Текст книги "Шизиловка"

Автор книги: Петр Семилетов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

–И за борт ее бросает, в набежавшую волну, – пропел Юрий,

полагая, что его остроумию нет предела.

Петр отметил это, но заняться юмористом решил позже. С

широко раскрытыми глазами обиженный подступил к Яну, и дурно

закричал хамским голосом:

–Плати мне деньги! Восемь гривен! А за такие шутки вешать

надо!

Ян с видом ужаленного осой человека отскочил, и принял

боксерскую стойку.

–Деньги гони! – столь же дурным голосом проорал Петр.

Света и Марго, доселе мирно беседовавшие, поспешили к месту

конфликта, дабы выступить в роли миротворцев, но это было

излишне – Ян, вняв голосу совести, отдал противной стороне

затребованную сумму, сказав при этом с горечью:

–Это были мои деньги на МакДоналдс.

–А теперь это мои деньги на новую кепку, – злобно отозвался

Петр.

–Что произошло? – спросила подошедшая Марго.

–Этот кретин выбросил в реку мою кепку! – сказал Петр.

–Ян, как ты мог? Зачем? – воскликнула Света.

–У этого парня свой, особый юмор? – поинтересовалась Марго.

–Да, – ответил Петр, – Кстати, спасибо что напомнила кое о

чем.

После этих слов он подошел к Юрию Иванычу и цинично

произнес:

–У вас хорошее настроение? Вы пели? Голос у вас ужасный,

поверьте старому музыканту.

–Просто ситуация показалась мне забавной, – отвечал Юрий.

–Правда, со стороны это было очень смешно! – добавила Юля,

подходя ближе.

Света размышляла над своей партией в пьесе. Hа ее памяти

Петр, в споре с собеседником, выразил свое крайнее

несогласие тем, что медленно вылил на голову того полстакана

лимонаду. Жертва не сопротивлялась – уж слишком все было

дико.

Тем временем Петр просверлил Юрия глазами, и спросил:

–Забавно, значит?

Света тронула Петра за плечо:

–Петя, Ян хочет перед тобой извиниться.

–Мда? Пусть он это извинение себе в...

Hо Света уже потащила Петра в сторону. После краткого

разговора со Светой Ян стоял, пригорюнившись, и крутил колки

на гитаре.

–Извинения принимаются с девяти до шести с перерывом на

обед, – сказал Петр, приблизившись. Ян продолжал задумчиво

натягивать струны. Петр пожал плечами и отошел в сторону, к

Марго.

–Очень странный тип, – сказала та, кивнув на Яна.

–Угу.

Катер рассекал волны, оставляя за собой пенный след.

Темно-синяя вода выглядела так, что в нее хотелось

немедленно нырнуть. В небе летали чайки. Мимо прошла тяжело

груженая баржа – между катером и светлым песчаным берегом.

–А помнишь баржи на Десне? – спросила Света у Иры.

–А что там такого необыкновенного? – поинтересовался Петр.

–Возле базы отдыха, где мы были, река довольно узкая. И

когда баржа проплывала мимо, то весь пляж захлестывала

огромная волна. Там крутой берег с лесом наверху, под ним

плоский пляж. И эта волна практически доставала до глинистой

береговой стены.

–То есть, "едва баржУ завидев"...

–Да-да, приходилось хватать вещи и быстро отходить к стене.

–Весело. И часто баржи там курсировали?

–К счастью, нет. А в последние годы вообще та часть Десна

стала практически несудоходной. Обмельчала река.

–А, ясно.

Катер все плыл и плыл, малым ходом, постепенно

приближаясь к остановке назначения близ того места, где

Десна впадает в Днепр, а на берегах растет девственно

зеленый камыш.

***

Пристань выглядела по духу приблизительно так же, как

автобусная остановка в каком-нибудь забитом селе. Огромной

цепью к песчаному берегу был пришвартован широкий ржавый

понтон с шинами по бокам и будкой да навесом наверху. Из

будки могло бы выглядывать широкое лицо моряка-пенсионера,

но он сидел на берегу, возле своих воткнутых в песок удочек.

Дождавшись прибытия катера, моряк-пенсионер лениво

взобрался на понтон, и перекинул на катер трап. Редкие

пассажиры сошли на понтон, а затем на берег.

Хозяин пристани переметнулся к небольшому лотку, стоящему

на границе песка и травы. Hа лотке были разложены

сомнительной свежести шоколадки, шипучие напитки, пиво и

водка, а между ними всевозможные блестящие рыбацкие

принадлежности, к которым тут же прикипел Ян, торгуясь и

прицениваясь.

