355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Пола Хейтон » Времена не выбирают » Текст книги (страница 1)
Времена не выбирают
  • Текст добавлен: 5 октября 2016, 05:00

Текст книги "Времена не выбирают"


Автор книги: Пола Хейтон



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Пола Хейтон
Времена не выбирают

Пролог

Джил Марчмонт, все еще в халате и тапочках, стояла с чашечкой утреннего кофе в руках и смотрела в окно. Громадные волны яростно обрушивались на пустынный берег. Высокие пихты, кедры и кипарисы гнулись под напором сильного южного ветра, а ее коттедж весь сотрясался, наполняясь жалобным стоном.

Океанский шторм опасен. Небо насупилось, потяжелело. Облака начали сгущаться еще накануне вечером, а сейчас тучи заволокли все небо, и океан, угрюмый и серый, под мрачным небосводом выглядел особенно грозно.

С детства Джил жила с родителями на побережье, но мать ее умерла рано, и воспитанием девочки занимался отец. Он приучил ее не бояться бурь, и до сих пор девушка не испытывала страха перед стихией, скорее наоборот: в преддверии шторма она ощущала приток сил и энергии, приятное, волнующее возбуждение. Так было всегда, но сегодня, впервые после внезапной смерти отца полгода назад, ей предстояло встретить бурю в одиночестве.

Одиночество… Сердце девушки сжалось от тоски. Она не могла свыкнуться с утратой, поверить в то, что светлые, счастливые дни канули в прошлое.

В день смерти отца Джил дала себе слово продолжить его дело, завершить его труд, связанный с изучением морской и прибрежной фауны. Здесь, в затерянном уголке Тихоокеанского побережья, для этого были все условия. Однако задача оказалась сложнее, чем ей это представлялось, и не только потому, что без руководства отца многие вопросы оставались без ответов. Гораздо труднее оказалось привыкать к одиночеству, угнетало чувство оторванности от всего мира.

Буря – вообще серьезный противник, а сегодняшняя и подавно: временами порывы ветра достигали пятидесяти-шестидесяти миль в час.

Не время нежиться в тепле и уюте. Быстро допив кофе и оставив немытую чашку на столе, Джил поспешила в спальню, чтобы переодеться в джинсы и толстый свитер. Начался дождь. Крупные капли забарабанили по крыше, по оконному стеклу.

Джил натянула ботинки, обмотала голову шарфом, надела непромокаемую куртку с капюшоном. Выскочив за порог, она чуть было не потеряла равновесие – сильнейший порыв ветра сбивал с ног. Опустив голову, сопротивляясь ему всем телом, девушка с трудом обошла дом, закрывая щитами окна, убирая в безопасное место то, что мог бы подхватить и унести ураган.

На всякий случай Джил набрала хвороста и вытащила из кладовки под лестницей масляные фонари и примус. Буря может повредить линию электропередачи, и тогда на несколько дней дом останется без электричества. Уже сейчас свет то вспыхивал, то угасал.

Свечи! Как она могла забыть о них?

Девушка побежала в кухню, где хранился запас свечей. К счастью, их оказалось достаточное количество. Разложив несколько штук на буфете, чтобы были под рукой, Джил выглянула в окно. Незапертые ворота в конце сада беспомощно мотались на петлях. Ее совсем не радовала перспектива снова мокнуть под дождем, но будет еще неприятнее, если она лишится ворот: урагану ничего не стоит сорвать их с петель и отнести за тридевять земель или швырнуть в окна коттеджа.

Дождь превратился в ливень. Джил ринулась к воротам. Яростно завывал ветер, где-то вдали слышались раскаты грома. Прочно задвинув щеколду, она побежала назад. Хоть бы крыша не подвела. При последнем осмотре она показалась хозяйке довольно крепкой.

