Текст книги "Маша и Дракон (СИ)"

Автор книги: Полина Белова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

– Замутил с Маринкой. Только сам за девочкой своей пугливой приглядывал. Она смирненько себя вела. Никуда не ходила. Из комнаты своей не вылазала. Комендантша сказала, что все выходные в колледже по территории гуляет или в комнате своей сидит.

А потом была новогодняя вечеринка. Нет, это надо как она меня провела! Нарядилась проституткой японской, волосы выкрасила и у меня на глазах весь вечер обжималась с парнями. А Стас – этот, вообще, слюни на неё со сцены пускал. Я видел, как он целовал её!

Я эту гейшу увидел – сразу что-то по сердцу зацарапало: поворот головы, движение рукой. Но походка эта семенящая, волосы прямые чёрные, да и поведение такое... ну не ожидал я от трясогузки этой такой прыти! Не выдержал, пошёл к ней в комнату, проверил, даже за ногу потрогал – спит. А она и тут провела, лиса!

Но понимала, что я заподозрил, поэтому чёрные волосы остригла. Я как увидел её лысую почти, больше не сомневался. Вся вечеринка перед глазами калейдоскопом замелькала: вот её Стас в щёчку целует, вот она в обнимку с каким-то уродом в медленном танце, вот с другим под ручку к напиткам семенит. Стас песенки свои ноет, на неё смотрит, а она в ладошки хлопает... Веришь, я просто от ярости загорелся внутри, притащил её в какую-то комнату, увидел указку и лупанул пару раз по заднице.

Нет! Зачем он врёт! Он меня три раза ударил. И не целовал меня Стас, просто наклонился к уху спросить, как меня называть. Отелло ненормальный!

– Больше не смог ударить. Она разрыдалась и я опустил руки. Смотрел на неё ревущую, стриженную и, вдруг понял, что она мне нравиться, конкретно так! Ты не поверишь! Я от этого понимания сильно так растерялся, я бы даже сказал – испугался. – Гор замолчал. Блин, на самом интересном месте! Я услышала, что они снова наливали. Ничего себе! Им так одной бутылки не хватит.

– В общем, брат, стал от неё подальше держаться. – продолжил, наконец! – Но с Мариной порвал. Просто никого, кроме Маши, уже не хотелось, а её уже почему – то не мог просто как раньше, понимаешь?

Видимо, Сергей понимал. Мне из-под кровати было сложновато оценить. Зато, наконец-то, начала хоть что-то понимать.

– А потом, на день Валенина, когда в мусорную корзину выбрасывал очередную открытку с сердечком, там уже с горкой таких было, подумал: а почему бы не постараться попробовать по нормальному, как у всех. Ладно, согласен, начало не очень, но откуда я мог знать, что меня так зацепит! Решил попробовать исправить. Начал с подкупа. Исходил из принципа: все бабы одинаковы. Надо только угадать с подарком и не переборщить: чтобы и понравилось, и не напугать. Значит, что-то милое и не очень дорогое, ну и цветы, само собой. Розы – беспроигрышный вариант. Купил всего разного понемногу, сложил в корзину, игрушку купил побольше, но с намёком: белого медведя. Мол, вот я такой большой белый и пушистый теперь. Пришёл к малышке на восьмое марта. А её нет, нигде. Комендантша говорит, в последнее время уходит по выходным. И я только сейчас об этом узнаю! Начинаю закипать. И где её носит? После выходки с гейшей, я уже знаю, что в Маше моей черти водятся, как в том самом тихом омуте. Мишку с подарками у неё в комнате на кровати пристроил, а сам уже на взводе. Жду её. Решил выйти на улицу – и ты представляешь! – она идёт с белым медведем! Дальше не буду рассказывать, но как у людей снова не получилось...Знаешь, Серёга, я бы Машку запер где-нибудь в доме за городом, чтобы кроме меня никто даже видеть не мог. Вот бы, как раньше – гарем. Пусть даже с ней одной, но чтобы под замком и за высокой стеной! И только я – царь, бог и падишах. – парни противно загоготали. Нет, ну ничего себе! И это с ним я собиралась договориться, чтобы мне разрешили выступать в ночном клубе?

