Текст книги "Миры Пола Андерсона. Т. 13. Торгово-техническая лига"

Автор книги: Пол Уильям Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц)

– Ох! – простонал он. – И нет даже стаканчика виски, чтобы согреть мои старые бедные кости!

– Вы могли умереть… – прошептала Джойс.

– О нет, нет! Николас ван Рийн умрет совсем не так! Я планирую в возрасте ста пятидесяти лет быть застреленным разгневанным мужем, которому я наставлю рога. Холод оказался не слишком велик, а на несколько минут я смог задержать дыхание. Но впустить этот аммиак в шлем! О ужас и налоги! – Он побрел в ванную и начал с фырканьем умываться.

Погасли последние лучи протуберанца. Небо осталось розовым, так что были видны только наиболее яркие звезды. Тяжелые частицы солнечного излучения должны были достичь планеты где-то через час. Один за другим на поляне стали появляться туземцы. Вновь разгорелись костры, выбрасывая в темноту снопы искр.

Ван Рийн вышел из ванной.

– Отлично, я готов, – сказал он. – Теперь надевайте свой скафандр и идите за мной. Мы должны поговорить с ними.

4

Направляясь в круг, образованный темной линией юрт, Джойс вынуждена была прокладывать себе дорогу среди женщин и детей. Она видела отражение огней в их глазах и знала, что они окружены со всех сторон. Успокаивали идущий рядом ван Рийн и шаркающий позади Уулобу.

«Ненадежное прикрытие!» – подумала она, глядя на туземцев, ожидающих их у источника аммиака. Они собрались там, как только увидели выходящих из вездехода людей. Пред ее взором они предстали сплошной черной массой, неразличимой на фоне леса. Костры с обеих сторон слабо освещали только передний ряд. Время от времени пламя, раздуваемое ветром, полыхало, вверх взлетали искры и вдаль уносились клубы дыма. Иногда она видела обсидиановый заостренный наконечник копья, меч из рога, топор или железный кинжал. Лес за лагерем слабо шелестел; она слышала испуганные крики изиру, блуждающих вокруг в полутьме. Во рту у нее пересохло.

Главы прайдов стояли впереди. Многие из них были совсем молодыми, старики редко встречаются в пустыне. Ньяронга казался самым старшим среди них. Он стоял с копьем в руке, его щупальца дрожали, юбка развевалась по ветру.

Ван Рийн остановился перед ним. Джойс заставила себя подойти поближе и встретила пристальный взгляд Ньяронги. Уулобу присел на корточки возле ее ног. Гомон, словно предвестник бури, прошел среди воинов.

Но ван Рийн невозмутимо ждал, пока наконец Ньяронга не нарушил молчание:

– Почему ты бросил вызов солнцу? Ведь до сих пор ни один небесный человек этого не делал!

Джойс торопливо перевела.

– Скажите ему, – заявил ван Рийн, – что я прибыл сюда совсем недавно. Скажите ему, что другие небесные люди считают ненужным бросать вызов солнцу, но я не согласен с ними.

– Чего вы добиваетесь? – спросила она. – Малейшая ошибка может погубить нас!

– Верно. Но бездействие погубит нас наверняка, не так ли? – Он похлопал ее по плечу. – Черт бы побрал эти перчатки! Без них было бы значительно приятнее. Во всяком случае вы должны мне верить, Джойс. Николас ван Рийн не стал бы таким старым и толстым, если бы не умел находить выход из любого положения. Верно? Поэтому переводите то, что я говорю, и произносите резко. Не оскорбляйте их, но говорите пожестче. Понятно?

Голос ее дрогнул.

– Да. Сама не знаю почему, но я буду выполнять ваши указания. Если… – Она преодолела страх и повернулась к ожидавшим ответа туземцам. – Этот небесный мужчина, – сказала она, – не из нашего народа, а из более могущественного. Он велел мне сказать, что мы, небесный народ, не позволяем себе бросать вызов солнцу, а он осмеливается это делать.

– Вы никогда не осмеливаетесь? – прервал ее кто-то. – Что это значит?

Джойс стала импровизировать.

– Яркое солнце не вредит нашим людям. Мы часто говорили об этом. Разве никто из вас не слышал этого?

