Текст книги "Венера Прайм 2"

Автор книги: Пол Прюсс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

2

 Прежде чем уснуть, Блейк провел несколько часов в беседах с текущими водами Сены и булыжниками набережной д'Орсе пока непреодолимое желание говорить наконец не превратилось в простое бормотание, и он смог в изнеможении опуститься на землю.

Медный свет утра отразился от ряби на маслянистой реке, когда он зашел в кафе и сделал анонимный звонок в полицию, чтобы сообщить о «несчастном случае» в подвале редакции «Леке» на улице Бонапарта. В своем теперешнем настроении он не стал бы глубоко оплакивать смерть Леке и Пьера от хлора, но он слишком много знал о токсинах и дозах, чтобы понимать, что, вряд ли, эти двое будут страдать от чего-то худшего, чем просто затяжной кашель.

Он не сомневался, что им уже давно удалось скрыться, но все же не помешает дать возможность полиции порыться в остатках Афанасианского общества. Блейк повесил трубку и быстро перешел в другое кафе, где налил себе эспрессо, обдумывая свой следующий шаг.

Проект «Спарта» невероятно развил природные способности Блейка, хотя и без хирургического вмешательства, и он не только навечно запечатлел в своей памяти украденный папирус, но и за дни заключения сумел понять всю содержащуюся в нем информацию и ее ценность для общества Леке, этих фанатиков свободного духа. Было ясно, что им со Спартой грозит смертельная опасность. Они знали то, чего знать были не должны.

Папирус был звездной картой. В тексте были названы дни, когда пирамида должна была проложить линию через небеса, которая укажет путь к звезде, с которой «пришли посланцы Бога». Видимо секта верила в новое Пришествие посланцев и хотела, чтобы только они представляли всю земную цивилизацию, получая все бонусы и доминируя. Зная расположение звезды, можно было вести наблюдение, в надежде получить возможные сигналы. Только секта должна обладать всеми этими знаниями.

По имеющимся у него данным Блейк не мог назвать звезду, очень много изменилось в звездном небе за последние несколько тысяч лет. Необходимы компьютерные расчеты. Он мог назвать лишь участок неба.

Блейк нашел еще одну информационную будку и подключился к своему компьютеру в Лондоне. Через несколько секунд он определил, что кто-то, предположительно Спарта, получил доступ к файлу «ПРОЧТИ». Но, если это Спарта, почему она не нашла его? Он прервал связь до того, как компьютер перегрелся, и пообещал себе установить дистанционное управление системой охлаждения, как только вернется домой. Затем он сделал еще один звонок, все еще направленный через его лондонский адрес, в земную центральную штаб-квартиру Комитета Космического Контроля:

– Меня зовут Блейк Редфилд. У меня есть сообщение для инспектора Эллен Трой.

– Где ты сейчас, мистер Редфилд?

– Я этого сказать не могу. Моя жизнь может оказаться под угрозой. Просто передайте Трой, что я пытался связаться с ней.

Он отключился и быстро зашагал прочь. Блейк уже поднимался по бульвару, когда серый электрический седан бесшумно скользнул к обочине в нескольких шагах перед ним. Высокий мужчина с голубыми глазами и серо-стальными волосами, с такой темной кожей, что Блейк на мгновение принял его за араба, вышел с пассажирской стороны седана. Его левая рука была отведена в сторону, ладонью наружу, чтобы показать, что она пуста, в то время как в правой он держал открытый футляр значка с Золотой звездой Комитета Космического Контроля

– Ты, должно быть, Редфилд, – слова вылетали с трудом, резким шепотом. – Ты ищешь связь с Трой, звонил через Лондон, очень неосторожно с твоей стороны,  пять секунд назад, хорошо что это я случайно оказался поблизости, а могло бы оказаться гораздо хуже.

– Кто ты такой?

– Извини, нет времени знакомиться, – прошептал голубоглазый мужчина. – Говори, я передам Трой.

Блейк повернулся боком, уменьшая размер мишени, которую он представлял, и его тело было сбалансировано для бега:

– Я должен передать ей это лично.

Голубоглазый кивнул:

– Это можно устроить. Тебе повезло, что Трой оставила меня здесь с инструкциями найти тебя.

