Текст книги "Рейд, дающий надежду (СИ)"
Автор книги: Павел Шведов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)
– А что? Отлично получилось, – наконец вынес вердикт Славка.
– У нас теперь самые красивые девчонки в полку будут, – сказал Зипка.
– Ага, лучше, чем штабные, – поддержал Олег.
– Девчонки, идите, посмотритесь уже сами, че замерли, – вернул их к жизни Семён.
Они вышли в прихожую и подошли к зеркалу. Вау. Точно, красотки получились. Черные кители и юбки. Белые рубашки с галстуками. Черные сапоги. И черные береты. Серебристые нашивки. Все смотрелось очень лаконично, строго и торжественно. Только бинт на голове у Кристины и растрепанные волосы Дианы портили картину. А так очень даже ничего.
– Ну, все посмотрелись и хватит. Форму снять, аккуратно повесить. Руками не трогать. Еще испачкаете, – строго сказал Славка.
– Прямо как музейные экспонаты какие-то, – фыркнула Диана.
– У них просто девочек не было никогда, вот они и носятся с вами, – прокомментировала Таня.
– У нас были…, – начал, было, Олег, но осекся: – Да, в роте не было у нас девушек.
– Теперь будут, – показала ему язык Кристина.
Входная дверь открылась, и в дом вошел Пашка. Увидел девушек, замер, внимательно их оценивая. Показал им большой палец и обратился к Тане: – Таня, тебя Батя вызывает. Хочет с тобой поговорить о нашем лечении.
– Хорошо, сейчас пойду. А вы тогда вечером все ко мне на осмотр после ужина, – согласилась Таня.
– Давай отвезу до штаба, – предложил Славка.
– Давай, – согласилась Таня.
Они вышли, сели в джип и поехали к штабу. Таня вышла, Славка остался в машине, балуясь с магнитолой.
– Я тебя тут дождусь, – сказал он.
– Хорошо, – опять согласилась она.
Полковник ее ждал.
– Чай будете? – спросил он.
– Пожалуй, нет, – отказалась Таня. – Мечтаю к ужину вернуться обратно, – обозначила она временные рамки беседы. Полковника она немного опасалась за утренний инцидент. Но спуску ему давать, точно не будет.
– Ладно. Татьяна Сергеевна, как вы оцениваете сроки лечения раненых?
– Тут сложно назвать конкретные сроки. У Немцова после удаления гематомы период восстановления может составлять до нескольких месяцев. На ноге порез глубокий зашили. Там не опасно. У Северного нужно наблюдать, как будет приживаться имплант. Еще слишком мало времени прошло. Но все равно от двух недель до нескольких месяцев. У Семинович, предварительно, средняя степень сотрясения с осложнениями. Пока наблюдаю. С головой может около месяца восстанавливаться, а то и больше. Рана на боку у нее должна за пару недель затянуться и перестать беспокоить. Но все равно ограничения по физическим нагрузкам будут. У Кешиной самая лучшая ситуация. Рана чистая, заживет за две-три недели. Также, с ограничениями по физ нагрузкам до трех месяцев.
– Ясно. Татьяна Сергеевна, я вам сейчас скажу одну очень непростую вещь. И вы мне дадите ответ.
– Слушаю.
– Дело в том, что через две недели рота должна уйти в рейд. Скорее всего, долгий рейд. Мало того, эти две недели они должны будут усиленно готовиться к рейду. У них не получится спокойно лежать и выздоравливать. Сразу отвечаю на ваш вопрос. Других послать мы не можем. Нет других. А этот рейд жизненно важен для выживания анклава. Я вас сейчас прошу подумать. Сможете ли вы обеспечить способность роты тренироваться эти две недели и одновременно максимально восстановить здоровье, чтобы не было проблем? Пожалуйста, подумайте, не отвечайте сразу. Еще раз скажу, этот рейд очень важен для нас. Смертельно важен.
– Вы тут все с ума сошли, – воскликнула Таня и задумалась. Полковник терпеливо ожидал ответа.
– В чем будут заключаться тренировки? – спросила, наконец, Таня.
– Освоение новой техники в первую очередь. Освоение тактик боя с другими видами техники. Ускоренная подготовка девушек. Они тоже идут в рейд, несмотря на то, что новички. Иначе никак. Их убьют.
– Другая техника – это наши собственные танки и прочие вооружения? – уточнила Таня.
