Текст книги "Таинства красоты [Стихи и поэмы о любви]"

Автор книги: Петр Киле

Петр Киле
ТАИНСТВА КРАСОТЫ
Стихи и поэмы о любви

Предисловие

Таинства женственности, прелести, грации – это и таинства цветка, то есть природы, и таинства искусства, и таинства вдохновения.

Венере Таврической

 
Я снова у подножия богини;
Безмолвный, я пою ей гимны
Из детских сновидений и мечты
    Пред тайной красоты,
    Что нас влечет, как песня.
В стыдливой наготе своей прелестна,
    Богиня слышит звуки с гор,
Куда и обращает дивный взор.
У моря, у небес укромна местность,
    Как в детстве, и сияет вечность,
И мир старинный полон новизны,
    Как в первый день весны.
    Здесь тайна древних – в изваяньи
Предстало вдруг божественное в яви!
 

ЧАСТЬ  I  СТИХИ О ЛЮБВИ И ЖЕНСКОЙ КРАСОТЕ

Стихи о женской красоте

*  *  *

 
В тщете мирской, в житейской суете
Вдруг вспомнишь о мечте,
Живительной, из детства, -
О, милый образ совершенства!
Иль промелькнет все тот же тип лица, -
Природа множит без конца
Сестер твоих во времени беспечно,
Нашедший идеал навечно,
Входящий в жизнь все вновь и вновь,
А это вешняя любовь,
Моя ли, канувшая в Лету,
Твоя ль, пробившаяся к свету,
Как сквозь асфальт, цветок,
Столь мир приманчив и жесток.
 

*  *  *

 
У красоты свободный ум,
Ей нипочем стеснений и запретов шум
В полетах дивных устремлений
Всходить на новые ступени
Познанья, счастья и любви
С веселым пламенем в крови,
Как Зевса дочь Елена,
Ей жизнь – любви арена,
С участием народов и богов
В войне, как в сотворении миров
Поэзии высокой и искусства
В полетах вдохновенных чувства
Поэта в упоении мечтой,
Рожденной женской красотой.
 

*  *  *

 
Она стоит, беспечна и умна,
Как моря утренняя тишина
С улыбкой утаенного привета,
В сиянье влажном света...
А на нее уставился сатир,
В рогах, с копытцами, в шерсти,
Он весь открыт и руку тянет
К слегка прикрытой ею тайне.
Ужели здесь свиданье? Нет.
У нимфы красоты – на целый свет,
Столь совершенна, как богиня,
Киприда ей скорее имя.
Она явилась в наши сны,
Волшебные во дни весны.
 

*  *  *

 
Кто знает, что такое красота?
В особенности, женская?  – Мечта!
Красавиц мало, или нет на свете...
– Нет, на скудеющей планете
Природа, помня вечный идеал,
Фиал любви, чарующий кристалл,
Как встарь, взыскует совершенства,
И игрища в уродства тщетны,
Как беды иль пожар лесной,
Всепожирающий весной.
На пепелище весен и столетий
Цветы цветут, а с ними дети
С рожденьем новым, как в мечте
Всех женщин мира, в красоте.
 

Стихи девушке о ее красоте

*  *  *

 
Ты свежа, молода и проста,
Высока и стройна, как мечта,
Что ликует порою весенней
Под небесного купола сенью,
Где взлетает жаворонок ввысь,
И трепещет в музыке мысль,
А сравнить ее можно лишь с песней:
Нет тебя и родней, и чудесней.
Ты мила и прелестно проста,
И умна, как сама красота.
Совершенство? Ах, нет здесь секрета:
На нежнейших устах сигарета,
Одиночества горького знак,
Иль греха расцветающий мак?
 

*  *  *

 
В девичестве все нега и любовь,
Исходит жаждой счастья кровь,
И тело источает нежность,
Стекая вниз, в промежность,
Что в брюках словно на показ
Укромных мест для глаз.
И туловище – как таинство желаний,
И груди нате – для лобзаний, -
Все в яви, ведь любви пора,
Влюбленностей веселая игра!
Весны таинственный напиток,
Сладчайших мук избыток.
Не ублажай чужую кровь -
Испей сполна свою любовь!
 