Глава 21.

Глава 21.

Дальше они заговорили про гонки, машины, детали. Скучища... Я стала боятся, что усну и выдам себя – вдруг буду храпеть во сне! Потом, Сергей наконец, ушёл.

Гор ещё некоторое время потоптался по комнате – его ноги время от времени мелькали в зоне видимости – потом хлопнула дверь и зашумела вода. Он – в душе. Моё время!

Быстренько выбралась из-под кровати и осторожно выглянула в коридор – никого. Как можно тише закрыла за собой дверь, и рванула в свою комнату пулей! Влетела, отдышалась.

Надо же, Лина уже здесь. Она сегодня рано. Или я поздно?

Когда укладывалась спать после душа, думала: «ну здравствуй, тысяча и одна мысль!». Но сама не поняла, как заснула. Только глаза прикрыла, открываю, а уже утро! Лина стучит пузырьками в ванной. Вот, когда бы я не проснулась, стратегические места уже заняты моей соседкой! Это надо быть такой противной во всём!

На занятиях меня, можно сказать, не было. Тело, конечно, сидело, но сама я усилено решала как сделать так, чтобы были и волки сыты и овцы целы.

Мне пришлось принять то, что неудачно для меня, понравилась человеку, с которым прийдётся считаться. Я пока ничего с этим не могу сделать. Значит, нужно принять, как плохую погоду – защищаться как смогу. Подвести ребят, с которыми мне реально интересно; не заниматься делом, которое мне нравиться – я не согласна. Да и, как говориться, «хочешь дружбы, будь другом», поэтому сегодня в три я буду в клубе с ребятами. Только нужно как-то прикрыть тыл. Я не хочу, больше никогда не хочу, чтобы меня лупили. Это ужасно! Больно! Страшно! А потом ещё и стыдно... Что же делать?

Ура! Придумала! «Макдональдс»! Я побежала к коменданту и позвонила менеджеру. С увольнением всё оказалось не сложно, он оформит документы. Но эту субботу попросил отработать в последний раз, заодно заберёт заявление на увольнение, отдаст трудовую книжку и последнюю зарплату – расчетные. Так, отличненько...

Когда подходила к столовой, Гор, как раз выходил оттуда. Я приостановилась, первой поздоровалась и сразу сказала, что сегодня пойду увольняться с «Макдональдса». Потом, не задерживаясь, вошла в обеденный зал. Реакцию Гора не видела, но важно было не допустить расспросов. Или, не дай бог, чтобы за мной не увязался!

Итак, теперь можно смело уходить из колледжа после занятий: иду выполнять ценное указание! Как буду потом выкручиваться, если контракт подпишем, пока не знаю. Будем решать проблемы по мере их поступления.

К «Кристаллу» я подъехала вовремя. Села на лавочку в парке возле клуба и достала из сумки парик. Одела его на голову, а сверху шапку. Теперь из-под шапки висели косы. Без Галочки я парик как следует не нацеплю (надо научиться). Ладно, если не снимать шапку, вполне нормально смотрится. Из косметики у меня только, подаренный подружкой тюбик ярко – красной помады. Мазнула по губам – готова.

В дверях клуба появился Дан, оглянулся обеспокоенно, увидел меня, расплылся в улыбке.

Охранник проводил нас прямо к кабинету менеджера. Честно говоря, я ожидала чего-то большего, когда представляла себе ночной клуб. А здесь, ну большое помещение, ну коридоры, даже бухгалтерия есть. Администрация ночного клуба – это просто обычное непримечательно место. Мы вошли в кабинет. За столом сидел тот самый дядька, что ловил меня за косы. Понятно... Я было решила, что зря пришли, но он даже не глянул на меня. Деловито поздоровался и начал беседу. Обращался, в основном к Дану, но и нас мельком охватывал вниманием.

