Текст книги "Кащеево время"

Автор книги: Петроний Аматуни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Петроний Гай Аматуни
Кащеево время

Глава первая. В Политехническом музее

Нет на свете более спокойного места, чем музей. Здесь всегда тишина, все разговаривают шепотом и слышно, как тикают на стене часы. Другое дело московский Политехнический музей… Что значит политехнический? Слово «поли» – не русское, означает оно «много»… Ну а техника всем известна. Так вот там ее видимо-невидимо. Конечно, в залах истории техники действительно тихо, но в отделах современных машин некоторые экспонаты показывают в действии и обстановка более чем оживленная. Вот сюда и привела свой класс Мария Ивановна.

Среди ее питомцев был новичок, некий Саша Муравьев, коренастый смуглый мальчик с блестящими черными глазами. Сама учительница еще не успела составить о нем достаточно определенного мнения, но ребята сразу привязались к нему. Особенно нравилось им то, что Саша умел делать всякие фокусы, порой просто невероятные. Вот и сейчас… Экскурсовод что-то там объясняет, а Саша стоит рядом и наверняка готовится отколоть какой-то номер. Так, по крайней мере, думали ребята. И верно! Иногда ни с того ни с сего механизм, на который экскурсовод указывал прозрачной длинной палочкой, вдруг включался. Стоило опустить палочку – выключался. Ну, конечно же, это проделки новичка… Экскурсовод старался не выдать своего волнения, но после третьего такого случая стал хлопать ладонью по карманам и забормотал:

– Платок… где мой носовой платок?

И тотчас же большой, расписанный причудливым восточным узором платок появился в воздухе, просто так, из ничего, отер холодный пот со лба экскурсовода и на глазах у всех растаял. Дети радостно захлопали в ладоши, а Мария Ивановна только сдержанно заметила: «Как это технично!» – и стала подозрительно всматриваться в своих питомцев.

– Нет-нет, этого не может быть, – наконец воскликнул экскурсовод, в изнеможении присаживаясь на какой-то хрупкий экспонат. – Управление механизмами на расстоянии известно давно, но у меня в руках простая указка, не предназначенная для таких целей… Поразительное явление!

Чтобы удостовериться в своей правоте, он провел указкой вокруг, и в зале все зажужжало, затрещало, задвигалось. Опустил указку к полу – вновь наступила тишина.

– Хи…хи… – примерно такие звуки издал экскурсовод, готовый совсем выйти из строя. Но тут кто-то из ребят сделал предположение:

– А может быть, это как раз не простая указка?

Лицо экскурсовода порозовело, а Мария Ивановна строго сказала:

– Дети! Если такое еще повторится, я вызову ваших родителей…

– Позвольте, при чем тут дети?! – удивился экскурсовод, но Мария Ивановна решительно возразила:

– Не скажите! Я не очень разбираюсь в технике, но в них…

– Поразительно, – прошептал экскурсовод и для большей убедительности вновь обвел указкой окружавшие его механизмы. И что же? Ни один из них не включился, ни одна из многочисленных стрелок не дрогнула!

– Вот видите! – победным тоном произнесла Мария Ивановна.

– Очаровательные малютки, – вздохнул экскурсовод, окончательно приходя в себя и на всякий случай отодвигаясь от детей. – Ну что ж, последуем далее… Гм… Прекрасная смена подрастает, прекрасная!

Дальше все пошло без происшествий, так что Мария Ивановна даже ослабила контроль над «малютками» и увлеклась экспонатами.

– Здорово у тебя получается! – шептали ребята Муравьеву. – Молодец!..

– Да клянусь вам аллахом, – как-то странно отвечал Саша, – я тут ни при чем. Сам не пойму, в чем дело! Это же техника.

– Брось ты, не скромничай!..

– Валяй дальше, Сашка, не робей!

– Только с умом, чтоб нас не выставили отсюда…

Но Саша Муравьев только пожал плечами и хотел отмахнуться от назойливых одноклассников, да так и замер с поднятой рукой: у входа в следующий зал он увидел робота почти одного с ним роста и к тому же похожего на человека.