*  *  *

 
Когда желание любви не грех,
Когда любовь – всего лишь секс,
Как счастливы мы вместе -
В игре: приснись жених невесте,
Своей, чужой, да сам не свой,
Неистовый, такой смешной.
И встречи невзначай и наспех,
Мы счастливы, да на смех!
А юность уж далече, как весна, -
Очнешься, как со сна.
Теперь женись, на чьей невесте,
Охмуренной с тобою вместе?
Найти невинность не мечтай,
Все взято всеми невзначай.
 

*  *  *

 
Тонка и угловата, лет пятнадцать,
Играет, как сама с собой в пятнашки,
Иль замирает как бы в трансе,
Кружась в свободном танце,
С улыбкой детской торжества,
Как на березах ранняя листва.
Сняв платье, в трусиках предстала,
А груди проступают мало,
И в гетрах щеголяла, что ей шло,
Неглупая: что на нее нашло?
Дружок твой снял игру в стриптиз невинный
И продал юность и весну, а с ними
Любовь и будущность твои, злодей,
С беспечной грацией твоей!
 

*  *  *

 
Поднялась по ступенькам, и в трамвае
Напоминанием о Рае
Свет золотистый просиял:
Фигурка, что любви фиал;
Еще – у юной и пригожей
Головка золотая, Боже!
Поэт сражен. Ну, а глаза?
Взглянула тут же – синева
Весенних над лесами далей.
А профиль? Дивный – для медалей
О совершенстве красоты,
С очарованием мечты.
Но мало кто ее заметил,
Красу: нет равной ей на свете!
 

Посвящения

*  *  *

 
Чудесна Фрина красотой девичьей,
Без ложной скромности смеясь: дивитесь!
Ну, как не радоваться мне
Моей любви, моей весне?
А туловище женственно на диво,
Как и живот, таит в себе стыдливо
Желаний льющуюся кровь,
Истому неги и любовь.
И поступь легкая изящных ножек
На загляденье выражает то же.
И грудей нет милей, как розы куст,
И нежный, бесподобный бюст,
Увенчанный пленительной головкой
Со взором вдаль, с улыбкой нежно-гордой.
 

АННЕ ПАВЛОВОЙ

 
Тростинка, девушка, лоза
И вдохновенные глаза,
Как песню дивную поете
В движеньях легких и в полете.
Вся жизнь, как сказка и мечта,
Что созидает красота
В стремленьи вечном к совершенству,
Уподобясь беспечно детству
В игре на сцене бытия,
Когда арена – вся Земля.
Принцесса, фея в высшем мире
Предстала на весеннем пире
Цветов и юности в цвету,
Влюбленной в красоту.
 

МЭРИЛИН МОНРО

 
Хорошенькая, с личиком подростка,
С улыбкой восхищенья, всё так просто,
Когда любовь туманит взор,
Беспечный, взбаломощный вор,
Срывающий цветы успеха,
Любви и таинств секса.
А в жизни кажется такой простой,
В кино же вся заблещет красотой,
Живой, божественной, как чудо.
О, нимфа! О, гетера Голливуда!
Твоя пленительная власть
Богов Олимпа привлекла
К тебе на радость и на горе -
Страстей и слез ликующее море.
 

*  *  *

 
Как вынести игру крутых парней
На сладкий миг забыться с ней
В борьбе за власть в стране ль, над миром
Наживы и  свобод кумиром,
Когда все средства хороши,
Взлелеять как любовь в тиши?
И секс не в радость, а беспутство,
Гетеры древнее искусство.
А я актриса или нет
Со славой на весь свет?
Я Афродита Пандемос, чья слава,
Могучая издревле, лишь забава?
Хочу заснуть. Навей мне сны,
О, Голливуд, как в дни моей весны!
 

ЭЛИЗАБЕТ ТЕЙЛОР

 
Царица, да, конечно, это чудо,
Предстала королевой Голливуда.
Через тысячелетья вновь
Играет и поет любовь.
И чья ликующая слава,
Когда и Рима власть – забава,
Игра веселая и флирт,
О чем весь мир с тех пор твердит?
Не встанут уж великих тени,
Не к ним несут восторгов пени,
А плоть живая кружит кровь
И возбуждает в нас любовь,
Светясь, колдуя, как в тумане,
На исчезающем экране.
 

