Текст книги "Маша и Дракон (СИ)"
Автор книги: Полина Белова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
Проснулась от того, что меня снова ласкают. Миша ненадолго отпустил меня в душ. А после, мы почти час занимались сексом. Я почувствовала, что жутко хочу есть. Жалобно попросила хоть корочку хлеба. Михаил рассмеялся:
– Пошли, позавтракаем.
Потекли дни нашего отпуска.
Миша, казалось, хотел меня постоянно. Мы много времени проводили вдвоём в каюте, пока вся компания развлекалась наверху.
Когда случалось проводить время со всеми, я практически всегда была в кругу Мишиных рук.
Гор ходил темнее тучи. Почти ни с кем не разговаривал. Его невеста почти всё время была одна. Пытаясь «сохранить лицо», она смеялась и болтала со всеми, но было видно, что поездка для девочки оказалась не самой приятной.
Однажды проснулась ночью. В каюте было душновато, захотелось пить. Я поднялась. Натянула Мишкину футболку на голое тело. Спали мы всегда голыми. Вышла в коридор. Побежала в кают-компанию. Там в баре, в холодильнике хранились вода и другие холодные напитки.
В полутьме прошла за стойку, налила полный стакан и с удовольствием всё выпила. Осторожно пошла обратно, стараясь не задеть мебель. не хотелось удариться в темноте.
Уже почти у выхода, кто-то крепко схватил меня, зажав сильной рукою рот.
Глава 54.
Глава 54.
Гор! Сразу поняла, что это он. Скорее всего, сидел один в темноте на диване. Я и не заметила.
Он прижимал меня к себе, и я, казалось, была такой хрупкой в его руках! Тонкая ткань футболки – ненадёжная защита от его, жадно прильнувшего ко мне, тела. Я вырывалась и пыталась отстраниться изо всех сил. Мычала через плотно прижатые к лицу пальцы.
– Тише, девочка! Тише! Не дёргайся. – горячо нашёптывал Гор мне прямо в ухо. Его губы уже начали путешествие по моей коже. Вдруг в кают-компанию влетел Миша. Он выдернул меня из рук Гора и отшвырнул на диван.
Мужчины кинулись друг на друга.
Они дрались молча, в темноте, яростно. Я поджала к груди ноги, обхватив себя руками. Слышались глухие звуки ударов, тяжёлое дыхание.
Наконец, всё закончилось, они затихли. Некоторое время ничего не происходило. Потом, Гор тихо произнёс:
– Она моя.
– Нет! – тоже не громко, но очень твёрдо, ответил Миша. – Моя!
– Мишка, друг! Я... люблю её. По-настоящему, понимаешь? – в шёпоте Гора было отчаяние.
– Я тоже люблю её! – таким же шёпотом говорил мой будущий муж – Как только увидел в первый раз, там, на аллее в колледже, сердце оторвалось и покатилось к её ногам. Топчись, девочка, сколько влезет, я твоё...
Боже ты мой, вот так, наверное, никому в любви не признавались!
Да и мне не признаются. Так, между собой разговаривают. Меня будто нет тут.
– Почему же ты тогда с ней не начал? – Гор словно цеплялся за надежду, что любовь друга – неправда и он уступит, если всё прояснить.
– Если бы она, хотя бы раз, в мою сторону посмотрела, я бы... Но её глаза только тебя высматривали. Зато теперь, она со мной. И я её не отдам. Ни за что!
Миша тяжело поднялся, прихрамывая, подошёл ко мне. Крепко взял за руку, стянул с дивана, потащил за собой.
Гор остался сидеть на полу кают-компании.
В каюте горел светильник. Я увидела лицо мужчины и судорожно вдохнула.
– Выдохни! Вон там аптечка, обработай.
Нашла аптечку, осторожно обработала лицо. Наклеила лейкопластырь на скулу. Сбитые костяшки пальцев просто смазала антисептиком. На голом торсе, Миша был в одних шортах, наливались синяки. Скорее всего, ударялся об мебель, когда катались с Гором по полу.
Все время, пока ухаживала за ним, Михаил пристально разглядывал меня. Когда закончила и отступила на шаг, спросил холодно, зло, требовательно:
– Что ты там делала?
