Текст книги "Джон Леннон, Битлз и... я"

Автор книги: Пит Бест

Соавторы: Патрик Донкастер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

Да, он так и говорил: «я», а не «мы». И это был истинный Джон Леннон, – блестящий, забавный, но бессовестный.

Все это время вторая родина Джона Леннона, Соединенные Штаты, не давала мне покоя. Дезинформация и клевета продолжается, и потоки грязных историй находят дорогу в прессу, особенно американскую. Согласно одной из таких статей, недавно появившейся в печати, я был приговорен к пяти годам заключения в американской тюрьме «за употребление героина». Еще объявляли о моей смерти и о том, что я был чудовищно изуродован в дорожной катастрофе, но ведь такие новости нужны всем и каждому, и мне кажется, газетчики сенсации ради еще и не такую чушь выдумают.

Паломники из фан-клубов БИТЛЗ приезжающие со всех концов света, и особенно из Америки и Японии, всегда разыскивают Хэйменс Грин в надежде увидеть «Касбу». Моя мать очень часто говорила с ними, и самым распространенным их вопросом был: «Жалеет ли Пит до сих пор о том, что произошло?».

Она отвечала им, что мое изгнание причинило мне очень сильную боль в тот момент, когда оно произошло, и добавляла:

– Это – как рана, как шрам, рубец ведь навсегда остается…

Я думаю, мне к этому нечего добавить.

15. Путешествие среди теней

До самой своей смерти моя мать использовала подвал, в котором когда-то была «Касба», как склад, а мой младший брат Роуг играл в группе под названием «Уотт Фо» («Watt Four»), пока не стал одним из членов моей собственной группы «Пит Бест Бэнд» («The Pete Best Band»). В настоящий момент мы записываем вместе новый альбом. Но Роуг все еще поигрывает на ударных в бывшей «Касбе», служившей когда-то погребом.

На стене над камином поместился бессмертный свидетель великой эпохи: экземпляр одной из самых первых афиш, которую я набросал серебряной краской по черному фону. Подлинник афиши был сделан Майком МакКартни, братом Пола. Она изображает силуэт этакого свингующего гитариста. Этот гитарист – не кто иной, как Джордж Харрисон в характерной для него позе и со всклокоченными волосами.

Иногда я навещаю старый дом и позволяю своей душе плыть к тем берегам. Даже когда я еще только сворачиваю в аллею, ведущую к дому № 8 по Хэйменс Грин, у меня возникает впечатление, что все вернулось на свои места, и я снова слышу смех и ритм старого доброго времени.

В подвале каждый уголок оживляет воспоминание; я снова вижу лица музыкантов клуба, слышу звон монет в кассе.

Я вновь вспоминаю, как еще в школьные годы торопился вовремя закончить уроки, чтобы успеть загрузить в бар бутылки кока-колы и приготовиться к 19–30, к тому восхитительному моменту, когда первая пластинка ставилась на музыкальный автомат, давая сигнал к открытию «Касбы». Я снова вижу своего брата Рори, которому тогда было лет четырнадцать, старающегося перед зеркалом прилизать волосы и придать себе более пижонский вид, прежде чем поместиться за стойкой в кафетерии. Потом вспоминаю, как толпа протискивалась сквозь вход, чуть только открывались двери.

Как много всего произошло в подвале моего дома. Я думаю о тех отчаянных усилиях, которые были приложены, чтобы построить «Касбу», и бросаю быстрый взгляд на черный потолок, где таятся толстые карикатурные человечки Джона Леннона.

Мне чудится стрекот подъезжающих мотоциклов, я вновь вижу выстроившихся в очередь перед входом девочек и парней, направляющихся в 10 часов прямиком в паб и проходящих контроль Фрэнка Гарнера, – у того был золотой характер и черный пояс дзюдоиста; может быть, он плохо кончил каким-нибудь «скузером» неизвестно где.

Когда я в «Касбе» один, я иногда сажусь за ударную установку Роуга и закрываю глаза, чтобы снова уловить ту атмосферу.

Ушедшие друзья прошлого навсегда остались в моих воспоминаниях: Стью Сатклифф, Леннон, Эппи (умерший в тридцать два года в Лондоне в 1967 году от «передозировки» снотворного, как гласит официальное заключение). И Рори Сторм, умерший пять лет спустя вместе с матерью и тоже от передозировки, казавшейся двойным самоубийством, в своем ливерпульском доме.

Я кладу палочки на место, и музыка, смех, воспоминания скрываются в тумане. Между тем, не так уж много времени потребовалось бы на то, чтобы почистить «Касбу», которую мы когда-нибудь вновь откроем, и она вспомнит свою былую славу.

Но прошлое никогда уже не повторится.

Благодарность

Мне хотелось бы выразить здесь всю мою признательность и глубокую благодарность, особенно моей матери, Мо, за ее участие в беседах и охотное предоставление своих фотографий и личных воспоминаний. Моим двум братьям, Рори и Роугу, моей супруге и моим дочерям, Кэти, Бебе и Боните, за то, что они также с готовностью предоставили свои коллекции фотографий. Мне хотелось бы, чтобы они нашли здесь выражение моей глубокой признательности.

Выражаю свою благодарность Биллу Харри за его газету «Мерси Бит», Бобу Вулеру за его статьи в этой газете и в еженедельнике «Нью Мюзикл Экспресс». Мне хотелось бы также перечислить издания, которые мне помогли и стали ценными источниками информации, благодаря их исследованиям и архивам: «Подвал, полный шума» Брайана Эпстайна, «БИТЛЗ» Хантера Дэвиса, «Дэйли Миррор» и журнал «Плэйбой».

Фотографии в этой книге взяты главным образом из моей собственной коллекции и из коллекции моей семьи. Особо хочу поблагодарить Дика Мэтьюса, Джима Хьюса из фан-клуба «Кэверн Мекка», Маргарет Робертс из студии Питера Кэя, Элберта Марриона и Фила Робертса за их драгоценную помощь в поисках дополнительных снимков.

Мне хотелось бы также выразить свою признательность Дэвиду Гроссману из литературного агентства Дэвида Гроссмана и, конечно, Патрику Донкастеру за его терпение и помощь.

Если я кого-нибудь забыл, то приношу извинения этим людям.

Наконец, я хочу выразить благодарность всей команде издательства «Плексус», в особенности Сандре Уэйк и Терри Портеру, Ники Адамсону и Лайзе Харди.