ОКСАНЕ ФЕДОРОВОЙ

 
В фигурке тонкой и в движеньях четкость;
Влюбленный взгляд и тут же жесткость
В ответ на неприязнь, усмешку, смех,
Когда за грех считают твой успех,
А грацию – за игру кокетки,
Как в школе это было по-советски,
Все различали, что  добро и зло,
И нестерпимы клевета и ложь.
Твой выбор не себе – служить народу,
Но как же одолеть природу,
Девичьи нежную, как сны весны,
Чтоб выйти на тропу войны?
В усильях запредельных расцветала
Краса – до мисс Вселенной пьедестала.
 

*  *  *

 
Не сила побеждает, а мечта
Мир сделать лучше. Красота -
Прообраз высшего на свете,
И расцветает на планете
От века Флора по весне,
Блистая взором, как в огне
Пленительных желаний
И упоительных лобзаний.
И детства милого привет,
И неги лучезарный свет -
В игре весенней
На виртуальной сцене,
С рожденьем новым, как в мечте,
Детей и взрослых в красоте!
 

Это надпись к барельефу «Гермес, Эвридика, Орфей» (V век до н.э.). Впервые обозначена возможная причина, почему Орфей при строжайшем запрете оглянулся.

ГЕРМЕС, ЭВРИДИКА, ОРФЕЙ

I

 
На барельефе из глубин столетий -
Прекрасней нет творения на свете -
Орфей и Эвридика, и Гермес,
Какие есть, как чудо из чудес.
Гермес удерживает Эвридику,
Столь стройно-нежную, с прекрасным ликом:
« – Он оглянулся! – молвил  робко бог. -
А уговор неумолимо строг».
С возвратом к жизни испытав всю радость,
Его руки касаясь, счастья сладость,
Она не вняла богу, с ней Орфей
И музыка невозвратимых дней.
Разлука вновь сразила дух в поэте.
Зачем он оглянулся при запрете?
 

II

 
    Смысл барельефа мне открылся вдруг:
    Яд сладостный любовных мук.
    Из сумерков бесплотных теней
    Взойдя на свет земли весенней
    И тело ощутив, как стыд,
Смеясь, она заплакала навзрыд.
Ужель от счастия в руках Гермеса?
Орфея ослепила к богу ревность.
Запрет нарушив, оглянулся он:
Ее влюбленный взор и смерти стон
Увидел и услышал на прощанье.
Прости, о, нимфа! Скорое свиданье
Соединит, как песнь любви, нас вновь:
Аид озвучен, в нем царит Любовь.
 

    2 сентября 2010 года.

СЕРГЕЙ ЕСЕНИН

1

 
У жизни есть конец, какой ни есть.
       Ужасна роковая весть,
Когда в стихах стозвонных жизнь пропета,
Как на лугах весной, в начале лета
Хоры пернатых оглашают край,
Всю землю превращая в рай.
       Смежив устало веки,
       Уходим мы навеки.
Лишь у героев смерть красна.
А у поэта песня, как весна,
Вновь зазвенит у новых поколений,
И с нами он, Сергей Есенин,
Одетый пастушонком, словно Лель,
В руках его волшебная свирель.
 

2

 
И что прекрасней есть ли?
Звенит пленительная прелесть
Любви и грусти жизни всей
     Отрадой юных дней.
Выходит дуралей на сцену,
Борьбы сил мировых арену
Он песней заполняет до краев,
И сладко заструится кровь
До самых дальних небосклонов
         У миллионов...
Откуда взялся он такой-сякой?
Певец и франт, хорош собой,
Любимец женщин, что ни странно,
Но с метой роковою Дон-Жуана.
 

    Май 2010 года

СОНЕТЫ К ЭВРИДИКЕ

1

 
Пою я женщин и любовь,
Влекуще возникающих все вновь
Во времени, бегущем в трансе
В сверхпеременчивом пространстве.
Эллада проступает на просторе,
С лазурным небом в море,
Там туника, а здесь хитон -
Веселых вскриков нежный стон.
Два светлых облика из сферы
Таинственной, как ночь, пещеры,
С источником священным, нимф
Блистают красотой, как солнца нимб.
Порою утренней или вечерней
Орфей и Эвридика с новой встречей.
 

