Текст книги "Потерянные страницы"
Автор книги: Пол Ди Филиппо
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
«Мессенджер-Н» начал разгоняться по короткой взлетной полосе Нгоро. С огромной скоростью приближались зеленые кусты, и лишь в нескольких дюймах от них самолет поднялся в воздух.
Сент-Экс повернулся к Берил внутри кабины. Он выглядел очень привлекательным в одежде для полета: кожаной куртке с мехом по краю, белой шелковой рубашке, шейном платке и стильных белых штанах.
– Неплохой взлет, сладкая моя. Истинный пример умения a l'oeil et a la fesse.
– Никогда не слышала этого выражения.
– Хм, сейчас скажу… глазами и ягодицами?
– А… чуять задницей!
– Oui, с'est vrai! [7]7
Да, так правильно (фр.).
[Закрыть]
Сзади громоздилось все необходимое для перелета: накрытые брезентом коробки с едой, водой, лекарствами и снаряжением. Путешествие должно было состоять из двух частей: тысячи двухсот миль до Адена, где они надеялись заправиться, и столько же до Басры. Общее время перелета могло составить от пятнадцати до двадцати часов в один конец. Вполне выполнимо для опытного пилота старой школы и однозначно просто для двоих.
Хотя Сент-Экс и ненавидел кресло второго пилота (у него в воздухе начиналась головная боль, если не он сидел за главными приборами), во время взлета он из благородства и любви уступил место Берил, к тому же самолет принадлежал ей. Теперь же у него пальцы зудели от желания вцепиться в штурвал, и Сент-Экс пытался отвлечь внимание пейзажем внизу, пока они поднимались до привычной высоты в три тысячи футов.
Погребальным костром тлело в Сент-Эксе вчерашнее откровение, что мировая чума, вероятнее всего, распространилась из рук фанатичных, фатально невежественных технофилов, таких, как он. Что бы подумал Уэллс? Сент-Экс знал: пройдет много лет, и он свершит много дел, пока чувство вины хоть немного сгладится.
Теперь, вновь поднявшись в воздух, Сент-Эксу не хотелось оставаться мрачным. Рядом с отважной Берил он обретал debrouillardise [8]8
Расторопность; находчивость, смекалка, сметливость; хитрость, изворотливость, выпутывание (из затруднения) (фр.).
[Закрыть]– невыразимо важную составляющую истинного пилота. С ясной задачей, отточенным мастерством, чистым небом, широкими перспективами – как тут можно грустить?
Окинув взглядом набитый до отказа салон (когда Берил летала через Атлантический океан в таком же самолете, подведшие ее баки горючего занимали все место, кроме малюсенькой ниши для пилота), Сент-Экс заметил, что из дверного кармашка торчит ствол пистолета.
– Берил, не помню, чтобы я брал его. Винтовки – да, но не это оружие…
– Часть стандартной экипировки «Мессенджера». Вдруг пригодится от муравьев.
– Муравьев?
– Знаешь, что такое сансеверия? Разросшиеся водоросли, которые выступают на берег словно бескрайний ряд сабель. Если потерпишь там аварию, считай, что сел на вертел, и тебе повезло, если сразу умрешь. В противном случае жди сьяфу.Это невинные маленькие рыжие муравьи, в полдлины спички. Они за несколько часов убивают и пожирают здоровую лошадь.
– Но я не понимаю, как пистолет…
Берил ожгла его взглядом, и Сент-Экс произнес:
– Ах да, конечно.
Много миль они молчали, завороженные грезами полета. Ускользнув от пут мира, обволакиваемые гулом двигателя и шелестом рассекаемого воздуха, оставив земную реальность где-то позади, они летели словно птицы. В нескольких часах от дома они были столь же далеки от него, как если бы проносились над Индией или сидели на астероиде, вращающемся меж звезд. Под ними паслись стада, животные резвились, словно ликуя, счастливые от преждевременной гибели человечества.
Скоро в животе Сент-Экса забурчало. Он был не прочь побаловать его, если того позволял долг службы.
– Берил, дорогая, с твоего разрешения, я займусь провизией.
Высоко задрав край брезента, Сент-Экс, к своему изумлению, натолкнулся на прищуренные глаза юноши.
– Солнце, – произнес Джимми Баллард, нахмурившись. – Оно слишком яркое.
– Джимми! – воскликнула Берил, моментально придя в полное замешательство. – Ты что такое придумал?