До дома было еще далеко, когда внезапный резкий шум заставил девушку замереть на месте. Обернувшись, она увидела, как высокий молодой кедр с треском ломается и падает поперек дороги. Наблюдая за его падением, Джил краем глаза увидела, что серая блестящая машина стремительно неслась по шоссе прямо под падающее дерево. Заскрежетали тормоза. Девушку словно парализовало. На ее глазах ствол кедра упал на капот машины, оставив на нем вмятину, посыпались осколки стекла. На негнущихся ногах Джил подошла к машине, с опаской заглянула внутрь.

Мужчина в кресле водителя – в автомобиле он был один – уронил голову на руль. Он не подавал признаков жизни, лицо его было в крови. Джил рванула дверь. Возможно, трогать раненого опасно, но у нее не было выбора. Не могла же она оставить истекающего кровью человека в машине, обрекая его на верную смерть!

Джил стояла в нерешительности: мужчина крупный, ей его не дотащить до дома. Девушка дотронулась до плеча пострадавшего, он застонал и на мгновение открыл глаза.

– Вы можете двигаться? – прокричала Джил прямо ему в ухо.

Никакой реакции.

– Прошу вас, – в отчаянии взмолилась девушка, – вы должны попытаться! Нам надо отсюда поскорее уйти!

Мужчина вновь открыл глаза, но взгляд его был бессмысленным, отрешенным. Джил решила, что у него, скорее всего, болевой шок. На лбу незнакомца зияла кровоточащая рана, но о других повреждениях трудно было судить. Оставалось только надеяться, чтобы кости несчастного не пострадали.

Девушке пришло в голову, что лучше всего ей вернуться в дом и позвонить в аварийную службу, позвать на помощь, но в тот момент, когда она собралась уходить, раненый зашевелился. Вероятно, он понял ситуацию и хотел выбраться из машины. Сам он ни за что не смог бы справиться с этим, но, поддерживаемый Джил, вскоре оказался на шоссе. Ухватившись за дверь машины, мужчина некоторое время отдыхал. Ноги его дрожали, на бледном лице выступил пот, чувствовалось, что каждое движение стоит ему неимоверных усилий.

Джил обхватила незнакомца за талию.

– Обопритесь на меня. Прошу вас, нам надо торопиться!

Каждый шаг давался пострадавшему с трудом. Им приходилось часто останавливаться, и все же через некоторое время, показавшееся девушке вечностью, они добрались до дома. Оба насквозь промокли. Ногой распахнув дверь, Джил дотащила незнакомца до ближайшего стула, после чего плотно закрыла ее – не хватало только впустить штормовой ветер в дом.

Нежданный гость скорчился на стуле, опустив голову на руки. По пальцам текла кровь. Закусив губу, девушка смотрела на раненого. Что делать, как ему помочь? С какого конца подступиться? Человек без медицинского образования, без навыков оказания первой помощи в этой ситуации совершенно бессилен. Не может быть, чтобы персонал небольшой местной больницы оказался глух к чужой беде. Они должны прислать кого-то на машине или вертолете, несмотря на ураган.

Джил побежала к телефону, но он молчал. Она несколько раз нажала на рычаг в надежде услышать гудок, но тщетно. Как быть? Мозг девушки лихорадочно работал. Она могла отвезти его в больницу на своей машине, но ехать даже пять миль в бурю по пустынной дороге, все равно, что совершать прыжок с непроверенным парашютом; она рискует попасть в еще более сложное положение. К тому же и этот путь отрезан: упавший кедр заблокировал шоссе. Итак, остается полагаться только на собственные силы.

Вернувшись к раненому, Джил заметила, что он, хотя и сидел в той же позе, обхватив руками голову, был в сознании, кровотечение приостановилось. Опустившись перед ним на колени и заглядывая ему в глаза, она спросила:

– Вы можете подняться?

Мужчина вздрогнул, поднял голову, посмотрел на нее невидящими глазами, закрыл их, снова открыл. Создавалось впечатление, что предметы перед ним расплываются, он не может сфокусировать взгляд. Когда ему все же удалось добиться этого, он, кивнув, медленно начал подниматься. Джил, поддерживая мужчину за локоть, медленно повела его в спальню, расположенную на первом этаже в дальнем конце дома.