– Снимаю шляпу, – ответил полковник: – Вы удивительно догадливая. К сожалению, да.
– Я вам так скажу, – начала Таня: – Можно устроить прием стимуляторов и обезболивающих перед тренировками. Ежедневные физио процедуры. Различные релаксации и прочее, для разгрузки мозгов. Это позволит им подготовиться к вашему рейду. Но, перед рейдом, им будет необходим отдых в течение хотя бы нескольких дней. Иначе у них крыша поедет. И процесс восстановления точно затянется. Или можно устроить чередование тренировок с отдыхом. Но это будет явно дольше двух недель. Честно, я не вижу способа в две недели поставить на ноги раненого, одновременно с жесткими тренировками. Это вообще несовместимые вещи.
– А если, сперва, тренировки, а потом уже, в процессе рейда, заняться интенсивным лечением?
– Лечением во время боевого выхода?
– Ну, рейд предполагается более разведывательный и желательно без столкновения с Чужими.
– И как вы это себе представляете? Максим сидит в танке с магнитом на боку и рулит? А Кристина и Паша лежат на башне в гамаках, чтобы не трясло голову? Давайте, еще вашего Коляна тогда возьмем. Он в коме, ему все равно, где лежать.
– Ну, не так печально, конечно. Но что-то подобное я и имел в виду.
– Вы тут точно с ума все сошли.
– Так ваш ответ?
– Да. Я попробую сделать все, что возможно. Но, я так понимаю, мне придется идти с ними в рейд и попытаться сделать так, чтобы они дожили до его конца.
– Вы готовы на это?
– А у меня есть выбор?
– Нет.
– А к чему эти вопросы, полковник?
– Из вежливости.
– Знаете что, товарищ полковник. Идите вы нахрен со своей вежливостью, а я пошла, мне нужно программы лечения составить. И я так понимаю на всю роту. Жду от вашей медслужбы их личные карточки. Все, аривидерчи.
Глава 6 Маленькие радости… и гадости
Таня вернулась после беседы с полковником в глубокой задумчивости. Привезшему ее Славке даже пришлось схватить Таню за плечи и немного подправить курс, чтобы она не врезалась в косяк входной двери. Случайно оказавшийся в прихожей Пашка утащил ее к себе в комнату и, продемонстрировав огромный красный помидор, и где только добыл, вернул ее в реальность.
– Дай, – сказала Таня.
– В двери не будешь врезаться? – спросил Пашка, крутя в руках помидор.
– Не буду, дай сюда.
– Что Батя сказал?
– Сперва помидор.
– Держи, – Пашка протянул ей помидор. Тот мгновенно исчез из его руки и оказался у Тани в кармане. Есть помидор при свидетелях, она посчитала опасным.
– Рассказывай, – Пашка достал из кармана еще один помидор и начал задумчиво его разглядывать, как будто выбирал, с какой стороны откусить.
– Вы уходите в рейд, – сообщила Таня новость.
– Угу.
– И вам нужно к нему подготовиться.
– Так.
– У вас всего две недели. И есть раненые.
– Дальше.
– Вы не сможете одновременно лечиться и тренироваться. Поэтому должны выбрать что-либо одно.
– Тренироваться.
– Кто бы сомневался. Поэтому полковник предложил накачивать вас стимуляторами и обезболивающими, чтобы вы могли нормально тренироваться. А лечиться будете уже в рейде.
– Что думаешь?
– Я думаю, что это идиотская идея. Я даже не знаю, почему согласилась помогать. Ты понимаешь, что две недели на уколах нанесут непоправимый вред вашему здоровью?
– Понимаю.
– И так спокойно об этом говоришь?
– Да. У нас нет выбора. У меня нет выбора.
– Тебе не жалко девчонок? Ты не понимаешь? В твоей карточке указано, что ты сутки под обезболивающими со стимуляторами пробегал. Ощущения помнишь после них?
– Помню. Хреновые.
– И опять хочешь того же? И девчонкам своим?
– Им не нужно. Пусть лечатся спокойно.
– Блин, Паша, ты почему такой твердолобый? Я тебе русским языком говорю – это плохая идея. Из всех раненых только Диана и Славка более-менее в норме. Остальным нужен покой! Никаких тренировок, никакой химии! Просто покой! – Таня уже кричала в голос.
