Текст книги "Рикимару"

Автор книги: Павел Иконников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Часть 18 «Чип и Дейл спешат на помощь»

Камней оказалось много, я заставил солдата перекидать их все в рюкзак. И если не треть, то четверть рюкзака точно была заполнена драгоценностями.

Как только последний сгусток отвердевшего углерода слетел с толстой, потной и дрожащей ладони, я схватил валяющийся неподалеку штырь и проткнув порванный зев рюкзака завязал его узлом. У моего пленного от этой процедуры, дернулся кадык, а глаза распахнулись еще шире.

– Каши много ел, – я подмигнул солдату, и прижимаясь к стене прокрался до порванной двери.

Никто не кричал «Вы окружены», «Выходить с поднятыми руками» или даже банальное «сдавайся». И все таки я чувствовал что выйти мне не дадут. За узким длинным коридором по которому я сюда попал, сейчас следило множество глаз, и что гораздо серьезнее стволов.

«Человек пятнадцать – подтвердил мои опасения Рики, и тут же предложил – Может, толстого вперед сунуть?»

– Думаю не стоит, – я смерил хитрым взглядом своего «подельника», – это же не банк и не гостиница, здесь заложников нет, есть только погибшие при исполнении. Верно?

Солдат закивал стриженой головой, подтверждая правильность моего предположения. Ясное дело умирать ни кому не охота. Но что же тогда делать мне?

Прорыв? Переговоры? Ликвидация?

Мысли путались, и не одна из приходивших идей не гарантировала положительного для меня исхода. Вот тебе и аркада Игорек. Цель достигнута, но появилась куча новых проблем.

Я от досады двинул кулаком по ближайшему армированному шкафу. Тот чуть накренился, но все же устоял. На мгновение его нестабильного положения на меня повеяло свежим воздухом.

– А ну-ка, – я схватился обеими руками, и отодрал шкаф от стены вместе с железнодорожными крюками, которыми тот был вбит в стену, – Ну прям форт Байард, какой-то, а не хранилище.

Оказывается этот шкаф тоже был секретным. Полностью пустой и оббитый изнутри кожей которая создавала герметичность, он играл роль окошка, которое наполняло комнату свежим воздухом. Прямо за шкафом зиял круглый проем, из которого веяло затхлостью и морозом.

«Не пролезть, – констатировал ракшас, – даже обычному человеку, и прыгать не стоит».

Угу, – я с тоской посмотрел на маленький кусочек зимнего неба.

Расстояние до поверхности было сложно определить, и мне ой как не хотелось застрять в земле при перемещении.

«А вот я смогу – как ни в чем не бывало предложил Рики».

– Точно сможешь? – я уже закрутил в голове диверсантскую схему.

«Точно, точно. Только толстого надо сделать недееспособным, а то он тя заборет».

– Эт на раз два.

Я схватил шкаф который раньше служил вентиляционным окошком и как тракторным ковшом прижал ойкнувшего толстяка к противоположной стене.

– Шевельнешься – в коридор выкину.

«Ну. Я погнал».

Ракшас покинул мое тело резко, и сразу же устремился по вентиляционной шахте вверх, сбрасывая в низ комья грязи.

Никогда раньше я не чувствовал себя настолько беззащитным как сейчас. Голый, одинокий, в холодной комнате с толпой недоумевающих и нервных солдат за стенкой.

– Ну прям, сюжет гейского порно, – я по обыкновению пытался придать ситуации комичность, – «Наказание нарушителя» или «Солдатские будни два».

Мой взгляд упал на валяющуюся легенду советского оружейного производства, а руки сами по себе потянулись к ремню. Автомат оказался тяжелым и неудобным. Приклад больно впивался в подмышку, а ствол категорически отказывался держатся ровно и вилял.

Вот сейчас пойдут они на штурм и хана мне, не помогут даже два автомата.

Но прошла минута, а затем другая, а ничего не происходило. Я даже успел подогнать под себя длину автоматного ремня.

По задуманному плану Рики должен был устроить панику в тылу и рассеять внимание вояк. А вот стратегия по которой он приведет задуманное в действие, оставалась чисто на его усмотрение.

