Текст книги "Кентавры Юпитера"

Автор книги: Пол Уильям Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Ближе к закату туман стал сгущаться над озером. На поляне собралась большая часть уцелевшей армии – увы, наярр осталось совсем немного. Теор взобрался на высокий камень и осмотрелся. Последние лучи Солнца освещали сильно поредевший лес пик. Шлемы и щиты были помяты, но на них еще можно было различить эмблемы полков, чью славную историю знали все, даже дети.

– Наярры! – зычно крикнул Теор, и его голос звучным эхом отразился от темной стены леса. – Вы знаете, что оба моих полуотца погибли в море. Вы остались без вождя и его мудрого советника. А теперь и я, единственный из оставшихся в живых Ривов, должен оставить вас!

– Что? – в бешенстве заорал Валъфило. – Ты обманул меня, Теор! Я запрещаю…

– Я буду говорить, – твердо ответил Теор. – По закону никто не может прерывать Рива. Потом можете говорить что угодно, но сейчас вы обязаны выслушать меня. – Он вновь повернулся к войску. – Наярры! Враг мародерствует в Мендалоне. Он окружил город и ждет, когда наши жены и дети умрут от голода или сдадутся в рабство. Неужели мы позволим им сделать это?

Воины негодующе закричали, размахивая оружием.

Теор повторил все аргументы в пользу начала новой военной кампании. Он не преминул отметить – наш командующий против, но решать вам. Я же, подчеркнул он, в любом случае вернусь в Мендалон и найду смерть в бою.

Армия забурлила, но скоро стало ясно, что большинство поддерживает молодого Рива. Тогда Валъфило прыгнул на валун и встал рядом с Теором. На него немедленно нацелились десятки копий.

– Хорошо, пусть будет по-вашему, – спокойно сказал старый воин. – Я остаюсь при своем мнении, но армию не оставлю. Через два или три дня мы соберем достаточно еды и тогда вернемся в Мендалону. Разойтись!

Он соскочил на землю, и Теор последовал за ним. Валъфило укоризненно взглянул на Рива.

– Сынок, ты произнес в мой адрес много жестоких, несправедливых слов, – хрипло сказал он. – Я никого не предавал, а действовал лишь в интересах наярр. По крайней мере, мне так кажется.

– То же самое делаю и я, – ответил Теор и дружески обнял старика за плечи. – Вы сами говорили, что не раз жертвовали второстепенными вещами ради главного…

– Верно. Вот ты и пожертвовал моей честью, Рив, – горько сказал Вальфило.

– Нет! Я выступил только против плана остаться здесь. Но важно другое – мы снова вместе, и вы поведете армию домой.

Заходящее Солнце осветило лицо Теора багряными лучами. Вальфило долго смотрел на него, а затем нагнулся и положил топор у его ног – это был древний знак повиновения.

– Все же ты истинный Рив, сынок! – воскликнул он. – Спасибо, что в этот тяжелый момент взял ответственность на свои молодые плечи – для меня она была непосильной ношей. Похоже, мне теперь осталось недолго жить, но я умру в бою, и сердце мое будет светлым в этот час. Вперед, Теор, сын Элкора!

Глава 16

Фрэзер со вздохом облегчения отложил в сторону гаечный ключ.

– Все, – сказал он, – нет в системе управления двигателя больше предохранителей. Теперь остается только запустить его.

Он поднялся, чувствуя себя как никогда неуклюжим в скафандре, и встретился лицом к лицу с Лоррейн. Фонарь, который она держала в руке, создавал в тесном машинном отделении гротескные тени. Переборка между отсеками сияла, словно была раскалена.

– Нам пора идти, – сказал он, сожалея, что у него не находится для девушки более ласковых слов.

– Марк…

– Что?

– О… ничего, – лицо девушки вдруг обрело уверенность, словно она на что-то решилась. – Я только хочу сказать… Если у нас ничего не выйдет, и мы оба… Словом, я рада, что оказалась здесь рядом с вами, Марк. Только с вами я и хотела быть.

Сердце Фрэзера дрогнуло. Он благодарно погладил девушку по массивной перчатке.

– Я могу сказать то же самое, милая. В последнее время я себя не узнаю – похоже, все-таки становлюсь джентльменом. И во многом благодаря вам, Лори.

