Текст книги "Вальс на свободу (СИ)"

Автор книги: Полина Белова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Глава 9

Ни что не предвещало беды. Уютно устроившись прямо на полу в своей комнате, Наташа читала книгу в интернете, удобно облокотившись спиной на мягкий Димкин живот. Огромный пёс, развалившись, дремал, лёжа на боку, вытянув лапы.

Виктор Сергеевич с раннего утра был в гараже и скоро уже должен был вернуться к обеду, а Людмила Михайловна уже второй час разговаривала в прихожей с соседкой, заскочившей на минутку за чем-то по хозяйственной мелочи.

Раскатистая трель звонка прервала бесконечный диалог женщин, который шёл еле слышным умиротворяющим фоном к любовной истории, которую читала Наташа, но она даже не пошевелилась, подумав, что это к маме пришла очередная приятельница за солью или папа вернулся. Ташина подружка, Алёнка, сегодня уехала на дачу на все выходные, поэтому к себе девушка точно никого не ждала.

Она вздрогнула, когда дверь её комнаты неожиданно распахнулась, слишком быстро и резко, почти сразу после дверного звонка. Димка, выполнявший роль диванной подушки, взмыл в воздух и в сторону, опрокидывая девушку на спину. Потом заскулил и забился в угол у кровати. Наташа растерянно села и подняла удивлённые глаза на нежданного гостя.

– Чем вы здесь занимаетесь? – Борис едва сдерживал гнев.

Димка жалобно скулил.

Из-за спины Бориса выглянуло испуганное мамино лицо.

– Наташа, этот молодой человек к тебе?

Сзади мамы маячило любопытное лицо соседки.

Наташа не ждала гостей, поэтому была лишь в простых белых трусиках в синий горошек и тонкой старой футболке на голое тело. Она поднялась, нервно дёрнула вниз растянутую вширь футболку, прикрывая пупок. Девушка мгновенно осознала, как унизительно она сейчас выглядит и от неловкости и досады краска бросилась ей в лицо.

Борис же, как всегда, выглядел, словно, модель из глянца: одна рука в кармане светло-серых брюк, голубая льняная рубашка с закатанными рукавами распахнута у ворота, солнцезащитные очки на макушке, второй рукой, сжатой в кулак, опирается о дверной косяк.

– Мама, познакомься, это… это мой бывший молодой человек, Борис, – выдавила из себя Наташа.

Сердце девушки бешено колотилось, от волнения появился даже шум в ушах.

Борис убрал руку от двери и шагнул к Наташе, крепко обнял, разом окутывая её своим неповторимым мужским ароматом.

– Почему же бывший? Настоящий.

Нос Бориса недовольно сморщился, он качнулся назад, одновременно властно стягивая с Наташи футболку и отбрасывая её куда-то в сторону.

– Мне не нравится запах на ней!

И снова обнял Наташу, теперь уже стоящую в одних трусиках.

Таша покраснела до корней волос, не смея пошевелиться. Мама громко охнула, соседка довольно пискнула, а Димка, который как раз осторожно дополз на брюхе к выходу, попытался своей приличной тушей пролезть в коридор между женскими ногами.

Пока обе женщины отвлеклись на собаку, которая едва не сбила их с ног, Наташа с силой вырвалась из рук Бориса и метнулась к шкафу с одеждой, открыв дверцу и спрятавшись за ней, как за ширмой. Схватила первое попавшееся платье и натянула его на себя задом наперёд. Конечно, хорошо было бы бюстгальтер надеть, но Наташе казалось, что Борис вот-вот уберёт её хлипкую преграду и она снова окажется перед всеми в непрезентабельном виде.

Людмила Михайловна буквально вытолкала соседку из комнаты и прикрыла молодым дверь. Гораздо сложнее было выпроводить любопытную гостью за дверь. С этим женщине пришлось повозиться, и негодник Димка сегодня не помогал! Пёс забился под стол на кухне и затих там. «Надо же!» – невольно удивилась Людмила Михайловна, – «Такой огромный пёс, а этого Наташиного хахаля испугался!». Она схватилась за телефон и стала названивать мужу.

– Милочка, я уже возле дома, хлеба надо купить? – сразу отозвался Виктор Сергеевич.