Джимми улыбнулся с присущей ему беспечностью.
– Хотел узнать, откуда к нам приходят сны.
– Ужасное положение, – сказал Сент-Экс. – Это не только выбивает нас из запаса горючего, но опасность…
Берил, казалось, питала к их зайцу меньше злости.
– Ай, Тонио, успокойся. Ты же знаешь, что в его возрасте поступил бы точно так же, представься тебе случай. Что касается горючего, то у нас есть дополнительный запас, который терпит еще одного пассажира. А опасность… где в наши дни безопасно?
Сент-Экс покипел еще немного и смирился с новой ситуацией.
Теперь полет перешел в ту стадию монотонного продвижения, когда кажется, что самолет замер над крутящимся земным шаром. Сменяя друг друга, Берил и Сент-Экс оставались бодрыми до середины пути – до аэродрома в Адене. Прекрасно знакомый с ним со времен работы на «Аэропосталь», Сент-Экс сел за штурвал и пошел на посадку. Он приземлился безупречно. Подрулив к заправочной станции, Сент-Экс с облегчением вздохнул: бери горючего, сколько хочешь – многолюдный аэродром вымер. (Только вот не особо приятно выглядели разбросанные повсюду высохшие полуобглоданные тела.)
Трое авиаторов сошли у заправки, взрослые – с оружием. Берил взяла винтовку, а Сент-Экс засунул за пояс «муравьиный» пистолет. Стояла нечеловеческая тишина, нарушаемая лишь дыханием природы. Авиатору стало безмерно горестно на душе. Размяв ноги, Берил встала на караул, а Сент-Экс вручную накачал баки до краев. Джимми все это время совал нос куда ни попадя.
– Джимми! Не подходи к мертвецам!
– Но тетя Берил, я только хотел разглядеть улыбки на их лицах…
Закрыв баки, они сразу же поднялись в воздух. Теперь Сент-Экс сидел на месте первого пилота. Поскольку истоптанные земли Африки остались позади, а под ними был Ближний Восток – прерогатива Сент-Экса, – он настоял на том, чтобы вести самолет. Направляясь на север над древними средиземноморскими землями, француз чувствовал себя Моисеем, ведущим остатки какого-то сброда к обещанному раю.
Они по-разному убивали утомительные часы. Без конца перекусывали, дремали. Сент-Экс научил Берил игре в слова из шести букв, к которой она тотчас пристрастилась. Разговоры касались как теории, так и практики. Сент-Экс пытался заинтересовать Берил в том, что читал перед Падением Мира, а именно в работах физиков Планка и Бройля, их размышлениях об энтропии и квантовой природе пространства-времени, разветвляющемся будущем и тому подобном, но ей это казалось скучным. В ответ она попыталась передать ему всю прелесть тренировки лошадей, ощущения, когда видишь в движении полтонны плоти, но заметила, что Сент-Эксу это мало интересно.
– Слава богу, что мы оба любим трахаться, – сухо промолвила молодая женщина.
– Берил, пожалуйста, в присутствии ребенка…
Джимми, однако, не обращал внимания на их разговор. Сидя на коленях Берил, ухватившись за штурвал, не сводя глаз с облачных скульптур, он явно вел самолет в направлении куда более притягательном, чем Басра.
Когда начинало темнеть, они перелетели Персидский залив. Снизившись на тысячу футов, чтобы оценить условия жизни на земле, Сент-Экс остался доволен отсутствием людей, все больше веря, что Басра падет к их ногам.
Однако его оптимистичные прогнозы оказались преждевременными.
Под ними появились бивачные костры. У бедуинских юрт на привязи стояли лошади. Услышав гул, жители высыпали наружу. Прикрывая глаза свободной рукой – в другой каждый держал древний карабин, – они быстро обнаружили самолет.
– А, мои старые друзья, племена песков. Посмотрим, как я помню их язык и повадки. Они, конечно, расплодились с тех дней, когда я принимал их у себя в Порт-Джуби. Все же, осмелюсь предположить, в них столько же дружелюбия, что и тогда…
Засвистели пули. Одна из них ударила в стойку шасси.
– Да, именно столько дружелюбия.
Сент-Экс дернул штурвал на себя, и «Мессенджер» встал на дыбы будто конь. Держа путь на север, они оставили арабов позади.
– Мне показалось, они сели на лошадей, – сказала Берил.