Подведя незнакомца к кровати, Джил помогла ему снять куртку. Клетчатая шерстяная рубашка оказалась почти сухой, но с темных брюк стекала вода. Выходит, она сама должна его раздеть? До этого мгновения Джил не задумывалась о том, что, помогая попавшему в беду, она весьма рискует: привела в дом незнакомца, да еще такого… большого!

Но разве можно поступить иначе? Да и смешно его опасаться, ведь он едва держится на ногах! Вот и сейчас мужчину качнуло, и, не подхвати его Джил, он грохнулся бы на пол.

Размышлять о разумности своего поступка, впрочем, уже поздно. Если немедленно не промыть рану, рассуждения о том, стоило ли приводить чужака в дом или оставить умирать в машине, перейдут в чисто теоретическую плоскость. Девушка бережно уложила раненого в постель и побежала в ванную за аптечкой. За окнами вовсю бушевал ураган. Ветер с воем ломал ветви деревьев, дождь барабанил в стекла, сплошной стеной заслоняя горизонт.

К счастью, незваный гость смог раздеться сам и уже лежал под одеялом. Мокрые брюки валялись на полу. На мгновение Джил задержалась на пороге спальни, пристально глядя на незнакомца. Он лежал вполоборота к ней: темные волосы слиплись от запекшейся крови, лицо мертвенно бледно. Не вызывало сомнений, что состояние пострадавшего хуже некуда.

Нечего стоять, сложа руки! Надо что-то предпринимать. Необходимо промыть рану на лбу, затем выяснить, нет ли других повреждений. И все же что-то удерживало Джил от спешки. Она продолжала рассматривать спящего. Грудь и руки его были обнажены, под одеялом четко вырисовывались крепкие, сильные формы. Мужчина был хорошо сложен и прекрасно физически развит. На вид ему можно было дать лет тридцать пять. Он был красив, даже очень красив: четкий гордый профиль, волевой подбородок, высокие скулы.

Она смотрела на него, и с ней стало происходить что-то непонятное. Джил испытывала неловкость, вполне естественную для девушки, принимающей в доме незнакомца. Но дело было не в незнакомце вообще, а именно в этом мужчине. Даже сейчас, слабый и беспомощный, он излучал энергию. От него исходила такая уверенность и сила! Джил тряхнула головой. О чем она только думает! Человек нуждается в помощи, а она… Сейчас от нее зависит его жизнь!

Девушка склонилась над раненым и легонько тронула его за плечо. Он застонал, повернул к ней голову и, с трудом открыв глаза, уставился на нее непонимающим взглядом.

– Похоже, мы здесь в ловушке, – грустно улыбнулась Джил. – Ни телефона, ни электричества, ни врачей. Придется мне самой заняться вашим лбом.

Его веки с густыми ресницами опустились, и он хрипло ответил.

– Как скажете.

Страх железной рукой схватил ее за горло. А если он умрет? Джил зажмурилась. Ей не пережить еще одной трагедии, ведь так недавно у нее на руках умер отец.

Но девушка понимала, что деваться некуда. Вздохнув, она открыла аптечку. Вата, стерильный бинт, перекись водорода, антисептик… Не так уж она беспомощна. Сомкнув зубы, заклиная себя не поддаваться предательской тошноте, она принялась за дело.

Джил действовала медленно, сосредоточенно, стараясь причинять раненому как можно меньше страданий. Она успела перевязать рану и заканчивала отмывать остатки крови с его волос и лица, как вдруг заметила, что глаза мужчины открыты.

– Где я? – произнес он. – И, нахмурившись, добавил: – А вы кто?

Судя по интонации, он чувствовал себя немного лучше, но при первой же попытке подняться скривился от мучительной боли и уронил голову на подушку.

– С вами произошел несчастный случай, – медленно, как ребенку, принялась объяснять Джил. – Дерево свалил ураган, и оно упало на вашу машину. Вам еще крупно повезло, что вы остались живы.

Раненый коснулся рукой повязки на лбу.

