Текст книги "Залог любви"

Автор книги: Пола Хейтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

6

Ричард вспомнил о своей клятве спустя неделю, когда в его офисе раздался звонок. Это были плохие новости – Ричард с силой вдавил трубку в рычаг аппарата.

С того субботнего дня, когда Одри неожиданно появилась на пороге его квартиры, они виделись каждый день. Ричард наслаждался компанией Одри, ее веселым смехом. Он сам не знал, почему его так тянет к ней. Они несколько раз обедали вместе, а вчера Одри вновь приехали к Ричарду, обвешанная пакетами и коробками, в которых оказались горшки с самыми разнообразными цветами. Их Одри расставила на балконе.

Решив довести дело до конца, они позвонили в мебельный магазин и заказали по каталогу пару легких плетеных кресел и столик. Одри всюду несла с собой уют и тепло – Ричард в очередной раз убедился в этом, когда они сидели вечером на измененном до неузнаваемости балконе и пили чай. За непринужденной болтовней время летело незаметно, и, когда уже почти стемнело, Ричард спохватился и отвез Одри домой.

И вот теперь он должен был пойти и рассказать Одри об этом неприятном звонке.

Напротив Ричарда сидела Марион Шелли.

– Я вижу, вы не в духе, Ричард, – сказала она.

Ричард задумчиво постучал кончиком карандаша по полированной поверхности стола.

– Плохие новости, – объяснил он, – для одного моего друга.

– Надеюсь, не для Одри Маллиган. Она такая милая и приветливая.

Удивленный ее проницательностью, Ричард растерянно взглянул на Марион.

– И все же, боюсь, что это так. – Ричард отложил карандаш. – Извините, Марион, вы не будете против, если я зайду к вам попозже?

– Конечно, Ричард, о чем разговор.

С тяжелым сердцем Ричард спустился на первый этаж. Выйдя из лифта, он сразу увидел Одри. Она была на месте.

– Привет, Ричард! – радостно сказала она, широко улыбаясь.

– Можешь сделать перерыв?

Одри слегка нахмурилась.

– Не сейчас, если можно.

Боже, подумал Ричард, бедняжка и так напряжена, а тут еще и я добавлю ей проблем. Как можно мягче Ричард сказал:

– Одри, нам необходимо поговорить. Поверь, это очень важно. Позвони мне в кабинет, когда сможешь отлучиться, ладно? – И он развернулся, чтобы уйти.

– Ричард?

Он обернулся и увидел, что Одри с тревогой смотрит на него.

– С тобой все в порядке? – спросила она.

Как всегда, в первую очередь она думает о других, а не о себе! Ричард вернулся к столу Одри.

– Мне звонил адвокат твоего бывшего возлюбленного.

– Тедди нанял адвоката? – удивилась Одри.

Ричард медленно обошел стол Одри, присел на корточки и развернул ее вместе с креслом к себе лицом.

– Одри, послушай меня, только не волнуйся, хорошо? Адвокат Тедди Уильямса сказал мне, что, согласно заявлению его клиента, Тедди был едва знаком с тобой. Он отрицает свое отцовство и не собирается платить ни пенни на содержание, как он выразился, «чужого ребенка».

Краски разом схлынули с лица Одри, глаза расширились.

– Этого и следовало ожидать, – тихо сказала она срывающимся голосом. – Ты с самого начала предупреждал меня, что Тедди может это сделать. Но мне все равно больно это слышать.

Ричард мягко взял руку Одри в свою.

– Мне очень жаль, милая. – В его голосе звучала нежность, – Не расстраивайся, я обо всем позабочусь. Ты не одинока теперь. Клянусь, что не дам тебя в обиду.

В ореховых глазах Одри стояли слезы.

– Я, должно быть, принимаю все слишком близко к сердцу, – прошептала она, – но… – Ее голос пресекся.

Ричарда душила бессильная ярость – этот подонок Тедди Уильямс наносит Одри удар за ударом! Обманом отнял у нее деньги, бросил ее, беременную, угрожал ей, а теперь еще и оскорбляет, заявляя, что беременна она не от него.

Он осторожно погладил плачущую Одри по волосам.

– Не обращай на меня внимания. – Она жалко улыбнулась сквозь слезы. – С беременными это бывает – все время хочется плакать. На самом деле со мной уже все в порядке.