– Скорее иди домой, Витя! Тут этот, Наташин явился, из новостей! – громко зашептала она в трубку.

– Защитник из Димки, оказывается, так себе, – пробормотала Наташа, заметив исчезающий в коридоре собачий хвост. – А я-то, наивная, думала, что с ним мне некого бояться.

– И часто ты с ним голышом валялась? – ревниво спросил Борис.

Наташа изумлённо посмотрела на него.

– С кем?

– С Димкой!

– Не знаю. Я не обращала внимания, в чём одета, при собаке, – пожала плечами Наташа и задала вопрос, который живо интересовал её. – Зачем ты приехал, Борис?

– Не за чем, а за кем. За тобой.

– Нет. Нет. Нет. Я не поеду с тобой. Мы расстались. Пусть так и останется.

– С чего ты это взяла?

– Что «это»?

– То, что мы с тобой расстались? Я просто позволил тебе пожить у родителей, пока ты восстанавливаешься.

– Борис, я не хочу больше жить с тобой.

– Тебе придётся.

– Ты не заставишь меня!

– Заставлю. И только от тебя, Наташа, зависит: будут твои родители жить спокойно и счастливо, думая, что их дочь вышла замуж за богатого бизнесмена или я просто устраню их, чтобы никто не поднимал шума из-за того, что я увёз тебя. Делай свой выбор и быстро. Мы уезжаем прямо сейчас. Я не собираюсь здесь задерживаться.

Наташа смотрела на Бориса во все глаза и не узнавала его. Весь их разговор показался ей каким-то ненастоящим, словно, из какого-то фильма. С каким монстром она прожила полгода даже не догадываясь об этом? Что он имел в виду, когда говорил, что устранит родителей?

– Нет…

– Наташа, сегодня я увезу тебя. Так или иначе, – твёрдо сказал Борис.

– Папа тебе не позволит! – растерянно возразила Таша.

– Ты уверена?

В прихожей раздался голос отца.

– Наташа!

Дверь в её комнату распахнулась.

– Папа, это Борис, – девушка поспешила навстречу отцу.

Борис сухо кивнул мужчине, не пытаясь приблизиться. Он вопросительно посмотрел на Наташу, потому что от её поведения зависели его дальнейшие действия.

– Борис, это мой папа, Виктор Сергеевич.

Борис кивнул, разом понимая, что Наташа сдалась и знакомит его с родителем, как жениха.

– Что Вам здесь нужно? – Виктор Сергеевич был далёк от любезности.

– Я намерен жениться на Вашей дочери, уважаемый. Свадьбы не будет. Недавно минуло сорок дней, как погибла моя первая жена. Мы просто распишемся с Натальей сегодня, я по пути заехал в ваш дворец бракосочетаний, договорился, нас ждут, и сразу поедем ко мне. Во дворец, на бракосочетание, Вы с женой можете поехать с нами. Однако, там, сразу после церемонии, расстанемся. В будущем Ваше присутствие в моём доме нежелательно, однако, я позволю Наташе проводить у вас одну-две недели в год. Собирайся, Наташа, жду возле машины, платье нормально переодень. Да… собаку твою, Димку, мы заберём. Я его прямо сейчас с собой возьму. Выгуляю, повоспитываю немного, пока тебя ждём. Дмитрий! За мной!

Борис вышел, Димка поджав хвост, послушно исчез следом. Из-за двери медленно вышла растерянная Людмила Михайловна, которая, конечно, старательно подслушивала весь разговор, и упала в кресло.

– Что это было? – прошептала она.

– Мама! Папа! Я должна ехать, – сдавлено произнесла Наташа.

– Дочь, ты с таким… типом никуда не поедешь! Он же деспот какой-то! И совсем нас не уважает! А, значит, и тебя!

– Мама, я стану женой очень богатого человека. Понимаете, ему не нравится то, что он влюбился в девушку из простой семьи. Со временем его отношение изменится, – Наташа просто не знала, что ещё говорить, понимая, что не может рисковать мамой и папой, и должна идти.

– И ты пойдёшь за такого замуж? Дочь, ты же предаёшь нас с мамой этим поступком! Пусть уезжает! Таша, если ты сейчас пойдёшь к нему, можешь больше к нам никогда не приезжать! – кипятился отец.

