Текст книги "Исчезнувшая армия царя Камбиса"

Автор книги: Пол Сассман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

ГЛАВА 18
ЛУКСОР

Когда во второй половине дня Халифа переступил через порог своего дома, его глаза смыкались от усталости.

В прихожей на грудь ему с радостным криком бросился сын:

– Пап! Купишь мне на праздник трубу?

Через два дня в городе начинались празднества в честь Абу эль-Хаггага. Вот уже неделю Али вместе с одноклассниками готовился к торжественному шествию и теперь просто сгорал от нетерпения.

– Купишь? – настойчиво теребил он отца. – Мустафе купили, и Саиду тоже!

– Непременно. – Юсуф подхватил мальчика на руки, ласково взъерошил ему волосы.

– Ma! Отец дал слово!

Халифа опустил сына на пол и осторожно, чтобы не запачкаться о мешки с цементом, прошел через холл в гостиную, где сидевшая на диване жена легонько покачивала колыбельку с младенцем. Рядом с Зенаб устроилась ее сестра Сама вместе со своим мужем, Хосни. При виде гостей Юсуф едва не застонал от разочарования.

– Привет, Сама! Хорошо, что зашли, Хосни.

Мужчины обнялись. Проказник Али вбежал в гостиную и спрятался за диваном.

– Они только что из Каира, – пояснила Зенаб.

В ее голосе слышался легкий упрек. Зенаб неоднократно упрашивала мужа свозить ее на несколько дней в столицу, однако всякий раз Юсуф находил веские отговорки. Где он найдет столько денег?

– Прилетели самолетом, – сочла своим долгом уточнить Сама. – Это намного быстрее, чем ползти поездом.

– Бизнес, – добавил Хосни. – Нужно было встретиться с новым поставщиком.

Его бизнес состоял в торговле растительным маслом. Вести беседу на какую-либо иную тему Хосни не умел.

– Говорю тебе, сейчас я с трудом удовлетворяю спрос. Люди каждый день хотят есть, а чтобы приготовить пишу, им необходимо масло. Рынок непрерывно расширяется.

Лицо Юсуфа выразило вежливый интерес.

– Не знаю, говорила ли тебе Зенаб, но мы собираемся предложить покупателям новую марку кунжутного масла. Цена будет чуть выше, зато качество отменное. Могу подвезти пару банок на пробу.

– Спасибо. Они придутся весьма кстати, правда, Зенаб?

Халифа перевел взгляд на жену, и та улыбнулась. Ее всегда забавляли попытки Юсуфа проявить интерес к делам Хосни.

– Пойдем, Сама. Оставим мужчин одних. Не хочешь чашку чаю, Хосни?

– С удовольствием.

– Юсуф?

– Конечно.

Сестры скрылись в кухне. Халифа и Хосни старались не смотреть друг на друга. Наступило неловкое молчание.

– Что новенького в полиции? – решился наконец Хосни. – Удалось сегодня поймать какого-нибудь убийцу?

До забот Юсуфа ему не было никакого дела. Собственно говоря, в глубине души Хосни относился к детективу со снисходительной жалостью. Работает как проклятый, а получает сущие гроши. Да, с мужем Зенаб не повезло. Само собой, бывает и хуже, но все-таки она могла найти кого-то поприличнее. Торговля маслом, к примеру, сулит очень неплохие барыши. Он, Хосни, с новой маркой завоюет весь рынок!

– Сегодня – нет.

– Прости?

– Я говорю, что сегодня не удалось.

– А! Хорошо. То есть, конечно, наоборот. – Хосни смущенно смолк, не зная, как продолжить разговор. – Слышал, тебя хотят повысить? Появились перспективы?

–  Иншалла.Если на то будет милость Аллаха. – Юсуф пожал плечами.

– По-моему, куда больше зависит от твоего начальства. – Собственная острота привела Хосни в восторг, он расхохотался. – Сама! Эй, Сама! Юсуф сказал, что получит повышение – если на то будет воля Аллаха, а я ему ответил: не Аллаха, а начальника!