– А, одна из глупостей человечества. Единственная неизменная привычка в развивающейся вселенной.
Сент-Экс настаивал на завершении миссии. Он собирался облететь нефтеперерабатывающие заводы, несмотря на потенциальную опасность встретиться с арабами. Каким-то чудом установки стояли нетронутыми: гибель человечества была слишком стремительна, чтобы вызвать общественный хаос, однако не исключено, что хватило времени надлежащим образом закрыть фабрики.
– Вот гора, на которой я построю свою церковь, – с пафосом заявил Сент-Экс.
– Вот гора, на которой ты разобьешься; если мы не отбросим разговоры и не поспешим заправиться , топ vie их [9]9
Старина ( фр.).
[Закрыть].
Сент-Экс развернул самолет и направился к аэродрому Басры, где вскоре искусно приземлился.
– С этой планировкой я не так хорошо знаком…
В отличие от брошенных нефтезаводов аэропорт повидал безумие людей, тщетно пытавшихся бежать неизвестно куда. Ущерб был нанесен немалый, и целый час ушел на поиск работающего насоса с полным резервуаром. Сент-Экс взялся за дело, а Берил держала ухо востро.
– Я слышу топот копыт…
Из сумерек выкатила раффияулюлюкающих всадников. Смело выйдя на открытое пространство с пассажирской стороны самолета, Берил вскинула винтовку и единственным выстрелом уверенно выбила из седла вожака. Остальные развернулись и отступили на несколько сот ярдов. Подстреленный лежал на бетонированной площадке перед ангаром, как мешок пшена, а его конь галопом пронесся мимо самолета.
– Продолжай качать, – сурово приказала Берил.
– Я и не думал останавливаться!
Судя по крикам и спорам, растерявшиеся бедуины пытались просто-напросто решить вопрос лидерства. Но они не собирались отказываться от атаки.
– Черт с ними, с баками, Тонио. Надо уносить ноги!
Сент-Экс поспешно вытащил шланг и метнулся на противоположную сторону самолета.
В этот момент арабы решили нанести удар – раздались выстрелы.
– Залазь, – поторопила его Берил, – я задержу их.
– Нет, я настаиваю, только после вас, Альфонс!
Берил рассмеялась и вновь открыла огонь по бедуинам. Ее золотые волосы развевались в вечернем бризе (Сент-Экс автоматически рассчитывал вектор взлета), отчего она напомнила французу валькирию. Вытащив пистолет, Сент-Экс бросился к подруге.
В плечо Берил попала пуля, женщина взвизгнула, пошатнулась и упала.
Сент-Экс бессвязно зарычал, поднял свой муравьиный пистолет и нажал на спусковой крючок.
Его уши наполнил небывалый грохот, будто воссоединилось разделенное надвое Красное море; все окутал клуб едкого дыма.
Когда Сент-Экс пришел в себя, его взору предстало ужасающее зрелище. Два коня вместе с седоками превратились в жеваный гамбургер, а остальные арабы распростерлись ниц, будто перед Священным Камнем.
Сент-Экс с недоверием уставился на свой пистолет. Затем оглянулся.
Из кабины самолета высовывалось два ствола слоновьего ружья, и держал его Джимми.
– Они хотели повидать рай, так осуществим их мечты, – сказал мальчик.
Не медля более ни секунды, Сент-Экс забросил Берил в салон и побежал к носу самолета.
– Джимми! Помоги мне!
Мальчик охотно сел за приборы. Сент-Экс крутанул пропеллер, мотор завелся, и авиатор забрался внутрь. Не обращая внимания ни на мертвых, ни на живых, он разогнался по взлетной полосе и стремительно поднялся в воздух.
Джимми держал на коленях голову потерявшей сознание женщины. На ее плече расцвела жадная алая роза.
– Дядя Тонио, тетушка Берил еще поиграет с нами?
– Будем надеяться, – ответил Сент-Экс по-английски. – Будем очень надеяться.
В освещенном свечами зале Дворца Джинна за пианино сидел крупный седеющий человек. С босыми ногами, в кенийской обеденной пижаме, он сжимал в каждой мощной руке по апельсину. На плечах его восседала сладострастная женщина в нижнем белье и туфлях на высоком каблуке. Она держала стакан и полупустую бутылку шампанского. Наливая напиток, женщина по небрежности оросила шипучкой голову мужчины. Жидкость побежала ему по щеке, и он высунул язык, чтобы поймать струйку.
