Текст книги "Требуется король"

Автор книги: Петроний Аматуни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

2

Дальше мне кое-что сам Дэ-Семь рассказал, когда мы познакомились.

Поначалу ферзь пригорюнился: «Мал ведь и не величав…» А ему чуть не все хором: «Зато при короле!»

Пока ферзь рапорт новый писал, каптенармус намаялся с Василько. Какие были на складе мантии королевские да короны – все большими оказались. Хорошо, что Дэ-Семь друзей своих собрал и они подогнали мантию горностаевую, а кузнец, что коней шахматных подковы вал, разрезал корону, поприжал ее малость да заново заклепками скрепил – в самый раз получилась!

Тем временем понаехало и понабежало журналистов да киношников столько, что Василько как увидел их, так в каптёрку забился и наотрез отказался выходить.

И так его уламывают и эдак, а он все твердит: «Нет!».

– Ваше величество, – взмолился ферзь, – парад в вашу честь начинать пора… Просим вас! Уже и трон помыли…

– Нет, – кричит Василько, – стыдно!

– Ну, где это видано, – убеждает ферзь, – чтоб королевства стыдиться? Иные мечтают…

– Я пионер, понимаете! Лучше я пешкой буду.

– Пешек, ваше величество, и без вас хватает…

– Галстук на мне пионерский!

– А вы его на время спрячьте, ваше величество, под мантию.

– А если узнают меня?

Тут ферзь не выдержал и моргнул пешкам; те дружно навалились, кинули Василько на трон и привязали к сиденью веревками крепко-накрепко.

Видит Василько: не до шуток тут.

– Дайте хоть маску мне, – просит.

– Такого еще отродясь не было! – возмутился ферзь.

Нате веер, ваше величество… Братцы, волокем! Раз, два – взяли!.. Уже фанфары вопиют…

И вытащили трон на воздух – едва успели.

Сводный оркестр из тысячи музыкантов под руководством одного капельмейстера заиграл марш, и парад начался.

Вот мимо квадрата № 1001, где за спиной нового короля выстроились его фигуры, а позади них – «противники» проходят строем шахматные армии соседних квадратов одеяниях индусов, арабов, испанцев.

Это было сказочное и редкое зрелище!

Вот шагают пешки африканских шахмат с высоким пиками, в юбочках из страусовых перьев; за ними всадники на зебрах и слоны – большие и грозные.

Несколько комично выглядели английские: каждая пешка с моноклем в глазу (наподобие очков, но с одним стеклом), в руке стек (тонкая, короткая трость с кожаной петелькой), а на голове – белый или черный пробковый шлем. На белых и черных конях, в дамских се длах (то есть обе ноги по одну сторону), сидели девушки в костюмах для верховой езды. Короли ехали в черном и белом экипажах, в упряжке которых было по восьмерке лошадей, а ферзи шагали впереди с британскими флагами в руках.

Французские шахматы были в черных и белых париках, в коротких – чуть ниже колен – бархатных штанишках, в башмаках с алмазными пряжками; всадники в наполеоновских треуголках, одни на белых конях с черными яблоками, а другие – на черных с белыми. Ферзи сги бались под тяжестью орденов, и их вели под руки; короли ехали в открытых каретах, но под кружевными зонтиками, а вместо слонов у них были… шуты.

Американские пешки, вооруженные автоматами, ехали на мотоциклах, и моторы без глушителей наделали изрядно треску и шуму. Впереди в строгом строю шли девушки с барабанами и палками и очень ловко подтанцовывали. А позади на тяжелых грузовиках ехали слоны с погонщиками. Затем низкие платформы на воздушной подушке, поднимавшие пыль, везли всадников на мустангах, ферзи были одеты в ковбойки и шорты, а короли ехали в открытых автомобилях, положив ноги на головы шоферов, пили кока-колу, курили сигары и ни на к ого не обращали внимания.