– Хорошо. Без тренировок. Они. Я – нет.
– Что нет?
– Я не без тренировок.
– Баран тупой!
– Я съедаю?
– Да засунь себе в жопу эту помидорку! Больной хренов. Хочешь сдохнуть – подыхай. Я от тебя отказываюсь.
– Вот и хорошо. Лечи остальных, я сам разберусь.
Пашка развернулся и направился к двери. Перед его носом дверь открылась, и на пороге возникли Диана и Кристина.
– Подслушивали? – строго спросил Пашка.
– Вас на весь коридор было слышно. А если и подслушивали, то что? – с вызовом спросила Кристина.
– Ничего, значит, вы уже в курсе, – сказал Пашка и хотел пройти мимо. Диана подняла руку и уперла ее в дверной косяк, преграждая ему дорогу. Пашка поднял бровь и посмотрел ей в глаза.
– И ты, Брут? – спросил он.
– Ага, – жизнерадостно ответила Диана.
– Девочки, отъебитесь от меня, пожалуйста, – попросил Пашка.
– Уже отъебалась, – ответила за спиной Таня.
– А мы еще нет! И не отъебемся. Ты наш командир! – сказала Кристина.
– Папа, они правы, – возник на горизонте Лёха: – Не тупи. Что тебе эти тренировки дадут? Давайте вы полечитесь спокойно, а мы потренируемся. Пусть даже каких-нибудь нам уколов вколят – мы здоровые как кони, нам ничего не будет. Да и что мы там не видали на этих тренировках?
– Вот что, – сказал Пашка: – Послезавтра по плану будет первое занятие. Вводное. Давай после него к этому разговору вернемся?
– Хорошо. Только решать будем всей ротой, – сказал Лёха.
– Идет.
Пашка оглянулся на Таню, стоявшую посреди комнаты и нервно кусающую губу, отодвинул преграждающую путь Диану, сунул ей в руку помидор и ушел.
– Девочки, а давайте дружить против Пашки? – предложила Диана.
– Давай, – радостно согласилась Кристина. Сделать пакость командиру – это она завсегда.
– Я с вами, – приняла предложение Таня.
Леша, а ты с нами? – повернулась Кристина к до сих пор стоявшему рядом Лёхе? Тот попятился, поднял ладони, словно закрываясь от бабской порчи: – Ну, нахрен. Я в ваших играх больше не участвую. – И позорно сбежал.
– С этим что делать? – спросила Диана, показывая помидор в руке
– Сюда дай, – выдрала у нее помидор из рук Таня и засунула в другой карман.
– Жрать идите! – послышался голос Зипки. Еда – это хорошо. Еда – это силы на борьбу с ужасными Пашками. Девушки синхронно пошли на запах, шагая в ногу и смущая встречных парней плотоядными улыбками.
После ужина, на котором собрались все, кроме куда-то слинявшего Пашки, Таня осмотрела всех раненых. Сменила повязки, выдала таблетки и поставила укол Мохеру, который горячо поблагодарил и, блаженно улыбаясь, утопал наверх к себе в комнату. Когда перевязывала ногу Славки, не спускала глаз с бутылька спирта, который стоял на столе. После его ухода, бутылька не оказалось. Когда успел спереть – непонятно. Таня вздохнула и достала из шкафа новый.
После процедур, занявших пару часов, она села изучать личные дела бойцов роты, которые ей передал на флешке адъютант полковника. Нечаянно увлеклась, забила на отбой и начала составлять план, рассчитывать дозировки лекарств, расписывать мероприятия по профилактике переутомления. Даже до диеты добралась. Так и пролетела почти вся ночь.
Таня оторвала голову от планшета и потерла слезящиеся глаза. Посмотрела в окно. Уже светало.
– Все, спать! – решительно сказала она сама себе, встала из-за стола и вышла из комнаты. Дошла до туалета на втором этаже. Включила воду в раковине и принялась ожесточённо тереть лицо. Подняла голову. В зеркале на нее уставилась, взлохмаченная особа с черными кругами под глазами. Покрасневшие белки дополняли образ. – Ну и чудище, – проворчала она на лицо в зеркале. То не ответило и продолжало смотреть на нее. Таня, выключила воду, зевнула, напугав отражение, и пошла спать. План был практически готов. – Кроватка, я иду, – подумала она.