– Tres bon! [10]10
Прекрасно! (фр.)
[Закрыть]А теперь, attendez-vous! [11]11
Держитесь! (фр.)
[Закрыть]Дебюсси!
Тыркая одним апельсином по черным клавишам, другим – по белым, мужчина произвел на удивление мелодичную игру, которая и в самом деле напоминала Дебюсси-младшего.
Слушающая публика дико зааплодировала. Мужчина резко встал, видимо, чтобы поклониться, и чуть не опрокинул свою наездницу, которая взвизгнула, бросила стакан с бутылкой и схватилась за голову гиганта.
– Я ослеп! Кто вырубил свет? Мы что, собираемся играть в «приколи хвост sur ип апе [12]12
К ослику (фр.).
[Закрыть]»?Ладно!
Великан принялся ходить по комнате, вытянув перед собой руки, пользуясь временной слепотой, чтобы лапать всех женщин подряд, а те и не пытались увернуться с его пути.
Наконец даже его дюжая сила начала сдавать под весом женщины, и он усадил ее на стол, а сам рухнул на свободную кушетку.
– Вина! И принесите мне еще креветок! В панцире, s'il vous plait [13]13
Пожалуйста (фр.).
[Закрыть].
На уровне его глаз материализовалась пара волосатых ног. Мужчина поднял взгляд, чтобы посмотреть в знакомое пресытившееся миром лицо.
– Рад видеть, что ты наконец получаешь удовольствие от пребывания здесь, – сказал хозяин дома, Джосс Эррол. – Яков в дружбе с трудом, в ссоре с бездельем – бедняга Яков не знаком с весельем.
– Ах, труд, – трагично воскликнул Сент-Экс. – Труда больше не существует. Мы все живем в последний век потворства своим желаниям, коего даже кумир моего детства Бодлер не мог себе представить.
– А как же твои мечты? – поинтересовался Джосс.
– Канули в небытие вместе с представлениями прошлого года. И скатертью им дорога.
– На вершине горы, – загадочно произнес Джосс, – всегда остается прошлогодний снег.
С этими словами он ушел.
– Ха! – выдал Сент-Экс.
Закрыв глаза рукой и временно вновь лишив себя возможности видеть окружающих, он ушел в свои мысли, ожидая, пока слуги принесут вино с едой.
Обратный путь был тяжелым и изматывающим, как никогда за всю его жизнь, даже если учесть трехдневный перелет из Парижа в Африку. Поднявшись на безопасную высоту, Сент-Экс решился предоставить управление Джимми и заняться Берил. Сняв с нее куртку и рубашку, он обнаружил, что бедуинская пуля застряла в плече. Боясь, что кровотечение возобновится, он ограничился промыванием раны и перевязал порванную плоть. Затем попытался удобнее усадить подругу на простыню. Вернувшись в кресло пилота, Сент-Экс проглотил несколько таблеток бензедрина и приготовился к долгому рейсу.
В Адене, проведя в воздухе полтора дня с урывками сна, составлявшими вкупе не более часа, Сент-Экс чувствовал, что его сознание крошится на кусочки. Он не мог позволить себе передохнуть, потому что боялся, что состояние Берил ухудшится. Каким-то чудом он заправился и поднял самолет в небо.
К концу перелета его спасало от сна только тихое бессловесное пение Джимми, склонившегося над беспокойно бредившей Берил.
И вновь он приземлился у берега озера Наиваша, не повредив, однако, ни себя, ни самолета. На сей раз он прервал игру в крикет (которая велась, к его радости, деревянными мячиками). Увидев тело в багажном отсеке, Джосс поприветствовал его фразой:
– Только не еще один вызов доктора Винта, Сент-Экс! Клянусь, ты обходишься мне дороже, чем десять наложниц!
Несмотря на притворное негодование, Джосс очень нежно спустил Берил на землю.
Сент-Экс проспал несколько суток и проснулся с непреодолимым чувством дежа вюв той же кровати и комнате, которая послужила ему кровом – неужели то было всего лишь две недели назад? Взглянув на спящую Берил и поняв, что доктор Винт успешно вынул пулю и пообещал ей полное выздоровление, Сент-Экс убедил Джосса отвезти его в Найроби.
– У тебя скоро будет столько бензина, сколько пожелаешь, дружище! Ты сможешь наполнить им свой бассейн! Давай не будем вздорить из-за пары галлонов!