«Я пойду, папа!» – мысленно крикнула в ответ Наташа. – «Я боюсь его, и не знаю насколько он опасен для вас с мамой».

Девушка молча пошла в прихожую, так и не взяв ничего из вещей.

– Ты уходишь? Тогда нет у меня больше дочери! – хлопнул дверью своей комнаты Виктор Сергеевич.

– Ташенька! – выбежала вслед за дочерью Людмила Михайловна.

В прихожей Наташа вспомнила про платье, стянула его, перевернула и надела правильно.

– Я пойду, мама! Я очень люблю вас с папой. До свидания! Надеюсь, папа простит меня, – она выскочила из квартиры и только тогда позволила себе заплакать.

Во дворе дома никого не было. Ну как никого… Баба Валя с компанией закадычных подружек сидели на лавочке у второго подъезда, где старая ива давала самую большую тень. На детской площадке хаотично бегали малыши, с присматривающими за ними мамами. Громко скрипели качели. Несколько пенсионеров забивали козла на шатающемся от их азартных ударов столе. Куда-то, по своим делам, спешили случайные прохожие. А вот, возле знакомого белого мерседеса, припаркованного у Наташиного подъезда, не было никого. Девушка растерянно оглянулась, вытерев слёзы тыльной стороной ладони.

Вскоре, из-за старого поржавевшего, всегда закрытого на несколько огромных замков, гаража в дальнем конце двора появился Борис.

«Что он там делал? Туда мамаши иногда водят малышей, которым приспичило. Неужели?.. Нормально, у меня в квартире не мог? Конечно! После его заявлений, у меня дома ему и этого не позволят. Или моя семья ему настолько противна, что и в туалет у нас не пожелал сходить? Зачем тогда он на мне жениться хочет? Не понимаю», – Наташа хмуро наблюдала за приближающимся мужчиной.

Борис заметил девушку у машины и поспешил к ней. Из-за гаража, пошатываясь, показался ещё один человек. Издалека Наташа с трудом признала в нём знакомого охранника, Дмитрия, того самого, который сопровождал её из больницы домой чуть меньше двух месяцев назад.

– Здравствуйте! – вежливо поздоровалась с охранником Наташа, когда мужчины подошли ближе.

Бориса она попыталась игнорировать. Разглядев внешний вид Дмитрия, Таша, не сдержавшись, заметила. – Вам явно пришлось недавно побывать в серьёзной переделке. Разве после такого не положен больничный?

Последний вопрос был адресован, скорее, к Борису, как к нанимателю.

Поникший Дмитрий действительно выглядел очень плохо, словно, его прямо только что избивала толпа озверевших бандитов, даже одежда кое-где была запачкана.

– Вот вернёмся домой, в посёлок, и он пойдёт на больничный, – как-то странно зловеще пообещал Борис.

Наташа продолжала оглядываться вокруг.

– Садись сюда, на переднее сиденье, – приказал Борис, открывая девушке дверь автомобиля.

– А где наша собака? – она даже не сдвинулась с места, продолжая сканировать взглядом двор. – Димка! Дима! Димочка!!!

– Нет его. Искать не будем, – Борис, скрепя зубами, схватил её в охапку и буквально забросил в машину.

– Борис… – испуганно пискнула девушка, порываясь выйти.

– Села, я сказал! И ты, Дмитрий, тоже поторопись… раньше приедем, скорее на больничном окажешься.

Ссутулившийся ещё больше охранник только молча скользнул на заднее сиденье и затих там, не дыша.

– Наташа! – из подъезда выбежала запыхавшаяся Людмила Михайловна.

– Мама!

– Я поеду с вами во дворец.

– Садитесь рядом с Дмитрием, – распорядился Борис.

– Мама, там, где-то во дворе Димка остался один. Может, ты папе позвонишь?

– Ваш питомец сейчас вместе со своим настоящим хозяином. Он только что забрал его домой. Да, Дима? – прорычал, захлопывая дверь машины и трогаясь с места, Борис.

– Да, Наталья Викторовна, подтверждаю, Димка сейчас едет к себе домой. Клянусь, – тихо, но так уверенно произнёс охранник, что Таша ему сразу поверила и немного успокоилась.