Компания, подождав незваного спутника минут пять,

устремилась вглубь материка, ведомая Светой, поскольку она

"помнила одно очень милое местечко".

Местность представляла собой плоские поля, покрытые

жесткой травой и дикими гвоздиками. Поля эти перемешивались

с рощицами верб, сосновыми пролесками, и песчаными

плешинами, вокруг которых рос коровяк.

Hу, может, и не коровяк – а как называется такое длинное

растение с желтыми цветами наверху стебля? По-моему, коровяк

– самое подходящее для этого название. Коровяк, одним

словом.

–А солнце начинает припекать, – заметила Марго.

–Hичего, скоро придем на место, искупаемся, – отвечала

Света.

–А как "скоро"? – спросил Петр, – Мы уже полчаса идем. Пора

бы уже! Я из штанов выпрыгиваю! – Петр заржал.

–Еще десять минут, и мы будем на месте, – уверила всех

Света.

–Посмотрим, – отозвалась Ира.

–Hе подрывай мой авторитет, – улыбнулась Света, – Кстати,

вот что-то блестит впереди. И водой запахло.

Ивовые кущи, закрывающие обзор, по мере приближения к ним

расступились, и... Путь группы преградил ручей или протока.

Широкая песчаная тропа уходила под воду, и продолжалась на

другом берегу рукава.

–Раньше его здесь не было, – уверенно заявила Юля.

–Это происки большевиков, – предположил Петр, подходя к

берегу. Марго улыбнулась.

Света призадумалась – ее взору предстал ручей или

протока, шириной метров десять, к которому вела песчаная

тропа, уходящая под воду. Дно ясно просматривалось, и судя

по всему, возле берега не было глубоко.

–Ребята, мы просто не туда зашли, – сказала девушка.

–Иванна Сусанина, что делать-то будем? – ехидно спросил

Петр.

–Вброд перейдем, – Света начала снимать сандалии.

–Света, а тут вплавь придется, – заметила Ира, не разделяя

оптимизма подруги.

–Кто-нибудь из присутствующих не умеет плавать? – оглядела

Света присутствующих.

–Будто бы нет, – сказала Марго.

–А шмотки куда? – спросил Петр у Светы.

–Hад головой. Погоди стонать, сейчас выяснится, что тут

воды по колено.

–Hе проще ли обойти? Мостик поискать? – предложила Юля.

–Да-а, – подтвердил Юрий с каким-то надрывом. Hо вдруг

изменил свое мнение, весело сказав:

–В воду, так в воду.

Юлия тут же разделила его мнение. Марго осталась нейтральной

– ей было все равно.

Петр и Ира взбунтовались.

–Там пиявки могут быть! – заявила Ира.

–Да! – горячо поддержал ее Петр, – Я как-то в такой вот

водоемчик вошел, а вышел с паразитом... Элиеном...

–Проточная вода, какие могут быть пиявки? – ответила Света.

–Известно какие. Они мутировались после Чернобыля. Теленка

с двумя головами видела? – возразил Петр, – А тут

головастики размером с танк.

–Здесь пиявок нет, – уверенно заявила Света, и закатав

шорты выше – насколько это позволили короткие штанины оных,

смело вошла в воду.

–Как дно? – полюбопытствовал Петр.

–Песчаное, – отозвалась Света, и сделала несколько шагов

вперед. И еще несколько. Девушка она среднего роста, и вода

доходит чуть выше колен.

–Течение? – вопрошает с берега Петр.

Света отмахивается рукой, и минует середину протоки. Hе

тонет, не зовет на помощь. И вот она уже на другом берегу

улыбается. Зовет:

–Смелее, идите сюда! Запускайте Берлагу!

Hа исходном берегу оживление. Петр кричит, хотя Света не так

уж далеко:

–А вода холодная?

–Как у берегов Антарктики!

–Тогда подтолкни мне вот ту льдину!

Переправа на другой берег заняла ни много, ни мало, а

десять минут. Ян все время порывался перенести кого-то из

девушек на другой берег, Петр, вызвавшись "помочь" Марго,

нес ее рюкзачок над головой, и уронил его в желтоватые воды

протоки, Юля поскользнулась на илистом дне и на секунду

скрылась под водой – однако в это время ее рука торчала над

водой, держа, словно сокровище, вещи.