2

 
Поэт влюблен издревле в красоту
Цветка и моря, как в мечту
О неге и любви вселенской,
Но изначально все же женской,
Столь притягательной мечте,
С рожденьем новым в красоте,
Для взора нежного поэта,
Когда вся мысль его про это:
Природа – женщина, ее душа,
Владычица ее, как солнца шар,
Ее краса, как ей мы снимся,
Из рощи к морю выбегает нимфа,
Как Эвридика, если тут Орфей
С его напевом по Вселенной всей.
 

3

 
Еще подростком, кто о том прознает,
Он был влюблен то в Василину втайне,
То в девушку, влюбленную в него, -
До времени не веря  в торжество,
Он упустил ее, да помнил мало,
Как вдруг известие: ее не стало -
Мелодией печали и тоски
Отозвалось, чтоб вылиться в стихи,
В признания глухие незабвенной,
С мечтою дерзновенной
Любовь и юность воскресить
И смерти бросить вечный щит!
В смятенье в бой идет пугливо,
Мечты поэта – что за диво?
 

4

 
О, Василина! В юности и ныне -
Поэт ведь проживает жизни
Чужие, как свои, из всех времен,
А из знакомых, как влюблен.
Взрослее в юности, и вся попроще,
Из диких яблонь в дальней роще,
Как с возрастом ты мило расцвела,
Нежней и мягче, как росла
В младенческие годы,
Под стать ли дочке – дар природы
Учиться женственности впрок,
Любви и грации урок.
Созвучье счастья, что несется
И женской красотой зовется.
 

5

 
О, Сана! Юность с красотой сверхмеры...
Но не скажу, как у Венеры,
Одежда, все движенья на показ,
Изысканные до рисунков глаз.
Какое утонченное искусство!
Лишь исчезают искренность и чувство,
Как у певичек и гетер,
Или моделей – лакомый пример.
Ведь макияж – не ласка,
Себя ль любить, а маска -
Для сцены, для игры куда ни шло, -
Творить любовь и зло,
Когда вся наша жизнь – боренье,
К желанному неистово стремленье.
 

6

 
Прекрасна Сана, только Василина,
Как Левитана мирная долина,
Доверия достойна и любви,
А там одно кипение крови
И жажда все познать по моде
И даже вопреки природе...
Ах, впрочем, здесь «Огни Москвы»
Разыграны из синевы
Лесов, с явлением певичек,
Танцующих пернатых птичек,
С разборками крутых парней,
А девушка – меж двух огней...
И ночь любви безумной
На свадьбе или тризне шумной.
 

7

 
Случилось быть ему в саду весеннем.
Под пологом ветвей, что сени
Пещеры нимф за грудой скал,
Как в детстве что-то он искал,
И вдруг вбежала девушка – откуда?
Тонка и грациозна, вся – как чудо!
Не может быть, она? Она!
Она по-прежнему юна?
Еще юней, чем знал он в детстве,
Не деревце, скорее ветви,
Как поросль свежая  чиста,
Нескладной кажется, а красота.
И ей он узнаваем до улыбки,
Смеющейся до неги и усмешки.
 

8

 
– Не сон ли это? Вас я узнаю
И юность вашу, как свою...
– А я вас узнаю по фото
Из маминых...
– Ах, вот что!
Но схожесть поразительная... Нет!
Глаз чистых задушевный свет
Любви и восхищенья,
Где сыщешь повторенья?!
– Она была в вас влюблена,
И я взглянула, как она.
– Не может быть! Любовь неповторима...
– Я не сказала, что люблю, любима.
– Но взгляд? Но голос? Все любовь...
Ужели это лишь струится кровь
 

9

 
У юности, ликующей беспечно,
Иль все-таки любовь предвечна?
Увы! Вы спрятали сиянье глаз...
И нежный свет души ее погас.
Свет жизни, словно Эвридика
Вернулась вспять стопою тихой,
Померк, и воцарилась ночи мгла.
– Я вашей Эвридикой не была,
А мама и не знала ваших песен...
Напев неровный их чудесен...
– Я что Орфей, а Эвридика – ты,
И это отнюдь не мечты,
А жизнь, взошедшая из тьмы столетий,
Пусть на мгновение, как все на свете.
 