***
Пашка сидел в беседке, куда сбежал от всех, и думал о жизни. Слова девчонок царапали и грели душу одновременно. Он, действительно забыл про себя, забыл про инстинкт самосохранения. В своем стремлении сберечь людей он уже не раз в последнее время делал только хуже. Зачем он лезет вперед? Зачем рискует? В прошлом рейде он ни одним боем не командовал. Что он за командир такой? Парни воевали, как умели, несли потери. Из-за него. Трое погибших боевых товарищей на его совести.
– И опять ты на эти же грабли наступаешь, Пашка, – сказал он самому себе.
Зачем согласился идти на разведку? Сроки, поставленные Батей, нереальные. И ты сам это понимаешь. Опять подставляешь роту. Какой нахрен рейд? Техники нет, личного состава нет. Ну хрен с ним, танки дадут, может еще чего-нибудь вкусного сверху дадут. Но люди. Кого на танки садить? Сам сядешь? Да ты же без укола через час в танке волком завоешь. Болит голова? Болит. Еще как. И с Таней разосрался. Кто теперь укол поставит? К Маргарите идти? Не смешно. Хотя, чего ему терять. Пойти к Бате и положить на стол рапорт. И все.
– И на свободу с чистой совестью, – горько сказал он снова.
Чистой? Ой, не пизди уж сам себе. Нет, Пашка, не пустит тебя совесть пойти по легкому пути. Тебя, зеленого молокососа, после первого серьезного замеса поставили руководить взводом, потом ротой. Сунули под теплое крылышко опытному Бате, который стал тебе отцом и наставником. Живи и радуйся, да набирайся ума. Ходи в рейды. Нет же, блядь. В мозгу, что-то у тебя переклинило похоже. После озера. Все сберечь пытаешься своих пацанов. Насмотрелся на отлетающие башни танков, наслушался криков заживо сгорающих друзей. И что в итоге?
– А в итоге получился хуевый командир. Хотя человек вроде неплохой, – усмехнулся Пашка.
Командовать надо! А не лезть в бой. Ты, сука, сам себе это после каждого рейда говоришь. И каждый раз обещаешь себе исправиться. Не получается. Так может, действительно, пора? В рядовые. В самый конченый полк, на самый конченый танк. Не получается из тебя командира. Слишком добрый.
Прикольно получается. Сам поверил. Интересно, а что если…?
Пашка встал, огляделся по сторонам и, весело насвистывая, пошел домой. На душе почему-то стало легко от принятого решения. И вечерние сумерки не навевали тоску, а давали надежду на светлый завтрашний день.
***
– Рота, Смирно! – проорал Пашка.
Весь полк выстроился на плацу. Основательно покусанные в недавнем бою батальоны, их рота, техники, штабные, обеспечение, охрана, медики. Перед полком стояла целая делегация. Батя с адъютантом, генерал Самойлов и сам генерал Мясников со своей свитой.
– Товарищ, верховный главнокомандующий, полк к торжественному смотру построен, – доложил Батя.
Мясников вышел вперед и обратился к полку.
– Товарищи. Бойцы и офицеры. Хочу в первую очередь поблагодарить вас всех за героическую оборону Горного. Вы храбро сражались с многократно превосходящими силами противника. Вы дали возможность другим соединениям выполнить поставленные задачи. Своим беспримерным героизмом вы доказали, что вы одни из лучших. Отныне 38-й ударный танковый полк получает звание гвардейского. Официальным именем полка становится ваше неофициальное название. Поздравляю Вас, «Злобные танкисты».
Мясников подождал, когда стихнет троекратное радостное «ура» и продолжил.
– Также хочу особо отметить первую отдельную роту вашего полка. Они первыми вступили в бой с противником. Сражались, теряя друзей, в окружении превосходящих сил врага. Они выполнили поставленную задачу. Обнаружили и поспособствовали уничтожению огромной ударной группировки противника. Своим подвигом они спасли всех нас. Они защитили сердце нашего анклава – город Новосибирск. За героическое выполнение боевой задачи весь личный состав первой роты представлен к награждению медалью Золотая Звезда и званию Герой России. В том числе и посмертно.
– Стой, не падай, – прошептал Зипка Кристине, у которой от слов главнокомандующего подкосились ноги, хотя сам был близок к тому, чтобы тоже куда-нибудь присесть. Высшая награда анклава, не смотря на все перипетии не сменившая исторического названия! Награждения ей удостаивались единицы. И теперь они, их рота, в полном составе герои!