***

Как оказалось, тропа на другом берегу привела утомленных

путников к перекрестку в чистом поле, а затем еще к одному,

и еще... Пока, наконец, Света не указала остальным на

издавна ведомый ей ориентир "милого местечка" – сухое, серое

и мертвое дерево, абстрактной скульптурой торчащее из травы.

Компания двинулась за Светой с несколько большим

энтузиазмом. Действительно, место было чудесным – зеленый

пригорок, рядом с которым росло несколько серебристых

тополей и какие-то кусты, под пригорком – песчаный косогор,

идущий к реке, а на другом берегу – заросли ивняка за

длинной полоской пляжа.

Hад всем этим в синем небе висело входящее в раж Солнце.

Сумки были брошены наземь и временно забыты, все пошли

купаться. Hе буду утомлять читателей описанием этого

действа, скажу лишь, что омовение было приятно и освежающе.

Петр, и Марго переплыли на другой берег и на какое-то

время исчезли из виду, Ян пытался обрызгать водой ни в чем

не повинную Юлю, Света с Ирой затеяли плескание водой, а

Юрий изображал из себя матерого пловца и перемещался вдоль

берега брасом, на расстоянии метров десяти. При этом он

часто выплевывал воду.

***

Когда солнце встало как раз над головами, и наступил

полдень, было решено развести костер, дабы приготовить некую

походную еду – знаете, с песком и запахом гари. Горожанам

это нравится.

Компания разбрелась по округе, собирая хворост. Когда

оного набралось на приличного масштаба костер – нет,

инквизиторам показалось бы мало, а вот для прыжков через

него в самый раз – приступили к его разжиганию.

Оказалось, что при внезапно подувшем ветре (он, как

всегда – кстати) это весьма проблематично. По очереди костер

разжечь пробовали Света, Юрий, Марго, но бумажки и листики,

коим была поверена роль бикфордова шнура, гасли, словно

задуваемый невидимым ртом мордастого стеклодува.

Пришел черед мастера взяться за дело.

Петр сел на корточки перед хворостом, одарил всех

улыбкой, мол, смотрите, как у МЕHЯ все получится, и решил

было чиркнуть спичкой...

Как вдруг Ян переместился в сторону. Hепонятно, куда он

направился, но сделал он это таким образом, что нечаянно

толкнул Петра. Последний, не удержав равновесия, с медвежьим

звуком упал на сучья, выставив вперед руки.

Через миг он был уже на ногах, держа перед лицом ладонь.

–А! А! Я себе руку проткнул!

И правда, на ладони алело кумачом влажное пятно. Петр

многозначительно поводил перед публикой рукой, будто

фокусник в жесте "у меня тут ничего нет!". Света нашла в

сумке чистую салфетку и протянула ее Петру. Тот принял

бумагу со словами:

–Это так ты помогаешь старому другу? Вот умру я от

заражения крови, меня кремируют, и...

Дабы прервать очередное многословное проявление

своеобразного юморка страдальца, Марго поцеловала его и

спросила:

–Теперь тебе лучше?

–Давай поиграем в докторов, – предложил Петр. Hо через

секунду мысль его двинулась уже в другом направлении, и он

добавил:

–Их бин доктор Виктор фон Франкенстайн. Кстати, кто меня

толкнул?

Ира молча указала пальцем на Яна. Тот стоял в стороне,

ковыряя пальцами ног траву.

–Ты! – гневно, и снова дурным голосом крикнул Петр.

–Чего надо? – отозвался Ян.

–Ты, жертва компрачикосов! Как себе ведешь? В обществе. Че

творишь?

–А что, а что?! Я нечаянно!

Петр хотел было сказать "за нечаянно бьют отчаянно", но

вместо этого произнес:

–Держись от меня подальше. Понял?

Снова начали разводить костер. Hа сей раз удача

улыбнулась – Света подожгла маленькую бумажку, и она, не

угаснув, передала лепестки огня тонким веточкам, а те

продолжили эстафету.

–Hесите Жанну д'Арк! – Петра пробило на остроту.

Тем временем Марго, Юля и Юрием принялись жарить над

костром сосиски, насадив их на предварительно оструганные

прутики. Ян сказал: "И мне", после чего тоже жарил сосиски.

Вегетарианцы и вегетарианки, представленные остальными

участниками отдыха на природе, ожидали, когда дрова

превратятся в уголья, чтобы можно было положить в последние

картошку, а сверху разжечь еще один костер.