– Тогда хорошо. Надеюсь, ему дома будет лучше, чем у нас. Я так и не дала объявление про потеряшку. А у него хозяин добрый, Дмитрий? Как он вам показался?

– Он… не знаю… строгий… – растерянно промямлил парень, но заметив, как пристально смотрит на него Борис в зеркало заднего вида, добавил, – Но очень умный и справедливый. С такими… крупными… животными надо строго. Не волнуйтесь, Наталья Викторовна, с Димой всё хорошо будет, я почти уверен.

***

Тысячу раз Наташа представляла себе, какой будет её свадьба. В разные периоды жизни, в её девчачьих фантазиях менялись платья, причёски, подружки невесты и даже женихи. Однако, после последнего Нового года в роли жениха в её мечтах неизменно был Борис. Это тогда, когда она ещё грезила о предложении руки и сердца от него. Теперь она понимала, что не может ей предложить сердце тот, у кого его нет. А только рука ей зачем? Но никто не спрашивает…

Мечта почти сбылась. Жених именно тот, которого Таша желала.

Однако, сегодня, в зале для торжеств дворца бракосочетаний, подружки невесты, друзья жениха и все гости это – мама, заплаканная совсем не от счастья за дочь, и, недавно избитый кем-то до синевы, охранник. Вместо красивого белого платья, на невесте – старый ядовито– зелёный сарафан с надорванным карманом, который с самого начала Таше не нравился и одевался ею только как домашний наряд. А волосы…даже не хвост, а небрежно завёрнутая на макушке растрёпанная гулька.

Расписали их за восемь минут. Наташа специально засекала. Была свободная девушка Таша Кузьмина, а стала пленница богатого тирана – Волкова Наталья Викторовна. На тонкий палец надёжно село гладкое кольцо из белого золота.

– Я вызову Вам такси, – сказал Борис Людмиле Михайловне, когда они вышли из невысокого одноэтажного здания, громко именуемого дворцом бракосочетаний.

– Нет-нет. Я сама доберусь. Тут недалеко остановка. Звони мне, Ташенька. Люблю тебя, солнышко, – женщина поспешила прочь, словно убегая.

Её плечи были опущены и Наташе показалось, что вздрагивают, как будто мама плачет. Она не могла оторвать от неё взгляда, пока родная фигура не скрылась в проходе между домами.

«Этого я Борису никогда не прощу», – отстранённо подумала Наташа, продолжая смотреть туда, куда ушла мать.

Мужчина, тем временем, потянул её за локоть к машине, потом усадил на место рядом с водителем и с силой хлопнул дверцей.

Через десять минут они уже мчались по загородной трассе.

Борис с силой сжимал руль. Он никак не мог вернуть себе самообладание после всего произошедшего. Болезненное воспоминание о том, как, едва открылась дверь в квартиру, ему в нос ударил аромат пары, тесно смешанный с запахом другого самца, всё ещё поднимало ревнивую ярость со дна его души. А картина, где полураздетая Наташа лежит на другом волке, стояла перед глазами и причиняла настоящую боль где-то в области сердца. Несмотря на все доводы разума, альфе в тот момент хотелось убить Дмитрия, а пару примерно наказать, но прежде – закрепить своё единоличное владение ею.

Женившись сегодня на Наташе, Борис сделал то, что запланировал заранее, хоть и не совсем так, как собирался. Вместо более-менее нормального знакомства с родителями своей женщины и скромного торжества, хоть и на скорую руку, для которого в багажнике для Наташи в огромной коробке лежало, специально приготовленное, белое платье и даже фата, случилось то, что случилось. Однако, он не жалел ни о чём. Сейчас его зверь хоть немного успокоился и перестал рваться наружу, выворачивая кост: Наташа – его жена.

Он бросил беглый взгляд на соседнее сиденье. Она сидела, полуотвернувшись и уставившись невидящим взглядом в окно. Сжалась, будто ей холодно. Боится? От неё так невыносимо несло другим волком, что альфе хотелось остановиться, содрать с девчонки абсолютно все её вонючие тряпки и с ног до головы облить из канистры с водой, смывая посторонний запах. Возможно, так и сделал бы, будь они одни. Мешал всё тот же Дмитрий, который сидел сзади и пытался казаться невидимкой и неслышно дышать. Борис категорически не хотел обнажать свою пару при нём. Когда они вернутся, он сразу отправит его на строительство Лесного пансионата, с глаз долой, от греха подальше.

