Текст книги "Братство Русской Правды – самая загадочная организация Русского Зарубежья"

Автор книги: Петр Базанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 30 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Интересные сведения о сложных взаимоотношениях руководителей русской эмиграции в Эстонии сообщает М.С. Соловьев. На почве отношения к террору у Б.В. Энгельгардта возникали конфликты с более умеренным А.К. Байовым. Но в своей нелегальной деятельности Б.В. Энгельгардт А.К. Байову не подчинялся и «замыкался» непосредственно на Париж. Расходились полковник и генерал идеологически: если первый, по собственному признанию, был евразийцем левого толка и атеистом, то последний – по настоянию эстонской политической полиции – был удален от преподавания на курсах эстонского Генштаба как убежденный монархист и сторонник идеи торжества славянства под скипетром Русской державы. Впрочем, эти разногласия не сильно мешали их сотрудничеству, а Энгельгардту его евразийство не мешало состоять в БРП⁵⁹⁶.

Б.В. Энгельгардт действительно вел разведывательную деятельность в СССР. М.С. Соловьев даже приводит раскрытые ГПУ адреса явок. Их содержателями в Ленинграде были жена шведского консула Вера Васильевна Иттенберг (в первом браке была замужем за русским морским офицером Беленченко), муж известной рижской певицы Черкасской, музыкант Мариинского театра Паличек, завербованный непосредственно Энгельгардтом в 1927 г. в Риге⁵⁹⁷.

Переиграл Борис Вадимович советскую разведку в игре с двойными агентами. Поэтесса, эзотерик и экстрасенс Нина Павловна Икскуль (урожденная Рудникова) предоставляла советским органом информацию о политической эмиграции, в том числе о БРП, из Таллина и Риги в 1932–1933 гг. Однако ее отчеты составлялись под диктовку Б.В. Энгельгардта.

В контексте деятельности Б.В. Энгельгардта становится понятным, почему именно против него была осуществлена целая чекистская спецоперация с целью подрыва доверия со стороны руководства БРП и РОВС. Примечательно, что эту операцию разрабатывали лично председатель ОГПУ В.Р. Менжинский и знаменитый «борец с белоэмигрантами» А.Х. Артузов (Фраучи)⁵⁹⁸. Во много раз переиздававшейся «документальной повести» «И я ему не могу не верить…» известный писатель Т.К. Гладков и журналист Н.Г. Зайцев даже посвятили «весьма энергичному человеку» Б.В. Энгельгардту отдельную главу⁵⁹⁹.

В 1927 г. по заданию А.А. Зайцова был переброшен в СССР студент Рижского университета Канский (по некоторым данным – член БРП). Руководил операцией Александр Васильевич Руммель (1891-?), доверенное лицо Б.В. Энгельгардта, мичман российского флота, штаб-ротмистр, в эмиграции адвокат, один из издателей газеты «Наши последние известия», по политическим взглядам «кирилловец». Руммель в 1939 г. выехал в Германию⁶⁰⁰.

Эстонские власти одобрили переход границы, помощь оказывал представитель РОВС в Нарве полковник Роман (Рихард) Владимирович Франк (1888-19?), выпускник Юрьевского университета и Московского Алексеевского военного училища, Георгиевский кавалер, участник Первой мировой и Гражданской войн. После поражения А.В. Колчака в 1920 г. он перебрался в Эстонию. «Работал продавцом в дер. Криуши. Входил в группу Байова и занимался сбором разведданных из СССР»⁶⁰¹. Очевидно, сотрудничал и с английской разведкой.

Явка в Ленинграде, данная Канскому, – адрес сестры и матери Энгельгардта – находились к тому времени под наблюдением ОГПУ. Канский был арестован, но смог известить Энгельгардта об этом⁶⁰².

Как упоминалось выше, в Эстонии, независимо от местных групп, действовали представители Латвийской организации. Членом одной из них был штаб-ротмистр А.В. Ефимов, завербованный Н.Н. Лишиным. После неудач группы Ф. Зейберлиха в Латвии члены латвийской организации перешли под начало Энгельгардта.