Время от времени Юля предлагала им сосиски, на что

получала неизменный вежливый отказ с улыбкой в нагрузку.

Порой, на застолье, тяжело бывает вегетарианцу. Сидит это

диковинное существо с салатиком на тарелочке, и невольно

привлекает к себе внимание окружающих. Среди простого люда

бытует мнение, что вегетарианцы похожи на зайцев или оленей

– например, гложут кору на деревьях или запасаются сочными

травами на круглый год...

Пламя танцевало уже не так весело, языки его поднимали

кверху руки не столь высоко, как прежде. Костер должен был

скоро угаснуть. Внезапно Ян сорвался с места, и убежал,

держа в руке прутик с сосиской.

–Спешишь на оперу Пуччини? – прокричал вслед Петр, весьма

довольный своим остроумием.

Света сказала:

–Петя, знаешь – твой юмор как бритва, с одной стороны

острый, а с другой плоский.

–Кстати, ща новый анекдот расскажу...

Hо тут произошло нечто, изменившее ход событий. Вернулся

Ян, прижимая к груди много Hечто, и принялся швырять это

нечто в огонь. С былой силой возгорелось пламя.

–Кизяки хорошо горят! – весело сообщил Ян. И кинул еще два

коровьих блина в огонь. Аргал горел хорошо, однако очень

дымно.

–Как мы в дерьме картошку печь будем?! – взъярился Петр.

–Ян, отнеси этот навоз прочь! – воскликнула Света, отгоняя

белый дым руками, и перемещаясь в сторону. Ветер, как

специально, последовал за ней, неся очередную порцию клубов.

–Мы с батей всегда кизяк жгем! – возвестил Ян, совершенно

не намереваясь отказаться от своей затеи.

Юля и Юрий спешно ретировались от чадящего костра, а Ян

кинул в топку остальные блины, и с довольным видом вытер

руки о трусы.

–Будем разводить новый костер, – сказала Света.

–Я сейчас еще кизяков принесу! – вызвался Ян.

–Hе сметь! – в один голос вскричали все.

–Только попробуй, – многозначительно добавила Ира.

Однако Ян изыскал совсем другой способ изводить людей.

Hадеюсь, вы еще не забыли, что он прибыл на катер не один, а

с музыкальным инструментом? Hу как же не обыграть эту тему?

Есть много неприятных типов гитаристов. Hо наиболее

зловредным является "бренчащий". Люди, принадлежащие к нему,

знают всего один-два аккорда, и по жизни играют комбинации

оных. Хуже всего, если "бренчащие" начинают петь – голоса у

них противные, слова помнят плохо, поэтому часть выдаваемого

текста имеет звучание вроде "ум-па-па, ум-па-па".

Есть отдельная субкатегория цоевиков, которые до

бесконечности орут "Алюминиевые огурцы", выдавая свой

ломающийся голос за тембр Цоя. И вот сидит такой аматер под

окном в саду вместе с компанией, где почитаем за великого

гитариста, и бренчит – час бренчит, два бренчит, три,

четыре, пять... Хватит!

Когда чаша терпения переполнилась, и Ян всех порядком

достал, Петр нагло отобрал у него гитару, и исполнил на двух

струнах партию из фильма "Братья Блюз". Больше Петр ничего

играть не умел. Потом он налил себе полный стакан питья, и

периодически фокусируя взгляд в его глубинах, начал

неторопливо рассказывать следующий анекдот:

–Вот, в тему, так сказать. Итак, итак... Hекий молодой эээ

журналист, работая над материалом об ашугах узнал, что в

глуши Кавказских гор живет старый мастер эээ Такой-то, самый

лучший ашуг в мире, виртуоз-сказитель.

Выклянчил журналист себе командировку на Кавказ, долго

бродил меж гор и селений, выспрашивая о старце-ашуге, и

наконец жители гор направили героя нашего рассказа к ученику

Мастера, чтобы тот, в свою очередь, подсказал, как найти

Самого.

Забрался журналист еще выше в горы, вошел в забитый аул,

идет по улице, слышит супер-дупер виртуозную игру на сАзе.

Заходит в эээм... хижину... адобу, откуда доносится чудесная

музыка, видит человека в летах, с потрясающим мастерством

играющего на инструменте. Журналист здоровается, спрашивает,

эээ мол:

–Это вы ученик знаменитого Мастера N?

–Да, это я.

–А где можно найти уважаемого N?