Мясников в окружении всей собравшейся свиты подошел к ним и начал награждение. К нему по очереди подходили бойцы, он вешал им на грудь медаль, пожимал руку и коротко поздравлял. Последним подошел Пашка. С ним Мясников разговаривал почти три минуты. После вручения медали Пашка развернулся и абсолютно деревянным шагом вернулся обратно в строй.
– Поздравляю, вас бойцы, – сказал Мясников напоследок: – Мы надеемся, что вы и впредь будете верно служить нашей Родине. И еще не раз мне выпадет честь награждать вас.
– Служу России! – проорал весь строй первой роты. Радостные, довольные улыбки светились на их лицах.
Мясников развернулся и пошел. Следом за ним уходили офицеры его сопровождавшие. Напротив роты остался, стоять только Батя.
– Вы булки не расслабляйте, – сказал он по обыкновению: – Впереди у вас долгая и тяжелая работа. Ваш командир донесет поставленную задачу. Не подведите. Все. Вольно. Разойдись.
Батя отвернулся и пошел к остальным подразделениям полка.
Строй роты распался. Парни поздравляли друг друга, выпендриваясь и выпячивая грудь. К Пашке подошёл Лёха. – Папа, за что Героев нам дали? Мы же ничего особого не сделали.
– Начальству виднее, что мы сделали, – задумчиво произнес Пашка.
– А о чем вы с Мясниковым говорили? – поинтересовался Славка.
– О разном. О смысле жизни, о смысле войны. Даже о поэзии.
– О, как! – удивился и не поверил Славка. С Пашки станется ответить так, чтобы было непонятно.
– Привет, парни, – подошёл к ним Дед: – Поздравляю.
– Спасибо, – дружно ответили Деду.
– Вы не в курсе, куда ваши все танки забрали с утра? – спросил Дед.
– Как забрали? – удивился Лёха.
– Дали команду погрузить все танки, даже неисправные, на тягачи. Потом их куда-то угнали. Водилы не наши были, но приказ за подписью Бати. Куда везут, не сказали. Тягачи обещали вернуть позже.
– Папа? – вопросительно уставился на Пашку Славка.
– Это мы теперь танковая рота без танков что ли? – спросил Семён.
– Все нормально. Скоро все узнаете, – таинственно ответил Пашка.
***
В полковой столовой их уже ждал праздничный обед. Повара расстарались и наготовили всего, что только можно было вообразить. Мясо, рыба, разные салаты. С фруктами только была беда. Из напитков новоявленным героям предлагали только геройскую водку. А в чем ещё золотые звезды обмывать?
Рота строем вошла в столовую. Уселись за столы. Зазвенели опускаемые в стаканы медали. Зажурчала наливаемая до краев водка.
– К обмыванию приступить! – скомандовал Пашка. Все поднялись, взяли в руки стаканы.
– Ребята, я за вас всех рад, – сказал присутствующий здесь же Батя: – Еще раз поздравляю. – Поднял стакан и, отсалютовав всем присутствующим, выпил. Все остальные последовали его примеру.
– До дна! – сказала Диана сморщившейся над стаканом водки Кристине. Та горестно вздохнула, выдохнула и выпила весь стакан в один присест. Водка, обжигая горло, рванула в желудок, из глаз потекли слезы. В голове возник шум приближающегося поезда. Видимо, водка нашла себе путь. Кристина замахала руками, пытаясь что-то сказать. Догадливый Зипка протянул ей соленый огурец на вилке. Она схватила его и мгновенно проглотила. Лучше не стало. Диана подала ей стакан с морсом. Морс помог, залив разгоравшийся в груди пожар.
– Уф, – наконец смогла выдохнуть Кристина, чувствуя, что куда-то уплывает. Кто-то ее посадил на стул. Нацепили обратно вытащенную из стакана медаль. Вручили в руки вилку и пододвинули тарелку. – Давай, закусывай, а то уедешь, – сказал ей голос Дианы.
– А я уже, – хихикнула Кристина и начала заваливаться лицом в тарелку.
***
– Я не исключаю такой возможности, – сказал Славка сидящему рядом Лёхе.
– Вот я и говорю. По любому так и окажется, – сказал Лёха.