Некоторое время все молчали, потом разукрашенный рубцами одноглазый старец неохотно сказал:

– Я слышал это в прошлом году, когда ты и кто-то из ваших лечили детей моего прайда.

– Теперь вы видите, что это правда, – заметила Джойс.

Ван Рийн протянул руку и схватил ее за локоть:

– Эй, что происходит? Разговаривать должен я, а вы своими глупостями можете все испортить.

Она не позволила себе рассердиться и пересказала ему весь разговор. Он удивился и, извинившись, сказал:

– Прошу прощения, девочка. Вы все прекрасно проделали. Теперь я должен сказать речь. Вы будете переводить каждое мое слово, хорошо?

Он наклонился вперед и, размахивая указательным пальцем перед самым носом Ньяронги, резко сказал:

– Ты спрашиваешь, почему я вышел под пылающее солнце? Чтобы показать вам, что я не боюсь его огня. Я плюнул на ваше солнце, и оно зашипело. Мое солнце может съесть ваше за завтраком и попросить добавки, черт возьми! Этот ваш маленький уголек дает слишком мало света, чтобы видеть; его не хватает даже на то, чтобы напугать ребенка моего народа!

Т’келанцы загомонили и придвинулись ближе, потрясая оружием. Ньяронга возмущенно ответил:

– Да мы давно заметили, что ваш небесный народ почти слепой!

– Тебе приходилось стоять в свете фар наших машин? Ты ослеп при этом, верно? Ты не продержишься на Земле и минуты. Хлоп – и ты уже маленькое грязное облако дыма!

В ответ Ньяронга сплюнул и сказал:

– А вы вынуждены закрываться от нашего воздуха! А вот осмелишься ли ты глотнуть этот воздух? Кто из вас посмеет?

Гневный ропот пронесся по толпе воинов. Ван Рийн презрительно усмехнулся:

– А ты, осмелишься ли ты глотнуть нашего воздуха? Кто из вас посмеет? Видишь, вы слабее нас!

Молодой высокий мужчина, видимо глава прайда, вышел вперед. Его усы дрожали от гнева.

– Я посмею!

– Отлично! Я дам тебе его понюхать. – Ван Рийн повернулся к Джойс. – Помогите мне справиться с этим проклятым аппаратом для восстановления воздуха. Я не хочу, чтобы в мой шлем еще раз проник аммиак.

– Но… – Она беспрекословно повиновалась, отвинчивая выпускной клапан аппарата, висевшего на спине ван Рийна.

– Направьте ему в лицо, – приказал он.

Вожди стояли неподвижно. Джойс представила, какую боль предстоит испытать туземцу. Она никак не могла поднять шланг.

– Двигайтесь! – заорал ван Рийн.

Она повиновалась, и земной воздух рванулся вперед.

Воин вскрикнул и зашатался. Он тер нос и слезящиеся глаза… Еще мгновение он держался, затем упал на руки окружающих… Джойс закрыла клапан, а ван Рийн сказал:

– Я так и знал. Слишком много кислорода, а в особенности водяных паров. Торианцы не переносят нашего воздуха, и я решил, что и эти парни его не выдержат. Скажите им, что он скоро будет в порядке.

Джойс передала его заверения. Ньяронга ответил:

– Я слышал об этом. Зачем вы показали этому бедному парню, что дышите ядом?

– Чтобы доказать, что мы так же сильны, как и вы, – ответил ван Рийн. Джойс перевела. – Мы еще сильнее. Мы можем загнать вас в вашу конуру, если только захотим этого.

Его слова вызвали дружные вопли. Кое-кто из воинов схватился за оружие. Ньяронга поднял руку, призывая к тишине. Все замолчали. Слышались только отдельные возгласы да вздохи женщин, доносившиеся из темноты. Старый вождь с гордостью сказал:

– Я знаю, что вы владеете оружием, которого нет в нашем мире. Вы обладаете знаниями, которых нам не хватает, и никто из нас никогда не скрывал этого. Но это не значит, что вы сильнее. Т’келанец силен уже потому, что у него имеется лук, который убивает на расстоянии. Мы – охотничий народ, а вы – нет, несмотря на ваше оружие.