– Каким образом. Ты работаешь на нее?

– Можно сказать и так. Если хочешь ее увидеть, то или поехали прямо сейчас со мной, или сегодня аэропорт Де Голль, двадцать два ноль ноль, терминал С, шаттл-выход девять. Мы доставим тебя к ней. Если ты не придешь, забудь об этой встрече.

– И куда же придется лететь?

– Ты узнаешь, когда доберешься туда.

– Хорошо, – сказал Блейк, позволяя себе расслабиться. – Пожалуй, я могу позволить тебе подвезти меня. Поехали.

Человек с хриплым голосом оставил Блейка у дверей шаттла. Через несколько минут космический челнок поднялся в воздух. Через час Блейка уже сопровождали по невесомым коридорам космической станции на низкой околоземной орбите на другой корабль. Все относились к нему с холодной вежливостью, хотя даже самые случайные вопросы оставались без ответа. Когда Блейк понял, что его посадили на космический катер, что-то похожее на благоговейный трепет закралось в его небрежную манеру. В распоряжение Спарты были предоставлены огромные ресурсы. Он не мог знать, что Спарта была бы так же потрясена и озадачена, как и он.

Катер покинул орбиту с чудовищным ускорением, и через день Блейк увидел на экранах кабины пункт назначения. Да, он узнал это место. Катер нырял к базе Фарсайд на Луне.

3

 – Ты инспектор Трой? – Катерина Балакян окинула взглядом небольшую фигурку Спарты. – Так это ты спасла жизнь Форстеру и Мерку в аду Венеры?

– Мне просто повезло, – пробормотала Спарта. Она не была в восторге от того, что стала такой знаменитой, но решила, что ей лучше привыкнуть к этому.

– Для меня большая честь познакомиться с тобой, – Катерина протянула Спарте руку в перчатке. Обе женщины еще были в скафандрах – астроном только что вернулась с осмотра антенны.

Катерина повела Спарту в маленькую кофейню в конце ярко освещенного коридора в Центральном операционном бункере обсерватории. Присутствующие бросали на них любопытные взгляды, не часто здесь можно было увидеть новое лицо. Помещение благоухало запахами тел, и среди них Спарта заметила дразнящий намек на личный аромат, который она где-то встречала раньше.

– Мой коллега Пит Гресс будет мне завидовать, – начала разговор Катерина.

– А? – Спарта потратила долю секунды на поиск имени в своей памяти, она поняла, что видела его в списке пассажиров и грузов, готовых воспользоваться пусковой установкой.

– Альберс Мерк – его дядя. – Катерина широко улыбнулась. – Он будет завидовать, что я первая встретила тебя, а он и так достаточно зол на меня.

– А почему он злится на тебя? – Катерина казалась удивительно готовой поделиться своими мыслями, независимо от того, имели ли они какое-либо отношение к делу. Ее прямо распирало желание поболтать.

– Он у нас аналитик, занимается анализом и разрабатывает программы для изучения радиосигналов, которые мы получаем, ищет закономерности. Его страстная мечта – получить послание от далекой цивилизации, быть первым, кто его расшифрует. Он злится на меня, потому что нынешняя наша поисковая программа, которую я поддерживаю,   ищет в областях, которые он не считает перспективными.

– Он принимает это так близко к сердцу?

– Он жаждет сделать свое великое открытие. А между тем телескопы направлены на то, что представляет больший интерес именно для нас, астрономов.

– В настоящее время это должно быть Созвездие Южный Крест, верно?

– Я вижу, вы уже познакомились с нашей работой.

–Да, я знаю. Основная ваша цель это поиск внеземных цивилизаций, не так ли?

– Да, мы ищем признаки разумного общения. Судя по сообщениям СМИ, вы можете подумать, что это наша единственная цель. Но я уверяю вас, что нам удается заниматься и фундаментальной наукой. – Катерина улыбнулась. – Слушай, что это я все болтаю и болтаю, ты же  пришла задавать вопросы.

Очевидно, перспектива быть допрошенной законом нисколько не беспокоила Катерину Балакян.

– Кто-то пытался убить Клиффорда Лейланда, – продолжила Спарта. – Ты случайно не имеешь к этому отношения?