– О чем речь? – подошел к ним Семён. Он, вообще, шел освежиться, но краем уха зацепил интересный разговор двух командиров взводов и решил, что ему точно нужно в нем поучаствовать.
– Да, Лёха утверждает, что нам новые танки выдадут. Раз старые забрали, – ответил Славка.
– Ну, не на ремонт же их увезли, – сказал Лёха: – Тем более мой полностью исправный был. И Волка тоже.
– Эх, плакала моя магнитолка, – сказал Славка. У него в танке стояла какая-то навороченная автомобильная магнитола на андроиде. Пусть без интернета в ней не работала половина функций, но она была предметом Славкиной гордости и поводом лишний раз похвастаться.
– А у Пашки спрашивали? – поинтересовался Семён.
– Молчит, как партизан, – ответил Лёха, наморщив лоб. Видимо представил, как пытает кипятильником привязанного к стулу Пашку, требуя рассказать, куда тот дел танки.
– Учитесь, салаги, – сказал Семён и направился в сторону одиноко сидящего за столом Пашки, о чем-то глубоко задумавшегося, судя по тому, как он пытался что-то подцепить вилкой в давно пустой тарелке.
– Пашка, а ты не знаешь, куда Кристина делась? – спросил Семён, присаживаясь рядом.
Пашка очнулся, посмотрел на Семёна, узнал и попытался улыбнуться. Вышла какая-то перекошенная жуткая гримаса. Семён повторил вопрос.
– А, вон она на диванчике, – ответил Пашка, показывая рукой в сторону. Семён повернул голову и увидел сладко спящую Кристину, заботливо прикрытую невесть откуда взявшимся одеялом. Из-под одеяла торчали только две пятки.
– Понял, – кивнул Семён: – Слушай, а мне на новом танке можно будет тот же номер сделать?
– А у нас новые танки будут? – сделал удивлённое лицо Пашка: – Круто! Погоди, а какие? Хуже что ли дадут? У нас ведь самые лучшие были. Вот блин.
– Не проканало, – поднялся из-за стола Семён.
– Стой, – остановил его Пашка: – Этих двух Ришелье недоделанных сюда зови. Разговор есть.
– Это мы можем, – ответил Семён, повернулся к Лёхе со Славкой и замахал им рукой. Те поднялись и быстрым шагом подошли.
– Садитесь, товарищи офицеры, – сказал им Пашка. Те с опаской уставились на него и осторожно присели.
– Итак, я уже понял, что вы головы себе сломали неясным будущим нашей роты. Какие-то тренировки, обучение, танки забрали. Еще и медальки повесили и гвардией обозвали.
– Это не какая-то там медалька. Но вот за какой такой супер-подвиг ее выдали – большой вопрос, – сурово перебил Лёха.
– Не важно, – ответил Пашка, – может быть, авансом наградили. Может – нет. Видно будет. Я сегодня подал Бате рапорт с просьбой снять меня с командования ротой.
– Ты ебнулся? – спросил Славка.
– Батя мне так же сказал, – грустно усмехнулся Пашка: – Лично я считаю, что не справился в прошлом выходе. Наделал ошибок, выбыл из игры в тот момент, когда был нужен. И, если честно, гибель парней на моей совести.
– Ерунды не говори, – возразил Лёха.
– Это не ерунда, Лёха, Я обязан был оставаться целым и невредимым, а не подставлять голову под ракеты. Вы мне пытались это сказать, я не послушал. Из-за этого вы попали в засаду и понесли потери. Я вас подвел. Хотел оградить вас от опасности, а в итоге подставил еще сильнее.
– Что тебе Батя ответил на твой рапорт? – спросил Славка.
– В общем, он меня переубедил, – расплывчато ответил Пашка.
– Ну и к чему тогда разговор? – спросил Семён: – Всё по-прежнему, всё в норме.
– Нет, Сёма, не в норме. Я вижу, до вас не доходит. Хорошо. Командир должен обеспечивать порядок, боевую подготовку, физическое и психическое здоровье, исправность техники, обеспечение всеми благами и руководство в мирное и военное время, – кратко пересказал Пашка Устав: – Вот с руководством у меня не срослось. В военное время. Не обеспечил. И Батины аргументы меня не убедили.
Пашку ощутимо передернуло при упоминании им аргументов. Семён сделал себе пометку обязательно выяснить, что это были за убойные аргументы. Хотя, определенные подозрения у него были.