Он был такой страшный, с этим разукрашенным в драке лицом, голос такой злющий. Я, некстати, вспомнила его «прибью» в день нашей помолвки, вспомнила как Гор жестоко лупил меня, ревнуя...
Сама не знаю, как заплакала. Просто поняла, что рыдаю взахлёб. От страха, скорее всего. И сказать ничего не могу, сквозь рёв свой.
Чувствую, Миша обнимает. По спине гладит, приговаривает:
– Тише, не плачь, малышка моя! Он, что больно тебе сделал? Ну скажи, почему плачешь? У тебя где-то болит?
Я отрицательно замотала головой. Чуть успокоилась, и, сквозь всхлипы, наконец, прорвалось объяснение:
– Я... пить... захотела... а там он... схватил... вырывалась... потом ты... дрались... у тебя... голос злой... – перемежались горькими рыданиями мои слова.
Миша уложил меня в постель и нежно приговаривая, чтобы я переслала плакать, гладил и гладил, обнимая.
Так и уснула в его ласковых руках.
А на завтраке в кают-компании наша троица вызвала живейший интерес.
Все переглядывались, не решаясь первыми задать вопрос. Миша и Гор были как два подбитых сокола. А у меня веки красные, припухшие.
Заканчивалась первая неделя отдыха.
Глава 55.
Глава 55.
Любопытным пришлось умерить аппетит. Попытку задавать вопросы Гор жёстко пресёк и всем осталось только строить догадки.
После завтрака вся компания перебралась на палубу.
Загорали, купались. Для купания яхту остановили, мы спустились на специальную плоскую платформу.
Купание в открытом океане – это что-то! Хотя все плавали как нормальные люди, а я – в спасательном круге. Иначе, Миша не разрешал спуститься в воду.
Они с Гором от купания отказались. Видимо, больно обоим. Лежали в шезлонгах. Вот под тем соусом, что он не в состоянии как следует проконтролировать мою безопасность, так как со мной плавать сейчас не может, и был поставлен ультиматум:
– Либо ты плаваешь в обнимку со спасательным кругом, либо лежишь и загораешь рядом со мной в шезлонге.
Естественно, я выбрала круг.
Миша, опасаясь моего плаксивого настроения, целый день держал меня в коллективе. Справедливо полагая, что так я лучше смогу развеяться.
После купания и вкусного обеда мы вернулись в каюту и легли спать. К ужину я вышла абсолютно восстановившись.
Настроение было просто прекрасным.
Вспоминала признания, которые подслушала ночью.
В этот вечер, я впервые вырядилась в платье. Точнее, одела сарафан, короткий, облегающий, на узких бретельках, цвета морской волны. Под ним было такого же цвета бельё, на ногах – удобные туфельки на довольно высоком каблуке. Волосы чуть подобрала спереди – заплела тонкую косичку от виска до виска ободочком, а сзади оставила свободно падающую гриву.
После ужина девицы заскучали, и было решено – устроить вечеринку. Зажгли фонари.
Через распахнутые окна кают-компании на палубу вырвалась электронная музыка. Оказывается, на яхте было соответствующее оборудование. И тот самый парень, который нам готовит и обслуживает, превратился в диджея.
Гор и Миша продолжали полулежать в шезлонгах, явно не собираясь двигаться.
А на меня накатила ностальгия.
Некоторое время ещё сидела и смотрела на танцующих, а потом, решительно поднялась и присоединилась к ним. Как когда-то в клубе, на тумбе, музыка подобралась к моему сердцу, сплелась с ним. Тело задвигалось в ритме ударов, и стала уходить в этом кипучем вихре: и боль от бездушия отца, и страх расставания с сыном, и растерянность перед новым вызовом судьбы. Всё плохое просто выплеснулось в движении и стало так легко!
Когда я устала, и упала отдохнуть рядом с Мишей, заметила, как сильно он потрясён.
– Если бы я уже не любил тебя, девочка, то влюбился бы сейчас. Ты сногсшибательно двигаешься!
К концу путешествия и Миша и Гор, успели восстановиться.
Глава 56.
Глава 56.
По возращению из путешествия на яхте, меня ждала катастрофа!!!
Михаил решил забрать меня с собой в Гонконг.
