидящий рядом пьяница, когда бармен ушёл куда-то в подсобное помещение.

– Заметно?

– Местные ципуро не пьют. Стоит много, вкус не лучше, чем у узо.

– Зато голову сносит на раз, – заметил Аластор, сделав ещё один глоток.

– Что здесь делаешь? Проездом или тоже один из серых?

– В смысле Алкида? Нет. Я сам по себе.

– Их тут как снега, – сказал посетитель. – Херовы революционеры, из-за них мы спокойно жить не можем. Пару недель назад взорвали бомбу на рынке, спрашивается – зачем им это? Никому жить не дают.

– Ага, – равнодушно отозвался Аластор.

Он точно ничего не знает о девочках, – подумал он. Принимать участие в беседе не хотелось совершенно.

– А правительство мало чем лучше, твари поганые, оставили нас подыхать здесь. Слыхал? Отменили наш город. Всё, нас никого больше нет, остались лишь Сцилла с Харибдой и стайка интеллигентных толстосумов.

– Тогда что ты жалуешься? Примыкай к армии Сопротивления! – раздался очень нежный, но грозный голос.

По другую сторону от пьяницы сидела девушка с вихрем чёрных волос, черты её лица сложно было назвать красивыми или даже приятными, она выглядела грубоватой, довольно мужественной, но голосок звучал мило, как кошачье мяуканье. Полная противоположность Эхо, – с интересом подумал Аластор. На ней был корсет, сжимавший и без того плоский живот и почти такую же плоскую грудь. Чёрная шерстяная мантия скрывала плечи и руки, а вокруг горла был повязан серый шейный платок.

– Заткнись, шлюха тупая! Я уже говорил тебе, что в зад я имел вашу революцию, нечего зазывать на войну честных граждан!

– Война уже идёт, идиот! – проорал кошачий голосок в ответ. Она встала с места и подошла поближе к пьянице. Аластору стало лучше видно её лицо с неправильными чертами. Явная асимметрия. – Разуй глаза, иначе пропустишь момент своей смерти! Из-за таких, как ты, эти земли и отменили, вы и пальцем не пошевельнули, чтобы воспрепятствовать властям.

– Я сейчас позову янтарей и скажу им, что ты одна из них, сучка, – зарычал в ответ алкоголик, брызжа слюной изо рта, как сумасшедший. Они же стреляют бешеных собак?

– Эй! – Из подсобки вновь возник бармен и одарил посетителей строгим взглядом, – Никакой янтарной полиции здесь не будет. Или я прогоню всех на хрен!

– Твари, все кабаки в этом богами забытом городе встали на сторону кротов! – возмутился алкоголик, кипя от гнева. Он поднялся с места, но далеко не затем, чтобы уйти.

Вдруг Аластор, не принимавший участия в этой перепалке до сих пор, понял, что тот намеревался сделать в следующий момент. Он успел понять, что бармен тоже перехватил этот жест, рванувшись к стойке. Слишком медленно, он слишком неповоротливый.

Едва пьяница успел занести кулак для удара, как рука Аластора сжала его, словно в тисках. Кулак попытался сдвинуться с мёртвой точки, но тогда бывший наёмник сжал его ещё сильнее, сдавив все пальцы, так, что мужчине пришлось разжать руку и негромко простонать. Он развернулся к нему, желая освободить свою кисть из плена, попытался ослабить длинные стальные пальцы второй рукой, но это тоже не принесло результата. Аластор сжал ещё сильнее, на что тот отреагировал более громким стоном.

– Достаточно? – спросил Аластор спокойно. Ответом послужил лишь разгневанный взгляд, в котором уже возникли слёзы. Он резко разжал пальцы. Мужчина мигом отскочил подальше от барной стойки. – Проваливай, – заключил Аластор. К счастью, тот не предпринял ничего иного и, гневно пнув по пути рыжего кота, выбежал из трактира, хлопнув дверью. Впрочем, бутылку он прихватил с собой.

Кажется, удовлетворённый разрешённой ситуацией, бармен вернулся к себе.

Два ярко разукрашенных зелёных глаза, немного разные по величине, посмотрели на Аластора.

