Текст книги "Кентавры Юпитера"

Автор книги: Пол Уильям Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Его голос дрогнул.

– Ты молчал несколько дней, – сухо сказал Теор. – Неужели все эти событий происходили так долго?

– Н-нет… Хотя в тот момент, когда я должен был сыграть роль грозного Оракула, я находился в пещере. А затем… честно говоря, я некоторое время приходил в себя после всего происходящего. Но теперь, когда наша связь восстановлена, я предлагаю обсудить план контрудара.

– Думаешь, это возможно? – с надеждой спросил Теор.

– Не уверен, но попробовать стоит. Подожди, я сейчас соберусь с мыслями… Должен же быть выход из положения, в которое попало твое племя, Теор!

Землянин замолчал.

Теор подошел к борту и стал вглядываться в глубокую тьму, царящую на севере. Холодный ветер, несущий брызги аммиака, бил ему в лицо. Он стал покрепче, чтобы качка не сбила его с ног.

«Так уж случилось, Марк, что наши беды встретились в одни и те же дни, – подумал он. – Нам обоим предстоит драться, и я очень надеюсь на твою помощь. Кто знает, быть может, и я чем-то сумею тебе помочь?»

Правый! Левый!

Океан – это дьявольское место!

Идем в никуда, одни среди волн.

Только молния пишет мне письмо.

Дорогая, почему молчишь?

Неужели забыла?

Эй, левый, давай не отставай!

Глава 6

Комната была просторной – в Авроре таких не знали. Стены отделаны нешлифованным камнем, мебель тоже вырезана из камня. На креслах и диванах лежали мягкие подушки, искусно расшитые женой хозяина дома. Окном служил круглый иллюминатор, снятый с разбитого космолета. Из него открывался впечатляющий вид на север. Равнина, лежащая внизу, была окутана мглой, на которой черными пятнами выделялись метеоритные кратеры. Вдали на сотни футов вздымалась ледяная гора Беркли, расцвеченная желто-зеленым светом заходящего Юпитера.

Рядом с домом находилась шахта Хоши – решетчатый кран и железный навес, защищавший оборудование от мелких метеоритов. На фантастическом фоне пейзажа Ганимеда земное оборудование выглядело жалким и более чем неуместным.

Впрочем, сам Хоши этого, казалось, не замечал. Он выглядел, как всегда, бодрым и энергичным. Допив кофе, он поднялся с кресла и пружинистым шагом направился к телевизору.

– Время послушать, что скажет наш новый друг адмирал Свейн, – с усмешкой сказал он, щелкнув выключателем.

– Ха, – буркнул Том, старший из пяти сыновей. – Я не поверю ему, даже когда он объявит, который час.

– О, этому вояке можно верить! – возразил Махони. – Я знаю эту породу людей, они твердокаменные.

Один из младших внуков Хоши начал вопить, и мать тут же стала утешать его. Немедленно вокруг них собрались все женщины в доме, кроме Евы, засыпая молодую мать советами, как лучше всего успокоить ребенка. Скорее всего они просто боялись услышать неприятные новости. Мужчины же уселись напротив телевизора. Колин Фрэзер был среди них, но старался держаться поближе к отцу.

Экран пока был пуст. Махони не удержался и первым нарушил напряженное молчание.

– А этот Свейн парень не промах! – с натужной улыбкой сказал он. – Одним своим присутствием он сделал из нас конформистов. И то же самое он сделает на каждой луне, где высадится его банда головорезов. А что будет, если он раскроет рот? Глядишь, мы сразу же станем сторонниками президента Гувера, чтобы ему гореть в адском огне!

Никто не среагировал на шутку. Махони вздохнул и пожал плечами.

– Да, ребята, весельчак из меня никакой. Но комедия, похоже, будет здесь разыграна славная…

Фрэзер крутил свою трубку, нервно поглаживая ее пальцами. Ему чертовски хотелось закурить, но он сдерживался. Наконец на экране появилось лицо Лоррейн Власек.

