Текст книги "Парящий дракон. Том 2"

Автор книги: Питер Страуб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

2

Озабоченный Табби Смитфилд шел в лучах предвечернего солнца вниз по Бич-трэйл. Прошло три дня с той долгой ночи в гостиной дома Грема. Все эти три дня Табби мучился, пытаясь принять трудное решение, но пока еще ничего не получалось. Мимоходом он сорвал с дерева и прикусил маленькую веточку. Он боялся, что из-за нерешительности и неуверенности скажет слишком много. А ему бы не хотелось обсуждать то, что было на уме, пока он сам окончательно не определится. Более того, он желал бы обсудить решение с Пэтси, с одной лишь Пэтси, еще до разговора с двумя остальными. Немного удачи – и все может оказаться позади, и тем двоим уже не понадобится вмешиваться. Табби понимал, что ни Грем, ни Ричард никогда не допустят, чтобы он выступил против Дракона в одиночку.

Достигнув Бич-трэйл, Табби свернул налево. Он оглянулся через плечо и побежал через Маунт-авеню. Его охватило безотчетное, почти животное желание поскорее проскочить мимо осыпающихся, почерневших домов. После нескольких секунд блаженства от быстрого и бездумного бега он снова перешел на шаг. Мгновение спустя Табби вновь посмотрел назад, через плечо. Перед ним во всю длину расстилалась мягко изгибающаяся, спускающаяся к Грейвсенд-бич Маунт-авеню, обсаженная дубами. Табби остановился.

Сунув руки в карманы светло-коричневых джинсов, он внимательно всматривался в старые деревья, пытаясь убедиться в том, что никто не прячется за их толстыми стволами. Наконец он пожал плечами, повернулся и направился к своему родному дому.

Но упорное, постоянное ощущение, что кто-то крадется за ним, не оставляло его, хотя, как бы внимательно он ни смотрел вокруг, он видел только разбитую пыльную дорогу, старые массивные деревья, мерцающие на грядках возле кирпичных домов бессмертники. Тени от листьев дрожали на дороге. Табби опять двинулся вперед.

А назойливое чувство не исчезало.

С той памятной длинной ночи они обычно обедали вместе. Грем и Ричард проводили часть времени, пытаясь выяснить, существует ли что-то общее между избранными Драконом людьми, и есть ли какая-то закономерность в выборе жертв. Пэтси тоже, как правило, обычно принимала участие в этих обсуждениях, делая вид, что она так же сильно заинтересована этим, как и мужчины. Но Табби замечал, что ее внимание постоянно ускользает; она посылала ему исподтишка лукавые вопросительные взгляды. Он смущался и пытался сопротивляться, хотя сопротивляться чему бы то ни было, исходящему от Пэтси Макклауд, противоречило всем его чувствам. За столом Табби ел очень мало и почти не разговаривал.

Он может совершить это. История о Бейтсе Крелле специально рассказывалась Гремом для него, рассказывалась с применением особого кода, который мог быть понятен только ему одному. Расшифрованный код означал, что только Табби Смитфилд, один из четырех, сможет уничтожить Дракона. Значит ли это, что он должен бороться в одиночку? Табби стремился к этому, ему хотелось реабилитировать себя перед остальными – поэтому он держал в секрете и свое участие в попытке ограбления. Все эти мысли роились в голове Табби, вызывая чувство стыда и угнетения.

Он не хотел вспоминать о том, как, полумертвый от страха, раненый, он спасся в грузовичке Гарри Старбека. Но против желания он все время возвращался в мыслях к этому моменту.

Грем специально подчеркнул, что во время встречи с Бейтсом Креллом он был ближе по возрасту к Табби, чем к остальным. И главное, Грем считал, что он должен действовать в одиночку, а когда ему понадобится помощь, то он обретет ее. Самые ценные подарки, думал Табби, жизнь дарит тем, кто постоянно ждет их.

Когда он вспоминал о безжалостном огне, сгубившем отца, Табби чувствовал, что обязан убить Дракона. И только при обдумывании конкретных действий он не мог противостоять охватывавшему его страху: стоило только представить возвращение в дом Рена Ван Хорна, как желудок Табби сжимался от ужаса.