Катерина рассмеялась громким, сочным смехом, полным неподдельного добродушия:

– Ты думаешь, я стала бы из-за него беспокоиться? Это же червяк.

– Говорят у тебя были с ним две встречи, у тебя в квартире.

– Да, встреча. Это подходящее слово. На следующий день после того, как на кануне он от меня героически сбежал, он позвонил, извинился и сказал, что ему нужно с кем-то поговорить, что я единственный друг, которого он нашел на Луне. Он пригласил меня поужинать с ним. Я сказала, что да, хорошо, но давай сначала выпьем в моей комнате. Он пришел ко мне и сказал, что накануне вечером, после того как он вышел из моей комнаты, его избили какие-то люди. Я убедила его показать мне синяки. Они были нежными, не очень серьезными. – Она по-волчьи оскалилась. – Мы так и не пошли никуда ужинать.

Спарта кивнула. Это совпадало с тем, что рассказал ей Лейланд.

Проведя ночь с Катериной, на следующий день, мучимый чувством вины, узнал, что его внезапно перевели обратно на Землю, к его семье. Он даже не потрудился сообщить об этом Катерине. В ужасе от того, что он сделал, он отключил свой комлинк и в течение следующих нескольких дней отказывался отвечать на ее сообщения.

– Переспал, а потом сделал вид, что меня не существует, даже прости-прощай не сказал. – Катерина больше не улыбалась, ее розовая кожа сияла от негодования.

Спарта никогда не была в такой ситуации и не могла себе этого представить. Она почувствовала, что сочувствует Катерине. Было в Клиффе Лейланде, что-то нечистоплотное. Свою фальшивую застенчивость он, похоже, использовал как приманку. – Значит, ты признаешь, что у тебя был мотив?

– Да, – яростно ответила Катерина. – Если ты считаешь, что это сильный мотив. Но в конце концов, какое это имеет значение? Кроме того, если бы я убила его, все бы знали об этом. Я бы сломала ему шею.

Руки Катерины были скрыты перчатками скафандра, но ее руки были длинными, а плечи широкими, она выглядела так, словно была создана для укрощения лошадей, как ее предки – легендарные скифы. Но в глубине души Спарта сомневалась, что Катерина имела к этой аварии какое-то отношение.

 – Если потребуется, можешь ли ты вспомнить, где находилась в течение суток, предшествовавших запуску?

– Однозначно. И очень многие это подтвердят. Городок маленький, все на виду. Послушай, его избили, за то что он отказался заниматься контрабандой. Возможно они решили решить вопрос кардинально, чтобы не допустить распространение слухов?

– Ты можешь назвать имена? Это мог быть Понт Истрати?

– Возможно. Я не люблю повторять слухи.

– Сейчас не двадцатый век. Мы не бросаем людей в тюрьму без достаточных доказательств. Невиновные не пострадают, так что говори.

Катерина на секунду задумалась. Выдохнула через раздувшиеся ноздри и назвала Спарте полдюжины имен. Затем добавила:

– Инспектор, а тебе не кажется, что это все-таки был несчастный случай? Я имею в виду, что Клифф случайно оказался на борту этого шаттла. Возможно, хотели уничтожить именно этот шаттл, по какой-то причине, а не Клиффа.

Спарта улыбнулась:

– Интересная гипотеза. Я дам тебе знать, чем все это закончится. Спасибо за помощь.

Катерина прощаясь сняла перчатку и энергично пожала Спарте руку, затем сказала кому-то за ее спиной:

– До свидания, Пит.

Спарта обернулась и увидела высокого молодого человека с печальными глазами, проходящего по коридору. Он был одет в скафандр и нес чемодан. Мужчина ничего не ответил, только коротко кивнул и пошел дальше.

Прикоснувшись к обнаженной коже ладони Катерины, Спарта проанализировала аминокислотную совокупность женщины и внезапно узнала аромат, который в этом переполненном зловонием помещении казался ей знакомым.

Катерина Балакян была той самой женщиной, которая обыскивала квартиру Блейка Редфилда.