В городе Сент-Экс нашел леди Деламэр, мэра Найроби, в прохладных комнатах клуба Мутхаига. Свалившись без приглашения в кресло за ее стол, Сент-Экс начал рассказывать о своих подвигах, не скупясь на подчеркивание героизма, проявленного им и Берил, и даже маленьким Джимми. Все это время леди Деламэр слушала молча с непроницаемым выражением лица.
– Мой добрый граф, – наконец начала она, когда Сент-Экс затих в ожидании ответной реакции, – мы высоко ценим вашу попытку основать плацдарм для Кении на Ближнем Востоке. Когда-то мы считали этот замысел осуществимым. Но боюсь, что новость о вооруженной оппозиции в Басре в сочетании с последними изменениями ситуации на месте делают ваш план невыполнимым.
– Невыполнимым!.. Но, мадам, от него зависит будущее цивилизации!
Леди Деламэр беспечно обмахивала себя веером.
– Не думаю, граф. У Кении немало природных ресурсов, кроме нефти, и они позволят обеспечить вполне приличную жизнь для нас – немногочисленных выживших белых. Для этого достаточно и просто физического труда туземцев. А с разумным распределением наших запасов горючего хватит на долгие годы.
Сент-Экс стукнул кулаком по столу.
– А что потом? Вы подумали о детях, зачатых и уже рожденных? Будущих Моцартах и Линдбергах?
Леди Деламэр высокомерно фыркнула.
– Как вы могли бы заметить, граф, мы не пролетарский класс, чтобы обильно размножаться.
Пытаясь подавить естественное негодование, Сент-Экс спросил:
– Позвольте поинтересоваться, о каком изменении ситуации вы говорили?
У леди Деламэр хватило совести смутиться.
– Ловля рыбы на озере Виктория. Лорд Деламэр занялся ею с неожиданным пристрастием. К тому же там есть лечебница со сказочными грязевыми ваннами для дам.
Глэдис кокетливо хихикнула, напомнив гиппопотама в пачке из диснеевского мультфильма.
Сент-Экс был ошеломлен.
– Леди Деламэр, вы ставите крест на своем наследии. Будущие поколения проклянут ваше имя!
И он выбежал прочь.
Весь путь обратно во Дворец Джинна Сент-Экс без умолку разорялся Джоссу, который внимательно его слушал. Когда француз наконец утих, шотландский лорд проговорил:
– Хочешь знать, в чем твоя главная ошибка?
Сент-Экс нахмурился.
– Твоя просьба взывала к нашим так называемым лучшим чувствам. Тот же самый промах допустил и Герберт Джордж Уэллс в своих жутких утопиях. Нет у нас этих чувств! Ни йоты! По крайней мере не больше, чем у остального человечества. Тебе стоило обратиться к нашему корыстному интересу.
– Мне казалось, я так и делал.
– Не совсем.
– Ба, да вы тут все гиены!
– Возможно, но ныне мы – твоястая гиен.
Подъехав к особняку, Сент-Экс побежал к кровати Берил и обнаружил, что она уже проснулась и ест какой-то бульон – ее первая еда за долгий период.
– Ma cherie [14]14
Моя дорогая (фр.).
[Закрыть], ты почти похожа на себя, роковую женщину!
Берил не улыбнулась, даже не поприветствовала его, спокойно продолжая потягивать бульон.
– Что тебя тревожит? – спросил Сент-Экс, приземлившись рядом с ней на кровать.
Берил приколола его своим стальным взглядом, словно он был бабочкой.
– Ты оставил меня одну, Тонио. Я просыпаюсь, а тебя нет. Я не терплю такого обращения. Никогда.
Сент-Экс хлопнул себя по лбу.
– Mon Dieu! [15] 15
Мой бог! (фр.)
[Закрыть]Я действовал ради нашей общей цели, Берил! Разговаривал в городе с этой ведьмой…
– Очевидно, твои дела важней моего благосостояния.
– Конечно же! Они важней даже моей собственной жизни!
– Не знаю, что и думать. В бреду мне снились животные, которых мы видели из самолета. Подумать только, десятки тысяч диких животных без фабричного клейма, что ставит на них корыстный человек. Это все равно что первым взобраться на неприступную гору или попасть в лес без дорог и троп, не изуродованный ударом топора. Тогда сам понимаешь то, о чем тебе не раз говорили – мир некогда жил и развивался без помощи машин, печатных станков и кирпичных улиц, без тирании времени.