Из кухни послышалось хихиканье. Сама явно нашла шутку мужа удачной. За спиной Хосни сынишка инспектора поднял подушку, намереваясь опустить ее гостю на голову. Халифа бросил на мальчика суровый взгляд, и Али исчез.

– Как обстоят дела с фонтаном? – в мучительных поисках темы спросил Хосни.

– Неплохо. Хочешь взглянуть?

– Почему бы нет?

Мужчины прошли в холл, к мешкам с цементом, которые валялись вокруг небольшого бассейна из пластика. Картина выглядела довольно печальной, но Юсуф еще не потерял надежду услышать шелест фонтанных струй.

– Немного тесновато, а? – заметил Хосни.

– Когда уберут мусор, здесь станет просторнее.

– Откуда будет подаваться вода?

– Из кухни.

Хосни озадаченно поскреб пальцами подбородок.

– Не знаю, что это взбрело тебе…

Закончить ему помешал Али. Ворвавшись в помещение, мальчик опрокинул банку с растворителем, где отмокали малярные кисти. По цементному полу растеклась лужа бурой жидкости.

– Черт возьми, Али! Эй, Зенаб, принеси сюда тряпку!

Жена выглянула из кухни.

– Вот еще! Портить этой гадостью тряпку? Возьми газеты!

– Откуда они у нас?

– У меня в портфеле лежит «Аль-Ахрам» [6]6
  «Аль-Ахрам» – название популярной в Египте ежедневной газеты. В переводе с арабского означает «Пирамида».


[Закрыть]. Можешь воспользоваться, – предложил Хосни.

Скрывшись на минуту в гостиной, он вернулся с газетой в руках и одну за другой принялся опускать ее полосы в лужу.

– Видишь? Прекрасно впитывается!

Рука Хосни отделила очередной лист.

– Подожди!

Халифа присел на корточки.

– За какое она число?

– М-м-м-м…

– Какой день? – требовательно повторил Юсуф.

– Вчерашняя, – не сразу вспомнил Хосни.

К правому ботинку инспектора подбирался ручеек растворителя, но он этого не замечал, водя указательным пальцем по строкам заметки в нижней части газетной страницы. Рядом с Юсуфом опустился Али.

– Вчерашняя, – задумчиво произнес Халифа. – Так-так, соображай! Найара убили в пятницу, и в тот же день… Дьявол! – Он резко выпрямился.

– Дьявол! – вскакивая, повторил за отцом Али.

– Что? – встревоженно спросил Хосни. – В чем дело?

Халифа направился в кухню, с его лица исчезла усталость.

– Зенаб, мне нужно отъехать.

– Отъехать? Куда?

– В Каир.

– Каир!

Со стороны могло показаться, что супруга устроит сейчас сцену, однако Зенаб, сделав шаг вперед, лишь поцеловала мужа в щеку:

– Пойду принесу тебе другие ботинки.

Оставшись в холле один, Хосни поднял с пола газетный лист. Заголовок над фотоснимком уродливого старца с черной повязкой на глазу гласил: «Зверское убийство антиквара в Каире».

Хосни сокрушенно качнул головой. В его бизнесе, слава Аллаху, такое невозможно.

ГЛАВА 19
КАИР

На обратном пути оба хранили молчание. Всю дорогу Дэниел нервно посматривал в зеркальце заднего вида, проверяя, не увязалась ли за ними какая-нибудь машина. Тэйра не поднимала головы с лежавшего на коленях рюкзачка. Только после того как автомобиль свернул с магистрали Гиза – Каир к центру города, Дэниел заговорил:

– Боюсь, Тэйра, ты не понимаешь, насколько все это опасно. Люди в черном были последователями Саиф аль-Тхара. Их отличительный знак – шрам на лбу.

Она рассеянно теребила лямки рюкзачка.

– Кто такой Саиф аль-Тхар? Я не первый раз слышу о нем.

