Текст книги "Операция "Луна""

Автор книги: Пол Уильям Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)

Глава 38

По совету Балавадивы я прихватил с собой только необходимый минимум вещей и спальный мешок. Само собой разумеется, что под одежду я надел вязаный костюмчик и прихватил поляризатор. Когда я спросил священника, не взять ли оружие, он ответил:

– Нет. Пользы от него никакой, зато можем кого-нибудь оскорбить.

Он ждал меня возле дома, рядом с тяжело нагруженной метлой. Запас еды и его личные вещи заняли немного места, но вот большие глиняные оллы (В Латинской Америке – большие глиняные сосуды для питьевой воды) с водой, переброшенные по обе стороны рукояти, были громоздкими и тяжелыми. Мы забрались на сиденья его помела, взлетели и взяли курс на восток.

Я сообщил ему о том, что мы оставили в кузнице Фотервик-Боттса.

– Хорошо, – одобрил Балавадива. – Мы не можем послать туда даже подростка – слишком много работы. Да и Танец Кукол на подходе, а потом – Шалако.

Хотя он произнес эти названия небрежным тоном, я знал, как это важно для него. Зуни жили своей религией. Не в первый раз я задумался, не следует ли и нашей семье стать такими же ревностными христианами? Может, этот человек святой, ниспосланный нам для просветления? Но вряд ли кто его... направил. Он просто услышал наш зов и пришел на помощь, такой уж он человек. А если бы мы были синтоистами, не явился ли бы к нам кто-то типа Сусаноо (Изначально японское божество, культурный герой.)? Вот, к слову, в Кайзерской войне по обе стороны фронта воевали солдаты, одинаково верующие в Христа. И если он действительно желал, чтобы ему молились, почему допустил столько боли, горя и ужасов в этом мире? Эти вопросы волновали людей еще со времен пророков Израиля – три тысячи лет тяжких раздумий. А я на такие темы думать не привык. Вот сейчас, например, я доверился старому магу племени зуни.

– А куда мы направляемся? – решился спросить я.

– Приблизительно на то место, где мы встретились с Кокопелли.

У меня желудок подпрыгнул к горлу, когда я вспомнил, что последовало за нашей прошлой экскурсией.

– Те, кого я надеюсь вызвать, иные, – добавил Балавадива. – Мужайся.

Когда ветер потеплел и внизу начали расти склоны гор, он сказал:

– Нам можно спуститься на место и разгрузить метлу. Но потом придется отлететь обратно и вернуться уже пешком. – Он повернулся ко мне: – Не беспокойся, на этот раз на нас никто не нападет. Враги не станут повторять прежних ошибок. Да и Вирджинии с нами нет. Думаю, что прежде всего они хотели вывести из строя именно ее.

– И вас, – добавил я, проглотив вставший в горле ком.

– Обо мне речи не идет.

Об остальном я не могу рассказать, разве что самое незначительное. Но я попробую, придерживаясь обещания молчать об определенных деталях.

К тому времени, как мы дошли пешком до оставленных в горах вещей, солнце уже опустилось низко. Я распаковывал и раскладывал наше оборудование и припасы, а Балавадива собрал хворост, соорудил костер и благословил его. После того как он просветил меня насчет правильной манеры поведения и нужных молитв, мы поели. Я прошел обряд очищения как помощник священнослужителя. Пока солнце дотлевало на закате, мы отбивали поклоны. Потом мы сели и следили, как на небе загорались необыкновенно яркие звезды. Он многое мне поведал. Перед тем как ложиться спать, мы вознесли приветствие восходящей луне.

Понимаете, я вовсе не сменил религию. Мы верили в разных богов. Просто я пытался принести хоть какую-либо пользу.

Вторник стал тяжелым днем.

В среду я потихоньку начал применять полученные знания и, что важнее, начал кое-что ощущать.

То же самое продолжалось и в четверг. И в ночь на пятницу они пришли.

