Текст книги "Срединные силы. Черное пламя"

Автор книги: Павел Данилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава десятая

– Твоя очередь, – разбудив Романа, сказал Хедрик.

– Речник – явно не мое предназначение, – пробормотал Факелов. – Сколько нам еще плыть?

– Ревес говорит пару дней. А ты не раскисай, ты ж будущий бог.

Роман скривил губы и рывком встал, моментально прогоняя остатки сна. Его взгляд упал на рюкзак. «Захвачу с собой книжку Оби, хоть немного скоротаю время», – подумал он.

– До вечера?

Хедрик кивнул, пригладил волосы и сказал:

– На ночь встанет Ревес.

– Он, наверное, больше нас торопится в город, – хмыкнув, сказал Факелов.

– Парень оказался терпеливым, но, думаю, распрощается с нами с радостью.

Роман немного размялся – тело, за прошедшие дни, немного восстановилось. Синяки поблекли, шишки рассосались, внутри почти ничего не болело. Взяв книгу, Факелов побрел на опостылевшее место рулевого. «И как люди всю жизнь плавают?» – пронеслось в голове.

Пообедав зачерствевшим хлебом, маленьким кусочком сыра и ломтем копченого мяса, Роман принялся листать книжку Оби. Пробежав глазами по прочитанным историям, он открыл новый разворот, где на первой страничке был изображен кудрявый куст с маленькими плодами. На второй начинался текст: «Куст фортуны. История рассказана мужиком, словно сделанным из обожженной глины, в деревеньке близ пустыни.

Я вижу, ты из тех, кто привык добиваться всего сам. Так и должно быть, брат. Я из тех мест, где об этом давно забыли и вспоминать не собираются. Хуже того, живущие там люди смеются над всем миром. Хотя именно их бессмысленные жизни стали пустыми, как окружающие их пески и камни.

Каждому, кому я рассказываю эту историю, я пытаюсь вдолбить, что за подачки высших сил всегда придется платить. Я пришел из глубокой пустыни, где вокруг маленького растения раскинулось обширное поселение не знающего бед племени. Я, кстати, ушел оттуда первый. Растение то кличут кустом фортуны, и оно полностью свое название оправдывает. Кто бы ни съел его плодов, тому во всех делах сопутствует огромная, неестественная удача. Каждому ясно, что в пустыне выжить сложно, но только не этому племени. Понимаю, в мой рассказ трудно поверить, но расскажу пару случаев. Заканчивается еда, и мужики снаряжаются на охоту. А в пустыне с добычей несладко. Съедят охотнички перед походом по горсти плодов удачи и находят десяток огромных варанов, уснувших невдалеке от поселения. И такие «случайности» изо дня в день, во всех делах. Гейзеры пробиваются невдалеке от деревни, рядом проходят только те караваны, которые нужны жителям, а воинственно настроенные кочевники о поселении и слыхом не слыхивали.

Знаешь, кого они мне все напоминают? Коней. Отличных скакунов, которых кормят лучшим овсом и самой сочной травой. Но они стоят в конюшне, и выйти из нее им не суждено. Они рабы куста фортуны. Если он, к примеру, засохнет, то племя погибнет в одночасье. Как запертая в конюшне лошадь, о которой некому вспомнить.

Вот так, брат. Дай людям сытую жизнь и иллюзию свободы, и они добровольно, сгорая от радости, станут рабами. Добивайся всего сам, как ты сейчас и делаешь. И тогда сможешь держать ответ, хоть перед Богом, хоть перед чертом».

Роман встрепенулся – корабль сильно снесло к берегу. Передвинув весло на более тупой угол, Факелов еще раз просмотрел историю. «Мне эти плоды явно не нужны, а то испытания будут выполнены слишком легко. Удача хороша только в тех делах, где без нее никак», – подумал он.

Роман внимательно осмотрел горизонт и берега, а когда корабль вернулся на середину, вновь уткнулся в книгу.

Следующие две истории назывались: «Легенда о Сильмарилле» и «Легенда о Кольце Власти». Роман улыбнулся книжке как старой знакомой и с удовольствием начал читать короткий пересказ событий в Средиземье.