– Я уполномочена сделать важное заявление, – чуть хриплым голосом сказала она. – В первую очередь я обращаюсь к гражданскому населению системы Юпитера – а это практически каждый из вас. Предупреждаю, вам не понравится то, что вы услышите, но в интересах ваших семей прошу набраться терпения. Хотим мы этого или нет, но мы должны в этот ответственный момент истории следовать за нашими законно выбранными лидерами…

– Великий Бог! – взорвался Махони. – Я знаю, что Лори была сторонницей Гарварда, но не думал, что она окажется предательницей.

Фрэзер покачал головой. Ему было тошно как никогда.

– Лори способна и не на такое, – сказал он. – Она же самая настоящая фанатичка.

Ева успокаивающе погладила его по плечу.

– Может быть, у нее не было выбора, – мягко сказала она. – Крейсер мог разрушить Аврору огнем своих орудий, разве не так?

– Помолчите, пожалуйста! – раздраженно воскликнул Хоши.

– …командиру «Веги», адмиралу Лионелу Свейну.

Лицо Лоррейн исчезло с экрана. Вместо нее появилось изображение худого, даже хрупкого мужчины, с красиво посаженной седой головой и голубыми глазами, такими же холодными и непоколебимыми, как библейская небесная твердь. Он был одет в темно-синюю адмиральскую форму с золотыми погонами, на груди сияли ордена и медали.

– Мои собратья-американцы! – на удивление бархатным голосом произнес он. – Я пришел к вам в черный час нашей страны. Вновь пламя войны развевается над Соединенными Штатами, вновь брат пошел на брата, как это было некогда в годы Гражданской войны. И вновь ничто не сможет спасти нашу великую державу, кроме мужества и мудрости Линкольна и железной воли Гранта.

– Когда этот дуралей вернется домой, к своей мамочке? – тихо спросил Колин. Отец укоризненно посмотрел на него и подумал: «Хороший он все-таки парень! Уже разбирается, что к чему. Мне для этого потребовалось полжизни…»

– …Но сейчас опасность как никогда велика, – продолжал вещать адмирал, сверля зрителей своими ледяными глазами-буравчиками. – Вы знаете, каких трудов стоило Соединенным Штатам победить в последней ядерной войне и как часто они были на грани полного уничтожения. Не прояви наш народ в то время всей своей преданности, мужества и силы воли, от нашей страны не осталось бы ничего, кроме выжженной радиоактивной пустыни. Но мы выстояли и этим спасли планету. Сам Господь вручил нам в руки оливковую ветвь и поручил сохранять мир и спокойствие на Земле. И наше правительство взяло на себя это тяжелое бремя хранителей человечества. Мы были вынуждены отказать другим государствам, даже нашим ближайшим союзникам, в праве на суверенитет – иначе демон ядерной войны мог где-нибудь вновь вырваться на волю. Все мы выросли в этом суровом, но прочном мире, и ваши дети – тоже. Разве мы не были счастливы все эти годы? Неужто вы хотели бы, чтобы война вновь раскинула над нами свои черные крылья?

Уверен, что нет. Снова и снова американский народ с чистым сердцем повторял вслед за своим правительством: МИР, БЕЗОПАСНОСТЬ И МУДРОЕ РУКОВОДСТВО НАД ЗЕМЛЕЙ. Разве президент Гувер не отменил устаревший путь периодического переизбрания всех ветвей власти? Конгресс, имеющий отныне лишь совещательный голос, от имени наций предложил Гуверу пожизненно занимать пост Президента – разве не в этом проявились новые грани нашей демократии?

Но вы знаете и о другом, о банде изменников, живших среди нас. Согретая на груди Америки, эта ядовитая змея коварно ужалила ее. Долгие годы Сэм Хилл, поддерживаемый иностранными спецслужбами, собирал свои темные силы из всякого отребья, из отбросов общества. На деньги наших заклятых врагов он построил на Луне тайные базы, готовил штурмовые отряды из числа самых отъявленных головорезов. И вот настал час, когда это орда обрушилась на нашу многострадальную страну. Корабли врагов сели на наших полях, кованые башмаки стали топтать нивы, снаряды разорвались на мирных улицах городов. Наше руководство обратилось за помощью к мировому сообществу, но недавние союзники отвернулись от нас в трудный час, в который раз проявив отсутствие благодарности за все, сделанное Америкой для дела мира. Но еще хуже, что оболваненная вражеской пропагандой часть наших граждан встала под пиратский флаг Сэма Хилла. Многие были пассивны, старались не высовывать носа из дому, словно их драгоценные шкуры важнее, чем судьбы страны! Мятежники располагали новым оружием, которое давало им заметное преимущество. А наш президент Гувер был слишком гуманным, чтобы применить против врагов ядерные бомбы.