Деятельность БРП быстро обрастала самыми анекдотическими слухами и подробностями. Связанный с Братством и английской разведкой полковник отдельного корпуса жандармов, участник ливенского отряда Борис Михайлович Севастьянов (1872-?) в эмиграции проживал в Таллине и Нарве, являлся председателем Союза увечных воинов-эмигрантов в Эстонии, торговал газетами, в том числе и советскими, и был фактическим редактором «Былого Нарвского Листка». В 1932 г. он был арестован за проживание без разрешения в пограничном районе, а после освобождения уехал во Францию. «В конце 1934 г. по Нарве поползли слухи, что Севастьянов якобы схвачен в Ленинграде по обвинению в организации убийства Кирова и расстрелян. По другой версии слухов, его вместе с сожительницей сослали на Соловки»⁶⁰³. Впрочем, БРП не взяло на себя ответственность за этот самый известный в СССР теракт. Это сделали независимо друг от друга А.А. Вонсяцкий и НСНП.

4.4. Латвийская организация

Автономный отдел БРП (центральный для Прибалтийского центра БРП) в Латвийской Республике по праву считался сильнейшим и авторитетнейшим в организации. Во главе его стоял герой Белого движения генерал-майор князь Анатолий Павлович Ливен (1872–1937). Он был выпускником юридического факультета Санкт-Петербургского университета и сдал экстерном экзамены в Николаевское кавалерийское училище. В Первую мировою войну – ротмистр Лейб-гвардии Кавалергардского полка, кавалер ордена Святого Георгия 4-й степени. В 1919 г. создал в Латвии отряд, боровшийся против красных, очистил от них Ригу в мае 1919 г. Был тяжело ранен, а его отряд (Либавский добровольческий стрелковый отряд светлейшего князя А.П. Ливена – «ливенцы»), вошел в состав армии Н.Н. Юденича. В 1920–1930 гг. жил в родовом поместье в Межотне (Мезоттен). Считался русскими эмигрантами героем Белого движения в Прибалтике и в силу этого пользовался огромным моральным авторитетом.

Участник Рейхенгалльского монархического съезда, А.П. Ливен являлся председателем Общества взаимопомощи военнослужащих в Латвии, членом Комитета по изданию истории царствования Императора Николая 11, полномочным представителем великого князя Николая Николаевича в Риге. Одновременно он возглавлял РОВС и БРП (псевдоним в братской переписке «Леонидов») в Латвии, сотрудничал также с «Лигой Обера». Вел свой род от старшины племени ливов Каупо, получившего от Папы Римского дворянское достоинство и прозвание Ливе. В период российского владычества Ливены перешли в православие и обрусели.

Фактически руководил деятельностью БРП адъютант А.П. Ливена, ротмистр Викторин Сигизмундович Столыгво (псевдоним в братской переписке «Конник»), поляк по происхождению, русский по самосознанию и воспитанию. Он одновременно являлся секретарем Прибалтийского центра БРП и служащим рижской городской управы. В 1939 г. B.C. Столыгво репатриировался в Германию.

Наиболее инициативным членом руководства БРП, лидером русской молодежи являлся Роман Мартынович Зиле (Зилле) (1900–1971) (братский псевдоним «Подгорный», Брат № 137), юрист по образованию, русский националист по убеждениям, журналист, председатель Русского академического общества, ученик и друг философа И.А. Ильина, приемный сын ректора Латвийского университета профессора М.Р. Зиле.

Роман Мартынович состоял в РОВС и НСНП (был даже Генеральным представителем в Латвии), а в Братстве руководил разведкой. В связи со скандалом 1932 г. был арестован, и после непродолжительного заключения в тюрьму покинул Латвию, но через год ему было разрешено вернуться. В 1939 г. репатриировался в Германию.

Г.А. Рар, на чьей сестре Елене Р.А. Зиле женился в 1939 г., в своих мемуарах вспоминает, что его свояк работал секретарем у И.А. Ильина в Швейцарии, во время войны сумел избежать призыва и служил на гражданской должности на железных дорогах III Рейха⁶⁰⁴.

После Второй мировой войны Р.Л. Зиле находился в дипийских лагерях, где возглавлял в Касселе издательство UNRRA. Затем жил в Касабланке (Марокко), где участвовал в работе РОВС, способствовал перемещению архива И.А. Ильина в Библиотеку университета штата Мичиган. На рубеже 1950-1960-х гг. Р.А. Зиле возвратился в ФРГ, где работал диктором и переводчиком на «Немецкой Волне» в Кельне⁶⁰⁵.