Луна была во второй четверти и взошла всего на час позже, чем вчера, поскольку в Урожае убывала, чтобы возродиться в Охотнике. Ее свет не полностью скрыл сияние Млечного Пути, озарив каждый кустик, травинку и камешек холодной белизной. За нашем лагерем горный склон резко обрывался в темноту, чтобы вознестись на той стороне глубокого ущелья. Пламя костерка окрасило все вокруг кровавым отблеском. Мы с Балавадивой переоделись в килты, широкие пояса и изукрасились ритуальной раскраской. Ветер холодил мою обнаженную кожу, качал перьями наших священных посохов. Мы проводили обряд в полном молчании, и окружающая тишина словно помогала мне войти в образ.

Невозможно описать, что случилось потом. Даже если бы я не обещал хранить молчание, я все равно не нашел бы ни слов, ни образов, ни чувств.

Шепот ли ветра, мелодия ли флейты неведомого горбуна? Был гром, который почудился мне с безоблачного неба, или это били барабаны?

Я почувствовал их приближение сам не знаю как. Балавадива разбросал священную пищу на то место, где они должны были появиться. И словно сама ночь спустилась к нам, темнота загустела и оформилась в две фигуры.

Они оказались невысокими, но необычайно мускулистыми и гибкими, как пумы. И уродливо-прекрасными. Одеты, как охотники, – в кожаные туники и штаны, за плечами у них висели луки и колчаны, но на поясах весело гремели тыквы-долбленки, и длинные перья на кожаных шапках кивали в такт. Каждый держал в правой руке копье, а в левой – щит. Рисунки на щитах оказались мне неизвестны, мой взгляд долго плутал в линиях, . кольцах и символах, пока я с усилием не отвел глаза. Священник хорошо меня подготовил, так что я знал, кто встал перед нами, – Святая Двойня – Возлюбленные Близнецы, Боги войны.

И начался разговор.

...Возлюбленным известны наши заботы и наши мольбы.

...Со слов Флейтиста. Мы знаем, что Койот сошелся с чужими Созданиями. И что с того? Мы снова и снова зажигали сердца наших людей. Снова и снова они терпели поражение. Их боевые кличи больше не звучат. Их земли пали под пятой тех, кто не любит Землю-Мать и оскверняет ее. Почему мы должны помогать захватчикам?

Близнецы были богами не только пуэблос. Им поклонялись по всему Западу и далеку к Югу. Майя рассказывали, как глубоко под землей они играли в мяч с Владыками Мертвых. Все знали, что именно Близнецы вывели праотцев человечества из царства тьмы на солнечный свет. Здесь заключалось зерно истины, нечто подобное можно встретить и в "Книге Бытия".

...Не оставляйте нас, молю!

...Насколько крепка ваша вера теперь? После того как Флейтист донес до нас весть, мы отправились на поиски. Да, на Луне живет ужас, и он злобен. Но, может, он очистит мир, и те, кто свят душой, уцелеют и начнут новую жизнь?

...То, что они несут, – хуже, чем смерть, хуже, чем боль и утраты. Послушайте, что скажет мой друг.

Близнецы пронзили мою душу холодным взглядом.

И сам не знаю как, но я нашел в себе... нет, не мысли, они их сразу прочли... нашел в себе силы молвить хоть слово. Я заговорил неуверенно и неловко, но совершенно искренне.

...Господа, разве этот мир – худший из всех возможных миров? Неужели мой народ и правду такой ужасный? Задолго до нас по этой стране прокатывались волны иноземцев. Разве они всегда мирно уживались с теми, кто попадался им на пути? Кто истребил мамонтов, гигантских бизонов и медведей, и саблезубых тигров, американских лошадей и верблюдов, да любую крупную дичь, которая вовремя не успевала понять, кого нужно бояться? Кто в этой части страны истощил землю до такой степени, что пришлось кочевать в другие места? Неужели ни одно племя не старалось вытеснить соседнее с их земли, пустив в ход убийства, пытки, насилие и плен?

...А сейчас... Разве плохо иметь возможность носить очки, если у тебя испортится зрение? А книги для чтения, вставные зубы? Уже не нужно часами размалывать зерно в ступке. Женщины остаются в живых после очередных родов, а дети вырастают и заводят своих детей.