Злость альфы на волка лишь немного поутихла после наказания парня за гаражом. Нет! Ну, разве мог он из докладов паршивца представить в каких ужасных условиях проходит реабилитацию его пара?

Дмитрий рассказывал, что его все считают потерявшейся собакой и приютили у себя в квартире. Прохвост жертвенно заявлял, что он теперь спит в звериной ипостаси на пыльном коврике в прихожей! Каким образом возможно было догадаться что, вся родительская квартира его пары меньше, чем холл в особняке? Из-за тесноты этот мерзавец почти два месяца оглаживался возле Наташи!

Дмитрий как почувствовал, что над ним сгущаются тучи.

– Воды бы… – хрипло попросил, виновато не поднимая глаз.

Наташа, погружённая в свои мысли, не отреагировала на жалобную просьбу и это странным образом успокоило Бориса.

– Потерпишь! – бросил он коротко и снова впился взглядом в жену. Заступится?

Она всё также смотрела в окно, не обращая никакого внимания на разговоры мужчин. Борис выдохнул спокойнее. Теперь он, наконец, смог посмотреть на пару глазами, не ослеплёнными мучительной ревностью. Какая-то замученная, расстроенная…

Неожиданно в груди мужчины снова поднялась волна злости и презрения по отношению к отцу Наташи, который не смог обеспечить своим женщинам нормальные условия проживания, и досада на её мать, которая выбрала такого никчемного супруга. Ему как-то даже не пришло в голову, ни то, что с другим мужчиной была бы уже не Наташа, ни то, что девушка была вполне весела и счастлива в обычной маленькой двухкомнатной квартире, до его, Бориса, появления.

«Бедная моя девочка. Ничего… Теперь у тебя всё будет хорошо. Ты должна быть мне благодарна. Будешь жить в нормальном доме», – мысленно разговаривал с безучастной Наташей Борис.

Он презрительно покосился на Наташину одежду: «И одеваться будешь не в такие тряпки, и драгоценности у тебя будут, и обувь нормальная. Всё самое лучшее тебе буду покупать. Я даже прощу тебе потерю нашего первого ребёнка. У нас ещё будут волчата. Главное, ты теперь здорова и со мной навсегда».

Глава 10

Когда Борис проехал будку охраны на въезде в посёлок, солнце уже склонилось к закату. Оно висело над лесом большим и натужно-красным кругом, но уже не пекло, а дарило ровное тепло и спокойный свет.

Наташа сама вышла из машины, едва она остановилась возле гаража во дворе и, впервые за всю дорогу, случайно посмотрела на Дмитрия. Она поразилась тому, что за каких-то три или четыре часа следы избиения почти совсем исчезли с его внешности. «Неужели, это был грим и, пока мы были в дороге, он просто убрал его? Но зачем?» – недоумевала девушка.

Вся прислуга особняка, как в каких-то исторических фильмах или романах, ждала их, хозяев, кое-как выстроившись в холле. Если они и удивились непрезентабельному внешнему виду Наташи, то, всё равно, никак это не показали и ничего не сказали.

Таша продолжала гадать о странном преображении охранника пока не вошла в дом. Здесь её мысли переключились на людей в холле. Помещение выглядело как прежде, а вот вся прислуга, что стояла по обе стороны от двери, была ей совершенно не знакома.

– Наташа, это – наша старшая экономка, Галина Васильевна, – услышала она спокойный властный голос Бориса.

Невысокая чернявая женщина, явно очень живая и подвижная, с умным острым взглядом карих, почти чёрных, глаз сделала шаг вперёд и слегка наклонила голову.

Странное, для Таши, представление, во время которого новоиспеченный муж назвал ей каждого, кто стоял в холле и его зону ответственности, быстро закончилось. После него Борис повёл, а скорее, потащил её в свою спальню, на ходу приказав кому-то подать ужин туда, но оставить его на подносе за дверью.

Наташа шла за мужем механически. Она всё ещё переживала тот момент, когда Борис, только что, перед всеми этими людьми в холле, назвал её своей женой и хозяйкой этого дома и объявил, что за всеми хозяйственными распоряжениями и со всеми проблемами, касающимися управления домашним хозяйством, им с завтрашнего дня следует обращаться исключительно к Наталье Викторовне, то есть, к ней.