Эти две легенды занимали большую часть книжки Оби. До конца рукописи оставалось несколько страниц, и Роман убрал ее в карман, чтобы не разрушать в голове всплывший образ Средиземья.

Факелов взглянул на катившийся по небосводу шарик солнца. Светило медленно скатывалось к западному краю – вахта прошла больше, чем наполовину. Пришел заспанный Ревес и, не переставая зевать, протянул Роману деревянное блюдо.

– Вовремя, – улыбнулся Факелов, принимая тарелку с едой. – Когда меня подменишь?

– Смеркаться начнет – приду, – сказал Ревес. – Рома, ты поменьше вихляй поперек реки. Держись середины.

– Да знаю, – буркнул Факелов. – Сам хочу поскорей слезть с этой посудины.

– Если все будет гладко, то послезавтра причалим, – мечтательно сказал Ревес. – Пойду еще поваляюсь.

Роман кивнул и вгляделся в уходящего матроса, у которого от одной мысли о владении кораблем спина становилась ровнее, а походка тверже. «Интересно, долго он будет радоваться?», – с какой-то странной грустью подумал Роман и принялся за осточертевшую солонину.

Ветер дул в нос галеры, и она едва двигалась. Роман посмотрел на потускневшее солнце и мысленно поторопил его к западному краю.

Когда небо затянулось пурпурными красками, из каюты вышел Ревес. Он послюнил палец и выставил его вверх, ловя ветер. Затем, натянув боковой парус, матрос неспешным и слегка раскачивающимся шагом направился к Факелову.

– Как вахта? – спросил Ревес.

– Тоскливо, – зевнув, ответил Роман.

– И слава богу, – заметил матрос, становясь на место рулевого. – Доброй ночи.

Факелов устало кивнул и побрел к лестнице. Роман покачнулся, когда на плечо спикировал Чет.

– Не вовремя ты. Я иду спать, – пробурчал Роман. – И ты не волнистый попугайчик, чтобы вот так падать на меня.

– Больше некуда, – оправдался ворон. – Надоела мне эта река, хуже дохлых кошек.

– Слетай на берег, – буднично посоветовал Факелов, открывая дверь каюты. – Я-то причем?

Чет встрепенулся, задевая уши друга жесткими перьями.

– Погоди. Достань-ка мне мяса и набери бадью с водой. А то после солонины пью как цапля.

– Сразу бы так сказал, дипломат хренов – усмехнулся Роман и добавил иронично: – А то «река ему надоела». Отожрался в плаваньи – с ног чуть не сбил.

Чет протяжно каркнул, чуть не оглушив Факелова, и перелетел на бортик, окаймляющий корабль. Роман, непрерывно зевая, выполнил просьбу ворона.

– Спасибо, – каркнул Чет.

– Не переусердствуй, а то летать разучишься. До завтра.

Ворон проводил друга взглядом черного глаза и, придавив ногами мясо, принялся вырывать мощным клювом из ломтя маленькие кусочки.

Роман зашел в каюту, запер изнутри дверь – доверием к Ревесу он так и не проникся. Добредя в темноте до кровати, Факелов снял куртку и ботинки, поставил у изголовья ножны и с наслаждением лег. Вспомнилась армейская пословица – солдат спит, а служба идет. Сейчас, пребывая в непрерывном движении к цели независимо от рода дел, он ее понял с особой отчетливостью. Роман усмехнулся своим мыслям и крепко заснул.

* * *

Строчил пулемет, иногда раздавался мощный выстрел гранатомета… Роман проснулся и понял, что в дверь отчаянно тарабанили. То кулаком, то ногой.

– Кто там?! – крикнул он.

– Одевайся и бегом сюда! – проорал из-за двери Хедрик. – Захвати мешок!

Роман прыгнул в ботинки, набросил куртку и, на ходу пристегивая ножны, бросился к двери. Затем остановился, глубоко вздохнул. Подобрав рюкзак, Факелов уже спокойно пошел к выходу.