– Это изобретение профессора Чембарова Артема Осиповича. Опытный образец, лишь недавно поступивший к нам, – объяснил экскурсовод. На всякий случай он сделал выпад своей указкой, точно шпагой. Но робот, к счастью, не включился, иначе экскурсоводу стало бы дурно. – Все, что вы здесь видите, представляет интерес для специалистов; вам же я предлагаю пройти в соседний зал, где открыта Всесоюзная выставка новейших роботов, созданных для расчетов наибольшей экономии времени на любом производстве… Прошу!

Между тем Саша незаметно отстал ото всех, подошел к роботу, произнес: «Бир, ики, уч» – и щелкнул пальцами. Робот зашевелился, глаза его оживились спокойным голубым светом.

– Здравствуй, Чао, – сказал Саша.

– Здравствуйте, – неуверенно ответил робот.

– Не узнаешь?!

– Я… Я впервые вижу вас.

– Как – впервые?! Ах да, пожалуй, ты и прав, ведь я на время принял облик школьника. А вообще-то я волшебник… волшебник Искандер Мур-Вей. Смотри…

Робот отшатнулся, когда на месте мальчика возникла внушительная фигура толстяка в просторном восточном халате и с тюбетейкой на обширной лысине.

– Ни с места! – грозно приказал Чао, и ноги волшебника словно приросли к полу.

– Что сделал ты со мной? – испугался Мур-Вей.

– Я облучил тебя особыми лучами; могу и всего парализовать электрическим током.

– Прошу тебя, Великодушнейший из Роботов, не делай этого. Ты же знаешь меня…

– Я сказал, что впервые вижу тебя… И вообще – разве тебе не известно, что экспонаты руками трогать запрещается? А разговаривать с ними – тем более… Вот возьму сейчас и вызову администрацию…

– Послушай, – взмолился Мур-Вей, – ведь ты был моим гостем в Чинар-беке… Ай, как коротка твоя память! Постой, сейчас я тебе ее верну… Бир, ики, уч!

На голове робота появился тюрбан с павлиньим пером, и Чао воскликнул:

– Мур-Вей?!

– Слава аллаху, наконец-то! – обрадовался волшебник. – Хорошо, когда друзья не забывают друг друга.

– Ничего себе «друзья», – усмехнулся Чао. – Ты забыл, как издевались надо мной в Чинар-беке?

– Мой дорогой, я уже не тот. Теперь я мечтаю получить образование, стать здоровым и снова, как в годы молодости, приносить людям пользу.

И он рассказал Чао о знакомстве с дедушкой Осипом, о том, как, вняв доброму совету старого игрушечника, поступил в одну из московских школ.

– Расколдуй меня, Чао. Я совсем не чувствую ног.

Робот выключил облучение и подал руку своему бывшему сопернику.

– Как успехи в ученье?

– Не спрашивай, Победитель волшебников… Мне нечем тебя порадовать.

– Сочувствую.

– То, что в мои годы я стал мальчишкой, – это еще терпимо. Юность не унижает никого! Но, аллах свидетель, наука убегает от меня, как ящерица. Вот, думаю, я поймал ее, а она оставляет мне лишь кончик своего хвоста… Помоги мне, мудрый Чао! Милость украшает победителя… Будь моим Учителем! Ты уже знаешь меня; я могу совсем отказаться от сна – учи и днем и ночью.

– А что ж… – подумав, согласился Чао, – давай попробуем…

За дверью раздался подозрительный шорох. Собеседники, увлеченные разговором, не обратили на это внимания, и лишь когда в зал вошли школьники во главе с Марией Ивановной, Мур-Вей едва успел принять вид мальчика, а робот… исчез.

– Саша, – укоризненно сказала Мария Ивановна, – где ты пропадаешь?.. К тебе приехала бабушка и хочет с тобой повидаться.

– Бабушка? – поразился Мур-Вей, вспомнив, что ее нет на свете уже много веков.

– Ну да… Идем! Возможно, она у выхода.

Но на улице никакой бабушки не оказалось. Стоял автобус в ожидании детей – и все. Спросили у шофера.

– Никто не подходил, – ответил он. – Была, правда, какая-то особа… в возрасте, это точно. Но никем не интересовалась и улетела.

– Как это «улетела»? – спросила Мария Ивановна.

– По воздуху, – объяснил водитель. – В кадушке, что ли…

– В кадушке?!