– Передайте ему, – приказал ван Рийн, – что я голыми руками справлюсь с их самым сильным бойцом. Так как я должен носить этот костюм, который защищает меня от ударов, он может пользоваться оружием.

– Он убьет вас! – запротестовала Джойс.

Ван Рийн ухмыльнулся. Его голос дрогнул:

– Может быть, тогда вы пожалеете, что не были добры к бедному старику.

– Я не могу позволить вам это!

– Вы должны, черт возьми! – Он схватил ее за руку так сильно, что она сморщилась от боли. – Я знаю, что делаю! – Она передала вызов. Ван Рийн швырнул бластер к ногам Ньяронги. – Если я проиграю, победитель возьмет его, – сказал он.

Дюжина воинов выступила вперед. Ньяронга проревел что-то, восстанавливая порядок. Он осмотрел всех претендентов по очереди и указал на одного из воинов:

– Это мой сын, Кузалу. Он будет защищать честь прайда и клана.

Т’келанец ростом был ниже ван Рийна, но почти так же широк. Могучие мускулы перекатывались под его шерстью. Он двинулся вперед, сверкая клыками, держа в одной руке томагавк, а в другой – кинжал. Остальные мужчины расступились, образовав широкий круг. Уулобу отвел Джойс в сторону, его руки дрожали.

– Я мог бы сразиться с ним сам, – прошептал он.

Ван Рийн поворачивался, как буйвол, а Кузалу кружился вокруг него. Его обезьяньи руки свисали почти до земли. Огонь сквозь лицевую пластину высвечивал резкие черты лица ван Рийна.

Кузалу закричал и со со страшной силой метнул томагавк. Левая рука ван Рийна среагировала с невообразимой скоростью. Он поймал оружие в воздухе и дернул его на себя. Шнур, который был привязан к томагавку, натянулся. Кузалу был вынужден податься к своему противнику, и ван Рийн бросился в атаку.

Кузалу увернулся и отпрыгнул в сторону. В правой руке сверкнуло лезвие его кинжала. Ван Рийн перехватил ее своей правой рукой, левой же вновь сильно потянул за шнур. Кузалу упал на одно колено. Ван Рийн завернул ему руку за спину. Все т’келанцы вскрикнули.

Кузалу вывернулся и разрубил шнур. Сплюнув, он что-то крикнул и снова пошел в атаку. Ван Рийн ударил его ногой в живот, отдернул ногу прежде, чем Кузалу успел поймать ее, затем нанес т’келанцу удар ребром ладони по шее.

Кузалу зашатался, но удержался на ногах. Ван Рийн снова увернулся от удара кинжалом. Он отступил. Кузалу мгновение стоял выжидая, затем бросился вперед. Схватка завершилась внезапно – ван Рийн неожиданно перебросил противника через плечо. Тот с грохотом упал. Ван Рийн ждал. У Кузалу оставался еще кинжал, он встал и начал приближаться к ван Рийну. Из его ноздрей струилась кровь.

– О моя дорогая! – пропел ван Рийн.

Кузалу приготовился его ударить, но ван Рийн перехватил его руку, вывернул ее и нажал.

Кузалу закричал. Ван Рийн нажал еще сильнее и сказал:

– Проси пощады.

– Он скорее умрет! – взвизгнула Джойс.

Ван Рийн вырвал нож из ослабевшей руки противника и отбросил его в сторону. Удар кулаком в живот – и т’келанец зашатался. Торговец продолжал безжалостно наносить удары, пока тот не упал. Ван Рийн отошел в сторону. Джойс с ужасом смотрела на него.

– Все в порядке, – успокоил он ее, – я же не сильно его побил…

Ньяронга помог сыну встать. Двое воинов увели его. Среди т’келанцев послышались причитания. Ничего подобного Джойс раньше не приходилось слышать.

Ван Рийн и Ньяронга встали друг против друга. Вождь медленно заговорил:

– Ты доказал свою правоту, небесный мужчина. Для безземельного ты дерешься очень хорошо. И ты хорошо поступил, что не убил его.

Джойс между всхлипываниями переводила с туземного. Ван Рийн ответил:

– Скажите: я не убил юношу потому, что в этом не было нужды. Скажите также, что я владею огромной территорией у себя. – Он указал вверх, где на вечернем небе горели звезды. – Скажите ему, что мои охотничьи территории там, черт возьми!