– Да уж! Чертовски больно. Что с моей головой?

– Точно сказать не могу. Единственное, в чем я уверена, так это в том, что на лбу у вас внушительная вмятина. Должно быть, от руля. Вы добрались до дома почти самостоятельно, поэтому можно предположить, что руки-ноги целы.

Джил встала.

– Принесу вам что-нибудь болеутоляющее. Думаю, у вас был болевой шок, но если он и прошел, лучше оставайтесь в тепле и попытайтесь уснуть. Возможно, вас контузило, но я не врач, точный диагноз поставить не могу.

Мужчина только кивнул и закрыл глаза. Когда Джил вернулась с таблетками, он казалось, уже спал. Ей оставалось только надеяться, что у него нет сотрясения мозга. А если все-таки есть? Оставив на прикроватной тумбочке стакан воды и аспирин, и бросив на гостя тревожный взгляд, девушка на цыпочках вышла из комнаты, прихватив с собой его валявшуюся на полу одежду.

Разложив для просушки вещи в маленькой кладовке рядом с кухней, Джил проверила содержимое карманов: бумажник, ключи, носовой платок, мелочь и кое-какие бумаги. Захватив все это в кухню, она решила заняться изучением находки позже, за чаем. А пока предстояло разжечь примус и вскипятить чайник.

Девушке было неловко копаться в чужих вещах, но она успокаивала себя тем, что имеет право узнать хоть немного о том, кому дала приют. А если он умрет? Куда и кому посылать сообщение?

В бумажнике оказалось достаточно банкнот, что свидетельствовало о финансовой состоятельности потерпевшего. Одежда на нем тоже была качественная, дорогая. Из водительского удостоверения она узнала, что поселила у себя Макса Горинга. Тридцать восемь лет, рост шесть футов два дюйма, сероглазый. Проживает в Сан-Франциско. Как же его занесло на полузабытое шоссе в чужом штате?

Бодрый свисток чайника вывел Джил из задумчивости. Она собрала вещи Горинга в кучу и пошла заваривать чай. У нее будет вдоволь времени, чтобы обдумать ситуацию.

Запасов еды в буфете и холодильнике хватит, по крайней мере на месяц, но кто подскажет ей, что делать с таинственным незнакомцем, пока не восстановят связь и не расчистят дорогу?

1

К четырем часам пополудни ветер немного стих, но тучи так и не рассеялись, дождь продолжал лить. Горинг большую часть дня спал или просто лежал очень тихо. Джил время от времени заходила проведать его, и ей казалось, что он вообще не двигается. Когда бы она ни зашла, он лежал в одной и той же позе: полуобернувшись к окну, вытянув руки вдоль тела.

Девушка остановилась возле кровати, глядя на раненого с тяжелым чувством собственного бессилия. Может быть, разбудить его? Заставить что-нибудь съесть? Измерить ему температуру? Что, если рана воспалилась, начался сепсис?

Несмотря на то, что пострадавший производил впечатление человека крепкого, она испытывала к нему щемящую жалость. Снова при взгляде на его сильные, мускулистые плечи и руки у нее возникло неведомое ранее чувство. Вот он лежит, совершенно беспомощный, такой длинный, что ступни упираются в спинку кровати. Какие у него красивые длинные ноги, какой профиль… Да, Макс Горинг очень интересный мужчина.

И вдруг больной повернул голову и открыл глаза. Взгляд его, озадаченный и не вполне ясный, ненадолго задержался на хозяйке коттеджа, затем прошелся по комнате. Упираясь локтями в матрас, Горинг подтянулся, оказавшись в полулежащем положении, однако при попытке сесть, застонал, зажмурился и уронил голову на подушку, рукой прикрыв лоб.

– Что с вами? – воскликнула Джил и, подбежав к кровати, склонилась над пострадавшим.

– Не знаю, – пробормотал он сквозь сжатые зубы. – Похоже, у меня сломаны ребра.

– Господи, – с упавшим сердцем прошептала девушка.