– В пятницу и выходные у нас только электронная музыка – рассказывал он – техно, драм-н-бейс, брейкбит, хаус, хардкор . В, общем, все разновидности клубной музыки. Вы нужны по вторникам, средам и четвергам. В эти дни с 19:00 до 22:00 мы решили пустить живую музыку. Кроме Вас, будут работать ещё три группы. Каждая по часу. Время будем определять по ходу дела, как пойдёт. Контракт пока на полгода. Если проект будет удачным, рассмотрим новые условия. Первое выступление во вторник, на следующей неделе. Ваше время на этой неделе с семи до восьми. Вот Ваш контракт. Ознакомитесь, подпишите. – он дал Дану бумаги и откинулся на списку кресла.

Глава 22.

Глава 22.

Прошло три месяца... Всё оказалось совершенно не сложно. До клуба было три остановки трамваем. Галка натаскала меня «создавать образ». Мне без труда удавалось удирать на пару часов «погулять» трижды в неделю. Драконы готовились к каким-то важным гонкам, да и выпуск у них был на носу. Поэтому Гор лишь изредка подходил ко мне с разговором, но как-то не клеилось у нас. Я старалась никоим образом не вызывать его интереса. Сама скромность и незаметность. Господи, пусть он от меня отстанет! Столько девушек вокруг! Пусть в них влюбляется!

И бог услышал меня. Постепенно он всё реже обращал на меня внимание. Иногда, когда пересекались с Драконами в столовой, от их столика доносились обрывки разговоров о машинах, колёсах, трассах – скучища.

Потом у них был выпускной! Саша привёл на него Галочку и познакомил с родителями. Я не была там. Мне Галочка рассказывала, обливаясь слезами. Она совершенно не понравилась матери Саши. И та нашла возможным сказать это моей подружке, тихо, отведя её в сторонку в удобный момент.

Я вспоминала, как моя подружка готовилась к этой встрече! Как наряжалась! Перемерила всю свою одежду и половину костюмерной у Валентины Ивановны. А потом пошла и купила новое платье на всю зарплату. Потом искали подходящие туфли. Я теперь знаю все обувные магазины в нашем городе.

Галка всегда сама укладывала волосы, а тут зачем-то пошла в салон.

Короче, наверное, все сбережения вбухала в свою красоту. А потом сидела после выпускного и рыдала одна, раскачиваясь на кровати из стороны в сторону. Я такой её и нашла, когда утром пришла узнать новости. Галка давно дала мне ключи от квартиры. Мы даже договорились, что летние каникулы я буду жить у неё.

Я не стала выспрашивать. Молча обняла. Пусть почувствует, что не одна. А потом стала говорить ей:

– Галочка, родная! Спасибо, что ты есть! Только ты у меня, никого больше! Не плачь, милая. Не знаю, что случилось, и кто тебя обидел, но вижу, что ты живая и здоровая, а с остальным мы с тобой справимся!

Галка подняла на меня мокрые глаза, ресницы слиплись в стрелки:

– У меня ребёнок будет, беременная я! А он жениться не хочет. Сказал, деньги будет давать, если решу оставить. Но он хочет... сказал чтобы... – Галка судорожно всхлипывала – сказал, чтобы аборт...а-а-а....А мать его меня полным ничтожеством....Машенька, я же люблю его, я семью хотела, детей! Чтобы в горе и радости! И только с ним! Маша, а он ушёл гулять, отмечать выпуск! После того, как узнал о ребёнке, нашем с ним ребёнке, он сказал мне лучше сделать аборт и пошёл гулять с друзьями...Как же так, Маша!?

Я не знала, что сказать ей. Галка старше меня на три года, но сейчас цеплялась за мои руки, как ребёнок, и заглядывала в глаза. Сердце кровью обливалось, душу щемило от жалости и нежности к моей подружке, которую так жестоко обидели.

Я полезла в аптечку, нашла успокоительное, заставила её выпить сразу три капсулки. Может и вредно, но лучше так, чем нарастающая истерика, с которой я могу и не справиться.