Поначалу всё шло прекрасно. Едва вернувшись, я потребовала отвезти меня к Волчонку. По дороге к дому, где жили мои самые дорогие, заехали в крупный торговый центр, я накупила подарков.
Малыш, под присмотром Надежды Матвеевны, играл во дворе с соседским мальчиком. У него уже появился первый друг тут! Я внимательно рассмотрела его, пока нас с отцом не заметили – вид у ребёнка здоровый, улыбка светлая, беззаботная!
Увидел, побежал ко мне раскинув ручки, как маленькие крылышки. Я подхватила сына под мышки, закружила.
Отец позволил переночевать у них, он был очень доволен развитием моих отношений с женихом. Всё шло по его плану.
Моё обучение в университете было организовано. Правда, на занятия прийдётся ездить из дому, что довольно далеко, неудобно и долго. Однако, проживание в студенческом кампусе или на съёмной квартире, поближе к месту учёбы, Михаил категорически запретил. Каждый день до своего отъезда он проводил со мной. Уровень близости в наших отношениях уже не был секретом ни для его семьи, ни для «моей».
Приближался день, когда Мише нужно было лететь в Гонконг.
Однажды, мы лежали, обнявшись, после близости. Миша лениво перебирал пальцами мои волосы и, вдруг, говорит:
– Ты поедешь со мной. Всё равно, тебе никогда не прийдётся работать. Зачем тебе этот университет? Зимой приедем на нашу свадьбу.
Он, я заметила, сильно нервничал, когда шла речь о моей учёбе. И я понимала, что причина не только желание не расставаться со мной. Основная причина – Гор. Надо же, чтобы он тоже учился в этом университете!
Момент, когда Миша сказал, что хочет увезти меня с собой, стал для меня ужасным потрясением!
Когда поняла, что мне грозит долгая разлука с сыном, я расплакалась. Горько, безнадёжно.
Миша ничего не понял поначалу. Почувствовал, что затряслась рядом, уткнувшись лицом в подушку. Приподнял меня за плечи, увидел, что рыдаю, напрягся...
Я же лихорадочно искала аргументы, пока эта мысль не укрепилась у него в мозгах.
– Миша, я тоже не хочу с тобой расставаться. Больше всего на свете хочу, чтобы ты не уезжал! Но я также хочу, чтобы с тобой было по-человечески. Не так как с Гором! – говорила быстро, горячо, пытаясь унять свой дурацкий плач.
Я понимала основную причину, по которой меня не хотели пускать в университет – ревность. Злилась, что не могу держать себя в руках, когда нужно собраться и убедить мужчину поступить по-моему.
– Хочу, чтобы ты гордился мною. Я и так не уверена в себе. Если ты оставишь меня без образования, я до конца жизни буду чувствовать себя хуже других женщин твоего круга. Прошу Миша! Я люблю тебя! Я хочу быть достойной тебя! Я так хочу быть счастливой! – я умоляла...
И Миша нехотя уступил.
Но до самого отъезда я тряслась от страха, что он передумает.
Наконец, он уехал.
Глава 57.
Глава 57.
Первый день в университете был потрясающий!
Стояла тёплая, солнечная погода. Я поднялась на рассвете, рано вышла из дому. Утренний воздух был удивительно свежим, вкусным!
Водитель уже ждал. Отец обещал купить мне машину. Уже в конце следующего месяца буду сдавать на права. А пока нанят водитель. Брат устроился в студенческом общежитии – кампусе. Ему не хочется рано вставать каждый день и тратить кучу времени на дорогу.
Чувствовала себя великолепно! Уверенно.
Во-первых, я была очень хорошо одета, во-вторых, честно говоря, я, реально красива.
Я шла по территории университета и чувствовала восхищенные взгляды, самые смелые (или наглые!) парни пытались подкатить.
Сейчас, совсем не страшно: у меня влиятельный отец, на одном курсе со мной учится крутой, уверенный в себе брат.
Когда пришла на лекцию и села, двое ребят едва не подрались за право сидеть рядом, но тут подошёл брат:
– Так, исчезли оба! Возле неё сяду я!
– Да что ты говоришь! А фейсом по тейблу?