– А почему бы и нет? Летают же с таким поясом, вроде патронташа; только там ракеты вместо патронов. Или с реактивным ранцем за спиной – и никто не удивляется.

– Да, пожалуй, – согласилась Мария Ивановна.

– Старушка наверняка пенсионерка, – добавил водитель. – Вот и выдали ей летающую кадушку.

– Дети, – сказала Мария Ивановна, – рассаживайтесь поживее и без шума… Все здесь? – Она пересчитала головы и повернулась к шоферу:

– Поехали…

– Стойте! – раздался вдруг истошный крик, и к автобусу подбежал бледный, растерянный экскурсовод. – Наши лучшие… лучшие роботы… похищены…

– Дети! – грозно произнесла Мария Ивановна.

– Да оставьте вы своих детей, пожалуйста! – рассердился экскурсовод. – Я прошу вас подписать акт…

Но Мария Ивановна, не слушая его, стала обходить своих питомцев, пытливо всматриваясь каждому в глаза.

– Дети! Считаю до трех, и если роботы не вернутся на свои места… Раз…

Саша недоумевал – ведь он похитил только одного Чао, да и то по договоренности…

– Два…

…Экскурсоводу, наверное, с перепугу показалось, что исчезло несколько экспонатов. Но дело не в количестве – выдержать осуждающий взгляд учительницы оказалось невмоготу…

– Два с половиной… и…

По счету «три» Саша Муравьев как бы растворился в воздухе и навсегда перестал быть учеником одной из московских школ…

Глава вторая. В Сосновом бору
1

Вечерело. Густые тени легли в Сосновом бору, что у села Отрадного. Только на поляне, где вдруг ни с того ни с сего появился дом в восточном стиле, было еще сравнительно светло. К ажурной калитке подошел великолепный толстяк огромного роста, в расписном халате и с ковровой тюбетейкой на лысине. В нем нетрудно было узнать Мур-Вея.

Калитка распахнулась и негромко произнесла:

– О Повелитель, твое приказание исполнено.

Но едва Мур-Вей поднял ногу, чтобы пройти, как его кто-то сзади толкнул, и он вкатился во двор, точно арбуз. С трудом поднявшись, волшебник оглянулся – у калитки стоял седой старик Кащей Бессмертный, а за ним Баба-Яга, Соловей-разбойник, Змей Горыныч о трех головах и – кто бы вы думали еще? – сам Абдул-Надул, Великий Врачеватель, Великий Рассказчик, Мудрейших из Мудрых, Правдивейший из Правдивых и Пожиратель Халвы собственной персоной!

– Что привело вас сюда, нечестивые? – возмутился волшебник.

– Мурвеюшко, милый, – залопотала Баба-Яга, – мы по тебе душой изболелись… Все нет да нет… Думаем, как бы чего не приключилось!.. Ну вот, собрались кумпанией и махнули! Я еще в музее побывала, да ты все занят был… Мы того… Хотим ета, как ево…

– Чего хотите? – разозлился Мур-Вей.

– Энтого самого, абра… абро… абразованья, – с трудом выговорил Соловей-разбойник.

– И ты тоже? – повернулся волшебник к Абдулу-Надулу. Великий Врачеватель плюхнулся ему в ноги и быстро-быстро заговорил:

– О Зуб Мудрости во рту Вечности! Тебе известна необъятность моего ума… Но меня взяли как заложника. Если ты им откажешь – я пропал…

– Кто еще, кроме Искандера Мур-Вея, пришел сюда? – вдруг раздался громкий металлический голос из глубины дома.

Мгновение все оторопело молчали. Первым нашелся Соловей-разбойник.

– Я, Соловей Рахматович, Одихмантьев сын, родом из района Черные грязи… Там у меня имение было на Соловень-горе. На семи столбах и с семью воротами, три терема и сады зеленые. Неподалеку от Старгородского городища, где сходятся речки Свапа и Сейм…

– В Курской соловьиной области? Как же, знаю, – продолжал тот же голос. – Тебе выбил глаз Илья Муромец? Слышал, слышал… Кто следующий?

– Я, Баба-Яга, костяная нога, за мудростью и здоровьицем к вам. – И она низко поклонилась. – Женщина я благородная, известная…

– Следующий!