Пламя тормозных двигателей садящегося корабля вспыхнуло над головой Спарты. Ее лунный багги мчался по серой равнине. Белый корабль с голубой лентой и Золотой Звездой мягко опускался на посадочную площадку за куполами. Спарта недоумевала, зачем он перебазировался сюда с Л-1, где она его оставила?

Все двадцать километров ухабистой, пыльной дороги вдоль бесконечной пусковой установки до центра базы она размышляла о том, какая связь может существовать между Блейком Редфилдом и Катериной Балакиан. В досье астронома говорилось, о трехмесячном отпуске на берегах Каспийского моря. Но ведь такую запись очень легко подделать. Почему следы Балакиан оказались в квартире Блейка? Объяснения не находилось.

Ее комлинк зашипел:

– Это Ван Кессел, инспектор Трой. Твое предложение реализовано,  доступ к ручному управлению на шаттле требует теперь согласия по крайней мере одного компьютера управления. А теперь глянь направо.

Спарта подняла глаза. Мимо нее по эстакаде пронеслась  грузовая капсула. Через секунду еще одна и еще. Вскоре  бисерная нить крошечных снарядов протянулась в пространство.

Ее комлинк зашипел снова:

– Инспектор Трой , это диспетчер посадочной площадки. Здесь только что сел космический катер. Пилот говорит, чтобы ты забрала у него пассажира.

– Соедини меня с ним.

– На связи.

– Кто ваш пассажир, пилот?

– Я не имею права разглашать это, мне приказано передать пассажира только вам и никому другому.

Спарта узнала женщину:

– Насколько вы торопитесь, капитан Уолш?

– Мы будем дозаправляться в течение часа, затем уходим.

– Хорошо. Я успею. – Спарте было необходимо как можно скорее задержать Понта Истрати. Это его голос слышал Клифф Лейланд перед своим стартом, остальные двое помощников при запуске были женщинами. Но он был мелкой сошкой, всем наркобизнесом заправлял скорее всего Фрэнк Пенни, от него даже пахло наркотиками, да и Катерина Балакян говорила о нем как о человеке, который может достать все что угодно. И видимо он, узнав о глупом поступке Истрати, подбросившем наркотики Лейланду, что однозначно привело бы к крупному расследованию, ударился в панику и попытался убить Клиффа Лейланда. Но если это так, то сейчас Истрати стал опасным для Пенни и поэтому Понта Истрати было нужно как можно скорее изолировать.

И тут завыли аварийные сирены.

– Что случилось? – Спросила Спарта по комлинку.

– Освободите все частоты, чрезвычайная ситуация.  – произнес роботизированный голос центрального компьютера базы.

 Спарта назвала центральному компьютеру свой  идентификационный код. – Это Трой. Командный канал!

– Командный доступ подтвержден, – произнес робот.

– Доложить обстановку.

– Попытка захвата орбитального буксира, буксир заблокирован, угонщик не имеет соответствующих кодов. Предположительно это мистер Понт Истрати, может быть вооружен и должен считаться опасным.

Через несколько мгновений Спарта уже неслась к посадочной площадке. Там, на одном конце поля возвышался белый катер Космического Контроля, на другом освещенный прожекторами стоял орбитальный буксир. Впереди Спарты остановился на безопасном расстоянии от двигателей буксира лунный баги с красным огоньком на крыше. Это была одна треть всех мобильных сил безопасности базы Фарсайд.

Патрульные, после некоторых препирательств, очень неохотно разрешили ей пройти к буксиру. Выбравшись из багги, Спарта направилась вперед. Поднялась по наружной лестнице на девять этажей вверх по освещенной прожекторами стороне буксира к командному модулю. Внешний люк воздушного шлюза ей удалось открыть мгновенно, оттуда хлынул поток воздуха. Принялась открывать внутреннюю дверь:

– Истрати, – выдохнула она в комлинк своего скафандра, – тебе лучше надеть скафандр, потому что я иду. И когда …

Дверь резко распахнулась и ее выбросило наружу. На Земле падение с такой высоты на твердую поверхность было бы смертельным, но это была Луна и Спарта, успев правильно сгруппироваться, как кошка, приземлилась на ноги. Над ней по лестнице спускался Истрати. Увидев что она не пострадала, он оттолкнулся и прыгнул так сильно, как только мог. Пролетев у нее над головой, упал, дважды перекатился, вскочил на ноги и огромными скачками помчался по полю.