Ничего себе сюрприз! Ее никто не учил лечить переломы! Что делать с его ребрами? Стянуть? Как? С помощью чего?

Между тем больной снова открыл глаза и недоверчиво нахмурился.

– Где я? И кто вы такая?

– Меня зовут Джил Марчмонт, – отчетливо проговорила она. – Это мой коттедж. С вами произошел несчастный случай. Я привела вас сюда, так как добраться до больницы невозможно – упавшее дерево перегородило дорогу. Вы меня понимаете?

Мужчина кивнул.

– Джил Марчмонт, – пробормотал он, улыбнувшись, и закрыл глаза. Его снова сморил сон.

– Послушайте, – громко позвала девушка, – мне кажется, вам надо попытаться проснуться и поесть.

Никакой реакции.

– Макс, – девушка дотронулась до его плеча, – вы меня слышите?

– Да, – невнятно пробормотал он, медленно приподнял голову и посмотрел на девушку. – Наверное, вы правы, надо поесть. – Он попробовал сесть и со стоном упал навзничь. – У вас есть чем перевязать ребра? Может быть, старая простыня или что-то в этом роде?

– Конечно.

Джил побежала в бельевую кладовку. Там хранились рваные простыни, которые она не выбросила, чтобы использовать как тряпки. В спальне она разорвала простыню на лоскуты. Что делать дальше, девушка не знала.

– Боюсь, вам придется сесть, иначе я не смогу сделать перевязку.

– Хорошо, но мне потребуется ваша помощь.

– О чем разговор?!

Девушка наклонилась, обняла его за плечи одной рукой, другой поддерживая голову, и локтем подсунула под спину подушки. Наконец он принял сидячее положение. Одеяло упало, обнажив смуглую грудь.

Перевязка оказалась на редкость изнурительной работой. Дело продвигалось медленно. Как ни старалась девушка избавить пациента от страданий, пытаясь действовать быстрее, особенно в моменты, когда боль усиливалась, сказывалось отсутствие у нее практики.

– Ох, – не выдержал Горинг, – вы, кажется, собирались зафиксировать поломанные ребра, а не доломать их!

– Прошу прощения, – процедила Джил сквозь зубы. У нее нервы тоже были уже на взводе. – Я делаю все, что могу. У меня, как вам известно, нет медицинского образования.

– Могли бы и не пояснять, сам догадался!

Исподволь копившееся в ней негодование готово было вылиться в гневную реплику. Что он себе позволяет?! Вместо того чтобы поблагодарить ее за спасение, предъявляет претензии по поводу неумелой перевязки! Да будь они неладны, его ребра! Джил пришлось прикусить язык, чтобы не высказать накипевшую обиду. Мужчина, видимо, еще находится под воздействием шока, напомнила она себе. К тому же его неадекватная реакция может быть вызвана начинающейся лихорадкой. Только этого недоставало!

– Ну вот, – сказала девушка, распрямляясь и заставляя себя улыбнуться, – все готово. Как вы себя чувствуете?

– Как у чертей на сковородке, – фыркнул капризный пациент. – А вы чего ждали?

И вновь Джил едва удержалась от ответной колкости.

– Представляю, – сочувственно протянула она. – Есть хотите? Мне кажется, вам следует перекусить. Как голова? Меньше болит?

– Прекратите кудахтать! Какая вам разница?

Горинг обвел взглядом комнату.

– Где моя одежда?

– Сохнет, – коротко ответила Джил. – Вы промокли под дождем.

– Ну что же, буду вам очень признателен, если вы принесете ее, как только она высохнет. Мне надо уезжать.

Скрестив на груди руки, девушка окинула строптивого постояльца испепеляющим взглядом.

– Он собрался уезжать, взгляните на него! Хотя, – добавила она безразличным тоном, – ничто не обрадовало бы меня так, как ваш отъезд. Увы, к моему величайшему сожалению, это невозможно. Дорога перекрыта, ваша машина разбита, помощи ждать неоткуда. Да вы с кровати слезть не в состоянии, не то, что прошагать пять миль до ближайшего поселка!