...Да. Мы, белые, творили страшные дела и совершали страшные ошибки. И совершаем до сих пор. Мы ведь тоже люди. Но все больше и больше белых стараются стать лучше. Мы выработали некоторые общечеловеческие законы, например. Билль о правах. И...

...И, черт возьми, мы не собираемся опускать руки и выходить из игры! Я сказал: мы – тоже люди. Хорошо, если вы и ваш народ встанут вместе с нами против общего врага. Это имеет смысл. Им тоже грозит опасность. Если мы вместе победим, победа будет общей. Если проиграем... то погибнем вместе, но избежим Ада!

Я расправил плечи.

...Простите, господа. Но, со всем уважением, я сказал, что думал, и останусь при своем!

...Он говорит правду, – молвил Балавадива.

...Мы видим... Да, чудовищное зло поднимается в нашей стране и на Луне, на священной Луне. Флейтист не поверил, но все равно рассказал об этом. Мы творили обряды, слушали, смотрели и узнавали. За эту встречу мы многое узнали. Мы поговорим с Другими.

Могут ли боги тревожиться или даже пугаться? Кто я такой, чтобы судить об этом? Я рассказываю то, что увидел, услышал и запомнил. А что было истиной, что воображением...

...Мы вызовем Койота и выслушаем его. Он коварный, порою глупый, но не злой в глубине души. Ион – один из Творцов.

...Но даже мы, все вместе, не сумеем изгнать демонов, живущих за границей. Они слишком чужие нам и слишком сильные. Люди снова должны принять участие в спасении мира... если вам и нам это удастся...

И Близнецы ушли. Потянуло морозом, звезды льдисто засияли над головой.

– Мы что, так и не узнаем, смогут ли они нам помочь? И как? Где? – нарушил я тишину. Изо рта вырвалось облачко пара.

– В зависимости от обстоятельств, которые они тоже не могут предугадать. Я надеюсь, что снова увижу вещий сон. – Балавадива положил руку мне на плечо. Давай спать, Стивен. У нас был тяжелый день и очень тяжелая половина ночи.

Внезапно я ощутил, как устал. Еле хватило сил заползти в свой спальный мешок.

Сон, который я увидел, был смутный, но вовсе не кошмарный, как я ожидал. Постепенно он сменился привычным, ничего не значащим сновидением. Я проснулся от неясного чувства страха. Открыл глаза. Светили звезды, повсюду стояла полная тишь. Щека замерзла. Я перевернулся на другой бок и снова уснул.

Хотя кулон с переговорным устройством, который мне дала Джинни, был магическим предметом, снимать его я не стал. Именно он разбудил меня окончательно.

– Папа! Мама! Помогите! – закричал тонкий, отчаянный девичий голосок. Пожалуйста! Вы слышите меня? Кто-нибудь, помогите!

Глава 39

Проводив меня, Джинни три дня вкалывала как лошадь. Впрочем, никто не станет так гонять бедное животное. Переместиться в другой континуум – космос, вселенную, реальность – это вам не слетать в другую страну или даже не наведаться к доктору Фу Чингу. Особенно если вы хотите вернуться домой живым и здоровым. Фьялар многое знал о тех местах и мог помочь в случае чего мастерством и грубой физической силой. Но ей пришлось взять на себя заботы о магии, разведке, подготовке и так далее.

Конечно, гном уже бывал там. Но очень давно, когда симпатические силы человеческой веры держали канал, открытым и две реальности совмещались с помощью скандинавской религии. Кроме того, Фьялар ходил туда не один, а с толпой других гномов, и вели их верховные маги. Большинство гномов жили там и, вероятно, живут по сию пору. Те, кто обосновался на Земле, шли к богам просить помощи в их трудах.

Когда христианство заполонило северные земли, им пришлось доживать свой век здесь. Фьялар пришел в первобытный восторг из-за того, что снова сможет увидеть прежние места. Оттого рвался помогать. И презрел всякую опасность.

Кроме всего прочего, Джинни затребовала полную информацию о налогах "Норн" и все сохранившиеся документы. Она не стала объяснять Барни, зачем это ей понадобилось, чтобы не заморачивать ему голову в самый разгар собственных неприятностей. Но Барни верил ей и так. Она также упорядочила всю документацию, касающуюся операции "Луна" и семьи Матучек. Потом послала запрос в базу данных на полный свод законов США о налогообложении. Хотя современное оборудование позволяло делать записи на атомарном уровне, для этого потребовалось двадцать четыре часа. На следующий день Джинни получила увесистый двухфунтовый кристалл.