– Кащей, само собой разумеется, Бессмертный…

– Похититель женщин, выпивающий по три ведра воды зараз? Слышал о таком. Следующий!..

– Змей Горыныч я. О трех головах. Прошу по одной специальности на каждую, либо одну, но трижды почетную – на все…

– Знания – это пища ученого. Вам не по зубам. Все?

– Я, Абдул-Надул, Мудр…

– Ха-ха-ха, – гулко засмеялся таинственный незнакомец. – И ты здесь?

– Я Мудрейший из Мудрых, – обиделся Абдул-Надул. – А ты гогочешь, словно гусь…

– Все вы одна компания… Марш отсюда! Злодеям здесь не место…

– Ох, касатик ты мой, – захныкала Баба-Яга. – Так ведь я нынче совсем добрая. Вот те слово! Я как выучусь, так стану энтой, как ее… поетессой. Стишат для ребятишек понавыдумываю, песенок разных баюкательных…

– А я, – просительно сказал Соловей-разбойник, – в композиторы пойду, художественный свист в консерватории преподавать стану… А разбойничать ни-ни… Бросил!

– А я бы в сварщики подался, – заскулил Змей Горыныч. – Пламени во мне ого сколько! Я его в три струи, с трех голов, как дуну!..

– Обойдется и без вас… Благодетели нашлись!

– О Повелитель, заступись за нас… – Соловей-разбойник, Баба-Яга и Змей бросились в ноги Мур-Вею, а Кащей подошел к нему сзади вплотную и ловко извлек из кармана его халата старинные четки слоновой кости, которые волшебник любил перебирать в минуты раздумья. А как бы взамен их насыпал горсть семечек и зашептал:

– Прояви мудрость, Искандер Мур-Вей. Эта мелюзга еще пригодится нам с тобой… Есть у меня к тебе разговор… только без свидетелей…

Мур-Вей, не дослушав, брезгливо отстранился – Кащей всегда был ему неприятен.

– …Мурвеюшка, – вновь заскулила Яга, – смени гнев на милость.

– Нет! – вскричал оскорбленный Кащей да как замашет руками, как замашет словно ветряная мельница. Взвихрился гудящий смерч и увлек в небо всю эту мерзкую компанию. Абдул-Надул едва успел отбежать и спрятаться за Мур-Веем.

2

Когда все улеглось и пыль рассеялась, на крыльце дома появился Чао.

– Ты?! – поразился Абдул-Надул.

– Рад видеть тебя в этом доме, Победитель волшебников, – почтительно сказал Мур-Вей роботу. – Подари мне хоть немного своей мудрости, чтобы вновь ощутил я былую силу и бодрость духа.

– Погоди! – перебил его Чао. – А ты подумал о том, что меня могут хватиться в музее?

– О Всемудрый, я оставил там твое точное подобие, – успокоил его Мур-Вей.

– Ну, это другое дело… Тогда начнем… Да, а этот что – тоже?… – Чао указал на Абдула-Надула.

– Обо мне не беспокойся, – заявил Великий Рассказчик. – Вряд ли и сто лет твоих усилий сделают меня умнее!

– Пожалуй…

– Неужели ты думаешь, что в твоих проводах и лампочках больше ума, чем в моей голове?

– Так ты считаешь, что в голове твоего Повелителя ума меньше? Ему, значит, необходимо образование, а тебе нет?

Абдул-Надул поморгал-поморгал, но все же нашелся:

– Великий Искандер Мур-Вей просто хочет измерить твои способности, чтобы потом подарить тебе недостающее…

– Ты подал хорошую мысль, – прервал его Чао. – А я измерю твою способность к восприятию настоящих знаний! Заодно и выясню, как знания облагораживают низкий интеллект. Не возражаешь, Мур-Вей?

Мур-Вей с улыбкой кивнул, а Мудрейший из Мудрых еще долго ворочал в голове незнакомое слово – ин-тел-лект, как бы рассматривая его со всех сторон. Наконец он решил, что в таком красивом слове может быть заключен только приятный для него смысл, и успокоился.

3

В уютной комнате стояли две парты и преподавательский стол. Мур-Вей и Абдул-Надул едва уселись за парты, как Чао вызвал волшебника к доске:

– Напиши: два умножить на два.