Выслушав его, Ньяронга чуть ли не жалобно спросил:

– Но чего он хочет на нашей земле, какова его добыча здесь?

– Мы пришли помочь…

Джойс остановилась и перевела его вопрос ван Рийну.

– Ха! – сказал он злорадно. – Сейчас мы поговорим об индюках!

Он присел на корточки у костра. Отцы прайдов присоединились к нему, их сыновья подошли поближе. Уулобу радостно прошептал Джойс:

– Они принимают нас как друзей!

– Я пришел не для того, чтобы грабить ваши земли и убивать вашу дичь, – елейным голосом сказал ван Рийн. – Нет, я хочу заняться делом, выгодным для обеих сторон. Ясно, что племена должны торговать друг с другом, они же не могут сами производить все необходимое.

– О да, конечно. – Джойс села рядом с ним. – Их отношения с городом построены на принципе «ты мне – я тебе», я вам уже говорила это.

– В таком случае они поймут меня. Скажите им, что старцы из города завидуют нам. Скажите, что они натравили шанга на наш лагерь. Говорите правду, ничего не приукрашивая.

– Что? Но я думала… считала… Разве вы не хотите создать у них впечатление о нашем могуществе? Мы должны признаваться, что спасаемся бегством?

– Ну, скажем, мы совершаем… как это говорится в военных коммюнике… совершаем запланированный отход на заранее подготовленные позиции.

Джойс повиновалась. Щупальца поднялись над головами туземцев, зрачки сузились, а руки потрясали оружием. Ньяронга с сомнением сказал;

– Вы хотите найти у нас убежище?

– Нет, – ответил ван Рийн, – скажите им, что мы пришли предупредить их, потому что, если их уничтожат, мы не сможем заключить с ними выгодную сделку. Скажите им, что шанга захватили в куполе наше оружие и движутся сюда со своими дружественными кланами. На территорию Рокулэло.

Джойс подумала, уж не ослышалась ли она.

– Но мы не… но у нас не было другого оружия, кроме личного! А все личное оружие унесли при отступлении.

– Они что, знают об этом, эти туземцы?

– Но… разве они поверят вам?

Моя хорошенькая блондиночка, даю вам слово, что они поверят.

Запинаясь, она повторила эту ложь. Реакция была ужасной. Лагерь взорвался. Все забегали, потрясая копьями. Один Ньяронга остался сидеть, но и у него шерсть встала дыбом.

– Это действительно так?

– А зачем иначе шанга нападать на нас с помощью Старейшин? – задал встречный вопрос ван Рийн.

– Вы очень хорошо знаете зачем, – сказала ему Джойс. – Старейшины могли подкупить их, сыграв на суеверии, и, возможно, пообещали им сделать ножи из нашего металла.

– Не сомневаюсь, но вы передадите этому старому дьяволу только то, что сказал я. Переведите ему, что шанга напали на нас ради наших бластеров и что Старейшины снабдили их ножами и порохом. Скажите им, что седобородые на стороне орды шанга… как ее называют?

– Ягола.

– Да. Скажите им, что все кланы шанга движутся на запад и собираются согнать Рокулэло с их земель.

Ньяронга и все остальные, еще сохранявшие спокойствие, слушали Джойс. Война не была в обычаях т’келанцев. Но им были знакомы стычки при переселении племен на новые охотничьи территории. А на умирающей планете такое случалось довольно часто. Когда территория орды становилась совершенно безжизненной, ее обитатели вынуждены были или куда-нибудь переселяться, или умирать с голоду.

– Шанга решили захватить как можно больше земель и при помощи захваченного оружия повсюду установить свое господство.

– Не думаю, что они такие страшные чудовища, – сказал Ньяронга.

– Они такими и не являются. – Джойс по-английски выразила свой протест ван Рийну. – На них нельзя клеветать так ужасно, что…

– Ну, ну, это обычная пропаганда… – успокоил ее ван Рийн. – Предложите Ньяронге, собрав подкрепления, вместе с нами отправиться в Кузулонго и проверить, правда это или нет.