Утренние лучи только-только разогнали туман. Берег показался Роману непривычно близким. Можно было разглядеть каждое дерево в отдельности. Факелов вскинул брови – корабль двигался под немалым углом к берегу. А ему наперерез двигалось судно с черным флагом. Роман про себя отметил, что пираты не успеют преградить им дорогу. Видимо, речные разбойники были того же мнения, потому что начали выполнять какой-то сложный маневр и еще отчаяннее загребать веслами.

– Возьми еды на день пути! – продолжал орать Хедрик. – Рвем когти на берег!

Роман кивнул и начал спускаться в трюм, в отделение с провизией.

– Может попробуем уйти вдоль берега?! – проверещал Ревес.

– Ты дурной?! – страшно прогремел обычно приятный и звонкий голос Хедрика. – У них два десятка гребцов!

– Но корабль! – жалобно воскликнул Ревес.

– О шкуре думай, матрос! Успеешь еще побыть капитаном!

Роман переложил из бочек в рюкзак пару килограмм копченого и соленого мяса. Сверху этот натюрморт украсил изрядно позеленевшая головка сыра. Факелов сделал глоток из бочки с квасом – и тут же сплюнул протухшее пойло. Затем, с тянущей назад ношей, Роман поднялся по лестнице.

Хедрик кричал на паникующего Ревеса, тыкал ему в грудь пальцем, вырывал рулевое весло.

Берег едва возвышался над водой. Ласточки, словно сине-белые молнии, носились над рекой, уничтожая всех летающих насекомых.

– Через пару минут будем на суше, – сказал Хедрик подошедшему Роману.

Факелов оглянулся на пиратов – те призывно махали руками, потрясали оружием и орали что-то нечленораздельное. Судно разбойников находилось на середине реки и двигалось вслед за галерой.

Хедрик, подбадривая Романа, хлопнул его по плечу и забежал в чулан рядом с каютами. Ревес, с покрасневшими глазами, трясущимися губами и руками, стоял на руле. Вскоре вышел Хедрик, засовывая на ходу в мешок моток тонкой веревки. За спиной у него висела перевязь с обоюдоострым топором. Роман озадаченно нахмурился, но сейчас было не до расспросов – до берега оставалось не больше полусотни метров.

Подойдя к земле вплотную, Хедрик, вместе с Романом, перекинули на сушу широкую длинную доску. Один за другим они ринулись в лесополосу, тянувшуюся вдоль реки. Над головой послышалось хлопанье крыльев и недовольно-возбужденное карканье. Ревес на миг застыл, с тоской оглядел корабль и кинулся за спутниками.

Впереди, аккуратно раздвигая ветки и перепрыгивая через поваленные деревья, легко бежал Хедрик. За ним, почти след в след, двигался Роман. Рядом бешено хлопал крыльями Чет, а позади всех, словно лось в брачный период, ломился Ревес.

Отдалившись немного от реки, Хедрик остановился на крошечной полянке. Роман прислонился к дереву, ворон сел на ветку над ним. Ревес застыл на краю поляны, его лицо и руки покрывали глубокие царапины, из которых сочилась кровь. Расширенные глаза блестели безумием. Он с ненавистью посмотрел на Хедрика и сказал срывающимся голосом:

– Ты все подстроил! Тварь! Как ты сладко пел! Лучше бы ты меня сразу убил!

Хедрик молча подошел к Ревесу и отвесил ему оглушительную пощечину. Голова речника мотнулась, глаза слегка потускнели, и он понуро опустился на ковер из травы и мелких веток.

– Истерика, – констатировал Роман.

– Слабак, – презрительно сказал Хедрик. – Слишком много о себе возомнил.

Ревес тихо всхлипнул.

– Что-то я боюсь с ним идти, – хмурясь, сказал Факелов. – Он, похоже, сдвинулся.

Хедрик пнул Ревеса и ласково проговорил:

– Иди обратно на корабль и попросись в команду.

Матрос поднялся, опустевшими глазами оглядел спутников и шатающимся шагом побрел к реке.

– Бедняга, – покачав головой, сказал Хедрик, когда Ревес скрылся за зеленой завесой.

– Очухается, – сказал Чет, раскачиваясь на ветке.

Хедрик пожал плечами и двинулся на юг по едва заметной звериной тропе.