«Хм, это что-то мало похоже на то, что я слышал до того, как Земля ушла за Солнце, – подумал Фрэзер. – Гарвард, судя по всему, все-таки хотел сбросить на восставших ядерные бомбы, но они у тех тоже имелись. Президент дрогнул – ведь война могла погубить все и всех. Только в самом конце, когда поражение стало очевидным, Гарвард приказал нанести ядерный удар – и один из офицеров охраны застрелил подлеца».

Лицо Свейна болезненно дернулось.

– Вы слышали о трагическом финале, – тихо сказал он. – Сейчас предатели торжествуют. Они заняли Вашингтон. Их агенты по всей стране охотятся за мужественными людьми из службы безопасности, преследуя их как бешеных псов. Новая законодательная власть начала с разрушения основ нашей демократии, которая основывалась на жестком, но справедливом порядке. Генералы, пришедшие в Пентагон, стали распускать нашу победоносную армию, оплот мира на планете. Дипломаты-изменники ведут переговоры о создании новой, коллективной системы безопасности. Я могу этому дать иное название – коллективное предательство и безумие. Война научила нас, что нельзя верить и ближайшим союзникам; уроки бунта говорят, что мы не должны доверять даже собственному народу.

Это безумие должно быть остановлено! Ради спасения будущего человечества изменника Сэма Хилла необходимо низвергнуть, и мир по-американски вновь воцарится на планете.

Адмирал Свейн сделал паузу. Его глаза блестели от возбуждения, губы дрожали. Да, это был безумец, но опасный и волевой безумец.

– Неужели он на самом деле верит во все это? – недоуменно спросил Фрэзер.

Хоши кивнул.

– Угу. И это хуже всего…

Свейн положил локти на стол и нагнулся, словно желая нырнуть в экран. Бархатные нотки исчезли из его голоса, он стал сухим и бесстрастным.

– Вы, конечно, задаетесь вопросом, как мой корабль сумел пройти через этот кошмар. Я буду откровенен с вами, друзья. И очень надеюсь на вашу помощь и потому не желаю ничего от вас скрывать.

«Вега» была на патрулировании, когда в стране начались беспорядки. Мы получили приказ искать вражеские орбитальные станции. Это могло бы изменить баланс в нашу пользу, но мы, к сожалению, ничего не нашли. Затем мы вернулись к Земле. Восстание было в самом разгаре. Сесть на планете наш крейсер не смог – он не рассчитан на такое сильное гравитационное поле и рассыпался бы под собственным весом. Стрелять с орбиты ядерными зарядами мы не могли по двум причинам. Во-первых, правительство Америки не хотело, как я уже говорил, гибели миллионов невинных людей. Во-вторых, этих зарядов попросту не было – в мирное время патрульным крейсерам запрещалось нести на борту ядерные боеголовки. Мы пытались перевооружиться на лунной базе, но ее в первый же день заняли мятежники.

А затем пришла весть о капитуляции правительства. Всем кораблям и подразделениям военно-космических сил было приказано вернуться назад для демобилизации. Я посоветовался с экипажем. Мои люди высказались за лояльность прежним, законным властям. Они были готовы бороться, если командиры поведут их в бой. И я горд доложить вам, что ни один из моих офицеров не дрогнул.

Итак, друзья – а я надеюсь, что мы будем хорошими, добрыми друзьями, – я рассказал вам всю правду. Возникает естественный вопрос – а что делать теперь? Разве может один крейсер изменить ход истории?

Да, может, и в этом состоит мой план. Ганимед – это не только исследовательская станция, но и мощное производство. На ваших шахтах добывается ядерное сырье, вы имеете установки по его обогащению. Стало быть, вы имеете исходные компоненты по производству атомной бомбы.