Мужчина приподнял темную бровь.

– Вы так полагаете? Так смотрите же, – произнес он с дьявольской усмешкой.

К ужасу Джил, Горинг освободил ноги из-под одеяла и медленно, с огромным трудом стал спускать их на пол. Каждое движение отдавалось болью, Макс побледнел, сжал зубы, сдерживая стон, но это не поколебало его решимости доказать ей, что он способен прошагать пять миль.

Не хватало только, чтобы Макс Горинг предстал перед ней во всей своей наготе! Надо было остановить его, но Джил продолжала молча наблюдать, как он сел, опустил на пол длинные ноги, как приподнялся, пытаясь встать.

И тут мужчина покачнулся. Глаза его непроизвольно закрылись, лицо приобрело серый цвет, он уронил голову и упал бы, если бы Джил вовремя не подоспела ему на помощь.

– Вы что, с ума сошли?!

Уложив пациента в постель, Джил укрыла его одеялом, с неодобрением глядя на упрямца, свалившегося на ее голову. Однако раздражение вскоре сменилось сочувствием. Должно быть, Горинг пострадал куда серьезнее, чем она предполагала, а Джил даже понятия не имела, как подступиться к решению навалившихся на нее проблем. Оставалось положиться на провидение, да еще на запас жизненных сил, оставшихся в этом, по всей видимости, весьма крепком организме. Быть может, сон окажет на него благотворное воздействие?

Шоссе откроется для движения не раньше чем через два-три дня, а то и через неделю, в зависимости от того, сколько деревьев повалил ураган и, как усердно будут работать спасательные службы. То же можно сказать об электричестве и связи. Запасов провизии в доме достаточно, как и свечей. Все было бы ничего, если бы не этот раненый, неизвестно как оказавшийся в беде в двух шагах от ее дома.

Поздно вечером, когда Джил заканчивала ужин, ее внезапно насторожил звук льющейся в ванной воды. Бросив недоеденный бутерброд, девушка стремительно помчалась на шум. Этот придурок все же встал с постели! И что с ним делать, если он валяется на полу без сознания, может быть, с сотрясением мозга?!

Схватив со стола в холле фонарик, Джил побежала в спальню. Горинг стоял у дверей ванной, бессильно опираясь о косяк. Он завернулся в одеяло, зубы его стучали то ли от холода, то ли от лихорадки, его покачивало, и в неверном свете масляного фонаря он здорово смахивал на привидение.

Опустив фонарь на пол, Джил схватила мужчину за плечи.

– Ты в своем уме?! – прикрикнула она на упрямца, про себя ругаясь на чем свет стоит. – Жить, что ли, надоело? – Обопрись на меня! Нам надо добраться до кровати.

Даже сквозь одеяло Джил ощущала исходящий от него жар. Мужчина не пытался идти сам и, вероятнее всего, не очень понимал, что с ним происходит.

Уложив больного в постель, Джил посветила фонарем, чтобы получше разглядеть его лицо. Так и есть, подтвердились худшие из ее опасений: на скулах появился нездоровый румянец, на лбу выступила испарина. Он шевелил губами, несвязно что-то бормотал. Лихорадка!

Девушка присела на край постели, с бессильной жалостью глядя на несчастного. Однако вскоре бред прекратился. Теперь Макс лежал очень тихо, его побледневшее неподвижное лицо напоминало маску. Чем она могла облегчить его страдания? Ничем, только освежая влажным полотенцем лицо да укутывая больного одеялом. Завтра, если улучшения в его состоянии не наступит, придется ей идти в поселок и звать на помощь. Хорошо бы нанять вертолет или лодку, чтобы увезти его отсюда.

Утром выяснилось, что самое худшее осталось позади. Джил ночевала на диване в холле, чтобы быть поближе к больному и успеть прибежать в спальню, если он позовет, попросит о чем-то. Проснувшись, она первым делом направилась к пациенту, на ходу запахивая халат.