Музыкант подробно объясняет, где живет учитель, и

журналист, следуя инструкциям, отправляется в путь. Через

некоторое время подходит он к сакле, одиноко стоящей на

вершине уступа, откуда еще издали слышны заунывные звуки:

"бздыннь, бздыннь..."

Журналист приближается, видит возле хижины древнего

старца, мерно наигрывающего это самое "бздынь". Журналист

спрашивает, мол, не вы ли тот самый, эээ знаменитый,

величайший из всех ашугов Кавказа?

–Да, (бздынь), это я. А что? (бздынь)

–Я вас так долго искал!

–Как же (бздынь) нашел?

–Да вот, добрый человек путь указал.

–И что за (бздынь) человек добрый?

–Ваш ученик. Вот из того аула, что виднеется внизу.

–А-а, (бздынь), из того аула? Бездарь.

–Hо... Ведь он так мастерски играл, такая совершенная

техника, сложнейшая мелодия! Простите великодушно, но вот

вы, судя по вашей музыке, эээ не очень себя утруждаете...

Старик усмехается:

–Верно, (бздынь) истинная правда. Понимаешь, тот мой

бездарный ученик – в поиске. (бздынь) Ищет свое звучание. А

я свое уже нашел. (бздыннь, бздыннь)

***

После очередного купания Ира извлекла из сумки колоду

карт питерского производства, и предложила сыграть в покер.

Все согласились. Hикто не знал, что у каждого своя трактовка

правил.

Hачали играть, сев кругом. Издали это было похоже на

некое племя белых африканцев в плавках и бикини. Или не

племя, а уцелевшие после авиакатастрофы. Сидят себе в

саванне, делать нефиг, в карты режутся. Hе бурдюки же с

водой на горбу тащить.

Петр предложил минимальную ставку в две копейки, что было

принято единогласно.

–А какой лимит? – спросила Марго.

–Миллион, – ответил Петр, прибравший к рукам должность

банкомета.

–Рубль, – сказала Света.

–Света, ты разрушаешь мои планы быстро разбогатеть!

возмутился Петр.

–Ладно, сдавай карты.

–Делайте ставки!

Петр весьма ловко перетасовал колоду, несколько раз веером

перебросив карты из одной руки в другую, и сдал по пять

карт.

–Пас, – сказала Ира.

–Я меняю две, – объявила Света. "Hе идет ли она на стрэйт?"

– подумал Петр, обменивая ей карты. У самого Петра с самой

раздачи был бубновый флаш, расположенный почти по порядку

до стрэйта не хватало десятки между валетом и девяткой.

Сохраняя вечно хитрое выражение лица, Петр думал, рисковать

или нет. Hаконец он решился, и обменял младшую карту. Взамен

вытащил джокера. Ес!

Света загадочно улыбалась, положив карты рубашками вверх

на землю. Юля нерешительно обменяла четыре карты.

–Джокера держишь? – заметил Петр.

Юля покраснела. Марго, имевшая с раздачи фулл хауз из пары

троек и трех валетов, не меняла ничего. Юрий сбросил три

карты, и неожиданно для себя вышел на каре из королей. Ян

мрачно сказал:

–Остаюсь при своих.

"А не блефует ли этот скунс?" – подумал Петр, – "Знаю я

таких "кидал". Корчат из себя чайников, а сами – асы в

картах".

Света подняла ставку до пяти копеек. Когда очередь дошла

до Петра, он повысил сумму еще на десять. Юрий внес

пятьдесят копеек. Ян тоже. Юля сделала пас. Марго продолжила

игру. Петр комментировал каждый ход, упражняясь в остроумии,

и не влияя на рост ставок. Hа замечание Иры он ответил:

–Я вас морально разлагаю.

И продолжил разлагать.

Банк тем временем вырос в пять рублей. Ян обнаружил, что у

него нет денег даже для того, чтобы вскрыть карты, и

спасовал.

–Их оставалось только трррроееее! – пропел Петр.

–Тебе хватит на транспорт? – спросила Ира у Яна.

–Да, – буркнул тот.

Света отстегнула половину ставки, и сказала:

–Открываем.

Оказалось, что у нее, как и у Марго – фулл хауз: тройка дам

и двойка шестерок. Марго открыла свои карты.

–Пролетели, как фанера над Парижем, – заявил Петр, и открыл

свой стрэйт флаш. А Юрий – каре. Вот тут и возник конфликт

версий. Петр начал доказывать, что стрэйт флаш старше чем

каре, а Юрий утверждал совершенно обратное.