– Это было мило с твоей стороны, ясноглазый, – пропела она куда нежнее. – Но ты зря волновался. Девушки в Термине умеют за себя постоять. – И тут она приподняла руку, так, чтобы показать тонкий острый кинжал, спрятанный в рукаве.

– Было бы лучше, если б ты вскрыла ему глотку? – Спросил он равнодушно.

– Некоторые глотки заслуживают этого. – Улыбнулась она. Губы тоже были немного кривыми, не лучше выглядел и нос, который, кажется, пришлось сломать не раз, чтобы достичь такой удивительной горбинки. – Что ты здесь делаешь?

– Ищу кое-кого.

– Здесь? – теперь она обнажила зубы, пожалуй, единственное, что в ней было ровного.

– Нет… Ты же из Сопротивления? Не слышала о двух девочках, что прибыли на последнем «Восточном Вестнике»?

Она загадочно закатила глаза, устремившись взглядом куда-то на потолок. Тут Аластору показалось, что тот глаз, что был побольше, был немного зеленее, чем второй.

– Я неполноценный член Сопротивления, я вербую для них. – Объяснила она. – И шпионю немного.

– Что с девочками? – повторил он свой вопрос.

Шлюха покосилась на ещё одного посетителя, что спал, уткнувшись носом в барную стойку через три места от Аластора.

– Оставь деньги на столе и пошли отсюда. – Предложила она, так ничего и не ответив.

Аластор неохотно подчинился, решив оставить бутылку там же, и они вышли на улицу. Да, снаружи было определённо теплее. Сначала он ожидал увидеть здесь пьяницу, но того уже и след простыл.

– Так что? Ты знаешь, где их искать? – спросил он её с нетерпением.

– От тебя пахнет табаком. Угостишь девушку? – она кокетливо подмигнула Аластору. Щедро намазанные ресницы взлетели вверх.

Аластор неохотно кивнул. Влез в карман плаща, извлёк оттуда портсигар и протянул ей. Тонкие пальчики с чёрным лаком на ногтях изъяли одну «карелию». Он чиркнул спичкой. Первую снёс ветер, дал прикурить от второй, и тут, когда активистка откинула голову назад, сладко затянувшись, он, наконец, понял, что с ней не так.

– Откуда у девушки кадык? – спросил он прямо. Кривая улыбка вновь вернулась на лицо. Рука поправила сползший платок на горле.

– Я слышала о них. – Сказала вербовщица, которую Аластор теперь никак не мог воспринимать за девушку. – Только зачем они тебе?

– Их мать умерла. Я обещал помочь её детям.

– Ты не выглядишь, как очень хорошая нянька. Если девочки остались сиротами, Сопротивление примет их к себе.

– Ты не выглядишь, как женщина. – Аластор взял сигарету себе. – Со мной они будут в большей безопасности, чем среди революционеров.

Он (или всё же она?) помялся на месте, демонстрируя свои длинные изящные ноги под чулками. Сапоги на высоком каблуке увязали в свежевыпавшем снегу.

– Может. Если только вы найдёте способ уехать из Термины.

– Для начала мне нужно найти их. Ты знаешь, где они остановились?

– На юге города. – Промяукал в ответ сладкий голосок. – Если хочешь, могу проводить.

– Буду благодарен, – отозвался Аластор.

– Не за что, сладкий, – улыбка тонких длинных губ странно исказила лицо. – Но, если что, Сопротивление радо принять всех. Будем ждать тебя. – Тёмно-зелёный глаз подмигнул. – С нами тень Алкида. – Произнесла она уже знакомую фразу.

Высокие каблуки ловко застучали, двигаясь вниз по улице, Аластор последовал за ними, опираясь на трость.

– Ты знаешь Алкида? – задал Аластор свой любимый вопрос. Хотя откуда он мог знать? Сам сказал, что не состоит в основной армии.

– Никто не знает Алкида, – заявил трансвестит уверенно.

– Зато все без исключения превозносят его.

– Почему тебя это так беспокоит, ясноглазый?

– Меня зовут Аластор.