Из других лидеров БРП нужно выделить полковника Клементия Ивановича Дыдорова (1885–1938). Он родился в Санкт-Петербурге, где окончил пехотное юнкерское училище, был участником Первой мировой и Гражданской войн. В декабре 1918 г. создал русскую роту, которая воевала с красными в Курляндии. В мае 1919 г. присоединился к А.П. Ливену и стал его адъютантом, после ранения последнего даже возглавлял ливенский отряд⁶⁰⁶. После 1921 г. К.И. Дыдоров жил в Латвии. Возглавлял отдел РОВС в Режице (Резекне), группу «ливенцев» и Общество взаимопомощи военнослужащих в Латвии, входил в руководство БРП, занимался торговлей. 11 января 1933 г. был арестован, но уже 25 января, дав обещание не вести работу в пользу русского монархического движения, освобожден.

Инициативными членами руководства, лидерами молодежи также являлись В.А. Вреде и Л.Н. Нольде. Валентин Александрович Вреде (1886 – после 1939) – морской офицер, в Гражданскую войну флаг-офицер оперативной части Морского управления Северо-Западной армии, в эмиграции жил в Эстонии, а с 1927 г. – в Латвии, работал корреспондентом газеты «Морнинг пост»⁶⁰⁷. В 1930-е гг. то ли выехал в Германию, то ли, по другим сведениям, репрессирован после присоединения Прибалтики к СССР⁶⁰⁸.

Писатель и художник Леонид Николаевич Нольде (1899–1962) (братский псевдоним «Новиков»), выпускник Псковского кадетского корпуса, учился в Рижской и Берлинской академиях художеств, под псевдонимом Авдей Староверов в издательстве «Мир» выпустил роман «Не ржавели слова» (Рига, 1930.156 с.), в 1939 г. выехал из Латвии, жил в Бразилии.

Внутренняя структура Латвийской организации была следующей. Местные отделы – ячейки из 8-10 членов возглавлялись старшими братьями. Среди них известны «духовник РОВСа, священник Рижского кафедрального собора Кирилл Зайц, присяжный поверенный Костенич, учителя русских гимназий Ольга Костенич и Циммерман»⁶⁰⁹. М.С. Соловьев также выделяет активных деятелей, совмещающих членство в БРП и РОВС: барона Сергея Николаевича Нольде (родного брата Леонида), полковника П.Н. Бека, полковника А.Д. Данилова, поручика 9-го (Старо)ингерманландского пехотного полка Е.Е. Сурмонина, поручика ливенского отряда В.П. Масленникова и др.⁶¹⁰.

В Либаве (Лиепае) резидентом БРП была Ирина Владимировна Маркозова (ок. 1907–1937). При этом она болела костным туберкулезом и всю жизнь была прикована к постели. И.В. Маркозова была дочерью полковника В.А. Маркозова, армянина по национальности, женатого на англичанке, исполнявшего обязанности директора металлургического завода (так называемой Проволочной фабрики). Даже Г.А. Рар, живший в Либаве до войны, узнал о деятельности И.В. Маркозовой только после ее смерти⁶¹¹. Видимо, местная организация, занимавшаяся агитацией среди экипажей советских кораблей, была хорошо законспирирована. Это соответствовало общей политике Братства. Так, «архив БРП в Латвии, тщательно охраняемый, постоянно перемещался по домам проверенных "братьев” не оставаясь на одном месте более нескольких дней»⁶¹².

Деятельность БРП в Латвии сводилась к попыткам развязать партизанско-террористическую деятельность в приграничной полосе с СССР и переправке за границу антисоветских изданий и их распространению в метрополии. На практике эти два направления почти всегда объединялись.

БРП, как это уже выше отмечалось, первым из эмигрантских организаций стало разрабатывать различные методы переправки своей литературы на советскую территорию. Прежде всего, действовали ходоки. Каждый месяц группы по 2–4 человека только из Латвии (несмотря на официальный запрет агитации БРП в этой стране) переправляли по 2 кг «братской» литературы в СССР. Агенты БРП создали сеть ячеек на советско-латвийской границе и доходили до Пскова, Петербурга и даже до Москвы, доставленная туда литература распространялась далее по всей России⁶¹³. Среди агентов («переходников») выделились успехами и идейностью «Мишка» и «Кустов».

