Текст книги "Такие вот дела"

Автор книги: Питер Чейни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

Николс подумал и сказал:

– Когда я отказался взяться за эту работу, он спросил меня, не порекомендую ли я ему кого-нибудь для этого дела. Я посоветовал ему сходить к Бейли. Ты знаешь Джорджа Бейли? Он специализируется на разводах и тому подобных делах. Нос у него, как у хорька, и он любит это дело. Я не встречал еще другого такого парня, который мог бы с такой легкостью разбираться в подобных делах.

– Думаешь, он ездил к Бейли? – спросил О'Дэй.

Николс пожал плечами.

– Откуда мне знать. Может быть, и ездил. Почему бы тебе не спросить самого Бейли?

– Спрошу, – сказал О'Дэй.

Он заказал еще две порции спиртного и быстро проглотил свою.

– До свидания, Уинди, – сказал он и вышел.

Остановившись у телефонной будки на углу Хэй Хилл, О'Дэй вошел в нее и разыскал номер Бейли. Когда он позвонил, ему ответил женский голос. Он спросил Бейли, и женщина попросила его подождать. Вскоре послышался голос Бейли.

О'Дэй сказал:

– Мистер Бейли, моя фамилия О'Дэй. Ральф Веннер был моим компаньоном. Уинди Николс предполагает, что вы вели для Веннера дело в отеле "Сэйбл". Я хочу узнать, правда ли это. Вы, вероятно, догадываетесь, почему это меня интересует.

– Думаю, что мне ваш интерес понятен, мистер О'Дэй. Веннер много о вас говорил.

– Наверно, ничего хорошего он обо мне не сказал?

– Об этом я не берусь судить, – ответил Бейли. – Он не показался мне настроенным против вас. Но вы ошибаетесь, мистер О'Дэй. Он не просил меня поехать в отель "Сэйбл".

– Нет? А не могли бы вы сказать мне, что он от вас хотел?

Бейли ответил.

– Я не обсуждаю частные дела своих клиентов, но Веннер умер, и мне кажется, что его дела нельзя считать частными. Так что я не нахожу, что совершаю нечто недозволенное, излагая вам суть дела. Он нанял меня, чтобы я установил слежку за одной женщиной и кое-что узнал о ее делах. Мне пришлось тащиться вслед за ней в Суссекс.

– Скажите, кто она? Вы узнали, чем она занималась? – спросил О'Дэй.

Бейли ответил:

– Послушайте, разговор зашел слишком далеко. Я сообщил вам, что он от меня хотел, но больше мне вряд ли следует об этом говорить. Иногда надо хранить тайны даже умерших клиентов.

О'Дэй немного подумал, потом сказал:

– Мне кажется, я понял вашу точку зрения. О'кей. Огромное вам спасибо.

Он повесил трубку и пошел к машине.

Без четверти восемь О'Дэй вернулся домой. Он включил радио, нашел музыкальную программу и приглушил звук. Потом закурил и принялся расхаживать по гостиной. Интересно, подумал он, где сейчас Дугал? На этот вопрос, пожалуй, нетрудно ответить. Довольно скоро, может быть завтра или послезавтра, Дугал нанесет ему визит.

Зазвонил внутренний телефон. Звонил Симонс.

– Вас желает видеть миссис Дин, сэр.

– Попросите ее подняться, – сказал О'Дэй.

Он прошел в прихожую и открыл дверь. Лоретта как раз собиралась позвонить.

– О'Дэй улыбнулся.

– Добрый вечер, миссис Дин. Входите.

Он снял с нее норковое манто, бросил его на тахту в гостиной и внимательно оглядел гостью.

Затем сказал:

– Будь я храбрым человеком, миссис Дин, я сказал бы, что вы прекрасно выглядите.

Дама холодно улыбнулась. Она вполне спокойна, – подумал он. При любых обстоятельствах ей удается управлять своими чувствами.

Лоретта прелестно выглядела. На ней было вечернее платье из голубого шелковистого бархата с длинными узкими рукавами и вечерние голубые туфельки на высоких каблуках. Жемчуг в ожерелье, обвивавшем ее шею, сверкал под неярким светом.

О'Дэй сказал:

– Садитесь и расскажите о том, что вас ко мне привело.

Она опустилась в кресло.

– Я пришла к вам, мистер О'Дэй, потому что считаю, что с моей стороны было бы нечестно стать для вас причиной дальнейших неприятностей.