В пылу борьбы Спарта чуть было не побежала за ним, но вовремя остановилась:

 – Куда это он собрался?

Голос патрульного прозвучал озадаченно:

 – Не понятно. В том направлении ничего нет. Сейчас мы его догоним.

– Оставьте его мне. Отправляйтесь в рубку управления запуском, ждите меня там

– Как скажешь, инспектор.

Багги службы безопасности тут же развернулся и уехал.

Спарта вела машину одной рукой, постепенно приближаясь к Истрати, ожидая, что этот человек придет в себя и поймет, что у него нет другого выхода, кроме как сдаться. Она попыталась поговорить с ним по комлинку, но в ответ слышала только его прерывистое дыхание. Беглец одним прыжком преодолел десятиметровый кратер и исчез за его дальним краем. Когда она в свою очередь миновала это препятствие, то обнаружила, что Истрати впереди не было. Она резко остановилась.

Что-то ударилось в пластиковый купол над ее головой. Истрати, сжимая обеими руками метровый базальтовый валун, нанес еще один удар, стремясь ворваться в кабину. Сквозь пластик были видны его налитые кровью, сверкающие глаза, пена на его губах. В его лице не было ничего человеческого, наркотики превратили его в зверя.

Спарта дала задний ход и освободила ремни безопасности. Истрати уже собирался прыгнуть снова, когда она выпрыгнула из машины. И тут произошло то, что она ожидать никак не могла, – Истрати, держа камень в руках, изо всех сил нанес им себе удар в лицо. Острый край базальта расколол его лицевой щиток. Он был еще жив, когда Спарта добралась до него, но она ничем не могла ему помочь. Его красные глаза стали еще краснее, когда в них хлынула кровь. Он сильно вздрогнул, когда последний его вздох вспенился в вакууме, а затем умер.

Несколько долгих секунд Спарта беспомощно стояла на коленях рядом с телом. Она чувствовала, как ее комлинк потрескивает, но не стала отвечать. Жгучее ощущение в ее глазах было слезами, сердитой печалью. Она не была создана для этой работы. Для чего бы Господь ее ни создал, но только не для этого.

Придя немного в себя, она отнесла большое, легкое тело Истрати в багги, устроила его на заднем сиденье, пристегнула ремнями. Загерметизировав кабину и заполнив ее воздухом, она сняла шлем, понюхала воздух. На внутреннем экране сознания Спарты появились длинные химические формулы сложного коктейля препаратов, которыми несло от Истрати. Он явно был отравлен.

Она включила моторы багги и медленно направилась обратно к базе:

– Трой вызывает службу безопасности Фарсайда. Командный канал.

Ответа не последовало. Спарта подняла глаза и увидела, что атака Истрати срезала антенны.

Приехав в Фарсайд чтобы расследовать покушение на убийство, она теперь имела на руках, в дополнение к этому, труп и похоже виновник в обоих преступлениях один. – Пенни отчаянно пытается замести следы.

Мысли Спарты были прерваны видом ярко освещенной фигуры в скафандре, идущей ей наперерез, энергично  жестикулируя. Она задействовала свой уникальный глаз и приблизила изображение. – Это был Блейк Редфилд. Она закрыла шлем и разгерметизировала кабину. Через несколько минут резко остановилась рядом с ним. Когда открыла купол, то увидела его широкую ухмылку.

– Ты тот пассажир, которого я должна была забрать?

– Совершенно верно. Я убедил их отпустить меня с корабля. – Он был очень доволен произведенным эффектом.

– Ты не против сесть на заднее сиденье?

– Вовсе нет. – Но его улыбка исчезла, когда он увидел кто с ним рядом.

Багги продолжил свой путь к базе. После нескольких секунд молчания она спросила:

– Что ты делаешь на катере? Он предназначен для сверхважных дел.

– У меня сложилось впечатление, что ты послала его за мной.

– Кто создал у тебя такое впечатление? – резко спросила она.

– Высокий, седые волосы, голубые глаза, голос, как прилив на галечном пляже. Он не назвал мне своего имени, но сказал, что работает на тебя.