К ее приятному удивлению, он пришел в себя и, подложив под спину подушки, полусидел, повернув голову к окну, любуясь встающим солнцем. Ничто не напоминало о бушевавшей накануне буре, разве что валявшиеся на земле ветки. День обещал быть ясным и тихим. Макс все еще был бледен, исхудавшие щеки покрывала темная щетина, под глазами синели круги, но когда он повернул голову, Джил заметила, что взгляд у него вполне ясный.

– Доброе утро, – с бодрой улыбкой поприветствовала гостя хозяйка. – Похоже, вам уже лучше.

Макс неопределенно покачал головой, сморщившись от боли.

– Если под «лучше» вы подразумеваете, что я жив, тогда я с вами согласен.

Голос звучал слабо, а улыбка казалась вымученной.

– Вы голодны? – спросила девушка.

– Откровенно говоря, да. Если бы вы меня накормили, я был бы очень вам благодарен. После этого поеду по своим делам.

– Об этом поговорим после завтрака. Как вы относитесь к яичнице?

– Только не яйца, – поморщился Макс. – Не могу и думать о чем-то тяжелом. Кофе и тосты меня вполне устроили бы.

– Прекрасно. Через несколько минут я принесу вам завтрак.

Только сейчас Джил заметила, что лампа на прикроватном столике горит. Значит, с подачей электричества все в порядке. Может быть, и телефон заработал? Хорошо бы, тогда можно будет попросить о помощи.

По дороге в кухню она задержалась у телефонного аппарата в холле. Еще никогда звук гудка в трубке не казался ей таким приятным. Да будет благословенна цивилизация! После завтрака можно будет позвонить Огастесу, чтобы он приехал осмотреть больного и поставить диагноз.

Из кухни девушка услышала звук воды, льющейся из крана в ванной. Сердце сжалось от страха. Он опять за старое? Снова его спасать? Вот бестолковщина! Неужели так трудно ее дождаться? Джил готова была все бросить и бежать, но остановила себя. Горинг выглядел более-менее нормально. Если бы с ним что-то приключилось, он вполне мог бы позвать на помощь. В крайнем случае, она услышала бы, как он упал.

Когда Джил вернулась с подносом в спальню, Макс уже был в постели и разматывал импровизированные бинты. Он по-прежнему был небрит, но, судя по всему, успел умыться и даже вымыть голову. Цвет его лица стал получше.

– Боюсь, я испортил вашу работу, – сказал он, взглянув на Джил. – Надеюсь, вы не станете возражать, если я попрошу вас заново перевязать меня.

– Конечно, – поспешно ответила Джил, поставив поднос с завтраком на прикроватную тумбочку. Она не горела энтузиазмом – перспектива близкого контакта с голой мужской плотью несколько пугала ее.

– Может быть, не стоит торопиться? – несмело предложила она. – Телефон заработал, и я могу позвонить Огастесу. Будем надеяться, он приедет и сделает квалифицированную перевязку.

– Огастесу? – озадаченно переспросил Горинг.

– Огастес Хоппер, мой добрый друг, работает врачом в местной больнице.

Лицо больного сразу сделалось неприветливым.

– Нет, – решительно заявил он, – никаких докторов.

– Вам нужна помощь профессионала, – запротестовала Джил, – я понятия не имею, как вас лечить и насколько серьезно вы пострадали!

– Повторяю, мне не нужен врач. Все, что мне требуется, это как можно быстрее отсюда выбраться.

– Но вы не в состоянии сейчас вести машину, я уж не говорю о том, что вам не на чем и некуда ехать: машина повреждена, а на дороге завалы. После того, как Огастес осмотрит вас…

– Нет! – грубо оборвал ее Горинг. – Никаких докторов, и нечего надо мной трястись, точно я малолетний!

Оскорбленная его грубостью, Джил отступила на шаг, гордо вскинула голову и полным достоинства голосом четко произнесла:

– Мною движет простое сострадание. Откровенно говоря, больше всего мне хотелось бы спровадить вас отсюда, но из гуманных побуждений я притащила вас в дом, стараюсь, как могу помочь вам.