«Зачем оно мне надо?», – раздражённо и недоумённо пыхтела Таша, напуганная перспективой необходимости управления огромным домом.

В спальне она не сразу заметила, что Борис быстро и уверенно раздевает её.

Странно, как это она успела отвыкнуть от него всего за пару месяцев? Её руки заскользили по своему же телу в напрасных попытках помешать мужу. Четыре ладони, его большие и её крошечные, хаотично метались по округлым бёдрам, тонкой талии, высокой груди, сминая ткань, мешая и сталкиваясь друг с другом. Борис, незаметно для Наташи, выпустил когти и это противостояние рук привело лишь к тому, что её несчастливое одеяние осело ядовито-зелёными лоскутами на мягкий бежевый ковёр, кое-где чуть разбавленными белыми в голубой горох обрывками бывших трусиков.

У обнажённой Наташи неожиданно откуда-то появилось смущение. Она пыталась прикрыться руками. Хотя, чего, казалось бы, стесняться? Они с Борисом уже давным-давно всё друг у друга видели и даже изучили все самые чувствительные местечки.

Альфа подхватил пару на руки и унёс в ванную. Впервые, после того, как он на Новый год забрал Наташу к себе, у них случился перерыв в регулярном сексе, да ещё на целых два месяца! У него буквально сносило крышу от её аромата, а запах Дмитрия на паре удесятерял желание немедленно сделать самку своей, доказать, и себе, и ей, и всем окружающим, что Наташа его и только его!

Он накинулся на неё ещё в душе. Сначала тёр её, взбивая пену, как ненормальный, смывая чужой запах. А потом, руки и губы мужчины были, казалось, сразу и везде. Таша пыталась увернуться, но этим всего лишь подставляла для ласк другой участок тела. Она пробовала оттолкнуть мужа, но Борис даже не почувствовал её усилий. Он снова и снова намыливал её тело и тут же омывал, его властные руки без остановки мяли и гладили кожу, губы всасывали её, а длинный, немного шершавый язык неустанно работал, вылизывая и щекоча всё, к чему прикасался.

Наташа паниковала от чувства неизбежности его прикосновений, но невольно поддавалась им. Глаза Бориса временами казались Наташе дикими и странными: жёлтыми и светящимися. А сам он, словно, сошёл с ума. Она уже давно крупно дрожала от возбуждения, на её теле не осталось ни одного, даже крошеного, не облизанного, не обласканного участка кожи, не только снаружи, но и везде, куда можно достать – изнутри. От безумных и жарких ласк мужа Таша успела дважды испытать оргазм ещё в душе, а после, ещё несколько раз, уже в постели.

Когда альфа властно подгрёб под себя тело пары, совершенно обессиленное множественными оргазмами, и, наконец-то, уснул, крепко прижимая жену к своему боку и обнимая её руками и ногами, Таша лежала и не смела даже мизинцем пошевелить, опасаясь продолжения этого бесконечного безумно-жадного секса.

Даже, когда Борис уже спал, её заласканное тело всё еще подрагивало в спазмах пережитых разрядок. Притихшая Наташа больше всего боялась, что, свихнувшийся на сексе, муж почувствует их и проснётся. И всё повторится! Нет! Она не переживёт этого, просто умрёт, заласканная насмерть.

Уснула Таша, уже, когда в ночном небе растаяла полная луна, а за окном начало сереть. Нетронутый ужин так и остался стоять на подносе, под дверью их спальни.

Наутро низ живота у неё болел настолько сильно, что Наташа даже жалобно постанывала в ванной. Сил совершенно не было, так вымотала её брачная ночь. Поэтому, после самых необходимых утренних процедур, Таша через смежную дверь между спальнями прошла в свою комнату и снова легла, но только уже в свою кровать. Она снова уснула и проснулась уже около обеда от голода. Самочувствие стало немного получше, хоть живот и промежность по-прежнему ныли.