Я быстренько останавливаю назревающую драку:
– Братик! Привет! Как устроился в кампусе? Это не честно, что папа тебе разрешил поселиться в общежитии! Я сегодня больше часа добиралась из дому.
И к нему сразу совсем другое отношение.
Брат позже рассказал мне, что половина парней набиваются к нему в друзья, только чтобы поближе подобраться ко мне.
Потекла моя студенческая жизнь. Она была удивительно счастливой.
У меня появились подружки Сара и Саманта. Теперь повсюду я ходила вдвоём с одной из них или втроём. Вокруг нас всегда крутились парни, готовые выполнить мелкие просьбы. Девочки подражали моим прическам. Я, как-то незаметно, становилась некоронованной королевой курса.
Постепенно, разобралась в местных подходах к жизни. Сара с Самантой здорово помогли в этом.
Все девушки, с первого по последний курс, знали каждого богатого парня в университете.
За этими беднягами велась настоящая охота. Они, со своей стороны, во всю пользовались положением и деньгами родителей. Надо сказать, что богатые девушки вели себя аналогично.
Я заметила, кучковались студенты тоже, в основном – по уровню доходов. Мало кто не учитывал материального положения тех, с кем предпочитал общаться.
Молодые мужчины, которые были не просто из богатых семей, но и сами уже занимались бизнесом – местная элита и предмет вожделения и обожания толпы студенток. А также, главный объект охоты для любой девицы в университете. Гор относился именно к таким.
Однажды мы с девочками переходили из корпуса в корпус между лекциями. Я шла посередине, держа Сару и Саманту под руки. За спиной кто-то из парней нёс мою сумку. Остальные ребята из нашей группы – тоже в зоне видимости.
Навстречу шёл Гор. Увидел меня, обрадовано улыбнулся, подошёл. Перегородил дорогу собой. Вижу, волнуется, даже жалко стало, говорит:
– Здравствуй! – я тоже поздоровалась – Может прогуляемся, кофе выпьем, поговорим?
– Нет! Пожалуйста, никогда не подходи ко мне! – я отказывалась решительно, совершенно не кокетничала.
У девчонок от такой моей крутизны чуть ли не обморок случился.
Они о таком приглашении этого мужчины только мечтать могут, а я – отказываюсь! Мужская половина, само собой, довольна. Гору тоже от их королевы – от ворот поворот, не только им, горемычным. Приятно быть с таким как он, так сказать, в одной лодке.
А я понимаю, малейшее неосторожное движение или просто сплетня о нас с Гором – и Миша увезёт меня от сына.
Глава 58.
Глава 58.
Иногда думаю – я, женщина, у которой оба её мужчины гонщики. Противоположности сходятся? Когда еду в университет на своей новенькой голубенькой машинке, редкий день обходиться без того, чтобы меня не обругали разными нехорошими словами.
Интересно, во всём мире обзывают, злятся на водителей машин, ползущих с очень небольшой скоростью? Но, я никак не могу ехать быстро!
А чуть что – хочется бросить руль и закрыть глаза. На занятиях с инструктором я так и делала пару тройку раз.
Один раз, мы едва не врезались в дерево на обочине, а второй – инструктор схватил руль и крутил его сам, поэтому мы не столкнулись с большой фурой. Ещё разок – просто в кювет съехали. К тому же, я в такие моменты громко визжала. Картина ещё та: на водительском месте едущей машины – орущая тонким высоким голосом девушка с закрытыми глазами и расставленными чуть в стороны руками с растопыренными пальцами. Может совпадение, но мне говорили, что когда инструктор со мной закончил, взял отпуск.
Если в детстве у меня не было даже велосипеда, а сейчас отец купил машину, то у меня в детстве всё равно не было велосипеда! Поэтому езжу критически медленно. Тем более теперь без инструктора. Я бы даже сказала – без никого. Быть моими пассажирами, как оказалось, люди этого не выдерживают. Больше одного раза никто категорически не соглашался садиться ко мне в машину.
Порою я даже забавлялась, приглашая подвезти, а потом наблюдая, как выкручиваются подружки, объясняя почему никак не могут поехать.
Но сейчас я лечу. Позвонила Надежда Матвеевна, сказала – Волчонок заболел. У него – температура высокая, кашель, насморк. Плачет, маму зовёт.