– Нет, ты далеко не в порядке! – возразил Ричард.

– Значит, скоро буду в порядке. – Одри вновь попыталась улыбнуться.

Она доверилась мне, и я должен заботиться о ней, подумал Ричард. Сейчас самое главное для Одри – это избавиться от стресса любым путем. Ей нужно забыть этого негодяя Тедди и его слова, тогда мы наконец снова будем готовы к борьбе. А пока Одри необходимо расслабиться и отдохнуть. Возможно, сменить обстановку…

Ричард вспомнил другой сегодняшний телефонный звонок – куда более приятный, чем от адвоката Тедди Уильямса, – и неожиданно нужное решение пришло ему в голову.

– Одри, – начал он, снова беря Одри за руку, – моя семья живет в Саутенде, точнее в его пригороде. У родителей собственный дом на берегу залива. На эти выходные мама запланировала большой семейный сбор. Поедешь со мной?

Одри растерянно моргала, забыв о своих недавних слезах.

– Что ты, Ричард, я не могу. Это неудобно.

– Что же тут, собственно, неудобного? – Ричард пожал плечами. – Мама и отец обожают компанию. Будет еще моя сестра Сибил со своим мужем и сыном – вот, кстати, с кем тебе будет особенно приятно познакомиться. Энтони тебе понравится. На выходные обещают прекрасную солнечную погоду. Соглашайся, Одри! Поверь, тебе понравится. Красивое место, приветливые люди – что еще нужно, чтобы забыть о своих неприятностях?

– А как отнесутся твои родители к тому, что ты привезешь на семейный ужин женщину, которую они видят в первый раз?

Ричард улыбнулся.

– Вряд ли они так уж сильно удивятся. Я и раньше привозил к ним своих друзей, да и отец, кстати, тоже.

Ричард не стал добавлять, что друзья эти были мужчинами. Ему очень хотелось, чтобы Одри согласилась, он уже представлял себе, как будет показывать ей места, где прошло его детство.

– Но, Ричард, – сопротивление Одри заметно ослабевало, – ты ведь хочешь побыть со своей семьей, а я буду тебе мешать отдыхать как живое напоминание о работе.

– Ты – не просто живое напоминание о работе, ты в первую очередь мой друг. Прошу тебя, Одри, будь моей гостьей.

– Ну-у…

Видя колебания Одри, Ричард поспешил добавить:

– Я покатаю тебя на яхте. Ты знаешь, я давно не ходил под парусом – все времени не было. Прошу тебя, не отказывайся, Одри! – Ричард молитвенно сложил руки на груди.

– Вообще-то, – решилась наконец она, – выходные на природе – это замечательно. Спасибо, Ричард, я с удовольствием поеду с тобой.

Ричард легко поднялся и, улыбнувшись Одри на прощание, направился к лифтам. Отойдя на несколько шагов, он обернулся.

– И не беспокойся насчет своего дела, Одри. Я тебе обещаю: все будет в порядке.

Он продолжил путь, полный самых радужных надежд на будущее.

7

В пятницу Марион Шелли и Маргарет ознаменовали окончание рабочей недели чаепитием в любимом кафе неподалеку от банка и заодно обсудили последние слухи, что расползлись по компании.

– Ну и что ты думаешь об этом? – спросила Марион, имея в виду разговоры о том, что Ричард Андервуд пригласил Одри Маллиган на выходные в гости к своим родителям.

– Точно не знаю, – уклончиво ответила Маргарет. – Скажу одно: в последнее время они почти всегда вместе. Одри даже интересовалась у меня его домашним адресом и телефоном.

– Да, но это может быть всего лишь связано с делом Одри, которым занимается Ричард Андервуд. Им необходимо иногда встречаться, чтобы обсудить детали.

– Да, но не так же часто, – возразила Маргарет. – Ричард стал сам на себя не похож. Я видела, как сегодня он несколько раз подходил к Одри. Несколько раз за день!

– Неужели? – заинтересовалась Марион.

Маргарет выразительно кивнула и, понизив голос, хотя за соседними столиками никого не было, добавила:

– А вчера я шла за ними с работы. Он так нежен с Одри, так предупредителен! – Романтически настроенная Маргарет едва не прослезилась. – Мне показалось, что между ними пробегают какие-то искры.