А через неделю мы сидели с ней в отделении гинекологии. Галка сделала аборт. Я уже неделю как перебралась из общежития к ней на квартиру и не оставляла подругу ни на минуту. Даже на работу в клуб с собой брала. Сразу, в тот день, когда сломали её любовь, Галка решила порвать с Сашей навсегда. И он не приходил и не звонил. Всю неделю, пока решался вопрос с операцией: врач, УЗИ, анализы, подружка ждала. Смотрела на телефон, наверное, сама того не осознавая. Я видела, что ждёт. Только зря ждала. Перед самой операцией мне захотелось окончательно убедиться, что она не делает ошибку и я спросила:

– А вдруг он передумает и позвонит, а ты уже сделала аборт?

Галка вздохнула, а потом невесело сказала:

– Ты не понимаешь... Всего не расскажешь и не передашь словами. Но я для них, как грязь под ногами. Ты бы слышала. И Саша ... Я просто хотела сказать ему, что убью его ребёнка, что бросаю его! Понимаешь, хотя бы сказать! Чтобы не чувствовать себя такой... такой... Полным нулём, понимаешь? Ненавижу!

Глава 23.

Глава 23.

Каникулы – это вещь. Когда учишься экстерном, невозможно понять их прелесть. Мне почти семнадцать, а у меня первые каникулы! Я очень старательно училась, закончила на «отлично» первый курс. Со второго у нас начнутся, кроме общеобразовательных, занятия по специальности. «Дебет – Кредит» – шутит Галка. Она считает, что я должна бросить учёбу и вплотную заняться карьерой певицы. Только я уже начала понимать всю эту кухню творческую, и мне не нравиться. Конечно, не могу судить обо всех, но у нас в клубе продвигались и денег получали побольше, далеко не самые талантливые, а те кто, так сказать, нашёл общий язык с менеджером. Или его замом. Или ещё с кем-то, кто мог влиять на событья благодаря положению или деньгам.

Атмосфера у нас в квартире была удушающей, я порядком устала от царившей в воздухе депрессии, от постоянных попыток поддержать Галку, не дать ей сделать какую-нибудь глупость. Был момент, когда она объявила, что выйдет замуж за Илью Викторовича.

– Он хотел на мне жениться! Даже жену готов был бросить. Он любит меня по-настоящему, не то, что этот козёл.

«Козёл» – это Саша. По-другому мы его не называли. Ничего оригинального, но как-то приятно: вроде бы, это не мы – никто, а просто он – вонючее животное.

– Только попробуй! Галка, мы от Ильи Викторовича твоего еле избавились! Это единственное хорошее, что Козёл для тебя сделал. Даже не подходи к нему! – орала я. Потом ласково уговаривала:

– Подожди, ты успокоишься, переболеешь и влюбишься в очень хорошего, очень красивого, очень доброго парня. И он в тебя влюбиться. А потом Вы поженитесь и заведёте детей. И будете очень-очень счастливы. А козёл никогда не будет! – мстительно добавляла – Потому что второй такой как ты, ему никогда не найти!

Эту мантру я повторяла Галке постоянно с разными вариациями. Наконец, её оставила идея о замужестве с коллегой.

Однажды, когда время работы на «нашей» неделе было с девяти до десяти, я уговорила Галочку остаться на всю ночь в клубе. Потанцевать.

Когда спели последнюю песню, я пошла переодеться. Сняла парик, поправила свои уже порядком отросшие волосы, которым Галочка придала красивую форму, подкрасила губы. Наряд мой, для выступления с группой, был всё та же: красный топ, короткая белая юбка. Вместо белых сапожек, в которых выступала, обула маленькие белые балетки.

Мы с подружкой окунулись в мир электронной музыки... Она словно диктовала движения. Я даже о Галочке забыла. Просто – я, огни, музыка, энергия! Это то, что нужно! Я выбросила из головы всё плохое. И только движение, только музыка и ритм, которой словно бьётся вместе с моим сердцем. Под утро я брела домой, в Галкину квартиру, одна бесконечно усталая и абсолютно счастливая. Галка же исчезла ещё среди ночи, повиснув на руке какого-то парня. Только ручкой помахала.

Подружка пошла в разнос... Она теперь часто ходила в ночной клуб и всегда уходила с парнем. И не с одним и тем же...Она стала курить какую-то гадость. Говорила – от депрессии. Это больше всего пугало меня. Я не знала, как остановить эту вакханалию, но попыток не оставляла. Снова и снова пыталась вернуть подругу в нормальное русло. Сдаваться не собиралась ни в коем случае.