Я сорвалась с занятий и еду к ребёнку.
Уже три месяца вожу машину. Опыт небольшой, но ежедневный. Дорогу хорошо знаю.
Я, в последнее время, вообще, освоилась в этой жизни.
К хорошему быстро привыкаешь.
В доме отца мне ни в чём нет отказа. Правда, я ничего особо не прошу, но стоит намекнуть – получаю.
В институте, я как рыба в воде, и среди студентов, и среди преподавателей. Молодые люди заигрывают. Бывает, дарят цветы. Некоторые даже объясняются в любви. Девочки заискивают. Набиваются в подружки.
Есть досадное неудобство: Гор преследует меня, правда с уже какой-то безнадёжностью. Я стараюсь не давать ему даже малейшей надежды на продолжение отношений. Разговоры никакие не веду. Просто молчу на любые его обращения. Словно, нет его в этом мире для меня – пустое место.
От уговоров и объяснений в любви, он перешёл к злобным ругательствам и грубости, потом – к уговорам и извинениям.
Но, даже для всего этого, ему надо было очень постараться со мной увидеться, потому что я мастерски избегала любых контактов и встреч. Гору приходилось, буквально, выслеживать меня, чтобы сказать хоть слово.
Но – это так, издержки. В остальном, в университете мне всё это время было очень комфортно. Настолько, насколько может быть хорошо богатой, красивой девушке, которая не имеет проблем с обучаемостью.
Наконец, приехала! Влетела в дом. У Волчонка как раз был врач. Мальчик вырывался, плакал, не давал себя прослушать. Я кинулась к сыночку: успокоила, приласкала, обняла. Подняла мягкую рубашечку, подставляя доктору маленькую спинку.
К счастью, воспаления лёгких врач не услышал, но заболел малыш сильно.
После ухода врача, я отправила нашего водителя и охранника за прописанными лекарствами. Надежде Матвеевне, после подробного доклада, наказала прилечь отдохнуть, желательно даже поспать. А Палому попросила сварить куриный бульон.
Сама же села на кровать с Волчонком на руках и стала качать его, напевая песенки, как часто делала это в «доамериканский» период нашей с ним жизни.
Открылась дверь в детскую. Подумала, надо же как быстро принесли лекарства! Жаль малыш заснул, прийдётся будить, раскапризничается снова...
В комнату вошёл Гор.
Глава 59.
Глава 59.
Я смотрела на мужчину, не отрываясь.
Видела недоумение на его лице, которое медленно сменилось раздумьями, а потом, пришло озарение, но ещё окрашенное неверием!
Гор поднял на меня глаза...
– Я думал, у тебя кто-то появился... Решил, ты на свидание с лекций рванула...
Он сделал пару шагов в нашу сторону:
– Он... Это наш? Мой сын?
Я тоскливо думала: "что теперь будет?"
На вопросы Гора не отвечала. Разве не очевидно? А, может, попытаться соврать?
Но тут, вошла Надежда Матвеевна, в руках держала пакет с лекарствами. Наверное, не смогла уснуть, и как раз возвращалась в детскую, когда встретила охранника, который вернулся из аптеки:
– Ну надо же, как заболел сыночек твой, прямо перед самым днём рождения! А мы гостей пригласили. Майкла, с которым он первым подружился, и...
Наконец, она обратила внимание на постороннего мужчину в комнате и сказала растерянно:
– Здравствуйте, а Вы?..
– Это отец Волчонка, Надежда Матвеевна. Давайте дадим ребёнку лекарства, я уложу его, и потом поговорим.
Я видела, что пытаться врать не было уже смысла. После слов про день рождения в голове у Гора сработал калькулятор и теперь он не отрываясь смотрел на сына.
Надежда Матвеевна тоже стояла столбом, ошарашено разглядывая этот шикарный образец мужчины, пока я не спеша поила сына сиропом, потом снова укачивала, нежно напевая, потом осторожно укладывала в кровать.
Наконец, я шёпотом попросила женщину посидеть возле ребёнка, а сама пошла на выход, сделав Гору знак головой, чтобы шёл за мной.
В гостиной я устало села на диван, откинулась на спинку и прикрыла глаза. Ну решительно не понимала, что теперь делать.