Лицо Марион озарила улыбка.

– В таком случае, нам с тобой остается лишь смотреть в оба, то есть в четыре глаза, чтобы понять, что это за искры и к чему они приведут. Может, даже нашей помощи не понадобится.

Маргарет понимающе кивнула.

– Какая красота! – воскликнула Одри, глядя из окна машины Ричарда на проплывающий пейзаж. – А маяк как с открытки!

Ричард улыбнулся, довольный тем, что сумел уговорить Одри поехать в Саутенд. Город действительно был очень красив, он утопал в зелени и цветах. При виде этого великолепия у Одри немного отлегло от сердца.

С того дня, как она согласилась поехать с Ричардом к его родителям, она сильно нервничала. Нет, она почти не думала о Тедди, теперь ее мысли занимали совсем другие проблемы: удобно ли ей ехать в гости к семье Ричарда, не сочтут ли ее назойливой и тому подобное. Одри уже почти пожалела о том, что позволила Ричарду уговорить себя, но сейчас, убаюканный великолепием города и его окрестностей, страх куда-то отступил.

Между тем Ричард свернул с шоссе и, сделав изящный разворот, остановил машину.

– Вот мы и приехали, – сказал он. – Это и есть наш загородный домик:

«Домик»! Одри поспешила закрыть рот, невольно открывшийся при виде трехэтажного особняка с мраморными колоннами у входа.

Ричард помог Одри выбраться из машины, а сам вновь сел за руль, чтобы завести автомобиль в гараж. Одри мельком увидела, что там уже стоят три машины – баснословно дорогие, насколько она могла судить. В этом доме явно жили люди более чем обеспеченные. Холодок пробежал по позвоночнику Одри, прежние страхи вернулись. Одри, дочь простых людей, скромная служащая, никогда не общалась с богатыми людьми из боязни чувствовать себя скованно.

– Похоже, все в сборе, – констатировал Ричард, выходя из гаража.

Одри окончательно перепугалась. Ричард был так убедителен, когда говорил о том, что его родители примут Одри с распростертыми объятиями, что она поверила ему, но сейчас – ее уверенность куда-то испарилась. Как посмотрят родные Ричарда на то, что он привез на семейный праздник постороннюю женщину? Возможно, им не понравится также то, что Ричард занялся благотворительностью, добровольно взявшись опекать ее? И, в конце концов, с какой стати Ричард пригласил в семейное гнездо чужого человека?

Пока Одри лихорадочно перебирала вопросы, которые могут возникнуть у родных Ричарда, они вошли в дом. Усилием воли Одри пресекла бесконечный поток трусливых мыслей и с интересом огляделась.

Интерьер дома был полной противоположностью стерильной безликой квартире Ричарда. Здесь все так и дышало заботой и уютом.

И богатством. Не вульгарно-аляповатым, лезущим в глаза обилием позолоты, красного дерева и антиквариата – но сдержанным, неброским, призванным служить комфорту хозяев и их гостей. Большие окна щедро одаривали ярким солнцем, в напольных вазах стояли свежесрезанные цветы – подходя к дому, Одри не могла не восхититься ухоженным садом. Диван и кресла в гостиной, обитые мягкой светлой замшей, гостеприимно приглашали присесть и отдохнуть.

– Мама! Папа! – прокричал Ричард.

Его голос гулко отскакивал от каменных стен. Никто не отозвался, но внезапно ему под ноги выкатился лохматый желтый комок, захлебывающийся лаем, при ближайшем рассмотрении оказавшийся огромной, добродушной на вид собакой.

– Привет, парень! – Ричард, наклонившись, ласково потрепал пса по загривку. – Знакомься, Одри, это Спот – старший ребенок моей сестры Сибил.

Одри, улыбнувшись шутке, осторожно погладила Спота.

– Привет, Спот.

Пес дружелюбно лизнул руку новой знакомой.

– Дядя Р-ричард! Дядя Р-ричард! – послышалось сверху.

Одри подняла голову. По лестнице осторожно, ступенька за ступенькой, спускался карапуз лет трех. Он держался обеими ручками за перила, до которых едва доставал.