– Дьявол, неужто не ясно, что мне тоже нелегко было вести себя словно леди? – выпалила Лоррейн и с облегчением улыбнулась. – Ладно, пошли, сейчас не время для такого разговора.

Они поднялись по трапу в техотсек. Фрэзер включил систему прогрева двигателя, а затем нажал кнопку «старт». Корпус лунной ракеты заметно задрожал.

– А теперь – бегом! – крикнул он и подтолкнул девушку к люку. Та немного помедлила, словно приглашая его выйти первым, но Фрэзер бесцеремонно подтолкнул ее в спину. Спрыгнув на землю, они побежали в северную часть взлетного поля и вскоре оказались в тени посадочных опор одного из космолетов, откуда открывался отличный вид на город: ощетинившийся орудиями крейсер и торпедообразный корпус «Олимпии». Полнеба занимал колоссальный шар Юпитера, находившийся в фазе 3/4, а рядом с ним серебрилась полоса Млечного Пути. Но сейчас Фрэзеру было не до красот неба – он смотрел лишь на вооруженных людей, окружавших «Бегу». «Недолго им осталось скучать», – подумал он с усмешкой и начал мысленный отсчет: шестьдесят, пятьдесят девять, пятьдесят восемь…

Через минуту земля вздрогнула так, что даже зашатались массивные опоры ракеты. Фрэзер не стал оборачиваться – он и так знал, что в другом конце поля в небо поднялся столб пламени и дыма. И тогда они с Лоррейн побежали к «Олимпии», уже не заботясь о том, заметят их или нет. Астронавты около крейсера дружно отошли под его защиту, видимо, ожидая нового нападения повстанцев. Никто из них, к счастью, не обратил внимания на две фигуры в скафандрах, бежавших совсем в другую сторону.

Только оказавшись в спасительной тени «Олимпии», двое заговорщиков смогли перевести дух после бешеной гонки. Здесь было где спрятаться от любопытных глаз. Космолет предназначался для аэродинамической посадки на поверхность Юпитера и потому имел эллипсоидную форму, сильно вытянутую в горизонтальном направлении. Корпус опирался на четыре массивные колесные опоры. Грузовой люк располагался куда ниже, чем в обычных космолетах, но все же достаточно высоко, чтобы до него нельзя было добраться без помощи трапа. Фрэзер приглашающе кивнул, и девушка послушно взобралась на его плечи, осторожно выпрямилась и ухватилась за рукоятку. После нескольких отчаянных попыток ей удалось открыть люк. Тогда Фрэзер подбросил ее так, что она без всякого труда оказалась в грузовом трюме. Затем помогла туда забраться и самому Фрэзеру.

Они побежали к пилотской кабине. Ее защищала еще одна массивная дверь с тугим запором, с которым тоже пришлось повозиться. Проклиная все на свете, Фрэзер уселся в кресло первого пилота. Последующий час он посвятил изучению системы управления «Олимпией» с помощью документации, которую Лоррейн стащила из техархива Авроры из-под носа у Свейна. Только после этого Фрэзер стал готовить корабль к взлету, включая один агрегат за другим. Когда пол задрожал, реагируя на начало работы двигательной установки, он вздохнул и с облегчением откинулся на спинку кресла. Пот градом сыпался с лица, застилая глаза. Через десять минут двигатель разогреется, а пока можно немного отдохнуть.

Ему хотелось узнать, что делают сейчас люди Свейна, но на «Олимпии» не было иллюминаторов, а включать обзорные экраны рискованно – с крейсера могли это заметить.

– Лори, как вы думаете, чем сейчас заняты эти бравые вояки? – с нервным смешком спросил он. – Держу пари, что они носятся взад-вперед, словно курицы с отрубленными головами!

– Вряд ли, Марк, – ответила девушка, сидя в соседнем кресле в расслабленной позе. – Адмирал здорово вымуштровал своих парней. Но я тоже бы не отказалась поглядеть – а вдруг они запаниковали?

Фрэзер наклонился к ней и помог застегнуть пояса безопасности.

– Все в порядке, милая, – ласково сказал он. – Самое трудное уже позади. Теперь все пойдет как по маслу. Как вам нравится роль героини, Спасительницы Земли?