– Давай хоть перекусим, – предложил Роман.

– На ходу ешь, – сухо ответил воин, – надо отойти подальше.

Роман скривил губы и молча пошел за другом.

Под ногами шелестела трава, щелкали сучки. Трещали и свистели птицы, где-то вдалеке настойчиво работал дятел. Иногда Роман замечал, как с ветки на ветку прыгала белка, махавшая, как будто на прощанье, пушистым хвостом. От полусгнивших, покрытых темно-зеленым мхом деревьев пахло болотом. Но стоило старикам уступить место молодняку, как воздух наполнялся запахом свежей смолы и сочной зелени.

Роман подтянул лямки сползающего рюкзака и вздохнул, когда на плечо опустился Чет.

– Трудно мне по лесу лететь, – оправдался ворон.

– Разбудили, с корабля прогнали, рюкзак тяжелый, ворон тяжелый, в желудке пусто, – вдохновенно перечислил Факелов.

– Точно, надо было не будить, – бросил через плечо Хедрик.

– Что-то ты подрастерял доброты, – заметил Роман скептически.

– От тебя набрался, – мрачно признался воин.

Факелов лишь с сомнением посмотрел в широкую спину, на которой висел раздутый мешок и перевязь с топором. Голова понемногу прояснялась, мысли потекли неспешные и законченные.

– Долго по лесу будем идти? – спросил Роман.

– Пошли, проверим. Если пираты уплыли – в лес больше не пойдем.

– И сделаем привал.

Хедрик кивнул и круто взял влево.

Лес закончился неожиданно, словно боялся переступать через какую-то невидимую границу. Густые заросли кустов и деревьев, плотно сплетшихся ветками, сразу переходили в узкую полоску берега. Землю покрывала лишь высокая ярко-зеленая трава. Увидев ее, Роман поморщился от нахлынувших воспоминаний о первых днях в Скрытом мире.

Два корабля, хоть и шли против течения, уже изрядно отдалились от берега.

– Счастливого плаванья, уроды, – прищурившись, сказал Хедрик. – Интересно, Ревес успел до них добраться?

– Правда, интересно? – спросил Роман.

Воин задумался, затем ответил неуверенно:

– Ну, оставлять его в лесу как-то нехорошо…

Факелов хмыкнул и сел на траву. Рядом, в ожидании начала трапезы, опустился Чет. Роман раздал спутникам мясо и, поскоблив свой ломоть кинжалом, принялся жевать. Глаза у него были, словно у кота, который стащил здоровенный кусок колбасы и где-то в уголке тихонько его уничтожал.

Хедрик откусил пару раз и запустил кусок солонины в реку.

– Достала, – пояснил он и вытащил из перевязи топор.

Роман перестал жевать и удивленно уставился на друга, который начал рубить ближайшее дерево. Остро заточенный топор легко впивался в тонкий ствол. Вскоре молодое деревце валялось у ног воина.

– Зачем? – спросил Роман.

– А ты хочешь идти пешком?

– А ты хочешь на дереве?

Глупый диалог прервал Чет:

– Так веревка же есть. Плот смастерите.

– Молодец, ворона, – усмехнулся Хедрик. – Соображаешь.

– Ворон, – обиженно поправил Чет.

Хедрик срубил еще несколько деревьев, оставляя прорехи в стройных лесных рядах. Зеленые братья отчаянно пытались поддержать погибающих ветками, но те неумолимо рушились под собственной тяжестью.

Затем воин начал обрубать у них верхушки и боковые ветви. Хедрик работал без остановок, лоб покрылся испариной, в светлых волосах виднелись листья и щепки. Вскоре молодые деревья превратились в хорошо обработанные бревна. Воин начал подтаскивать одно бревно к другому – Роман бросился ему помогать. Хедрик прищурился, пошагал взад-вперед и принялся разрубать стволы так, чтобы каждое отдельное бревнышко было около пяти шагов в длину.

– Работать ты умеешь, – с нотками восхищения сказал Факелов.

Воин хмыкнул и принялся набрасывать на бревна петли, стягивать их друг к другу. Плот получался довольно внушительным – в дюжину стволов шириной. Еще почти час друзья мотали, вязали узлы, скрепляли.