Прошло лето. Каникулы остались позади. Теперь я училась на втором курсе и по-прежнему проживала в одной комнате с Линой. В колледже было как-то пусто и неинтересно без Драконов и красавчиков из музыкальной группы. Не толпились девчонки, выглядывая своих кумиров, возле выхода с этажа третьекурсников.

С первого дня занятий Ян сел за стол рядом со мной.

Как-то, в субботу, я выгуливала подружку по городу. Мы бродили по улицам, поддевали ногами кучки опавших листьев. Они шарудели, взлетая ненадолго, и сразу снова падали; кружась, опускались нам под ноги, чтобы снова взлететь от несильных движений наших ног.

Подошли к центральному парку. По субботам здесь можно было увидеть женихов и невест, которые в день свадьбы отмечались возле дерева влюблённых согласно местной традиции. Потом фотографировались здесь же в разных ракурсах. Однажды я видела невесту, которая была больше жениха в два раза и в чёрном платье. Как он не сбежал, когда её увидел? Я бы на его месте сбежала точно.

Вдруг мы увидели Сашу. Так и застыли обе. Он вёл под руку невесту. А за ними нестройными рядами шли их родственники и друзья. Очень красивая, стройная, в шикарном белом платье, невеста выглядела очень счастливой. Я увидела всех пятерых Драконов. Гор был с девушкой. Не разглядела её за те мгновенья, которые мы с Галкой стояли и смотрели на свадьбу. Опомнившись, я потянула её вперёд, мимо, дальше по тротуару. Она шла механически переставляя ноги, лицо застывшее, растерянное и такое... жалкое. Я сама сразу не поняла, что по моим щекам катятся слёзы. Я тащила подругу за собой. Мы шли, шли, шли. До поздней ночи ходили по городу. Когда привела её домой, ноги гудели. Покормила, чем смогла, и уложила спать. Сама улеглась рядом.

А утром, когда проснулась, Галки в кровати не было. Я подхватилась, вылетела из спальни и обнаружила подругу на кухне. Она уже приготовила завтрак, была на удивление спокойна и даже улыбнулась мне.

– Всё, Маша! Спасибо тебе, за то, что нянчилась со мной всё это время. Теперь правда – всё! Больше никаких клубов, никаких глупостей. Ты всё правильно говорила: зачем бросать свою жизнь под откос из-за кого-то? Особенно, из-за того, кому на меня наплевать. До меня твои слова только вчера дошли. Не волнуйся, я перевернула эту страницу своей жизни. Давай завтракать! – и Галка стала расставлять на стол посуду.

– Вот это подарок мне на день рождения! Спасибо! Спасибо, подруженька моя дорогая! – я от радости закружила её на тесной кухне. Чашка, которая стояла на столе с самого краю, упала и разбилась.

– На счастье! – смеялась Галка, подметая осколки, пока я извинялась.

Больше подруга в клуб не ходила, а я, по пятницам, продолжила. Подсела танцевать под эту электронную музыку. Мне нравилось ритмично двигаться на танцполе, ни о чём не думая, отпуская тело на волю. Никогда не подходила к бару. Знакомства завязывали там, подходя освежиться и отдохнуть. А мне это не нужно было.

Как-то после выступления нашей группы "ДК" ко мне подошёл менеджер.

– У меня к тебе предложение. – сказал он. – Я видел, как ты танцуешь. Есть что-то такое в твоих движениях... На тебя смотрят. Давай будешь по пятницам и субботам танцевать на тумбе? Попробуй. Деньги хорошие.

Я обещала подумать. Деньги были нужны.

Глава 24.

Глава 24.

Прошло полгода. Весна уверенно набирала обороты.

Я по-прежнему подрабатывала в клубе. Пела три раза в неделю. Дан обкатывал свои новые песни. Правда, я уже договорилась с ребятами, что уйду из группы, как только они подберут новую солистку. Дан усиленно прослушивал девушек.