Вдруг почувствовала прикосновение. Вскинулась. Гор сидел передо мной на коленях, положив руки на диван по обеим сторонам моих ног. Его лицо было почти на одном уровне с моим, так близко... Он заговорил горячо, искренне:
– Почему? Неужели настолько сильно тебя от меня воротило, что ты сбежала беременная в никуда? Да, конечно, был жесток с тобой поначалу, знаю! Но я ведь постарался всё исправить. Тебе же хорошо было со мной и зимой, и весной – тогда, когда мы сделали нашего ребёнка! Я видел это. Я люблю тебя, Маша. Всегда любил. С самого первого взгляда. Только, дурак, не понял, не поверил, что такое со мной может случиться. Боролся сам с собой, пока не проиграл. А потом стало поздно... Знаешь, что я пережил, когда думал, что нет тебя больше...Все эти годы видел тебя в своих снах. Ты нужна мне. Нужна! Я не могу без тебя. И я не отдам тебя Мишке. Особенно теперь, когда знаю, что у нас есть сын.
Вдруг, он схватил меня и прижал к себе, обнимая так крепко, что, показалось сейчас хрустнут рёбра, не вдохнуть.
Я не сопротивлялась, оглушённая произошедшим. Его слова скользили мимо... Я слышала, понимала...Но в голове бился птицей единственный вопрос: «Что мне теперь делать?»
Глава 60.
Глава 60.
Краем глаза заметила тень в проёме двери. Кажется, это охранник, или правильнее называть его водителем? Нет! Самое правильное надсмотрщик. Господи! Он же сейчас отцу сообщит, что я приехала к сыну без разрешения, да ещё и с мужчиной тут, прямо в гостиной, обнимаюсь!
Я задёргалась в руках Гора, вырываясь.
– Отпусти меня, немедленно! – мой голос звучал яростно и твёрдо.
Он нехотя разжал руки.
– Прошу тебя, Гор, уезжай сейчас же отсюда! Мы поговорим потом. Я должна подумать, пожалуйста! – скатилась я до мольбы.
Он посмотрел наверх, на лестницу, которая вела на второй этаж, к спальням, одна из которых, была отведена под детскую.
Я проследила его взгляд и торопливо заметила:
– Волчонок болен. Ему сейчас не до гостей. И стресс из-за знакомства с папой не нужен. Давай, подождём, пока он выздоровеет, и я вас познакомлю.
– Волчонок? – Гор удивлённо посмотрел на меня.
– Я назвала его Владимиром. Волчонок – прозвище. Ещё с тех времён, когда сосал грудь и у него прорезались первые зубки – кусался больно... Ну уходи уже, а!
– Ладно. – свежеобразовавшийся папаша явно нехотя двинулся к выходу. Я шла следом и с трудом сдерживалась, чтобы не упереться ладонями в его спину, и не начать пихать его, чтобы придать ускорение.
Наконец он ушёл, а я поднялась к Надежде Матвеевне.
Пришлось излагать ей краткую, приукрашенную и не совсем правдивую версию событий: расстались, но он не знал, что беременна; теперь у меня новые отношения, но любимый не знает о ребёнке; случайно встретились и привела папу увидеть сына.
– А где же он? – взволнованная Надежда Матвеевна даже руки держала у груди, крепко сжав в кулачки. Я заволновалась, как бы у неё не подскочило давление.
– Сын болен, поэтому более близкое знакомство отложили на потом. – мягко пояснила я.
Где-то в доме громко хлопнула дверь. Мы обе переглянулись и подхватились с места. Я посмотрела на сына. Спит кроха. Ротик приоткрыт, дышит сипло, похрапывает. Волосики влажные, слиплись на висках. Я положила руку ему на лобик – не горячий – похоже, температура падает. Тихонько попросила Надежду Матвеевну остаться возле больного, а сама пошла на разведку.
В гостиной, на том самом диване, на котором меньше часа назад я принимала объяснение в любви, сидел мой отец. Он смотрел на меня пристально и недобро.
– Рассказывай.
Я изложила ситуацию: Михаил и Святогор лучшие друзья; Вова – сын Гора; он собирается бороться за наши отношения.
Отец помолчал немного, а потом задал абсолютно неожиданный вопрос, по крайней мере, от него я такого не ждала:
– А чего хочешь ты?