Мур-Вей вздохнул и написал: 2 х 2.

– Поставь знак равенства и реши этот пример.

Волшебник задумался. Уж очень хотелось ему получить самую высокую оценку. Поэтому он и написал после знака равенства пятерку.

– Запомни, – сказал Чао, – дважды два будет не пять, а четыре. Всегда!

Волшебник повел левой бровью и спокойно заявил:

– У меня четыре и есть.

И верно: на доске уже стояло 2 Х 2 = 4. И никаких следов исправления.

– Допустим, – вежливо произнес Чао. – А ну-ка, умножь два на три.

Мур-Вей написал 2 Х 3 и после знака равенства снова поставил пятерку.

– Никуда не годится. Получится не пять, а шесть.

– И у меня шесть! – упорствовал волшебник. И верно: пятерка уже превратилась в шестерку.

– И все же ты написал «пять».

– Да нет же, Чао, это тебе показалось!

– А это что? – в железной руке робота появилась фотография, где четко стояло 2 Х З = 5. – Со мной так шутить бесполезно…

– Никак не могу удержаться, – смутившись, признался Мур-Вей. – В школе привык…

– Садись, Мур-Вей. Поговорю теперь с Великим Рассказчиком…

– Помни только, с кем ты имеешь дело! – предупредил Пожиратель Халвы.

– Хорошо-хорошо. Вот тебе вопрос…

– Одну минутку, – попросил Абдул-Надул.

– Что легче – задавать вопросы или отвечать на них?

– Разумеется, спрашивать легче.

– О аллах, сама мудрость вещает твоими устами. Еще… Идешь ты и видишь лежат на дороге вопрос и ответ. Что ты подберешь?

– Ответ, конечно: по нему можно догадаться и о вопросе…

– Как отрадно беседовать с таким че… с таким учителем! – восхитился Абдул-Надул. – Наконец еще: ты хочешь спрашивать меня не потому ли, что имеешь только вопросы и надеешься найти ответы у других?

– Нет, это уже слишком! – рассердился Чао. – Не зря говорят, что один дурак заморочит нескольких умных, даже робота. Помоги мне… – обратился он к волшебнику. – Уйми его!

Но Мур-Вей молчал: ему было все же приятно, что его победитель на сей раз сам оказался в затруднении.

– Так дело не пойдет, – задумался Чао. – Один жулит, другой только вопросы задает. Вот что. Есть метод, позволяющий получить десятилетнее образование всего за неделю…

– За неделю?! – вскричал волшебник.

– Да. Правда, он еще не разработан до конца, и я хотел бы, если не возражаешь, сперва испытать его на Абдуле-Надуле.

– Давай пробуй и на мне тоже. Я не боюсь!

– Спальня есть в этом доме?

– Есть.

– И две кровати с постелями найдутся?

Мур-Вей щелкнул пальцами:

– Да.

– Пошли. Я дам вам образование во сне.

– Во сне?!

– Да. И быстрее, и мне спокойнее.

– Это самое главное, – съехидничал Пожиратель Халвы.

4

Войдя в просторную, затененную плотными шторами комнату с двумя кроватями, Чао указал на них:

– Выбирайте любую и ложитесь на правый бок, правым ухом на подушку.

Мур-Вей и Абдул-Надул молча исполнили его приказание. Чао дал им по клочку ваты:

– Вставьте в левое ухо…

Вставили. Абдул-Надул хотел сказать что-то, но робот скомандовал: «Спать!» – и друзья погрузились в глубокий сон.

Затем Чао подошел к стоящему на столике магнитофону. От него шли проводочки к подушкам, в которых помещались обычные радионаушники. А на магнитной ленте была записана вся программа нашей десятилетней школы. Чао нажал кнопку, и эти знания – по порядку, конечно, – с огромной скоростью побежали по проводочкам в подушки, в радионаушники, в правые уши спящих, в их головы… А поскольку в левом ухе каждого находилась ватка – знаниям некуда было деваться, и они оставались в голове.

5

Тем временем Чао вышел на крыльцо и осмотрелся. Правда, Мур-Вей предусмотрительно окружил дом волшебным забором, но робот все же решил быть начеку. И не зря!