На тумбе танцевала дважды в неделю – по пятницам и субботам. Костюмы пришлось сочинять самой. То, что предложили в клубе – ни в какие ворота не лезло. Такого минимума я не могла себе позволить. Спасибо Валентине Ивановне и Галочке – помогли, как всегда. На тумбе я вся блестела и переливалась, сверкающая маска закрывала больше половины лица.

С мая месяца нас направляли на два месяца на практику. Всех разобрали родственники, а мне пришлось идти к опекуну и просить помочь. При этом, я осмелилась настаивать, чтобы практика была оплачиваемой.

Фирма, на которую он меня пристроил, оказалась очень солидной.

В отделе кадров я заполнила кучу бумажек для службы безопасности и протянула свою трудовую книжку, где уже была запись о работе в «Макдоналдсе». Я надеялась работать здесь не только два месяца практики, но и все летние каникулы.

В отделе, куда меня определили, встретили неприветливо. Либо я не понравилась, либо они по жизни такие. Целый день в комнате стояла тишина и скука смертная. Меня посадили готовить документы к передаче в архив. Целый день я в полной тишине складывала бумажки ровной стопочкой. Потом клала картонку снизу, картонку сверху и связывала бечёвкой. И так неделю! Когда эти проклятые бумажки закончились, я чувствовала, что напрактиковалась уже по самое ни хочу! Две ночи танцев сняли напряжение и в понедельник я пришла готовая «практиковаться» дальше. Начальница отправила меня к секретарше хозяина. Вот это фифа! Ногти – длинные, разноцветные, с камнями! А на таких каблуках я, точно, не смогла бы и шагу сделать.  Всё остальное – соответствует. Нет, эта барышня заслуживает уважения! Реально сильно работает над собой. Для чего только?

Она тоже показала мне бумажки и указала на небольшой стол в уголке. Поручила заниматься тем же самым, что я делала в целую неделю до этого. Но! Здесь было намного веселее. Входили – выходили люди. Босс был очень интересный мужчина. А как смешно фифа лебезила перед ним. И не только она. Я с привычным удовольствием наблюдала как течёт жизнь в приёмной и делала выводы.

Во-первых, босса боятся. Во-вторых, сам он опасается жену. Жена ненавидит Фифу, её, кстати Света зовут. Конечно большинство зовёт её – Светочка. Мне она представилась Светланой Викторовной.

Однажды, шеф так орал на совещании, что Светочка стояла под дверью с подносом с кофе и боялась войти. Потом открыла дверь и услышала резкое:

– Пошла вон! – бедняжка захлопнула створку, хлопнула поднос на стол и убежала, скорее всего рыдать в туалет. Я неторопливо подошла к подносу. Выпила кофе с печенькой. Отличный, кстати! Пошла помыла посуду на офисной кухоньке, которая примыкала к приёмной. Да, здесь складывать архив было намного интереснее. Поэтому я не торопилась.

Как-то, когда работа с бумагами уже подходила к концу, из кабинета вышел босс, в сопровождении двух японцев. Один из них сказал второму, что очень жарко, и он сильно хочет пить. На японском, конечно. Я в детстве четыре года провела неразлучно с учёным-японцем на станции, поэтому взяла из холодильника бутылку воды, пустой стакан и протянула страждущему, сопровождая действие вежливым обращением с приставкой «сан». Он поблагодарил, я ответила, слово за слово. И весь разговор, само собой – на японском. Взгляд упал на шефа. Я улыбнулась. Стоял с открытым ртом!

Так началась моя головокружительная карьера.

Глава 25.

Глава 25.

Третий год обучения в колледже был последним. Когда я, уже третьекурсница, впервые вошла в свою отдельную, как у всех на третьем курсе, комнату, которая на целый год будет только моей, увидела в окне тот самый фонтан – девушка с кувшином. На аллее возле него, я впервые увидела Гора – парня, который прочно отбил мне охоту заводить какие-либо отношения. С того дня, когда мы Галочкой увидели свадьбу Саши, я его больше не видела, и слава Богу!

Вещи в моё новое жилище помогал переносить Ян. Он давно стал моей ненавязчивой тенью.