Ричард подхватил малыша на руки и несколько раз подкинул в воздух – к огромному удовольствию ребенка. Мальчик смеялся, Спот лаял – в этой суматохе Одри не сразу заметила появление еще четырех человек, спустившихся по лестнице вслед за малюткой.

Одри держалась в стороне, пока Ричард обменивался приветствиями с членами своей семьи. Все они выглядели счастливыми, и Одри вновь устыдилась того, что вторглась в этот узкий семейный круг. В то же время она с интересом наблюдала за Ричардом – в кругу своих родных он заметно расслабился и смягчился. Сразу было видно, что в этой семье царят любовь и мир.

Поздоровавшись со всеми, Ричард, все еще держащий на руках мальчика, вспомнил наконец о своей спутнице.

– Ох, извините! Забыл вам представить – это моя сослуживица, о которой я вам уже рассказывал, – Одри Маллиган. Одри, это мои родители – Питер и Милдред Андервуд, а это – моя сестра Сибил и ее муж Рэй Мортон.

Чувствуя дрожь в коленях, Одри по очереди пожала протянутые ей руки. Все Андервуды были светловолосы, отец Ричарда был таким же высоким, как и его сын, а Милдред и Сибил были почти одного роста с миниатюрной Одри.

Одри сразу же прониклась симпатией к Сибил и Рэю, которые встретили ее так же гостеприимно и неподдельно дружелюбно, как и их собака. Отец Ричарда – обаятельный и шумный – тоже вел себя так, словно знаком с Одри целую вечность. И только Милдред Андервуд держалась сдержанно – в этом Ричард был похож на мать. Милдред вежливо улыбалась, в то время как ее глаза смотрели неприкрыто изучающе. Одри чувствовала себя неловко под этим настороженным взглядом.

– А эта маленькая обезьянка, – Ричард шутливо ткнул пальцем в живот малыша, – мой племянник Энтони. Он недавно научился вы говаривать букву «р». Да, малыш?

Энтони важно кивнул.

– Здр-равствуйте! – немедленно продемонстрировал он свое достижение. – Вы невеста дяди Р-ричарда?

– О Господи, конечно же нет! – воскликнула Милдред. – Дядя Ричард работает вместе с Одри, вот и все.

Возникло неловкое молчание. Реакция Милдред на слова внука и ее поспешное объяснение смутили всех, в том числе и саму Милдред. В то же время Одри видела по ее глазам, что мать Ричарда в самом деле опасается, что слова, сказанные ребенком, могут оказаться правдой.

Одри захотелось объяснить Милдред, насколько беспочвенны ее опасения. Разумеется, она очень хорошо относится к Ричарду, но лишь как к другу, никаких романтических отношений между ними нет и быть не может. Да и Одри сейчас не очень-то была расположена к подобного рода отношениям – она слишком больно обожглась и теперь не склонна была заводить новый роман в обозримом будущем.

Даже если предположить, что Одри захотела бы отношений с Ричардом, это ни к чему бы не привело. Милдред должна это понимать. Ричард – привлекательный, обеспеченный, заботливый, порядочный – словом, сплошные достоинства. Что может предложить ему Одри? Ничем не привлекательная скромная служащая, ожидающая ребенка от другого мужчины, – это же просто смешно!

Разумеется, все эти мысли, в одно мгновение промелькнувшие в голове, Одри оставила при себе, и поспешила прийти на помощь слегка растерявшейся Милдред:

– Ваш дом просто великолепен! Спасибо, что позволили мне вторгнуться в вашу семью на эти выходные.

– «Вторгнуться», Боже правый! Что за слова! – воскликнул отец Ричарда. – Мы обожаем гостей, правда, Милли? Этот дом просто создан для того, чтобы в нем собиралось много народу.

– Если вы хотите, Одри, мы могли бы показать вам весь дом, – предложила Милдред, – попозже, когда вы устроитесь и распакуете вещи. У нас прекрасный сад.

– Я уже заметила, – улыбнулась Одри. – С удовольствием осмотрю и дом, и сад. Особенно сад, я очень люблю цветы.

Малышу Энтони тем временем наскучили взрослые разговоры и он, выскользнув из рук Ричарда, убежал куда-то, сопровождаемый Слотом.