Девушка рассмеялась в ответ.

– Вам больше подходит роль героя, Марк. Представляете обложки журналов с вашей эффектной фотографией и подписью: «Марк Фрэзер, Самый Большой Трепач в Солнечной системе»?

– Да, я люблю приврать, грешен, – в таком же легкомысленном тоне ответил он. – Как и все пилоты. Вам-то хорошо, Лори, вы выглядите словно секс-бомба. А я стар и некрасив, так что могу попасть на обложку «Плейбоя», только став героем. Вот я и стараюсь вовсю! Девушка серьезно посмотрела на него.

– Вы вовсе не старый, Марк, – тихо сказал? она. – А вот я уже почти что старая дева. Я давно уже не думаю о мальчиках, настоящие мужчины мне больше по вкусу. И вы, Марк, в этом отношении вне конкуренции – по крайней мере здесь, в системе Юпитера. Давно хотела вам сказать…

Она смущенно замолкла, и в этот момент двигатель заработал на полную мощь.

– Пора! – воскликнул Фрэзер и уже не таясь включил внутреннее освещение и обзорные экраны. И увидел множество людей, бегущих с оружием в руках по направлению к лунным ракетам – видимо, бравый Свейн решил нанести упреждающий удар по несуществующему врагу. Сам же крейсер был окружен двойным кольцом солдат, которые спешно строили баррикады из обломков камней.

– А Свейн стал осторожен! – со смешком сказала Лоррейн.

– Сегодня он, похоже, останется в дураках, – процедил Фрэзер, щелкая многочисленными тумблерами на панели управления. – Но будет жаль, если кто-то из этих парней случайно окажется рядом с «Олимпией» во время взлета.

– Вас это так беспокоит?

– Да. Думаю, надо рискнуть и предупредить их, что до старта осталось тридцать секунд.

Он включил передатчик и настроил его на волну «Общий прием».

– Внимание! – торопливо сказал он. – Космолет «Олимпия» готовится к взлету. Немедленно очистите площадку рядом с ним! Повторяю – немедленно очистите площадку рядом с «Олимпией»!

В динамике что-то щелкнуло, захрипело, а затем чей-то удивленный голос спросил: «Дьявол, кто это говорит?» Фрэзер не обратил на это внимания – он смотрел на крейсер. Одно из орудий стало поворачиваться в его сторону. Люди на взлетном поле замерли в растерянности.

– Осталось десять секунд! – заорал Фрэзер. – Бегите, черт бы вас побрал!

И они побежали врассыпную. Но двое астронавтов, судя по скафандрам – солдаты, торопливо пошли в сторону «Олимпии», поднимая бластеры. «Эти идиоты сгорят, это уж точно», – подумал Фрэзер и решительно нажал на рычаг пуска.

Корабль вздрогнул так, что у Фрэзера клацнули зубы. Снизу поднялось облако выхлопных газов. Затем раздался оглушительный грохот, который не смогла смягчить даже солидная звукоизоляция. Космодром быстро стал уходить вниз. Вскоре на экранах был виден весь огромный, изъеденный кратерами и трещинами шар Ганимеда. Над его восточным краем висел ослепительный диск Солнца.

Лоррейн застонала где-то рядом, но Фрэзер снизил тягу, лишь когда корабль достиг двойной скорости убегания. Затем он вернул оба кресла в обычное маршевое положение. Ганимед ушел в сторону, и теперь на центральном экране была видна лишь черная бездна, усыпанная искрами звезд.

– Лори, как дела? Нормально? Тогда включите экран заднего обзора. Я хочу убедиться, что нас не преследуют.

– Этого не может быть, – слабым голосом ответила девушка, еще не успев отойти от бурного старта. – Все их космоботы находятся на патрулировании вокруг других лун. А от «Веги» мы уж как-нибудь увернемся.

– Да, но не так-то просто будет избежать их боевых ракет, – возразил Фрэзер. – В любом случае надо постараться прилуниться возле Блоксберга незамеченными, иначе… Черт побери!

Компьютер высветил на дисплее несколько колонок цифр, а затем нарисовал две кривые, нацеленные в ярко блестящую точку, обозначившую «Олимпию».