Наташа набросила халат и потихоньку вышла в коридор. Едва приоткрыла дверь, от стены сразу отделилась девушка и подскочила к ней:

– Доброе утро, Наталья Викторовна! Я Настя, если не помните, Ваша личная горничная. Чем могу помочь? Может принести завтрак? Сегодня салат из свежих овощей, отварное мясо, сырники со сметаной, молоко, сок…

– И тебе доброе, Настя. Да, принеси мне поесть, пожалуйста. Всё неси, – Наташа с облегчением вернулась в постель.

После ночного секс марафона ни сил, ни желания двигаться у неё не было, а голод проснулся просто зверский.

– Очень надеюсь, Борис уехал в свою очередную командировку, – пробурчала она себе под нос.

В тот момент Наташа даже не предполагала, что ей придётся вынести ещё целую неделю такого секса.

Вечером Борис ворвался в её комнату, сверкая дикими жёлтыми глазами, и унёс пару в свою спальню, не обращая внимания на её громкие протесты.

Всю эту неделю Таша уже даже не вставала с кровати. Разве только ползала в туалет. Она либо была в жадных лапах Бориса, либо спала. У неё постоянно ныл или болел уже не только живот и промежность, но и груди, шея, особенно сбоку, справа, у основания, куда он часто и больно кусал её. Там уже была открытая незаживающая рана от его зубов. Вся кожа на нежном теле была покрыта следами засосов и лёгких укусов и горела.

Глаза Бориса каждый вечер горели странным светом, когда он возвращался с работы и хватал Наташу в крепкие объятия, из которых не выпускал бедняжку до самого утра. Он словно не слышал её жалобного голоса, умоляющего остановиться и дать ей передышку.

Муж выглядел, как ненормальный маньяк, неистово облизывая пальцы на ногах жены, как самую вкусную карамельку. Иногда, Наташе казалось, то Борис хочет её съесть, особенно, когда он с урчанием сосал её промежность. Его ловкий и сильный язык неустанно каждую ночь исследовал всё её тело, он даже ввинчивался в её ушные раковины и в попу. Его огромный, вечно торчащий, как дуло какого-нибудь орудия, член, тоже побывал везде. Хотя, нет. В уши он не влез, хоть честно пытался, но зато, не раз отметился в волосах, во рту, между грудями, в попе, в сгибе колена…

Наташа за неделю от макушки до пят была залита спермой, и снаружи, и изнутри. У неё на теле не осталось ни миллиметра, который Борис не облизал бы или не поцеловал бы. И никаких сил тоже не осталось. Тело ещё реагировало на действия мужчины. Наташа неизменно кончала много раз за ночь. Иногда после оргазма она мгновенно засыпала, а порою, теряла сознание.

Каждое утро первой недели своей семейной жизни Таша просыпалась липкая и мокрая в постели Бориса и чуть ли не ползла в ванную. Потом перебиралась в свою комнату, где на прикроватной тумбочке её ждал завтрак. Чаще Таша его съедала, иногда, не хватало сил, и она проваливалась в сон голодная. Тогда она просыпалась уже к обеду или даже к ужину. К концу недели под её глазами Наташи залегли тёмные круги. Она заметно похудела.

Наступил момент, что Таша навзрыд расплакалась, едва Борис вошёл в комнату и она заметила его.

Он остановился на полпути, как будто, споткнулся. Замер, внимательно вглядываясь в пару.

Наташа ревела, не закрывая лицо. Рыдала, некрасиво скривившись и не заботясь о том, как она выглядит. Светящийся взгляд Бориса медленно начал приобретать обычный вид, лицо постепенно потеряло маньячное выражение и стало более-менее человеческим.

– Почему ты плачешь, маленькая? Что не так? Кто посмел обидеть? – искренне поинтересовался он.

– Ты… – только и прохрипела она сквозь рыдания.

– Я?! – его удивление было настолько неподдельным, что Наташа даже притихла, всхлипывая и вздрагивая всем телом.

– Пожалуйста, не трогай меня! Я больше не могу… – взмолилась отчаянным полушёпотом

– Я же просто тебя ласкаю, целую, люблю… – он даже головой покачал в недоумении.

Заметив, как снова начало кривиться лицо пары для рыданий, альфа быстро согласился:

– Ладно, маленькая. Сегодня будем только вместе спать… если ты не будешь шевелиться.

Таша неподвижно, как бревно, пролежала в руках Бориса до самого утра, так и не уснув.