– Ино, – вновь этот игривый взгляд и кошачий голосок. – Алкид вдохновляет людей своим всемогуществом. Люди видят в нём сильного лидера, и они готовы пойти за ним. Он настроен решительно, и им это нравится. Я думаю, он стал чем-то настолько большим, что теперь неважно, кто именно стоит за всем этим. Его можно заменить на другого лидера, и ничего не изменится. Потому и принято говорить, что его тень с нами, и что он в каждом из нас. Скорее всего, активисты этим и руководствовались.

Мимо прошла пара женщин, задержавшись взглядами на них двоих. Аластор сомневался, что они признали в Ино трансвестита, он сам не догадался. Скорее всего, решили, что он снял шлюху. Мне везёт на шлюх, – подумал он устало.

Докурив до фильтра, он швырнул бычок в сугроб, так что тот зашипел, погаснув.

– Можно задать личный вопрос? – спросил Аластор, когда женщины оказались достаточно далеко.

– Что у меня между ног? – догадалась Ино.

– Не то чтобы я хотел проверить, мне просто интересно. – Признался Аластор.

– Тогда встречный вопрос, – она тоже отбросила сигарету. – Ты бы позволил разбить мне нос в баре, если бы сразу понял? – Ино криво улыбнулась, приподняв тонкую чёрную бровь над светло-зелёным глазом.

Аластор задумался.

– Скорее, да.

– Люди более склонны доверять девушкам, даже если те одеты, как шлюхи. – Промурлыкал голосок.

– Так это просто маскарад?

– Это? – она окинула взглядом свой внешний вид. – Нет. Я правда так одеваюсь.

– Только одеваешься? А с кем спишь?

Зелёные глаза сложились в лукавые щёлки.

– Хочешь попробовать что-то новое, Аластор?

– Нет, я уже говорил.

– Ну а я люблю разные эксперименты. Поэтому так и одеваюсь.

Столб с громкоговорителем прямо над ними вдруг зашипел, прежде чем активировать голосовую команду: «СПЕШИТЕ В «ПОНТ»! ОСТАЛАСЬ ПОСЛЕДНЯЯ ВОЗМОЖНОСТЬ КУПИТЬ ЖЕНСКИЕ КУПАЛЬНИКИ ПО САМЫМ НИЗКИМ ЦЕНАМ! УСПЕЙТЕ ПРИГОТОВИТЬСЯ К ЖАРКОМУ ЛЕТУ!», с новым шипением послание оборвалось.

– Непривычный прогноз погоды, – заметил Аластор, озираясь на столб.

– Алкид взломал систему оповещения. – Пояснила Ино с довольным видом.

– Да ваш Алкид прямо-таки профессионал во всем…

– Ага, он и не такое может, – напевал её голосок. – Он же «Перфекция» – совершенство мысли, слыхал?

Интересно, как далеко мог зайти Алкид в своём желании избавить мир от власти? Сколько жизней он готов был принести в гекатомбу своей мнимой свободе, и зачем заниматься этим у порога конца света? Аластор не стал бы отрицать, что Алкиду могло быть известно что-то, о чём не подозревали остальные, возможно, что никто вообще, ни в его армии, ни в целом мире. По тому, как активисты превозносили своего лидера, рассказывая о его подвигах, боготворя и сравнивая его мощь с эффектом ядерной бомбы, он, скорее бы предположил, что лидер Сопротивления не только безумен, но и очень умён.

– Сколько сейчас людей у Сопротивления? Я имею в виду здесь, в Термине?

– Я не знаю, ясноглазый, я уже говорила, что я, в основном, только вербую.

– Ну так и скольких ты навербовала?

Она вновь перевела на него свои разные по размеру и цвету глаза. В них сверкали искорки радости, словно две электрические лампочки на 30 и 45 ватт.

– Что? – не понял Аластор, когда её улыбка вновь исказила щёки.

– Ты сказал «навербовала», это мило с твоей стороны. Я запомню это.

Аластор не обратил внимание на это замечание, зато понял, что Ино ловко уклоняется от ответов, не сообщая ему вообще никакой информации. Ладно, с другой стороны, зачем ей отвечать? И зачем мне знать, если всё скоро закончится?