– Осталось сделать пару весел, – сказал Хедрик, когда подуставший Роман опустился на траву. – Потом чуть отдохнем и в путь – до ночи полно времени.

Факелов мельком глянул на солнце, кивнул.

– Вы еще мачту поставьте, – иронично заметил Чет.

– И твои крылья вместо паруса, – в тон ему добавил Хедрик.

Ворон беззлобно ругнулся, взлетел повыше и стал наблюдать, как люди выстругивают весла.

Глава одиннадцатая

Плот частенько крутило – река играла с людьми.

– Старайся грести одинаково, – устало сказал Хедрик. – Выравнивать я буду сам.

Роман, сосредоточено загребавший самодельным веслом, кивнул. Посреди плота лежал рюкзак, на нем дремал ворон. Факелов и Хедрик сидели по бокам: один чуть впереди, другой немного сзади.

Река вновь несла друзей на юг. Красноватое солнце подвинулось на запад и перестало слепить. Спутники старались держаться недалеко от берега, но там, где течение было сильным.

– По-моему, быстрее, чем на корабле, – заметил Роман.

– Ночь все исправит, – сказал Хедрик. – Как раз пора швартоваться.

Через четверть часа река немного вильнула. За изгибом показалась небольшая бухта. Пологий берег был песчаным, с мелкой галькой.

– Давай поживее, чтоб не унесло, – тихо сказал Хедрик.

Роман оглянулся на друга – воин сидел сгорбленно и греб из последних сил. «Тяжелый денек выдался», – напрягаясь, что есть мочи, подумал Факелов.

Весло воткнулось в дно, затем прошуршали по песку бревна. Спутники с трудом вытолкали потяжелевший из-за воды плот на берег.

– Пойдем за хворостом, – махнув на недалекую рощицу, сказал воин. – Чет, полетай, оглядись вокруг, пока совсем не стемнело.

Ворон оттолкнулся от рюкзака, захлопал крыльями и растворился в вечерних сумерках. Хедрик и Роман двинулись в редкий лесок. Под ногами скрипел песок и галька, в нос и глаза лезла настырная мошкара. Над головой, в чистом лиловом небе, сияла луна. От солнца на горизонте осталась лишь ярко-красная, догорающая кайма.

Стоило друзьям зайти под сень деревьев, как их накрыло звенящей тишиной. Не пели свои бесконечные песни цикады, молчали заунывные ночные птицы, не ухали даже филины. Опасливо оглядевшись, спутники начали быстро собирать хворост. В некоторых местах сухие ветки лежали целыми кучами. Роману показалось, что чуть глубже в роще что-то блестит, но, мысленно махнув на это рукой, он понес первую охапку хвороста к стоянке.

– Все чисто, – отчитался ворон. – Только магией какой-то мертвой пахнет. Что-то здесь произошло.

– Да, лесок тут мрачноватый, – сказал Факелов. – Тихо, как в могиле.

Роман вновь зашел в рощу и в удивлении замер, словно его заморозили. Перед Хедриком стояла миловидная девушка. Луна, найдя лазейку в кронах деревьев, светила прямо на нее.

– А вот и твой друг! – звонким чирикающим голосом сказала она. – Как давно у меня не было гостей!

Девушка даже слегка подпрыгнула от радости, от чего ее упругие груди закачались под почти прозрачным коротеньким платьем. Хедрик неотрывно, расширенными глазами смотрел на девицу.

– Здравствуй, – сказал Роман вкрадчиво.

– Приветствую тебя, путник! – облизав верхнюю губу, ответила девушка.

Жест показался Факелову плотоядным.

– Как ты здесь оказалась? – спросил он.

– Я хранительница этого места.

Медальон под рубашкой похолодел.

– Мертвого леса?

– Здесь была великая битва. Звери не смеют тревожить покой павших воинов.

«Развод», – пронеслось в голове слово – эхо современной Земли.

– Пойдем ко мне в избушку, – продолжала щебетать девушка. – Не будут же отважные путники спать на голой земле. Да и есть вещи, которые греют лучше костра.