Отношения с ребятами в колледже как-то незаметно наладились. Конечно, друзьями мы не стали, но общались свободно, особенно с девочками. Кстати, с этим мне здорово помогла Галка. Однажды, я привела её к себе в комнату в гости, так сказать заценить отдельное жильё. Мы неплохо проводили воскресный вечер вдвоём, когда подружке взбрело в голову, что моей причёске снова нужно придать форму. Стричься сейчас мне не хотелось, но я покорно устроилась на стуле посреди комнаты. Волосы были уже до плеч и, благодаря Галке, всегда лежали очень красиво. Раздался стук в дверь и в комнату заглянула соседка, выяснилось – за конспектом по экономике. Процесс стрижки уже шёл, поэтому я пригласила её присесть и немного подождать пока я смогу найти и дать тетрадку. Та плюхнулась на кресло, понаблюдала некоторое время и... попросила и ей сделать стрижку. Галка была в настроении и не отказалась. Стрижка получилась очень удачной и, как-то так постепенно сложилось, что ближе к Новому году, даже воскресенье у Галки всё время было расписано для клиенток. Почти половина девочек колледжа стали стричься, равнять концы, красить волосы только у моей подруги. Галочка не растерялась. Цену ломила приличную. Если честно, деньги она стала грести – просто лопатой. Только времени на общение нам с ней совсем не осталось.

И вот, промозглым и пасмурным декабрьским воскресным днём я ходила по магазинам в поисках новогодних подарков одна. А подарков нужно было придумать приличненько.

 Когда я в конце лета пришла к шефу с листочком, на котором накатала заявление на увольнение, меня нежно и очень осторожно (шеф уже знал правило «не прикасаться от греха подальше») взял меня за локоток, подвёл к своему столу и усадил возле него для беседы. Цель у него была одна – уговорить меня остаться работать. Я, само собой была не против. Но обученная Светочкой, с одной стороны, и Еленой Николаевной (женой шефа), с другой, выторговала себе четырёх часовой день, с сохранением дохода, как за полный. Шеф боролся как лев! И со своей стороны вытянул согласие на полный день и работу в выходные, в случае приезда японцев.

Светочка и Елена Николаевна были заклятыми врагами, но меня обе обожали по одной простой причине: полный, абсолютный и твёрдый отказ от секса с их мужчиной. Обе были спокойны, когда он находился в моём обществе. А уверились они после одного случая.

После особо удачных переговоров с японцами касательно совместного проекта, я проводила гостей из страны восходящего солнца и вернулась в кабинет шефа за дальнейшими указаниями. Он наливал виски в стакан и предложил мне:

– Выпьешь чего-нибудь? Сегодня можно. Мы молодцы. Ты просто находка! – шеф ласково смотрел на меня, делая небольшие глотки. – И очень красивая, нежная и такая сексуальная...

Его голос становился всё ниже, в нём появились тягучие, бархатные интонации. Я опешила. Никогда не кокетничала с ним, даже в мыслях не было!

Мужская рука легла на грудь. И тут меня переклинило. До этого момента я слишком уверилась в своей безопасности. Внезапное открытие, что я опять могу оказаться в лапах похотливого самца, просто включило механизм отчаянной самозащиты. Бедный шеф! Мне до сих пор его жалко. Мужик просто, как всегда, хотел осчастливить своим хозяйским вниманием очередную подчинённую, а я... Сначала сильно вцепилась зубами в руку, которая была на груди. Когда от неожиданности и боли шеф заорал, я, не теряя времени, разжала зубы, схватила органайзер и швырнула в него. Всё, что было в органайзере – ручки, карандаши, стиплер, ножницы, ударившись об шефа, разлетелось с грохотом во все концы комнаты. Но я на этом не остановилась! В углу, возле кожаного дивана, на подставочке, стояла вытесанная из дерева бита. Шефу её друзья подарили на день рождения. Огромная! Я метнулась и схватила её, а потом медленно пошла на шефа. И тут к нему пришло подкрепление.

Оказывается, жена шефа, Елена Николаевна, пришла проведать муженька. Она как раз обменивалась «любезностями» со Светочкой, когда обе услышали вопль своего мужчины и влетели в кабинет.