– Не верю своим ушам! Чистейшей воды пораженчество! С дороги прогресса не свернуть. Что есть двести лет существования техники в сравнении с двумя тысячами лет человеческой истории? Краткий сон! Мы, по сути, до сих пор дети, которые не основали своих городов. К чему бросать это сейчас?
Берил поставила чашку и отвернулась от него.
– Тонио, я устала. Выйди, пожалуйста.
И он ушел. Несколько дней спустя Берил вернулась в Нгоро, даже не попрощавшись.
Вот тогда Сент-Экс с головой ушел в беспечную жизнь Дворца Джинна.
– Ваши креветки, сэр.
Сент-Экс открыл глаза и увидел слугу-сомалийца. Он похлопал по животу, показывая, куда поставить поднос. Слуга опустил блюдо, и Сент-Экс лежа набросился на еду, как древний римлян. Все это время вокруг него не утихал ночной дебош белых колонистов, благословленных Армагеддоном; все вертелось и вращалось по воле их изощренной изобретательности, вызывая крики, смех, гогот и визг.
До ушей Сент-Экса донесся обрывок разговора:
– Она так любит драгоценности! Знаешь, что она произносит, когда крестится? «Тиара, брошь, щелк, щелк»!
Разделавшись с едой, Сент-Экс поднялся на ноги. Поднос со звоном соскользнул на пол. Осоловевший авиатор отправился бродить по лабиринту Дворца Джинна в поисках спасения от затаенной глубоко внутри него боли.
В темном углу, на маленьком диванчике, он заметил женские фигуры. Подойдя ближе, Сент-Экс рассмотрел в них резвую американку Кики Престон и ее неразлучную подругу – англичанку Элис де Траффорд. Обе были сами не свои. Утратив обычную ветреность, женщины, дрожа, вцепились друг в друга. Кики, как выяснилось, рыдала.
– Милые дамы, что вас так угнетает? – любезным тоном осведомился Сент-Экс, икнув в довершение. – Укажите мне монстра, который заслужил смерти, и я расправлюсь с ним.
Элис казалась более спокойной из двоих.
– Вам не одолеть этого гориллу, граф. Он питается волшебным порошком, и чем меньше его ест, тем сильнее становится.
Сент-Экс был озадачен.
– Я не улавливаю смысла…
Вдруг Кики бросилась на француза словно дикая кошка.
– Супри, Супри, Супри, ты должен доставить меня в Порт-Саид! У меня есть самолет! Оттуда привозят мой порошок! Мне нужен мой порошок! Где Фрэнки! Ох, где же Фрэнки! У него всегда было то, что мне нужно!
Сент-Экс выпутался из липких рук Кики, и та упала обратно на колени Элис.
Поглаживая бедняжку по голове, Элис проговорила:
– Фрэнки Гресволд Вилльямс – поставщик героина в колонию – не вернулся из последней поездки, и теперь вся Кения осталась без наркоты. Конечно, если не считать запасов леди Деламэр. – Голос Элис принял маниакальный тон, который напугал Сент-Экса. – Как же я ненавижу эту женщину! Жадная жирная свинья! Посмотри, во что она превратила бедную Кики. Мне тоже плохо. Но Кики ломает куда сильней. Кики, Кики, любимая, держись. Я помогу тебе, клянусь…
В смятении, отвращении, ужасе Сент-Экс отшатнулся; ему казалось, что сам Данте ведет его по Чистилищу.
Авиатор схватил ручку первой попавшейся ему двери, повернул ее и вошел внутрь.
Там находилась малолетка, абсолютно нагая. Она сгибалась над спинкой стула, высоко задрав ягодицы. Над ней высилась худая разодетая фигура Джона Карбери с хлыстом в руке.
Карбери со свистом опустил плеть на исполосованную кожу.
– Я научу тебя, как себя вести, юная леди!
В следующее мгновение Сент-Экс развернул хозяина поместья Серемаи лицом к себе и со всей силы ударил его кулаком по челюсти. Карбери отлетел к стене. Сент-Экс бросился к девочке.
– Мадемуазель, вы в порядке?
Не меняя позы, девочка повернула к нему заплаканное лицо и сказала:
– Да что со мной может быть не в порядке? Я терплю это от собственного папочки-ублюдка, лишь бы он не трогал маму.