О'Дэй прислонился к стенке буфета.

– Что именно вы имеете в виду, миссис Дин?

Она ответила:

– Я объясню вам. Я могу понять нашего общего друга полковника Нидхэма, который проявлял обо мне такое беспокойство. Он считал, что мне может угрожать какая-то опасность – это довольно глупо с его стороны, но вполне понятно. Я понимаю и ваше желание выполнить его просьбу, особенно теперь, когда он уехал, и ни вы, ни я не можем с ним связаться.

Она улыбнулась.

– Но на самом деле все не так страшно.

О'Дэй сказал:

– Не так страшно? Он, по-моему, думал иначе. Расскажите мне, почему все не так страшно.

Лоретта откинулась на спинку кресла и положила ногу на ногу. Потом она проговорила:

– Влюбленные всегда склонны к преувеличениям, не так ли?

– Я что-то не припоминаю себя в таком состоянии, – ответил О'Дэй. – Поэтому не могу вам сказать. Кто же преувеличивает? Нидхэм?

Она сказала:

– Думаю, что так. Знаете, Ники Нидхэм принадлежит к очень странному типу людей. Он убежден, что не умеет вести себя с женщинами, и это очень глупо с его стороны, потому что Ники очень милый человек. Когда он находился на службе в парашютной школе в Меллоуфилде, мне он показался очень одиноким. Он любил беседовать со мной.

Она пожала плечами.

– Я тоже люблю говорить с людьми. Я испытываю к ним интерес. Меня очень интересовали молодые солдаты, проходившие обучение в школе. Я делала все, что могла, чтобы их жизнь была более приятной. Я устраивала коктейли и тому подобное. И Ники очень часто приходил вечерами в Дауер-хауз на коктейли. Он любил ходить со мной на прогулки.

Через некоторое время я поняла, что он относится ко мне чересчур серьезно. Мне это не понравилось, я очень уважала его и выделяла из остальных мужчин, но не могла любить. Он был мужчиной не того типа, вы понимаете?

– Понимаю, сказал О'Дэй. – Могу представить себе Нидхэма таким, каким вы его описываете. Я, конечно, никогда не смотрел на него с этой точки зрения. Мое с ним знакомство не было длительным, но то, что вы сказали, мне понятно.

Она продолжала:

– Я немедленно дала ему понять, что мы можем быть только друзьями.

– И как он это принял? – спросил О'Дэй.

– Неплохо. Он сказал, что раз я так считаю, значит так тому и быть. Потом, когда война окончилась, он уехал, и я больше не видела его, пока несколько недель назад он не появился внезапно в Меллоуфилде. Он что-то слышал обо мне. Я действительно помолвлена и собираюсь выйти замуж за мистера Павэна. Похоже, этот слух и расстроил Ники, и совершенно напрасно, как мне кажется.

Она улыбнулась.

– Не сомневаюсь, что он просто ревновал меня к мистеру Павэну. Очевидно, он где-то встречал его и был о нем очень дурного мнения. Я не обратила на это внимания. Мужчины могут быть не менее ревнивы, чем женщины.

О'Дэй кивнул.

– Значит, вы считаете, что это и было всему причиной. Скажите мне, пожалуйста, миссис Дин, говорил ли он вам, почему ему не нравится Павэн, почему он так ревнует к нему? Может быть, он считал, что вы в нем обманываетесь?

Лоретта пожала плечами.

– Любой мужчина, который любит женщину и вдруг узнает, что она собирается выйти замуж за кого-то еще, считает, что она заблуждается. Разве вы с этим не согласны, мистер О'Дэй?

Он посмотрел на нее.

– Не знаю.

Она помолчала, потом спросила:

– О чем вы думаете?

О'Дэй сказал:

– Я думаю о том, что вас очень легко полюбить, миссис Дин. Я думал о том, что влюбленный в вас мужчина может пойти на все, лишь бы не потерять вас.

– Ники Нидхэм уже "потерял меня", как вы выразились, и знал это.

Наступила пауза, потом О'Дэй сказал:

– Каким был Нидхэм в денежном вопросе: бережливым или расточительным? Бросал ли он деньги на ветер или тратил их осмотрительно?

Она снова пожала плечами.

– Я плохо осведомлена об его финансовых делах. Он казался достаточно обеспеченным, но не думаю, что он был расточительным.

– Вы не считаете, что он станет зря тратить деньги? – спросил О'Дэй.