Я задумалась. Конечно, мне было очень хорошо с Мишей во время нашего путешествия на яхте.
– Не знаю, поймёшь ли ты меня, папа... И Гор и Миша – красивые, успешные мужчины. Они, безусловно, мечта многих девушек. Но, понимаешь, я всегда мечтала о любви. Настоящей, как у бабушки с дедушкой. – я с сомнением посмотрела на отца: слушает ли, стоит ли продолжать?
Он внимательно смотрел на меня. Что ж попробую договорить.
– А это разве любовь? Они говорят, что любят, но путают желания, возможно сильные, и чувства. Я так думаю. Впрочем, точно не знаю. Говорят, и с первого взгляда любовь есть. Только это не про меня. Я думаю, мне нужно для начала узнать человека, понять хотя бы немного, чтобы он понравился. – я сделала паузу, набираясь сил для решительного заявления.
– Я не люблю ни одного их них, папа! Мне кажется, что комфортнее быть с Мишей. Гор был жесток со мной в самом начале нашего знакомства и я его побаиваюсь. Но с другой стороны, сейчас он очень мил, и является отцом моего драгоценного сыночка. Как было бы хорошо, если бы я просто училась в университете, как все! И не нужно было бы выбирать из них...
– А тебе выбирать и не нужно! – вскинулся отец.
Он решительно вышел из дома.
Я выглянула в окно, прижавшись лбом к стеклу: отец говорил по мобильному.
Глава 61.
Глава 61.
Меня увозили.
Увозили от короткой счастливой жизни богатой беззаботной студентки. Увозили от маленького сына. Увозили от, ставшей почти родной, Надежды Матвеевны.
Я сидела в машине отца и не хотела с ним даже разговаривать. Мы ехали в аэропорт. Я лечу в Гонконг, к жениху. Отец посадит меня в самолёт, а Миша встретит в аэропорту.
Все слёзы выплаканы, все слова сказаны.
Волчонок у Гора.
В тот злополучный день, после разговора по мобильному отец вернулся за мной и, даже не позволив подняться к сыну, увёз домой.
Меня заперли в комнате на три дня. Дурацкое решение. Зачем в комнате?
Слава богу, связи не лишили, поэтому я знала все новости.
Волчонку быстро становилось лучше. Он стремительно выздоравливал. Уже рвался гулять и решительно не понимал, почему мамы нет рядом. Как может день рождения пройти без мамочки? Зато, к нему на праздник пришёл папа! Ребёнок сидел у Гора на коленях, разговаривая со мной, и в этот момент был абсолютно счастлив! Кажется, мой малыш воспринял папу, как большой подарок от мамы.
Я умоляла отца позволить мне увидеться с сыном. Обещала всё, что захочет, пыталась торговаться, истерила. Безрезультатно. Родитель остался глухим и равнодушным ко всем моим просьбам и мольбам.
На следующий день Надежда Матвеевна позвонила и рассказала, что Гор забрал и перевёз их с Вовой в свой дом. Приехал с утра, распоряжался переездом властно, по-хозяйски.
– Уже перед самым нашим отъездом, – рассказывала Надежда Матвеевна – явился твой отец. Сухо и коротко поприветствовал Гора, потом сообщил мне перепуганной до чёртиков, что я могу поехать с мальчиком. Или могу, если захочу, остаться жить в доме. В любом случае, мне, мол, всегда можно вернуться и жить в этом доме. И, если прийдётся, разрешается вернуться как одной, так и с мальчишкой, если что. Сообщил, что водитель, он же охранник, и Палома остаются на этот случай в старом доме. И уехал.
Разговаривала по видеосвязи и с Волчонком. Сынишка подносил к экрану новые машинки по очереди, чтобы мама полюбовалась. Ему пока изменения нравились, тем более, новообретенный папа уделял ему много внимания.
Несколько раз и Гор говорил со мной. О любви, конечно: о своей ко мне. Только мне не до телячьих нежностей и романтических бредней было. Я злилась, что из-за его слежки, из-за его дурацкого появления, что закончилась моя счастливая, спокойная жизнь. Из-за него я не смогла быть с сыном даже в его день рождения!