Спарта чуть не поперхнулась, превратив это в кашляющий звук:

– Хорошо, – прохрипела она. – Я нашла твое сообщение, Блейк, и приехала в Париж, но опоздала. А потом всплыло это дело.

– Какое дело? Никто не сказал мне, что происходит. Или почему ты здесь.

– Несколько дней назад электромагнитная катапульта базы Фарсайд вышла из строя и чуть не убила фермера, ехавшего в шаттле. Меня послали разобраться был ли это несчастный случай и прямо сейчас я еду арестовывать парня, который это сделал.

В кабине воцарилась тишина, нарушаемая лишь воем моторов.

– Эллен, ты не рада меня видеть?

Она долго угрюмо смотрела перед собой, потом покачала головой:

– Ты должен меня понять. Я просто сильно устала. Так много дел. У меня кончается энергия.

– Знаешь, я нашел Уильяма Лэрда. Или как там его зовут.

Она сглотнула и обнаружила, что ее горло было как песок. Лэрд. Человек, который пытался убить ее. Человек, который убил ее родителей (если они конечно мертвы).

– Где, – прошептала она.

– В Париже. Он называл себя Леке. Он узнал, кто я такой. Меня держали взаперти больше недели, прежде чем мне удалось бежать.

– Зачем ты украл свиток?

– Теперь я член «свободного духа». Это было мое первое задание. Я надеялся, что ты появишься вовремя, чтобы спасти меня.

– Блейк, ты знаешь Катерину Балакян?

– Нет. А кто это?

– Ее отпечатки пальцев повсюду в твоей квартире.

– Черт. Они, должно быть, проследили за мной, когда я посылал тебе сообщение. Что ты можешь сказать о ней?

– Она астроном здесь, в Фарсайде. Крупная, мускулистая блондинка с серыми глазами…

– Кэтрин! Закадычная подруга Леке. Безупречно говорит по-французски и, да, она  астроном. – Блейк взволнованно подался вперед. – Я знаю, какова их программа, зачем им понадобился проект «Спарта». Леке-Лэрд, я имею в виду, что он и все остальные верят, что боги были среди нас, наблюдая за эволюцией в течение миллиарда лет, наблюдая за прогрессом человечества, ожидая, когда придет время вмешаться. Пророки «свободного духа» назначили себя верховными жрецами всего человеческого рода. Они думают, что их задача – создать совершенного человека, человеческий эквивалент богов. Элен, это ты должна была представлять все человечество, приветствовать богов сходящих с небес. Вот что они пытались сделать с тобой.

Она горько рассмеялась:

– Они все испортили, это точно.

– Все это может показаться очень туманным и безумным, за исключением того, что они знают, откуда прилетели эти так называемые боги. У них есть то, что они называют  записями посещений Земли этими богами в древние времена! Этот папирус, например, утверждает, что родная звезда богов находится в созвездии Южный Крест. Любой, кто сможет построить пирамиду и осовременить звездную карту сможет уточнить ее месторасположение.

Багги резко остановилось, бросив Блейка вперед.

– Что случилось? – удивленно спросил он.

Немного помолчав, Спарта заговорила:

– Вот тебе цепь событий. Антенны обсерватории здесь, на Луне, как мне известно, нацелены на это созвездие. Работы ведут Кэтрин-Катерина и ее напарник, то есть, иными словами, ведет «свободный дух». Цель этих работ, ты только что мне назвал. Это во-первых.

Во-вторых. Ты проникаешь в их ряды. Тебя разоблачают. Решают, поскольку за тобой стоит какая-то серьезная, возможно правительственная организация, необходимо на время свернуть всю свою деятельность. В том числе и замести все свои следы на Луне.

Возникает план разрушить  обсерваторию, замаскировав это под случайный сбой техники. Бедный Клифф Лейлэнд, его шаттл должен был уничтожить обсерваторию. Лишь не совсем продуманное исполнение, помешало осуществлению этого плана.