С этими словами она подмигнула Хедрику и поманила его к себе. Факелов не поверил глазам, когда воин растекся в подобострастной улыбке и ответил:

– Да, не хотелось бы ночевать под открытым небом.

«Притворяется? – подумал Роман. – Что происходит?» Тут же он вспомнил слова Чета о мертвой магии, потрогал медальон, и еще раз посмотрел на глупо улыбающегося Хедрика.

По-прежнему стояла гробовая тишина, а замолкшая девушка прищурено смотрела на Романа.

Факеловым завладел безотчетный ужас, сердце бешено заколотилось. Он выхватил кинжал, в два прыжка оказался около девушки и, сцепив зубы, вонзил ей клинок под левую грудь. Романа отбросило на несколько метров, спину пронзило болью, но он тут же вскочил на ноги. Девушка беззвучно упала на землю. Нечеловечески, словно подбитая собака, вскрикнул Хедрик. В глазах его загорелась ненависть – и тогда Роману стало еще страшнее. Рука воина метнулась к мечу, но стоило ему наполовину достать клинок, как над девушкой поднялось грязно-серое облачко, и на месте ее тела закопошился клубок извивающихся змей. Лес наполнился звуками, словно друзья вынырнули из-под воды.

– Пойдем быстрее! – дрожащим голосом позвал Роман и бросился к реке.

Хедрик шумно задвинул меч обратно в ножны и бросился за спутником.

– А где хворост? Что у вас случилось? – закаркал Чет.

– Да Хедрик у нас бабник, – попробовал разрядить обстановку Роман, но голос прозвучал жалко и затравлено.

– Спасибо, Ром, – сказал Хедрик, ложась прямо на песок.

Факелов три раза глубоко вдохнул, успокоился и спросил:

– Кто это был?

– Оборотень какой-то, да еще и с чарами, – неуверенно сказал Хедрик, затем добавил с грустью: – вот как бывает. Сражайся ты хоть как сотня воинов, а тебя сожрет какая-нибудь тварь. И ты этого даже не поймешь.

– Ты правда собирался к ней в дом?

– Я вообще смутно помню, что было в лесу. Наверное, я был в ее власти. Как ты решился проткнуть эту тварь?

– Да ты обдолбанный какой-то стоял, – сказал Роман. – А потом безумно страшно стало – смерти так не боюсь.

– Говорил же, – проворчал Чет.

– Я вспомнил твои слова, – польстил ворону Факелов.

Чет горделиво вытянулся, выставляя вперед сизо-черную грудь.

«Сюда бы Оби – он бы такую легенду настрочил», – с улыбкой подумал Роман и принялся складывать костер.

– Погоди, – вставая и беря в руки весло, сказал Хедрик. – Надо выкопать яму для костра, а то нас даже с того берега будет видно.

Воин работал веслом, как совком. Через несколько минут ямка была готова.

– Пойдем за хворостом? – неуверенно спросил он.

Роман посмотрел на небольшую кучку веток, затем на лесок. Передернув плечами, словно от холода, он покачал головой.

– Ну его, так не замерзнем.

Воин хмыкнул, раздул небольшое пламя и присел рядом.

– Быстрее бы этот день закончился, – глухо сказал он.

– Даже есть неохота, – ложась рядом с ямкой, от которой веяло приятным теплом, произнес Факелов.

– Вы спите, – сказал ворон. – Я подежурю.

* * *

Лучи солнца игриво защекотали тело, затем мир стал сплошь оранжевым, и Роман открыл глаза.

– Чертово местечко ты вчера разворошил, – сразу же сказал ему Хедрик, словно ждал, когда он проснется.

Факелов сел, зевая и потирая отлежанные места. Все-таки трудно привыкнуть спать на голой земле. Невдалеке на корточках сидел Хедрик и крутил над костром нанизанную на прут птичью тушку. Пахло жареным, почти готовым мясом. Факелов, уже забывший, когда последний раз ел горячее, плотоядно облизнулся. Собственный жест ему напомнил лесную ведьму.

– С чего ты взял? И кого ты жаришь? Чета? – забросал друга вопросами Роман.