От имени законного руководства Соединенных Штатов мы заняли Ганимед, и Аврору в том числе. Скоро Земля станет вновь доступна для радиоконтактов. Бандиты в Вашингтоне немедленно свяжутся с вами и узнают, что здесь все идет хорошо и вы не нуждаетесь в ближайшее время ни в каких поставках. Надеюсь, вам поверят. Но даже если этого не произойдет, вряд ли Сэм Хилл будет заниматься организацией дорогостоящей экспедиции на Юпитер – у него сейчас хватает дел и на Земле. Если разведывательный корабль все же приблизится к системе Юпитера, наши орбитальные шлюпки издалека обнаружат его и уничтожат залпом ракет. На Земле наверняка предпочтут решить, что эта гибель была случайной.

Действуя сообща, мы сумеем сохранить изолированность системы Юпитера на ближайшие три месяца. За это время мы сумеем создать ядерное оружие, в котором остро нуждаемся. Затем мы разрушим ваш Главный передатчик – надеюсь, вы понимаете, что это необходимо, и на предельной скорости направимся к Земле.

Со своим новым оружием «Вега» сумеет несколькими внезапными ударами разрушить основные космодромы на Земле, а также уничтожить любой напавший на нее космолет. И тогда, завоевав первенство в космосе, я смогу предъявить ультиматум предателям из Белого дома. Под угрозой немедленного уничтожения я потребую от бунтарей сложить оружие.

Надеюсь, эти безумцы поймут всю безнадежность сопротивления. Если же они начнут военные действия, то мы, увы, с болью в сердце должны будем нанести ракетный удар по Земле. Но я не верю, что до этого дойдет дело. Народ наверняка поднимется и свергнет предателей. Лояльные прежнему режиму люди сейчас молчат, но при нашем содействии они восстановят прежний закон и порядок. Тогда мы выполним то, что требовала от нас воинская честь и присяга. И вы, колонисты, будете в почете – ведь именно вашими руками будет коваться наша будущая победа. Гарантирую – система Юпитера будет цвести, как райский сад! Благодарное человечество не пожалеет для вас никаких средств.

Но не сделайте сейчас ошибки! На войне как на войне, и предателей мы щадить не будем. Несколько ваших сограждан уже сбежали из города. Они убили семь человек из экипажа «Веги». Обещаю – никто из преступников не избежит суровой кары! С этой минуты ЛЮБОЕ проявление нелояльности к экипажу «Веги» будет подавляться с предельной жестокостью. Вы, колонисты, отныне считаетесь солдатами армии освобождения Америки. Напоминаю: даже без ядерного оружия мы способны уничтожить все живое на любой из ваших лун.

Молю Господа, чтобы нам не пришлось прибегать к этой крайней мере. Надеюсь, что вы будете действовать плечом к плечу с мужественным экипажем «Веги». Да здравствует Америка!

Камера еще минуту задержалась на Свейне, а затем переместилась на стоящий рядом звездно-полосатый флаг. Торжественно зазвучал гимн.

Вскоре на экране вновь появилось лицо Лоррейн Власек.

– Вы прослушали заявление адмирала Свейна ко всем колонистам системы Юпитера, – сказала она. На ее лице нельзя было прочесть никаких эмоций, девушка казалась неестественно спокойной. – Как временно исполняющая обязанности руководителя колонии, я хочу пояснить, что нам надо конкретно делать в этот критический…

Хоши вскочил и выключил телевизор.

– Я включил запись, – сказал он, услышав протестующий возглас Махони. – Позже мы узнаем, что нам; хотела поведать эта милая дама – сейчас слушать я больше не в состоянии. Душу воротит от одного вида этих лицемеров…

– Эти люди – безумцы, – прошептала Ева, притронувшись дрожащими пальцами к побледневшему лицу. – Один корабль против всей Земли! Они обречены…

– Да, они безумцы, – согласился Фрэзер. – Но они могут многих заразить этой чумой фанатизма. Ситуация на Земле будет неопределенной еще несколько месяцев, пока новое руководство Америки не встанет твердо на ноги. Если поднимется новое восстание, то паники не избежать. Вы понимаете, что может сделать «Вега» с помощью нескольких боеголовок? Тысячи мегатонн, взорванные в атмосфере, могут размолоть в пыль миллионы квадратных миль.