Очень много аплодировали кавказским шахматам. Пешки грациозно и стремительно исполняли танец с кинжалами, оркестр народных инструментов расположился на слонах, и, пока проходили кавказцы, сводный оркестр прервал свою игру. Джигиты гарцевали на горячих ко нях; ферзи, в черной и белой черкесках, подняли роговые кубки с вином, а оба короля, сидя в фаэтонах, выстрелами из пистолетов приветствовали своего нового собрата.

Могуче выглядели русские шахматы.

Шестнадцать богатырей в остроконечных шлемах, с тяжелыми мечами наголо и прямоугольными щитами, открывали шествие. Донские казаки на черных и белых конях, с пиками у стремени. На остриях пик бойкие петушки приветствовали публику криком. Веселые погонщики слонов, широкоплечие пешие ферзи, седобородые смелые короли – верхами, а по бокам – скоморохи с петрушками и медведями.

Поравнявшись с квадратом № 1001, они гаркнули песню, и могучие их голоса разнесли ее по всему шахматному королевству:

 
Эх, да кабы, да по нашей воле,
Не было б смертных сражений боле!
А всех любителей драк мы просим
Выйти на поле Восемью Восемь!..
 

Пронзительно и заливисто засвистали казаки, а гости, и даже сама Каисса, подхватили дружно:

 
А всех любителей драк мы просим
Выйти на поле Восемью Восемь!..
 

Сперва Василько ничего не видел из-за веера, потом стал присматриваться: уж очень понравилось ему, что все приветствуют его и вашим величеством называют. Он уже и развалиться хотел на троне, да веревки помешали.

Тут он грозно посмотрел на своего ферзя да как рыкнет на него – так у старого вояки сердце затрепетало от восторга. Обернулся он к своим пешкам и говорит радостно:

– Ну, держись, ребята: в должность входит их величество!

И понеслась по рядам радостная весть.

– Эй, ты! – кричит Василько.

– Слушаю, ваше величество! – вытянулся ферзь.

– Убрать эти дурацкие веревки!..

– Слушаюсь, ваше величество!

И самолично ножом все пообрезал, да так деликатно, что даже журналисты и те не приметили.

Поразмялся Василько, ножку за ножку закинул и велит подать ему московского хлебного кваса. Принесли было и ферзю, да Василько как гаркнет:

– Это что?! При короле?! Вы-по-р-рю!..

– Виноват, – смутился ферзь. – Это я про запас вашему величеству…

– Смотри у меня!

– Есть смотреть… – а сам пешкам моргает: дескать, повезло нам.

К концу парада настроение у Василько и вовсе сделалось отличным; потянулся он сладко и говорит ферзю:

– А в общем, неплохо королем быть!

– Еще как неплохо, ваше величество, – подтвердил ферзь.

– Пора бы и за дело взяться, а?

– Пора, ваше величество! Белые уже выстраиваются-Велите подавать команду?

– Подавай.

– А ну, ребята, становись! Шаго-ом – марш!.. Пошли, ваше величество. Вот сюда, пожалуйста. А я рядом с вами…

3

Выстроились в квадрате № 1001 все фигуры, и вдруг по рядам белых пронесся смех и послышались возгласы удивления:

– Гляди-кось: воробей в короне!..

– Нашли, нечего сказать, малявку…

– Эй, ты, ваше величество, дать платочек?

– Леденец ему.

– Да кашки манной…

Побледнели пешки черных от гнева. Дэ-Семь уже на Васильке поглядывает, кулаки сжимает.

– Это что за хулиганье? – спрашивает Василько.

– Традиции, ваше величество, – поясняет ферзь. – Как перед войнами: друг дружку на боевой лад настраивают да мотив ищут…

– Что это за мотив?

– Ну, причину тоись… Чтоб опосля было на что упирать. Каждый себе причину свою находит и на ей стоит, значит. Для дебюта любая подойдет, а там уже позабудется, из-за чего свара началась… Вот и вы сейчас ищите…

– Буду еще я этим заниматься, – хмурится Василько. – Пускай игроки ищут!

– Какие такие игроки? – не понял ферзь.