– Одна из первых пташек, осмелившаяся прилететь в эти места, – сказал Хедрик, показывая на кучу сероватых перьев в стороне. – Побывал я в этой роще. Думаю, ты спас не только меня, но и еще уйму народу.

Роман сидел, опираясь сзади на руки, и заинтриговано слушал воина. Желудок требовал перейти от разговоров к делу, но Факелов его игнорировал.

– Бухта и песчаный берег, видимо, привлекали путников. Только вблизи места встречи я нашел три доспеха и пять скелетов. Похоже, что обычно оборотень начинал трапезу, лишь слегка отведя жертв от места поимки, – продолжал Хедрик. – Но с тобой что-то не заладилось. И сейчас лесок наполняется птицами, насекомыми, а вскоре придут звери покрупнее, когда поймут, что эти места свободны. Так что следующие путники смогут спокойно набирать хворост и охотиться.

– Хорошо, – усмехнулся Роман. – Но ты из меня героя не делай, это ж случайность.

– Ты ж у нас будущий бог, – оскалился Хедрик. – Вот я и тренируюсь.

– Да, принеси мне в жертву половину этой птицы, – указывая на подрумянившуюся тушку, исходившую сладостным паром, сказал Факелов и протянул кинжал.

Хедрик, ловко орудуя ножом, разделил птицу и протянул Роману клинок обратно, с нанизанным на него дымящим мясом. Факелов, обжигая губы и язык, принялся за трапезу. С каждым горячим кусочком в тело вливались новые силы.

Прилетел сонный и растрепанный Чет, вяло поклевал потроха своего очень далекого родственника. Затем перебрался на плот.

– Чтоб вы меня не забыли, если я усну, – объяснил он.

«Быстрей бы добраться до Наставника, – подумал Роман. – А то путешествие понемногу превращается в самоцель. Да-а, первые три испытания будут выполнены идеально». Последняя мысль принесла мрачное удовлетворение.

Река за ночь опустилась, и плот пришлось толкать намного дальше, чем вечером. Наконец-то друзья оказались на плаву, и река понесла их на юг. Чет мирно дрых на рюкзаке, Хедрик и Роман, заправленные горячим завтраком, бодро работали веслами. Небо было закрыто светло-серыми кучевыми тучами, а в просветах виднелась рябь высоких перистых облаков. Легко пробивавшиеся сквозь них лучи грели, но не слепили.

Хедрик и Роман чередовали греблю с отдыхом, иногда перекидывались фразами. От разогревшегося солнца смаривало, и спутники частенько умывались холодной водой. Дважды мимо них проплывал корабль, и плот слегка подпрыгивал на доходящих до них волнах. Солнце, не обращая ни на что внимания, упорно ползло по небосводу.

Когда светило стало заворачивать на запад, спутники заметили впереди небольшую рыбацкую лодку. Направив плот к ней, друзья насторожились. В суденышке стояло два старика.

– Приветствуем вас, почтенные! – крикнул издалека Хедрик. – Подскажите, далеко ли до города?

Старики подслеповатыми глазами вгляделись в спутников. Когда плот поравнялся с лодкой, один из рыбаков продребезжал:

– Полдня по течению. До ночи точно не успеете.

– Благодарю, – сказал Хедрик. – Доброго улова.

Когда плот отнесло от лодки, воин произнес:

– Через пару часов остановимся, а завтра переночуем уже в городе.

– Хорошо бы, – согласился Роман.

– У тебя как с деньгами, кстати? – невзначай спросил Хедрик.

– Есть малость золотишка. А на что надо?

– В горы снаряжаться буду, да и лук нужно купить. Топор-то, конечно, можно продать… но и коней неплохо бы приобрести.

– У меня цепочка и колечко.

– Золотая цепочка?! – вскинув брови, спросил воин.

– Ну да.

– Настоящая роскошь.

– Хедрик, а ты слышал о руднике жизни?

– Я ж тебе уже говорил вроде. Еще в той деревне, где мы встретились.

– Ты вскользь упомянул. А вообще что это?

– Где-то в горах живет сбрендивший по золоту дракон. За него он продлевает жизнь. Слухов о руднике на три телеги хватит.