– Они все-таки успели произвести залп! – взволнованно воскликнула Лоррейн. – Но ракеты летят с большим начальным промахом, так что…

– Утешила, нечего сказать, – пробурчал Фрэзер, с мрачным видом изучая траектории боевых снарядов. – На такой случай у них есть головки самонаведения. Если Свейн догадается использовать главный радар Авроры и сможет скорректировать их курс, то ракеты скоро захватят нас и будут гнаться хоть до самого Юпитера. Хотя туда нам надо еще долететь…

Фрэзер уселся за компьютер и занялся расчетом траектории полета «Олимпии». Без навигационных таблиц это можно было сделать лишь приближенно, но Фрэзер положился на свой опыт. Затем он на одну десятую прибавил ускорение – большего при скромных энергетических ресурсах корабля позволить было нельзя.

Рядом с панелью приемника замигала красная лампочка.

– Вызов, – с тревогой сказала Лоррейн. – Выходит, они знают наши координаты?

– Вряд ли. Скорее всего ведут передачу широким радиолучом. Я могу ответить точно так же – обнаружить нас они все равно не сумеют.

Он включил приемник.

– Внимание, космолет «Олимпия»! Вы слышите меня? – послышался в кабине голос адмирала Свейна.

Фрэзер увидел в глазах девушки неприкрытый страх и разозлился.

– Говорит «Олимпия», – резко ответил он. – Какого дьявола вы хотите?

– Хочу спросить кое о чем, – сухо сказал адмирал. – Говорит комендант временной администрации Ганимеда Свейн. Кто вы? Назовите свои имена.

– Я весь внимание, – с иронией ответил Фрэзер. Он и не думал называть свое имя – частично из упрямства, но главным образом из-за опасения, что его семья может подвергнуться репрессиям.

– Именем закона, немедленно возвращайтесь!

– Если это все, что вы хотели сказать, то я отключаю приемник, – спокойно ответил Фрэзер.

– Подождите. Я догадываюсь, что вы собираетесь предпринять. Это совершенно очевидно. Вы рассчитываете достичь Земли, но вам это не удастся. На борту «Олимпии» нет ни воздуха, ни воды, ни пищи. Возможно, вы смогли во время взрыва пронести с собой кое-что, но на далекий перелет этого в любом случае не хватит.

– И все же я дышу пока, – заметил Фрэзер.

– Наверняка вы находитесь в скафандрах. Для того чтобы поддерживать воздухообмен в объемах всего космолета, требуются немалые запасы кислорода, которого у вас нет. Никакие химические очистители вам не помогут.

– Адмирал, вы рассчитываете запугать меня? – усмехнулся Фрэзер. – Хорошо, теперь моя очередь рассказывать страшилку. Когда на Ганимед прибудут корабли военно-космических сил, вам придется отвечать за ВСЕ, что вы натворили и еще натворите в системе Юпитера. Подумайте об этом и ведите себя соответственно.

– Заткнись, болван! – неожиданно взорвался Свейн. – Кого ты хочешь перехитрить? Я отлично понимаю, что прямо на Землю ты не полетишь – если, конечно, экипаж корабля составляют не самоубийцы. Значит, где-то ты намереваешься запастись воздухом, водой и пищей. На соседних лунах это тебе не удастся – мои космоботы дежурят на орбитах и получили приказ открывать огонь без предупреждения.

«Замечательно, – подумал Фрэзер. – Именно поэтому тебе, тупорылый вояка, и не удастся контролировать пространство вокруг Ганимеда».

– Я думаю, вы это тоже учли, – успокоившись, вновь вежливо продолжил адмирал. – Значит, у вас остается один путь – вернуться в какой-нибудь другой район Ганимеда, где вам смогут помочь. На всякий случай мы вышлем на орбиту патруль, так что не надейтесь провести меня! Лунных ракет на космодроме вполне достаточно для этой цели. Они, правда, не оборудованы для патрульной службы, но мы сумеем оснастить их радарами и будем контролировать каждый фут поверхности. Если вы все-таки рискнете прилуниться на Ганимеде, то предупреждаю: «Вега» тотчас выйдет на орбиту и уничтожит вас.

– О, нет, нет, нет… – прошептала Лоррейн, побледнев.