– Это верно, – вздохнул Хоши. – Даже если Свейн промахнется, от страны все равно останется немногое… И тогда, будьте уверены, найдутся страны, которые отведут душу на том немногом, что уцелеет.

– Но тогда план адмирала становится бессмысленным! – запротестовал Махони. – В любом случае нашей стране грозит ужасный конец.

– Этот сорт людей невозможно переубедить, – заметил Хоши. – Они готовы все и всех принести в жертву своей ненависти.

– Приятно слышать, – с сардонической улыбкой сказал Фрэзер. – Особенно когда МЫ – часть этих ВСЕХ. Нет, ребята, надо сделать все, чтобы миляга Свейн сломал себе шею именно здесь, на Ганимеде.

– Другого выхода нет, – согласился Хоши. – Думаю, после такой пламенной речи адмирал лишился последних возможных сторонников в нашей колонии. Впрочем, сие еще неизвестно…

Он начал расхаживать взад-вперед по комнате, заложив руки за спину. Все молча следили за ним. «Хорошо, что у нас по крайней мере нашелся лидер, – с облегчением подумал Фрэзер. – Я для этой роли не гожусь…»

– Вот что я предлагаю, – после долгой паузы сказал Хоши. – Мы можем рассчитывать по крайней мере на несколько сотен парней из дальних поселений. Краулеров у нас тоже хватит. Мы наметим несколько мест сбора и оттуда колоннами с разных направлений двинемся на Аврору. Если повезет, то мы успеем сделать это до окончания затмения.

– И чем вы собираетесь бороться с пушками «Веги»? – с сомнением спросил Махони.

– Разве мы плохо поработали в проходе Шепарда? – ответил вопросом на вопрос Том.

– Верно, сынок, – улыбнулся Хоши. – Ружья в умелых руках – это тоже сила. К тому же кое-что из нашего промышленного арсенала вполне можно использовать для боя на близкой дистанции. У нас вряд ли были бы шансы против регулярных войск, но экипаж «Веги» большей частью состоит из обычных астронавтов. Мы намного превосходим их в численности. Конечно, крейсер может уничтожить краулеры огнем своих орудий, но не думаю, что многие из них можно снять и установить на вездеходах. Зато мы устроим для них веселенький фейерверк! Нам понадобится всего лишь несколько сотен фунтов торденита. Мы разместим его под посадочными опорами, и…

– И корабль взлетит раньше, чем мы приблизимся к нему, – покачал головой Фрэзер.

– Хм… это действительно проблема. Но вряд ли у «Веги» есть шансы удрать вовремя. Горизонт здесь недалек, равнина изобилует трещинами, скалами и кратерами, и мы знаем ее как свои пять пальцев. Когда мы появимся из тени, останется слишком мало времени, чтобы поднять в небо такую махину. Взлет крейсера – это не такая простая штука, Фрэзер, как тебе кажется. Одного пилота здесь мало, нужна слаженная работа десятков членов экипажа. А у них сейчас в Авроре хватает работы! Конечно, наши гости не должны ни о чем подозревать, но мы уж постараемся их попусту не тревожить. Я думаю, Свейн все-таки рискнет послать патрули сюда, за хребет, но сам знаешь – чтобы здесь все прочесать как следует, требуются недели. А мы их Свейну не дадим! Краулеры же с «Веги» мы до поры до времени уничтожать не станем, а будем попросту дурачить. Мы им устроим такую радиоперекличку – пальчики оближешь!

Он расхохотался, с довольным видом потирая руки.

– Ладно, поговорили, и хватит на сегодня, – сказал Хоши. – Эй, мать, разве не видишь, что гости проголодались?

Пока женщины накрывали на стол, Колин подошел к отцу и тихо спросил:

– Что-то не нравится мне эта затея с радиоигрой, папа. Как бы кто-нибудь не проболтался и не перехитрил сам себя…

– Не бойся, сынок, – уверенно ответил Фрэзер, потрепав мальчика за вихры. – Пограничные жители – парни не промах. Среди колонистов неженок вообще нет, но они даже среди нас выделяются своей цепкостью и смекалкой. Не случайно они отказались жить в благоустроенном городе, а предпочли строить свои дома здесь, за горами. Такие люди некогда осваивали Клондайк, им никакой адмирал Свейн не страшен… Кстати, тебе-то об этом беспокоиться в любом случае не стоит. Ты останешься здесь.