Короткая очередь раздалась в коридоре внезапно и я от неожиданности чуть сам не нажал на гашетку. Доселе тихое помещение, резко наполнилось криками и стрельбой. Пара пуль даже вышибла искры из раскарёженной мной двери, заставив меня отступить на несколько шагов назад.

Через пару мгновений появился Рики. Фиолетовое облако еще не успело раскрыться пышным бутоном, а он уже летел в мою сторону прижав длинные уши к затылку.

Автоматный ремень выдержал натиск растущей плоти, а вот карабин нет. Калашников упал на пол и обидно проскрежетав затих.

– Блин, Рикимару, и зачем нужно было лезть в вентиляцию если ты точно такую же панику мог прямо отсюда устроить?

«Да пошел, ты – огрызнулся ракшас, – ни хрена не понял, а уже брюзжишь как старый дед».

И словно в подтверждение его слов через царапину в двери, начал быстро проникать сизый, густой и едкий дым.

«ФППТ – фугас превентивный понижено токсичный. Тут оказывается еще и ядерное убежище, там его и нашел. Вот только зачем им этот фугас, на таком объекте непонятно».

– Фильмов не смотрел что – ли? Спастись в убежище захотят многие, а влезут не все. Не расстреливать же их на подступах?

«А ну да, очень гуманно. Ну чё? Гоу?»

– Гоу, – я вдохнул побольше воздуха и скрипя дверью нырнул в сизые клубы.

Никто больше не стрелял, лишь где то дальше по коридору на множество голосов раздавался кашель и брань. Я без труда преодолел метров двадцать, до развилки и прямо на повороте зацепился ногой за чье-то распластанное тело.

«Вот только не надо сантиментов Игорь».

– Да пошел ты – ввернул я обратно своему ракшасу, закидывая на плечи обездвиженное тело – мы в ответе за тех кого отравили.

А я её и не приручал. У нас был симбиоз. С меня секс с неё хавчик

(Маззи)

Через несколько метров я наткнулся еще на одного угоревшего, а потом еще на одного. И вот в таком виде, один перекинут через плечо и двое болтаются на ремнях словно чемоданы, я вывалился к проходной.

Здесь было меньше дыма, и как следствие новая засада. Но солдаты от чего-то не стали сразу стрелять и какое-то мгновение просто переглядывались. Я не стал выяснять что их удержало – мой «багаж» или превентивный газ, а просто переместился за решетку, и сбросив бесчувственные тела на пол, очертя голову метнулся к выходу.

Через несколько шагов я пожалел о своей поспешности.

Прищурив отекший глаз, и кривя окровавленные губы, сквозь мушку прицела на меня смотрел офицер-алкоголик, которого я так и не смог вырубить.

И прежде чем я успел что либо предпринять, он выстрелил, в очередной раз опровергая распространенную киношную фишку – жизнь не замирала и не проносились мимо картинки прошлого. Наоборот, пули пронзили тело быстрее чем я услышал хлопки автомата. Небывалая сила рванула меня за плечо и развернув в падении на сто восемдесят градуов повалила на кафель.

Человечество изобрело порох и заставило с собой считаться (тридижжинн Шамма).

Странное дело – я совсем не ощущал боли, просто чувствовал что у меня пробито плечо и все.

«Запястье и плечо, – зашипел Рики, – запястье – фигня, а в плече артерию перебило. Я отключил работу нейронов, чтобы не сдох от боли. С кровотечением справлюсь, но только если ты немедленно отсюда скипнешь».

– Получил, сука, – служивый кряхтя облокотился о стену, опустив дуло автомата – Камельков, и после литра лучший стрелок в части.

– Ну тогда получай приз, – удивляя самого себя, я переместился прямо из лежачего положения и повторил удар локтем здоровой руки.

На этот раз я вложил всю силу без остатка. Подполковник Камельков словно тряпочный скоморох потерявший кукловода пролетел метра три и затих.

«Ну вот. Вырубил, – с ноткой гордости заявил ракшас, – а может и вовсе кончал».

Но выяснять это я не стал. Держа безвольно болтающуюся левую руку правой, я с размаху врезался здоровым плечом в дверь выходящую на улицу. Вместе с дверью в снег полетел подвернувшийся контрактник, а я наученный горьким опытом мгновенно начал перемещаться, пусть короткими, но спасительными вспышками.

Телепортируясь я старался выкручивать зигзаги чтобы не схватить пулю на упреждение. И настолько закрутился, что чуть было не вывернул обратно к бункеру. Стреляли не много, видимо основная масса охранников наглоталась газа. Сделав в общей сложности около пятидесяти коротких перемещений, я благополучно добрался до спасительного леса.

– Держись Рики, уже почти все, – успокаивал я не то ракшаса, не то себя.

Третья пуля догнала меня в тот момент, когда я перемахивал через забор. Хлопок от выстрела был совсем не похож на Калашников, да к тому же он был одиночным.

«Снайпер, – опережая мои мысли взвыл Рикимару, – и снова в артерию».

На это раз, я почувствовал боль. Бедро невыносимо зудело, а кровь казалось вся устремилась в полученную рану, наполняя ногу тяжестью.

«Подъем, подъем, – надрывался ракшас, вновь беря под контроль мое тело, – Ты еще слишком молод, чтобы умирать».

Я попытался переместиться, но очередная вспышка боли в бедре повалила меня на снег.

«Так. – угрожающе наставлял Рики, – давай ты просто посмотришь, а я попробую сам до фонтана дотянуть?»

Наверное, будь я в более во вменяемом состоянии у ракшаса бы ничего не вышло, но мне действительно было плевать. Перед глазами все плыло, а к горлу подкатывала рвота с привкусом крови.

Через триста метров, не выдержал и Рики. Зацепившись за какую-то корягу, моя туша хлопнулась о землю, а в лицо, сотней иголок, впился жесткий снег.

«Я чую собак, – в голосе ракшаса проявилось отчаянье, – хотя за нами такой шлейф крови что и не нужно быть Чингачгуком.»

– Грубо, нерационально и неэффективно.

Я поднял взгляд на стоящего передо мной Шамму.

Тридижжин был печален и задумчив словно священник. Хоть сейчас бери и отправляй на службу к заблудшей пастве.

Присутствие джинна оборвало, натянутую нить безысходности и я преодолевая тошноту оскалился.

– Как, смог, – на меня опять накатила дрожь и мир вокруг вновь поплыл.

– Точнее не смог, – голос Драг Улана раздался откуда-то сверху, но сил посмотреть на него у меня уже не было, – вот скажи, зачем мы заплатили Касиусу за набор зелий, если ты их даже не взял?

А ведь и вправду. Верблюжью сумку с банками я закинул под лавку в доме Руфуса и благополучно про нее забыл.

Шамма как заядлый фокусник достал из складок своего балдахина какую-то баночку и небрежно схватив за нижнюю челюсть, влил мне в горло.

– Попей Иванушка козленочком останешься.

Шутка казалась уместной, но сил на смех не было. Поило было терпкое, горькое с явным присутствием градуса, оно обжигая прокатилось вниз вспыхивая в желудке фейерверком и бешено разгоняя остатки крови по телу.

– Фига се, – я встал на четвереньки от пронзившей меня судорги и часто задышал, ощущения были сродни приему энергетика в огромном количестве, – Шамма я ж так быстрее сдохну, крови итак мало сейчас остатки вытекут, мазью надо было.

– Не вытекут не переживай, а мазь так просто не достать, её только Руфус и мог себе позволить. Сейчас станет лучше.

Через минуту мне действительно полегчало, и я перевернулся на спину чтобы посмотреть на Драг Улана. Вот только кроме аккуратно сложенных вещей на ветке и висящего пальто я ничего и никого не увидел.

– Кровавый лорд, позаботится о загонщиках.

Я приподнялся на локте и закрутил головой, но прекрасный зимний лес был девственно тих и безмятежен. Ни голосов, ни автоматных очередей словно и не было только что погони.

– Он их всех убьет? – мне стало не по себе от того что я отдал на растерзание вампиру роту солдат.

– Нет, конечно. Возможно раньше, когда был такой же как ты, он мог позволить себе гнев и ярость. Но теперь Драг Улан совсем другой – холодный, расчетливый и педантичный. Этнос мутантерос. Наломал же ты дров, Игоряша, неужели в твою светлую голову не пришла менее рискованная схема?