Она покачала головой.

– Уверена, что не станет.

– Значит, вы внушаете мне следующее, миссис Дин, – сказал О'Дэй. – Вы внушаете мне, что вся эта история – буря в стакане воды, что Нидхэм ревновал вас к этому Павэну, за которого вы собирались выйти замуж. Правильно я говорю? И из этого вытекает, что я зря трачу время?

– Да, – согласилась Лоретта.

– Я в это не верю, – заявил О'Дэй.

Она пожала плечами и встала.

– Ваши сомнения не слишком меня беспокоят, мистер О'Дэй. Я приехала к вам потому, что хотела избавить вас от дальнейших хлопот.

– Чушь! Вы приехали потому, что хотите заставить меня перестать совать нос в дела, которые, по вашему мнению, меня не касаются. Я согласен с вами в одном. Согласен, что в отношении денег Нидхэм не такой человек, чтобы заплатить семьсот пятьдесят фунтов ни за что. Он хочет, чтобы я спас вас от беды. Вот за что он мне заплатил и вот почему я сую нос в ваши дела.

Лоретта выпрямилась. Улыбка сошла с ее лица. Вид у нее был холодный и сердитый.

О'Дэй сказал:

– Настало время, когда нам необходимо открыться друг другу. Я могу понять, почему Нидхэм или кто-то другой может очень увлекаться вами, любить вас.

Он улыбнулся.

– Вот что я вам скажу. Мне вы тоже очень нравитесь. Я думаю, что вы попали в какую-то неприятную историю и боитесь об этом говорить.

– Мне безразлично, что вы думаете, мистер О'Дэй.

О'Дэй сказал:

– А я все же советую вам подумать кое о чем. Сейчас я вот много думаю о ваших драгоценностях. Каким-то образом им пришлось немного попутешествовать, не так ли? Вспомните тот браслет с изумрудом и бриллиантами, что я вернул вам. Но это была лишь часть гарнитура, не правда ли? В него входили еще и серьги, тоже с изумрудами и бриллиантами. Все камни прошли обработку и получили оправу у одного и того же мастера. Серьгам вашим тоже пришлось немного попутешествовать, не так ли? Вчера вечером я видел их на другой женщине. Я полагаю, вам неизвестно, почему это произошло.

Он продолжал:

– Несколько дней назад в Палисад-клубе был убит Ральф Веннер. Я очень интересуюсь этим делом. Я должен им интересоваться. Я нашел ваш браслет под столом в той комнате, где был убит Веннер, и вернул его вам. Вернул потому, что Ники Нидхэм просил меня оказать вам помощь, и я оказываю ее вам по мере моих возможностей. В конце концов, он заплатил мне за это семьсот пятьдесят фунтов. Но если вы не начнете говорить правду, у меня не будет шансов. Скажите мне, как ваши серьги попали к этой женщине? Ходить они не умеют, и браслет – тоже. Расскажите мне об этом, миссис Дин.

Она сказала:

– Я не желаю обсуждать с вами это дело.

– Вы хотите сказать, что цель вашей поездки сюда вами не достигнута? Готов заключить пари, что это так, миссис Дин. Но довольно скоро вы почувствуете необходимость заговорить. Когда наступит это время, вы, если вы умная женщина, приедете ко мне и все мне расскажете. Номер моего телефона вам известен.

Она сказала:

– Мистер О'Дэй, я считаю, что вы очень грубы. Вряд ли у меня когда-нибудь появится желание поговорить с вами. Доброй ночи.

Она надела свое манто, вышла из комнаты и прошла через холл. О'Дэй открыл перед ней входную дверь и сказал:

– Спокойной ночи. Помните о том, что я сказал. Вы поймете, что этот путь самый легкий.

Глядя, как она идет по коридору к лифту, он подумал о том, как хороша ее походка. Прислонившись к косяку и наблюдая за ней, он думал, что она удивительная женщина.

О'Дэй закрыл дверь и вернулся в гостиную. Закурив сигарету, он принялся расхаживать взад и вперед. Он подумал, что настало время, когда события должны развиваться все быстрее и быстрее. Поговорка "Тише едешь, дальше будешь", может, и бывает иногда верна, но не сейчас.

Он снял трубку и набрал номер Мерис Веннер. Она быстро ответила.

О'Дэй сказал:

– Добрый вечер, Мерис. Это О'Дэй.

