Текст книги "Пахан (ЛП)"
Автор книги: Пайпер Стоун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)
ГЛАВА 11
Кэролайн
«Я не очень хороша в этом. Я имею в виду…»
Боже мой. Я призналась ему в своей неопытности. По какой-то безумной причине мне показалось, что я должна это сделать, как будто он должен знать, во что ввязывается.
Вадим ответил, приложив палец к моим губам. «Настоящая страсть, глубокая связь не имеет ничего общего с опытом».
Я вопросительно уставилась на него, открывая и закрывая рот.
Он тихонько усмехнулся, прижимая серию поцелуев к одной щеке, затем к другой, прежде чем прошептать перевод. «Я сказал, что настоящая страсть, глубокая связь не имеют ничего общего с опытом».
Были ли мы связаны? Был ли этот грязный акт, который мы собирались разделить, чем-то большим, чем просто удовлетворение плотской потребности? Какое это имело значение в данный момент?
«Никогда не забывай, насколько ты прекрасна».
«Даже с розовыми волосами?» Я запустила пальцы одной руки в свои пряди, а другой обняла его за шею, наслаждаясь шелковистым ощущением его густых волос.
«Да, даже с розовыми волосами». Еще одна вспышка молнии подчеркнула его напряженный взгляд, мужчина, готовый поглотить каждый дюйм меня. Очень нежно он опустил меня обратно на простыни, оставаясь на коленях, пока буря продолжалась.
Но как ни странно, я больше не боялась. На самом деле, я была в восторге от всплеска обоих аспектов электричества.
Он положил руки по обе стороны от меня, не торопясь опустить голову. Еще один поток русской речи вырвался из его уст, но слова были едва слышны, но столь же захватывающи.
Я прижала руки к кровати, сжимая простыни в кулаках, прежде чем выгнуть спину, раздвинув ноги в откровенном приглашении. Он отстранился, его ноздри раздулись, когда он опустил голову, позволяя своим глазам скользить вниз к моей гладкой киске. Когда он начал покрывать поцелуями мое плечо, я извивалась взад и вперед на простынях. То, как он не спеша проводил языком по моей коже, сводило меня с ума. Потребность только продолжала нарастать, раздвигая границы удовольствия, направляя меня прямо к началу восторга.
Когда он дошел до моего живота, я сжала руки в кулаки, и очередная волна смущения задушила мое дыхание. Я даже прижала одну согнутую руку к лицу, борясь с тревогой. Он был достаточно взрослым, чтобы делать это сотни раз. Верно? Мне хотелось смеяться, пытаясь успокоиться. Его опыт был именно тем, что мне было нужно. «Я нервничаю», – сказала я как гром среди ясного неба.
«Расслабься, детка. Я собираюсь сделать так, чтобы тебе было очень хорошо». Хриплый тон его голоса успокаивал, но когда он провел рукой по моей голой киске, я вернулась на кровати, мое дыхание стало поверхностным.
Он прополз между моих ног, приподняв и широко раздвинув их. Не было никакой спешки, никакого давления, чтобы заставить меня что-то сделать, просто удивительная близость, когда он потирал руками внутреннюю часть моих бедер. Его ласка была мягкой и покалывающей. Я закрыла глаза, когда он подул на мою влажность, бормоча что-то себе под нос, чего я не могла понять.
Когда он обхватил мои ноги руками, я ощетинилась, каждый мускул напрягся. Он провел большим пальцем по моему клитору, надавливая на него, пока я боролась, чтобы молчать. В тот момент, когда он ущипнул и без того чувствительный бутон, он послал ошеломляющие ощущения прямо в мою сердцевину. Затем, когда он провел языком по моим нежным складкам, я оказалась втянутой в прекрасный вакуум, из которого мне никогда не хотелось выходить. Затаив дыхание, мой разум выходил из-под контроля, я сжала руками простыню, дергая и дергая, когда пальцы ног подогнулись. «О, Боже. О… Боже мой». Я попыталась не рассмеяться от нервозности.
«Тебе нравится?»