За это время она успела слетать в Альбукерке. В центральном хозяйственном магазине Джинни купила небольшой сарай для инструментов, в разобранном виде. Залетев домой за Фьяларом и его сумкой со всем необходимым, она оставила гнома и свою покупку на специально присмотренном участке. Приказав гному собрать сарайчик и готовиться, она вернулась домой и приготовила ужин. Это был вечер среды.

В четверг утром Джинни проводила Вэл и Бена в школу. Хотя она и заверила детей, что все идет по плану и через пару дней она вернется домой, но в детали вдаваться не стала. Гном тоже помалкивал. Маленькие стоики крепились и не выдавали своих чувств. Но я могу представить их героическое "Ну, пока!". И описывать эту душераздирающую сцену не буду.

Она позвонила Уиллу, и он вскоре прибыл с чемоданом в руках. Джинни даже смогла найти в себе силы улыбнуться.

– Надеюсь, что вещи тебе не пригодятся. Если повезет, я управлюсь за одну ночь. – Она помолчала. – Если задержусь, не волнуйся... и успокой детей... или Стива, если он вернется раньше меня.

– Может, дашь телефон для связи на крайний случай?

– Прости, Уилл. Не могу, – покачала она головой. – Ты знаешь номер нашего доктора, полиции. Я буду слишком занята, чтобы отвечать на звонки.

Он провел ее до гаража. Встревоженная Крисса потрусила следом. На заднем сиденье "Ягуара" уже стояли несколько коробок. Уилл ткнул в них пальцем:

– Наверное, багажник уже забит? Не много ли багажа для такого короткого путешествия?

– Это специальное оборудование.

– Чтобы справиться со всеми налоговыми инспекторами? – Он заметил, как сестра поджала губы. – Как пожелаешь. Может, когда-нибудь все расскажешь. Счастливого пути.

– По-по-пока, мамочка, – пропищала Крисса.

Джинни обняла и поцеловала крошку. Эдгар перелетел с ее плеча на метлу и демонстративно отвернулся. Он не одобрял любые проявления сентиментальности, если только они не относились к нему лично.

Когда Джинни отпустила Криссу, Уилл склонился к племяннице.

– Давай пойдем в дом, детка, – предложил он. – Хочешь, расскажу тебе новую сказку? А потом, если будет желание, сходим в парк, на детскую площадку.

Джинни махнула рукой, и двери гаража разъехались в стороны. Она забралась на метлу и вывела ее на улицу. Брат и дочь махали ей вслед.

Это был одинокий перелет к пику Тейлор, в пустынное одинокое место на северном склоне горы. Никто не запрещал останавливаться здесь и строить временный домик, выложенный изнутри гофрированным железом. Туристы обходили это место стороной: во-первых, сюда не вела ни одна дорога, а во-вторых, здесь не было источника воды. Создания тоже не особо любили здесь бывать. Но Джинни заботилась не только о секретности. Ей не хотелось, чтобы кто-то пострадал, если враги решат напасть на нее сейчас.

Как и любой лицензированный маг, Джинни знала законы физики, включая и законы сохранения. Природа не терпит пустоты – еще как не терпит, говорят специалисты по квантовой механике. Если в какой-нибудь континуум переходит определенное тело, сюда должна перейти плюс-минус равная ему масса в зависимости от затраченной энергии. Когда Джинни, Фьялар, Эдгар и необходимое оборудование перенесутся в другой мир, на этом месте возникнет несколько сот фунтов древней Норвегии. И останется лежать до их возвращения.

Неизвестно, что это будут за фунты, но, скорее всего, просто куча земли и камней. Таким образом решается и второй закон термодинамики. Он более гибок. И окружающая среда, типа воздуха и почвы, спокойно может заполнить освободившуюся энтропийную нишу. Поскольку демоническая основа хаотична, сгодится всякий хлам. Джинни очень хорошо помнила, как для одного демона хватило ящика с песком нашего Свартальфа. Но настоящая жизнь высокоорганизована. Потому понадобится перенести с той стороны хотя бы примитивный вид живой материи. Не обязательно это должны быть жуки или растения. В книгах упоминаются и более простые существа.