– Добрый вечер, Терри. Как дела? Как твоя жизнь: интересная и волнующая или полна несчастий и тревог?

Он ответил:

– По-моему, она не так уж плоха. Нельзя сказать, чтобы она была чересчур волнующей, но и слишком уж беспокойной ее не назовешь. Вот тебе действительно следует тревожиться.

– Да? Интересно из-за чего? – спросила она.

– Это я и собираюсь тебе рассказать, – ответил О'Дэй. – Я собираюсь сесть в машину и отправиться в Сент Джонс Вуд. Я приеду к тебе и объясню, почему тебе нужно начать волноваться. И еще кое-что я тебе тоже скажу. Если ты умная женщина, то ты соберешь чемодан и уедешь из города, причем сделаешь это сегодня вечером.

Она резко бросила:

– Какого черта ты имеешь в виду, Терри?

– Это я скажу тебе, когда мы увидимся, но на твоем месте я бы все же не забыл упаковать вещи. Пока, Мерис.

О'Дэй положил трубку. Спускаясь к машине, он улыбался.

* * *

Мерис открыла ему двери своей квартиры. Она застыла в них, как в раме, освещенная сзади светом из холла. Это была очень привлекательная картина. О'Дэй не спеша оглядел ее с головы до ног. На ней был ярко-голубой шелковый халат, по вороту и кромке широких рукавов отделанный золотой тесьмой. Из-под халата виднелись голубые бархатные, в тон халата, туфельки.

Он сказал:

– Добрый вечер, Мерис. Итак, ты решила остаться?

Она улыбнулась.

– Конечно, Терри. Неужели ты думал, что сможешь напугать меня? Заходи.

Он прошел за ней в гостиную и положил шляпу на стул.

Мерис села и сказала:

– В баре есть шейкер с мартини.

– Тебе налить? – спросил он.

Она кивнула и сказала:

– Объясни мне, пожалуйста, что за чепуху ты наболтал по телефону? Ты что, в самом деле думал, что я как безумная соберу вещи и кинусь вон из города только потому, что ты мне посоветовал? Или ты пытался меня разыграть?

О'Дэй подал ей коктейль. Он взял свой бокал, вернулся к камину и остановился там, потягивая напиток. Поверх края бокала он поглядывал на Мерис.

– Я не люблю розыгрыши, Мерис, особенно в таких делах, – сказал он. – Это ты занимаешься розыгрышами, но теперь тебе лучше уехать.

– Что ты, собственно, хочешь этим сказать, Терри?

Он ответил:

– Сейчас объясню. Инспектор Дугал – очень милый человек – нанес мне визит. Он ведет расследование дела об убийстве Ральфа. Полиция побывала у тебя, и ты изложила им свою историю. Дугал ее проверял.

Он закурил.

– Я решил, что пора сдвинуть дело с мертвой точки и сообщил Дугалу один-два факта, очень его удививших. Сейчас он занят проверкой того, что я ему сказал, и когда вернется в Лондон, то будет уже знать, что мои слова – правда, а то, что ты сообщила полиции – ложь. И он, конечно, захочет кое-что предпринять, не так ли, Мерис?

Она чуть заметно шевельнулась.

– Что ты, собственно, хочешь этим сказать, Терри? – повторила она.

О'Дэй продолжал;

– В отеле "Сэйбл" в Девоншире ты была с Нидхэмом. Я узнал это и, по счастливому стечению обстоятельств, мог это доказать. В субботу, когда Нидхэм приходил в мою контору повидаться со мной, он не только оставил мне длинное письмо, но и оставил для меня еще одно письмо дома, на случай, если я появлюсь там раньше. Ты понимаешь?

Она сказала:

– Предположим, понимаю. И что же?

О'Дэй улыбнулся:

– Ты должна помнить, что он посылал записку в ближайший гараж с просьбой привести в порядок его машину и залить в бак бензин. Ты должна помнить об этом, поскольку именно ты должна была отнести записку портье или другому, кто ее передал. Тебе понятно, что я имею в виду?

– Нет, не понятно, – ответила она.

– Ну и дура же ты, – сказал О'Дэй. – Почерк!

– О, господи! – выдохнула она.

Улыбка О'Дэя стала еще шире.