– Лидер фундаменталистов. – Дэниел чуть притормозил, чтобы избежать столкновения с мотоциклистом, лавировавшим в густом потоке транспорта с подносом свежей выпечки на голове. – В буквальном переводе имя означает «клинок возмездия». Его взгляды представляют смесь крайнего национализма и исламского экстремизма. Известно о Саиф аль-Тхаре очень мало. Впервые о нем заговорили в конце восьмидесятых. Уже более десяти лет он ведет настоящую охоту на людей, в основном европейцев. Пару лет назад взорвал машину американского посла. Правительство Египта оценило его голову в миллион долларов. – Дэниел улыбнулся, но его глаза оставались серьезными. – Ты умудрилась нажить себе врага в лице самого опасного на Среднем Востоке человека, Тэйра.

Пару километров оба не произнесли ни слова. Спустившись с эстакады, машина оказалась в пробке, и Дэниел, чертыхаясь, с трудом свернул на забитую мусорными баками боковую улочку, выключил двигатель.

– Выбирайся. – Он внимательно посмотрел по сторонам. – Дальше лучше пойти пешком. Не думаю, чтобы за нами следили, но кто знает. У них повсюду свои люди.

Они направились к металлической решетке забора, за которым, как подумала Тэйра, раскинулся парк. На деле парк оказался зоосадом. У входа Дэниел взял ее под руку.

– Зайдем. Там мы будем меньше бросаться в глаза. Кроме того, можно позвонить из телефона-автомата.

Заплатив двадцать пиастров, они прошли через турникет. Городской шум на территории зоосада был почти не слышен, в кронах деревьев беззаботно пели птицы, по дорожкам прогуливались родители с детьми, на скамейках в укромных уголках сидели, держась за руки, влюбленные. Откуда-то доносилось ласковое журчание падавшей с небольшой высоты воды.

Дэниел выбрал тенистую аллею, по которой они миновали вольеру с носорогом, заселенный множеством обезьян игрушечный замок, бассейн, где кувыркались морские львы, озерцо с грациозными фламинго. Неширокая асфальтовая дорожка привела к огромному баньяну. Тэйра и Дэниел опустились на стоявшую в его тени каменную скамью. Чуть в стороне виднелась телефонная будка, на противоположной стороне аллеи за толстыми металлическими прутьями с достоинством расхаживал слон. Окинув быстрым взглядом немногочисленных посетителей, Дэниел забрал у Тэйры рюкзачок, извлек из него картонную коробку.

– Дело прежде всего. Посмотрим, что там такое.

Он вновь огляделся, развязал стягивавшую коробку бечеву и поднял крышку. Под ней в мягкой рисовой соломе лежал плоский сверток из газетного листа. Кусочком скотча к нему была прикреплена записка:

Тэйра, думаю, это может оказаться небесполезным. С любовью, как всегда, отец.

Дэниел поднял сверток, осторожно развернул. Предмет внутри оказался похожим на кусок штукатурки почти прямоугольной формы с неровно обломанными краями. По желтоватой поверхности бежали три столбца иероглифов, в левой части можно было разобрать неясное изображение знака из четвертого. Снизу, под горизонтальной линией, рука писца вывела ряд змеиных голов. «Вот почему, – решила Тэйра, – отец и оставил мне этот непонятный сувенир».

Дэниел покрутил в руках кусок и удовлетворенно, как бы узнавая его, кивнул.

– Ты знаешь, что это такое? – спросила Тэйра. Ответа не последовало, и ей пришлось повторить вопрос.

– Гипсовая штукатурка. Ею покрывали стены захоронения. Текст приведен не полностью, видишь? Работа настоящего мастера, между прочим. – Он улыбнулся.

– Не подделка?

– Никоим образом. Поздний период, по-видимому. Греческий или романский, может быть, войны с персами. Почти наверняка из Луксора.

– Как ты определил?

Дэниел кивнул на мятый лист, где арабской вязью было набрано название газеты.

–  «Аль-Уксур»,то есть Луксор. Местная.

Тэйра взяла из рук Дэниела увесистый кусок, покачала головой.

– Не понимаю, зачем отец купил его. Он терпеть не мог торговлю антиквариатом. Все время рассуждал о том, какой огромный вред она наносит.

Дэниел пожал плечами.