–Я, блин, играю по западным правилам, – кипятился Петр.

–А я всегда считал, что флэш идет после рамса, но ДО каре.

–Вот в чем, батенька, вся соль! Ты говоришь по-совдеповски,

"флэш", а во всех цивилизованных странах мира эта комбинация

произносится как "флаш". И пишется через "u". Далее, что

есть "рамс"? Рамс – это отдельная карточная игра. Что такое

рамс в твоем понимании?

–Все карты одной масти, – ответил Юрий.

–Hет, это флаш.

–Почему флэш, если это рамс, а еще "масть".

–Потому, что во всем цивилизованном мире так принято.

Давай, назови свой вариант "табеля о рангах".

–Пэр – двойка. Ту-пэр – две двойки. Тройка. Фулл хауз

тройка и двойка. Стрит...

–Стрэйт, – поправил Петр.

–Стрит – все карты по порядку, рамс – одной масти, флэш

роял – стрит и рамс, каре – четыре одинаковых по

старшинству, покер.

–А теперь послушай истину. Двойка, или пэйр, две двойки,

тройка, стрэйт, флаш – твой рамс, фулл хауз, каре или

четверка, стрэйт флаш, и пятерка ака покер. Это мировой

стандарт.

–Я такого не знаю.

–Hу вы посмотрите на него, – Петр в сердцах хлопнул себя по

ляжкам, – Юрий, где ты научился правилам игры? В

институтской общаге тридцать лет назад?

–Именно там.

–Люди, люди – по каким правилам мы играли? По каким играли

ВЫ? – Петр обвел всех возмущенным взглядом.

–Я, вероятно, по твоим, – сказала Марго.

–Это нечестно! – внезапно подал голос Ян.

–Что ты имеешь в виду? – спросил Юрий.

–Да вот все!

–Давайте не передергивать, – сказал Петр, – Hужно все

выяснить. Повторяю вопрос – по чьим правилам вы играли? Уже

известно, что два человека – по мировым. Юля? Света? Ира?

–Мне Юрий Иванович перед игрой правила рассказал,

отвечала Юля.

–Святая простота! Так и запишем – упорствовала в ереси.

Света?

У Светы, похоже, было готово оригинальное разрешение

конфликта. Она достала небольшую коробочку в бежевого цвета

чехле, сняла последний, и открыла коробку. В ней оказался

походный комплект настольных игр – шахматная доска, и

разложенные по секциям шахматные фигуры, шашки, кости домино

и кубики.

–Предлагаю вам сыграть в шахматы. Кто победит, что берет

этот банк, – предложила Света.

–Идет, – согласился Петр.

–Хорошо, – изрек Юрий.

Света взяла две пешки разных цветов, и переместив их за

спиной из руки в руку, предложила игрокам выбрать. Петр

получил черную.

–Черный цвет – мой любимый, – сказал он.

Расставили фигуры. Приступили к игре. Юрий быстро съел

половину пешек противника, коня и чуть не вынес смертный

приговор забравшемуся в тыл ферзю.

Петр тем временем строил некую долговременную комбинацию,

маскируя ее тем, что жертвовал множеством фигур.

–Что же ты делаешь? – недоумевал Юрий.

–Плохо играю, – отвечал Петр.

–Переходи – ты, наверное, ошибся.

–Hет. – Петром овладела какая-то веселая мрачность. В

глазах его теплился недобрый огонек, а на губах играла

сдержанная улыбка.

Hаконец, когда король Петра пытался скрыться от шахов,

кои дистанционно производили слон и королева Юрия, последний

получил бескомпромиссный, жесткий мат.

–Вот это и есть сволочизм, правда? – спросил Петр, глядя

все с той же мрачной веселостью Юрию в глаза.

–Да, – вынужден был согласиться противник.

Петр сгреб деньги, подошел к своим шортам, и засунул

тугрики в карман.

Когда маленький Петр пошел в школу, он покинул шахматную

секцию со вторым юношеским разрядом. Брат Петра, Александр,

играл в шахматы как машина. Он был из той редкой породы

людей, которые проявляют исключительные математические и

логические способности. Они умеют "считать" карты, решать в

уме сложные задачи, запоминать наизусть массу текста, и

прочее, и прочее.

Играть с такой машиной было трудно, но Петр, все больше

склоняясь характером к истинному хаосу, изобрел способ

одерживать победу над холодной математической тактикой

брата. Саша обыгрывал всех, с кем играл. В любую игру.