Второй метод заключался в оклейке «юношескими группами» вагонов поездов, едущих в СССР, на станциях Латвии, главным образом в Риге и Двинске (ныне Даутавпилс), заставляя затем чинов ГПУ обдирать каждый вагон⁶¹⁴. Именно для этих мероприятий были выпущены специальные листовки для сотрудников ГПУ и «Работникам советского транспорта»⁶¹⁵.

Официально латышское правительство запрещало ввоз в страну и распространение изданий БРП. В.А. Вреде в январе 1933 г. писал: «Целая сеть братьев была занята приемом литературы и передачей ее на наш склад, а затем дальнейшей передачей, пока она не доходила в руки переходников⁶¹⁶.

Штаб-квартирой и прикрытием БРП в Риге была студенческая корпорация («фратернитас») «Арктика»⁶¹⁷. Примечательно, что в студенческой среде эта корпорация считалась самой аполитичной. В целом агитационную деятельность БРП курировал B.C. Столыгво, под общей координацией которого была налажена связь с начальниками ряда КПП на советско-латвийской границе, через которых БРП направляло людей и литературу. Переброска литературы в СССР осуществлялась также через имение Лобош в Режицком уезде в 40 км от границы, принадлежавшее члену БРП поручику К.А. Ващигину, и хутор капитана Капранова на границе. Одним из опорных пунктов для переброски было имение «братьев» баронов Нольде. Другим пунктом переброски с 1924 г. был латвийский пограничный кордон в районе ст. Ритуне, где служили в основном бывшие русские военнослужащие – члены РОВСа и БРП. В Режице переправкой агитационной литературы и листовок ведал имевший связи с контрабандистами «братчик» Вильгельм Дитрихсон. В Двинске посредником служил хуторянин Булавский⁶¹⁸. Каждый месяц отдел получал по 100 немецких марок из Берлина⁶¹⁹.

М.С. Соловьев, уточняя каналы переброски литературы, пишет: «В Режице ее переправкой ведал имевший связи с контрабандистами "братчик" Вильгельм Дитрихсон. В Двинске посредником служил хуторянин Булавский»⁶²⁰.

Он также приводит интересные факты о происхождении и финансировании изданий БРП. «Литература Братства печаталась в Риге в типографии "Рити" но в целях конспирации местом издания указывался Данциг. Средств на ее издание часто не хватало, в ряде случаев агитационную литературу предоставлял приезжавший в Латвию известный русский философ И.А. Ильин, чей ученик – сын профессора Латвийского университета P.M. Зилле руководил контрразведкой латвийского филиала РОВСоюза»⁶²¹.

По мнению историка, И.А. Ильин вообще стремился поддерживать тесные связи с русскими организациями в Риге, хотя его помощь всерьез не воспринимали ни РОВС, ни БРП. Так, в 1932 г. И.А. Ильин прибыл в Ригу очередной раз с намерением прочитать лекцию о И.В. Сталине, но латвийские власти этого не разрешили⁶²².

Предпринимались попытки раздачи листовок на советских кораблях⁶²³. Как уже выше отмечалось: «Брат Н. Семейников вел вербовочную работу на набережной Двины среди советских плотовщиков, снабжая их листовками БРП для распространения в СССР»⁶²⁴.

Издания БРП направлялись также пароходами из Риги, за что отвечал брат М. Федоров. Важным направлением работы были поиски контактов с советскими моряками в рижском порту с целью вербовки среди них единомышленников и переправщиков литературы. Так, в 1931 году «братчиками» из числа советских моряков в Ленинграде были расклеены листовки и флажки БРП⁶²⁵.

B.C. Столыгво организовывал переброски братьев в СССР с целью установления связи с антисоветски настроенными лицами среди населения в приграничных районах, армейских гарнизонах, ОГПу органах власти и управления в Ленинграде, Пскове, Острове, Новгороде. Им была налажена связь с начальниками ряда КПП на советско-латвийской границе, через которых БРП направляло людей и литературу. Активную работу вел начальник отдела БРП в Режице «Иванов» (он же «Ивановский»), лектор курсов Латвийского генштаба, бывший офицер Северо-Западной добровольческой армии Л.М. Столбошинский – Брат № 265. Он собирал информацию путем опроса перебежчиков и советских железнодорожников⁶²⁶.