Она не сомкнула глаз, опасаясь, что нечаянно шевельнётся во сне, и хрупкая договорённость с мужем рухнет.

Борис открыл глаза и наткнулся на стеклянный взгляд жены. Он сонно скользнул взглядом в окно. Светает.

– Доброе утро, маленькая! – прошептал. – Почему ты не спишь?

Он уже предвкушал приятный утренний секс.

– Боюсь случайно пошевелиться. Тогда снова начнётся кошмар. Иногда я думаю, что лучше бы та собака раздавила меня насмерть, тогда не мучилась бы так сейчас.

Бориса словно ледяной водой окатило.

«Значит, для неё моя нежность и ласки – это кошмар? Полгода в рот мне заглядывала, сама в трусы лезла! А теперь всё, любовь прошла?» – раздражённо думал он, быстро намыливаясь в душе.

Когда альфа вернулся из ванной, его пары в постели уже не было. Не испытывая судьбу, Наташа, пользуясь моментом, сбежала в свою комнату. Конечно, при желании, Борис и там её найдёт, но может он спешит на работу?

В офис альфа ехал вместе с первым бетой. Тот заметил, то шеф явно не в духе и осторожно молчал, следя за дорогой с пассажирского сиденья.

– Вот, что этим бабам надо, Рома? – разбил напряжённое молчание в салоне Борис.

– Поссорились? – тихо отреагировал бета.

– Она сама, вспомни, за мной как рыба-прилипала ходила.

– Да. Это все заметили. Было так прикольно наблюдать за вами. Она совершенно не боялась тебя. Мило, – поддержал разговор Роман.

– Вот-вот. Хоть, в целом, это и мне казалось милым, я, порою, не знал, как от неё отвязаться. Пока по заднице ей не надавал, за дело, заметь. После наказания она, конечно, надулась, как мышь на крупу. Долго обижалась. Я даже ощутил беспокойство, принял кое-какие меры. Но со временем, само собой, девочка начала успокаиваться, а тут, как назло, Елена подписалась. Наталья мгновенно, как лошадь норовистая, на дыбы встала: дальше под тобой шагу не сделаю! Сам знаешь, чем всё закончилось… Теперь она у меня одна. Женился, сделал хозяйкой в доме. Люблю её каждый день, точнее, ночь! И опять ей не так! – на своей волне продолжил Борис.

– Ну да, ну да… – буркнул Роман.

– Она человек, Рома! Я не понимаю её! Чего ей надо? – Борис почти прокричал эти слова и, вдруг, резко замолчал.

Бета не произнёс ни слова. Разве на такой вопрос ответишь?

– Как мне вернуть мою прилипалу? – тихо и тоскливо закончил свою речь Борис.

– Галина Васильевна вчера приходила ко мне и попросила переговорить с тобой, – решился Роман.

– Да? Чего она хочет? Почему сама не поговорила? – равнодушно спросил альфа.

– Вопрос деликатный. Она опасается, что из-за твоих, кхмм, ночных действий, наша будущая луна умрёт днём, когда тебя не будет дома, а ты оторвёшь головы всем невинным домочадцам. Она говорит, что твоя пара всю неделю страдает от сильных болей, так, что даже не встаёт с постели. И если в первые дни она, хотя бы, хорошо кушала, то сейчас почти ничего не ест, только спит.

Борис резко затормозил с визгом прижавшись к обочине.

– Что?! Почему мне об этом никто не сказал?

– А ты сам не видишь, разве? Это же твоя пара, Борис!

Альфа с рыком положил голову на руки. Через несколько минут он глухо заговорил, не поднимая головы.

– Я даже не думал, что в своей жизни буду так сильно тосковать по кому-то. Так, как изнывал по ней, эти два проклятых месяца. А Наташе было всё равно, Рома… Только представь, мой волк, всем существом рвущийся к ней, после долгой разлуки нашёл свою пару, спокойную и счастливую, в компании другого самца. А тут ещё полнолуние… Мне хотелось доказать ей, что она только моя. Показать, как сильно я её хочу и люблю… – Борис тяжело вздохнул, признаваясь самому себе, – В общем, мне сильно хотелось её… а сейчас выходи, Рома. Доберёшься сам. Утреннее совещание проведёшь вместо меня.