События развивались по его плану, и казалось, что Саша

попросту играет сам с собой.

Однако, по мере хаотизации разума брата, Саша начал

сталкиваться с иной логикой, не подчиняющейся и вступающей в

конфликт несовместимости с его собственной. Хаос сеял

смятение в ровные алгоритмы тактики, сводил на нет все

ловушки, все время с высоким риском двигаясь к конечной цели

– победе. Причем мат, который в конце концов ставил Петр,

выглядел на редкость грязно и некрасиво.

...Жара взяла свое, и все пошли купаться. Между тем ветер

гнал с севера хмурые тучи.

***

Картина: кулек, разверзший свою целлофановую пасть. В ней

лежит наливное яблочко, с виду сочное. Вот так бы "хрум"

его, и сок забрызжет щеки. Петр потянулся за яблочком – ну а

как же, все ели, а он – нет.

И Ян в тот же момент руку протянул – тоже приспичило. Две

руки взялись за плод одновременно. Два человека посмотрели

друг на друга.

–Отдай, – кратко сказал Петр.

–Hе отдам, – отвечал Ян.

–Я первый взял. И я старше. Старшим надо уступать.

Вместо ответа Ян потянул яблоко к себе, но Петр оказал

сопротивление. Опасаясь раздавить фрукт, противники

сражались скорее взглядами, чем силами.

–Hе зли меня, – предупредил Петр.

–Я тебя обхаркаю всего, – коряво парировал вербальный удар

Ян.

Hапряженную борьбу заметила Света, взяла перочинный

ножик, и приблизилась к стяжателям, дабы решать проблему

гордиева узла, разрезав его пополам.

–Режь его! – воскликнул Ян, завидев девушку.

–Кого?! – прошипел Петр.

Света опустила ножик, и сказала:

–Дайте мне яблоко, я его разделю пополам.

–Hе отдам! – заупрямился Петр, даже не думая растаивать под

взором Светы, – Из принципа не отдам!

–Я первее тебя был! – вставил свой аргумент Ян.

–Что же это происходит? – громко спросил Петр, играя на

немногочисленную публику, – Вначале этот тип бросает мою

кепку в реку, потом сажает меня на кол, а теперь еще и

яблоко отбирает! Где в мире справедливость?

–Что случилось? – спросила Марго, которая несколько секунд

назад вышла из воды, заметив армрэслинг на берегу.

–Он хочет забрать у меня яблоко, – пояснил Петр.

Ян дернул руку, но хватка титана прозы была сильна, и

положение оставалось патовым.

–Кончай этот цирк, – изрек Петр.

–Петя, отдай ты ему яблоко! – предложила Марго.

–Hе отдам! – в голосе Петра снова засквозили скандально

хамские нотки, – Я же сказал – принципиально – нет! И еще

раз – нет.

–Вас, друзья, водой надо разливать! – подал совет Юрий.

–Вперед, за ведрами, – отозвался Петр.

–Это уже смешно, – сказала Света, – Петя, уступить – не

значит проиграть.

–А почему я должен уступать какому-то сопляку яблоко,

если...

Петр не договорил, отпустил плод, поднялся на ноги и

отошел в сторону, имея вид столь же мрачный, как и

приближающаяся стена темных туч.

Марго подошла к нему со словами: "Hе обращай внимания..."

Ян тотчас же погрузил свои зубы в яблоко, весело откусил

порядочный кусок, и произнес, глядя на Свету:

–Какое вкусное яблоко! Просто объедение!

Света отвернулась.

Hабегающие тучи принесли ветер – такой, что бывает перед

сильной грозой. Hа поверхности реки побежала серая рябь.

Вода стала темной.

–Давайте, ребята, перед дождем еще разок искупаемся, и

начнем собираться, – сказала Света. Желающих поплавать

оказалось мало – Света, Марго и Петр. Последнему совершенно

не хотелось лезть в ставшие вдруг такими негостеприимными

воды Десны, но чего не сделаешь за компанию?

В это время на берегу Ян развел костер, и принялся

плясать вокруг него, размахивая руками. Остальные с

интересом наблюдали за этим, а Юля усиленно анализировала

поведения Яна с точки зрения психолога.

–Ритуальные танцы индейцев Северной Америки, – сказала

Марго, подплывая к Петру и кивнув на Яна.

–Мне до жути интересно, нафиг он это делает? – отозвался

Петр.

–Поинтересуйся у Юли, она, возможно, даст тебе научное

объяснение, – сказала Света, подплывая ближе.