Его голос сочился непрекращающейся похотью, хриплый тон посылал множество вибраций в самую темную часть моего существа. «Да. Боже. Да». Во рту у меня пересохло, пульс участился.
То, как он тянул время, заставляло меня желать большего.
Яркие образы заполонили мой разум, фантазии совершенно иные, чем прежде. Более сочные.
Еще запретнее.
Он поднял мои бедра с кровати, зарывшись языком в мой узкий канал, и все, что я могла сделать, это сдержать крик. Я прикусила нижнюю губу, поворачивая голову вперед и назад. Я никогда не испытывала такого удовольствия, и меня пронзила череда эмоций. Мне было холодно и жарко, я тревожилась и парила в воздухе, мой разум полностью застыл, не давая мне ничего, кроме полного блаженства. Я извивалась в его объятиях, выходя из-под контроля, когда он втолкнул внутрь один палец. Я была такой тугой, такой горячей и мокрой, что, казалось, не могла перестать задыхаться.
Я поняла момент, когда он понял, что меня никогда не трогал другой мужчина, по тому, как он поднял голову, его дыхание стало тяжелее, чем прежде. Мне хотелось его успокоить.
Или, может быть, извиниться.
Затем я почувствовала, что он не собирается останавливаться. Он раздвинул мне ноги, просунув второй, а затем третий палец внутрь. Я ахнула, когда он погрузил свой язык внутрь, двигая им взад и вперед.
О, Боже. Я собиралась сойти с ума. «Я… Да, гм…» Наконец раздался смех, мое зрение полностью затуманилось, но мне уже было все равно. Мое дыхание было повсюду, и я был так близка, так близка к тому, чтобы выпустить звезды, выгравированные золотом, плавающие перед моими глазами.
Продолжая лизать, он разогнул пальцы, вбивая медленные и ровные толчки. Через несколько секунд я уже не дышала, не в состоянии думать, наслаждение было таким сильным. Задыхаясь, я выгнула спину, потянувшись к нему одной рукой, когда начало оргазма щекотало мои пальцы ног, выстреливая вверх по ногам.
«Кончи для меня», – приказал он, и игнорировать его приказ было невозможно.
Задыхаясь, я не могла вспомнить, доводил ли меня до оргазма хоть один мужчина таким образом. Я мотала головой вперед и назад, словно боролась с неизбежным.
«Я сказал. Кончи. Сейчас».
Как такая девушка, как я, могла проигнорировать приказ такого мужчины, как он?
Когда кульминация пронзила меня, я прижала тыльную сторону ладони ко рту. Таким должен быть экстаз. Все мое тело было похоже на провод под напряжением, потрескивающий посреди шторма, мое нутро пульсировало.
«О, Боже. О. О. Да. Да». Кажется, я колотил кулаком по кровати, мотая головой, когда меня пронзила волна энергии и раскаленного добела жара.
«Ты кончишь для меня снова». Его голос грохотал, и я понятия не имела, как я могу это сделать. Казалось, он знал, как сделать меня еще более мокрой, загоняя свой язык так глубоко внутрь, что не было никаких шансов освободиться от очередной волны чистого блаженства.
Волна была невероятной, взрыв ощущений воровал любой звук, который я могла издать. Я была ослеплена крайней страстью, падая в сладостное освобождение, которого я достигала только пальцами. Это было совсем другое, свобода, о которой я мечтала, представляя идеального мужчину.
И вот он здесь, словно боги преподнесли мне идеальный подарок.
Если бы это могло длиться вечно.
Меня неконтролируемо трясло, вибрации от интенсивного круга удовольствия непрерывно гудели во мне. Я задыхалась, стонала медленными рывками, пока он продолжал рычать.
Когда я перестала дрожать, он опустил мои ноги, проведя кончиками пальцев по внешней стороне моего бедра. Я частично перевернулась, смущенная только потому, что никогда раньше не достигала оргазма перед кем-либо. Я сделала несколько глубоких вдохов, глядя в окно, звук веток, бьющихся о стекло из-за шторма, соответствовал быстрому биению моего сердца.
Я быстро моргнула, испугавшись, что бормочу что-то непонятное, но если это и так, он, похоже, этого не заметил.