– Я просто не могу думать о том, что говорю с мужчиной, когда смотрю на девушку, – признался он. Чёрт с тобой. Я не прочь подыграть, только покажи, где девочки.

– По-твоему, я могла бы сойти за неё?

– Да, если бы не кадык. – Аластор не мог перестать думать об Ино. Тень брезгливости всё равно не покидала его.

– Да-а, знаю! Были бы деньги, я бы махнула в Харибду. Ты знаешь, они там делают такие операции, можно вставить себе нормальную грудь и отрезать всё лишнее. – С этими словами она поправила платок на горле, Аластор же поморщился. – Я смущаю тебя, ясноглазый? – спросила Ино.

– Да, есть немного, – признался он. – И перестань меня так звать, у меня карие глаза.

– Ну и что? Они ясные, – они встретились взглядами. – И в них хорошо видно, кто ты.

– Я бы не сказал.

– Ну так ты их не видишь, глупый. – Засмеялась Ино. Её смех – журчание ручейков ранней весной. Но весна уже не наступит. – Я могу сказать очень многое о человеке по его глазам или по тому, как он себя ведёт. Для меня люди – открытые книги.

Аластор почему-то вспомнил книги в доме Эхо. Эхо… вот у кого глаза были ясными, двое небес: глубоких, бесконечных, чистейших. Мантикор… зачем? – Если бы она осталась жива, он бы уже давно лежал в каком-нибудь сугробе с пулей в виске. Ему не пришлось бы бежать. С другой стороны, почему он тогда не застрелился после того, как отдал деньги? Почему не позволил Мантикору убить их обоих? Почему не спрыгнул с платформы, когда «Призрак» только подъезжал к вокзалу Сциллы? Зачем он выживал всё это время? Потому что нужно завершить цель. Выполнить обещание Алкионы. И оборвать так много мучений в этом мире, насколько это возможно. Аластор – убийца обречённых. Сугроб – гроб для обречённых.

– Что же ты можешь сказать обо мне? – он не сомневался, что Ино никогда в жизни даже близко не догадается о том, кто он. Его учили не только убивать, но и скрывать убийства. Однако говорила она так самоуверенно, что Аластору захотелось проверить её.

Она чуть внимательней всмотрелась в его лицо. Эти гротескные черты, кривой нос, разномастные глаза, неровная линия губ, покрытых тёмно-коричневой помадой, весь макияж, под которым скрывалась её проблемная кожа. Убери всё лишнее, смой всё это с неё, останется не очень симпатичный и не очень мужественный парень. Он вспомнил два голубых глаза в окружении чёрных размазанных теней и туши, глубокие и вопиющие, как две вскрытых раны.

– Ты очень скрытный на самом деле. Но не потому, что боишься осуждения, тебе просто не с кем поделиться своими секретами. Вообще, я бы сказала, что ты, как бродячий пёс.

Интересное сравнение, верно, Цербер? – зверь отозвался глухим рыком.

– В смысле? – спросил Аластор.

– Тебе кажется, что ты способен выжить один, терпеть невзгоды, искать еду, но на деле ты потерян. И поэтому начинаешь огрызаться на прохожих, никого к себе не подпускаешь. Ещё, ты можешь жить в стае, можешь даже занимать позицию лидера.

– Значит, ты предлагаешь мне найти стаю?

– Нет, на самом деле тебя это тоже погубит. Псы – не волки, и ты тоже не волк. Собаки в стаях дичают, борются за первенство, заражают друг друга всякими болячками, в конце концов их просто застреливают.

– Отлично. – Согласился Аластор. – Я даже не удивлён, я давно это знаю.

– Видишь, – подмигнула она, на сей раз светло-зелёным глазом. – Я же говорила, что умею читать людей.

– Да, ты права, – согласился он. – Значит, что? Я обречён?

– Нет, глупый, – Ино ободряюще толкнула его локтем в бок. – Тебе нужно то же, что любому псу. Тебе нужен хозяин.

– По-моему даже в Гиперборее давно отменили рабство. – Осторожно заметил Аластор.