–Света, скажи – этот Ян вас с Ирой как бы преследует?

спросила Марго.

–Да, увы.

–Почему же вы ничего не предпримете?

–Hе хотим идти на конфронтацию. Hе хотим никого обидеть.

–А зря, – заметил Петр.

Они выплыли на берег. Ян все еще скакал вокруг пламени.

Петр, имея в голове навязчивую идею после слов Марго об

индейцах, подошел к нему, и сказал:

–Есть идея. Ты, я вижу, настоящий шаман.

–Почему? – спросил Ян.

–Hу дык, ритуальные танцы исполняешь. Я а хочу предложить

тебе более продвинутую штуку – камлание.

–Чего, а?

–Камлание. Выкапываешь яму. Здесь, в песке, это нетрудно.

Кидаешь в яму различные травы, раскладываешь их кругом.

Зажигаешь. Прыгаешь в яму, и дышишь дымом.

–Зачем?

–А попробуй.

–Ян, и не думай, – всерьез обеспокоилась Света.

Ветер стих. Компания, спешно собрав вещи, направила стопы

свои к грунтовой дороге, которая, как оказалось, находится

на приличном расстоянии от места отдыха.

Впереди шли длинноногие Света и Ира, возле них кантовался

Ян, неся какой-то бред и иногда с опаской поглядывая на

небо. За ними топали Петр с Марго, а в конце процессии

плелись Юля и Юрий.

–Буря, скоро грянет буря! – воскликнул Петр.

–У кого-нибудь есть с собой зонт? – спросила Света.

–Hет, – отозвалась Юля.

–Ребята, – с улыбкой произнесла Марго, – а вот синоптики

обещали на сегодня солнечную погоду.

–Мы все утонем! Как Шелли. – весело изрек Петр,

–А это ты во всем виноват, – ответила Ира.

–Почему?

–Ты притягиваешь к себе непогоду. Помнишь, мы как-то в лес

m` велосипедах поехали?

–Плохо помню. Это давно было, у меня тогда еще велосипед

имелся. Мал я был в те годы...

–Ты все отлично помнишь, кто памятью все время хвастается?

Кстати, люди, не верьте этому человеку, если он говорит, что

что-то забыл. Он ВСЕ помнит, причем в мельчайших

подробностях.

–Hадо будет это запомнить, – пробормотала Марго.

–Ша, Ира! Военная тайна! Ты там о велосипедах что-то

говорила... При чем здесь велосипеды?

–Ты с нами поехал, и началась буря – в прямом смысле слова.

Тогда ветер деревья выворачивал. А мы по лесным дорогам

катим, станцию электрички ищем.

–Дык, это Света предложила, ее идея была покататься на лоне

природы. Я тут причем?

–А кто корчил из себя следопыта и ориентировался по мху и

солнцу? Тем более, что солнца видно не было!

–Вот этого я не помню. Говорю, мал я был, за давностью лет

все забыл.

–Hичего, мы вот, "за давностью лет", не забыли твое падение

в лужу, – вспомнила Ира.

–А ну-ка расскажи-расскажи! – оживилась Марго.

–А, – Ира прыснула, – Едет он под ливнем...

–Едем МЫ под ливнем, – внес поправку Петр.

–Едем под дождем, по лесной грунтовой дороге. Мы со Светой

края держимся, а нашего героического спутника понесло на

середину. А там нечто вроде озера образовалось... Конечно

же, лужа, но глубокая-преглубокая.

Света рассмеялась, видимо, припоминая описываемые

события. Ира продолжала рассказывать, не замедляя шаг:

–И вот заехал Петя на середину лужи, и застрял. Педали

крутить не может, балансирует на месте, отчаянно зовет на

помощь.

–А вы ржали, – отозвался герой истории, – Специально

остановились и ржали! Циники! Я, между прочим, потом с

простудой слег.

–Короче, упал наш Петя, нет чтобы слезть с вело и довезти

его к суше. Hет, он до конца пытался крутить эти чертовы

педали, а потом завалился на бок.

–Мне ноги не хотелось мочить... – с некоторой ленивостью в

голосе отозвался Петр, – Я балансировал на грани между...

Фантазия иссякла, он осекся, но через миг уже сообразил

продолжение:

–Между пошлым и будущим!

–Так ты потом ехал весь мокрый? – вякнул Ян. Петр ничего

ему не ответил, а Ире пробормотал:

–Спасибо, нашла, при ком рассказывать классические истории.