В тот момент, когда он оседлал меня, я медленно подняла голову, метая взгляд туда-сюда. По какой-то причине я ожидала увидеть разочарование, но не увидела ничего, кроме возросшей потребности, напряжение его мышц указывало на то, что он больше не способен контролировать свои желания. Я положила обе ладони ему на грудь, разминая его мышцы, пока его запах наполнял меня, обжигая меня.
Это было идеально.
Он был идеален.
Великолепный экземпляр великолепного самца.
Я хотела, чтобы его запах покрыл меня, но шанс быть обнаруженной был слишком велик. Еще одна волна эмоций нахлынула на меня, и слезы грозили выдать меня. Я отказалась позволить им упасть. Когда он подвинул свои ноги между моих, я затаила дыхание, как делала много раз прежде, мышцы моей киски сжимались и расслаблялись в предвкушении.
Он был таким большим, его член был полностью готов, и я боялась, что он разорвет меня на части. Было что-то особенное в том, как он распускал мои волосы на подушке, скользя пальцами по моим длинным прядям. Как будто он хотел, чтобы этот момент длился как можно дольше, как и я. Проведя пальцами по моей груди, он поднял одну ногу, согнул ее в колене и прижался губами к внутренней стороне.
Между нами была такая связь, горячая и интенсивная, и когда я медленно опустила одну из своих рук, наконец обхватив пальцами его толстый ствол, улыбка скользнула по моему лицу. Его член пульсировал, такой большой, что я снова содрогнулась, просто представив, как он скользит им глубоко внутрь.
Когда я начала его гладить, уголки его рта приподнялись, глаза сузились. Он позволил мне исследовать, наслаждаясь тем, что я дразнила его, как он делал это со мной, наслаждаясь ощущением его тела. Но по мере того, как наш совместный голод продолжал расти, он снова взял полный контроль, убрав мою руку и переместив кончик к моим опухшим складкам. Я никогда не была такой мокрой, и боль, не похожая ни на что, что я чувствовала раньше.
Когда кончик был уже внутри, он положил предплечья на кровать по обе стороны от меня, опуская голову, пока наши губы почти не соприкоснулись. Я провела руками по его бокам, удивляясь ощущению его твердости. Он ни разу не моргнул, ни на секунду не отвел от меня взгляд, пока медленно входил внутрь.
Несколько секунд боли быстро смыло невероятным ревом покалывающих ощущений. Задыхаясь, я обхватила его ногу, выгнув спину, жаждая почувствовать его целиком. Мои мышцы растянулись, крича, когда он полностью заполнил меня. Боль была интенсивной, мощной, что я не могла подобрать слов.
Он колебался, сдерживая себя от того, чтобы вбить оставшиеся дюймы в мое ядро. Я наклонила голову, заставляя наши губы соприкоснуться.
«Чего ты хочешь, zavetnaya?» – спросил он, как будто это был мой выбор. Я сомневаюсь, что он когда-либо просил кого-то о чем-то подобном за всю его жизнь. Я чувствовал себя польщенной, в благоговении от момента, неуверенна, что смогу отпустить достаточно, чтобы что-то сказать.
«Я… я не знаю».
«Не бойся, Кэролайн. Со мной ты в безопасности во всех отношениях».
Безопасность.
Я чувствовала себя в безопасности и окруженной заботой.
Хотя бы на мгновение. «Всё».
«Тебе нужно быть более конкретной, красавица. Я не умею читать мысли».
«Я думала, ты можешь всё, что ты всемогущ».
Его глубокий смех вызвал дрожь во мне до самых кончиков пальцев ног. «Думаю, посмотрим. Теперь ты будешь мне подчиняться. Ты будешь следовать моим приказам. Так что скажи мне. Чего ты хочешь?»
«Трахни меня. Не сдерживайся, Вадим. Ты мне нужен. Загони свой член глубоко внутрь. Заставь меня почувствовать себя еще более особенной».
Если он был поражен моими словами или разочарован, потому что хорошие девочки не должны говорить такие грязные вещи, я бы не узнала. Выражение его лица было еще более плотским, чем раньше. Он провел своими губами по моим, а затем сделал, как я просила, ввойдя в меня полностью и захватив мой рот, чтобы мой крик не вырвался наружу.
Я царапала ногтями его руку, обхватывая пальцами его крепкие мышцы, как будто мне нужно было держаться за что-то. Он был единственным якорем в моей жизни, единственной причиной, по которой я вставала каждое утро. И он был единственной причиной, по которой я все еще дышала.
Он был для меня всем.
И я хотела большего. Больше и больше навсегда.
Ты будешь гореть в аду.
Теперь настала очередь моего отца ругать меня. Мне хотелось смеяться. Может быть, я так и сделаю, когда увижу его в следующий раз. Послушай, папочка. Я больше не твоя хорошая девочка.
Как будто я когда-то ею была.
Вадим схватил мою другую ногу, обернул ее вокруг своего бедра, когда он разорвал поцелуй, его тяжелое дыхание пронеслось по моему лицу, как лесной пожар. Когда он почти полностью вышел из меня, я схватила его бедра, пытаясь поднять свои. Голод был слишком велик, удовлетворение потребности было единственным, что имело значение.
Еще одна серия звезд проплыла перед моими глазами, когда сладкое предательство наших тел воплотилось в жизнь. Я прижалась к нему, переплетая ноги, когда он снова поднял бедра, погружаясь еще сильнее, чем прежде.
Мое дыхание превратилось в медленные, мягкие вздохи, когда он выработал ритм, погружаясь и выходя, раздвигая каждую прекрасную границу. Я была ввергнута в затишье, неспособная сосредоточиться, когда он прокладывал грубые, голодные поцелуи по линии моего подбородка, проводя губами по моему уху. Его шепот был резким, говорящим обещаниями грядущих событий.
«Я буду трахать тебя часами. А потом начну снова».
Если бы это было правдой. Если бы это было реальностью, а не единственной прекрасной фантазией.
Содрогаясь в его объятиях, каждое падение становилось все более жестоким, поскольку его потребности усиливались, и он терял способность сохранять контроль. Поскольку мои мышцы продолжали растягиваться, я знала, без тени сомнений я никогда не смогу освободить свой разум от желания его. Он должен быть моим навсегда, а не просто моим первым.
Я закрыла глаза, зажмурившись, чтобы не поддаться эмоциям, концентрируясь на продолжающемся взрыве удовольствия. Когда он входил в меня жестко и быстро, покалывание переросло в еще одну кульминацию, настолько шокирующе сильную, что она скрутила мой живот, воспламенив каждый синапс.
«Да. Да…» Я откинула голову набок, хватая ртом воздух, пока оргазм продолжал реветь во мне, каждый нерв охватывало пламенем. Когда он наконец прижался всем телом к моему, я медленно и рассеянно вздохнула. Затем он заломил мне руки над головой, удерживая их в плену, целуя меня так, словно от этого зависела его жизнь, жадно и без остатка. Я была ошеломлена его агрессивностью, его потребностью поглотить каждый дюйм меня, но я никогда не чувствовала такого блаженства в своей жизни.
Когда он овладел мной своим языком, я поняла, что никогда не чувствовала себя такой желанной или такой живой. Я боролась в его хватке только потому, что не привыкла к такому собственническому обращению, но его поцелуй продолжал разжигать огонь, который пылал глубоко внутри.
Он поднял голову, удерживая мой взгляд, как он делал это раньше, прижимаясь бедрами ко мне, пока его челюсти сжимались. Все его тело дрожало, и я знала, что это всего лишь вопрос секунд, прежде чем он кончит глубоко внутри меня, наполняя меня своим семенем, исполняя прекрасную фантазию. Я отказывалась моргать, впитывая каждый драгоценный момент, и когда его бедра начали дергаться, он толкнулся еще сильнее, украв остатки моего дыхания.
Он хватал ртом воздух, хрюкая, когда он запрокидывал голову. Я никогда не чувствовала себя такой удовлетворенной или наполненной в своей жизни, когда он извергался глубоко внутри.
Через несколько секунд он прижался своим лбом к моему, хватая ртом воздух, и я закрыла глаза, проваливаясь в темную бездну, в сладкую золотистую дымку, которая, как я молилась, никогда не кончится.
Мы были близки, так близки, но интуиция подсказывала мне, что это будет единственный раз. Нам не суждено было стать любовниками.
Мы не созданы для того, чтобы быть друзьями.
Он был моим спасителем.
Мой защитник.
И отец моей лучшей подруги.
Скользкий склон становился шире.
Всего через несколько секунд он поднялся с кровати, провел пальцами по моей груди к правой ноге, не торопясь, словно это был первый и единственный раз, когда он позволял себе проявить такую слабость.
И, не сказав больше ни слова, он вышел из своей спальни, возможно, в поисках утешения.
Или некой возможной концепции искупления.
ГЛАВА 12
Вадим
Я попробовал что-то, что мне не принадлежало или, по крайней мере, не должно было принадлежать.
Запретное.
Ебать.
Дурак. Вот кем я был.
Но черт возьми, запах духов Кэролайн остался на моей коже, а мой член все еще болел от пребывания внутри нее.
И мне хотелось большего.
Опустошать ее и наслаждаться каждым мгновением, как будто она действительно принадлежит мне.
Потирая лицо, я направился к бару, злясь на себя, но и более воодушевленный, чем когда-либо за чертовски долгое время. Причиной была она.
Ее молодое, гибкое тело и готовность уступить всем моим садистским желаниям.
Я давно уже установил, что я нехороший человек, но я никогда не опускался так низко, чтобы воспользоваться девушкой. Да, Кэролайн наслаждалась нашей страстью так же, как и я, но я был глупцом, думая, что делаю что-то иное, а не играю с огнем.
В конце концов, один из нас или оба сгорим.
Я едва успел одеться, прежде чем вышел из комнаты. Не как трус, а как человек, решивший не становиться жертвой заботы о ком-либо. Это было единственное обещание, которое я дал себе и которое я намеревался сдержать.
Я сделал себе напиток, широкими шагами направляясь к окну в своем кабинете. Я чувствовал себя комфортно в этой комнате, больше, чем в любой другой в доме. Это та комната, в которую я пришел после недавнего нападения, вернувшись домой, даже спал на диване, вместо того чтобы пойти в спальню.
Теперь она была в моем священном пространстве.
Ни одна другая женщина там не была, ни одной женщины, которую я приводил в дом, и за все эти годы их было всего несколько. Я не хотел, чтобы мои дочери думали, что я забыл об их матери. Ничто не было дальше от истины.
Я стоял с напитком в руке, наблюдая, как шторм удаляется, и рассеянно потягивая, размышляя о событиях последних нескольких дней.
Вспышки молний все еще пересекали небо, но раскаты грома значительно стихли. Я стоял, положив одну руку настекло, внутренне посмеиваясь над тем, что я не потрудился заправить рубашку. В это время ночи в этом не было необходимости.
Я выключил свет, что, честно говоря, соответствовало моему настроению.
Я понятия не имел, сколько времени прошло, но напиток в моей руке был уже пуст, лед в стакане едва звенел.
В этот момент я почувствовал чье-то присутствие и напрягся. Я уже решил, что мое импульсивное поведение не может продолжаться, но, черт возьми, я хотел эту женщину все больше и больше с каждой секундой. Я наклонил голову, не в силах видеть ее с того места, где стоял, но отрицать ее присутствие было невозможно.
«Тебе нужно отдохнуть, Кэролайн. Завтра вечером нам нужно посетить мероприятие, и тебе нужно хорошо выспаться».
«Я не могла уснуть», – тихо сказала она. Я почувствовал, что она приближается, отвергая мою команду.
Она была не просто задиристой. Она была неуправляемой женщиной, которую нужно было укротить.
Одна только эта мысль заставляла мой член пульсировать. Ни одна женщина не воздействовала на меня так.
Когда она подошла ближе, я услышал легкий шорох. Только когда ее отражение появилось в мерцании внешних огней бассейна, я понял, что она надела халат. Я не заметил ничего из того, что она купила во время своего похода по магазинам, сосредоточившись на том, была ли она ранена. Но теперь, когда мой рот наполнился слюной, мне потребовалось все мое самообладание, чтобы не обернуться.