Джинни корпела над этими книгами в колледже. Там же она изучила верования народов мира, историю и антропологию. Чем больше символов знает ведьма, тем сильнее ее заклинания. Когда-то, в игривом настроении, она с подругой сочинили балладу на мотив "Джесси Джеймс". Они прозвали свое творение "Детской Эддой". Вначале хор выводил:

Иггдрасил, где вспыхнули девять миров,

Ты лучший из земных даров.

Здесь норны, полубоги, боги устроили парад.

Дракон глодает корни,

Орел сидит на кроне,

Четыре оленя, белка – вот и весь зоосад.

Шутили. Кто же знал, что когда-нибудь придется наведаться в те края?

Поскольку Фьялар много чего помнил и являлся носителем веры, Джинни рассчитывала сотворить заклинание, которое позволит им очутиться сразу неподалеку от Мимира. Временем также отчасти можно управлять. Когда наступит пора возвращаться, они могут сделать так, чтобы в нашем мире прошло всего несколько часов – или дней – примерно столько, сколько проведут они в той реальности.

Для начала нужно было установить укрытие над пещерой, в которой Джинни собиралась колдовать. Потом она пригодится для того, чтобы хранить "обменный материал". Теплилась надежда, что в таком пустынном месте никто не тронет залог их возвращения.

Джинни вынула волшебную палочку. Гном с удовольствием оглядел спутницу, хотя одета она была по-рабочему – курточка, джинсы, сапоги, из-под мятой шляпы струятся свободно распущенные волосы. На поясе болталась фляжка, с другой стороны – аптечка и кошель с предметами первой необходимости. А за спиной висел рюкзак, куда она побросала все остальное. Гном был одет в похожий костюм, но более средневековый.

– Пожди, – остановил Фьялар. – Ты виски взяла?

– Я же вчера оставляла тебе бутылку.

– Так то вчера. А шо, если меня укусит ядовитая змея?

– У меня есть аптечка, – отрезала Джинни. – А еще бутерброды, пирожки с мясом и два термоса с горячим кофе. О, еще шоколадные конфеты. Ты славно потрудился, вот тебе конфетка. – Она вынула из кармана куртки сласть и так быстро всунула Фьялару в пасть, что тот не успел отвернуться. – Остальные нужно будет поделить на порции. Они восстанавливают силы.

С минуту она постояла, окидывая взором окружающие холмы и равнину, которая раскинулась у подножья горы. Там зеленел можжевельник, наполняя теплый воздух сладким ароматом. По бескрайней синеве неба плыли снеговые кучи облаков. Над разноцветным пустынным пейзажем парили, раскинув крыла, два грифа. То там, то тут виднелись следы человеческой деятельности. Джинни вздохнула и повернулась к гному:

– Начнем.

Фьялар помог ей разгрузить метлу. В это путешествие Джинни прихватила с собой гораздо больше, чем в наш прошлый поход в Преисподнюю. В основном это было специальное защитное оборудование, чтобы в пещеру никто не забрался, пока они странствуют по другой реальности. А пентаграмма, окруженная освященными свечами, не позволит никакой силе из иных миров – или даже самого Ада прорваться в наш. Да и Койот или его дружки могли опять пуститься шутить по-своему, так что преграда должна удержаться и против них.

Не знаю, что именно делала моя жена, чтобы попасть в мир Фьялара, но вполне могу догадаться – ветви дуба, терновника и ясеня, покрытые рунами, плюс заклятия, жесты и свежая лошадиная кровь, пролитая из рога на землю...

В пещере воцарился мрак. Потом вспыхнула молния, грянул гром, гора затряслась под ногами, волны ударились о берег морской, закипел водоворот, что-то закричал хор мужских голосов – и наши путешественники шагнули в самое сердце тьмы.