– Наверное, принял за подделку. В конце концов, это же не его период. Если человек не занимается профессионально династическими захоронениями Позднего периода, то ему не отличить хорошую копию от подлинника. Будь это период Древних царств [7]7
  Древние царства – история древнего Египта делится на три периода: Древних, Средних и Новых царств (с промежуточными периодами между ними). Период Древних царств длился примерно с 2575 по 2134 гг. до н. э.


[Закрыть], твой отец узнал бы его сразу.

– Бедняга, как бы он был разочарован своей ошибкой! – Тэйра вернула кусок штукатурки Дэниелу. – А что означают эти иероглифы?

– Читать их нужно справа налево. Первый столбец переводится как абед,то есть месяц. Последующие рисунки представляют собой число три, а за ними идет перет [8]8
  Перет – один из трех сезонов, на которые в древнем Египте делился год (два других – ахет и шему), время посева и созревания нового урожая. Длился примерно с октября по февраль.


[Закрыть], сезон древнеегипетского года, примерно соответствующий нашей зиме. В итоге получаем: в третий месяц перета.Затем… – Дэниел всмотрелся в знаки. – Похоже на имя, Иб-вер Айменти,Великое сердце Запада. Иб-вер —«Великое сердце», Айменти —«Запад». Собственно говоря, это даже не имя, скорее, прозвище. Явно не имя царя, во всяком случае, о таком мне слышать не приходилось.

Он задумался на мгновение, провел пальцем вдоль второго столбца.

– Первое слово – мер,пирамида. Далее итеру,древняя единица измерения длины. За нею число, девяносто. Итак, пирамида в девяносто итеру.Следующий столбец начинается с… хепер-эн? Дваверхних знака плохо различимы, трудно понять. Нет-нет, все-таки это хепер-эн —«случаться». Следом идет джа вер,«жуткая буря». Последний иероглиф фактически отсутствует. Похоже на число, но я могу и ошибиться. Это все.

Дэниел покачал головой, подбросил на ладони кусок, вернул его на место и положил картонную коробку в рюкзачок.

– Если он действительно из какого-нибудь фиванского захоронения Позднего периода, то такую находку нельзя не признать стоящей. После Новых царств стены гробниц уже почти не расписывали. Но все равно вряд ли скупщики дадут за него больше трех-четырех сотен долларов. А уж решиться на убийство…

– Так что им от нас было нужно?

– Кто знает? Может, хотели получить недостающую часть текста. Не представляю, правда, в чем они видят его важность. – Закурив, Дэниел поднялся со скамьи. – Подожди меня здесь.

Он вошел в телефонную будку, вставил в прорезь пластиковую карточку, набрал номер. Когда трубку на том конце сняли, археолог повернулся к Тэйре спиной и негромко заговорил. В течение трехминутной беседы Дэниел раздраженно жестикулировал свободной рукой. Закончив разговор, вернулся к скамье. На лбу, заметила Тэйра, блестели крупные капли пота.

– Они побывали у меня в номере. Трое. Перевернули все вверх дном. Хозяин отеля пришел в ужас. Черт, ну и дела!

Дэниел чуть наклонился, утер ладонью пот. С веселым смехом мимо скамьи пробежала маленькая девочка. За деревьями слышались крики обезьян.

– Мы должны обратиться в полицию, – сказала Тэйра.

– После того как угнали чужую машину и отправили на тот свет двух националистов? Не самая удачная мысль.

– Мы защищали свою жизнь. Они были террористами!

– Полиция посмотрит на это иначе. Поверь, местные нравы мне хорошо знакомы.

– Нам необходимо…

– Нет, Тэйра! Будет только хуже – если вообще подобное возможно.

Наступило напряженное молчание.

– Что же нам тогда делать? – наконец спросила Тэйра. – Сидеть сложа руки?

Еще одна долгая пауза.

– Посольство, – медленно выговорил Дэниел. – Пойдем в наше посольство, единственное безопасное для нас место. Защиту найти можно только там.

Она согласно кивнула.

– Знаешь, как им позвонить? – спросил археолог. Порывшись в кармане, Тэйра извлекла визитную карточку, которую днем раньше вручил ей Скуайерс.