А если все мои рассуждения правильны, то намечается еще один провал запуска. Я видела имя напарника Кэтрин-Катерины в плане сегодняшних пусков и на этот раз он учтет прежнюю свою ошибку. Если я правильно считаю секунды, то его шаттл в этот момент направляется в пусковую установку. Этому нужно помешать, а связи нет, антенны срезаны. Но, даже если мои рассуждения ошибочны, то то что я собираюсь сделать вреда никому не принесет, лишняя тысяча километров в час, за счет маневровых двигателей, шаттлу не повредит.

Пусковая установка растянулась в обе стороны перед ними. Мимо мелькали грузовые капсулы.

– Мы у черта на куличках! – Запротестовал Блейк. – Куда это ты собралась?

Спарта молчала, сосредоточившись. Лунный баги катился совсем рядом с эстакадой:

– Перебирайся сюда и бери управление.

Ударившись о спинку сиденья и облегчив душу крепкими словами, Блейк очутился рядом со Спартой. Она открыла купол машины:

– Держи прямо, сейчас я прыгну, постарайся не перевернуть эту штуку.

– Что…?

Но ее уже не было рядом. Она летела прочь от него, раскинув руки в вакууме, изогнув их в виде крючков,  как будто была крылатым существом, на мгновение она превратилась в левитирующую богиню… В это время шаттл летел к ним и прочь.

Блейк мужественно сражался с баги, но остановиться ему удалось лишь едва не врезавшись в опору эстакады. Блейк откинулся назад и закрыл глаза, жадно глотая воздух скафандра. Когда его глаза открылись, он пронзительно закричал. Он совсем забыл про своего компаньона: мертвые красные глаза Истрати смотрели на него с ледяной яростью.

Блейк выбрался из баги, колени его дрожали. Он увидел Спарту лежащую скрючившись, в пыли. Побежал к ней, но не удержал равновесие и упал на колени рядом с ней.

– Успокойся, пока не поранился, – хрипло сказала она.

– С тобой все в порядке?

– У меня все отлично. – Она быстро поднялась.– Нам срочно нужно в центр управления запуском. Ты подняться самостоятельно можешь?

– Да, – раздраженно сказал он и шатаясь поднялся. – Что это ты сделала?

– Я расскажу тебе об этом позже. Сейчас нужно спешить.

Когда Спарта и Блейк появились в рубке управления стартом, там царила растерянная тишина. Ван Кессел бросил на Спарту свирепый взгляд. Он открыл рот, но, казалось, не мог подобрать слова, затем выпалил:

– Опять сбой пилотируемого запуска.

Спарта, не обратив внимания на Ван Кессела, произнесла:

– Фрэнк Пенни, – тот повернулся к ней, – ты арестован за попытку совершить убийство Лейлэнда, за убийство Понта Истрати, за незаконный оборот наркотиков в нарушение многочисленных законов Совета миров. Ты имеешь право хранить молчание. Ты имеешь право нанять адвоката, который будет присутствовать на любом официальном собеседовании. Между тем, все, что ты скажешь, может быть использовано против тебя в суде. Ты понимаешь свои права по уставу Совета миров?

Загорелое лицо Пенни густо покраснело.

– Или ты предпочитаешь бежать, Фрэнк? Как Истрати, – прошептала она, не в силах сдержать злобу. – Я не буду пытаться остановить тебя.

– Я хочу связаться со своим адвокатом, – хрипло сказал Пенни.

– Сделай это где-нибудь в другом месте. У нас тут есть чем заняться.

Пенни с трудом поднялся со стула и вышел из комнаты. Двое патрульных службы безопасности встретили его у дверей. Все молча проводили его глазами.

Блейк поднял в удивлении бровь:

– Откуда здесь взялась полиция?

– Я их сюда направила, прежде чем отправиться за Истрати.

– Инспектор Трой, у нас здесь авария. Между прочим! – Заорал на нее Ван Кессел.

– Да, мистер Ван Кессел, – мягко ответила она. – Провал запуска. Я знаю об этом. У нас есть несколько часов, чтобы исправить ситуацию, не так ли? И арест мистера Пенни является началом этого исправления.

– Какое Пенни имеет отношение к делу? – Взорвался ван Кессель. – Все знают, что Фрэнк и Истрати были чем-то увлечены вместе, но…! – Он внезапно замолчал. Его раскрасневшееся лицо побледнело.