– Черт побери!

– Черт побери, сэр, – поправил его Фрэзер. – Будь всегда вежлив, сынок. И не злись – кто-то должен позаботиться о матери и Энн, верно? Я не могу, значит, остаешься ты.

Колин хмуро кивнул.

«Черт побери, но я завидую тебе, – подумал Фрэзер, безмятежно улыбаясь. – Я вовсе не герой, сынок, но сейчас об этом лучше не заикаться…»

Глава 7

Том Хоши посмотрел на обзорный экран телевизора и остановил машину.

– Прибыли, – хрипло сказал он. Фрэзер взглянул на часы.

– Не слишком-то быстро, – пробурчал он. Его сердце бешено стучало, во рту неприятно пересохло, но самообладания он не терял. – Ничего, ребята, мы доберемся до «Веги» как раз через час после начала затмения.

В салоне вместе с ним находились все пятеро братьев Хоши. Они казались спокойными – ведь план нападения на крейсер придумал их отец, которому они свято верили. Без лишних слов они надели шлемы и взвалили на плечи тюки со взрывчаткой. Фрэзер терпеливо ожидал, пока воздух будет выкачан из кабины краулера, но Том Хоши резким ударом распахнул дверь раньше времени. Воздух белым облачком вырвался наружу и растворился в звездном небе. Том спрыгнул на землю, а за ним поспешно последовали остальные.

Перед ними поднималась головокружительная стена расщелины Данте, столь широкой, что другой ее край скрывался за горизонтом. Над стеной темной громадой лежал Юпитер, окаймленный золотистой полоской света. Солнце уже почти коснулось края гигантской планеты, так что до начала затмения оставались считанные минуты. Тьма постепенно окутывала все вокруг, а здесь, на дне расщелины, уже вступила в свои права. Фрэзер не различал ничего, кроме нерассеивающихся лучей фонарей. Люди из его отряда также покинули краулеры и, негромко переговариваясь, готовились к предстоящему марш-броску. Все-таки удивительно, как они смогли пройти такой путь по дну расщелины, подумал Фрэзер. И все благодаря искусству Тома Хоши, который каким-то чутьем угадывал впереди трещины, невидимые даже на экране локатора.

Словно читая его мысли, Том довольным голосом произнес:

– Эй, ребята, я думаю, для астронавтов с «Веги» будет приятным сюрпризом, когда мы вдруг появимся из расщелины прямо перед их носом! Я так проведу вас между трещинами и кратерами, что нам и пули будут не страшны.

Фрэзер с сомнением покачал головой. В одном Том был прав – другого способа подобраться к «Веге» незамеченными с этого направления не было. План Сэма Хоши состоял в том, что отряды колонистов должны максимально использовать все изгибы и возвышенности местности и появиться на виду только в сотне метров от крейсера. Но враги могли послать патрули на равнину, поэтому было решено последний этап преодолеть пешком, рассредоточившись на местности.

Все продумано замечательно, кисло подумал Фрэзер. Сэм Хоши мог стать хорошим генералом. Одно неясно – зачем я влез в это опасное дело? Из меня-то даже толкового солдата не получится, это я знаю по службе в армии. Конечно, в космолетах я разбираюсь лучше многих колонистов. Могу подсказать, куда заложить под «Бегу» взрывчатку, чтобы причинить ей как можно больший ущерб, но я не единственный, кто на это способен. Борьба за свободу Соединенных Штатов, за свержение тирании – увы, для меня все это лишь красивые лозунги. За Еву драться я готов, а за детишек – даже рвать врагов зубами, но насколько пойдет им на пользу то, что я сейчас делаю? Эх, до чего мне сейчас нужны стимулирующие таблетки…

Но нет, наркотические вещества в бою – плохие помощники. Ничто, кроме мужества всех до единого колонистов, не могло помочь, пока Аврора находилась в руках врагов.