– Вы хотите, чтобы они вцепились друг другу в глотки? Никогда не приму в этом участия! Я скорее умру…

– Послушайте, моя сладкая, пока еще никто не убит. Может, никто и не будет убит. Я все объясню позже. Но сейчас…. Мы должны ковать железо, пока оно горячо. Они чрезвычайно возбуждены, так что давайте же примем решение о выступлении. – Ван Рийн приложил руку к сердцу. – Вы думаете, что старый, страдающий одышкой, любящий комфорт, трусливый Николас ван Рийн хочет разжечь на планете войну? Неверно. Удобное кресло, стакан виски, венесуэльская сигара, тихая музыка на борту его яхты и мирное странствие в компании танцовщиц – вот и все, чего он хочет. Разве это много? Поэтому будьте умницей и помогите мне.

В замешательстве она позволила ему делать все, что он задумал. В ту же ночь во все кланы орды Рокулэло отправились вестники.

5

Они выступили в темноте, еще до восхода солнца. В поход двинулись почти все мужчины, а женщины и дети остались в лагере. Все были закутаны в просторные накидки и бурнусы. Бесаи накрыли одеялами, чтобы защитить от ужасной чесотки, которая обычно охватывала животных в это время года. Большинство заряженных после солнечной вспышки частиц попадало на дневную сторону планеты, но магнитное поле Т’Келы было достаточно сильным, чтобы перераспределить выпавшие частицы по всей ее поверхности, в том числе и на противоположной стороне.

Несмотря на защитное снаряжение, отряд двигался довольно быстро. Выглядывая в окно вездехода, Джойс видела тусклое свечение обеих лун, ползущие бесформенные тени и отблески на оружии. Сквозь гул двигателей она слышала, как туземцы окликали друг друга, доносился топот подкованных копыт.

– Видите ли, – начал свою лекцию ван Рийн, попыхивая трубкой, – я в этом мире недавно, но мне приходилось бывать на многих иных планетах и о множестве других приходилось читать в отчетах. Это необходимо для моей работы. Всегда можно отыскать какие-нибудь любопытные аналогии. У меня собралось достаточно данных, чтобы понять образ мышления туземцев. Вы же, эсперансиане, похоже, не обладаете подобным опытом. Как и большинство других колоний, вы находитесь далеко от основных галактических путей и не владеете современными методами освоения планет. Это видно хотя бы из того факта, что вы сразу же, по прибытии сюда, не предприняли психологических исследований. Никогда не поступайте так в будущем, Джойс. Всегда сначала разберитесь, с кем вы имеете дело. Вселенная слишком жестока.

– Вы, кажется, знаете, о чем говорите, Ник, – согласилась она.

Он просиял и поднес к губам ее руку. Она что-то пробормотала о необходимости подогреть кофе и убежала. Ей не хотелось травмировать его чувства – торговец на самом деле был старым и безвредным человеком.

Вернувшись из кухонного отсека, она села рядом с ним на переднее сиденье и спросила:

– Что ж, расскажите мне об образе их мышления. В чем была наша ошибка?

– Вы были уверены, что они подобны воинственным племенам древней Земли, – начал он. – На первый взгляд так оно и кажется. Она разумны, обладают языком, помогают вам и могут с вами разговаривать. Вам показалось, что они вас легко понимают. Но вы забыли, что сознание является лишь небольшой частицей личности. Сознание помогает нам получать то, чего мы желаем. Но наши желания – это потребность в пище, убежище и сексе – идут из глубины. Нет никакой логической причины для того, чтобы стремиться выжить. Но инстинкт требует, чтобы мы продолжали жить, и мы живем. Инстинкты возникли в результате длительной эволюции живых существ. Мы когда-то были животными, и были очень долго, пока наконец не научились думать, – ван Рийн показал глазами вверх, – и не получили в подарок душу. Вы должны были сначала уяснить себе этапы эволюции, пройденные туземцами, чтобы понять… Люди, как говорили мне специалисты, начали эволюционировать, когда площади тропических лесов в Африке сократились настолько, что древние обезьяны – наши предки – стали хищниками. Они стали ходить прямо, на задних лапах, у них освободились передние – появились руки. Когтей и мощных зубов, например, как у львов, у них не было, и потому им пришлось изобретать оружие. Так возникли мы, новый вид – гомо сапиенс, сохранивший хищные инстинкты. Но они у нас довольно поверхностны, мы по-прежнему всеядны и можем выжить, если понадобится, питаясь одной брюссельской капустой. Тьфу! Наши предки некогда были мирными поедателями орехов, задолго до того как со временем стали охотниками. Это до сих пор оказывает воздействие на нашу психику. В отличие от людей, т’ке-ланцы всегда были хищниками. Очевидно, не очень Сильными. У них нет мощных когтей и зубов. Поэтому в ходе эволюции у них тоже сформировались руки и выработалось умение изготовлять оружие, а это привело к возникновению разума. Однако у т’келанцев никогда не было вегетарианских предков, как у нас, и их инстинкт убийства гораздо сильнее, чем у нас. К тому же они в сущности не являются общественными животными. Хищники не могут ими стать. Если в какой-нибудь местности появляется слишком много охотников, дичь исчезает, черт возьми! Кофе готов?