– Вот именно. Плохо дело, а? Ты об. этом не подумала. Я ездил в отель "Сэйбл" и раздобыл эту записку. Я передал ее вместе с письмом Нидхэма инспектору Дугалу. Тебе ведь ясно, что он теперь будет делать, не так ли? Он поедет в гараж, проверит, действительно ли я получил там эту записку. В гараже меня конечно помнят, я заплатил за эту записку пять фунтов. Установив это, Дугал отдаст записку и письмо на экспертизу, а сделав это, он будет знать, что ты, Мерис – отъявленная лгунья. К несчастью для тебя, это еще не самое страшное.

– Вот как? – резко бросила она и улыбнулась. – Скажи мне, Терри, а что самое страшное?

– Сообрази сама, – ответил он. – Все дело построено на ложном фундаменте – истории о том, что мы с тобой ночевали в отеле "Сэйбл". Потом произошла предполагаемая ссора и заданная мне Ральфом трепка. На следующую ночь его убили. Все указывает на меня, но если история с "Сэйбл" – фальшивая, то полиция, естественно, воспримет все дело как ложный донос. Понятно, к чему я веду, Мерис?

– Ты хочешь сказать…

Она посмотрела на него. У нее слегка дрожал подбородок.

– Я изложу тебе все подробно. Есть женщина, которая настолько не любит своего мужа, что рассказывает ему историю о том, как она ночевала в отеле с его компаньоном, хотя на самом деле с ней был совсем другой человек. Зачем она это сделала? Причина только одна: она хотела настроить мужа против его компаньона. Через несколько дней после этого кто-то убивает ее мужа. Когда твоей истории верили, все следы вели ко мне, но теперь, когда ей больше не станут верить, к кому они будут вести, Мерис, как ты думаешь? В следующий раз, когда ты увидишь Дугала, он задаст тебе несколько недвусмысленных вопросов, и ты обнаружишь, что подозреваемым номер один являешься ты, а не я.

Она спросила:

– Как можно меня подозревать? Время убийства Ральфа установлено. То, что ты был там, установлено. Меня же там не было. Я была дома и могу это доказать.

О'Дэй сказал:

– Я и не сомневаюсь. Но это тебе не поможет. Полицейские решат, что кто бы ни был убийцей Ральфа, он действовал с твоего ведома. Если бы Нидхэм был здесь, то могли бы подозревать даже его. Его могли подозревать потому, что именно он провел с тобой ночь в отеле. Но он в Африке, так что его имя автоматически исключается из списка подозреваемых. Им придется искать другого, так что они начнут искать тех, с кем ты знакома, с кем ты в последнее время находишься в тесном контакте.

О'Дэй посмотрел на нее.

– Теперь ты понимаешь?

– Я не знаю, о чем ты говоришь.

О'Дэй сказал:

– Нет, знаешь. Ты знаешь, о чем я говорю. Расскажи мне… скажи мне правду, если можешь… Ты знала, что кто-то намеревался убить твоего мужа? Ты знаешь, почему кто-то мог желать его смерти?

Мерис ответила:

– Я ничего об этом не знаю. Я не имею ни малейшего понятия, кто мог убить Ральфа.

– Но ты же знаешь, что я его не убивал, – сказал О'Дэй.

Она промолчала.

– Может быть, ты ничего и не знаешь, но тебе трудно будет убедить в этом полицию. Там решат, что убийство было совершено с твоего одобрения и с твоей помощью, и, наверно, придут к выводу, что подстрекателем в этом деле была ты, а в таком случае ты будешь повешена.

Мерис тихо проговорила:

– К чему ты, собственно, ведешь, Терри?

Он улыбнулся.

– Я раскрою свои карты, Мерис. Хочешь верь, хочешь нет, но несмотря на твое весьма странное поведение в последнее время, Ральф тебя очень любил. Он ведь был совсем неплохим человеком, и не будь тебя, был бы очень хорошим. Все, что ему было необходимо в жизни, – это достойная женщина. А сейчас остался только один человек, который может вывести тебя из тупика.

– Кто? – спросила она.

О'Дэй ответил:

– Я. Может быть, у меня есть кое-какие соображения насчет того, как разворачиваются дела, может быть, я знаю кое-что, чего не знаешь ты. Ты же знаешь, что я всегда хорошо умел отгадывать загадки. Как бы там ни было, через день-два мы будем знать все точно. Я хочу дать тебе на выбор две возможности. Либо ты упакуешь чемодан и уедешь туда, куда я тебе укажу, и останешься там до тех пор, пока я не разрешу тебе вернуться. Либо я иду к Дугалу и, когда буду с ним говорить, то многое расскажу ему.