– О'кей, звони. Расскажешь о случившемся, попросишь помощи. И пусть не тянут!

После двух гудков в трубке послышался мягкий, убаюкивающий голос:

– Чарлз Скуайерс.

– Мистер Скуайерс? Это Тэйра Маллрей.

– Приветствую вас, мисс Маллрей. – Казалось, атташе ничуть не удивился ее звонку. – С вами все в порядке?

– Нет. Совсем наоборот. Вместе с моим другом я…

– Вы с другом?

– Да. Это археолог, Дэниел Лакаж. Он был знаком с моим отцом. Послушайте, мы попали в переделку, но детали лучше не по телефону. Произошли кое-какие события.

Пауза.

– Хотя бы чуточку подробнее.

– Нас пытались убить.

– Убить?

– Именно так. Нам требуется защита. Новая пауза.

– Это как-то связано со вчерашним мужчиной, о котором вы рассказывали? С тем, что следил за вами?

– Да. Мы нашли одну вещь, и теперь за нее нас хотят убить. Тэйра понимала, насколько бессвязны ее слова.

– Хорошо, – ободряюще произнес голос в трубке. – Старайтесь сохранять спокойствие. Где вы находитесь?

– В Каире, в зоосаде.

– Поточнее, пожалуйста.

– Неподалеку от… загона со слоном.

– Находка с вами?

– Да.

Голос смолк, и Тэйре показалось, что дипломат приложил к трубке руку, чтобы переброситься словом со своим невидимым собеседником.

– Так, сейчас к вам выезжает Криспин. Оставайтесь на месте. Вы поняли? Никуда ни шагу. Долго ждать не придется.

– Хорошо.

– Все будет нормально.

– Спасибо вам.

В трубке зазвучали короткие гудки.

– Ну? – спросил Дэниел, когда Тэйра вернулась к скамье.

– Он послал к нам своего помощника. Просил никуда не отходить.

Археолог кивнул. В наступившем молчании Дэниел попыхивал сигаретой, Тэйра, опустив голову, бездумно смотрела на лежавший между ними рюкзак. У нее была надежда, что таинственный предмет даст хоть какой-то ключ к пониманию происшедшего, однако по всему выходило, будто разгадка заключена в недостающих столбцах иероглифов. Молодая женщина почувствовала, как ее охватывают растерянность и страх.

– Наверное, нам смог бы помочь доктор Джемал, – слегка запинаясь, сказала Тэйра. – Он давний знакомый отца. Я познакомилась с ним вчера, в посольстве. Может, ему известно, почему этот кусок штукатурки так важен.

– Его имя мне ни о чем не говорит, – пожал плечами Дэниел.

– Заместитель директора Службы древностей.

– Заместителя директора Службы древностей зовут Мохаммед Фейзал.

– Ну, он кто-то из руководства.

Дэниел закурил новую сигарету.

– Ты сказала, Джемал?

– Да. Шариф Джемал. Знаешь, как Омар Шариф.

– Никогда не слышал о докторе Шарифе Джемале.

– А должен был?

– Естественно, если он – один из руководителей Службы древностей. Я каждый день имею дело с тамошними чиновниками. – Дэниел не сводил глаз с поднимавшейся от сигареты струйки дыма. – И что же сказал тебе доктор Джемал?

– Не очень много. Сказал, что работал вместе с отцом в Саккре. В 1972-м они вместе обнаружили там захоронение. В тот год, когда я родилась.

– Чье захоронение?

– Не помню. Какого-то Хотепа.

– Птахотепа?

– Вот-вот.

Дэниел собирался поднести сигарету ко рту, но его рука повисла в воздухе.

– С кем ты сейчас говорила по телефону, Тэйра?

– Что?

– Кем является этот человек в посольстве?

– А в чем дело? Что-то не так?

На лбу археолога вновь выступили капли пота, в глазах вспыхнула тревога.

– Твой отец обнаружил захоронение Птахотепа еще в 1966 году. Тогда родился я, а не ты. И обнаружил он его в Абидосе, не в Саккре. – Дэниел отбросил сигарету и встал. – С кем ты сейчас говорила?