Другим пунктом переброски с 1924 г. был латвийский пограничный кордон в районе ст. Ритуне, где служили в основном бывшие русские военнослужащие – члены РОВСа и БРП. Благодаря налаженным связям с единомышленниками в приграничных районах СССР они переправляли людей и литературу.

Одним из руководителей организации на кордоне был Петр Паньков (Брат № 12). На Первую мировую войну он пошел добровольцем, служил в 8-й армии А. А. Брусилова, а затем воевал в рядах латвийской армии против РККА. По доносу организация была раскрыта, ряд пограничников арестован латвийскими властями. Затем П. Паньков переехал в Ригу, где возглавил работу Информационного бюро РОВС⁶²⁷.

По данным М.С. Соловьева, «"официальная” разведка латвийского филиала РОВСоюза – Информационное бюро – располагалась в книжном магазине бывшего адъютанта Л.П. Ливена Ф. Зейберлиха “Кюмель” на Сарайной ул. в Риге. Бюро возглавлял П. Паньков (рабочий псевдоним “Франчелло”). Обеспечивала связь с Парижем курьер Н.В. Самильская. Работа Информационного бюро делилась на две части – глубокую и местную разведки. Глубокую возглавлял б. капитан СЗДА А.П. Поротов. Для связи с СССР использовались агенты в приграничных деревнях»⁶²⁸.

Помощником К.И. Дыдорова был выслужившийся из фельдфебелей полковник Северо-Западной армии Алексей Данилович Данилов (1882–1941) (Тимошенков)⁶²⁹. М.С. Соловьев характеризует его следующим образом: «Дерзкий и непримиримый враг большевиков, командир Аатгальского партизанского отряда А.Д. Данилов в 1919 г. успешно организовывал переодетые набеги (т. е. переодеваясь в форму красных. – П.Б.) в тыл к красным войскам; так, одной из наиболее удачных его акций был захват штаба 6 советской дивизии в мае 1919 г.»⁶³⁰. Писатель Л.Ф. Зуров посвятил ему свой рассказ «Даниловы»⁶³¹.

С.Г. Зирин пишет, что после 1920 г. А.Д. Данилов «приобрел заброшенный хутор Большая Марковка в 15 км от г. Режица, превратив его в образцовое хозяйство. Лично вел разведывательную деятельность на территории РСФСР и служил проводником для русских разведчиков»⁶³².

Полковник А. Д. Данилов несколько раз упоминается в сборнике документов и материалов «Пограничные войска СССР. 1918–1928» как активный деятель монархического военного Зарубежья. В 1922 г. в городе Люцин он собрал совещание атаманов банд Латгалии о совместном летнем наступлении на СССР. А.Д. Данилов в конце 1923 г. организовал банду в 28 человек под названием «Черная сотня», которую разделили на две группы для заброски в СССР. Местом перехода границы был выбран район деревень Ченчево и Тропши, напротив Опочецкого уезда. Эта информация тем более интересна, что далее ОГПУ информирует пограничников о возможном теракте. «Эти сведения одновременны со сведениями о подготовке А.Д. Даниловым и Шелгачевым крушения нашего поезда на перегоне Себеж – граница, что делается ими по поручению монархической организации и на английские фунты»⁶³³.

Правда, дисциплина «даниловцев» была близка к нулевой отметке. В состав банды А.Д. Данилова входили Ляшинский и Мохов, под началом которых, по мнению источника, группировались «отъявленные головорезы» для налетов на советские учреждения и пункты железнодорожных сообщений. Полковник А. Д. Данилов был связан с жителем г. Риги, распространителем монархической литературы в СССР Покровским и имел контакты с «Лигой Обера», РОВС и разведкой В.Г. Орлова⁶³⁴. До конца 1930-х гг. полковник активно занимался переброской людей и антисоветской литературы на территорию СССР по линии РОВС и под эгидой А.А. Лампе⁶³⁵. В 1940 г. А. Д. Данилов был арестован в Риге НКВД и 12 сентября следующего года расстрелян в Ленинграде⁶³⁶.