– Ну ладно. Уговорил. Ты хуевый командир, – сказал Славка: – Только вот другого у нас нет. И не будет. Так что, хули, ты ноешь. Иди, командуй.
– Поддерживаю Славку, – сказал Лёха: – Давайте уже выпьем.
– Тебе же нельзя, – обеспокоенно посмотрел на него Семён.
– А я морсика, – ответил Лёха. Взял бутылку водки и налил три стакана. Себе налил морс из кувшина.
– Давайте, – поднял он стакан: – За Пашку – нашего командира с большой беспокойной совестью.
Все три командира взвода подняли стаканы, и уставились на сидящего неподвижно Пашку. Тот еще сопротивлялся. Наконец он сдался. Взял стакан. Все дружно чокнулись и выпили.
– Задрал ты уже, – проворчал Семён: – Хреновый, хреновый. Все вместе зелеными сопляками начинали эту войну. Тебя поставили за, хрен знает, какие заслуги на роту вот и сиди. Не Лёху же ставить. Ему и взвода то много.
– Ага, я бы вообще в той засаде всех отправил давить вперед до победного, – поддержал Славка: – Хорошо, хоть у Лёхи мозгов хватил в оборону встать.
– А я даже не знаю, что бы делал, – добавил Семён: – А ты, бля, только очнулся и сразу догадался про засаду. Мне Зипка рассказывал. И вытащил ведь нас. Я, если честно, тогда даже не надеялся живым остаться. Снарядов мало, три танка выбили. Охотники из-за каждого куста выглядывают.
– И я, – загрустил Славка: – Когда Слесарь взорвался, я думал, что мне пара секунд осталось жить. И начал стрелять по кустам. Хоть кого-то, думал, зацеплю. Как Мохер умудрился увести танк из-под огня, я хрен знает.
– Да все мы там растерялись поначалу, – сказал Лёха: – поохотились на Охотников, блин. Я тоже, если честно, за Слесаря с Юрой вину чувствую. Я же тогда командовал.
– Ладно, не будем грустить, – прервал начавшийся было вечер воспоминаний Пашка: – Будем считать, что я перед вами публично голову пеплом посыпал, вы меня поняли и простили. Все. Мир, дружба, колбаса. Обещаю, впредь не подставлять свою голову, чтобы не лишать вас своего чуткого руководства.
– Давай, не тяни резину, что с танками? – нетерпеливо заерзал на стуле Семён.
– Завтра все узнаете. С утра начнутся занятия. Там будут головы поумнее меня и все подробно расскажут, а пока гуляй, рванина, – весело ответил Пашка, встал из-за стола и пошел к что-то обсуждающей толпе бойцов.
– Не раскололся, – резюмировал Славка.
– Интересно, чем его Батя убедил? – задумчиво просил воздух Семён.
– Не чем, а кем, – поправил его Лёха.
– Думаешь? – оживился Семён.
– А пошли, спросим, – предложил Лёха.
Парни оглянулись, в поисках жертвы. Жертвы нашлись. На соседнем от спящей Кристины диванчике сидели Таня и Диана, оживленно что-то обсуждая.
– Пошли, – прошептал Славка: – Один слева заходит, другой – справа, я по центру.
– Зачем? – удивился Лёха.
– Чтобы не сбежали.
– Работаем, – запустил операцию Сёма, потирая руки в предвкушении нового опыта.
Парни синхронно поднялись с места. И двинулись в сторону девчонок, расходясь в разные стороны. Славка подхватил со стола жареную куриную ножку и шел, держа ее как пистолет.
– Никому не двигаться, – произнес он гнусавым голосом, подойдя к девушкам и прицелившись в них из куриной ножки. Те замолчали и уставились на него.
– Попались, – подлетел сбоку Семён. В глазах девушек мелькнуло удивление, сменившееся легким опасением. Они завертели головами в поисках опасности и вздрогнули, когда наткнулись взглядами на незаметно подошедшего вплотную с другой стороны дивана Лёху.
– Вам чего, дяденьки? – тоненьким детским голосом пропищала Таня.
– Нам нужна ваша одежда и мотоцикл, – процитировал Славка одного известного киборга.
– А, ну так бы сразу и сказали, – улыбнулась Таня: – Только у нас мотоцикла нет.