Вечернее небо вдруг потемнело, словно его затянуло черной тучей, налетела буря и навалилась на забор. Качнулся он раз, другой, но устоял.

– Ух! Ух! – зачастили удары точно взбесившегося ветра, и… калитка в воротах слетела с петель.

Чао сбежал с крыльца навстречу чему-то высокому, веретенообразному, светящемуся бледным лунным светом, и скомандовал:

– Ни с места!

– Ха-ха-ха!.. – послышалось в ответ. – Уйди с дороги, Мес!

– Я не Мес, я – Чао, – ответил робот.

– Я Кащей Бессмертный и знаю тебя: ты Механический Слуга, что безропотно прислуживал всем в Чинар-беке. Ха-ха-ха!

– Чего ты хочешь?

– Где Мур-Вей? Пусть выйдет, я хочу поговорить с ним…

– Он спит…

– Ха-ха-ха… Спит?! Уйди, Механический Лгун, иначе я уничтожу тебя!

Чао бросил в Кащея электрическую искру, и тот завертелся волчком. Потом робот собрал всю свою энергию, и из его глаз ударили два мощных луча света. Кащей отлетел далеко в чащу леса, а минуту спустя кометой взвился в небо и исчез.

Буря тотчас же стихла, черная туча растаяла, но Чао все еще оставался на посту, хотя необходимости в этом становилось все меньше и меньше, потому что волшебная сила забора все время росла, ведь Мур-Вей с каждой секундой получал все больше знаний, и здоровье его восстанавливалось.

А что же Великий Врачеватель, Мудрейший из Мудрых и Пожиратель Халвы? Он тоже спал волшебным сном, но так храпел, так храпел, что ватка из его левого уха выскочила, упала на пол, и знания, драгоценные знания, адресованные ему, бежали по проводочку от магнитофона в подушку, в радионаушник, в правое ухо, в голову и… вылетали из левого уха, не защищенного ваткой, ни капельки не задерживаясь. Неделя чудесного сна – и ученики проснулись.

6

– Экзамены будут? – спросил Мур-Вей.

– Непременно! – ответил Чао. – Раздевайся…

– Как ты сказал?

– Раздевайся.

– Совсем?

– Ну конечно. Если ты сейчас более или менее здоров, то ясно, что закончил среднее образование. Это и есть мой «экзамен»!

Пока Мур-Вей разоблачался, Чао сообщил:

– Когда ты спал, приходил Кащей.

– Кащей?! Зачем?

– Хотел вызвать тебя на переговоры. Но я с ним немного померялся силами… Кажется, это ему не понравилось, и он сбежал.

– Ничего, у нас еще будет время побеседовать.

– Разделся? Теперь подойди ближе и сядь, пожалуйста, на эту подушку…

Чао принялся выслушивать и ощупывать волшебника, осмотрел его язык, измерил кровяное давление, даже сделал несколько рентгеновских снимков.

– Все нормально, – наконец произнес он и повернулся к Пожирателю Халвы. Тот уже успел раздеться и стоял голый, с высунутым языком.

– Спрячь язык и одевайся, – распорядился Чао.

– Где же справедливость? – проворчал Абдул-Надул. – Ему так раздеваться, а мне – наоборот…

– Но ведь ты не волшебник. Тебе я устрою настоящий экзамен. Впрочем, я рад уже тому, что ты выдержал напор знаний и они тебя хоть не разорвали.

– Разве это напор?! – гордо парировал Абдул-Надул. – Вот вата твоя не выдержала, а меня ничто не возьмет!

Чао внимательно всмотрелся в Великого Рассказчика:

– Значит, у тебя выпала ватка из левого уха… Жаль. Хотя я не уверен: была бы польза, если б она оставалась на месте?

– Никакой пользы! – согласился Абдул-Надул. – В моей голове уже нет даже крохотного места для новых знаний. Понял?

– Ладно, – остановил его волшебник. – Спасибо тебе, мой добрый друг Чао. Пора мне возвращаться домой. Прощай.

– Прощай, Мур-Вей. Прощай и ты, «Мудрейший из Мудрых».

Волшебник взмахнул рукой и Чао вместе с домом исчез. Затем Мур-Вей схватил в охапку Абдула-Надула и взвился в небо…