А сейчас меня отправляли на другой материк.
Когда через три дня заточения в спальне, вошёл отец, чтобы сообщить об этом, сзади маячил мужчина с подносом, на котором было всё для укола успокоительного.
Я пыталась, честно пыталась всё уладить, оставить как есть, только бы не улетать... Казалось, что почти полгода вместе сблизили нас с отцом, что он хоть немного полюбил меня, что прислушается к уговорам и горячим мольбам... Иллюзии...
Мне всё таки вкололи успокоительное. Я и сейчас была под действием седативных. Отец не хотел проблем при перелёте.
И вот уже лечу. Успокоительные всё ещё действуют, я засыпаю...
Летела около шестнадцати часов. И выспалась и наплакалась и успокоилась: сын с Надеждой Матвеевной, она обещала, что не оставит его. Малыш с отцом. Насколько Гор полюбит сына, это другой вопрос, но, всё же, он ему не чужой. У моих родных есть всё необходимое и, если Гору малыш, всё таки, окажется не нужен без меня, Надежда Матвеевна сможет вернуться на прежнее место жительства. Эту страховку отец обеспечил.
Я попыталась настроиться на светлое будущее. Нужно, чтобы Миша принял моего сына или, хотя бы согласился, чтобы он жил с нами. Может тогда я смогу забрать его... Я старалась не отчаиваться. Может ещё всё наладиться.
Наконец, утомительный перелёт завершился. Ещё в самолёте стюардесса, (и где только находят таких идеальных девушек!), рассказала, что нас ожидает один из самых больших аэропортов мира, обслуживающий около 64 миллионов пассажиров в год. Она также рассказала, что находится он в Гонконге, на острове Чхеклапкок, восточнее столицы. И заверила пассажиров, что этот аэропорт считается одним из самых удобных из мировых, с простым расположением и информационной поддержкой.
Ну не знаю...
Аэропорт был действительно великолепен. Как люди могут создавать такие творения! Какие невероятные талантливые головы должны быть у создавших такое современное чудо, а сколько человеческих знаний и умений нужно... Я вертела головой, в восхищении рассматривая огромные сооружения и устройство аэропорта. Где-то меня ждёт Миша... Только я не вижу его. Вокруг так много людей... я прошла контроль и взяла багаж, и покатила чемодан вслед за толпой пассажиров, оглядываясь. Потом вернулась, но, кажется не совсем туда...
Устав бродить, села. Но долго сидеть не хотелось. Осточертело за время полёта.
И я решительно двинулась на выход.
Глава 62.
Глава 62.
Миша меня не встретил.
Я выходила, возвращалась, ждала, просила сделать объявление. Всё зря. На звонки он тоже не отвечал. Мелькнула мысль позвонить отцу, но я так злилась на него, что отбросила её.
Решила добираться к жениху сама. Как кстати я неплохо знаю китайский. Правда, позабылось немного...Но ничего, английский здесь тоже звучал часто.
Письмами мы с женихом не обменивались, как в старину, всё больше по видеосвязи, поэтому домашнего адреса у меня попросту не было. А вот адрес фирмы, к счастью, помнила. Документы у отца не раз видела с юридическим адресом.
Подъезжала к зданию в котором находилась фирма на такси. Какой этот Гонконг муравейник! Зелени нет. Дышать нечем. И люди, люди, люди... Машины, машины, машины... Пробки. Не хочу здесь жить.
Наконец, приехали, расплатилась, вышла. Здание – сплошной бетон, металл, стекло. В основном, стекло – окна, снизу доверху, сквозь которые ничего не видно. И всё это взлетает вверх, до самого неба. Нужно голову запрокинуть, чтобы верхние этажи увидеть. Оглянулась вокруг, снова вверх посмотрела – появилось стойкое ощущение, что я на дне огромной коробки.
Вошла в здание. В огромном вестибюле работают кондиционеры и очистители воздуха. Свежо.
Подошла к стойке, за которой сидели, надо думать, местные охранники и спросила Михаила, назвав его полное имя. Мне сообщили, что господин вице-президент отсутствует. Я подумала, что поехал в аэропорт.
Разминулись? Попросила разрешения подождать. Указали на мягкие диваны в вестибюле. Села, жду...