– С Чарлзом Скуайерсом, атташе посольства по вопросам культуры.

– Что он тебе сказал?

– Сказал, чтобы мы не двигались с места. Он послал сюда своего помощника.

– Ты сообщила, где мы находимся?

– Разумеется. Как они еще найдут нас?

– А кусок? О нем ты тоже упомянула?

– Да. Я…

Тэйра ощутила в горле комок.

– Что?

– Он спросил, с нами ли найденный предмет.

– И?..

Комок мешал дышать.

– Я не сказала, что это предмет старины, назвала его просто вещью.

Секунду-другую Дэниел оставался неподвижным, а затем рывком поднял Тэйру на ноги.

– Нам необходимо уносить ноги.

– Но это просто глупо. Идиотизм какой-то! Зачем посольству обманывать нас?

– Не знаю. Но твой доктор Джемал явно не тот, за кого себя выдает. Выходит, атташе тоже далеко не атташе.

– Почему? Почему, Дэниел?

– Я уже сказал – не знаю. Мы должны как можно быстрее выбраться отсюда. Давай же!

В голосе археолога звучала тревога. Он подхватил рюкзачок и быстро зашагал по тропинке, широкой дугой взбиравшейся на холм, у подножия которого находилась вольера со слоном. Тэйра устремилась следом. На вершине холма Дэниел обернулся.

– Смотри!

Он кивнул в сторону баньяна. К каменной скамье в его тени приближались трое подозрительно выглядевших мужчин в серых костюмах и солнечных очках. Один из них не поленился даже заглянуть внутрь телефонной будки.

– Кто это такие? – прошептала Тэйра.

– Не знаю. Но они явно вышли не на прогулку после хорошего обеда. Двигайся, пока нас не заметили.

Обогнув холм, Дэниел и Тэйра увидели калитку бокового выхода. На улице архитектор остановил такси.

– У меня ощущение, что мы влипли, – пробормотал он, напряженно вглядываясь в заднее стекло. – Причем влипли здорово.

Скуайерс снял трубку еще до того, как отзвенела трель первого звонка.

– Да?

На том конце провода послышалась почти невнятная скороговорка. Атташе внимательно слушал, неторопливо разворачивая свободной рукой обертку карамельки. Губы на ничего не выражавшем лице оставались неподвижными. Когда его собеседник смолк, атташе произнес:

– Благодарю вас. Продолжайте смотреть в оба, – и положил трубку.

Обертка упала на пол, но вместо того чтобы опустить карамельку в рот, Скуайерс осторожно поместил ее на край стола и сделал три телефонных звонка. Каждый раз дипломат произнес одну-единственную фразу:

– Она у нее.

Только после этого атташе откинулся на спинку кресла и сунул карамельку под язык.

Некоторое время он сидел неподвижно, прикрыв глаза и сложив перед собой, как бы в молитвенном экстазе, ладони. Когда карамелька уменьшилась до размера рисового зернышка, Скуайерс подался вперед, выдвинул ящик и извлек из него увесистый том. На глянцевой суперобложке изображалась покрытая иероглифами стена, под фотоснимком было название: «Погребальные обряды в Фивах, Поздний период». Чуть ниже имя автора: Дэниел Лакаж.

Надев очки, дипломат раскрыл книгу, устроил поудобнее перекрещенные ноги и улыбнулся.

ГЛАВА 20
ЛУКСОР

– Эти убийства связаны, – твердо сказал Халифа. – Убежден!

Он сидел в просторном и стерильно чистом, подобно операционной, кабинете на первом этаже полицейского управления Луксора. За столом напротив в черном кожаном кресле разместился его босс, старший инспектор Абдул ибн-Хассани. Юсуфу был предложен скромный табурет, как бы подчеркивавший громадную разницу в служебном положении хозяина кабинета и его гостя. Босс редко упускал возможность напомнить своим подчиненным, кто есть кто.

– Так, давай-ка еще раз, – вздохнул Хассани, – и помедленнее.