Мерис встала, сделала несколько шагов и, остановившись в двух-трех метрах от О'Дэя, сказала:

– Терри, что ты собираешься ему говорить?

– Это мое дело. Весь мой дальнейший разговор с Дугалом, кроме нас с ним, никого не касается, а тем более тебя. Я лишь хочу помешать тебе говорить с ним.

Она искоса взглянула на него.

– Почему, Терри? – спросила она.

– Пошевели мозгами, Мерис. Завтра Дугал вернется из Девоншира. Он сличит почерки на записках, адресованных в гараж и ко мне. Он убедится, что я сказал правду. Ты ведь знаешь, какой затем будет его первый шаг? Он придет к тебе. Спросит тебя, почему ты солгала полиции. Он объяснит тебе, что может случиться с человеком, который дает ложные показания полицейскому офицеру в деле об убийстве. Потом он подробно расспросит тебя о поездке с Нидхэмом в отель "Сэйбл". Он расспросит тебя обо всем, что там произошло. Потом попытается связать эту поездку в отель с визитом Нидхэма ко мне домой. А этот Дугал совсем не дурак. Инспекторы Скотланд-Ярда, как тебе известно, не идиоты, так что он узнает все, что ему нужно. Ты понимаешь, что я имею в виду?

– Я тебя слушаю, – ответила она.

О'Дэй продолжал:

– Если тебя здесь не будет, он не станет тратить время на поиски. Сейчас он слишком занят изучением других аспектов этого дела. Возможно, он придет ко мне, чтобы узнать, что еще мне известно. Дугал знает, что сможет отыскать тебя, когда захочет. Женщина с такой внешностью не сможет долго скрываться. Но я не хочу, чтобы в течение ближайших двух-трех дней у Дугала состоялся с тобой разговор.

О'Дэй подошел к бару и налил себе порцию мартини.

– Обдумай все это, Мерис. Предупреждаю тебя: если ты не сделаешь того, что я тебе предлагаю, то возможно, что убийцу Ральфа арестуют в одно и то же время с тобой.

Мерис подошла к креслу и села.

– Ну не странный ли ты человек, Терри? Ужасно странный, но чертовски привлекательный. А самое смешное – это то, что я тебе верю.

– Ты же знаешь, что я говорю правду, – сказал О'Дэй. Она пожала плечами.

– Итак, куда мне предстоит ехать?

– Недалеко, – ответил О'Дэй. – Упакуй свои вещи. Ты пробудешь в отъезде только пару дней. Через три четверти часа я вернусь сюда и отвезу тебя в отель "Гартер" возле Горинга. Там тебе будет хорошо. Хозяин этого отеля – мой друг. Ты пробудешь там до тех пор, пока я не разрешу тебе вернуться. И на твоем месте я бы не выходил на улицу, на тот случай, если Дугал станет искать тебя раньше, чем я рассчитываю.

Мерис встала.

– Хорошо, Терри.

Она снова пожала плечами.

– Может быть, я дура, но я послушаюсь тебя. И я хотела бы еще выпить.

Он наполнил ее бокал и передал ей.

Она сказала:

– Можно подумать, что ты проявляешь кое-какую заботу обо мне. Я ведь причинила тебе столько неприятностей, не правда ли?

О'Дэй покачал головой.

– Не надо обольщаться. То, что я делаю – все это ради Ральфа. Но есть и еще кое-что…

– Что же еще? – спросила она.

– Я хочу получить те серьги с бриллиантами и изумрудами, которые ты надевала, – сказал О'Дэй. – Принеси их. Тебе чертовски хорошо известно, что они не твои. Ты знаешь, кому они принадлежат?

Мерис всплеснула руками и вдруг расхохоталась. Потом пошла в спальню и вернулась. Серьги лежали у нее на ладони. Она протянула их О'Дэю.

– Вот они, Терри. Хочешь верь, хочешь не верь, но я не думала, что ты такой хороший детектив.

О'Дэй сказал:

– Я даже и сам этого не думал.

Он надел шляпу.

– Я вернусь через сорок пять минут. Постарайся быть готовой и надень что-нибудь поскромнее. Не следует слишком бросаться в глаза.

Он вышел из комнаты. Вскоре она услышала стук захлопнувшейся за ним двери.

Она подошла к камину, оперлась локтями на каминную доску, уткнулась лицом в ладони и разрыдалась.