В общем, после этого случая женщины, каждая со своей стороны прониклись ко мне доверием и стали всячески помогать. Шеф же поклялся, что никогда больше, даже не посмотрит на меня как на женщину, только как на исключительно ценную сотрудницу. Может он и избавился бы от ненормальной, но я всё ещё была ему очень нужна со своим японским.

Теперь я чувствовала себя намного увереннее в будущем. У меня была стабильная работа, своя отдельная комната в общежитии. По окончании колледжа мы с Галкой договорились, что первое время я поживу у неё. В день своего восемнадцатилетия я открыла счёт в банке и стала копить деньги. Хочу своё жильё! В идеале крошечный домик на окраине города. Я бы цветы посадила перед окнами...

Глава 26.

Глава 26.

На новогодние каникулы шеф объявил выходные. Но другой мой шеф, из ночного клуба, где я продолжала танцевать на тумбе дважды в неделю по пятницам и субботам, попросил работать каждый день. Мечты о домике грели душу и я согласилась.

Танцевала я по-прежнему с удовольствием. Поднималась на тумбу, электронная музыка протягивала к с сердцу свои щупальца, мы сливались и становились одним целым, бездумным и ритмичным. Рядом с тумбой всегда была пара охранников. Они же проводили к ней и обратно девочек, когда приходило время меняться, чтобы отдохнуть.

В тот январский вечер я даже не подозревала, что всего через несколько часов моя жизнь снова круто измениться.

Зашла в раздевалку клуба, где наш дружный серпентарий готовился к ночи. Сладкие комплименты танцовщиц и ласковые советы друг другу сочились ядом.

Я тоже стала переодеваться. В отличие от открытых костюмов моих коллег – тонких, почти ничего не прикрывающих верёвочек, с крошечным треугольничком спереди, мой сплошной закрытый белый купальник был верхом приличия. Я сама его купила, а Валентина Ивановна кропотливо расшила блестящими стразами, выдерживая рисунок спирали. Галка, которая иногда приходила в клуб смотреть на меня, говорила, что когда мне приходило в голову вертеться, казалось, будто по мне спиралью бегают огоньки. Под него я одевала телесный пояс для чулок. Резинки от пояса, сплошь в стразах, чулочки, босоножки, очень удобные, несмотря на довольно высокий каблук, опять таки – всё со стразиками. И, главное, красивая фигурная белая маска на пол лица, которая была частью головного убора с большущими белыми перьями. Над изготовлением этого чуда работал бутафор из клуба культуры, хороший друг Валентины Ивановны. Я ему заплатила, конечно, но сделано на совесть – красиво и с душой. И босоножки стразами тоже он расшил.

Наряд был сделан полностью на мои деньги. Менеджеру сперва показалось, что костюм слишком закрыт для танца на тумбе. Потом, понаблюдал за сверкающими огоньками в стразах, бегущими спиралью по моей стройной фигурке в белом купальнике, и решил – очень даже ничего, взгляд притягивает!

Я уже в третий раз за ночь привычно поднялась на тумбу.

Сделала несколько первых движений, с удовольствием снова здороваясь с музыкой, сливаясь с завораживающим ритмом, заметила... Драконов.

Я никогда особо не смотрела на посетителей клуба, не разглядывала танцпол или бар. Эта работа по выходным была моим удовольствием и способом сбросить напряжение.

Сейчас заметила Драконов случайно. Может, они давно были здесь? Молодые, красивые мужчины сидели в ВИП зоне. И, я уверена, были под прицелом доброго десятка девичьих глаз. Моя тумба отлично просматривалась оттуда.

Я сбросила мгновенное оцепенение и задвигалась сильнее. Умом понимала – нет причин бояться. И всё же, движения стали изломанными, хоть и не теряющими ритм. Мы с музыкой вместе переживали все всплывающие в памяти страхи и вместе выбрасывали их.

Свободные бёдра, плечи, руки извивались, изгибались, падали и взлетали. Наконец, я забылась, как всегда бывало, и на тумбе остались: я, музыка, ритм и движение.