– Те, которые нами командовать будут…

– Так у нас, ваше величество, – прерывает старый рубака, – короли и есть игроки.

– Что?!

– Завсегда так на нашем берегу. Вы сами и игру ведите! А покуда мотив подыскивайте, ваше величество… Пора бы. Гостей сегодня тысячи. Ждут… Кройте их белое величество, да построже.

– Так их король молчит все время, – неуверенно заметил Василько.

– А чего ему говорить-то: он уже кандидат в мастера. Обмер Василько. В шахматы он, конечно, играл, но не настолько хорошо, чтоб сразиться с таким противником. Пошатнулся и к ферзю приник.

– Может, кваску еще подать? – заботливо спросил ферзь, берясь за фляжку на поясе.

– Какого еще кваску?! – озлился Василько.

– Шушукаетесь? – смеются белые.

– Эй, вояки с большой дороги, соску бы принесли своему королю!

Взроптали черные. Дэ-Семь умоляюще посмотрел на Василько и просит:

– Начинайте, ваше величество! Не то задебютуемся!

– А с чего начинать-то? – крикнул кто-то из белых пешек с острым слухом. – Сегодня мы вам по случаю торжества фору – первый ход – даем, да ум-то у вас замедлился…

И все посмотрели куда-то в сторону. Только сейчас Василько увидел на вышке судью, двойные шахматные часы, писарей и у основания вышки двух секундантов.

Судья посмотрел на свои ручные часы, поднял черно-белый флажок, затем резко взмахнул и крикнул:

– Время!

Прошла еще секунда, и, поскольку Василько бездействовал, Дэ-Семь не вытерпел и ринулся на поле дэ-5. Игра началась.

4

Сперва дымом заволокло позицию черных, и с нашего берега трудно было рассмотреть что-либо; все они палили в воздух – то ли устрашали противника, то ли вдохновляли друг друга: у хорошего игрока первые ходы всегда туманные.

Но потом ветерок стянул дым в сторону, и стало видно, как вырываются вперед одна за другой пешки черных.

Король белых крепко призадумался и начал совещаться со своим ферзем:

– Никак, дебют новый задумал?

– Похоже, ваше величество, – согласился ферзь. – Гамбиту ищет. Все свои пешки почти даром подсовывает.

– Не брать покуда, – решает король белых.

А Василько, правду говоря, подальше отослал свои пешки, чтобы просторнее было использовать фигуры. А то ведь вроде мешают…

Правда, его ферзь попытался выразить сомнение: дескать, не лишиться бы их, ваше величество, без защиты они у нас… Да тут Василько нахмурился: а ты для чего? Для тебя же стараюсь! И вояка замолчал, готовясь к бою.

Сделали еще хода два, и король белых рискнул: приказал снять левофланговую (то есть с левого от себя края) черную пешку.

Прикинул еще что к чему и схватил вторую. Зорко осмотрелся – ничего! Никакой опасности нет! Задарма пешки достались!

– А может, новый король… – предположил ферзь белых, – не очень-то соображает в шахматах? По первым ходам игрока видать…

– Похоже, – кивнул король белых. – Смотри: рокировку сделал! А к чему она, если и пешек, считай, нет?.. Вот что: ты давай гони его потихоньку ко мне, но не прямо, а на тот, левый, край…

– Слушаюсь, ваше величество.

– А я тем временем оголять его буду: вон сейчас коня сниму, а потом три пешки подряд стоят – ну, прямо на мушке!

– Понял, ваше величество.

Дальше события развивались таким необычайным образом, что все гости стали шумно возмущаться и освистывать нового короля. Нахмурилась и Каисса, но… никто не имел права вмешиваться до окончания партии.

Поскольку же страсти болельщиков накалились и многим, чувствовалось по всему, хотелось подсказать Василько возможные – пока еще – ходы, чтобы спасти партию, Каисса подали знак.

И тотчас же на лужайку возле ее трона выехал самоходный эшафот с палачом. А его подручные в черных масках и красных балахонах уже шныряли по рядам болельщиков и кнутами помахивали.

Подсказчики присмирели…

5

А в квадрате № 1001 дела черных быстро ухудшались, и видно уже было по всему, что развязка близка.

Лишился Василько обоих слонов, нет уже коня и ладьи, и последняя пешка Дэ-Семь гибнет бесславно, а ферзь попал во вражеское окружение.

И тут Дэ-Семь словно обезумел.

– Не покину поля! – кричит. – Ваше величество, я же последняя у вас возможность через меня получить новую фигуру… Отмените ход!

А Василько вконец распоясался и подтверждает приказ: идти на смерть! И хоть гибель эта никому не нужна и окончательно ухудшила общее положение, – приказ есть приказ…

Но Дэ-Семь снова отказался подчиниться.

Тогда секундант белого короля метнул лассо и ловко накинул веревочную петлю на Дэ-Семь. Подбежал секундант от Василько, и они вдвоем, поднатужась, стянули на обочину взбунтовавшуюся пешку.

Еще три хода – и нет ладьи и ферзя; еще хода два – и король черных, наш Василько, остался на поле боя один-одинешенек.

Была армия, да без короля, а нынче – остался один король без армии…

Но король белых действовал все еще осторожно, чтобы случайно не сделать пат (так называется ничья, когда никто не выиграл и не проиграл). Ведь, если без объявления шаха Василько некуда будет ходить, это и получится пат…

Зажав Василько на поле аш-3, белый король притаился позади на аш-1; две свои белые пешки расположил на эф-2 и жэ-3 (рядом с Василько); ферзь белый подстерегал черного короля на жэ-7; еще две белые пешки – на цэ-6 и (самая опасная сейчас) на е-7.

Добившись такой позиции, король белых велел своему секунданту принести телефон с длинным походным кабелем.

Все притихли… Вызывает король белых Каиссу и говорит:

– Ваше величество, позвольте воспользоваться задачей-шуткой Куббеля… Помните, о ней наш Главный Инженер, международный гроссмейстер Венивидивицин рассказывал?

– Помню, – ответила Каисса и задумалась.

– Ваше величество, – убеждал король белых, – в этом случае мы от мальца неопытного да зазнайки, что по объявлению пришел, избавимся и… получим другого, настоящего, шахматного короля для черных… Позвольте!

– Быть посему! – решила Каисса. – А вам – звание мастера отныне…

– Ура!!! – закричали болельщики, аплодируя, и вновь замерли: что же сейчас произойдет?

И произошло вот что… Секундант поднес микрофон радиостанции Восемью Восемь королю белых, и тот во всеуслышание объявил:

– В шахматных законах записано: «Пешка, достигшая последней горизонтали, может быть превращена в любую фигуру…» Я двигаю свою белую пешку с е-7 на е-8 и превращаю ее… во второго черного короля!

Еще не опомнились все от удивления, как Василько приободрился: сам он не мог сделать ни одного хода, но теперь у него появился двойник, а значит, и надежда.

Правда, второй черный король имел лишь один ход, который он и сделал, шагнув на поле дэ-8. Но тут белый ферзь выскочил из засады, под прикрытием пешки е-6 встал на поле дэ-7 и объявил мат обоим черным королям сразу!

Что тут поднялось – не описать…

Даже Каисса сияла от удовольствия; но палач уже готовился к казни. Ведь Василько взялся быть королем, даже не узнав, каким и где.

Такому самозванцу не миновать плетей!

Журналисты, киношники, телевизионщики, чуя новый материал, взапуски побежали к плахе, опережая друг дружку, а некоторые пустились вплавь с того берега. Но…

– Дорогие гости, друзья, – объявила Каисса в микрофон. – Мы должны учитывать, что мальчик, так опрометчиво ставший королем черных и бездарно проигравший партию, впервые встретился с сильным игроком. Поэтому я повелеваю не наказывать его, а разжаловать в рядовые. Отныне он – белая пешка Дэ-Два, потому что в армии черных он уже оскандалился… Быть посему!