Фрэзер чувствовал себя не лучше и все-таки сумел выдавить:

– С чего это вы решили, что я сунусь под огонь пушек?

– Вы неплохо блефуете, незнакомец, но карты ваши биты, – ответил Свейн. – Я восхищаюсь стойкостью вашего духа – не так часто среди гражданских лиц приходится встречать настоящих мужчин. Даю слово офицера, что если вы тихо-мирно возвратитесь на Ганимед и сядете рядом с Авророй, то я всего лишь посажу вас под арест и со временем передам в руки суда. Естественно, после того как в США будет восстановлено законное правительство.

Голос адмирала ослабевал по мере удаления «Олимпии» от Ганимеда. Но сталь и лед в его интонациях были заметны по-прежнему.

– Отказавшись же вернуться с повинной, вы обречены. Я брошу на патрулирование все силы и буду ждать неделю или две – на большее время у вас не хватит ресурсов. Это отвлечет от дела многих людей, производство боеголовок будет замедлено, но я готов пойти на это. Кто знает, быть может, в системе Юпитера есть какой-нибудь тайный склад на одном из астероидов? Рисковать я не желаю. Учтите, отказавшись вернуться, вы подписываете себе смертный приговор.

Фрэзер взглянул на Лоррейн. В ее расширенных глазах стояли слезы, но тем не менее она упрямо помотала головой.

– Перестаньте играть в героя! – рявкнул Свейн. – Ваша смерть ничего не изменит. Возвращайтесь, пока я обещаю гарантию вашей жизни.

– Все верно, – устало сказал Фрэзер. – Вы победили. Черт с вами, я поворачиваю назад.

Он выключил передатчик и пытливо взглянул на Лоррейн. Та была близка к истерике.

– Нет, нет, ни за что! – всхлипнула она, умоляюще глядя на Фрэзера. – Лучше смерть, чем такой позор!

– Глупости, – буркнул Фрэзер. – О какой смерти вы толкуете, красавица? Я согласился только для того, чтобы выиграть несколько лишних минут. Чем дальше мы успеем уйти от Ганимеда, тем сложнее им будет корректировать полет своих ракет.

– Значит, вы надеетесь, что мы сможем уйти от них?

– Н-нет, боюсь, что нет. Но мы попробуем.

Он было коснулся рукой регулятора тяги, но тут же отдернул ее.

– Пожалуй, не стоит увеличивать скорость. Это может насторожить Свейна. Лори, буду говорить откровенно. Две ракеты следуют за нами по пятам, и уцелеть нам будет нелегко. Но даже если мы уйдем от них, я все равно теперь не знаю, как нам попасть в Блоксберг. – Он грустно взглянул на девушку. – Мне очень нелегко сейчас. Лори. Повстанцы, конечно, узнают о бегстве «Олимпии» и нашем исчезновении. И будут рассчитывать на меня. Страшно их подвести! И еще страшнее подвергать вашу жизнь смертельной опасности.

– Теперь не время говорить об этом, Марк, – ласково сказала девушка. – Тем более что именно я подбила вас на эту авантюру. Если я попаду в руки Свейна, то «промывания мозгов» мне не избежать. Но я хотя бы одинока. А у вас есть Ева и дети…

– Дьявол! – взорвался Фрэзер. – Что это мы распустили слюни? У нас еще есть шансы. Когда ракеты приблизятся, я включу полное ускорение и начну маневрировать так, что чертям станет тошно. Жаль, что у нас нет противоперегрузочных таблеток. Ничего, придется потерпеть.

Девушка перестала всхлипывать и озадаченно взглянула на него.

– Не понимаю. Вы же говорили, что эти ракеты имеют головки самонаведения…

– Да, но, скорее всего, тепловые, нацеленные на факел двигателя. Если мы будем включать его в импульсном режиме, то ракетам придется за нами изрядно погоняться. Кто знает, может быть, к моменту, когда ракеты нас настигнут, мы будем в безопасном месте?

– Где же это?

Фрэзер молча указал рукой на чудовищный шар Юпитера, плывший по звездной реке.

Глава 17

Когда армия Вальфило вошла в ущелье, пересекавшее Дикую страну в северном направлении, Теор впервые услышал удары чужих барабанов. Он сразу же остановился, и воины последовали его примеру.