Непосредственный начальник Юсуфа Халифы был крупный мужчина с плечами профессионального борца и коротко остриженными волосами, похожий на президента Хосни Мубарака, чей портрет висел над столом.

Отношения с Хассани не заладились у Юсуфа с самого начала. Детективу претило стремление босса во всем без исключения придерживаться духа и буквы устава. Начальник же испытывал инстинктивное недоверие к университетскому прошлому подчиненного, его бесила готовность Халифы следовать собственной интуиции, а не имеющимся фактам. К тому же Юсуф не скрывал своего очарования далекой стариной. Хассани считал себя прагматиком, его ничуть не волновали события тысячелетней давности. Он интересовался лишь проблемами борьбы с преступностью. Успех в этом многотрудном деле зависел от кропотливой каждодневной работы, внимания к деталям и почтения к старшим, ему не способствовали отвлеченные мечтания о живших тридцать с лишним веков назад людях с непроизносимыми именами. История отвлекает, учит ненужной терпимости. По мнению босса, Халифа как раз являл собой пример человека рассеянного и излишне терпимого. Именно поэтому Хассани не спешил продвигать Юсуфа вверх по служебной лестнице. Подчиненный просто не обладал необходимыми качествами. Ему место в библиотеке, а не в полиции.

– По сообщению газеты, – сказал Халифа, – этого мужчину, Икбара, обнаружили в его же магазинчике. Лицо и тело несчастного были исполосованы каким-то острым предметом.

– Что за газета?

– «Аль-Ахрам».

Хассани пренебрежительно фыркнул.

– Такие же раны мы видели на трупе Найара. Найар торговал антиквариатом, как и Икбар. Во всяком случае, последний являлся хозяином антикварной лавки. Что получается? С разницей в сутки убивают двоих занятых в одном бизнесе мужчин. Не очень-то это походит на совпадение, особенно если принять во внимание железнодорожный билет Найара. Он побывал в Каире за день до убийства Икбара. Здесь наверняка кроется какая-то связь.

– У тебя есть неоспоримые факты? Хватит гадать, мне нужны факты!

– Я не видел еще протокола каирских медиков…

– Значит, причины смерти могут быть разными. Тебе известна любовь газетчиков к преувеличениям. Особенно ею славятся желтые листки типа «Аль-Ахрам».

– Я не видел еще протокола каирских медиков, – упрямо повторил Халифа, – но знаю: причина смерти в нем будет указана та же самая. Оба дела связаны, уверен.

– Ну-ну, – устало буркнул Хассани. – Выкладывай свою теорию.

– Думаю, Найар обнаружил захоронение…

– Еще бы, без могилы здесь не обошлось!

– Или обнаружил кто-то другой, а Найар пронюхал об этом. Так или иначе, речь идет о богатой находке. Словом, Найар отправился в Каир, продал Икбару несколько предметов и вернулся. Начал сорить деньгами, похоже, решил, что обеспечит себя до конца жизни. Однако о захоронении знали и другие люди, и они не испытывали желания делиться сокровищем.

– Домыслы, Халифа. Одни только домыслы!

Пропустив слова Хассани мимо ушей, Юсуф продолжал:

– Очевидно, Найару в руки попало нечто ценное, и они захотели вернуть эти вещи себе. Может быть, для вынесения смертного приговора хватило уже того, что он располагал важной информацией. Может быть, свою роль сыграли оба фактора. Как бы то ни было, Найара разыскали, подвергли пыткам, чтобы выведать, где он спрятал находку, покончили с ним, а потом все повторили с Икбаром в Каире. Если их не остановить, они проделают это снова. Если только уже не проделали.

– Кого ты имеешь в виду под словом «они»? Кто эти лунатики, готовые за несколько паршивых безделушек резать людей как скот?

Фраза прозвучала так, будто босс разговаривал с впечатлительным ребенком. Пару мгновений Юсуф собирался с мыслями.

– Есть основания полагать, что в деле замешан Саиф аль-Тхар.

– Вот как?! – Старший инспектор взорвался. – Брось, Халифа! Мало тебе серийного убийцы и мародера? Не терпится вступить в схватку с чудовищем? Что еще за основания?