6

Я подбежал к церемониймейстеру:

– Где тут у вас телефон-автомат? Цирлих-Манирлих машинально указал на ближайшую будку и не глядя сунул мне «двушку».

– Спасибо!

Забираюсь в будку и набираю Ж2-ЖЗ.

– Служба информации Восемью Восемь на приеме, – слышу знакомый голос.

– Здравствуйте, Блаттелла, это я…

– А… Здравствуйте. Ну, вы довольны, что оказались миллионным гостем Каиссы?

– Да, конечно.

– Мне пришлось придержать в кустах двух посетителей, чтобы сравнять счет именно вами…

– Даже так?

– Не благодарите… Как вы сказали тогда? «Услуга за услугу»?.. Надеюсь, вы исполнили мою просьбу?

– Да, да, Блаттелла, все готово, и ваша рукопись у меня с собой.

– Вот и прекрасно. Каисса забронировала вам номер в лучшем отеле «Е2-Е4»… С телевизором, ванной и шахматным роботом, который развлечет и потренирует вас.

– Но, Блаттелла… У меня еще дело к вам…

– Говорите, я на приеме.

– Тут у вас появился новый… король…

– Да, это в квадрате номер тысяча один. Но он не назвал себя, и я пока не могу, к сожалению…

– Простите, Блаттелла, – прервал я. – Мне думается… Нет, я уверен, что его личность мне известна…

– Да что вы! – заволновался таракан. – Прошу вас…

– Нет, нет, мой друг, только по секрету!

– Жаль. В нашей шахматной столице секреты не в ходу…

– Ну, по крайней мере, на время вы можете не оглашать его имя?

– Пожалуй… Так кто он?

– Ученик пятого класса школы номер сто нашего города Василько… Это вы свистнули?

– А что, получилось? Я смотрел шахпарад по телевизору и вот стараюсь подражать донским казакам… Однако… Что мы приобрели?! Вы же видели этого мальца? А ведь столько гостей!..

– Нельзя ли вернуть мальчика в школу? Сейчас.

– Исключено! Ведь он сам захотел стать королем. Так?

– Наверное.

– Вот видите! У нас признается только борьба в чистом виде – честная и открытая!

– И все же мне не хочется, чтобы он осрамился вторично.

– Мне тоже. Но бывает и почетный проигрыш… Посмотрим, как будут развиваться события дальше… Мы еще встретимся!

ГЛАВА ШЕСТАЯ. Подвиг

1

Каиссе подали белый открытый автомобиль, церемониймейстер помог ей сесть на левое заднее сиденье и подошел ко мне.

– Ее величество, – устало сказал он, – приглашает вас в карету.

Я не замедлил воспользоваться любезностью Каиссы. Цирлих-Манирлих занял место рядом с водителем, и мы поехали.

– Мне доложил Блаттелла, что вы знакомы с этим мальчиком, – сказала Каисса.

– Не совсем… Раньше я видел только его фотографию. Мне так стыдно за него!

– Мне тоже, – вздохнула Каисса. – Партнер у него оказался сильный, но тем более нельзя вести себя так безрассудно; лучше бы отказался. А теперь, чтобы вернуться домой, он должен отличиться…

– Это непременное условие?

– Да. Кто далеко зашел, тому и возвращаться труднее. Но он – пионер, и надежда еще не потеряна.

– Я не очень силен в шахматах, – признался я, – но, если вы разрешите, постараюсь хоть немного потренировать его…

– Хорошо, – согласилась Каисса. – Буду откровенна: пионеров я люблю особенно!

– Завтра в вашем распоряжении будет катер, – сказал церемониймейстер. – Наша река, если вам известно, не имеет мостов…

– Спасибо. У вас очень утомленный вид.

– Да, мне сегодня досталось, – подтвердил Цирлих-Манирлих.

– Он еще волнуется за своего брата, – сказала Каисса.

– С ним что-нибудь случилось?