– К чертям гуманность! – прорычал он, подаваясь вперед.

Они в упор смотрели друг на друга. Джил не могла отвести от него взгляда. В глубинах его стальных глаз было нечто гипнотическое, удерживающее взгляд помимо ее воли.

Затем выражение его лица внезапно смягчилось, теплый серый взгляд опустился ниже, на губах заиграла улыбка, чуть приподнявшая вверх уголки широкого волевого рта. Только сейчас до девушки дошло, что она одета в весьма фривольный полупрозрачный халатик.

Покраснев до корней волос, Джил прикрыла руками грудь, и, решительно повернувшись, зашагала прочь. Его приглушенный смешок сопровождал ее до самого холла. Без колебаний она направилась к телефону.

К чертям гуманность, повторяла Джил себе под нос, набирая номер Огастеса. В конце концов, она хозяйка, а он живет в ее доме на птичьих правах. Не хватало только, чтобы он диктовал, как ей поступать.

– Огастес, это ты? – радостно воскликнула девушка, услышав знакомый теплый голос. – Ты не мог бы приехать ко мне прямо сейчас?

– С тобой что-то случилось? – тревожно спросил врач. – Ты ранена?

– Да нет, не со мной, – нетерпеливо пояснила девушка. – Вчера кедр свалился на капот машины одного человека, и мне пришлось привести его в дом. Я не знаю, насколько серьезно он пострадал, но…

– Эй, остынь, дорогая. Вдохни поглубже, выдохни и начни все с самого начала. Я понял, что у тебя на руках раненый. Опиши его состояние.

Она терпеливо перечислила все, что успела заметить, рассказала об оказанной помощи. Ей несколько раз пришлось прибегать к столь чтимому Огастесом методу самоуспокоения, пока речь ее не стала достаточно вразумительной.

– Боюсь, что рана на лбу могла воспалиться. Ночью у него был жар, но сейчас температуры, кажется, нет. Похоже, сломано несколько ребер. Возможно и сотрясение мозга.

– Ты говоришь, жара больше нет?

– Я не измеряла температуру, но выглядит он вполне сносно. И не пышет жаром, как печка.

– Он проснулся? Ел что-нибудь?

– Да. Мне он показался довольно бодрым. Я только что принесла ему легкий завтрак.

– Ну, хорошо. Вот что, Джил. Обе дороги из поселка перекрыты. Я тут по уши увяз с делами. Больных полно. Вертолет сейчас выслать не могу. Все машины и команды береговой охраны заняты на расчистке дорог и пляжа после шторма. Если ты считаешь, что состояние больного серьезно…

– Я не знаю, – взорвалась Джил, – насколько серьезно его состояние, понимаешь ты это или нет?! Я же не врач!

– Не волнуйся так. Судя по тому, что ты мне рассказала, дела обстоят не так уж плохо. Думаю, ему просто нужен покой. Вероятно, он еще не совсем оправился от удара. Представь, что на твою машину валится ствол огромного дерева. Но руки-ноги целы, его не тошнит, что обычно бывает при сотрясении, так что хороший уход – это все, в чем он сейчас нуждается. За его физическое состояние можешь не беспокоиться. Однако, – добавил Огастес уже более прохладным тоном, – мне не нравится, что ты пригрела у себя дома незнакомца.

– Брось, Огастес, он совершенно безвреден, едва может постоять минуту-другую без посторонней помощи.

– И все же, когда ему станет лучше, ты должна настоять…

Связь внезапно оборвалась. В тот же момент Джил услышала грохот, донесшийся из кухни, затем наступила мертвая тишина. Господи, что ему там понадобилось?

Бросив трубку, Джил помчалась в кухню. Пусто. Вдруг из кладовой донесся слабый стон. Одним прыжком она оказалась у дверей маленькой подсобной комнаты. Сердце готово было выпрыгнуть от страха. Что с ним? Джил сама едва не лишилась чувств, увидев полуодетого Макса Го-ринга, бесформенной глыбой лежащего на полу.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю