355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Петрас Станкерас » Литовские полицейские батальоны. 1941-1945 гг. » Текст книги (страница 12)
Литовские полицейские батальоны. 1941-1945 гг.
  • Текст добавлен: 29 сентября 2016, 02:42

Текст книги "Литовские полицейские батальоны. 1941-1945 гг."


Автор книги: Петрас Станкерас



сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Союз борцов за свободу Литвы 7 июня 1942 г. в своем открытом письме немецким комиссарам гражданской власти в Литве писал: «…A. Гитлер заявил, что Германии на Востоке помогают почти все народы Европы. Среди них он упомянул литовцев, эстонцев, украинцев и татар. Мы думаем, что у наших добровольцев на Востоке имеется около 8000–10 000 штыков… Литовский народ в соотношении к численности своего населения дал значительно больше солдат, чем все перечисленные народы»{400}.

Однако уже в то время были разгаданы все тайные намерения новых правителей по отношению к Литве, поэтому частям литовской полиции были даны тайные указания не рисковать и стараться сохранить жизнь и как можно дольше продержаться с оружием в руках.

Руководство Партии литовских националистов (ПНЛ) в письме от 11 ноября 1941 г. первому генеральному советнику и генеральному советнику внутренних дел генералу П. Кубилюнасу предлагало твердо протестовать против посылки 2-го (12-го) батальона литовской полиции и других подразделений в Белоруссию и использования их в убийствах белорусских и польских евреев{401}. ПНЛ расценила эти факты как акт, компрометирующий и унижающий Литву. В подготовленном ПНЛ меморандуме правительству Германии было указано: «Убывшим с территории Литвы батальонам поручаются унижающие Литву и литовцев задания – расстрелы и повешение евреев и гражданских лиц России, русских военнопленных. Если литовские офицеры отказываются стрелять, угрожают расстрелять их самих. Во время экзекуций фотографируются и снимаются только литовские подразделения, потому что немецкие части в это время отступают в сторону»{402}. Немцы, посылая латышских и эстонских полицейских и части СС в Литву, а литовских полицейских – в Белоруссию, Россию, Украину, хотели претворить в жизнь ещё одну свою затею – поссорить между собой народы занятых территорий.

Отношение литовских политиков Вильнюсского края, этого Иерусалима Литвы, как точно отметил Наполеон, к еврейской проблеме была другой, чем в других регионах Литвы. Здесь боялись, что Вильнюсский край немцы отдадут Польше. Эта угроза способствовала тому, что литовцы Вильнюса более усердно служили немцам{403}. Комиссар Вильнюсской области штурмбаннфюрер СС X. Вульфф 19 сентября 1941 г. приказал управляющему внутренних дел и советнику комиссара полковнику К. Календре всех евреев Вильнюсского уезда согнать в гетто и поручить их охрану литовской полиции. Так могла ли литовская полиция воспротивиться этому приказу и его не исполнять?

Акция переселения евреев Вильнюса в гетто проходила по заранее разработанному плану. Евреев из квартир выселяла литовская полиция под руководством чиновников полицейского участка. Имущество евреев оставалось в их квартирах, квартиры закрывались и опечатывались. Жители Вильнюса радовались тому, что евреев переселяют в отдельное место жительства. Только некоторые поляки жалели евреев и, видя их страдания, плакали. При переселении евреев из районов Жверинаса и Лукишкес улицы блокировали бойцы литовских батальонов (всего 49 человек), а выселение из квартир проводил 31 сотрудник полиции{404}.

При городских самоуправлениях Вильнюса и Каунаса были созданы референтуры по вопросам евреев. В Каунасе референтом по еврейским вопросам был Микас Каминскас (Mikas Kaminskas), а в Вильнюсе – Пятрас Бурагас (Petras Buragas).

В политической истории мира и Европы были и есть постоянные антагонизмы народов. Этот антогонизм выражался и часто выражается войнами, оккупациями, аннексиями, нивелированием культур и даже геноцидом[94]94
  В каждом словаре находим объяснение, что такое геноцид. Внушительный «Советский энциклопедический словарь» (М., 1981) объясняет, что это «истребление отдельных групп населения по расовым, национальным, этническим или религиозным признакам». Авторитетный словарь «Webster» это слово характеризует так: «Систематическое убийство или уничтожение всех жителей или народа». Словарь «The American College Dictionary» даёт такое объяснение: «Плановое уничтожение расовых или народных групп». Слово геноцид впервые в 1944 г. употребил профессор Иельского университета (США) д-р Рафаель Лемкин (Dr. Raphael Lemkin) (создатель Международной конвенции геноцида).


[Закрыть]
. Грубое насилие, а не демократическая политика тысячелетиями определяло международные отношения. Даже в середине XX века небольшие народы, попавшие в сферу влияния больших государств, испытали их агрессию. И это происходило в Европе – в колыбели современной цивилизации. Вершина европейского расизма – уничтожение евреев, так называемое окончательное решение еврейского вопроса, за который взялись нацисты Германии, руководимые своим лидером Адольфом Гитлером[95]95
  Евреи это событие называют «Катастрофа», или на иврите SHOAH (уничтожение), однако в мире чаще всего звучит слово «Holocaust». В переводе Библии на древнегреческий язык слово Holocaustos означает жертвование сожжением.


[Закрыть]
. Во всех оккупированных вермахтом странах имелись коллаборационисты, которые в различной степени приняли участие в холокосте.

К сожалению, объективная правда об отношениях литовцев и евреев во время управления Литвы немцами ещё не сказана, и это даёт основание распространению субъективным разговорам. Однако взглянем на факты.

Литва – единственное государство в Европе, которое ещё в Средние века спасала евреев от погромов: Литва не только приютила, но и законно защищала евреев. Уже в 1939 г. Литва приняла потоки военных беженцев из Польши, в том числе 30 000 – 40 000 евреев. Многим еврейским беженцам Литва выдала документы, имеющие международную силу, на основе которых все государства (в том числе и Япония) могли выдавать визы, которые многим спасли жизнь. После занятия Литвы немцами сотни литовцев, рискуя своей жизнью и жизнью своих семей, спасали литовских евреев. После войны более 2700 литовцев были признаны спасителями евреев. Организация памяти жертв холокоста Yad Vashem (Израиль) вручила медали примерно семистам жителям Литвы, которые спасали евреев от преследований нацистов во время Второй мировой войны.

Сегодня трудно сказать, чего во время войны было больше – мести бывшим активистам советской власти или просто ненаказуемого беснования уголовных преступников. Ясно одно – пресечь своеволие быстро и эффективно не вышло по многим причинам. Важно и то, что в первые дни войны вообще никакая власть не функционировала, позже влияние ВПЛ на торможение негативных процессов в Литве было слабым, функции местных учреждений власти были перепутаны и т.д.

Временный премьер-министр Литвы И. Амбразявичюс и министр внутренних дел И. Шлепетис 1 августа 1941 г. подписали «Положение о евреях», которое разделило проживавших в Литве евреев на две категории{405}. К первой категории принадлежали евреи – члены коммунистических организаций и другие лица, которые вели большевистскую деятельность. Ко второй категории были причислены все остальные жители еврейской национальности. Евреи, причисленные ко второй категории, обязаны были жить в определённом месте и на левой стороне груди носить жёлтый 8-см круг с чёрной буквой «J».[96]96
  Знак в разных уездах Генерального округа Литвы не был одинаковым. В Шяуляе евреи были обязаны носить жёлтую звезду Давида, в Паневежисе – на левом рукаве выше локтя жёлтую повязку шириной 8 см, в Каунасе – на левой стороне груди 8–10-см жёлтую звезду Давида, в Алитусе – на левой стороне груди и на спине 8 см жёлтую звезду Давида, а в середине звезды чёрная буква «J». Там же, стр. 639–640.


[Закрыть]
Таким образом ВПЛ узаконило создание еврейских гетто в Литве. В этом месте следует честно и объективно сказать, что ВПЛ придерживалось антисемитских позиций, хотя бытует мнение, что этот документ подготовили немцы и опубликовали его от имени Временного правительства Литвы.

Министр просвещения и временно исполняющий обязанности председателя Временного правительства Литвы И. Амбразявичюс (J. Ambrazevičius) 

Эти доводы косвенно были подтверждены спустя много лет после войны. 20 мая 1974 г. член Конгресса США г-жа Элизабет Хольман выдвинула в палате представителей обвинения против временно исполняющего обязанности председателя Временного правительства Литвы И. Амбразявичюса и министра внутренних дел И. Шлепетиса в антисемитской и пронацистской деятельности. Через некоторое время председатель литовской общины в США Альгимантас Генуе получил от Службы по делам иммиграции и натурализации департамента юстиции США письменное уведомление за подписью Леонарда Ф. Чапмена о том, что «Иозас Бразайтис (под такой фамилией в США жил И. Амбразявичюс. – П. С.) и Ионас Шлепетис вычеркнуты из списков лиц, подозреваемых в пронацистских и антиеврейских действиях, и что в деятельности Временного правительства Литвы не обнаружено никаких доказательств действий, нарушающих права еврейского меньшинства»[97]97
  Славинас А. Гибель Помпеи. Записки очевидца. Тель-Авив: ИВРУС, 1997. С. 442–443. Автор книги – еврей, в 1941 г. начальник отделения отдела контразведки НКГБ в Литве.


[Закрыть]
.

С самых первых дней войны, проводя операцию по уничтожению евреев в Остланде, их судьбу взяла в свои руки и организовала погромы оперативная группа А, в составе которой были особые команды (Sonderkommando 1a und 1b) и оперативные команды (Einsatzkommando 2 und 3){406}. После появления эйнзацкоманд ни о каком гражданском согласии не могло быть и речи. Оперативная группа А была силой в батальон и имела в своём составе 990 человек: 89 – сотрудники гестапо, 35 – СД, 41 – уголовной полиции (Kripo), 133 – полиции порядка, 87 – члены национальной вспомогательной полиции, 340 – чины войск СС, 172 – водители, мотоциклисты, велосипедисты, 18 – администрация, 13 – женщины, 51 – переводчики, 3 – телеграфисты, 8 – радиооператоры{407}.[98]98
  Профессор Ч. Мадайчик указывает, что в оперативной группе А было 75 сотрудников SD. – Madajczyk Cz. Faszyzm i okupację. 1938–1945. I tomas. Poznań, 1983. P. 560.


[Закрыть]
В оперативной группе А служили не только немцы, но и представители других национальностей:

Национальный состав эйнзатцгруппы «А» (Einsatzgruppe А) (ноябрь 1941 г.)

Немцы (австрийцы)[99]99
  Австрийцы составляли треть персонала эйнзатцгруппы «А». Р. Johnson, Žydų istorija, Aidai, 1999. P.725.


[Закрыть]
… 781 … 83,8%

Литовцы[100]100
  По-моему это часть Вильнюсского особого взвода, который не подчинялся литовской администрации.


[Закрыть]
… 36 … 3,8%

Латыши … 22 … 2,3%

Русские … 21 … 2,2%

Поляки … 19 … 2,04%

Фины … 18 … 1,9%

Эстонцы … 9 … 0,9%

Другие … 25 … 2,6%

Всего: … 931 … 100%

Командир полиции безопасности и СД Генерального округа Литвы (Der Beauftragte штандартенфюрер СС К. Ягер (К. Jäger)

Оперативной группой А с самого начала руководил бригадефюрер СС и генерал-майор полиции В. Шталеккер, затем с 24 марта 1942 г. – бригадефюрер СС и генерал-майор полиции Гейнц Йост (Heinz Jost). Оперативная команда 3/А (Einsatzkommando 3/А) этой группы, которой руководил штандартенфюрер СС и полковник полиции К. Ягер, 2 июля 1941 г. приняла функции полиции безопасности и СД в Литве. Официально его должность называлась «представитель шефа полиции безопасности и СД» des Chefs der Sicherheitspolizei und des SD fur Litauen, Diensstelle Kauen), ей был присвоен номер полевой почты 15641. Основные силы и штаб оперативной команды 3/А разместились в Каунасе, а в Вильнюс, Шяуляй и другие города Литвы убыли другие подразделения этого команды. В Вильнюсе с 26 июня действовала прибывшая из Познани вместе со штабом 9-й армии особая команда 7а под командованием штандартенфюрера СС Вальтера Блюме (Walter Blume). Позже эту команду заменили, и до 2 августа 1941 г. в Вильнюсе действовала оперативная команда 9/В (из Einsatzgruppe В) под командованием оберштурмбаннфюрера СС д-ра Альфреда Фильберта (AlfredFilbert), в Шяуляе до 1 октября 1941 г. действовала оперативная команда 2/А под командованием оберштурмбаннфюрера СС Эдуарда Штрауха (Eduard Strauch). 3 августа 1941 г. в Вильнюс прибыло подразделение оперативной команды 3/А (Teilkommando 3/А) под командованием оберштурмфюрера СС Эриха Вольфа (Erich Wolff), а позже – гауптштурмфюрера СС Германа Герта (Hermann Gerth). В этом подразделении служило около 40 сотрудников. Примерно в феврале 1942 г. это подразделение (Teilkommando 3/А) было переименовано в Вильнюсский отдел немецкой полиции безопасности и СД. Сначала им руководил упомянутый Г. Герт, а после него – оберштурмфюрер СС Рольф Неугебауер (Rolf Neugebauer) и оберштурмфюрер СС Август Мюллер (August Müller){408}.

В уничтожении евреев на территории Литвы особенно отличилась моторизованная команда немецкой полиции (Rollkommando), которой командовал оберштурмфюрер СС Гейнрих Хаманн (Heinrich Hamann). Этот команда была мобильной, быстро перемещалась с одного места на другое и массово уничтожала на занятой территории жителей еврейской национальности, в этом ей помогали местные добровольцы (около 80 литовцев){409}.

ВПЛ отмежевалась от немецкой политики, проводимой по отношению к евреям, и не предпринимала никаких действий, которые усугубили бы положение евреев – граждан Литвы. В 1941 г. аппарат первого генерального советника издал отдельным сборником законы и распоряжения ВПЛ. В сборник по ошибке попал не принятый правительством проект распоряжения о создании еврейских гетто. Наоборот, в те дни ВПЛ обращалось к военному руководству Германии с демаршем о начавшихся массовых убийствах мирных граждан Литовского государства, которые проводили подчинённые немецкой полиции безопасности части, однако напрасно – прифронтовое военное командование ничем не могло помочь, потому что «окончательное решение» насчёт еврейского народа приняло ведомство рейхсфюрера СС Г. Гиммлера. В нацистской Германии, как и в Советском Союзе, решающее слово принадлежало партии и политической полиции.

Нарукавный знак СД 

Позже, 2 сентября 1942 г., три государственных деятеля независимой Литвы – ксёндз Миколас Крупавичюс (Mykolas Krupavičius), профессор Ионас Пранас Алекса (Jonas Pranas Aleksa) и доктор Казис Гринюс (Kazys Grinius) – подписали «Меморандум немецкому генеральному комиссару в Каунасе». В Меморандуме анализировалась проводимая немцами политика, её отрицательные последствия для хозяйства Литвы, ясно и недвусмысленно осуждались действия немецкой полиции, проводимые по отношению к евреям и гражданам других национальностей{410}.

Конечно, досадно и стыдно, что под влиянием геббельсовской пропаганды в первых листовках и статьях ФЛА большевики и евреи отождествляются, повторяются нацистские антисемитские фразы. Однако очевидно и то, что советская оккупация полностью уничтожила литовскую правовую систему и гражданское общество, ликвидировала элиту народа и тем самым создала тепличные условия для маргиналов и антисемитизма.

Первые еврейские погромы были организованы и проведены в первые дни войны, когда в краю ещё существовала хозяйственная и политическая неразбериха. Первый из литовцев, кто поддался подстреканию бригадефюрера СС Ф. Шталекера против евреев, был журналист Альгирдас Ионас Климайтис (Algirdas Jonas Klimaitis) со своим отрядом партизан (300 мужчин). В документах Государственной безопасности бывшей ГДР (STASI – Staatssicherheit) указывается, что А.И. Климайтис «руководил белорусским отрядом из 300 бандитов»{411}. Его отряд получил от штаба Шталекера различное оружие и право использовать немецкий военный транспорт. С ВПЛ и ФЛА Климайтис не имел ничего общего, даже наоборот: представители ВПЛ действия А.И. Климайтиса и его отряда строго осудили и приказали ему покинуть Каунас. Во время первого большого погрома в Каунасе, в ночь с 27 на 28 июня 1941 г., люди Климайтиса убили много евреев, сожгли несколько синагог и большое количество жилых домов в еврейском квартале{412}. В то время Каунас уже был в руках немцев, и немецкая полиция безопасности старалась очень тщательно замаскировать свою руководящую роль в исполнении этой позорной акции. И ей это удалось. Были специально собраны фотографии и кадры кинохроники, «доказывающие», что первые хаотические погромы евреев и коммунистов провели литовцы. Это подтверждает и совершенно секретный отчёт в Берлин руководства оперативной группы А от 15 октября 1941 г., который был открыто обнародован только на Нюрнбергском процессе{413}. Интересно заметить, что деятельность Климайтиса знаменитый центр Симона Визенталя (Szymon Wiesenthal) никогда не расследовал{414}.

Вскоре немцы в Генеральном округе Литвы создали гетто (самые крупные в Вильнюсе, Каунасе, Шяуляе й Швечёнисе[101]101
  Функционировал до апреля 1943 г.


[Закрыть]
) и согнали в них тысячи евреев{415}. Необходимость создания гетто немцы объясняли тем, что это был единственный возможный способ спасти евреев Литвы от «плохих» литовцев. После первого крупнейшего погрома в Каунасе (евреев в нем проживало около 30 000 человек из 152 400 жителей) был создан еврейский комитет, которому немцы заявили, что немцы не намерены вмешиваться в междоусобный конфликт между литовцами и евреями. Единственная возможность нормализовать ситуацию – создать еврейские гетто. На протесты комитета насчёт таких намерений было заявлено, что это единственный способ остановить дальнейшие погромы.

Офицеры оперативной группы СС обсуждают боевую ситуацию

Для уничтожения жителей гетто кроме немецких спецвзводов, были организованы специальные подразделения литовских добровольцев под командованием немцев. Вербуя литовцев в такие подразделения, подбирались мужчины, чьи родственники были убиты или депортированы Советами. В середине июля был создан особый Вильнюсский взвод (Vilniaus Ypatingasis būrys – VYB), в котором было около 100–120 литовцев, среди них немало бывших советских деятелей и комсомольцев. В немецких документах он назван Особой командой полиции безопасности и

СД (Sonderkommando der Sipo und SD). С 23 июля до ноября 1943 г. взводом командовал старший лейтенант Иозас Шидлаускас (Juozas Šidlauskas), его заместителем был немец Фидлер (Fidler). Общее руководство осуществлял гауптшарфюрер СС М. Вейсс. Членам взвода были выданы российские винтовки и белые повязки с печатью. Сначала взвод VYB дислоцировался в здании современного Министерства внутренних дел Литовской республики (ул. Швянтарагё, 2), позже был перемещён на ул. Вильняус, 12. С ноября командиром взвода был назначен младший лейтенант Балис Норвайша (Balys Norvaiša). Осенью 1942 г. взвод с улицы Вильняус переехал на проспект Гедиминаса, 36 (после войны здесь размещалось КГБ), униформу литовской армии поменяли на зелёную полевую форму СД. Члены команды получили служебные удостоверения сотрудников СД. Численность отряда сократили до 40 человек. Большинство из них были литовцами, но попадались и несколько поляков и русских. Отряд подчинялся только руководству немецкой полиции безопасности и выполнял только ее указания{416}. VYB был создан специально для уничтожения евреев, и эту функцию выполнял в течение всего периода своего существования. Когда проходилось расстреливать очень много людей, особому взводу помогали бойцы немецких и литовских полицейских батальонов, которые чаще всего помогали гнать колонны осуждённых и стояли в оцеплении. Очень редко во время этих жутких акций евреи оказывали сопротивление либо бежали. Потрясающее впечатление на одного немецкого солдата произвело зрелище, когда во время погрома в Каунасе евреи только молились и не пытались спастись от ударов убийц{417}.

С августа 1943 г. VYB стал называться взводом 11-го батальона Латышского легиона СС (в Латышском легионе батальона с таким номером не было. – Примеч. редактора). Старые удостоверения членов взвода были заменены на новые – бойцов Латышского легиона СС. Однако и после смены названия взвод остался в подчинении немецкой полиции безопасности и СД в Вильнюсе. Литовская администрация Вильнюса не имела права вмешиваться в дела отряда{418}. После эвакуации из Литвы VYB сначала прибыл в Тилзит, а затем убыл в концлагерь Штутгоф. При приближении линии фронта первым сбежал М. Вейсс, а затем разбежались остальные. Часть бойцов взвода попали в советские руки и получили по заслугам: 29 января 1945 г. выездная сессия военной коллегии Верховного суда СССР приговорила к смертной казни десять членов VYB.

Архив VYB пропал, скорее всего, он был уничтожен. В Центральном государственном архиве Литвы хранятся только несколько документов: «Список служащих Вильнюсского особого взвода, желающих купить дрова», «Список служащих Вильнюсского особого взвода по состоянию на 1 июля 1942 г.» и третий документ на немецком языке, без даты, в котором указаны унтер-офицеры и рядовые взвода.

Несчастье литовского народа, что в нем нашлись люди, которые из-за одних или других причин по доброй воле приняли участие в проводимых нацистами преступлениях или позволили себя в них втянуть. Однако даже немецкая служба безопасности (а СД в своих рапортах не приукрашивала действительности) в своих тайных сообщениях в Берлин упоминала, что, на удивление, в Литве трудно найти пособников и «не так легко организовать погромы против евреев»{419}.

К сожалению, летом 1941 г. в Литве нашлись люди, которые не устояли перед соблазном «свести счёты», отомстить за обиды советского периода, соблазнились имуществом евреев и даже замарали свои руки кровью невинных людей. Разве это не значит, что правы были советские историки и журналисты, которые считали Фронт литовских активистов нацистской агентурой, а литовскую полицию приравняли к еврееубийцам?

Судьбу евреев в Литве предрешила идеология немецкого национал-социализма, но возникает вопрос, а в дальнейшем он будет подниматься ещё более яростно, участвовала ли в холокосте в Литве официальная, подвластная ВПЛ литовская полиция, а если да, то в каких масштабах? Историю, как говорится, не перепишешь, и из информации такого рода незачем делать секрета. По неокончательным данным, собранным сотрудником Литовского института истории А. Бубнисом, в убийствах евреев в Литве участвовало около тысячи (это 5% из общего числа. – П.С.) литовских полицейских, служивших в сформированных местных подразделениях полиции во время немецкого управления Литвы. Из 26 батальонов литовской полиции так или иначе с холокостом оказались связаны 10, которые постоянно или эпизодически охраняли места заключения или убийств, конвоировали обречённых, участвовали в их убийствах{420}. Из упомянутых 10 батальонов, по подсчётам А. Бубниса, только 1-й (13-й) и 2-й (12-й) литовские батальоны систематически участвовали в массовом уничтожении граждан Литвы еврейской национальности и евреев Беларуссии. 3-й (11-й), 4-й (7-й), 252-й, Вильнюсские 1-й, 2-й и 3-й, 14-й Шяуляйский и 10-й Паневежский батальоны литовской полиции принимали участие в геноциде евреев только эпизодично. Прошли боевой путь Второй мировой войны и остались в стороне от убийств шестнадцать батальонов: Каунасские 5-й, 8-й и 9-й, Вильнюсские 4-й, 6-й (по охране железной дороги) и 15-й, 250-й, 251-й, 253-й, 254-й, 255-й, 256-й, 257-й, 258-й, 259-й и батальон «Литува».

Состав ФЛА был очень смешанный, он на короткий срок соединил самые разные политические силы, включая вольдемаровцев. Однако в предвоенной программе ФЛА, в сущности, ничего предосудительного не было. В 6-й главе документа «Общие указания для освобождения Литвы» от 1 мая 1941 г. указано: «Надо следить, чтобы арестованные не были бы самовольно убиваемы, чтобы с ними обращались гуманно, хотя и с положенной строгостью»{421}.

Уже в первый день своей деятельности ВПЛ выпустила листовку «Для сведения шаулистов и партизан», в которой предупредила: «<…> замечено, что имеется желание сводить счёты с неугодными лицами. Строго запрещается самим вершить правосудие. Все подонки, которые провинились перед литовским народом, получат возмездие по решению суда»{422}.

Командир 15-го батальона литовской полиции майор Альбинас Левицкис (Albinas Levickis)

Первые строевые подразделения полиции были предупреждены о недопустимости свершения самовольных судов, мести и убийств{423}. В неразберихе первых дней войны, конечно, могли произойти спонтанные акции самозванцев и негодяев. Наиболее ярко в документах отражено участие литовцев в массовом уничтожении евреев – это действия 2-го (с ноября 1941 г. он получил название 12-го литовского полицейского батальона)[102]102
  Другие источники (А. Бубнис) указывают, что этот номер получил в феврале 1942 г.


[Закрыть]
литовского полицейского батальона под командованием майора А. Импулявичюса в Минско-Барановичском районе в октябре 1941 г. Из Каунаса в Минск этот батальон прибыл в на чале октября 1941 г. и был передан в распоряжение немецкого 11-го резервного полицейского батальона, который в свою очередь подчинялся командиру 707-й пехотной дивизии в Белоруссии генерал-майору Густаву фон Бехтгольшейму (Gustav von Bechtholsheim). Батальон нес охранную и караульную службу, а также принимал участие в карательных акциях против партизан и в уничтожении еврейского населения. Поскольку осталось очень мало свидетельских показаний, то сегодня очень трудно установить, сколько полицейских этого батальона участвовало в убийствах. Немецкий комиссар Слуцкого округа Хинрих Карл (Hinrich Carl) 30 октября написал рапорт, в котором протестовал против жестокого убийства слуцких евреев и особенно подчеркнул очень активные действия литовцев в уничтожении евреев{424}. В рапорте он умолял «в будущем держать этот батальон подальше от меня». После войны, 11 июля 1992 г., бывший офицер этого батальона лейтенант А. Гецявичюс (во время войны он руководил специальным отрядом «Jagdkomando» 12-го литовского батальона) возбудил судебное дело о клевете против Шотландского телевидения, которое тенденциозно осветило деятельность 12-го литовского батальона в Белоруссии{425}.

Согласно немецким документам, осенью 1942 г. 3-й и 15-й литовские батальоны (на территории Белоруссии) участвовали в проводимой немцами масштабной операции «Болотная лихорадка». Какова была роль обоих батальонов в этой акции, трудно сказать, однако во время операции, которая длилась с 21 августа по 21 сентября 1942 г., было расстреляно 8350 евреев{426}. Вместе с тем надо иметь в виду, что осенью 1942 г. в Генеральном округе Белоруссии были дислоцированы большие полицейские силы: 1 тысяча немецких и 3 тысячи литовских, латышских и украинских полицейских{427}.

Были и другие случаи, когда в акции по уничтожению евреев были втянуты литовские полицейские и бойцы полицейских батальонов, однако большая часть литовской общественности их осуждала. Иногда по этой причине полицейские после истечения срока службы (6 месяцев) подавали рапорта об уходе со службы (например, в Мариямполе), а кое-где и дезертировали. Это отражается даже в документах советских партизан или КГБ: после одной акции убийства евреев в Каунасском IX форте[103]103
  B 8 км от центра Каунаса; начато сооружение в 1882 г., окончено в 1905 г. в системе укреплений Ковенской крепости.


[Закрыть]
группа полицейских литовского батальона полиции открыто выразила недовольство{428}. За такие поступки несколько подразделений полиции были посланы на опаснейшие участки фронта, на работы в Германию или в концлагеря. Командир взвода батальона самообороны капитан А. Киркилас (A. Kirkilas), замешанный в убийствах евреев, в июле 1941 г. застрелился{429}. То же самое случилось в Каунасе, где один офицер-литовец, не желавший убивать евреев, застрелился{430}. В Вильнюсе и Жагаре литовские полицейские, отказавшиеся участвовать в убийствах жителей еврейской национальности, были расстреляны чинами оперативной группы, а затем закопаны в одной яме с убитыми евреями{431}.

20 января 1942 г. в пригороде Берлина Ванзее прошла организованная РСХА тайная конференция, на которой была принята программа, названная «Окончательное решение еврейского вопроса» («Endlösung der jüdischen Frage»). Остланд на конференции представлял командир полиции безопасности и СД в Латвии, заместитель командующего полицией безопасности и СД в Остланде штурмбаннфюрер СС Рудольф Ланге (Rudolf Lange). На конференции было решено переправить всех евреев из Европы в концлагеря на Востоке. Массовое уничтожение евреев уже идет полным ходом, но только 30 января А. Гитлер публично признает существование программы ликвидации, заявив, что «одним из будущих итогов войны будет уничтожение всех евреев Европы. Весной начнется уничтожение евреев в газовых камерах». Союзники Германии попытаются сопротивляться осуществлению этой программы, но лишь Болгария так и не подчинится ей в течение всей войны.

С этого времени судьбу евреев в Литве вершили только нацистские учреждения, т.е. СС и полиция. С целью скомпрометировать литовское самоуправление и литовскую полицию немецкие сотрудники СД, участвующие в расстрелах евреев, переодевались в литовскую униформу (например, так было в Шакяе){432}. Даже в конце 1943 г. немцы пытались создать впечатление, что акции по уничтожению евреев проводят литовцы. «Немецкая оккупационная власть в Литве массово уничтожает евреев, однако её агентура распространяет слухи, что евреев расстреливают не немцы, а литовцы»{433}.

Необходимо отметить, что директор Департамента полиции В. Рейвитис своим циркуляром от 17 сентября 1941 г. разрешил начальникам полиции для нужд своих учреждений и для поселения сотрудников полиции занимать освобождённые еврейские помещения{434}. Однако не будем спешить делать выводы.