И вот Табби стоит перед железной оградой, глядя через пожелтевшую лужайку на дом, когда-то принадлежавший Деду, – тот дом, который по желанию Монти Смитфилда должен был в свое время перейти к Табби. На этой земле три сотни лет назад Гидеон Винтер заложил основы событий, которые должны были бесповоротно изменить всю жизнь Табби. Для Табби именно это служило бесспорным доказательством того, что именно ему предназначено уничтожить старика-доктора в доме над Грейвсенд-бич. Сам факт его рождения в этом доме означал, что избран именно он.

– Да, – сказал Табби самому себе, – это мое дело – убить Рена Ван Хорна.

На выгоревшую траву перед ним упала тень, и Табби вздрогнул – он полностью погрузился в раздумья. Он стремительно обернулся, уверенный в том, что это Рен Ван Хорн следил за ним на Маунт-авеню и теперь собирается убить его. Но вместо доктора перед ним стоял тот единственный человек, которого он всегда был рад видеть.

– Ох, извини меня, – сказала Пэтси, – я тут кралась за тобой следом. Я не хотела испугать тебя, Табби.

– Господи, – только и смог выговорить Табби, – как хорошо. То есть, я имею в виду, вы действительно испугали меня. Ух! Я подпрыгнул, наверное, на целый фут.

– Прости меня, – повторила Пэтси, – я не должна была делать это.

Они улыбнулись, и Табби покачал головой:

– Нет, нет, я сам виноват. Просто я стал слишком нервным. А что делают Ричард и Грем?

– То же, что делали, когда ты ушел. Разговоры, разговоры, разговоры. Мне кажется, что, несмотря на волнения, они отлично проводят время.

– И поэтому вы решили пойти за мной. Или это Грем приказал следить за тем, что я делаю?

Пэтси покачала головой.

– Нет. Конечно, Грем не поручал мне следить за тобой.

А если бы он это сделал, то я послала бы его к черту. Я пришла, потому что хотела поговорить с тобой и подумала, что смогу тебя здесь найти, – никто меня никуда не посылал, и я не думала шпионить. Ты веришь мне?

– Да, верю, – Табби улыбнулся ей.

ты ведь веришь мне, правда? это очень важно

верю, ты знаешь это, верю

но ты до сих пор скрываешь что-то…

Пэтси-и-и-и…

я думаю, что ты хочешь что-то сказать мне – я думаю

тебе нужна помощь

да да да!

– Да, – повторил Табби, – мне нужна помощь, но только ваша.

это единственная помощь, которую я могу предложить

– Вы знаете, что я имею в виду.

Она кивнула:

– Я только не понимаю зачем?

– Неужели вам никогда не случалось делать что-то, чего вы потом стыдились? Вы понимаете меня?

Лицо Пэтси порозовело.

и ты рискуешь нашими жизнями только потому, что чего-то стыдишься? Это все, что тебя заставляет…

– Нет, это не все, – заторопился Табби, – может быть, "стыдиться" не совсем верное слово.

– Держу пари, оно не так уж и плохо. – Она подошла ближе и положила руку ему на плечо.

– Что бы ты ни делал Табби, это никогда не будет для нас чем-то ужасным. Но ты не должен ни о чем умалчивать.

Если ты что-то знаешь…

Их глаза встретились.

– Я понимаю. Я как раз думал об этом.

– Я наблюдала за тобой, когда Грем рассказывал о Бейтсе Крелле. Я знаю, что ты задумал. Ты хочешь убить Дракона, убить его сам, да? Так, как это тогда сделал Грем. Это все было просто написано на твоем лице…

Он кивнул. Если она смогла рассмотреть так много, значит, она уже знала самое важное.

– Я мог бы убить его. Если Грем смог сделать это, когда ему было только двадцать, я тоже смогу.

– Ты знаешь, кто он. – Пэтси перешла к сути дела.

– Я бы хотел принести вам его голову на блюде, очень хотел бы.

Они неожиданно замолчали. А потом, опередив Табби, Пэтси сказала:

– Я пойду с тобой. Давай вместе положим его голову на блюдо.

Табби колебался. Теперь она все равно не оставит его одного надолго, и он не успеет ничего сделать. Они с Пэтси должны убить Дракона вместе.

– Он убил отца, – произнес Табби. – Он виноват во всем, что произошло здесь. Я видел его лицо, когда мне было всего пять лет.., я тогда был совсем малышом, но я видел, как он убил… Я хочу сделать это сегодня вечером. Да, сегодня вечером…

– Если нас будет двое, шансы значительно вырастут, и мы принесем друг другу удачу, правда? – спросила Пэтси.

На ее лице Табби прочитал страх, точно такой же, какой испытывал сам. Но Пэтси достаточно сильна, чтобы справиться с ним. Табби решился.

– Скажи мне его имя, – попросила Пэтси.

– Это доктор, который живет в большом доме прямо над пляжем. Доктор Рен Ван Хорн.

– Ты уверен? Я не спрашиваю, как ты узнал… Я просто хочу знать: ты уверен?

Табби кивнул. Постепенно страх на лице Пэтси сменился удивлением и доверием.

– Я действительно знаю это совершенно точно. Это он.

Но вы должны пообещать, что ничего не скажете ни Грему, ни Ричарду.

– Лучше было бы сказать, – она взглянула на его непримиримое лицо, – но я не сделаю этого. Я обещаю.

– Итак, сегодня вечером, – повторил Табби.

– В шесть? В шесть тридцать? Я обычно выхожу погулять именно в это время. Я бы не хотела, чтобы Грем что-то заподозрил. И потом, мне нужно взять кое-что из дома.

– Встретимся на улице. Ричард и Грем так заняты друг другом, что и не заметят нашего отсутствия.

Пэтси нервно улыбнулась, признавая его правоту.

– Вы правда не расскажете остальным?

– Я обещала.

– Вы совершенно особенная, – проговорил Табби.

Он неожиданно увидел ее в новом свете. Несмотря на то что Пэтси женщина и на разницу в возрасте, она словно была частью его самого, как будто две одинаковые птицы запели одновременно свою песню. Пэтси стояла совсем рядом перед старым домом деда, на нее падал слабый солнечный свет. И Табби восхитился этой маленькой женщиной со скуластым лицом и первыми морщинками вокруг прекрасных карих глаз.

– Значит, в шесть часов, – повторил он.

Пэтси ушла, и Табби долго смотрел ей вслед; она обернулась, помахала ему рукой и свернула на Бич-трэйл.

Табби направился к огромной воронке, заполненной обугленными черными останками того, что всего три дня назад было "Четырьмя Очагами". Теперь это стало могилой отца.

Табби поднимался по холму, когда внезапно его вновь охватило странное ощущение, что за ним кто-то идет. Но он решил не оборачиваться. Такую силу ему могли придать только Пэтси Макклауд и "Четыре Очага".

3

– Который час, Ричард? Не пора ли нам вернуться в дом?

Ричард Альби, растянувшийся в садовом кресле, поднял руку и взглянул на часы.

– Без пяти шесть. Зачем идти в дом? Здесь так хорошо.

Правда, пора начинать готовить обед.

Грем затянулся и выпустил толстую струю дыма.

– Дело в том, что здесь, на заднем дворе, я очень плохо соображаю. Мыслительный процесс для меня – это сугубо домашняя работа. Но если вы хотите побыть тут еще немного, я с удовольствием присоединюсь. Интересно, где это Пэтси пропадает до сих пор?

– У вас есть я, – сказал Ричард, – а Пэтси, возможно, есть о чем поговорить с Табби.

– Ну что ж, – заметил Грем (он уже снял перевязь – в конце концов, локоть просто сильно ушиблен) и улегся в ненадежное садовое кресло, разболтанное и обветшавшее, – они очень близки друг другу. Собственно, учитывая, сколько у них общего, так и должно быть. Жаль, вас не было здесь, когда они встретились в первый раз…

Ричард повернулся так, чтобы лучше видеть Грема, который сегодня был особенно элегантен в красном свитере и желто-коричневых брюках от сорокалетней давности костюма. За его спиной виднелся запущенный двор с одичавшими растениями и давно не стриженной травой. Все это окружало сорок ярдов непроницаемой стены, сплошь увитой плющом.