Теор прислушался. Ветер гудел над иззубренными скалами, окружавшими ущелье с обеих сторон. Их вершины были едва различимы на фоне темного, покрытого облаками неба, и все же можно было разглядеть редкие деревья, растущие прямо на камнях. Ветви раскачивались под порывами холодного ветра. Здесь же, на дне ущелья, царили тьма и густой туман. Лишь с трудом можно было различить силуэты воинов, едва держащихся на ногах после долгого пути.

– Вы слышали? – спросил Теор.

– Да, – ответил Вальфило. – Наблюдатели врага нас заметили.

Где-то на левой стене ущелья вновь забили барабаны.

– Лазутчиков нелегко будет поймать, – озадаченно сказал старый полководец, обводя скалы взглядом. – Плохое для боя место – сверху нас могут забросать камнями, и воинам негде будет спрятаться.

Теор задумался. Вернуться или, несмотря ни на что, идти дальше? Путь назад короче, и там, в предгорьях, войско быстро сможет развернуть свои порядки и отразить любые попытки улунт-хазулов прорваться через ущелье. Но если атака не последует, то впустую будет потеряно много дней. За это время Наярр наверняка падет, а Линанту и Порса ждет гибель.

– Идем вперед, – наконец решительно сказал Теор.

– Я не имею права обсуждать приказы Рива, – почтительно склонил голову Вальфило. – Но мы идем навстречу гибели. – Он жестом подозвал к себе адъютанта и сказал:

– Вышлите вперед отряд разведчиков. Пусть они найдут соглядатаев и уничтожат их. Полкам же сомкнуть ряды и продолжать движение.

Загремели барабаны наярр. Эхо гулко прокатилось вдоль стен ущелья. Захрустел лед под сотнями ног, и полки вновь двинулись в сторону Медалона. С приходом ночи мрак еще больше сгустился, но Теор решил не делать привала, надеясь пройти ущелье как можно быстрее. Вскоре вернулись разведчики. Увы, наблюдателей врага обнаружить не удалось, и неудивительно – здесь, в горах, легко спрятаться. Зато и отрядов улунт-хазулов, к счастью, поблизости не оказалось. Но Теор был столь же мрачен, как и Вальфило – он знал, что враги дадут бой на равнине.

Около полуночи они достигли Ворот Ветра. Скалы разошлись в стороны, и теперь впереди лежал довольно пологий склон – последнее препятствие на пути к Медалону. Вдали темнела мерцающая Лента – это нес свои воды к океану Брантор. Здесь, в конце ущелья, армия остановилась на отдых. Но Теор, несмотря на усталость, долго не мог сомкнуть глаз и лишь перед рассветом слегка задремал.

Его разбудил грохот барабанов. Встряхнувшись, Теор вышел из-под наскоро сооруженного навеса и стал вглядываться в пелену дождя, изредка освещаемую вспышками молний. Звук шел откуда-то из-за реки. Хотя это могло только казаться – на равнине барабанный бой можно услышать и за десять миль.

Остальные воины тоже проснулись. Теор услышал встревоженные крики в темноте, заглушаемые воем небесной бури. Он схватил свой собственный барабан и передал сигнал: «Тихо, тихо, тихо». Шум голосов стих, и он вновь смог различить далекие звуки вражеского барабана – теперь он понял, что они доносятся с юга. «Боом-бом-бррр-бом! Боом-бом-брр-бом! Та-та-бом-боом-брр! Брр-та-бом-бом-бом…»

Вскоре из тьмы прискакал отряд патрульных.

– Я послал их в надежде поймать хоть одного лазутчика, – объяснил старый Вальфило.

– Вы опасаетесь, что враги могут напасть из засады?

– Нет, лазутчики слишком малочисленны. Но, судя по бою их барабанов, большой отряд где-то неподалеку и знает о нашем приближении.

– Это улунт-хазулы, – глухо сказал Теор. Вальфило выругался.

– А кто же еще? Чалхиз лучше знает эти места, чем я думал. Сразу после битвы на побережье он наверняка послал лазутчиков во всех направлениях, по которым мы могли отступить в Медалон. Так что шансов устроить ему приятный сюрприз больше нет. Ему известен каждый наш шаг.