По данным М.С. Соловьева, ссылающегося на внутренние аналитические документы ОГПУ, БРП удалось добиться значительных результатов в разведывательной деятельности. «Информация из СССР от осевших в Советской России "братьев" и врагов советской власти из числа советских граждан, с которыми удалось установить связь, шла обычной почтой через шифрованные письма или с курьерами, пересекавшими легально или нелегально госграницу»⁶³⁷.

БРП планировало совершение террористических актов против полномочных представителей СССР. В частности, готовилось покушение на полпреда в Риге. В связи с этим органами ОГПУ, по данным О.Б. Мозохина, пришлось усилить охрану полномочных представительств и полпредов СССР, особенно 7 ноября, в день празднования годовщины Октябрьской революции⁶³⁸. Эти сведения подтверждает и М.С. Соловьев. «В 1931 г. в Риге под руководством Л.Н. Нольде, Р.М. и Б.М. Зилле начала свою деятельность подпольная мастерская по изготовлению взрывчатых веществ. В 1931 г. ими была осуществлена неудачная попытка подложить мину в советский вагон. По официальной версии, взрывчатку заметил проводник»⁶³⁹.

В июле 1931 г. с агитационной литературой для распространения был переброшен Б.В. Добрых. В октябре того же года из СССР через Ригу на Запад проследовали террористы Фелициан Иенних и Вильгельм Дитрихсон. В январе 1932 г. в Ригу из Парижа прибыл бывший капитан СЗДА Волков для переброски в СССР. Тогда же успешно перешел границу и вернулся в Латвию агент Ливена В. Орлов⁶⁴⁰.

В 1931 г. А.П. Ливен принял решение о реорганизации своего контрразведывательного аппарата, которым руководил в то время служивший в одном из банков Р.М. Зиле. По данным М.С. Соловьева, «материальные затруднения и политическая ситуация в Латвии не располагали к дальнейшему становлению независимой русской спецслужбы в республике. Зилле, занятый службой в банке, отказался от ее возглавления <…> Во главе контрразведки был поставлен полковник Дьяконов. Им был принят в производство ряд оперативных дел, оставшихся от прежнего состава: на артистку Боярскую, заподозренную в слежке за помощником Ливена В. Столыгво»⁶⁴¹.

Отличительной чертой деятельности БРП в Латвийской Республике было почти полное организационное единение с РОВС и монархистами-«николаевцами». В разных эмигрантских организациях на высших или ответственных должностях состояли одни и те же лица. Например, по линии великого князя Николая Николаевича и по поручению А.П. Кутепова капитан Ф.Ф. Зейберлих в 1924–1926 гг. в Латвии организовал специальную структуру. «В задачи организации входили подготовка кадров для переброски в СССР групп в случае крестьянских восстаний и переброска пропагандистской литературы в СССР. Группа была создана по принципу "пятерок", начальник "пятерки" знал только своих людей, а те – только его»⁶⁴².

«В новообразованную группу вошло 15 человек, начальники "пятерок" – Р.М. Зилле, В.А. Самойлов, Г.М. Арцимович, Шмидт, рядовые члены – Л.Н. Нольде, Н. Семейников, Греков, Александр фон Адеркас, его брат Виталий и др.»⁶⁴³. В большинстве своем, как мы видим, члены руководства местного отделения БРП.

В.А. Самойлов и А.Э. фон Адеркас (Адеркасс) в июле 1927 г. при переходе советско-латвийской границы были арестованы и стали фигурантами известного «Процесса монархистов-террористов». Процесс проходил в виде выездной сессии Верховного суда СССР во главе с В.В. Ульрихом 20–23 сентября 1927 г. Материалы сессии широко освещались в советской печати. «Известия» например, даже печатали выдержки из допросов подсудимых. В.А. Самойлов и А.Э. Адеркас выделены были в отдельное судопроизводство (по степени тяжести) не только потому, что из Латвии их отправил А.П. Ливен, но и по причине категорического отрицания элементов террора в своей деятельности. Простой гдовский мужик Василий Александрович Самойлов и аристократ А.Э. Адеркас признавали лишь факты перехода границы и распространения монархических воззваний⁶⁴⁴.