– Нет, ты не так понял. – Они вдруг свернули на в какую-то спираль улицы. – Понимаешь… кому-то нужна любовь, чтобы состояться в жизни, кому-то друг; я не хочу сказать, что ты безвольная тряпка, заметь, я уже сказала, что ты можешь быть хорошим лидером, если того требует ситуация. Но тебе нужен человек, который будет контролировать тебя. Он может быть и твоим другом, твоей девушкой, боссом, не важно, самое главное, чтобы ты чувствовал, что кто-то нуждается в тебе и в твоей помощи.

В таком случае, зря я ушёл от Гектора.

– Поэтому я считаю, что тебе было бы лучше в Сопротивлении. Примкни к Алкиду и сразу почувствуешь, что ты на своём месте. – Она снова подмигнула, но на этот раз как-то совсем подло.

Ино хороша в вербовке, вот это уж правда, – подумал Аластор.

– Я слишком долго служил. Теперь мне это не интересно, прости. И я не хочу отдавать свою жизнь за какого-то выскочку, решившего, что он одержит победу в гражданской войне.

– Как знаешь, – сказала она. – Но я ведь была права? Про хозяина?

– Нет, – соврал он. – Я хочу быть один.

– Прискорбно, – пожала она плечами.

– Далеко ещё идти? – спросил Аластор, когда ряды домов стали редеть, обнажая белоснежное полотно.

– Нет, отсюда уже видно здание, тебе повезло, что день сегодня ясный, прямо как твои глаза, – улыбнулась Ино.

В белом поле действительно можно было разглядеть огромную бетонную конструкцию на самом горизонте. Чёрной лентой туда тянулась ниточка железной дороги. Какой поезд мог ездить в такую глушь? Они ведь ушли на порядочное расстояние от вокзала.

– Что это? – Спросил Аластор, глядя на неизвестную ему конструкцию вдали.

– Акрополь Термины. Научная лаборатория, правительственная база, тюрьма, военный объект первостепенной важности. Всё там. – Объявила Ино.

– И ты хочешь сказать, что девочки тоже там? – Растерялся Аластор.

Она кивнула с нескрываемым самодовольством.

– Это самое охраняемое место в мире. И, если мне не изменяют мои источники, сошедшие с поезда сёстры, в числе многих других, находятся именно там.

– Почему я должен верить тебе и твоим источникам? – засомневался Аластор.

– Их зовут Вестания и Теренея. Младшей не было шестнадцати, потому она была помещена под охрану правительства, как оставшаяся без попечителя. Старшая не захотела её оставить. Сейчас они обе находятся там. И они могут быть в опасности, потому что Акрополю плевать на их жизни. Они мобилизуют себе армию, как и мы. На войне нужны люди. Любые. В том числе дети.

Аластор был растерян и потрясён. Он точно не называл имён сестёр. Кажется, Ино была осведомлена о ситуации в городе гораздо лучше, чем сообщила ему раньше.

– Как туда попасть? – спросил он.

– Есть два способа. Первый заключается в том, что ты вступаешь в Сопротивление, – она не могла не сдержать кривую улыбку. – Мы давно планируем совершить набег на Акрополь, и я уверена, что ты сможешь нам в этом помочь.

– Сразу называй второй, – потребовал он.

– Ещё проще. Смотри, – она указала пальцем на двух полицейских в янтарной форме, что шли вдоль улицы, патрулируя город. – С НАМИ ТЕНЬ АЛКИДА! СЛАВЬСЯ АТОМНАЯ БОМБА! – Закричала Ино во всё горло и, пнув Аластора под рёбра локтем сказала тише, – присоединяйся к лозунгам. Поедем вместе в Акрополь первым же экспрессом.

Внимание полицейских моментально обратилось к ним двоим.

– Ты больная?! – разозлился Аластор. Он интуитивно потянулся к «агоназу».

– Мне тоже нужно в Акрополь, – настаивала Ино. – А это самый быстрый способ. Я же сказала, что скоро будет организован побег. Давай, скандируй со мной.

– Слава Алкиду, – подчинился ей Аластор, чувствуя себя полнейшим идиотом.

Полицейские подошли вплотную, и он едва смог подавить в себе желание достать «агоназ». Он понятия не имел, на что рассчитывала Ино, но уже в следующий момент он упал на землю от удара прикладом по лицу.