– Может, мы наконец присядем и выпьем чего-нибудь? – предложила Сибил. – Содовая? Кофе? Чай? – Она внимательно посмотрела на Одри и добавила: – Молоко?

Одри рассмеялась: определенно, Сибил нравилась ей все больше и больше. Она уселась в любезно предложенное ей хозяином дома мягкое кресло и сказала:

– Сибил, вы говорите, совсем как ваш брат.

– Правда?! – Сибил в притворном ужасе закатила глаза. – Это ужасно! Он же такой зануда! – Сибил села на подлокотник кресла, в котором сидел ее муж, и показала Ричарду язык.

Ричард медленно обернулся к сестре.

– Ты называешь меня занудой только потому, что я никогда не оставлял тарелки с остатками еды под кроватью. – Он шутил, но его улыбка показалась Одри напряженной.

– Что ты можешь понимать, жалкий, приземленный тип! – Сибил гордо вздернула подбородок. – Я натура тонкая, артистическая. Я просто забываю о таких земных вещах, как какие-то тарелки, когда я во власти вдохновения!

– Сибил – профессиональный фотограф, – пояснил Ричард Одри, – да и человек в сущности неплохой.

– Спасибо, дорогой братец, за лестную характеристику. Не такой уж ты и зануда.

Все рассмеялись. Одри вновь заметила, что, даже когда Ричард смеялся, из его глаз так и не ушли настороженность и напряженность.

– Вы должны извинить моих детей, Одри, – сказал Питер Андервуд, ослепительно улыбаясь. – Знаете, если в семье двое детей, они постоянно препираются.

– Думаю, я это уже поняла, – ответила Одри. Она окончательно расслабилась и чувствовала себя комфортно среди этих гостеприимных веселых людей.

– Может, мужчины наконец-то займутся делом? – сказала Сибил. – Отнесите сумку Одри в ее комнату или разведите огонь для барбекю… Дайте женщинам спокойно пообщаться.

– Кажется, кто-то обещал напитки, – возразил Ричард.

– Потом, потом, – отмахнулась Сибил. – Нам гораздо интереснее поговорить с Одри, так что идите займитесь делом.

Ричард хотел что-то ответить, но Рэй вскочил с кресла и похлопал Ричарда по плечу.

– Пойдем, старина. Сами приготовим себе выпить, а девочки пусть побеседуют.

– Раз уж вы все равно будете готовить себе напитки, – томно сказала Сибил, – может, и нам чего-нибудь принесете?

– Ах ты хитрюга! – возмутился Ричард.

– Конечно, милая, принесем! – отозвался Рэй, с любовью глядя на жену.

Ричард покачал головой.

– Да она же вертит тобой как хочет, Рэй!

– Да, я знаю. – Рэя это, казалось, ничуть не задело. – И это здорово. Твоя сестра сделала меня счастливым. Ты просто пока не понимаешь этого, Ричард. Может, и тебе повезет, какая-нибудь женщина рано или поздно сделает счастливым и тебя.

– Не дай Бог! – сказал Ричард.

Рэй рассмеялся и вышел из комнаты, но Одри показалось, что Ричард вовсе не шутил. Что-то в его глазах подсказывало ей, что эта тема очень болезненна для него.

8

Утром, проснувшись, приняв душ и наскоро одевшись, Одри спустилась вниз и поняла, что в доме никого, кроме нее, нет. Взглянув на большие настенные часы в гостиной, она ужаснулась: уже за полдень! Одри вышла из дома и огляделась.

Она услышала оглушительный собачий лай и звенящий, как рождественский колокольчик, детский смех и пошла на эти звуки. Вскоре, обогнув кусты роз, она увидела Энтони, Спота и Ричарда, играющих в мяч на песчаном берегу, и поспешила к ним.

– Доброе утро! – весело сказала она.