– После того как Табби и Пэтси встретились, Пэтси помолодела лет на двадцать, – задумчиво произнес Грем. – У них есть что-то общее, чего мы никогда не поймем. Так же как слепой от рождения человек никогда не поймет, что такое цвет. Но даже и это нам на пользу. Это часть нашего арсенала.

– Грем, – осторожно спросил Ричард, – что, по вашему мнению, все же будет с нами? Поверьте, я никогда не спросил бы вас об этом при Табби или Пэтси. Имеем ли мы хоть какой-нибудь шанс?

– Несомненно, – кивнул Грем, – конечно, у нас есть шанс. Даже после Черного Лета людям удавалось уничтожить его. Сейчас это тяжелее – очень многое изменилось.

Сто лет назад было совершенно не важно, что Хэмпстед отрезан от мира. Мы ели выращенную нами же пищу, понимаете? Здесь повсюду были фермы. Теперь мы отрезаны от остального мира. Очень скоро супермаркеты опустеют, и тогда ситуация станет чертовски серьезной. Начнется голодный бунт. Люди будут убивать друг друга из-за мяса и сахара. – Он снова затянулся и поднял сигару вверх. – Я, правда, не знаю, допустит ли правительство такой ход вещей. Скорее всего, оно все же поможет нам продуктами, но в таком количестве, чтобы мы просто не умерли с голоду.

– Вы слышали в последних новостях эту историю про "Телпро"? Весь мир думает, что это и явилось причиной всего, что тут делается. Они считают, что это вещество сводит нас всех с ума. Я, пожалуй, согласен с этим. ДРК.

– Это одна из шуток истории, – грустно покачал головой Грем, – я имею в виду эти буквы. А может быть, это знак, что наш враг имеет в своем арсенале массу разного оружия.

Понимаете, Ричард? Может быть, все это ДРК. А может быть, мы полностью сошли с ума.

– Вы и правда так думаете?

– Да нет. – Он собрался что-то добавить, когда за деревьями раздался сильный взрыв. Оба мужчины выпрямились в шатких креслах.

– Что там, черт побери, происходит?.. – начал Грем.

Ричард вскочил. Грохот нарастал с каждой секундой. Он казался таким сильным, словно рядом играла рок-группа, заполнявшая собой каждую частицу воздуха.

– Вставайте, – закричал Ричард, но Грем, странно гримасничая, лишь беспомощно взмахивал руками.

Наконец до Ричарда дошло, что Грем не может подняться со стула. Ричард протянул ему руку и помог встать. Неведомо откуда налетевший горячий ветер надул парусом просторный свитер старика и взъерошил волосы Ричарда.

Звук вызвал у Ричарда ассоциацию с шипением раскаленного металла, который погружают в холодную воду; сейчас к этому звуку присоединился треск пламени. Грем поднялся как раз в тот момент, когда занялось огнем ближайшее дерево.

А Ричард застыл, судорожно вцепившись в запястье Грема: разворачивающееся перед ним зрелище лишило его способности двигаться. Горячий ветер обжигал кожу, высокие стебли растений напоминали зажженные свечи. С деревьев стремительно падали шары света, оставляя на земле черные дымящиеся дыры. Ричард стоял столбом, пока один из шаров не упал рядом с ним. В середине горящего шара стоял гигантский черный пес. Пригнув голову к земле, он злобно оскалился.

Ричард и Грем торопливо побежали к дому, все время оглядываясь; в наступившей тишине слышалось клацанье клыков собаки. Казалось, что рычание доносится прямо из-под земли – низкий, мощный, вибрирующий звук. Зверь повернул к ним огромную морду. Ричард прикинул, что до задних дверей остается буквально футов двенадцать – это три-четыре секунды. Грем бежал со всей возможной для него скоростью. Никто из них не решался повернуться к псу спиной. А он ощетинился, припал к земле, густая шерсть поднялось дыбом на холке.