Потрясенный Сент-Экс отпрянул в сторону. Что за террариум!
За его спиной раздался голос Карбери:
– Когда прибыл твой самолет, я сказал, что ты труп. К сожалению, ошибся. Теперь-то я это поправлю.
Жаждая смерти, Карбери хладнокровно нацелил ружье на Сент-Экса. А потом без лишних слов спустил курок.
Сент-Экс бросился вперед.
Уши наполнил шум, в ноздри хлынул едкий дым, взор окутала тьма.
В третий раз Сент-Экс проснулся в той же освещенной солнцем спальне сумасшедшего дома на берегу озера Наиваша. Он чувствовал себя привязанным к колесу неизменно повторяющихся страданий. Сможет ли он когда-нибудь избежать этого места?
Думы авиатора прервал голос Джосса Эррола:
– Неслабо вчера постреляли. Не могу сказать, что я одобряю это. Чертовски трудно было отмыть всю кровищу.
Невозмутимый хозяин особняка поднялся с кресла, подошел к кровати и притронулся к голове Сент-Экса сбоку.
– Ой! Как больно!
– Эх, ребенок-переросток, у тебя всего лишь царапина. Даже я догадался. Чертовски мило с твоей стороны на этот раз избавить меня от необходимости посылать за доктором Винтом. Он не успел лечь спать, как его вызвали к Деламэрам. Правда, он мало чем смог им помочь.
Сент-Экс вскочил, как на пружине.
– Деламэры! Что случилось?
– Их нашли двое молочников рано утром. В «бьюике» на пересечении дорог Карен и Нгонг. Оба с простреленными башками, пули вошли прямо за ухом, будто убийца сидел на заднем сиденье. Никаких следов борьбы. Очевидно, они знали убийцу. – Джосс вздрогнул. – Я всегда относился к тому перекрестку с суеверием. Мрачное место, прекрасно подходит для вражеской засады. Потому я и стараюсь не заводить врагов.
– Но, но… это все меняет! Кто теперь встанет во главе города?
– Не рановато ли, старина, говорить о политике, когда тела прежнего короля и королевы еще даже не остыли? Не собираешься оплакивать мертвых? Впрочем, полагаю, что нет – после того, что повидал этот разлетевшийся в клочья мир. Однако отвечу все же на твой вопрос: с'est moi [16]16
Я (фр.).
[Закрыть].Меня поддержали все, как бы сказать, те, кому править лень.
– А ты мог бы… то есть смогу ли я убедить тебя?..
Джосс поднял руку.
– Разве я не говорил, что пытаюсь угодить всем, Тонио? – Рука опустилась на колено Сент-Экса. – Если бы другие так же пытались угодить мне…
Сент-Эксу стало противно, но он скрыл свои чувства. Не получив ответной реакции, Джосс поднял руку и печально вздохнул.
– Ну, я должен был узнать. Отдыхай, Тонио, копи силы для твоего великого штурма будущего.
У двери Джосс остановился:
– Я тебе рассказывал, что однажды выкинула малышка Элис? Убила мужа, который ей изменял, прямо на перроне в Париже. Мы ее одно время даже звали «самый отчаянный стрелок вокзала Норд». Бойкая девчонка, чертовски решительная. Особенно когда ее друзья в беде.
Аэропорт «Уилсон Эруэйз» был на деле кенийской флагманской линией. Проклятый тем же Томом Блэком, который учил Берил летать, «Уилсон» обладал лучшим оборудованием для захвата Басры.
Тем ярким солнечным утром, спустя каких-то две недели после смерти Деламэров, рулёжки снова, как в старые времена, были полны самолетов, их глянцевые бока переливались на солнце.
Здесь стучало сердце Крыльев по всему Миру, собранных с Кении и близлежащих местностей.
Среди по большей части английских и французских моделей едва ли нашлось бы две одинаковых. Там было несколько разных «Джипси-Мот» и одна «Пус-Мот» наряду с другими моделями «Де Хэвиленда», включая «Брегc-14» с открытой кабиной. «Авро-Авиан IV» стоял между «Анриотом-14» и «Кодроном-59». Несколько экземпляров «Латекёра» окружало «Потэ-25». Затесались даже «Пайпер-Каб», «Локхид» и «Мессершмитт», придавая эскадре интернациональный характер.
И конечно же, там был «Вега-Галл» – «Мессенджер-II», принадлежащий Берил Маркхэм.