Спарта устало улыбнулась:

– Ну, ты мог бы сказать мне об этом пораньше, ну да ладно. А теперь скажи мне вот что: ты знал, что Истрати пытался завербовать Клиффа Лейланда для участия в операциях Пенни?

– Мы здесь не подглядываем друг за другом. – Хрипло сказал Ван Кессел.

– Успокойся. Я не судья и не прокурор. – Спарта пыталась успокоить его. – Истрати, после того как Лейланд, отказался с ним сотрудничать, решил, что это хорошая идея – подбросить Лейланду наркотики туда, где их наверняка найдет служба безопасности Л-1. Об этом он видимо похвастался Пенни, когда шаттл Лейланда уже ускорялся эстакадой. Для Пенни было очевидно, что это не просто глупая ошибка, это катастрофа, которая может поставить под удар его и его бизнес. И он устроил то, что он устроил – сбой, вывод из строя системы маневрирования шаттлом, но слава богу не до конца, как ты знаешь.

Ван Кессел проворчал:

– Это просто невероятно.

– Я предположила такое развитие событий еще до того, как попала на Луну.

Ван Кессел глубоко вздохнул:

– Полагаю, мне следует поздравить тебя.

– Не надо, я чертовски ошиблась, – сказала Спарта. – Пенни не имеет никакого отношения к неудачному запуску Лейланда.

– Он этого не делал? – Ван Кессел был совершенно сбит с толку.

– Пенни – убийца, я не думаю, что будет трудно установить, что Истрати сошел с ума и покончил с собой, потому что Пенни намеренно накачал его гиперстероидами. Он знал, что я допрошу Истрати и не мог этого допустить. Но он не ответственен за аварию шаттла.

– Тогда кто же? – Спросил ван Кессель.

– Пит Гресс.

– Гресс! – Вскричал Ван Кессел. – Но он сейчас…!

Спарта кивнула. – Да он прямо сейчас в шаттле. Он аналитик из обсерватории. Их работа заключается в поиске внеземного разума, но очевидно, что Пит Гресс готов отдать свою жизнь, чтобы внеземной разум не был обнаружен недостойными.

– Ты хочешь сказать, что Гресс пытается уничтожить обсерваторию? – Спросил Ван Кессел.

– Да это его вторая попытка.

Ван Кессел все никак не мог ничего понять:

– Какие недостойные? Какие, к черту, инопланетяне? Зачем, жертвуя жизнью, уничтожать антенны?

– Давайте все вопросы оставим на потом. Сначала разберемся так ли это на самом деле. С ним связывались?

– Не отвечает. Возможна какая-то неисправность.

– Дай я попробую.

Она села за пульт директора запуска и включила связь:

– Пит Гресс, это Эллен Трой из Комитета Космического Контроля. Ты думаешь, что вот-вот умрешь. Я знаю почему. Но ты не умрешь и не выполнишь свою миссию.

Из динамиков не доносилось ничего, кроме шипения эфира.

– Доктор Гресс, ты считаешь, что твоя орбита совпадает с орбитой Лейланда или достаточно близка к ней. Но это не так, я добавила маневровыми двигателями тебе лишней скорости и ты не сможешь вносить коррективы в курс без нашего сотрудничества. Ты не попадешь в антенны.

На несколько секунд в динамиках воцарилась тишина, нарушаемая лишь звуками космоса. Затем раздался печальный, сухой голос:

– Ты блефуешь.

Спарта поймала взгляд Ван Кесселя. Его лицо осунулось.

– Мистер Ван Кессел, – тихо сказала она, – просто чтобы ты знал, с чем мы столкнулись: по словам моего коллеги, мистера Редфилда, Пит Гресс – представитель фанатичной секты, которая считает, что наша Солнечная система была захвачена инопланетянами в далеком прошлом и вот-вот будет захвачена снова. Дело в том, что Гресс и его друзья действительно с нетерпением ждут вторжения. Но они стремятся сохранить все это в глубокой, тайне от остальных обитаемых миров. Они настолько фанатичны, что некоторые из них, такие как Гресс, готовы убить себя и многих других людей, только чтобы держать всех нас, все эти немытые массы, в неведении.