– Говорит Том Хоши, – раздался знакомый молодой голос – Все слышат меня? Дальше идем пешком, словно индейцы на военной тропе. Светите фонарями только вниз, стараясь все время видеть ноги впереди идущего. Ну, с Богом!

Фрэзер последовал за ним. Камни хрустели под его башмаками. Вскоре они подошли к сравнительно пологому склону и начали подъем, обходя крупные обломки разрушенных скал. Низкая гравитация Ганимеда помогала преодолевать препятствия куда легче, чем казалось на первый взгляд. Но Фрэзер скоро устал, дыхание его стало прерывистым, скафандр быстро наполнился испарениями, с которыми очистительные фильтры не справлялись. Ориентироваться в полной темноте было нелегко, стрелка радиокомпаса то и дело норовила прыгнуть в сторону. Когда Фрэзер поднялся на край расщелины, ноги его дрожали от напряжения. Он уселся на первый же попавшийся камень, чтобы отдохнуть.

Один за другим члены его отряда появлялись на равнине. Жидкий солнечный свет едва позволял различать их лица. Том Хоши размеренно считал:

– …Пятьдесят девять, шестьдесят… шестьдесят один… Так, большинство уже здесь. Пошли дальше.

Он направился на север через сине-черную лавовую равнину. Ничто сейчас не закрывало больше нападавших, за исключением иззубренных валов возле кратеров и их неровных теней. Том Хоши умело пользовался этим, идя вперед широкими зигзагами, но все же риск быть замеченными с крейсера был велик. Фрэзер вскоре вошел в размеренный ритм движения извилистой цепочки людей, ощущая невидимую силу, которая словно бы толкала его в спину, не давая сбиться с шага. Пат Махони шел впереди. Внезапно он обернулся и с насмешкой спросил:

– Ну что, герой, трусишь? В хороший же переплет мы попали, верно?

Фрэзер хрипло ответил:

– Пат, будь другом, напомни, чтобы я после боя пристрелил тебя за эти слова. Договорились?

– Извини, Марк. Просто я немного нервничаю. А здорово будет одним ударом вогнать этот железный мячик прямо в ворота ада? Я с детства любил ломать дорогие игрушки..-

Фрэзер промолчал. «А вот я давно, лет уже тридцать, как вырос из таких примитивных желаний», – подумал он. На океанской станции, где он вырос, как-то не было принято среди ребят действовать по принципу «круши все подряд!». Может быть, потому, что последствия таких шуток вдали от берега могли оказаться весьма плачевными… Но, попав на материк, он вдруг с изумлением увидел, что очень многие люди, в том числе и взрослые, более чем агрессивны. Таким же – заряженным на вечную борьбу – был и весь Большой мир. «Может, это совершенно естественно, и не они, а я – ошибка природы?» – с грустью размышлял Фрэзер.

Он некоторое время думал об этом – вероятно, просто потому, чтобы отвлечься от мыслей о предстоящем бое. Вскоре все вокруг внезапно потемнело – это Солнце наконец зашло за диск Юпитера. Звезды сразу же ярко засияли, и равнина покрылась прозрачно-серым покрывалом. На небе легко можно было разглядеть планеты, очерченные красноватым ободком атмосферы. Затмение должно было продлиться часа три, и за это время Сэм Хоши планировал завершить операцию по захвату крейсера. Фрэзер взглянул на темную гору Юпитера и подумал – интересно, а как воспринимает наступившую ночь Теор? Что-то он рассказывал, но сейчас Фрэзер ничего не мог толком вспомнить.

– Мы уже близко! – зазвучал в шлеме чей-то знакомый голос – Видите впереди башню Главного передатчика?

Фрэзер посмотрел в сторону Авроры и увидел шпиль, уходящий прямо в облако Млечного Пути. На равнине же не было видно никакого признака присутствия людей. Он подумал с тревогой: а успеет ли вовремя отряд Сэма Хоши?

– Теперь мы должны рассредоточиться, – продолжил голос Тома Хоши. – Держитесь друг от друга не ближе тридцати метров и не включайте переговорные устройства как можно дольше. Я пойду впереди, и, как только подам знак, бегите за мной, словно дьяволы!