– Нам нужна информация, – сказал Семён.
– А одежду? – спросила Диана, повернувшись к Лёхе и подмигивая ему. Лёха покраснел.
– Девчонки, колитесь, как вы Пашку отговорили подавать рапорт об отставке? – прямо спросил Славка, видя, что с разбегу сломить сопротивление не удалось.
Диана замотала головой. Таня подозрительно нахмурилась. – С чего вы взяли, что мы Пашку от чего-то отговаривали? – спросила она.
– Он нам рассказал, – решил сблефовать Семён.
– Он бы точно вам ничего не рассказал, – не повелась Таня.
– И вообще, ребята, какая вам разница? Все хорошо, идите, веселитесь. Завтра, говорят, учеба начнется, – послала их Диана.
– Тогда пошли танцевать, – сказал Славка.
– Мы Кристину охраняем, ее уже два раза унести пытались, – отказалась Диана.
– Кто? – возмутился Лёха. Уносить Кристин, даже пьяных, без разрешения командования роты было возмутительным и оскорбительным.
– Шпионы, или, может, Чужие переодетые. Они не представлялись, – ответила Диана.
– А как они выглядели? – напрягся Лёха.
– Один был похож на Зипку, второй на Олега, – ответила Диана.
– Похожего на Ворчуна не было? – поинтересовался Славка.
– Нет, – озадаченно ответила Диана и начала оглядываться в поисках похожего на Ворчуна шпиона. Обнаружила его, что-то рассказывающим внимательно слушающему его Пашке. Толкнула в бок Таню и показал пальцем на Ворчуна: – Следи за ним. – Таня наклонила голову вбок, сканируя Ворчуна взглядом. От ее взгляда у того зачесалась шея, и он принялся ее периодически почесывать. Глупый Пашка по-своему истолковал Серегин зуд, взял его за плечо и потащил к сидящей за столом компании, где им мигом вручили по рюмке с водкой.
– Угроза нейтрализована, – сообщила Таня.
– Еще будут? – спросила Диана у парней.
Те, впечатленные суперспособностями Тани дружно замотали головами.
– А вы точно ее похитить не собирались? – прищурила глаза Таня.
– Валим, – не выдержали нервы у Семёна и он, развернувшись на месте, шустро почесал на исходную позицию.
– Дамы, – приподнял воображаемую шляпу Славка. Щелкнул каблуками, кивнул головой, развернулся и последовал за Семёном.
Девушки повернули головы к Лёхе, но тот уже куда-то незаметно исчез. Они переглянулись, синхронно пожали плечами и расхохотались.
***
– Мохер, как морсик? – спросил веселый Олег.
– Иди ж ты, – беззлобно ругнулся в ответ Мохер. Он после первого стакана водки больше не пил, после предупреждающего взгляда Тани.
– Ну, вдруг тебе хочется водки, а ты доктора боишься, – сказал Олег: – Я бы прикрыл.
– Не, мне и так норм, – ответил Максим. Действительно ему и не хотелось водки, тем более Таня, отказалась ему ставить укол после построения, узнав, что они собираются на банкет. И теперь, заживающий бок неприятно тянул, напоминая, что подвиги ему пока противопоказаны.
– Ему, по-моему, в кроватку больше хочется, – сказал Димка.
– Ага, хочется, – подтвердил Мохер: – Я после уколов этих все время спать хочу.
– А мы тогда выпьем, да народ? – спросил Олег и, не дожидаясь согласия, принялся разливать по рюмкам водку.
– Вы бы сильно не увлекались, – сказал подошедший Пашка: – Завтра все нужны свежими и отдохнувшими.
– Ну, Папа. Звезду Героя не каждый же день дают! – Олег останавливаться не хотел.
– Я предупредил, а каждый сам решит для себя, – спокойным голосом сказал Пашка.
– Ну, тогда, по рюмахе и хорош? – предложил Олег.
– А давайте, – махнул рукой Пашка: – И мне налейте.
– И нам, – подошли Лёха с Семёном.
– Нас не забудьте, – подтянулись Диана с Таней.
На Пашкином плече кто-то вдруг повис. Не оглядываясь, Пашка перехватил за руку и усадил на стоящий перед ним стул незаметно подкравшуюся Кристину. Она осторожно покрутила головой по сторонам и радостным пьяным голосом заявила: – И мне.