Собака все время скалилась, обнажив белые клыки. Длинные нити слюны свисали с морды и падали на траву.

Если бы она бросилась на них, то мгновенно разорвала бы в клочья. Огромная черная голова поворачивалась от Грема к Ричарду и потом опять к Грему.

Пес, припадая к земле, медленно приближался, не отводя от них злобного взгляда. Ричард покрылся холодным потом, рубашка на спине и под мышками стала мокрой. Капли пота стекали со лба, застилая глаза. Но он боялся даже мигнуть. Гигантский пес все приближался, скалясь и рыча.

Наконец, не в силах более выносить ненадежность своей позиции, не зная в точности расстояния до двери, Ричард рискнул оглянуться и посмотреть через плечо на дом. Он был потрясен: огромное пространство отделяло их от словно улетевшего назад строения. А ведь на самом деле задняя дверь находилась всего в нескольких футах от них. Рычание раздавалось совсем рядом. Ричард подхватил Грема как раз вовремя: он краем глаза заметил падающее на землю цветное пятно – у старика начались судороги.

Поддерживая и подталкивая Грема, Ричард ввалился в дом. Они оба упали – Грем сверху, Ричард под ним – на кухонный пол. Собачья морда появилась в дверях, но грудь, стукнувшись о раму, застряла.

– Захлопните, захлопните дверь! – заорал, перекатываясь по полу, Грем.

Ричард, стараясь держаться подальше от блестящих зубов, подскочил к двери. Пес, рыча и скалясь, смотрел на него огромными, как футбольные мячи, глазами. Изо всех сил Ричард стукнул дверью по собачей голове. Толстое дерево двери затрещало, ударившись о кости собачьего лба. Зверь на мгновение отступил, а затем снова бросился в атаку, сотрясая весь дом. Ричард услышал грохот в дальних комнатах – это падали книги в библиотеке. Он собрал все силы и вложил их в удар, пытаясь снова попасть дверью по голове пса.

На это раз собака заскулила. Сердце Ричарда чуть не выпрыгнуло из грудной клетки, но он опять нацелил дверь прямо в морду пса. Однако пес мотнул головой с такой силой, что Ричард потерял равновесие и упал.

"Если он бросится на нас еще раз, то стена не выдержит", – подумал Ричард.

Черные футбольные мячи глаз яростно впились в него.

Он налег на дверь и двинул ею прямо в скалящуюся морду.

Пес завизжал и попятился, оставляя за собой четырехдюймовый шлейф слюны. В это время Ричард заметил кровь, обильно льющуюся из собачьего носа и пропитывающую шерсть на ее груди. Красные струйки виднелись по обе стороны морды. Собака, отбегая от двери, жалобно визжала.

– Убирайся, – закричал Грем, – убирайся, ублюдок!

Гигантский пес лег на траву и тер обеими лапами морду.

Ричард на секунду приоткрыл дверь, чтобы получше захлопнуть ее, закрыл и запер на замок. Собачий вой во дворе был таким громким, будто в глотку зверя вделали три микрофона. Ричард обернулся к Грему.

Старик танцевал, седые волосы развевались:

– Вы видели? Нет, вы видели, как я всыпал этому сукиному сыну? – Он сделал еще несколько па, размахивая длинным изогнутым ножом из нержавеющей стали. – Я всадил эту штуку прямо в его чертов нос. Каково?

– Отличная работа, – одобрил Ричард, – я боялся, что он проломит стену кухни.

– А что он делает сейчас? До сих пор зализывает раны на лужайке?

Они подошли к окну. Пес лежал на ковре из растений.

Заметив наблюдающих за ним людей, он поднялся, хрипло залаял и потряс головой, разбрызгивая по лужайке капли крови. Потом осмотрелся, выискивая предмет для нападения. Обнаружив брошенные на лужайке стулья, собака бросилась к ним, вцепилась в них зубами и трепала до тех пор, пока от стульев не остались только длинные деревянные планки и лохмотья пластиковых сидений.