Колонна распалась в широкую цепь и направилась к Авроре. По команде Хоши люди постепенно перешли на бег. Фрэзеру это далось нелегко, он совсем потерял форму за время полета на Ио. Дыхание его стало хриплым, сердце буквально вырывалось из груди, ноги налились свинцом. Ему казалось, будто он бежит в каком-то кошмарном сне…

Наконец впереди, не далее чем в миле, показался белый купол Авроры, перед которым серой громадой лежал шар «Веги». На восток от него уже шла битва. Равнина кишела краулерами, лавиной накатывающимися на крейсер. Среди них то и дело вспыхивали огненные цветы разрывов. Поле боя окутывали облака дыма, фонтаны каменных обломков, но они быстро оседали, не закрывая нападавших от залпов с крейсера. Наушники переговорного устройства Фрэзера сразу наполнились шумом возбужденных голосов:

– …здесь, этим путем, Тим!

– …отряд Арнесена, развертывайте строй!

– … Стайнмейер, поднимай своих людей!

– …черт побери, черт побери, черт побери…

Фрэзер отключил приемник и побежал быстрее. Больше не было времени для страха. Он попытался напоследок еще раз вызвать из памяти образы Евы и детей, но не смог – сейчас было не до этого.

Отряд Тома Хоши приблизился к космопорту с запада – там, где боя еще не было. С востока к крейсеру тоже бежали нападавшие, должно быть, отряд Бровниана. Навстречу к ним из-под брюха «Веги» двигалась редкая цепь солдат. Свейн явно не хотел рисковать своими людьми в открытом бою, больше полагаясь на мощь орудий. Со стороны Авроры он нападения не опасался – город был под постоянным прицелом, но, судя по вспышкам среди зданий, на улицах также разгорелась схватка.

Что-то внезапно обрушилось на Фрэзера и швырнуло его на землю. Он упал и едва не потерял сознание от боли в боку. В глазах потемнело. Через несколько минут он опомнился и с трудом сел, ошеломленно покачивая головой. Он не мог еще поверить в то, что остался жив. На губах ощущался соленый привкус крови, но он был жив, жив!..

Инстинктивно он сразу же проверил, нет ли в скафандре утечки воздуха. Слава Богу, все было нормально. Оглядевшись, он увидел в нескольких метрах впереди еще дымящуюся воронку. Снаряд разорвался совсем близко, но осколки пролетели рядом, и лишь ударная волна пороховых газов задела его. Боеголовка снаряда была явно ударного действия, рассчитанного на бой в космосе, иначе Фрэзера превратило бы в решето. Несмотря на всю мощь орудий крейсера, у нападавших оставались определенные шансы на победу.

Он встал на ноги и вновь побежал, двигаясь зигзагами, как и все нападавшие. Массивный овал «Олимпии» – крупнейшего корабля Ганимеда – был уже недалек. Снаряды продолжали рваться где-то за спиной, но Фрэзер старался не оглядываться. «Они заметили нас, – подумал он, – но мы уже прорвались в «мертвую зону».

– На штурм! – загремел голос Тома Хоши, и люди побежали вперед изо всех сил. Крейсер, словно стальная гора, нависал над ними, опираясь на опоры, каждая из которых была величиной в небоскреб. «Вега» казалась несокрушимой, но если бы удалось подложить заряд торденита хотя бы под одну из опор, гигант рухнет, смяв свою обшивку собственным весом. Тогда появится шанс заложить взрывчатку в сопла, и…

Внезапно из-под брюха крейсера брызнуло огнем. Один из нападавших вскинул руки и упал, даже не вскрикнув. Луч лазера продолжал полосовать его скафандр, окутанный белесым облачком вытекающего воздуха.

Атака мигом захлебнулась, и цепь нападавших отхлынула назад. Фрэзер опомнился, увидев себя бегущим рядом с Махони. Каждую секунду он ожидал гибели, но ему повезло. Вскоре они уже стояли за опорой «Олимпии», с трудом переводя дыхание. Махони вышел из укрытия и, размахивая руками, стал созывать беспорядочно бегущих людей. Тома Хоши не было среди них.