10

 
– Вы были на ее могиле?
– Нет.
Я не решился разузнать, так свет
Померк в моих глазах с известьем
О смерти той, с которой вместе
Я здесь бродил, влюблен и юн,
И был пронзен тоскою вещих струн,
Что всколыхнули царство теней...
Она являлась здесь из песнопений,
Как вы внезапно из весны,
Ее весны, усопшей милой сны.
– Благодарю за память и сонеты!
Ох, эти мне поэты!
Жизнь упуская, чем живете вы?
– Поэзией.
– Увы! Увы!
 

11

 
– Дитя! Поэзия одна нетленна.
А жизнь, как и весна твоя, мгновенна.
– Поэтому я и спешу и жить,
И хоть кого-нибудь любить.
Хотите, мы уедем с вами,
Для рифмы, ну, в Майами?
– Добро! Уедем мы в Нью-Йорк
На чтенье лекций, кстати...
– Ой!
Мне в школе маяться еще три года.
– Есть школы и в Нью-Йорке, а природа
Там мягче, чем в Москве, твердят.
– Понятно, все смеется, очень рад.
– Ничуть. Как мы надумаем, так будет,
Что б ни сказали  люди...
 

12

 
– Но ты ж меня не знаешь совершенно.
– Прекрасное на свете неизменно.
– Не Эвридика я, ты не Орфей.
– Хотим, мы первообразы людей,
Вступая в жизнь из детства,
Когда взыскуем совершенства...
 
 
Фантазия поэта увлекла,
Как жизнь чудесно расцвела
Из новых юных поколений,
Сходящих ныне в царство теней...
О, чья насмешка – жизни срок,
Летящий черной птицей рок?
А красота лишь песней отзовется
И по Вселенной вознесется.
 

Секс и юмор в стихах о любви

*  *  *

 
Влюблен до одури, до дрожи,
С лица сошел, все строит рожи.
И как юнца не пожалеть, -
Да он не знает, как залезть!
Сюда! Сюда! Самой все делать?
Давай, давай! Играем в детство.
И кончил вдруг, начав едва.
И рад, дурная голова!
Нет, так со мной нельзя. Поди же!
Целуй сюда. Сюда. И ближе...
Соси мне грудь, касайся там -
Пупка и ниже, милых тайн.
Ах, вот теперь ты в полной силе!
Ты мной любим, мужчина милый.
 

*  *  *

 
Здесь ярмарка невест? Ну, что вы!
Стоят, как дойные коровы,
У аэропорта вдоль шоссе,
Сапожки модные в росе,
Девчушки, девки, молодухи,
А мимо козлы вислоухи,
Смакуя непристойный секс
И заодно в делах успех.
А небо над лесами чисто,
Как и в очах краса лучиста;
Любовь продать живой товар
Толпою вышел на базар.
О, Русь! Под игом чьим склонилась?
Ужель навеки отоснилась?
 

*  *  *

 
А за окном какая ночь!
И шторы, и одежды прочь...
Наедине мы в целом мире,
Забыться вправе в пире
В честь юности твоей
И возмужалости моей.
Открой же милый ротик,
Прими же мягкий дротик
      Эрота-шалуна,
И пусть завидует луна.
Целуй, соси, не бойся,
Ласкай, играй по-свойски,
Как я впивался в грудь,
Глотая счастья грусть.
 

*  *  *

 
Чудесно, милый! Не пора ли?
      Уста мои устали.
Запустим дротик между ног,
Где отличиться он бы мог.
Так, хорошо, он словно ожил,
Эрота заиграли вожжи.
О, не спеши, ямщик. Постой!
Весь миг овеян красотой:
Луна здесь, на твоей макушке.
Мы здесь и там, как две лягушки!
Смешно? Мы над Землей летим.
Поем любви вселенской гимн.
А ты же продолжай, дружище,
Пусть небо будет нам жилище.
 

*  *  *

 
Эротика влюбленных, что стихи
Пленительные, отнюдь не грехи.
Здесь головокружительная нега
    Светлей и чище снега.
    О, друг мой, не спеши!
Любовь – ведь пробуждение души,
Стремленье к высшей красоте
    И преданность мечте.
    Грех начинается с измены,
    И нет печальней сцены,
Когда влюбленность – лишь туман,
Или прельстительный обман.
     Любить же, сердцу верить,
     Как жизнь до звезд измерить.
 

Новые стихи девушке о ее красоте.