В.А. Самойлов и А.Э. Адеркас – фигуранты известного «Процесса монархистов-террористов». Фотография из статьи: Процесс монархистов-террористов (Известия. 1927.21 сент.)

Процесс интересен и тем, что в сопроводительной статье Д. Гессена к судебным материалам содержалось первое упоминание БРП в советской печати: «Сын генерала, племянник сенатора, сын земского начальника, сыновья бывших людей. Революция швыряла их из Сибири в Крым из Крыма в Галлиполи. Они обивали пороги монархических советов, "братств русской правды" (выделено мной. – П.Б.) и проч. организаций при сиятельном претенденте на русский престол Николае Николаевиче»⁶⁴⁵.

В Латвии легко решались кадровые вопросы. В то время как во всем Русской Зарубежье из-за старения эмигрантов первой волны стала ощущаться нехватка кадров для боевой деятельности, в Латвии имелось много молодых добровольцев. В 1926–1927 гг. БРП активно вербовало сторонников среди членов Союза Русской Национальной Молодежи (СРНМ), официально существовавшей при Обществе российских эмигрантов. Большинство руководителей этих организаций было связано с БРП. «Председателем СРНМ был Греков, его помощником – В.Г. фон Адеркас. В СРНМ состояли его брат, арестованный в СССР террорист А.Г. фон Адеркас и его напарник по походу в Советскую Россию, бывший фельдфебель СЗДА В.А. Самойлов. После их провала и громкого судебного процесса в СССР СРНМ был распущен латвийскими властями»⁶⁴⁶.

Союз в какой-то мере заменило спортивное общество «Русский Сокол», в руководство которого Ливен ввел своих доверенных лиц для отбора людей, верных Белому делу. Так, с 1931 г. председателем Общества стал старший брат Николай Николаевич Лишин (1983–1941), морской офицер, сын рижского полицмейстера⁶⁴⁷. Он участвовал в Гражданской войне на Востоке России, затем из Шанхая переехал в Латвию, а с 1929 г. жил в Эстонии, был секретарем Объединения служивших на Российском флоте и членом НСНП, в 1940 г. арестован НКВД, а в 1941 г. расстрелян.

М.С. Соловьев приводит также интересные сведения и о других членах руководства «соколов»: «Заместителем общества "Русский Сокол" стал бывший офицер разведки в Русской армии П.Н. Врангеля А.П. Тройслит – "соревнователь" БРП. Членом "Русского Сокола" состоял также брат – старший лейтенант русского флота, барон, писатель, автор книги по хиромантии В.А. Вреде. Старостой "соколь-ства" в Двинске был член БРП доктор Зубарев»⁶⁴⁸.

Подорвало влияние БРП в Латвии и знаменитое «Дело о растрате К. Зайца – К. Дорина». Старший брат БРП протопресвитер Кирилл Зайц (в миру Кирилл Иванович Зайц, или Карл Янович Закис) (1869–1948), митрофорный протоиерей с 1924 г. и настоятель Рижского кафедрального собора во имя Рождества Христова в 1929–1933 гг., член Синода Латвийской Православной Церкви и начальник миссионерского стола при Синоде, был в Латвии очень известным человеком. Он преподавал в Рижской духовной семинарии и рижских гимназиях, был членом Русского студенческого христианского движения (РСХД) и редактором журнала «Вера и Жизнь».

К. Зайц и секретарь и кассир Петропавловского братства протодиакон Константин Андреевич Дорин (1878–1947) после проведения ревизии были обвинены в присвоении церковных сумм и отстранены от должностей. Исследовательница русской диаспоры в Латвии Т. Фейгмане пишет: «Это дело с лета 1932 г. будоражило не только церковные крути. Через помощника на выборах в IV Сейм архиепископа Иоанна Поммера – И. Быкова К. А. Дорин и К.И. Зайц стали передавать в социал-демократическую газету "Трудовая мысль” порочащие его материалы, где они публиковались под заглавием "Тайны мадридского двора”»⁶⁴⁹.