– Наверное.

Джойс сходила за кофе. Ван Рийн выпил его, не обращая внимания на то, что кофе был очень горячим, горячим настолько, что любой другой человек обжег бы гортань.

– Я начинаю понимать, – сказала Джойс с растущим воодушевлением. – Поэтому у них и не сформировались нации и они не вели войн между собой. Крупные организации для них всегда противоестественны и необязательны. Бороться и умирать за орду для т’келанца все равно что человеку умереть… за карточный клуб.

– Гм-м, я не раз наблюдал убийства за карточным столом. Но вы уловили суть. Прайд совершенно естествен здесь, как для человека обычная семья. Клан с его кровными узами лишь на ступеньку выше по общественной иерархии. Он почитается т’келанцами, вероятно, в такой же степени, как человеком – его селение. Но орды? Нет, орды – это что-то слишком далекое и огромное. Конечно, клан или прайд – это еще не государство. Люди тоже устраивают между собой гражданские войны. У т’келанцев сильнее развиты инстинкты борьбы, чем у нас. Драчки хватает, но никто не воспринимает ее слишком серьезно. Вы говорили мне, что здесь нет кровной мести. Это означает, что тот, кто убивает других, не совершает ничего дурного. В сущности тот, кто воин – настоящий мужчина, а тот, кто не убивает и не сражается, кажется им ненормальным.

– Именно поэтому… они не воодушевились нашими планами? Планами эсперанской миссии?

– Отчасти. Дело не в том, что от вас они ожидали опасности. Вы никого не обидели и были даже полезны, поэтому никого не беспокоили. Но они не в состоянии понять ваше поведение. Они считали, что в вас есть что-то ненормальное, и испытывали к вам легкое презрение. Я же доказал, что силен так же, как они, если не сильнее. Это импонирует их инстинктам. Тем самым я заставил их отнестись ко мне с уважением и выслушать меня. – Ван Рийн отставил пустую чашку и взял трубку. – Еще одно обстоятельство, которое вы упустили из виду. Это территория, – сказал он. – Многие животные на Земле обладают инстинктом защищать занимаемый ими участок. И люди тоже. Но у Хищников этот инстинкт гораздо сильнее выражен, потому что они не могут прокормиться на ягодах и кореньях. Их жизнь зависит от добычи. Изгнанные со своей территории, они неминуемо погибнут. Вы же видели, что туземцы, которые не смогли удержать свою территорию, шли к вам, а не искали других земель. Затем вы заявили, что вам не нужна земля. Ха! Они восприняли это как ложь – может, именно в этом и была причина нападения шанга? – или как проявление ненормальной слабости.

– Но разве они не поняли, что мы, даже внешне отличающиеся от них, будем действовать иначе, чем принято на Т’Келе?

– Я думаю, что цивилизованные т’келанцы поняли бы это, – ответил ван Рийн. – Однако вы имели дело с наивными варварами.

– За исключением Старейшин. Я уверена, что они поняли…

– Может быть, это и так. Вполне возможно. Но вы же стали для них смертельной угрозой. Разве вы этого не видите? Они были летописцами, врачами, квалифицированными ремесленниками, специалистами по солнцу – в течение многих веков. Затем пришли вы и стали делать то же самое, только гораздо лучше. Чего же вы от них ожидали?! Что они станут целовать ваши ноги или другие части вашего тела? Вы забыли, что они – хищники. И они начали борьбу.

– Но мы не собирались подменять их!

– Вспомните, – сказал ван Рийн, тыча в нее трубкой, – разум – это всего лишь жалкий слуга инстинкта. Старейшины здесь слабее всех. Они могут выжить лишь в городах. Они не охотятся, поэтому не нуждаются в тысячах квадратных километров. Но это вовсе не значит, что у них отсутствует инстинкт территории. Ха! Они увидели только одно: Кузулонго – их территория и вы хотите выселить их с нее!

Джойс сидела, ошеломленно глядя в ночное небо. Прошло немало времени, прежде чем она смогла возразить.

– Но мы же все объяснили Старейшинам, и я уверена, что они поняли. Мы растолковали, что планета без нашей помощи погибнет!

– Да, да. Но прирожденный боец боится смерти меньше, чем другие существа. К тому же смерть ожидает планету через много тысячелетий. Это для них слишком долгий срок, чтобы пробудить какие-то эмоции. Зато угроза, которую представляли для них вы, оказалась вполне реальной. И вся ваша болтовня о взаимопомощи планет для них ничего не значит. Думаю даже, что они вас просто не поняли. Хищники практически не объединяются, разве что в самом юном возрасте. Для них взаимопомощь не имеет реального смысла, так как у них нет соответствующего инстинкта. Орды ни в коем случае не являются нациями. Альтруизм остается за пределами их умственного горизонта. Ваше милосердие только заставило их относиться к вам с презрением. Старейшины в какой-то степени, возможно, поняли ваши мотивы, но ни в коей мере не разделили их. Вы никогда не сможете организовать этих туземцев, уж скорее вы построите карусель на кольцах Сатурна!

– А вы организовали для них войну! – гневно воскликнула Джойс.

– Нет. Я только дал им общую цель. Они поверили в то, что я им сказал об оружии в куполе. При их образе мыслей это оказалось самым естественным, самым правдоподобным. Конечно, вы использовали бы его при необходимости – все бы так поступили. Но шанга захватили купол слишком быстро, и вы просто не успели пустить его в ход. В результате этого Ягола организовали заговор против Рокулэло, и это тоже вполне соответствует их образу мыслей.

– Но к чему вы их сейчас принуждаете? – Она больше не могла сдерживать слез. – Штурмовать горы? Они ничего не смогут сделать без Старейшин!

– Смогут, если Старейшин заменят люди.

– Но… но… нет, мы не можем… мы не должны..

– Может, и не придется, – сказал торговец. – Посмотрим. Ну, ну, не расстраивайтесь. Сейчас Ники вытрет вам слезы и высморкает ваш прелестный носик.

Она положила голову ему на руку и разрыдалась.

6

Гора Кузулонго как сказочное чудовище постепенно вырастала над равниной. Утес громоздился на утес, между ними были видны осыпи, покрытые ледниками, которые тянулись вплоть до пиков, вырисовывающихся на фоне солнечного диска. Джойс никогда раньше не ощущала так сильно холод и мрак этого мира. Она ехала по тропе, ведущей в город, на однорогом животном, укутанном одеялами, чтобы предохранить его от тепла человеческого тела. Порывы ветра, свистевшего между скал, били словно кулаком и развевали знамя, которое вез на конце копья ехавший впереди Уулобу. Оглядываясь назад, она видела уходящую вниз тропу, а на ней – Ньяронгу и с полдюжины других вождей. Их плащи развевались по ветру, копья подымались и опускались в такт прыжкам животных, цвет их шерсти был неразличим в сумерках, но ей казалось, что она видит жесткое выражение их лиц. Далеко внизу, у подножия горы, осталось их войско – пятьсот вооруженных и разгневанных воинов Рокулэло. Но сейчас они были покрыты пылью. И если она погибнет наверху, они смогут отомстить за нее, а этого она не хотела.

Джойс вздрогнула и направила своего бесаи к соседнему животному, которое пыхтело под тяжестью ван Рийна.