Глава 40

Они стояли посреди бескрайней пустоши. Вокруг клубился туман, завиваясь кольцами. Серый свет едва пробивался сверху. Тишина.

– Кар-р-раул! – завопил Эдгар, сорвался с плеча Джинни и начал суматошно метаться туда-сюда. Клюв у него не закрывался, предвещая беду, ужас и провал всей операции.

– А ну, иди обратно, – позвал его Фьялар. – Какой же ты помощник, кода обгадился со страху?

Эдгар заткнулся, обиделся и вернулся. По пути он смачно ляпнул пометом на голову Фьялара.

– Чтоб тебя Сурт (Сурт – огненный великан в скандинавской мифологии.) зажарил до черноты, паскудник! – возмутился гном.

Джинни не стала напоминать, что Эдгар и так черный. Перебранка успокоила ее, руки стали меньше трястись. Она огляделась.

Неподалеку из-под земли выглядывала часть корня. Он казался серебристо-серым округлым холмом. Влажная и холодная жижа под ногами была невообразимо яркого зеленого цвета. Там, где корень соединялся со стволом, уже почти ничего не было видно. Дерево было слишком широким, чтобы охватить его взглядом, – ствол простирался налево и направо, куда хватало глаз. Где-то вверху Джинни смутно различила развилки нескольких сучьев. А еще выше сумеречное дрожание листьев.

А еще она ощутила тепло вечной, мощной и неизменной жизни. И как будто расслышала далекий посвист ветра, гулявшего по мирам. Кажется, даже уловила неземной отблеск прекрасного света, который сиял ярче, чем солнце. Вот он, Иггдрасиль, Великий Ясень, чьи корни уходят глубже смерти, а крона касается звезд. Земля, на которой Джинни жила раньше, исчезла и теперь казалась всего лишь кратким полузабытым сном.

Фьялар помог ей стряхнуть благоговейный страх и прийти в себя.

– Гляди, – буркнул он. – Вон кусок, который нас заменил.

– А, да. – Джинни разглядела широкую полосу почвы, с которой словно бы содрали верхний слой торфа и перегноя. – А какие животные попали к нам, интересно? Наверное, пролетавшие птицы?

Фьялар наклонился. За все века он жил ближе к природе, чем Джинни.

– Не-а, вот следы. Они ведут к нам, но никуда не уводят. Эти следы были крупнее человеческих, да они и не принадлежали человеку – когти...

– Вражьи козни, – прошептал Фьялар. – Кажись, мы поймали саму Рататеск!

Джинни мгновенно представила себе гигантскую белку, которая прыгает по пещере и стрекочет. Ну, по крайней мере, она не разнесет весть о них по всему Древу – от дракона в корнях до орла на вершине...

– Наверно, мы отпугнули волков, медведей и всех других, – предположил Фьялар. – Они не знали, че происходит. А может, их тоже подхватило. Вот уж тихо тут будет, пока не вернется Рататеск.

– Нам лучше поторопиться. – Даже ей самой собственный голос показался странным. Но Джинни скрепя сердце продолжала: – Нужно найти источник. Наверное, он где-то рядом.

Она достала из чехла волшебную палочку. Звездный свет на ее конце немного разогнал полумрак.

– Кра, – приободрился Эдгар. – Хорошая птичка. Черт побери.

Путешественники направились поближе к стволу. Там, где соединялись два корня, раскрылась зияющая пасть пещеры. Фьялар пригляделся к еле заметному следу на коре.

– Кажись, по этой тропке Один ходит советоваться с Мимиром. Йа, надо двигать. Не хотелось бы встречаться с ним, особенно ночью.

"Неплохо это он отозвался о щедром Всеобщем Отце, как пишут в книгах", подумала Джинни. Настоящий Один девять дней висел на Древе – в уплату за руны силы. Отсюда оно и получило свое имя – Иггдрасиль, "Конь Ужасного". И потому людей, которых приносили Одину в жертву, обычно вешали. Еще его прозывали Повелителем виселиц. Да, языческие боги – не слишком приятные люди.

А вот некоторые божества индейских пуэблос... Некоторые...

И Джинни двинулась в нору.