Будь я проклят, если бы девушка не взяла напиток из моей руки, осушив его до дна, пока она стояла рядом со мной. «Виски. Мой любимый».
Но все равно сюрприз. У меня было предчувствие, что я раскопаю несколько из них.
«Как я уже сказал, тебе следует хотя бы попытаться отдохнуть», – предупредил я.
«Я не люблю штормы».
«Из-за той ночи?»
«Да, но я никогда не сталкивалась. Я всегда была уверена, что в них вылезает Бугимен, гораздо легче забирающий ничего не подозревающие души». Она рассмеялась почти нервно. «Я знаю, это глупо, но мое воображение всегда работало сверхурочно. Мой отец кричал на меня за то, что я ходила по спальне. Он был крутым человеком».
«Здесь ты в безопасности».
«Так ты говоришь». Она медленно повернулась ко мне, осмелившись занять мое место. Когда она положила руку мне на грудь, я опустил глаза и вздохнул.
«Ты красивая женщина, Кэролайн, но я тебе не пара. Я перешёл черту, которую больше никогда нельзя переходить».
«Почему? Я уже большая девочка. Я могу сама принимать решения, понимаешь?»
Для нее было опасно быть такой смелой, пусть даже недолго, чтобы я обнаружил, что теряю остатки контроля. «Похоже, ты не уверена, как справляться с этим миром».
«Я стала частью этого мира, твоего мира, с тех пор, как подружилась с Софией».
«Ты видела роскошную сторону моей жизни, в том числе с Софией и Даниэллой. Ты это знаешь. Я могу быть кем угодно, но я не тот человек, который будет разрушать дружбу своих дочерей».
Она продолжала теребить мою рубашку, даже осмелившись провести кончиком пальца по моей коже. Как и ожидалось, жар и электричество был чертовски мощный. Но мне нужно было положить этому конец, пока все не вышло из-под контроля, и она внезапно не стала считаться слабостью. Я отдернул ее руку, и когда она взглянула мне в глаза, я ощутил больше желания, чем я чувствовал с кем-либо за столь долгое время, что было трудно вспомнить, когда именно.
Часть меня хотела прижать ее к груди, недвусмысленно говоря ей, что она принадлежит мне, и она ничего не может с этим поделать. Как это варварски с моей стороны. Моя кожа была окрашена ее запахом, аромат сладкого сока её киски, впитавшегося в мои ноздри, вкус спелой вишни, задержавшийся на моем языке. Я всегда был тем мужчиной, которому было достаточно одного вкуса.
Но с ней… Все было иначе.
Она пожала плечами, как будто это была моя потеря, и направилась к бару. Просто наблюдать за ней, как она просматривала мой выбор, касаясь бутылки за бутылкой, завораживало меня. Женщина собиралась меня погубить. В этом я не сомневался.
Я не боялся совершать ужасные поступки в своей жизни, но мой рациональный склад ума напоминал мне, что вступление в какие-либо отношения, включая сексуальные, может лишь навлечь на нее беду.
Но будь я проклят, если мои яйца не напряглись сильнее, чем раньше.
«У тебя нестандартные вкусы», – сказала она, наливая себе еще виски и поднося стакан к губам, прислонившись к барной стойке.
«Да. Мне не нравится, когда меня втискивают в какие-то рамки».
Сглотнув, она ухмыльнулась и едва опустила стакан. «Интересное слово. Я не думаю, что ты из тех мужчин, которых можно втиснуть в какие-либо рамки».
Я обнаружил, что подхожу ближе, и мой взгляд скользнул к свободному поясу ее халата. «Мне любопытно. Каким человеком я тебе кажусь?»
Кэролайн взболтала жидкость в стакане и сузила свои прекрасные брови. «О, ты совершенно другой, независимо от того, говорим ли мы о мужчине, которого видят все остальные за пределами этого дома, или о том, которого видят немногие люди, которые тебе дороги. Для тех, с кем ты отказываешься сближаться или кого ты запугал в своих повседневных деловых операциях, тебя боятся. Я предполагаю, что есть мужчины, которые намеренно переходят на другую сторону улицы, если видят тебя. Сильный. Опасный. Беспощадный. Ты определенно мужчина, который не терпит дерьма. А вот женщины с другой стороны. Ну, они, скорее всего, будут бросать в тебя трусики, где бы ты ни был, и я не говорю о тех женщинах, которые ходят по улицам. Ты мог бы получить любую одинокую женщину, которую ты хотел бы на этой земле». Она сделала еще один глоток, ее глаза загорелись.
«У тебя есть захватывающее представление о том, насколько эффективно я привлекаю женщин».
То, как она закатила глаза и фыркнула, было слишком уж очаровательно. «Не пытайся сделать это со мной, Вадим. Ты очень умный мужчина. Ты знаешь, как ты чертовски хорош собой, и, учитывая твое богатство и влияние, нет на свете женщины, которая не согласилась бы родить тебе детей. Или просто заняться сексом с тобой».
Эта женщина заставила меня рассмеяться.
«А для тех, кто меня хорошо знает?» Я продолжал подходить ближе.
«Это многослойно. У мужчин, которые работали с тобой годами, есть полное уважение и преданность. Однако они не глупы. Они не посмеют пересечь черту из-за страха возмездия. Теперь самые близкие тебе люди выделяют совершенно другого человека. Ты – кошечка, которой легко управлять любовью к семье и потребностью защищать. Ты также душишь тех, о ком беспокоишься, мешая им делать выбор самостоятельно, без твоего вмешательства. Но когда кто-то из них надувает губы, ты таешь, как большой, сочный зефир; ты знаешь такой. Внутри липкий и вязкий. Я бы сказала, что его можно облизать, но это слишком… противно, учитывая, что двое из тех людей, о которых я упоминала, – твои дочери.
Боже мой. Когда она провела языком по нижней губе, я услышал, как из глубины моего существа раздался легкий рык. Она хорошо проводила время, дразня меня совсем другим способом, что сводило меня с ума, и она это знала.
«Очень увлекательная оценка. Ты думала так с тех пор, как узнала меня?» Теперь я был в ее пространстве, вдыхая сильный запах того же желания, что и прежде, а также то, что осталось от нашего горячего секса.
«О, ты меня сначала напугал. Ты был таким огромным и угрожающим, и вообще редко со мной разговаривал. Я была уверена, что ты будешь сниться мне в кошмарах».
«Что ты думаешь сейчас?» На этот раз я взял напиток из ее руки, поднеся ободок к губам. Мы крайне пристально изучали друг друга.
Кэролайн осмелилась снова бросить мне вызов, проведя кончиком одного пальца по моей шее, обведя им вокруг моего кадыка, прежде чем позволить руке исчезнуть в моей расстегнутой рубашке. «Сейчас? Я точно знаю, что ты разъяренный лев, который жаждет укротить кого-то, но также ты умрешь, чтобы защитить его. К сожалению, ты не можешь отпустить из-за своего прошлого. Ты отказываешься заботиться о ком-либо, кроме своих дочерей».
«Это не обязательно правда, но девяносто девять процентов твоих характеристик верны». Поразительно, но я не остановил ее, когда она расстегивала еще одну пуговицу на моей рубашке. Однако я обнаружил, что провожу пальцами одной руки вниз по ее боку ближе к поясу, вращая один из них в петле.
«Как так?» Она снова схватила стакан, сделала большой глоток и осторожно поставила его на стойку.
«Ммм… Забота – это сложное дело в моем положении. Хотя большинство моих старых врагов с уважением относятся к семьям, как ты уже видела из первых рядов, в сегодняшних режимах есть те, кому все равно. Еще одна слабость, на которую можно нацелиться. Представь, как бы они отреагировали, если бы поверили, что я нашел более интимный интерес».
«Не пытайся меня разыграть, Вадим. Тебе плевать, что думают другие».
Боже мой, эта женщина меня раскусила. Не в силах остановиться, я дернул за пояс ее халата. «Ты права, но подвергать жизнь прекрасной женщины опасности по любой причине неприемлемо даже для такого мужчины, как я».