– Нет… Его зовут Венивидивицин. Он Главный Инженер моей резиденции и отличный шахматист. Попросил творческий отпуск и отправился по свету искать равного себе игрока…

– И не подает вестей, – грустно закончил церемониймейстер.

– Вот и ваша гостиница, – сказала Каисса, когда машина остановилась. – Можете отдыхать у нас, сколько захотите. Желаю удачи!

– Спасибо за внимание, ваше величество. До свиданья!

2

Остаток этого бурного дня Василько не выходил из палатки. Пережитый им позор – а иначе его скандальный проигрыш не назовешь – тяготил мальчика.

Припоминая свои распоряжения во время игры, он все больше убеждался в их ошибочности, даже бессмысленности и раскаивался. Но сделанного не воротишь.

Незаметно он все же уснул; спал плохо и проснулся ранним утром от боли в боку. «Наверно, продуло», – предположил Василько.

Прихрамывая, вышел из палатки, где всё еще могуче храпели пешки белых, и увидел своего знакомого Дэ-Семь.

– Здорово! – обрадовался солдат.

– Здравствуйте…

– А я тебя стерегу. Зря ты, когда был нашим величеством, не слушал нас.

– Сам теперь понял.

– Да? – обрадовался солдат. – Ну, коли так, не печалься… Ферзь наш жалеет. «Характер, – говорит, – у него истинно королевский… И стать, и велеречивость имеет.

Кабы еще играть мог в шахматы, то лучшего и желать не надо!»

– Я-то вообще играю, – сказал Василько, – но вчера загордился малость.

– Да, – согласился солдат. – Заелся ты, слов нет… А что кривишься-то?

– Бок болит.

– Айда к фершалу! Вон в том шатре…

– Может, пройдет?

– Нам тут ждать не разрешают. Сразу идти велят! В шатре с красным крестом дежурил пожилой медик, читавший еженедельник «64». Увидев пациентов, он отложил чтение и поднял очки на лоб.

– Оба?

– Никак нет, – пояснил Дэ-Семь. – Вот они-с занедужили…

– Имя!

– Василько.

– Это еще что такое? – удивился фельдшер.

– Никак нет, – усмехнулся солдат. – Их величают Дэ-Два. Бок у них страдает.

– Ружье! – скомандовал фельдшер. Василько вытаращил глаза.

– Они новобранец, – опять за Василько ответил солдат. – Сейчас принесу. Мигом.

И действительно, принес через минутку ружье, на прикладе которого было написано: «Дэ-Два». Фельдшер вынул затвор, понюхал, глянул в ствол на свет, что-то буркнул недовольно, выписал рецепт, сунул его Василько и вновь углубился в чтение.

– Идем, – шепнул Дэ-Семь.

Вышли, и Василько прочел: «Вычистить личное оружие да и впредь…»

– Тоже мне, медики! – усмехнулся мальчик.

– Не скажи так, – возразил Дэ-Семь. – Ты вот спать улегся, а ружье не подготовил для боевого дня…

– А при чем тут ружье, если у меня – бок?!

– Так ведь у нас, ежели обязанности свои запустишь – значит, и болеть начнешь. Хочешь быть здоровым – неси службу честно!

– Да вы что?!

– Уж как есть… Только королей это не касаемо, потому как ежели король нерадивость проявит, то ему самому ничего, а вот подчиненным – труба выходит! Как вчера…

– Ой-ё-ёй! – воскликнул Василько. – Ну и дурень же я…

– Ничего, – успокоил Дэ-Семь. – Все время умным быть – устанешь! Но и дураком ежели долго, то для здоровья вредно… Давай лечиться начнем.

Вдвоем они принялись чистить ружье и смазывать его; вскоре боль в боку стала утихать, а потом и вовсе прошла.

– Легче? – спросил Дэ-Семь.

– Не болит! – поразился Василько.

– А чо я говорил? Фершалу лучше знать. У нас правила. А без них – ничему ума не дашь… Однако уже и есть пора. Айда в харчевню, в столовую тоись. Вон в том шатре. Я угощаю…