– Может быть, выбраться отсюда через переднюю дверь? – спросил Ричард.

– И куда отправиться? – осведомился Грем. Вопрос, казалось, успокоил его. Он положил нож и провел по лицу дрожащей рукой. – Как вы полагаете, как далеко мы сможем уйти? Думаю, что нам не удастся даже перейти улицу.

Истекая кровью, гигантский пес бегал взад и вперед по лужайке, не спуская глаз с окон и дверей.

– Ну-ка, давайте предпримем кое-что, – предложил Грем. – Идите к передней двери и просто попробуйте выглянуть наружу. Посмотрим, что из этого получится…

Как только Ричард вышел из кухни, пес немедленно прекратил хождение по лужайке и понесся вокруг дома. Грем пошел следом за Ричардом, который в эти минуты внимательно смотрел в дверное окошечко. Выглядывать наружу не было никакой необходимости. Пес выдавал весь свой репертуар повизгивания, подвываний и угрожающего рычания так громко, что Грему пришлось бы кричать, разговаривая с Ричардом. Он решил не кричать, а просто похлопал Ричарда по плечу и кивнул в сторону кухни.

Пес, конечно, опередил их, и, когда они вошли в кухню, он уже бегал взад и вперед по заднему двору.

– Мы в ловушке, – сказал Ричард.

– Именно так, – согласился Грем. На какое-то мгновение самообладание изменило ему, и он стал похож на усталого клоуна в испорченном гриме. – Имеете ли вы хоть малейшее представление, где Пэтси и Табби?

Ричард покачал головой.

– Это создание здесь специально для того, чтобы разделить нас с ними. Если бы оно смогло убить нас – прекрасно, но основная цель – не допустить, чтобы мы помогли Пэтси и мальчику. Гидеон Винтер знает, где они, Ричард. – В глазах Грема появилась боль. – Он пытается добраться до них.

Готов поспорить, что на Табби произвела впечатление моя история о Бейтсе Крелле и он решил, что тоже может справиться с Драконом в одиночку.

– А Пэтси настояла на том, чтобы пойти вместе с ним.

– Чертов парень, – воскликнул Грем, – я знал, знал, знал, что он что-то скрывает от нас!

– А я не уверен в этом, – ответил Ричард и посмотрел, как гигантский пес неутомимо носится по лужайке.

– Если я в чем-то и уверен, то именно в этом. – Грем твердо посмотрел на Ричарда. – И потому нам необходимо вырваться отсюда.

– Боюсь, что ружья у вас нет?

– Ружья? – Грем наклонил голову и вытер ладони о красный свитер. – Ружье? Господи! Есть где-то. Охотничье ружье. И патроны к нему. Я не брал его в руки больше двадцати лет. Купил когда-то в Лондоне. Подождите, я сейчас поищу его.

Почесывая затылок, Грем вышел из кухни.

Ричард наблюдал за собакой. Продолжая бегать по лужайке, она в то же время внимательно прислушивалась к передвижениям Грема внутри дома. Через пару минут с чердака раздался голос Вильямса:

– Нашел!

Он вошел на кухню весь в пыли, держа в руках длинную двустволку.

– Лежала на чердаке в футляре, даже пылью не покрылась.

Он вручил двустволку Ричарду и положил на стол коробку с патронами.

– Можете попробовать. Я никогда не был особенно хорошим стрелком.

Ричард повертел ружье в руках. Сталь ствола тускло блестела, приклад украшал сложный орнамент.

– "Пердью", – уважительно произнес Ричард. – Да, это действительно великолепное охотничье ружье.

Он с интересом взглянул на Грема, потом переломил и внимательно осмотрел двустволку. Удовлетворенный осмотром, Ричард вложил в них два патрона и всыпал полную горсть к себе в карман.

– До сих пор не могу никого убивать, – вздохнул Грем. – Но в те далекие дни я был еще так молод, что, покупая даже ненужные вещи, старался выбирать самое лучшее.

Ричард приоткрыл кухонное окно, просунул в щель ружье, взвел курок и стал поджидать, когда пес появится в поле его зрения.