Тоннель спускался вниз. Белесые корешки свисали по стенам прохода, по глиняному полу струилась, что-то шепча, вода. Половину коридора заполонила толстая и плотная, как ковер, паутина. Фьялар прорвал ее, и тотчас им навстречу выскочил огромный паук величиной с собаку. Эдгар заверещал и бросился в атаку. Забил крыльями и заколотил клювом. Паук в страхе ринулся в темноту. Эдгар торжественно вернулся на плечо Джинни.

– Храбрая птичка, – похвалила она. – Герой!

Птичка зыркнула на хозяйку и предъявила счет. Джинни вздохнула и дала ему конфету. Ворон подхватил лакомство клювом, а лапой принялся сдирать обертку. Джинни замешкалась, подбирая оброненные бумажки. Даже языческие боги не любят, когда в их владениях мусорят.

Спустившись еще ниже, они оказались в каменном тоннеле. Вода стекала по камешкам и продолжала что-то бормотать. Холод подземелья начинал пробирать до костей. В свете фонарика изо рта вырывался пар.

– Далеко еще? – спросила Джинни.

– А я че, знаю? Мы, гномы, здеся сроду не бывали.

Но продолжал твердой поступью спускаться.

Кажется, сияние волшебной палочки побледнело. Как и окружающий путешественников мрак. Впереди забрезжил свет. Джинни ускорила шаг, ее сердце тревожно заколотилось. Проход повернул и закончился.

Перед ними открылась пещера. Джинни ничего не могла бы сказать о ее размерах, кроме того, что это помещение было огромным. Светились сами стены, распространяя вокруг ровное и ясное сияние. Неподалеку виднелось каменное кольцо, которое, вероятно, и было долгожданным источником. Рядом располагался огромный валун высотой в рост человека. С одной стороны он был покат. Наверху что-то лежало.

Фьялар замер. Придя в себя, он стащил вязаную шапочку. Эдгар склонил голову. Джинни погасила палочку. Она не стала проявлять никаких знаков уважения. Нервы натянулись как струны – цель близка.

Джинни медленно подошла к валуну, гном следовал за ней по пятам. Шли молча. Приблизившись, Джинни разглядела вырезанные в камне руны, но прочесть их не смогла. Ведьма подошла, насколько осмелилась, и встретилась глазами с головой, которая лежала на камне.

Может, голова как-то заколдовала свой алтарь, чтобы никто близко к нему не подходил? Неизвестно. Голова Мимира казалась больше обычной человеческой головы, хотя Джинни не могла бы точно установить ее размеры. Длинные седые волосы и борода струились по каменному постаменту. Кожа – живая – обтягивала выпирающие скулы. Глубоко посаженные глаза, полускрытые косматыми бровями, не светились, как обычные живые глаза, – со дня своей смерти Мимир не знал слез. Один забальзамировал голову и вернул ей сознание. Но не осталось того, что могло плакать, смеяться, бояться или любить.

Джинни услышала, как застучали зубы Фьялара. Потом гном взял себя в руки, проскакал вперед и поклонился, подметя бородой пол. И произнес приветствие на старонорвежском.

Голова разлепила губы. Между ними показался иссохшийся язык. Мимир молвил несколько гортанных, тяжелых фраз. Говорил он со странным шипением. Джинни даже не стала гадать, как он вообще может разговаривать без горла и без легких. Меч же разговаривал.

Джинни не стала изучать древнее наречие. За время работы она использовала много терминов из старонорвежского, которые, как она надеялась, знал и Мимир. Ведьма вынула из кармана магический кристалл, который мог работать переводчиком. Она взмахнула над камнем палочкой и произнесла активирующее заклятие.

Кристалл полыхнул светом. Голова прошипела:

– Я знаю твой язык. Убери свою игрушку.

Она повиновалась.

– Честь и слава, Мудрейший, – на удивление твердым голосом произнесла Джинни. – Я Вирджиния Грейлок-Матучек, ведьма. Я прошла сквозь время и пространства, чтобы испросить твоей помощи.

От более напыщенного стиля она решила отказаться. Мимир запросто мог понять всю его фальшь и обидеться. Кто его знает, вдруг наложит заклятие немоты? Она расскажет только голую правду!