После создания в Литве первых структур власти и постоянных полицейских учреждений немецкой администрации верховным руководителем литовской полиции и полицейских батальонов стал руководитель СС и полиции в Литве (последовательно – Л. Высоцки, Г. Харм, К. Хинтце). Полицейскими батальонами руководил ему подчинённый командир немецкой полиции порядка (отдел 1а его учреждения в Литве). В 1942 г. этим отделом руководил майор полиции Фридрих Дунгс (Friedrich Dungs). В Каунасе и Вильнюсе литовские батальоны полиции выполняли указания и местных руководителей СС и полиции. Действительными командирами этих батальонов были прикреплённые к ним немецкие офицеры связи (Verbindungsoffizier der Schutzmannschaft), которые с 4–6 немецкими сотрудниками полиции составляли одноименный штаб. Офицерами связи были:

1-й полицейский батальон – капитан полиции Август Ратхманн (August Rathmann), затем – капитан полиции Сперлинг (Sperling);

2-й полицейский батальон – капитан полиции Войгт (Voigt), затем – капитан полиции Герхард Бейер (Gerhard Beyer);

3-й полицейский батальон – капитан полиции Ганс Иоахим Якоб (Hans Joachim Jacob), затем – капитан Бартш (Bartsch);

4-й полицейский батальон – капитан полиции Артур Мартин (Arthur Martin);

5-й полицейский батальон – капитан полиции Г. Бейер, затем – капитан полиции Копе (Kops); 6-й полицейский батальон – капитан полиции Кюн (Kühn), затем – старший лейтенант полиции Пауль Тироль (Paul Thyrol);

7-й полицейский батальон – капитан полиции Вильгельм Ничше (Wilhelm Nietsche), затем с 12 июля 1943 г. – капитан полиции Гельмут Рейнингхаус (Helmut Reininghaus);

8-й полицейский батальон – майор полиции Альберт Шнейдер (Albert Shneider);

9-й полицейский батальон – майор полиции Карл Легнер (Karl Legner), затем – майор полиции Ганс Бехренс (Hans Behrens)[104]104
  Род. 13.09.1895. 15.01.1943 награждён Medaille Winterschlacht im Osten 1941/42 (Ostmedaille).


[Закрыть]
;

10-й полицейский батальон – капитан полиции Франц Сальхофер (Franz Salhofer);

11-й полицейский батальон – капитан полиции Вальтер Драуб (Walter Draub);

12-й полицейский батальон – капитан полиции Курт Шпангенберг

(Kurt Spangenberg);

13-й полицейский батальон – капитан полиции Курт Эдельманн (Kurt Edelmann), затем – капитан полиции Темп (Temp);

14-й полицейский батальон – капитан полиции Ф. Сальхофер;

15-й полицейский батальон – капитан полиции Оельманн ((Jeimann), затем – капитан полиции Ян (Jahn){435};

252E[105]105
  Резервный.


[Закрыть]
полицейский батальон – капитан полиции Хейнрих Крузе (Heinrich Kruse)[106]106
  Род. 03.06.1902.


[Закрыть]
, затем – капитан полиции Рушински (Ruszynski);

253-й полицейский батальон – капитан полиции Хертцель (Hertzel), затем – майор полиции К. Легнер;

254E полицейский батальон – капитан полиции А. Ратманн;

255-й полицейский батальон – майор полиции Альфред Дитц (Alfred Dietz){436};

256-й полицейский батальон – капитан полиции Бухум (Buchum);

257-й полицейский батальон – капитан полиции Г. Рейнингхаус, затем – капитан полиции Кюн. Офицер связи наблюдал, как выполняются задания, иногда пытался захватить руководство в свои руки. Кроме того, он санкционировал каждый приказ или указание командира батальона. Офицер связи предоставлял полицейским отпуска, представлял к награде, информировал своё руководство о деятельности части. Кроме этого, он рассматривал прошения офицеров и рядовых батальонов полиции об увольнении со службы{437}. Иногда немецкий офицер связи имел более низкое звание, чем командир батальона, и это унижало литовских офицеров. По утверждению генерала майора Э. Юста, иногда кое-какими батальонами литовской полиции непосредственно руководили немецкие офицеры, так как некоторые литовские офицеры теряли доверие немцев. После заявления протеста литовскими офицерами начальник немецкой полиции порядка в Литве полковник полиции В. Денике письмом от 8 июня 1942 г. категорически запретил немецким офицерам связи вмешиваться в дела тактического руководства батальоном{438}.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю