Текст книги "Рыцари смятого бронелиста (СИ)"
Автор книги: Павел Шведов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц)
– Отдыхает, набирается сил и желания пойти в новый рейд. Потерпите уже. До конца отпуска три дня осталось. Потом всё сами у парней узнаете. Всё. Вводное занятие окончено. Крис, проводи сестрёнок в спальню, пусть обустроятся. Время на посещение магазина пошло.
– Ой, – Кристина подорвалась, вылетела из комнаты и замерла на пороге: – Бегом, давайте, – оглянулась она на Диану и Таню. Втроём они ушли в другую комнату.
– Может, я останусь ужин готовить? – спросил Лёха, вспомнив прошлый поход в магазин.
– Товарищ старший лейтенант, что там про тяготы и невзгоды в Уставе было? – спросил его Пашка, хитро прищуриваясь.
– Так точно, – вздохнул Леха. Достал пистолет, проверил обойму и сунул обратно в кобуру.
***
– Оригинально, – Таня оценила организованную во второй комнате спальню. Точнее, одну гигантскую кровать, которую представляла собой комната. Весь пол был устлан толстыми матрасами. Свободным оставался лишь узкий проход вдоль стены, оканчивающийся невысокой сделанной из шторы ширмой в углу. Вторая штора сиротливо висела на окне.
– Выбирайте любой. Вещи кидайте, куда хотите. В углу ширма для переодевания стеснительных натур. Вон вешалка для одежды, – Кристина мгновенно провела экскурсию и нетерпеливо била копытом.
Таня поставила свою сумку на ближайший свободный матрас рядом с лежащим на нем новым комплектом постельного белья в упаковке. Ещё довоенного. Диана грустно положила розовый тапочек на соседний матрас. Подумала и надела его обратно на ногу.
– Диана, погнали. А то скоро всё закроется, – заторопила её Кристина.
– Погнали, – отозвалась Диана.
– Таня, на выход. Не оставайся одна, – напомнила младшая сестрёнка. Пришлось уже мечтающей поваляться Тане идти обратно. Пашка вытащил из кармана куртки внушительную пачку денег. Вручил Лёхе.
– Танкисты так хорошо зарабатывают? – спросила Таня у Пашки, когда тот закрыл за отправившимися в магазин дверь.
– Нет. Это мне выдали на оперативные расходы, – ответил Пашка.
– Всё. Хочу быть шпионом, – пошутила Таня.
– Совесть загрызёт.
– Я её вырежу.
– Пошли на кухню. Ты картошку умеешь чистить?
– Обижаешь. Я её даже варить умею. И жарить.
– Отлично. Тогда ты готовь, а я пока придумаю, что с вами делать.
– Что с нами делать? – Таня удивилась. Вроде бы обычный, спокойный и немного задумчивый командир и ещё не придумал никакого плана для внезапно присоединившихся к Отряду девушек?
– Да. В силу вновь открывшихся обстоятельств.
– А что за обстоятельства? – Таня открыла холодильник, достала из него пакет с картошкой и вывалила половину в раковину, попутно удивившись зеркалу, приклеенному скотчем к плитке.
– Это, чтобы ты меня могла видеть. А я тебя, – пояснил Пашка.
– Паш, это точно не какая-то шутка с постоянным наблюдением друг за другом? – спросила Таня: – Ну, вдруг ты это придумал, чтобы на нас пялиться?
– Гы-ы-ы! – Пашка развеселился: – Нет, Таня. В Институте, когда Зипку обследовали, обнаружили у него критически низкий уровень магния. Как мне объяснили учёные, магний в организме отвечает, в том числе, и за передачу импульсов по нервным волокнам. И какая-то хрень весь магний высосала. И именно из-за этого он чуть не умер. Мы предполагаем, что при вселении начинает падать уровень магния, и в какой-то момент человек просто отрубается. Это хорошо, с одной стороны – вселение не может продолжаться бесконечно долго. А с другой, плохо. Готовый смертник получается.
– А я всё гадала, зачем контрразведчики приходили, подробно расспрашивали, когда и как я Максима лечила, – сказала Таня. Она включила воду и принялась мыть картошку, периодически поглядывая в зеркало.
– Ага. Данных катастрофически мало. То, что за Зипкой приходил оказавшийся агентом офицер, подтверждает, что нужен непосредственный контакт с жертвой. Хотя, на самом деле, хрен его знает, как одержимые получаются. Одни догадки.
– Одержимые?
– Ага. В Институте такие креативные мужики работают. У одного даже свитер с оленями есть. Вот они и обозвали тех, в кого временно вселился Чужой, одержимыми, – пояснил Пашка.
– Выходит, есть три вида Чужих, – Таня в очередной раз взглянула в зеркало, убедившись, что у Пашки не капает изо рта слюна и не отросли на пару-тройку сантиметров когти: – Агенты или виртуальные, одержимые и реальные.
– Помнишь, Виталик что-то про конфликт памяти и сознания говорил? Вот, это, я думаю, про магний и было. Врал он как не в себя. Может, вообще реальных нет, а он был одержимым. Кстати, шоколад магний в крови повышает?
– Повышает. В какао много магния, – ответила Таня.
– Ну вот. Но пусть учёные головы ломают. У нас другие заботы.
– Какие?
– Ужин готовить, – Пашка принялся рыться в пакете с продуктами, которые набрала в магазине Таня.
– Ух ты! – он выудил из него кусок мяса.
– Ага, – Таня обернулась, поймала восторженный Пашкин взгляд: – Я знаю, чем нужно голодных мужиков кормить.
– Ты просто чудо!
– А ты просто обжора, – рассмеялась Таня, выкидывая из головы познавательный, но не совсем уместный в домашней обстановке разговор. И вообще, что там Пашка про выходной говорил?
– Паша, сковородку на плиту поставь, – попросила Таня. Тот достал сковородку и поставил на плиту. Снял крышку и задумчиво на неё посмотрел.
– Может, в духовке? – предложил Пашка.
– А давай, – согласилась Таня.
Вдвоём они быстро порезали промытое мясо и картошку, закинули всё на противень и засунули в духовку, не забыв посыпать приправами и посолить. Уселись за стол и продолжили разговор с кружками кофе в руках. Правда, перед этим, Таня в сопровождении Пашки опробовала ширму в спальне и переоделась в захваченные из дома футболку и лёгкие брюки. Заодно и тапочки добыла. Ширма высотой оказалась ей до плеч, и Пашка постоянно видел её лицо с покрасневшими от смущения щёками. Всё-таки как-то не по себе ей было переодеваться под его внимательным взглядом.
– А как Кристина себя вела? – спросила Таня, вспомнив Пашкину угрозу.
– Хорошо вела. Просто замечательно, – ответил Пашка.
– Всё равно узнаю. Только спасибо потом не скажу.
– Ну и ладно.
Они замолчали, не спеша, глотая горячий кофе. Нарушая тишину, в дверь постучали.
– Рано ещё для них, – насторожился Пашка. Он вытянул из кобуры пистолет и медленно пошёл к двери. Таня без напоминаний пошла следом. Пашка заглянул в глазок. Открыл замок.
– Чего припёрся? – спросил он у Валеры. Таня услышала в его голосе тщательно скрываемую тревогу.
– Ты своих куда-то отправлял? – спросил Валера, входя в квартиру.
– Да. За одеждой в магазин. Уехали сорок минут назад, – ответил Пашка.
– Пиздец! – выругался Валера, и устало прислонился к стене прихожей. Помолчал.
– Патруль нашёл вашу машину. И наш джип. В джипе три трупа моих бойцов. Сработали в упор. Скорее всего, из пистолета. Твои все живые, но без сознания. Их повезли в Центральный госпиталь.
– Магний, – сказал Пашка: – Пусть срочно анализ на магний делают. Лети Валера. Мы скоро приедем туда.
– Отставить лететь. Я отделение тут оставляю, вас сторожить. Даже не вздумай на улицу выйти. Парней предупрежу. Если есть что сказать, говори сейчас. Я передам, куда надо.
– Хорошо. Отправишь гонца в Институт. Пусть директору передадут, что появились ещё трое. Даю добро на их обследование в Институте. Желательно максимально срочно.
– Принял, – ответил Валера.
– Валера. Поторопись. Магний. Запомни. Скорее всего, в крови его катастрофически мало.
– Я услышал. – Валера вышел. Пашка закрыл дверь и обернулся к Тане.
– Я ошибся, – сказал он. Сведённое спазмом лицо выражало бесконечную боль. Резкий разворот. Кулак Пашки впечатывается в стену.
– Су-у-ки! – заорал Пашка. Он замер, сжимая кулаки. Его потряхивало.
– На кухню, шагом марш, – скомандовала Таня. Пашка послушно пошёл на кухню. Сел на стул и уставился в пространство невидящим взглядом.
– Руку на стол! – Таня быстро оценила повреждения. Разбитые в кровь костяшки. Уже не впервые. Вот содранные кровавые коросты, рядом со свежими повреждениями.
– Жди тут! – Она метнулась в спальню, вытряхнула из рюкзака свою аптечку, обернулась и напоролась на Пашку. Тот смотрел на неё взглядом побитой собаки, выгнанной злым хозяином в ночь.
– Иди обратно, – тихо сказала Таня.
На кухне она вручила Пашке ватку с перекисью, выключила духовку и подошла к окну. Серый бесконечный день подходил к концу. Уже начинало темнеть. Дождь всё так же сыпался разгоняемой небольшим ветерком мелкой водяной пылью с неба. Деревья во дворе бесшумно покачивались. У подъезда замерли две большие черные машины – их охрана. Есть ли в них толк, Таня не знала. Неведомый Враг смог нанести свой удар и безнаказанно скрыться. Возможно, придут и за ними.
Она решительно развернулась к Пашке. Бдить, следить друг за другом? Зачем всё это? Чужие только что наглядно показали, что все их меры – это пустая трата времени и сил. И жизней.
– Ты мне сейчас всё расскажешь, – сказал она: – Вообще всё.
– Чтобы и тебя так же где-нибудь нашли? Без сознания, или мёртвую? – тусклым голосом спросил Пашка.
– Мне всё равно. Твои игры привели вот к этому. Хочешь дальше продолжать?
– Придётся продолжать. Леха и Кристина провоцировали Чужих на активные действия. Ты не в курсе, но те десантные Тушканчики, что мы разнесли в деревне, доставили в город целую толпу Чужих. Время от времени патрули или охрана объектов их отлавливают. Правда ни одного живым взять так и не удалось. Они взрываются. Причём не просто голова отлетает, хотя импланты в головах имеются. У них при себе взрывчатка. Обычная тротиловая шашка с детонатором. Аналитики предполагают, что это бессистемный террор. Правда, удачных терактов пока не было. Но, я думаю, будут.
– Поэтому в госпитале охрану усилили? – спросила Таня.
– Да. Охрану всех важных объектов усилили. Мы предположили, что одной из целей могут стать члены нашей группы. И для этого Кристина и Леха изображали бурную деятельность и сознательно подставлялись под удар. Их постоянно вели две группы спецназа. Как нас сегодня. Но никто не напал на них, не попытался похитить во время выполнения задания. Напали сейчас.
– А в чем ты ошибся?
– В ком-то из наших. Как думаешь, спецназовцы подпустили бы кого-нибудь постороннего к своей машине и дали бы себя расстрелять из пистолета? Жди Валеру. И йод приготовь.
– Что?! Ты думаешь, что в кого-то из наших вселился Чужой?
– Возможно. Не знаю. Нет других идей. У спецназа установка – не доверять никому. Их задача охранять.
– А зачем йод?
– Меня лечить. От Валеры. А, возможно, и себя.
– Он же вроде нормальный. Думаешь, станет он тебе мстить за своих бойцов?
– Когда поймёт, что их убил Лёха, или Кристина, он придёт сюда. Спрашивать. Или не придёт.
Валера пришёл. Через полтора часа, когда они всё же поужинали в тоскливом молчаливом одиночестве и сидели в зале на диване. Пашка погрузился в раздумья, Таня мирно дремала, время от времени открывая глаза и посматривая на сосредоточенного командира.
На стук в дверь в коридор сорвалась именно Таня. Посмотрела в глазок и решительно открыла дверь.
– Даже не думай! – сходу предупредила она донельзя мрачного командира спецназа. Тот молча вошёл, разулся и скрылся в ванной, даже не взглянув на застывшего за спиной у Тани Пашку.
– Валера, есть хочешь? – спросила Таня.
– Выпить есть? – вместо ответа спросил он.
– Есть, – ответил Пашка и пошёл на кухню. Открыл шкаф, задумчиво перебрал взглядом батарею бутылок. Достал водку и три стопки. Молча разлил. Таня вытащила из духовки противень и бухнула посреди стола. Добавила три вилки. Молча, не чокаясь, выпили.
– А ты, товарищ майор, запасливый. Доктора себе предусмотрительно выписал, – сказал Валера.
– Она сама, – ответил Пашка, поднимаясь из-за стола. Вышел на середину кухни: – Бей, давай, и ужинай.
– Не стоит, – отозвался Валера.
– Кто? – спросил Пашка.
– Диана Кешина.
– Как?
– Ваша машина остановилась. Она вышла, подошла к машине охраны и три раза выстрелила из пистолета, принадлежащего старшему лейтенанту Распопову. Потом села обратно в машину. Пистолет был найден у неё в руке. Следователи смывы с рук сделали. Сообщат, кто действительно стрелял. В обойме не хватает трёх патронов. Гильзы найдены возле джипа. Патруль вызвал случайный прохожий.
– Чужой стрелял, – твёрдо сказал Пашка.
– Я это понимаю. Но сержант парней еле успокоил. Они Диану прямо там чуть не прикончили. И, я думаю, что напали на них из-за тебя. Из-за тебя трое моих парней погибли. Что с твоими бойцами я не знаю. В госпиталь их доставили без сознания. Из Института туда должны будут приехать за ними.
– Значит, всё же сработало. Теперь необходимо выяснить момент, когда произошло вселение. Предполагаю, у магазина. Водителя нашли?
– Нет. Ищут. Он действительно работал в транспортном отделе, уже несколько лет. Проверку на детекторе проводили перед выездом. Там всё строго.
– Она несколько раз спрашивала про остальных наших, – вспомнила вдруг Таня.
– Диана?
– Да. Когда приехали.
– Было дело, – пошарился в памяти Пашка. Он задумчиво пожевал губу, поддел вилкой кусочек мяса и принялся жевать уже его. Повесивший голову Валера, не глядя ухватил бутылку и разлил всем ещё.
– Давай. Чтобы парни не зря погибли, – поднял он рюмку. Выпили. У Тани зашумело в голове. Она принялась усиленно закусывать.
– А почему она, то есть Чужой, напал? Зачем? Ведь она могла тебя зазомбировать? – спросила Таня, по-прежнему путая пол нападавшего. Хотя, кто сказал, что Чужой непременно мужик. Может, у них там вообще мужиков нет?
– Время. Возможно, у Дианы батарейки садились, или ещё какие-то ограничения.
– Оно могло переселиться, например, в Леху и вернуться сюда, – Таня определилась, остановившись на нейтральном "оно".
– Могло. И это тоже вопрос. Не из простых, – ответил Пашка. Подумал несколько секунд: – Валера, а ты не Чужой?
– Иди ты, – отмахнулся с набитым ртом Валера, не переставая жевать.
– Нам нужно в Институт. И это не обсуждается.
– Ты туда как хочешь приехать? В сознании, или лёжа, пускающей слюни тушкой? – спросил Валера, перестав жевать: – В первом случае, жди утра. Выясним кто, куда, зачем. Переработаем меры безопасности, и тогда едь, куда хочешь, хоть в Магадан. Я с вами останусь. Посторожу.
– В Магадан не хочу, – Пашка встал из-за стола. В его руке оказался, пистолет, направленный на Валеру.
– Конверт покажи, – потребовал он.
– Ты с дуба рухнул? Убери ствол, – начал подниматься Валера из-за стола. Грохот выстрела. Кулак Валеры, летящий в лицо Пашке. Тот отклоняется. Валера прыгает прямо через стол, толкает его в грудь. Они валятся на пол. Как в руках у Тани оказалась сковородка, она сама не поняла. Звонкий породивший эхо удар. Ещё один.
– Руку его держи, – под неподвижно лежащим вниз лицом Валерой завозился Пашка. Одной рукой он держит сжатую в кулак руку спецназовца. Сковородка выпадает из рук Тани на так удобно подставленный затылок Валеры. Она хватается обеими руками за кулак. Пашка пытается выбраться из-под тяжёлой туши.
Входная дверь содрогается от ударов, которые внезапно стихают. Щелчок открытого замка, топот ног.
– Что случилось? – на пороге кухни замер давешний сержант, который был у магазина. За ним ещё толпа спецназовцев. Автомат в его руках смотрит Тане в лоб. В глазах недоверие и готовность стрелять.
– Не подходите! – орёт Пашка, всё-таки скидывая с себя Валеру. Садится на пол. Всё лицо в крови – спецназ бьёт крепко.
– Таня, не дай руке разжаться, – командует Пашка. Оглядывается по сторонам. Переползает мимо Тане к мойке, вытряхивает мусорное ведро на пол.
– Переверни ему руку и разожми пальцы, – Пашка подставляет ведро под руку Валеры. Таня разворачивает руку и бьёт ей о край ведра. Пальцы неохотно разжимаются. Что-то с негромким стуком падает в ведро.
Всё, – Пашка, тяжело дыша, прислоняется к холодильнику.
– Что это? – спрашивает Таня.
– Зомбатор.
Лежащий на полу Валера застонал. Рука его дёрнулась.
– Что происходит? – спросил сержант.
– Ребята, свяжите его хорошенько и оставьте нас. Считайте, что мы просто поспорили, с каким счётом армейские выиграют заводских в футбол, – попытался улыбнуться разбитыми губами Пашка. Скривился от боли. С трудом встал на ноги. Поднял с пола свой пистолет, не обращая внимания на дёрнувшиеся на него стволы.
– Брось пистолет, – всё же решил проявить бдительность сержант.
– Наручники дайте, – потребовал Пашка.
– Пистолет убери.
– А если он опять драться полезет? Таня возьми тогда сковородку что ли, – Пашка развернулся и положил пистолет на стол. В тот же миг ему в спину упёрся ствол автомата.
– Не дёргайся, – предупредил сержант. Мимо него рванулись двое бойцов.
– Брось сковородку! – крикнул один из них Тане. Та послушно разжала руку. Звонкий удар подтвердил, что опять попала. Валера поскрёб по полу рукой и снова затих.
Шутка бойцам не понравилась. Таню мгновенно жёстко скрутили. На руках защёлкнулись наручники. Пашке тоже сковали руки.
– Сержант, к батарее Валеру пристегните. Хреновину в ведре не трогать и даже не приближаться к ней, – прохрипел Пашка. Один из бойцов тут же зарядил ему прикладом по почкам.
– Су-у-ка, – простонал Пашка и завалился на стол.
– Вы что делаете твари?! Командира своего свяжите лучше! – заорала на них Таня.
– Смирнов, отставить! – осадил ретивого подчинённого сержант: – Разберёмся. – Он задумчиво осмотрелся в разгромленной кухне, заглянул в ведро.
– Ваня, Грома к батарее пристегни, – скомандовал он.
– Саня, ты ёбнулся? – удивился боец.
– Делай, бля. Приказа пиздеть не было. Обе руки пристегни.
– Ил, ты чего? Они же наших положили! – возмутился другой боец.
Щёлкнул затвор автомата. Сержант отступил в угол, взяв на прицел подчинённых: – Выполняйте, потом вызывайте сюда оперов. Пусть разбираются. Ну!
Бойцы нехотя подтащили безвольное тело Валеры к батарее, усадили и пристегнули к ней за обе руки.
– Девчонку отпустите, и идите все нахрен отсюда. Потом с вами порешаю, – приказал сержант.
Бойцы, негромко ругаясь, приказ исполнили. Вывалились из кухни. Громко хлопнула входная дверь.
– Сядь, – скомандовал сержант стоящей возле плиты Тани. Возможно, опасался стопки кастрюль, стоящих на столе. Таня его проигнорировала. Она стояла ссутулившись. Из-под разодранного покрасневшего рукава футболки по руке текла тонкая струйка крови. Видимо бойцы перестарались при задержании.
– Сержант, посмотри, что у неё с рукой, – попросил Пашка, по-прежнему лежащий на столе.
Таня повернула голову, оценила повреждения. Бросила встревоженный взгляд на Пашку. Боль она почувствовала когда спецназовцы швырнули её на стол, но не обратила на неё внимания. Видимо порезалась о нож, который лежал на разделочной доске.
– Сержант, я за неё всех закопаю, – предупредил Пашка. Без эмоций. Просто констатировал факт.
– Как бы тебя не закопали, – нехотя ответил сержант.
– Мне пох. Просто если там что-то серьёзное, то она скоро потеряет сознание. Опергруппа приедет в лучшем случае через полчаса. Выбирай. Вы и так меня без личного состава оставили сегодня.
– Ты нихера не попутал, майор? – удивился наезду сержант: – Не наоборот ли, твои бойцы наших положили? Хули я вообще с тобой разговариваю?
– У вас стояла задача, охранять от любых, повторюсь, любых опасностей. Особо проговаривался порядок взаимодействия. Минимум контактов с охраной. И не доверять никому. Так какого хера твои бойцы не насторожились, когда она к ним подошла? Какого хера? Я уже молчу про исчезнувшего водилу второй машины. А ведь, я уверен, это именно он, пока был кипиш возле магазина подошёл к Диане и зазомбировал её вот такой же хреновиной, что лежит в ведре. А Валеру, на ночь глядя припёршегося к охраняемым лицам, вы какого хера пропустили без досмотра? Вас же предупреждали. Валера сам вам должен был весь расклад выдать, мы с ним это проговаривали.
– Был инструктаж, – нахмурившись, подтвердил сержант.
– Я тоже хорош. Если доебаться со знанием вопроса, меня за многочисленные нарушения протокола безопасности следует вот этой самой сковородкой отхуярить. Я же сам его пустил. Правда, насторожился. Он не должен был ни в коем случае приходить после подтверждения вселения в члена Отряда. А он пришёл. Ещё и рюмку выпил. Сам же знаешь его отношение к алкоголю на службе.
– Знаю.
– Таню перевяжи.
Сержант на секунду замер, принимая решение. Закинул автомат на плечо и подошёл к ней.
– М-да, – он аккуратно приподнял край рукава. Там был длинный довольно глубокий порез. Едва убралась закрывающая рану ткань, кровь потекла обильнее, закапала на пол крупными каплями.
– Повернись, – скомандовал сержант. Щёлкнул замок наручников. Таня молча шагнула к подоконнику, на котором так и осталась стоять её аптечка. Взяла её и поставила на стол рядом с Пашкой. Кинув уничтожающий взгляд на сержанта, с коротким стоном стащила с себя футболку. Сержант мгновенно отвернулся.
– Че стесняешься? Давай помогай, – скомандовала она, поливая рану перекисью.
– Бинт? – спросил сержант.
– Шить нужно, – ответила Таня. Свернула из бинта тампон и принялась промакивать кровь, морщась от боли.
– Нужно в госпиталь ехать, – сказал сержант.
– Не ссы, госпиталь уже тут, – сквозь зубы сказала Таня.
– Я раны не умею шить. Могу заклеить, – предложил сержант.
– Чтобы потом отдирать и шить нормально? Нет, спасибо, – Таня достала шприц-тюбик и вколола возле раны.
– Или руки мой давай или командира развяжи, – поставила она перед выбором сержанта. Тот поколебался и подошёл к Пашке. Расстегнул наручники и отступил назад на всякий случай.
Пашка сполз со стола на пол, поднялся на ноги и проковылял к раковине. Помыл руки на два раза. Подошёл к Тане.
– Держи, – она протянула ему иглу с ниткой и уселась на табуретку.
– Сперва промыть нужно. Нож то грязный был. Терпи, – сказал Пашка. Взял из аптечки бутылочку с хлоргексидином, немного раздвинул порез и принялся поливать.
Сержант стоял и смотрел на невозмутимого майора зашивающего порез у не менее невозмутимой и сосредоточенной девушки. – Во дают, как роботы какие-то, – подумал он. Бросил взгляд на беспамятного Валеру под окном и наткнулся на его внимательный взгляд, устремлённый на него. Тот медленно кивнул и показал глазами на майора. Дёрнул головой, намекая, что нужно его гасить.
Сержант колебался. С одной стороны Валера – командир, с другой именно он автор случившейся тут хрени. Да и странная, чёрная штуковина в мусорном ведре явно в его руке была. А если вспомнить, кто лучший друг майора, то вообще хотелось медленно выйти за дверь, пойти на берег Оби, закинуть удочку и сидеть ждать, пока мимо не проплывёт чей-нибудь труп. Желательно главного Чужого.
– Сержант, тебя как зовут? – неожиданно спросил майор.
– Саня, Александр Илюшин, позывной Ил, – ответил сержант.
– Вот что Саня. Ты на Валеру не смотри и глазкам его жалобным не верь. Да и не Валера это сейчас. Очередной Виталик.
– Ил, ёбни этому майору прикладом и развяжи меня, – поняв, что его спалили, сказал Валера, морщась от боли.
– Если я прав, то наш друг Виталик сейчас не сможет рассказать при каких обстоятельствах вы с ним познакомились. Я прав? – Пашка отрезал нитку и кинул иголку на стол. Взял у Тани из рук приготовленный девушкой тампон с йодом и аккуратно обработал вокруг раны. Затем обмотал плечо бинтом. Повернулся к Валере.
– Че молчишь-то?
– Отпусти меня, и твои подчинённые вернутся домой сегодня же.
– Да ладно. Они и так вернутся. А вот ты, похоже, застрял тут без вон той хреновины. И времени у тебя немного.
– Спасибо, Паша, – Таня поднялась с табуретки, дотянулась до валяющейся на столе стопки и огляделась в поисках бутылки. Поднялась и достала из шкафчика новую. Коньяка.
– Будете? – вспомнила она правила хорошего тона.
– Будем, – ответил Пашка. Покосился на Валеру: – Ты тоже будешь?
– Наливай, – ровным голосом без тени эмоций отозвался тот.
Саня подал ей подобранные отовсюду стопки, Таня их сполоснула, достала из шкафчика ещё одну. Разлила коньяк. Пашка взял две, одну поднёс к Валере-Виталику.
– За мир во всем мире, – провозгласил он и выпил. Влил коньяк Валере: – Без вас, – добавил, он обращаюсь к прикованному к батарее спецназовцу.
Саня проглотил чуть тёплый коньяк. Взглянул на невозмутимую девушку. А нет, её пальцы едва заметно подрагивали, всколыхивая коньяк в рюмке. Вот она выпила и, чуть сильнее необходимого, стукнула стопкой по столу.
– Что делать с ним будем? – спросила Таня у командира. Тот занятый разглядыванием Валеры не ответил.
– Паша!
– Я думаю.
Повисла тишина, едва нарушаемая лишь дыханием четырёх человек в небольшой кухне, да редкими шорохами. Вот хлопнула в подъезде закрываемая дверь. Где-то по улице пронеслась машина.
– Долго пялиться на меня собрался? – нарушил тишину Валера.
– Жду, пока ты ласты склеишь, – ответил Пашка.
– То есть смерть капитана Валерия Михайловича Громова тебя не волнует? – спросил Чужой.
– Я думаю, он был бы не против отдать жизнь, чтобы прикончить Врага. Не те одноразовые летающие и ездящие поделки, а настоящего. Жаль, что он этого не видит. Или видит? Он где-то внутри там сидит и тихо матерится?
– Этого я тебе точно не скажу, – усмехнулся Чужой.
– Ну и ладно. Жаль только, ждать долго. Валера парень здоровый надолго топлива хватит.
Пашка повернулся к Тане: – Татьяна Сергеевна, а есть какие-нибудь средства уровень магния в крови понизить? Не хочется тут сидеть всю ночь.
– Сообразительный, – усмехнулся Валера: – Хороший противник. Такому и проиграть не так обидно.
– Про..., – Пашка запнулся: – Суки. Какие же вы мрази.
– Ой. Кажется, человек обо всем догадался, – фальшиво испугался Валера: – Только вот нихрена это ему не даст. Он все равно рано или поздно сдохнет. Как только всех своих друзей и бойцов похоронит. Последним сдохнет, как и полагается. А следом за ним и всё человечество. – Он вдруг резко почти до хруста вытянул вперёд шею, словно принюхивающийся к добыче хищник: – А может, ты мне ключик отдашь? Могу поклясться, чем хочешь, люди не вымрут. Даже наоборот, мир наступит на всей планете. Почти сразу же.
– Роль змея на себя примеряешь? А может, вы просто отчалите всей своей дружной шоблой обратно, и никто больше не помрёт? – Пашка тоже в ответ уставился на Валеру. Со стороны они смотрелись, как два готовых сцепиться в смертельной схватке волка.
– Ха-ха-ха. Хитрый ты, человек, – громко заржал Валера.
Пашка удовлетворённо кивнул: – Ты боишься.
– Да, боюсь. Не хочу умереть в этом теле. Отдай мне синхронизатор, и я уйду. А Валера останется. Он даже сознания не потеряет. Крепкий.
– Я всё же выберу смерть Врага.
– Как хочешь, – Валера замолчал. Таня, с трудом стояла, с гудящей и идущей кругом головой и боялась пошевелиться. Она метнула взгляд на сержанта-спецназовца. Тот тоже замер с открытым ртом. На да, это они уже привычные к такому. А для него это всё было шоком и откровением. Вот так, лицом к лицу встретить истинного Врага. Принявшего обличие командира и, наверняка близкого товарища или друга.
– Человек, а ты не боишься потерять кого-то важного для себя? – Чужому надоело молчать, а может он просто не умел сдаваться. Или просто играл.
– Боюсь, – односложно ответил Пашка.
– Может, тебя устроит персональный иммунитет? Один человек. Любой. На которого ты покажешь пальцем.
– Ты так боишься проиграть? Что ты теряешь? Жизнь? Набранный уровень? Репутацию?
– Тебе не понять, человек. Никому из вас не понять нас. Вы не успели.
– Ну вот, а обещал-то. «Никто больше не умрёт». Подыхай уже гордо, как настоящий… игрок.
– Отпусти! – заорал вдруг Валера: – Отпусти, или, клянусь, я уничтожу его личность. Он не умрёт, и будет весь свой короткий остаток жизни пускать слюни. А ты будешь смотреть и помнить, из-за кого он стал таким.
– Не могу я тебя отпустить. Ты слишком близко подобрался. И, если ты вернёшься, желающих повторить будет ещё больше. Я прав?
– Они всё равно всё узнают. Ваши хранилища информации несовершенны. Мы всё про вас знаем.
– Паша. Давай его отпустим, – подала голос Таня: – Пусть отдаёт Валеру и проваливает.
– Нельзя. Таня, эта тварь завтра же вернётся. И кто попадёт под удар в следующий раз – никто не знает. Если Валера умрёт – это будет только на моей совести.
– Я не могу вот так смотреть. Он же… как Зипка сделается.
– Хуже, Таня. Будет хуже. Вот эта херня в мусорном ведре – это какой-то передатчик. С его помощью Чужой вселяется в мозг человека. И с его же помощью он его покидает. Скорее всего, есть и другие режимы работы. Например, кратковременное внушение, каких-то мыслей, или ещё что-нибудь.
– Пипец ты умный, – имитируя интонации Кристины, произнёс Чужой: – У мам сказки добрые, у пап – смешные. Паша, хватит на меня пялиться. Лёшенька, а ты же не против, если мы чуть-чуть опоздаем? Ой. Валера, Валера. Представляете, он на Таню глаз положил. Товарищ майор, срочно ударь меня в глаз. Желательно синхронизатором. Кстати, твой Зипка, как вы его называете. Он ненавидит это прозвище. И тебя ненавидит. За то, что ты…. Нет, не скажу. Мучайся. И, Таня. Валера очень сожалеет, что не может тебя обнять. Ему очень бы этого хотелось. Жаль он сейчас грудь твою не видит. Он бы слюнями истёк. Саня. Прощай брат. Мне будет тебя не хватать. Помнишь, что ты недавно спрашивал про брюнеточку? Сделай. Ладно. До встречи в аду.
Валера вдруг захрипел, и затрясся. Глаза его помутнели и он обмяк.
– Таня, не двигайся, – предупредил Пашка. Он осторожно подошёл к Валере, наклонился, чтобы проверить пульс. Тот резко рванулся, пнул его, сбивая с ног. Пашка рухнул. Ноги Валеры тут же обхватили его за шею. Взяли в захват. Пашка безрезультатно пытался вырваться. Хрипел и бился. Таня схватила сковородку и замахнулась. Раздался выстрел. Во лбу Валеры расцвёл красный цветок. Он замер.
– Зачем? – прохрипел Пашка, выпутываясь из захвата. Саня стоял, держа на прицеле Валеру.
– Он бы не хотел такой смерти, – сказал сержант.
– Да, блядь, не факт бы, что он умер, – раздосадовано сказал Пашка: – Зипку же мы откачали. – Сержант не ответил. Он уселся на табуретку, открыл коньяк и налил себе стопку. Выпил и замер, подперев голову руками.
– Как шея? – спросила Таня у Пашки
– Жить буду. Как сама?
– Хочу обратно в госпиталь.
– Хреново вышло. Хотя я рад, что так получилось, – признался Пашка.
– С ума сошёл? – вытаращилась на него Таня.
– Нет. Теперь мы точно знаем, что можем победить.
– Налей мне коньяка, – устало попросила Таня, прислушиваясь к топоту ног в подъезде и понимая, что эта ночь вряд ли будет спокойной.
Глава 3 Планы меняются
– Что будет дальше? – вяло спросила Таня. Ей безумно хотелось закрыть глаза и отключиться. Но она боялась. Боялась снова увидеть мёртвое окровавленное лицо Валеры с закатившимися белёсо-мутными глазами. Его унесли. Как и распоровший её плечо нож. И сковородку. И даже рюмки забрали дотошные следователи. Вместе с изрядным куском её мозгов, которые они тщательно выворачивали последние два часа. Она поёрзала, поудобнее устраиваясь на мягкой подушке дивана. Рядом сидел задумавшийся, казавшийся безмятежно спящим Паша. Но она точно знала, что он не спит. Слишком беспокойным и быстрым было его дыхание.