*  *  *

 
Я встретил девушку с лицом знакомым
И вместе с тем нездешним, новым, -
    Из юности моей? О, нет,
С рисунка, что оставил нам поэт.
Но в черной полотняной куртке, просто
Одета как-то, небольшого роста,
Лишь профиль острый тонкого лица
Уж точно, как с поэта образца,
С которым он возрос душой, как Демон
С его любовью и враждою с небом.
Серьезна и невесела она,
Как на рисунке и Лопухина.
С улыбкой – восхитительной предстала б,
Как Вечной женственности слава.
 

15 октября 2010 года.

*  *  *

 
Незабываемые очи!
В них тайна звезд в потемках летней ночи,
С зарницами далеких гроз,
И таинство девичьих грез
О жизни, о любви, о мирозданье,
Где было суждено свиданье
Нам в юности, как понял я,
На краткий миг земного бытия.
В любви, когда уж нету мочи,
Вся ярче роз и нежны очи
Смущеньем  милым сладких мук,
Что с ней выделывает друг, -
Глаза любви, глаза девичьи,
Что звезды, им, друзья, дивитесь!
 

3 ноября 2010 года.

*  *  *

 
Есть девушка – роза.
Она столь пригожа!
И девушка – лилия есть,
Любви беспокойная весть.
Есть девушка – словно фиалка,
Скромна, как сестра и весталка!
Калужница – пышной краса,
Невинные в блуде глаза.
Есть девушка, точно ромашка,
Из детства цветущая ласка!
И лета чудесные сны
В саду расцветает жасмин.
Не счесть всех сестер твоих, Флора,
Краса всепобедного взора!
 

5 ноября 2010 года.

*  *  *

 
Идет куда-то девушка, я следом
Случайно и смотрю при этом
На легкий шаг на тонких каблучках
По линии прямой, да просто так,
В рейтузах черных, платьице в оборках,
Мех капюшона на плечах чуть сбоку
Короткой куртки, как заведено,
Почти что детской, нежно и умно,
По юности скучающая мода,
Когда пленительна ее природа,
Сама невинность и задор
И полный восхищенья взор.
Взглянула прямо: кто за нею следом?
Красавица, ты встретилась с поэтом!
 

14 октября 2010 года.

Подражания древним

*  *  *

 
Ты всем прекрасна, милая, и это правда!
Особенно в объятиях когда так рада,
От ласк и неги изнывая до стыда
В изгибах бедер, чуть тяжеловатых, да,
Моим лобзаньям грудей нежных до восторгов,
Чтобы отдаться побыстрей без всяких торгов,
Без помыслов о жизни, даже о любви,
Когда все дело в сексе, с ропотом в крови.
И вот Эрот ликует у заветной цели.
Ты всем прекрасна, сексуальная в постели!
 

21 декабря 2010 года.

*  *  *

 
Овал лица – дочь Азии – знакомый,
Как с детства помню, тайною влекомый,
И черных глаз веселый нежный взгляд,
Как целый луг или весенний сад.
Среди красавиц ты не затерялась,
Храня во взоре затаенно радость,
Неповторима личностью своей,
Как девушка из юности моей.
О, чье ты счастье? Пусть я не узнаю,
Стихом вот этим вас благословляю!
 

21 декабря 2010 года.

*  *  *

 
Свиданье первое всегда случайно.
Но нас влечет неведомая тайна
Познанья и любви, как жизни всей,
С признанием в любви ему иль ей.
Все кажется: влечение любовью,
Игра вслепую с молодою кровью,
Когда вся жизнь приманчивый соблазн.
От стрел Амура нет смертельных ран.
 

21 декабря 2010 года.

*  *  *

 
Зима. На тротуарах снежные тропинки.
И наледи, скользишь скорей, не без запинки.
Навстречу девушки, как будто не спешат,
Болтают сущий вздор, но голоса звучат
Доверчиво и звонко и с нежнейшей лаской.
Идут по двое или трое целой стайкой,
И новость глупая для них такой фурор,
И звонче смех, взгляну,  в ответ прелестный   взор!
Взрослеющая юность в жизнь вступает важно.
В ее глазах и на губах от счастья влажно.
И нет зимы, одеты все легко, идут
И песнь любви, как птицы по весне, поют.
 

22 декабря 2010 года.