Игоряшей меня называл только дед. А дед у меня был настоящим полковником, и любой укор с его стороны заставлял меня всеми силами исправлять ситуацию.

– Ну чего же ты Игоряша побоялся с моста со всеми ребятами прыгать? Нужно боятся не действия, а бездействия.

(Дед Прохор)

– Действие лучше чем бездействие, – отпарировал я Шамме, – сроки поджимали, да и мой ракшас в основном на ликвидацию заточен.

«Пффф, – шикнул Рикимару, – ну-ну».

В руках Шаммы блеснул короткий клинок и он крепко прижав меня к земле своим немалым весом, начал ковыряется в плече. Боли не было, лишь легкий зуд да неприятные хлюпающие звуки.

– Кинжал тоже для ликвидации придуман, а с помощью него можно винты вкручивать, ракушки открывать, пули доставать и много еще чего мирного и полезного.

– Хорошо, сенсей, – я с раздражением посмотрел на кровавую рану в плече, из которой джинн достал длинный стальной конус пули – Вот чтобы ты сделал на моем месте?

– Я бы в первую очередь – тридижжин принялся за рану в ноге нещадно вонзая сталь, – спросил у достопочтенного Шаммы, для чего в наборе нужно столько баночек. И тогда пресветлый тридижжин тебе бы ответил, что баночка с лазурной жидкостью позволяет делать любого человека преданным рабом и послушным верноподданным, не надолго правда, но все же. Третья пуля на вылет прошла, так что ковырять тебя больше не буду, твой ракшас сам тебя залечит.

Вот ведь блин. А я как обычно реквизитом пренебрег. Начал изобретать колесо, в двадцать первом веке. Взял бы под контроль, банкира какого-нибудь он бы мне деньги и принес.

Толстый джинн расплылся в довольной улыбке, видя мою досаду.

– Как там говорится у вас русских? Столетие живи, столетие познавай?

– Век живи и век учись.

– Вот, вот.

Неожиданно сверху спикировала большая летучая мышь, которая через мгновение преобразилась в меднокожего атлета. Оказывается Драг Улан находился в отличной физической форме. Он был не по обыкновению весел и даже улыбался.

– Русские – хитрый, но ленивый народ. Стоило чуть ускорится, чуть повилять и они потеряли след. Ну что Потрошитель гробниц и караванов? Количество стражников прямо пропорционально наживе?

Резкая перемена в поведении обычно сдержанного дэва и его голый вид, меня немного ошарашили. Я молча подтянул к себе рюкзак и достал пригоршню матовых камней – неграненые алмазы посредственное зрелище.

– Ого. Чума – проклятие и дар для мародера. – Шамма зацыкал качая головой, – да ты богат мой юный ученик, осталось прикупить мозгов.

– Без огранки цена на двадцать процентов ниже, – Драг Улан одевался и вместе с одеждой к нему возвращалась флегматичность, – но миллионов на пять потянет.

Пять миллионов? Интересно что они скажут когда я достану остальное?

«А ничего не скажут, – Рикимару как всегда уловил ход моих мыслей, – потому – что мы им ничего не покажем».

– Держи, – я протянул пригоршню камней дэву, – поменяй на деньги, и возьми свою часть.

Драг Улан, с тем же самым невозмутимым лицом, когда брал у меня триста рублей, ссыпал драгоценные камни в карман своего пальто и отошел в сторону.

– Итак какой урок мы сегодня извлекли, юный джинн? – толстяк протянул мне руку помогая встать.

– Три пули мало чтобы меня убить, – съязвил я, и продолжил словно подводя итоги тренинга, – Таланта – самого по себе недостаточно, как и алмазам ему требуется огранка. Лишь зная все аспекты и методы, я смогу называться первоклассным джинном. Или дэвом.

Я сделал реверанс в сторону Драг Улана, но раненая нога подвела и я завалился на снег.

– Дилетант и хвастун, – мрачно заявил дэв, – ты бы умер прямо здесь от этих трех пуль. А жизнь это самая главная ценность.

– Даже для тех кто прожил сотни лет?

– Особенно – для тех кто прожил сотни лет.

Часть 19 «Адреналин»

Четвертый вечер подряд моя жизнь протекала по совершенно невероятному курсу. И четвертый вечер подряд я выпивал.

Когда Шамма предложил «выпить в кабачке у Троши» я поморщился от осознания того что снова буду пить. Это совсем не означало что я не хотел, в меня в конце концов сегодня стреляли и даже попали, а просто как то всё это было не правильно. Я же не на отпуске в турецком отеле «Ол инклюд» и уж тем более не алкоголик, так чего же так часто пить?

На высказанную мной мысль толстый джин только хохотнул.

– Сдерживание своих желаний приведет к могиле быстрее любого напитка, тем более слияние с ракшасем сулит здоровые почки на всю жизнь.

С такой апелляцией трудно было поспорить. И вот я уже утопаю в кожаном кресле попивая «Судьбу Корсара» и глазами полными блеска слежу за невероятно манящим танцем местной наяды. Драг Улан конечно же отказался идти с нами, сославшись на то что в жизни есть более продуктивные дела.

Золотые монетки на набедренной повязке звонко задавали ритм сердцу, а едва уловимая за вуалью улыбка нелепо трактовалась пьяным мозгом как приглашение.

– Хороша дева, – Шамма хлопал в обе ладоши, ежесекундно отправляя в сторону чаровницы воздушные поцелуи. – Ну скажи Игорь видел ты такое? На земле секрет танцев Бахыт утерян безвозвратно, разве что Эмиратах отголоски остались.

– Не видел, – ответил я расплываясь в довольной улыбке, сравнение с шейхами мне льстило – а можно потом, приватную встречу устроить?

– Можно. И даже нужно. Должен же ты почувствовать всю прелесть нового статуса, – джин лукаво мне улыбнулся, – Тира прелестная наяда, и в постели она намного лучше чем на сцене.

В вине вдруг появился горький привкус.

Эта прекрасная девушка и Шамма?

«А ты что думал? Что она девственница? – уловил моё разочарование Рикимару».

Нет, конечно же я так не думал. Но вся прелесть вечернего таинства рассыпалась вдребезги. Возможно у этой наяды не по пять мужчин за ночь, как у её земных товарок, но суть дела это не меняет.

– Ты что, из этих что ли? – Толстый джинн мгновенно уловил моё настроение, – Из идейных? Ты все еще веришь, что любовь единственный повод для секса.

– Не любовь, но симпатия…

– Ну так она же тебе нравится, и ты думаю для нее намного симпатичнее меня, – Шамма с наигранным сожалением похлопал себя по пузу.

– Все равно это не то, – я даже поставил бокал, на столик уставленный яствами, – Я не приложил к этому сил, я не сам.

– А-а-а-а, – закивал тридижжин, – мужик. Победитель. А если посмотреть на это с такой стороны – ты сидишь здесь пьешь купленное вино, вкушаешь различные блюда. Ты это заслужил – заслужил реальной кровью. Почему бы тебе не посмотреть на эту наяду как на то что ты заслужил?

– У Бушкова все классно написано, только вот у него женщины все блядьми какими-то рисуются.

– Так, так оно и есть. (Жюсак Глеб Фаритович хозяин книжного магазина, мой первый работодатель).

– Нет, Не так оно и есть, – я оторвал три виноградинки и откинулся на диване, продолжая смотреть на танцовщицу, но уже без прежнего фанатизма. – А что? Почтенный Шамма, есть у вас еще какие-нибудь мужские развлечения, помимо баб?

«Например, арена Глааза, – напомнил ракшас, – он нам даже монетку вроде какую-то давал».

– Ну не знаю, – Шамма казался немного расстроенным, – сейчас вечером разве что покерный клуб или барам-йога.

– А арена Глааза?

Тридижинн поморщился, и заглотнул оставшиеся полбокала целиком. По всем признакам был видно что не чевствовал он дэва по имени Глааз или же имел неприязнь к арене этого любимчика Раваны.

– Что интересного в пролитой крови? – Шамма резко изменил тональность голоса с весело-пьяной на поучительно-нравственную, – Тебе мало сегодняшней? Право не стоит осквернять свою жизнь этим варварским зрелищем.

– А спать со шлюхами стоит? – мое пьяное сознание, вновь разграничило мир на крайности, мне жутко хотелось поспорить – Лезть под пули тоже стоит?

– Я уже сказал тебе, что твои метод мне не понравился, так поступают дэвы. Получают желаемое, не заботясь о остальных. Ты не подумал сколько проблем создал сегодняшним поступком другим людям?

– Да, да, – я явно перегибал с дерзостью, но остановиться не мог, точнее не хотел, – Этот путь ведет на темную сторону силы. Но все же позволь мне самому решать что хорошо, а что плохо. Сдерживание своих желаний приведет к могиле. Так ты сказал?

– Путь к Арене тебе укажет любой житель, – Шамма резко стал безразличным, и вяло махнул рукой – а я пожалуй предамся прелестям продажной любви.

Тридижжин взял со стола огромный шмат жаренного мяса, и продолжил наблюдение за чудесным танцем, делая вид что меня нет.

Мне вдруг стало стыдно, и захотелось остаться. Захотелось напиться до такого состояния, чтобы забыть о своих принципах и насладиться «заслуженным».

«Вот так всегда, сначала наговоришь ерунды, а потом заднюю включаешь – похоже ракшас внутри меня тоже решил поиграть на крайностях, и рубить правду матку – Зачем же тогда столько пафоса?»

Слова Рикимару подействовали на меня прямо – артаганально, нет это не «задняя», это желание быть самостоятельным, быть индивидуальностью. Я резко встал, роняя бокал на стол, и устремился к выходу.

Сейчас мне как никогда хотелось избавится от своей мохнатой совести, уж больно слова ракшаса били по самолюбию.

Кабачек у Троши был призанятнейшим заведением, он делился на множество закутков со своей тематикой. В иное время я бы посетил его еще раз, но сейчас ирладнский паб, канадский бар и узбекская чихайна только раздражали меня в попытках найти выход.

«Прямо, налево и в черную дверь, – снисходительно сообщил Рики, – не стоит больше пить «Корсара, он на нас дурно влияет».

Я ничего не произнося проследовал по указанному пути и вывалился на улицу.

Свет ударил в глаза и заставил прищурится. А я то, по привычке, ожидал ночной прохлады и одиноких улиц. Интересно сколько времени нужно, что бы привыкнуть к вечно горящим невидимым солнцам?

Тем не менее в городе все таки ощущалось вечернее время. С улиц пропали торговцы фруктами, уступая место своей ночной братии.

Пара размалеванных девиц одетых как капуста вальяжно прохаживались из стороны в сторону, томно зазывая проходивших мимо мужчин. Чуть вдалеке – под навесом, облокотившись на стенку стоял чернокожий сутенер. Как и все люди чья работа связана с наблюдением, он коротал рабочий досуг сигаретами.

– Вот тебе и город Солнце, – хмыкнул я себе под нос, – Уж этот точно знает про арену.

Игнорируя ночных бабочек, я напрямую направился к темнокожему торговцу живой плотью. Тот заприметив меня, резко отбросил сигарету и ненавязчиво спрятал руку в свой просторный кожаный плащ. Будь мы на земле и не будь у меня ракшаса я бы ни за какие коврижки не подошел побоявшись быть застреленным. Но тут нет пистолетов, максимум нож. Да к тому же я сильнее всех.

«П-ф-ф, без меня ты никто».

– Привет, – я постарался быть как можно более дружелюбным, – как бизнес?

На лице сутенера появилось недоумение, и он сдвинув брови сделал шаг вперед и рыкнул.

– Чего тебе надо, иночрев?

Вот Рики падла. Я без его помощи разговаривать то не могу, понимать понимаю, а разговаривать не могу. Ну ладно, мохнатый иуда, придется применить универсальный язык всех народов. Я сунул пальцы в карман рубашки и извлек маленький граненый алмаз.

Глаза чернокожего округлились, а рот невольно раскрылся. Предупреждая бессмысленное кровопролитие я заставил татуированного рикимару переместится к кисти. Тут то он не мог сопротивляться.