Ричард, только что бросивший маленький ярко-красный мячик, обернулся, и лицо его расцвело улыбкой. Его светлые волосы шевелил легкий ветерок с реки, в свободном сером пуловере и в джинсах он выглядел невероятно естественно – раньше Одри думала, что его гардероб состоит сплошь из респектабельных костюмов. Ричард казался посвежевшим и отдохнувшим. Настороженная непроницаемость, на которую Одри обратила вчера внимание, ушла из его серых глаз, и она понимала почему. Яркое солнце, голубое небо, желтый песок, морской простор – и Энтони со Спотом наперегонки бегут за красным мячиком, который только что шлепнулся в воду. Растрепанный светловолосый карапуз смешно ковыляет, стараясь первым добраться до мяча, и то и дело падает на мягкий песок, лохматый желтый пес ведет себя деликатно – обгоняет своего маленького друга, но потом возвращается, описывая вокруг него нетерпеливые круги. Детский смех, собачий лай…

– Привет, Одри. Как спалось? – спросил Ричард, улыбаясь открытой белозубой улыбкой.

Он был так красив в эту минуту, что Одри захотелось зажмуриться. В конце концов она была женщиной, беременной, но женщиной, и не могла не отметить исключительную привлекательность Ричарда и не посетовать мысленно на то, что этот мужчина не принадлежит ей.

– Отлично! Спала сном младенца, – ответила она, потягиваясь.

Ричард с удовольствием смотрел на ее отдохнувшее посвежевшее лицо. На Одри был яркий оранжевый свитер, который делал ее похожей на солнышко – настоящее улыбчивое солнышко.

Спот, все-таки первым завладевший мячом, подбежал к Ричарду и положил добычу к его ногам. Малыш Энтони приковылял следом и первым делом шлепнулся на попку, ухватив пса за хвост. Ричард поднял мячик с песка и, размахнувшись, бросил его – Энтони и Спот немедленно возобновили охоту за ним.

– А где все? – спросила Одри.

Сегодня в доме царила тишина – и это было удивительно и даже странно после вчерашнего шумного вечера. Они жарили мясо на углях и ужинали в саду, а потом, когда похолодало, перебрались в гостиную, где почти до полуночи играли в карты и болтали о разных пустяках. Одри было очень уютно среди этих приветливых людей. Даже Милдред, казалось, расслабилась и перестала смотреть на гостью с подозрением. Одри этот вечер напомнил такие же шумные веселые вечера в ее собственной семье. Она не была у родителей с прошлого Рождества, а нынешнее Рождество ей, видимо, придется провести в одиночестве, погрузившись в собственные проблемы с головой. Поэтому вечер в семье Андервуд был для Одри особенно ценен – она соскучилась по семейной атмосфере.

– Папа и Рэй отправились на прогулку, – ответил Ричард на вопрос Одри. – А мама и Сибил уехали в город. Наверняка будут бегать по магазинам. Они хотели и тебя с собой взять, но я с трудом их отговорил – ведь тебе нужен покой и хороший отдых.

– Спасибо, – улыбнулась Одри. – Благодаря тебе я впервые за несколько недель действительно хорошо выспалась.

– Это заметно. Ты прекрасно выглядишь.

– Прекрасно выгляжу? – Одри рассмеялась. – О чем ты?!

– Дядя Ричард! – послышалось за их спинами. Малыш Энтони ковылял к ним, сжимая что-то в руке. – Смотрите, что я нашел!

Ричард наклонился к племяннику – он протягивал ему продолговатую ракушку.

– Взгляни, Одри, Энтони нашел ракушку.

Одри тоже наклонилась и сказала малышу:

– А ты знаешь, что это такое? Это домик.

– Домик? – Глаза мальчика стали круглыми от изумления. – Такой маленький? А можно его открыть и посмотреть, кто там живет?

Ричард покачал головой.

– Нет, малыш, нельзя. Там живет моллюск, и, если мы откроем раковину, он умрет.

– Умрет?! – В голоске Энтони звучал неподдельный ужас. – Тогда, конечно, мы не будем открывать домик мистера Моллюска. А можно, я возьму его с собой?

– Не стоит, – сказала Одри. – Лучше отпустить его обратно в воду, а то он погибнет.

Мальчик задумался. Наконец, решительно тряхнув кудряшками, он протянул Ричарду раковину.

– Забрось мистера Моллюска подальше от берега, чтобы он побыстрее встретился со своими детками.

Ричард взял племянника за руку, и они пошли к воде. Одри смотрела на них и думала, что из Ричарда вышел бы прекрасный отец. Счастлив будет тот ребенок, который когда-нибудь назовет его папой.