«Что еще неприемлемо?» Похоже, она тоже не смогла устоять перед нашей связью и, конечно же, отказалась выполнить мою предыдущую команду.
«Я пытаюсь защитить непослушных девочек».
«Ммм… Поскольку я не та девушка, тебе не о чем беспокоиться». Она поджала губы и высунула язык так, что стал виден только его кончик.
Ее застенчивое поведение заставило меня рассмеяться. «Ты очень непослушная женщина, которую нужно приручить».
«Ты ставишь меня в невыгодное положение, хотя, надеюсь, ты знаешь, что твоя дочь научила меня разговорному русскому».
«Тогда что я сказал?»
«Что-то вроде того, что я очень непослушная женщина, которую нужно укротить».
«Хорошо», – размышлял я. «Ты права. Думаю, мне нужно будет поговорить с дочерью очень долго».
«Но вот в чем дело с твоим подведением итогов», – проворковала она и скользнула мне под руку. «Сначала тебе придется меня поймать. О, и пока я не забыла. Могу ли я взять с собой пару на это мероприятие, на которое ты меня ведешь? Я имею в виду, что мы не вместе и все такое».
В этот момент что-то вырвалось наружу внутри меня, способность сопротивляться ей ушла, а желание держать ее под защитой возросло. Когда она начала удирать, я с легкостью схватил ее за руку, развернул ее и прижал ее спину к своей груди. Я положил одну руку ей на горло и закончил развязывать пояс другой рукой.
Выбирая против рациональности, я принял риски, и они были значительными. Однако, если она осмелилась поверить, что я когда-либо позволю ей быть с другим мужчиной, особенно в моем присутствии, она жестоко ошибалась.
Я убрал ее волосы в сторону, уткнувшись носом в ухо. «Слушай внимательно, zavetnaya. Ты идешь со мной на эту вечеринку. Как моя спутница. И если другой мужчина хотя бы посмотрит на тебя, я его убью. Я ясно выразился?»
«Может быть», – прошептала она чувственным, хриплым голосом.
«Тогда, полагаю, мне придется преподать тебе еще один урок».
Маленькая лисица скользнула обеими руками по моим бедрам, потирая их вверх и вниз, одновременно двигая бедрами вперед и назад.
«Моя плохая девочка завелась».
«Угу».
«Хочет большего».
«Да, сэр. Пожалуйста, сэр».
Я просунул руку между складками ее халата, обхватив одним пальцем ее клитор. Когда она слегка дернулась, ее стоны усилились, она начала кататься на моей руке. Я резко усмехнулся, когда через несколько секунд ввел пальцы внутрь, удивляясь тому, как сжались мышцы ее киски. «Тогда тебе нужно сказать, что ты принадлежишь мне».
"Я…"
Я надавил сильнее, используя три пальца и разгибая их. «Хорошие девочки получают то, чего жаждут, но только если подчиняются».
«Ты сказал, что я не могу быть послушной».
«О, я думаю, ты можешь. Скажи это, Кэролайн. Скажи, что ты принадлежишь мне».
Она схватила меня за ноги, впиваясь пальцами. «Да. Да. Я принадлежу тебе».
Момент настоящей дикости вырвался из глубин, и я сделал еще несколько толчков, прежде чем мне понадобилось взять ее, мое желание росло. В тот момент, когда я убрал руку, я сорвал с нее халат, позволив силе тяжести унести шелковистый материал на пол.
Сжав в кулаке ее волосы, я подвинул нас обоих вперед и бросил ее через край моего стола. Мне не потребовалось много времени, чтобы расстегнуть штаны, освобождая мой пульсирующий член. Я шлпнул рукой по ее заднице несколько раз, пока она не заскулила, прежде чем я погладил свой член в течение нескольких секунд. Когда я закончил, я вонзил свой ствол глубоко в ее пизду.
Сила толчка почти выбила дух из нас обоих. Это было совершенно греховно, мой разум был затуманен похотью, когда я врывался в нее длинными, жестокими толчками.
Она оттолкнулась от моего стола, встречая каждый резкий толчок.