– Мой источник…

– Какой источник?

– Человек из Деир эль-Бахри. Работает при дворцовом комплексе. Раньше был охранником.

– Был? Чем же он занимается сейчас?

Юсуф прикусил нижнюю губу: предугадать реакцию Хассани не составляло труда.

– Заведует там туалетами.

– Великолепно! – Босс оглушительно захохотал. – Отличный источник – прислужник из сортира!

– О том, что происходит в Луксоре, он осведомлен лучше, чем кто бы то ни было. На него можно полностью положиться.

– Во всем, что касается чистки дерьма. Но помощь полиции? Уволь!

Халифа закурил и посмотрел в окно. Из кабинета босса открывался лучший в Луксоре вид на всемирно известный храм. Какая досада, что любоваться им выпало такому идиоту, как Хассани, подумал Юсуф. С улицы донесся протяжный голос имама, сзывавшего правоверных на послеобеденную молитву.

– Городские антиквары не находят себе места от страха, – негромко проговорил он наконец. – Каждый, с кем мне довелось беседовать, перепуган до смерти. Происходит что-то недоброе, шеф.

– Да, – раздраженно подтвердил Хассани, – с твоими мозгами.

– Мне нужно съездить на день в Каир, послушать тамошние разговоры…

– Погоня за привидениями, Халифа. Этот твой Найар или как его… Не вернул кому-то деньги, вот и прирезали. Ты же упоминал, что он завяз в долгах?

– Да, шеф, но…

– Или оскорбил человека. По твоим словам, в выражениях он не стеснялся?

Детектив пожал плечами.

– А Икбара пырнул ножом обыкновенный воришка. Если только и вправду пырнул. «Аль-Ахрам» таких ужасов понапишет! Не покончил же с обоими один и тот же убийца! Ты слишком увлекся бульварной прессой.

– Я чувствую…

– Чувства – дурные советчики для полицейского. Их не сравнишь с фактами, с трезвой логикой и уликами. Чувства искажают общую картину дела.

– Как в случае с аль-Хамди?

Хассани бросил на подчиненного полный ярости взгляд.

Недавняя трагедия потрясла даже видавших виды детективов. Не смог остаться к ней безучастным и старший инспектор. Обнаженное тело задушенной Оммайи аль-Хамди было найдено на дне колодца. Девочке едва исполнилось четырнадцать лет.

В расположенном неподалеку поселке полиция арестовала страдавшего явным слабоумием подростка, и после нескольких допросов тот во всем сознался. По ему самому не вполне ясной причине Халифа усомнился в результатах блестяще проведенного расследования. Скептицизм Юсуфа привел в гнев его начальника и вызвал бурю насмешек со стороны сослуживцев. Однако в итоге детектив сумел доказать, что убийство совершено ослепленным страстью двоюродным братом погибшей. Заслуга Халифы в раскрытии преступления так и осталась непризнанной, но впоследствии начальство уже не отметало с порога его интуитивные озарения.

– Ладно. – Старший инспектор хлопнул ладонью по столу. – О чем конкретно ты просишь?

– Мне необходимо съездить в Каир. – Юсуф понял: еще немного, и босс сдастся. – Хочу навести справки об убийстве Икбара, может быть, новая информация прольет свет на наше дело. Дайте мне сутки.

Хассани вместе с креслом развернулся к окну, кончиками пальцев принялся барабанить по крышке стола. Послышался негромкий стук в дверь.

– Подождете!

– Я отправлюсь ночным поездом, это дешевле самолета, – сказал Халифа.

– Само собой. Мы все-таки не туристическая компания, – поворачиваясь, с усмешкой заметил его босс. – В твоем распоряжении ровно сутки, ни часом больше. Завтра к ночи чтобы был здесь. Послезавтра утром доклад о поездке должен лежать на этом столе. Вопросы?

– Я понял, шеф.

Юсуф направился к двери.

– Очень надеюсь, что ты не ошибся, – уже в спину бросил ему Хассани. – Ради твоего же блага. В противном случае докажешь свою абсолютную никчемность.

– А если я окажусь прав, шеф?

– Ступай вон!