Голую... Пикантная мысль. Джинни едва сдержала хихиканье. Но зачем бестелесной голове мысленно ее раздевать? Хотя кто ее знает?

– Значит, ты не из Девяти миров. Я знаю, чувствую, слышу, – прошипел Мимир. – Ты что, думаешь, я – простой труп, которого можно поднимать, когда тебе вздумается, и расспрашивать?

– Нет-нет-нет! – воскликнул Фьялар. – Вы вовсе не простой, сэр!

Джинни ткнула гнома в бок.

– Конечно, нет, милорд, – сказала она. – Мои друзья и близкие в большой беде. Вражеские колдуны задали нам загадку, которую никто в мире не может разрешить. Если мы не отыщем ответа, вся наша работа пойдет прахом. А мы собираемся сражаться со злыми троллями. Зная, что с вами советуется сам Один, я решила довериться вам. В нашей стране все помнят и чтят имя Мимира и его доброту... гм, и мудрость.

– Гм-м, – голова повела глазами. – С тобой птица Одина.

– И дары, сэр, как и положено гостям.

Джинни слегка выделила слово "гостям", чтобы напомнить Мимиру о священном долге гостеприимства.

– Возможно, они вам пригодятся, – сказала Джинни, снимая рюкзак и доставая подарки.

Выбирала она их придирчиво. Золота здесь и так полно. Оружие и одежды голове ни к чему. Что тогда? Зуни вырезали из минералов и полудрагоценных камней красивые фигурки – людей, животных. Хотя это были местные фетиши, они часто выставлялись на продажу. Джинни прихватила несколько вещичек гагатового быка, пенковую овцу, оленя из доломита, рыбку из черного мрамора, гадюку из змеевика... И выставила подарки на камень перед головой.

Мимир оглядел дары.

– Да, чудесная работа, – признал он. – И действительно заграничная. Я поразвлекаюсь, разглядывая их. Но ты должна мне рассказать о них побольше.

– С радостью, милорд, после вашего мудрого совета.

Наконец мертвая голова выказала хоть какие-то чувства. По крайней мере, она подняла брови.

– Совет? Какой еще совет? То, что ты принесла, обязывает меня выпроводить вас живыми после того, как вы утолите мое любопытство. И все.

Джинни не стала спрашивать, как же он может им повредить.

– Ваша мудрость простирается дальше ветвей Иггдрасиля, – поспешно промолвила она. – И я уверена, что загадка вас заинтересует. В нашем мире никто не может ее решить, ни один смертный человек. Я пришла потому, что знала – Мимиру это по силам!

Голова задумалась. Наступила тишина, нарушаемая только сопением Фьялара. Впервые Джинни видела испуганного гнома. Если он чует больше ее, ведьмы, какими же силами может владеть Мимир?

– Так, – проворчала голова, – пришла ты издалека. Задача для меня новая и неизвестная. Никто, кроме Одина, не отваживается спускаться сюда. Это тоже кое-что да значит. Должен признаться, что сидеть тут одному так скучно... Ладно. Садись и расскажи, в чем дело. Может, я смогу тебе помочь.

Джинни едва не заплясала от радости.

– Спасибо, милорд!

– Естественно, – ответил Мимир. – Ты же заплатишь за совет.

Фьялар застонал. Эдгар встопорщил перья. У Джинни мороз пошел по коже.

– Заплатить? – прошептала она. – И что за цена?

– Глаз.

Джинни содрогнулась.

– Нет! Вы... вы, наверное, шутите, милорд.

"Вряд ли, – пронеслось у нее в голове, – он потерял чувство юмора вместе с телом". И добавила:

– Разве достойно, милорд, заламывать цену за доблесть?

– Один заплатил. С тебя я не могу взять меньше.

– Адвокат! – каркнул Эдгар.

Цена была слишком высока. Хотя Джинни чувствовала, что спорить бесполезно.

– Его глаз лежит в источнике мудрости. Каждый день я пью из него.

"Интересно, как?" – мрачно подумала ведьма. И представила себе, как голова катится вниз и хлебает, выпучив глаза... И каким же образом Мимир отличает день от ночи?