– И что же теперь делать? – упавшим голосом спросил Теор.

– Мы еще можем вернуться в леса за Дикой стеной.

– Нет!

– Тогда стоит соорудить здесь укрепления, это очень удобная позиция.

– И какой в этом смысл? Враги без хлопот возьмут Наярр, а с нами разделаются на досуге.

– Верно. Остается одно – идти вперед открыто и быстро, не тратя времени на постройку плотов. Припасы мы сможем получить по дороге у фермеров. Но сначала надо сделать в ущелье хотя бы простейшие укрепления, чтобы у нас в тылу, на всякий случай, была сильная позиция для обороны. Не исключено, что мы и проиграем битву.

Теор неохотно согласился. Строительство оборонительных редутов давало врагу время подтянуть силы, но Теор слишком хорошо знал слабость своей армии.

Рассвет воспламенил облака, и мглистый туман стал медленно подниматься к ним. Воины принялись строить несколько стен, преграждавших дорогу в ущелье. На скалистые стены было поднято множество валунов, чтобы бомбардировать ими при необходимости отряды противника.

Теор вместе со всеми таскал тяжелые камни, лишь изредка отвлекаясь, чтобы выслушать сообщение разведчиков. Им все-таки удалось поймать одного из лазутчиков, но это было небольшим утешением.

День, а также следующая ночь, прошли в непрерывной работе, и только под утро Вальфило решил, что позиция готова для обороны. После короткого отдыха полки наярр оставили ущелье и направились в сторону холмов. К вечеру они разбили лагерь на берегу Брантора. На рассвете Теор вновь услышал грохот, и это уже переговаривались армейские барабаны. Войско улунт-хазулов было ближе, чем он ожидал.

Наярры быстро двинулись вдоль реки. Запасы уже подходили к концу, а охотники могли обеспечить лишь минимум пищи. Впереди на два дня пути простиралась скудная равнина, заросшая редким кустарником. Брантор, бурля на перекатах, нес свои фосфоресцирующие воды к океану.

С каждым часом воины шли все медленнее – их силы заметно убывали. «Ничего, скоро мы подойдем к зоне земледелия, и фермеры помогут нам», – подбадривал себя Теор.

Ближе к полудню в небе появился всадник на форгаре. Приземлившись, вестник подбежал к Теору с криком:

– Генерал Рив, я видел армию врага! Она необъятна, словно море!

– Что? – вздрогнул Вальфило. – Так скоро?

– Они приплыли по реке, – объяснил вестник. – Брантор весь почернел от их кораблей.

Теор прислушался. Да, грохот вражеских барабанов заметно приблизился.

– Что ж, это вполне возможно, – хмуро сказал он. – Морские чудовища могут поднять корабли улунт-хазулов даже вверх по течению. Ты посчитал, сколько их?

– Да. Кораблей больше, чем два раза по 64, и каждый везет множество воинов.

– Выходит, они сняли осаду с Наярра, – задумчиво пробормотал Теор.

Вальфило покачал головой.

– Не обязательно. Наверняка они оставили небольшие патрульные отряды, чтобы помешать горожанам уйти в глубь страны. Да и спуститься по течению для армии Чалхиза не представляет труда – они могут быстро нагнать наших людей и уничтожить.

– Горожане не так уж беззащитны! – пылко воскликнул Теор. – Они способны не только обороняться, но и атаковать врагов с тыла.

– Каким же это образом? Морские чудовища дают Чалхизу неограниченные возможности для маневра. Конечно, если горожане не будут вступать в бой, а постараются побыстрее соединиться с нашими полками… – он задумчиво поскреб массивный подбородок. – Да, это наша последняя надежда. Мы должны передать в Наярр послание. Горожане должны рискнуть всем – хотя им мало что осталось терять и спешно двинуть свои отряды сюда, на север. Мы же должны постараться завязать длительную битву, постепенно отступая к ущелью. Возможно, Чалхиз и не разгадает наш отвлекающий маневр. Хотя вряд ли это сработает. Чалхиз успеет положить немало наших воинов, прежде чем подоспеет подмога из Наярра. И тогда без труда сможет воевать на два фронта. Но плата, которую он заплатит за Медалон, будет немалой.