Эти мысли отозвались печалью в сердце Одри. Она подумала о том, что ее собственному ребенку некого будет так называть. А ей так хотелось, чтобы у ее малыша был надежный, заботливый и любящий отец! Но, к сожалению, она могла обещать ему только надежную, заботливую и любящую мать – себя. Это, конечно, не так уж мало, с грустью думала Одри, но ребенку необходим и отец. Но что толку в этих мыслях, если отца у моего малыша нет и не будет!

Ричард и Энтони вернулись, сопровождаемые Спотом.

– Одри, если хочешь, я могу принести из дома шезлонг, – предложил Ричард. – Ты, наверное, устала стоять, а сидеть на песке тебе нельзя, можешь застудиться…

– Я не устала, но с удовольствием посидела бы на солнышке.

Ричард кивнул и поспешил к дому. Вернувшись, он разложил шезлонг и заботливо усадил в него Одри. Устроившись поудобнее, она сладко потянулась.

– Как здесь хорошо! Знаешь, Ричард, я соскучилась по морю.

– Я тоже люблю море, – отозвался Ричард, усаживаясь прямо на песок у ног Одри. – При подходящей погоде можно покататься на яхте, я как раз завтра собираюсь. Ты как, составишь мне компанию?

– Не знаю, – с сомнением отозвалась Одри, – не станет ли мне плохо от качки.

– Брось! – рассмеялся Ричард. – Откуда качка, если на море штиль? Мы пойдем не под парусом, а на моторе. Будешь завтра моим старшим помощником?

– Попробую с удовольствием.

Запах подогретого вина и тихий гомон голосов выманили Одри из гостевой комнаты. Она вышла на лестницу и начала спускаться. Одолев почти половину ступеней, она отчетливо услышала свое имя и замерла, невольно вслушиваясь в разговор, происходивший внизу и явно не предназначенный для ее ушей.

– Одри очень милая, правда, мама?

Одри узнала голос Сибил.

– Мне тоже так показалось.

– А мне показалось, что она очень интересует Ричарда.

– Как сотрудница банка, которой он будучи начальником службы безопасности должен помочь, – медленно произнесла Милдред, тщательно подбирая слова. Одри так и видела строгую вертикальную морщинку между бровей матери Ричарда. – Я так поняла, что Одри кто-то угрожает, и вполне естественно, что Ричард хочет постоянно держать ее в поле зрения. Да и вспомни, сколько раз Ричард привозил к нам на обед или на ужин своих знакомых.

– Да, но женщин, – Сибил подчеркнула интонацией последнее слово, – никогда. Все знакомые, которых он привозил в этот дом, были, во-первых, мужчинами, а во-вторых, Ричард говорил с ними только о делах. Никаких бесед на личные темы – разве что о скачках или о гольфе. За тот день, что Одри провела с нами, я узнала о ней столько, сколько не узнала о Николь за все эти годы.

Одри застыла, удивленная и заинтригованная. Ричард говорил, что и раньше частенько приглашал своих друзей в дом родителей, но не упоминал, что все они были мужчинами. Вот отчего Милдред настороженно приняла ее! Одри продолжила спуск по лестнице, инстинктивно стараясь ступать как можно тише.

– Я думаю, ты преувеличиваешь, дорогая, – сказала Милдред дочери.

– Она заставила его смеяться, мама, разве ты не заметила? Когда ты в последний раз видела Ричарда таким умиротворенным и счастливым? Ты видела выражение его лица, когда Одри рассказывала надо эти смешные истории о своей семье? Он очарован ею, это я тебе точно говорю. Я даже думаю, что он влюблен в нее.

– Не будь смешной, Сибил! – Голос Милдред прозвучал так резко, что по спине Одри пробежали мурашки. – У Ричарда всегда было доброе сердце. Он просто пытается помочь Одри в этой ужасной ситуации, в которую попала бедняжка.

Эти слова задели Одри, снова замершую на лестнице. Разумеется, то, что сделал Тедди, – отвратительно, омерзительно, гадко, но Одри вовсе не хотелось, чтобы кто бы то ни было называл ее беременность, ее будущего ребенка «ужасной ситуацией». Несмотря ни на что, Одри считала свое грядущее материнство счастьем.

Из гостиной вновь донесся голос Сибил:

– Мама, если ты не видишь, как Ричард внимателен к Одри, как предупредителен с ней, как он смотрит на нее, ты просто слепая.