– Наконец-то туземцы следуют за мной, – сказала она, понимая всю нелепость своего замечания. Но ей хотелось что-нибудь сказать, чтобы перекричать ветер. – Слава Богу, вспышка кончилась быстро.

– Да, мы успели вовремя, – ответил торговец. – Всего лишь три дня потребовалось на дорогу от Лубамбару до Кузулонго. Мы движемся гораздо быстрее, чем я ожидал, и к тому же мы собрали немало союзников.

Действительно, события развивались стремительно. После первой же схватки шанга отступили в горы, преследуемые Рокулэло. Атакующие остановились, не желая встречаться с артиллерией Старейшин. Решили провести переговоры, но Джойс не представляла себе другого исхода, кроме кровопролития. Старейшины могут отпустить их группу назад, как и обещали, могут и не отпустить, но в любом случае ей казалось, что до рассвета множество воинов найдут свою смерть здесь, в горах.

«Увы, – вынуждена была признаться себе Джойс, – теперь я боюсь возвращения на Эсперансу. Что ждет меня там, если я вернусь живой? Десять лет исправительного заключения за развязывание войны!.. Или я убегу с Ники и больше никогда не увижу дома, никогда… никогда…»

Она натянула стремена, полубессознательно желая сорваться с тропы в пропасть. Ван Рийн поймал ее за плечо.

– Спокойно, – проворчал он. – Нам нужно перехитрить тех, кто наверху. Это будет гораздо труднее и сложнее, чем справиться с варварами.

– А мы сумеем? – спросила она. – Старейшины в силах отразить любое нападение. У них имеются большие запасы. Я уверена, что они могут выдержать дольше, чем мы…

– Если мы заблокируем их на месяц, этого будет вполне достаточно. За это время прилетит корабль Лиги.

– Но они тоже могут послать за помощью. Например, использовав для этого гелиографы.

И она указала на одну из решетчатых башен наверху. Ее зеркала тускло сверкали в красном свете солнца. Только т’келанец мог различить другие зеркала, разбросанные по равнинам и холмам в разных направлениях.

– Старейшины также могут послать гонца. Наши линии обороны настолько слабы, что сквозь них способна пройти вся орда Ягола и никто ее не заметит.

– Может, да, а может, и нет. Посмотрим. А теперь не мешайте и дайте мне подумать.

Они ехали дальше в молчании, нарушаемом только свистом ветра. Через час они подъехали к стене, сооруженной поперек тропы. Непроходимые скалы возвышались с обеих сторон. Вход охраняли два примитивных орудия. А возле них стояли с зажженными фитилями четыре солдата из гарнизона. Стражники в кожаных шлемах и нагрудниках, вооруженные пиками и луками, патрулировали стены. В сумерках поблескивало оружие.

Уулобу выехал вперед.

– Дайте дорогу могущественному небесному народу, который снизошел до беседы с вашими патриархами! – потребовал он.

– Хампф! – фыркнул командир отряда. – Известно, что небесные люди храбростью напоминают выпотрошенных янгулу!

– Нет, они обладают мужеством разгневанного маковоло, – сказал Уулобу. Он провел пальцем по лезвию своего кинжала. – Если тебе нужны доказательства, вспомни, кто пленил Старейшин в их собственных горах?

Воин издал гневный возглас, но потом, овладев собой, сказал:

– Вы можете пройти и будете в безопасности, пока мир между нами не нарушится.

– Не вздумайте тут трепаться, – резко сказал девушке ван Рийн. – Мы проедем, возьмем в оборот этих пугал и пошлем их туда, куда они заслужили..

Джойс не решилась прервать его. У Ники много хороших качеств, если бы он еще избавился от своей вульгарности! Но у него, бедняги, была нелегкая жизнь. Никто не протянул ему руку дружбы…

Ван Рийн проехал между пушками и стал подниматься дальше вверх.

Тропа вышла на широкую террасу перед городской стеной. Из бойниц выглядывали дула пушек. Два взвода солдат демонстрировали дисциплину и выдержку, ранее не встречавшиеся им в ордах. Глаза Джойс заметили три фигуры у входа. Старейшины были одеты в просторные белые балахоны, а шерсть их поседела от возраста. Они высокомерно смотрели на прибывших.