– Когда они нападут на нас? – глухо спросил Теор.

– Полагаю, ночью они разобьют лагерь, а утром предпримут атаку. У нас почти не осталось времени, чтобы подготовиться к битве.

Вальфило собрал своих адъютантов и отдал необходимые распоряжения. Вскоре полки двинулись в путь, направляясь к холмам: седловидные склоны могли защитить фланги во время боя. Вскоре весь окрестный кустарник был втоптан в грязь, и берег реки стал красно-бурым от сотен кентавров. Многие наярры исхудали настолько, что можно было пересчитать их ребра, и поэтому никто не возразил, когда Вальфило приказал зарезать большинство оставшихся форгаров. Слишком уж мало их осталось, чтобы всерьез помочь во время боя, а армия голодала. Охотники приходили с пустыми руками, и Теор стал всерьез беспокоиться, хватит ли припасов до начала боя. «Это я привел воинов к краю гибели!» – с тоской думал Рив. Только сейчас он стал осознавать все безумие своих планов и жаждал лишь одного – чтобы копье крага быстрее прервало его душевные мучения.

Перед закатом наярры сделали последний привал. Этой ночью многие воины спали плохо, а оба военачальника ни разу не сомкнули глаз. Утром, когда мгла стала рассеиваться, сквозь туман промелькнула тень – вернулся один из разведчиков на форгаре. Сообщил, что корабли улунт-хазулов уже причалили к берегу невдалеке от холмов. Но, судя по всему, враги толком не знали, где находятся наярры, и потому разослали лазутчиков во все стороны. Некоторые даже пустились вплавь по реке, чуть приподняв глаза над поверхностью потока.

Туман стал медленно подниматься. Было холодно, так что изморозь, осаждаясь на телах воинов, сразу же превращалась в лед. Три потрепанных знамени развевались над рядами воинов, закованных в чешуйчатые доспехи. Их лица были суровыми и непреклонными. Теор и Вальфило находились в центре передней линии. Все смотрели в сторону леса, за которым протекал Брентор. С первыми лучами Солнца из-за деревьев высыпали орды серых гигантов. Под грохот барабанов построились в шеренги и не спеша двинулись к холмам. В глазах зарябило от блеска щитов, панцирей, множества разноцветных знамен, а вскоре – и от оскаленных клыков. Улунт-хазулов было, по крайней мере, втрое больше, чем воинов Вальфило. А помощь из Наярра так и не пришла, хотя в город было послано несколько вестников на форгарах…

– Смотрите! – крикнул Вальфило, указывая рукой в центр вражеского полчища. – Это знамя вождя, я видел его во время битвы на берегу залива. Чалхиз сам будет руководить боем.

Барабаны чужаков еще более ускорили темп, и улунт-хазулы прибавили шаг. Наярры ответили возбужденными криками, воины потрясали копьями. Затем Вальфило отдал приказ, и войско стало готовиться к встрече с противником. Воины второй линии положили копья на плечи бойцам первого ряда, и так же поступили наярры из других рядов. Затем они галопом помчались навстречу противнику.

Ближе, ближе, еще ближе… Несколько всадников на форгарах взмыли в воздух и стали бросать камни сверху на врагов, но без заметной пользы. Теор вспомнил свои эксперименты с луком и стрелами, которые он изготовил по совету Фрэзера. Тогда ему показалось, что в условиях Юпитера это оружие неэффективно, но сейчас он пожалел, что наярры его лишены. Он покрепче сжал в руке топор и, как все бойцы первой линии, стал прикидывать, кто из улунт-хазулов окажется его противником. Им вроде мог стать могучий парень с рваной раной на левой щеке. Воздух кипел от воинственных криков. Вскоре две орды столкнулись.

Первая линия улунт-хазулов с безрассудной храбростью бросилась на копья наярр, видимо, понадеявшись на свои роговые панцири и щиты. Но чужаки были мгновенно смяты. Один из серых гигантов направо от Теора у спел отбить палицей копье, нацеленное ему в грудь, но тут же другое копье вонзилось в его незащищенный бок. Чужак завопил, истекая кровью, но его голос потонул в оглушительном грохоте. боя.