Одри испуганно обернулась, словно ожидая увидеть неподалеку наблюдающего за ней Ричарда. Но, разумеется, поблизости никого не было – Сибил имела в виду совсем другое.

– Дорогая, ты ведь знаешь, как Ричард ответственно относится к своей работе. Он помогает Одри добиться алиментов от ее бывшего жениха и, что вполне естественно, заботится о своей подопечной.

Сибил рассмеялась.

– Ну хорошо, мама, думай как хочешь, но лично я буду рада, если Ричард наконец-то забудет Николь и получит свою долю счастья в жизни. Мой брат – прекрасный человек, и заслуживает счастья, как никто другой. Этот развод ранил его в самое сердце. Ему кажется, что он справился с этим, но мы-то с тобой знаем, что это не так. На Ричарда до сих пор больно смотреть. Он слишком долго прячет свои истинные чувства и делает вид, что у него все в порядке, но вечно так продолжаться не может – не удивлюсь, если все закончится нервным срывом.

– Да, тут ты права, – согласилась Милдред со вздохом. – Меня тоже беспокоит, что он после развода замкнулся и с головой ушел в работу – в его-то возрасте! Ричарду всего тридцать пять, а он буквально хоронит себя. Я пыталась как-то поговорить с ним об этом, но он и слышать не хочет о семье и детях.

– Вот видишь, мама. Впервые за три года Ричард проявил явный интерес к милой, красивой женщине – нам радоваться надо!

Одри услышала долгий вздох Милдред и, развернувшись, принялась подниматься вверх по лестнице.

– Сибил, девочка моя, я тоже хочу видеть моего сына счастливым, но я не уверена, что Одри…

Милдред замялась, но и услышанного хватило Одри, чтобы понять: мама была права, когда говорила, что подслушивающий ничего хорошего о себе не услышит.

Конечно же Сибил ошибается – Ричард нисколько не очарован ею, Одри, и уж тем более не влюблен. Между ними может быть только дружба, и ничего больше. Одри с досадой вспомнила сегодняшнюю прогулку по пляжу, когда она вдруг отчетливо осознала, что исподволь ждет от Ричарда гораздо большего, чем просто дружба. Не то чтобы она была влюблена в него или испытывала физическое влечение, но Ричард Андервуд красивый мужчина, и любая женщина на месте Одри независимо от своей внешности и социального положения невольно думала бы о возможности романтических отношений с ним.

Когда Одри нашла в себе силы признаться в этом самой себе, ее обуял страх. Похоже, история с Тедди Уильямсом ничему не научила тебя! – попеняла она себе. В моей ли ситуации мечтать о романтических отношениях с мужчинами! Одри посоветовала себе не забывать о том, как ей повезло иметь такого замечательного, заботливого друга как Ричард.

Как можно тише Одри отступила вверх по лестнице и вернулась в свою комнату.

Когда спустя некоторое время она все же спустилась в гостиную, нарочито громко топая, чтобы женщины внизу услышали ее, она застала Сибил и Милдред сидящими на диване и разглядывающими фотографии в альбоме, лежащем тут же, на журнальном столике. Сибил подняла голову, увидела Одри и улыбнулась.

– Привет. Как спалось?

Одри ответила ей виноватой улыбкой.

– Сама не знаю, что со мной происходит, я постоянно хочу спать.

– Твой организм готовится к важному событию, поэтому копит силы – это вполне естественно. Когда я носила Энтони, я тоже очень много спала. Я практически не просыпалась в первые три и в последние три месяца беременности, правда, мама?

Милдред бросила на дочь обожающий взгляд и кивнула.

– Да уж, бедный Рэй! Он думал, что последние две недели перед родами его жена провела в коме.

Сибил подвинулась, освобождая для Одри место на диване.

– Присоединяйся, Одри, – сказала она. – Мы решили просмотреть старые семейные фотографии, пока мужчины играют в гольф, а Энтони спит.

Одри осторожно уселась рядом с Сибил и с интересом заглянула в раскрытый альбом.

В следующие полчаса она узнала почти все о детстве Ричарда из семейных фотографий и пояснений, которыми сопровождали каждый снимок его сестра и мать.