– Дижжин, – выдохнул негр, моментально убрав руки за спину и отвесив мне легкий поклон, – Меня зовут, Марон. Чем могу служить?

Вот это сервис, а я уже собрался алмазами раскидываться.

– Глааз, – мне показалось что этого слова будет достаточно и не ошибся.

– Унодев Глааз?

– Да, – я кивнул, и изобразил руками удары боксера.

– Арена крови? – сутенер расплылся в улыбке и увидев мой кивок продолжил, – это дальше по улице, пройдете до фонтана радости и свернете налево. Да там уже сами увидите.

– Вот спасибо.

Я благодарно кивнул головой и собрался было уходить, но заметил молящие глаза и робко протянутую ладонь.

Информация, это дар дороже любых денег (Шамма).

Вот ведь человек, боится, а все равно просит. Денег у меня не было, так что я, наплевав на стоимость, бросил блестящий камень в руки радостного сутенера.

– Спасибо, спасибо о великий дижжин.

– Закажешь убийство конкурента, и прибавишь в свою паству еще пару блудливых овечек, – пошутил я по-русски, осознавая что меня все равно не поймут.

Я направился в указанном направлении, немного покачиваясь и периодически виляя в стороны заплетающимися ногами.

«Могу вывести алкоголь из крови за считанные секунды, – примирительно предложил Рики».

– Фиг то там, состояние самый самолет, – я решил что рано еще прощать длиннорогого наглеца.

Впереди как и предсказывал сутенер появился фонтан Радости.

Метров тридцать в радиусе и со множеством статуй изображавших жителей города.

Общая идея заложенная в фонтан была сродни советскому идеалу счастливой жизни общества. Конечно бы в союзе республик статуи были не столь откровенно раздеты, но в общем картина складывалась утопическая.

– Жить в Кваноквиуме стало радостнее, жить стало веселей, – улыбаясь пробормотал я глядя на застывшую сцену радостного отца умиляющегося сценой купания каменных детей в водах фонтана.

Как и на земле естественным дополнением таких мест были влюбленные парочки и престарелые жители. Я невольно хохотнул подумав как вечный день влияет на жизнь этих представителей населения города.

Представил бабушек без фраз «Шарохаются тут в потемках всякие» и парочек вынужденных существовать без спасительной тьмы. Интересно эти люди понимают что они в резервации? Пусть в самой распрекрасной, но все же резервации?

Каждый день одни и те же белые стены, одни и те же лица, одни и те же мысли. Убийственная скукотища.

– Дяденька, дяденька, – невесть оттуда появившийся сорванец лет десяти дернул меня сзади за рубашку, – я от Марона. Он сказал вас довести до Арены. Я покажу короткий путь через дворы.

Вот даже как? Не сутенер, а святой Франциск прям какой-то. Вот только отчего загорелый пацаненок, на котором из одежды только потертые шорты, так нервничает?

Его бесшабашный вид и сорванный до хрипоты голосок, указывали на то что он на таких туристах как я «собаку съел», так чего он испугался? Того что я джинн?

«Ну или дэв – ввернул ракшас, – может просто ты стал мнительным?»

Видимо мое долгое молчание смутило сорванца, и он мельком глянул в сторону словно ища поддержки. Я проследил за его взглядом и увидел ухмыляющегося мужчину в армейской форме. Тот досадливо сплюнул и резко сорвавшись с места устремился в мою сторону затейливым бегом вприпрыжку, на ходу доставая из-за спины здоровенное мачете.

– Станешь тут мнительным, – я стал отступать назад провожая взглядом улепетывающего пацаненка, – а вот теперь, можешь отрезвлять и желательно стать огромным козлом.

Ракшас даже не стал спорит, мгновенно выполняя требуемое. Молодец он все-таки у меня, умеет отбросить обиды в сторону при опасности.

Жалобно треща по швам разорвалась одежда, и я от переполнявшей меня обиды и энергии заорал в сторону бежавшего.

«Сзади и справа еще трое, – Рикимару самовольно повертел мою голову в указанных направлениях, – Может убежим? Или будем мочить?»

Троица была одета в какие-то лохмотья и в руках держали обычные палки, похожие на черенки от лопат. Они тоже бежали в мою сторону, но без хищной грациозности человека с мачете.

– Будем, – я сжал кулаки, и переместился чуть левее быстро приближающегося человека в камуфляжной форме.

Скорость бегущего помноженная на внезапность и размах моей руки принесла результат в виде жутко хрустнувшей шеи. Уже мертвое тело воздело вверх руки, отправляя в бессмысленный полет мачете, и грузно упало на землю поднимая слой желтой пыли.

«Поздравляю Игорь, твой первый чистый фраг – не то подбадривая не то осуждая констатировал Рики».

Я пропустил его слова мимо ушей направив свой бешеный взор на оставшуюся троицу. Как и следовало ожидать, они от таких спецэффектов потеряли весь свой пыл и начали пятится.

А вот я не потерял.

Фиолетовым облаком я переместился за них и развернувшись двинул ближайшего здоровенным копытом под зад. Вновь послышался треск и бешено орущий мужичок пролетев полметра перевалился через бордюр в фонтан. Двое оставшихся не оборачиваясь, устремились к ближайшему деревянному забору в надежде за ним укрыться.

– А ну-ка, – я примерился к высокому дереву стоящему за забором, и переместился на его ветку. Та мгновение скрипела, а затем сломалась, увлекая меня вниз.

Палисадник в котором я очутился был вполне себе обжитым и чистеньким. С веревочными качелями и мангальной зоной, забор же со двора был ярко разрисован на все цвета радуги.

С той стороны послышался удар и кряхтение, а на краях трясущегося ограждения появились пальцы убегающих.

– А-р-х-х, – я со всей мочи врезал копытом, в улыбающееся солнышко изображенное на заборе, вырывая сразу целую секцию из толстых досок.

Удар был такой силы что горе-душегубы вместе с забором пролетели метра три и еще столько же проехались по земле, поднимая клубы пыли.

«Ну ты ваще крут, – не преминул постебатся ракшас, – чувствуешь кураж?»

Теперь по всем законам жанра я должен допросить полубесчувственного нападающего о том, зачем на меня напали и кто послал. Но сделав пару шагов к упавшему забору я замер услышав завораживающую мелодию.

Прямо напротив меня на краю фонтана сидел дэв. Точнее секундидэв. А может и джинн. Я не до конца разобрал породу, но было понятно что это помесь какой-то птицы и крысы. Он напоминал Руфуса своей повернутой птичей головой с огромным клювом, и в то же время несоразмерно длинный хвост создавал впечатление более вытянутого и более длинного тела нежели у пернатого змея.

Его глаза пристально смотрели на меня, а у клюва он держал черную свирель из которой и доносилась удивительная мелодия.

«Теперь то отступим? – провоцировал меня, также вошедший в кураж Рики, – у него опыта то побольше. Вон смотри как зыркает».

– Ты забыл о нашей уникальности? Сейчас мы его порвем на британский флаг. Удача благоволить храбрым.

В покере главное знать меру, ведь понятие удача для профессионального игрока вполне материальная и конечная субстанция

(Владька)

Отточено, словно на учениях, я переместился за спину птицекрысу и развернувшись полоснул пятерней. Но мои когти не найдя плоти заскрежетали по белому камню оставляя глубокие царапины. Я резко замотал головой в стороны ища дэва, но не найдя поднял голову вверх. Как раз для того чтобы получить мощный удар по голове.

Оба солнца Хьердугаара наконец потухли, и я отлетел в глубь фонтана поднимая огромную волну. Крысептицый не дожидаясь пока я очухаюсь, прижал меня к основанию одной из статуй, и стал методично наносить удары в голову. Я поднял было руки чтобы защитится, но почувствовал что их крепко удерживают. Левую рукой, а правую хвостом. Частота ударов резко увеличилась, оставляя меня с каждым ударом все в большем потрясении.

И единственное что я мог сделать в таком положении это прижать голову к груди так что следующий удар пришелся по ребристым рогам. От неожиданности дэв вскрикнул и ослабил хватку левой руки, вполне достаточно для того чтобы я смог ее вырвать и нанести упреждающий удар.