«В августе 1932 г. К.А. Дорин был запрещен в священнослужении, и вскоре дело его было передано в гражданский суд, подтвердивший суть обвинений. Сам К.А. Дорин виновным себя в злоупотреблении не признал, но иск в 3319 латов удовлетворил»⁶⁵⁰. Впрочем, денег он выплатить не смог, так как жил для протодиакона очень роскошно, при этом женился и разводился (!), даже попадал в тюрьму за неуплату долга.

К. Зайц за растрату был осужден в 1933 г. на 8 месяцев тюрьмы условно, но по последующей апелляции был оправдан латвийской судебной палатой.

Ключевой фигурой этого дела является глава Православной Церкви в Латвии архиепископ Иоанн (в миру Яннис Поммер) (1876–1934). Будучи депутатом Сейма от русского меньшинства, считался самым блестящим оратором и политиком, защитником православия и интересов русских.

В ночь на 12 октября 1934 г. архиепископ Иоанн был зверски убит: подвергнут пыткам и заживо сожжен. Тайна убийства так и не была раскрыта. Иоанн (Поммер) в 1982 г. был причислен Русской Зарубежной Церковью к лику святых, а в 2001 г. – и Латвийской. Существуют три версии этого убийства. 1) НКВД – известный политик Латвии и Русского Зарубежья, монархист, влиятельный православный иерарх являлся серьезным препятствием на пути усиления советского влияния; 2) латышские ультраправые националисты неоязыческого нацистского толка – латыш по национальности, православный, защитник русских, их бесспорный лидер, влиятельный человек среди латышей, особенно православных, – изменник «латышской нации», лучший кандидат для ритуального убийства («жертвоприношения») (к этой версии склоняется и автор); 3) месть К. Дорина и К. Зайца за преследования и публичный позор. Возможностей и желания у членов террористической организации было предостаточно. Даже если эта версия не верна, скандал с растратой денег, суд – несмываемое пятно на репутации не только К. Зайца, но и БРП. Гласный городской думы г. Риги, Георгиевский кавалер, секретарь редакции «Сегодня» Б.Н. Шалфеев еще в 1932 г. писал главному редактору этой газеты М.С. Мильруду про архиепископа Иоанна, что его «собирается отравить прот. Зайц и преследует Дорин»⁶⁵¹.

Судьба фигурантов судебного дела сложилась печально. В августе 1940 г. К. Дорин был завербован НКВД, но предупредил своих знакомых, и 14 июня его арестовали за двурушничество⁶⁵², этапировали в свердловскую тюрьму, где он и сгинул без суда.

Протопресвитер К. Зайц в конце ноября 1941 г. становится во главе Внешней Православной Миссии (Псковской православной миссии). В 1944 г. он был арестован и приговорен Военным трибуналом Ленинградского военного округа к 20 годам лишения свободы. В Карагандинском лагере скончался в 1948 г., впоследствии реабилитирован.

Осенью 1932 г. разразился скандал в латвийской прессе. Еще с 1930 г. латышский политик М. Скуениекс начал совместно с газетой «Социалдемократс» кампанию против пресловутой «русской опасности»⁶⁵³. Ее острие было направлено не только против эмигрантов, но и против всех «русскоязычных»⁶⁵⁴. Рижская русская газета «Наше Время» поместила статью в октябре 1932 г. с характерным названием «Мелкая провокация», обвинив «Социалдемократс» в доносительстве и в преднамеренном очернении героя Гражданской войны А.П. Ливена⁶⁵⁵.

Ситуация обострилась еще более в 1932 г., когда в Риге и Москве шли переговоры о продлении советско-латышского торгового договора. Условием СССР была обязательная ликвидация вооруженных организаций белоэмигрантов. Попытку ОГПУ через латышскую прессу «убить двух зайцев», покончить с военными русскими организациями и закрыть популярную русскую газету «Сегодня» описывают авторы капитального труда «Русская печать в Риге». «Тем временем в латвийской прессе появился ряд статей, на материале секретных документов неизвестного происхождения рисовавших существование в Латвии разветвленного русского монархического подполья». В него, согласно опубликованным документам, входили участники Гражданской войны, во главе с кн. А. Ливеном, в мае 1919 г. воевавшие с большевиками за Ригу и тем самым содействовавшие восстановлению независимости Латвии, и молодые литераторы (P.M. Зиле, В.А. Вреде и др.) из молодежной «Нашей газеты»⁶⁵⁶.