*  *  *

 
Девчушка, ростом высока и угловата,
Одета, как по-детски, куртка маловата,
По моде, но худа;  вдруг повела рукой,
И грацией повеяло и красотой!
И личико, и взор теперь на загляденье,
С достоинством в красе ее весенней.
 

22 декабря 2010 года.

*  *  *

 
От света дня в постели с головой укрывшись,
Заспорили… – Люблю, люблю тебя, ты слышишь?
– И я люблю, да так, еще сильней, сильней!
– Не торопись… Люблю любить я, как во сне,
А наяву одно насилие и встряски,
Заместо слов любви и утонченной ласки.
– Любить, сплетая руки, ноги лучше врозь,
Зачем слова: ты вся сияешь ярче роз,
И нет тебя милей, желанней в мире целом!
Зачем слова, когда служу любви я делом?
– Прекрасно, милый! Молча постарайся с тем,
Чтобы не сбавить на предгорье нужный темп;
Быстрей, быстрей, мы всходим на вершину счастья,
И тут не обойтись без моего участья…
– Нет, ты собьешь меня, давай-ка в унисон…
– Теперь спокойнее, я погружаюсь в сон.
– Спи, милая, пусть длится сладость наслажденья
Во сне до нашего с тобою пробужденья.
 

23 декабря 2010 года.

*  *  *

 
Неистовые бденья ночи напролет!
Затем чтоб встретиться случайно через год.
Так жить, как в юности, свободно и беспечно,
Такое счастие не может длиться вечно.
И снова, как влюблен, и вновь, как влюблена,
А мать двоих детей и верная жена!
Безумие порока? Иль всего лишь грезы,
Сны юности твоей, прекрасные, как розы,
С тончайшими шипами: алой струйкой кровь -
И больно и волшебно, как сама любовь.
 

24 декбря 2010 года.

*  *  *

 
Из любопытства, в ожиданьи чуда
Я вышла замуж по любви как будто
И предалась желанным ласкам всласть,
У мужа возбуждая прямо страсть,
Ну, только трахнуть – и бежит куда-то.
И это все? И в том всей жизни радость?
Иль это секс всего, а не любовь:
Одни шипы, и проступает кровь;
Болеешь, а за что мученья эти?
А там, поди, беременность и дети…
В слезах, не знаю, на кого я злюсь.
Жена, а всё как девушка томлюсь.
Пойду учиться, недозрела, верно.
Я девушка, пленительная зрелость,
С ликующей энергией в крови,
Залог успеха в жизни и в любви!
 

25 декабря 2010 года.

*  *  *

 
Когда, раздевшись, вы уже в постели,
Признания в любви у самой цели
Столь пылки и поспешны невпопад,
Но обещаний не возьмешь назад.
– Да, я влюблен! Ты лучшая на свете!
–  Влюблен? Увы! Влюбленность – это ветер
Желаний, упований и обман.
А я-то думала, у нас роман
Со всеми атрибутами, со свадьбой,
Увенчивающей всю эту сладость?
– Прервемся, что ли? Чтоб оформить брак…
– Нет, продолжай1 А то повис, как рак…
Люби меня, как я, пусть это станет
Молитвой нашей и взаимной клятвой!
– Влюблен! Люблю, люблю! И ты клянись
Быть верной мне вовеки. И молись! –
Священнодействие вмиг сотворили.
Еще не раз, сходясь, успешно повторили.
Но чаще упоительный соблазн
Нас вводит в преднамеренный обман.
 

25 декабря 2010 года.

*  *  *

 
Горит звезда; я к ней тяну, как в детстве, руки…
Звезда любви, звезда печали и разлуки,
Довременной, и юность стынет в тьме ночей,
В сиянии луны безмолвной и очей,
Угасших, вновь живых, с улыбкой удивленья,
Ведь все впервые – и любовь – до восхищенья
И до тоски, с касаньем тонких нежных рук,
Когда и счастие лишь нарастанье мук,
С предчувствием разлуки, в смерти неизбежной,
Жизнь прожита заранее в печали нежной.
 
 
Горит звезда; звезда любви,  сияй, сияй,
Пока я жив, в тысячелетья возносясь,
Как прежде юн, жизнь человечества измерив
До часа гибели, не до конца поверив:
Ужель всему, всей жизни на Земле конец?
Заказан Разуму космический венец?
 

25 декабря 2010 года.