В глазах Сент-Экса красоту самолетов могли затмить лишь сами пилоты.
Перед началом миссии они стояли вольной группой, в кожаных куртках, в поднятых на лоб защитных очках, беззаботные, дерзкие. Горделивые вассалы ждали его команды, а он, их верный лидер, был готов бескорыстно служить великому делу. В символическом единении они станут непобедимыми.
Среди пилотов присутствовал Том Уилсон, он болтал со своими хорошими друзьями – Джимом и Эми Моллисон. Сидни Сент-Барб, бывший руководитель Лондонского аэроклуба, казалось, пытался соблазнить красавицу Винни-Итон по прозвищу Стальная Джейн. Джун Карбери, жена человека, который пытался пристрелить Сент-Экса, беседовала с Томом Вудсом, известным как «Вуди». К удивлению Сент-Экса, Джун поборола жестокую тиранию мужа и даже смогла присоединиться к мероприятию. (Сам Карбери вернулся в Серемаи зализывать раны, и Сент-Экс вздохнул с облегчением.)
Все пилоты получили одобрение Сент-Экса. Однако среди них было два человека (точнее сказать, три, хотя третья с ним до сих пор не разговаривала), которые занимали немалый уголок в его сердце. Живые легенды: Анри Гийоме и Жан Мермоз – близкие друзья Сент-Экса со времен работы на «Аэропосталь».
Летчики прибыли в Найроби несколько дней назад, и их воссоединение с Сент-Эксом было отмечено праздником, на котором лились слезы радости. Когда Сент-Экс спросил, как им удалось добраться до Кении, Гийоме недовольно ответил:
– Как? Да мы почти весь путь пешком прошли, интуитивно выбирая направление! Верно, Жан? Как только я спустился с Анд, мы с Жаном отправились навестить старого друга пешком. Лодка от Суэца до Момбасы подвернулась по чистой случайности. И ради чего? Мы соскучились по его карточным фокусам. Вот и все.
Сент-Экс тотчас назначил их своим вторым и третьим заместителями.
Интернационализм – это, конечно, прекрасно, но Франция была – и всегда будет – одна!
Сент-Экс забрался на перевернутый самолет и поднял руки, чтобы все замолчали. Толпа авиаторов Счастливой Долины повернулась. Где-то позади, пуская кольца дыма, курила сигарету Берил; губы молодой женщины застыли в кривой улыбке.
– Mes amis [17]17
Друзья мои (фр.).
[Закрыть], – начал Сент-Экс и перешел на английский. – Сегодняшний день войдет в историю. Я хочу прочесть вам несколько строк мсье Уэллса, над которыми стоит задуматься.
Подняв потрепанный томик «То, что будет», Сент-Экс начал цитировать:
– Главный герой драмы говорит: «Мой Бог! Неужели никогда не наступят счастливые времена? Никогда не будет покоя?» Его друг отвечает: «Для этого достаточно отдыхать каждому из нас. Скоро покоя будет слишком много, и мы зовем этот покой смертью. Но для Человека не может быть ни передышки, ни конца. Он должен идти вперед – одерживать победу за победой. Над этой маленькой планетой, ее ветрами и дорогами, над законами разума и материи, которые его сдерживают. Затем над планетами вокруг него и, наконец, пройти через бескрайность к далеким звездам. Когда он покорит все глубины космоса и все тайны времени, он все еще останется у истоков».
Сент-Экс с резким хлопком закрыл книгу. Кто-то в толпе шмыгнул носом.
И тут раздался надменный голос Лиззи Лизарда:
– Слушайте! Хоть кто-нибудь из вас знает, с какой стороны поджигать этот чертов динамит?
На каждом самолете должен был лететь дополнительный член экипажа, чтобы сбрасывать бомбы на непокорных арабов, пока они не подчинятся. Как бы Сент-Экс ни желал воспользоваться придуманным Уэллсом газом умиротворения, такого выбора у него не существовало. Возрождение мира требует жертв.
Когда смех стих, Сент-Экс выкрикнул:
– Allons! [18]18
Давайте! (фр.)
[Закрыть]В полет!
Спрыгнув, он направился к самолету Кики Престон. Рассеянная наследница была уже на борту, ее joi de vivre [19]19
Тяга к жизни (фр.).
[Закрыть]полностью восстановлена благодаря доступу к наркотикам леди Деламэр и перспективе появления нового канала снабжения.