Роман задумался. Как, наверное, тяжело жить тем людям, вкусившим продление жизни. Ведь обычный человек, где-то на подсознании, все время помнит, что он смертен. Могила всегда всех равняла. Большинство хотят жить, и жизнь ценят, какой бы никчемной она не была. Но ведут себя так, словно они бессмертные. Те, кто вступил в сделку с драконом, скорее всего, сидят по норам и покидают их только для того, чтобы попытаться где-нибудь урвать золота.

– Вон отличное местечко, – прервал мысли Факелова Хедрик. – Там и заночуем.

Воин указывал на глинистый берег, полого спускавшийся к самой воде.

За день, проведенный с веслом в руках и на изматывающем солнце, Роман сильно устал. Веки отяжелели и сами опускались, шея и спина непроизвольно гнулись. Факелов зевал, закрывая рот ладонью от вездесущей вечерней мошкары. Ел он последний раз утром и от голода слегка подташнивало.

Когда плот прошуршал по дну, Чет встрепенулся.

– Ну и горазд же ты дрыхнуть, – покачав головой, заметил Хедрик.

Роман открыл рюкзак и поморщился – от мяса веяло тухлятиной.

– Сегодня мы без ужина, – грустно сказал он, выкидывая мясо подальше от места ночлега.

Выброшенной едой тут же заинтересовался Чет. Хедрик вздохнул, достал нож и пошел прочь от реки – в заросшую редкими кустами степь.

– Набери хвороста, сруби пару кустов, – немного отойдя, бросил он через плечо.

Роман кивнул. Из рюкзака продолжало невыносимо разить тухлым мясом. Факелов вытащил из него книгу и спустился к реке. Хорошенько простирнув походной мешок, как его называл Хедрик, Роман бросил его сушиться на плот. Пошарив глазами по темной в сгущающихся сумерках земле, Факелов взялся за топор. Кусты, несмотря на близость реки, стояли сухие и понурые. Тонкие листочки были на ощупь как наждачная бумага. Глинистая почва и сухие ветра делали свое дело.

Срубив три особенно чахлых куста, Роман по очереди доволочил их до стоянки. Спать хотелось невероятно. Хедрик не вернулся, а Чет в сторонке трескал мясо. Разрубив кусты на отдельные дрова, Роман сложил в ямке костер. «Как турист в походе», – пронеслась ироничная мысль. Но она тут же отпала, когда Факелов взял в руки кремень и кресало. Туристы, чтобы разжечь костер, поджигают спичками бумагу, а особенно ленивые – горючую жидкость.

Роман ударил кремнем об кресало – россыпь искр, упавших на ветки, сразу потухла. Лишь листочки испустили легкий дымок, но через мгновенье пропал и он. Постучав камнями еще несколько раз, Роман отложил их в сторону. Затем срезал кинжалом несколько тонких полосок коры, присыпал их мелкими веточками.

Искры – зародыши оранжевого зверя – вгрызлись в древесную плоть. Занялась кора, перебрасывая огоньки на дрова покрупнее. Костер, задорно треща, начал разгонять вечерние сумерки.

В освещенный круг, держа за шкирку двух сусликов, вошел Хедрик.

– Беспечность их сгубила, – весело сказал он.

– Как ты их?

– Подкрался, – самодовольно сказал воин.

Хедрик сел возле костра, удовлетворенно кивнул. Быстро обстругал ножом ветку, потом распотрошил и освежевал маленькие тушки; серо-коричневые шкурки полетели в сторону. Затем насадил свежее мясо на чистый от коры прут и начал крутить его над костром.

С каждой минутой запах становился приятней, заставляя живот нетерпеливо квакать, а рот наполняться слюной. Роман, никогда не испытывавший на Земле голод, даже немного стыдился таких явных рефлексов.

Мясо было жестковатым, но очень нежным на вкус. Наесться сусличьи тушки не позволили, но голод друзья утолили.

– Поплывем дальше на заре. Я уже соскучился по корчме и горячей похлебке, – обгладывая последнюю косточку, сказал Хедрик.

– Когда надо, тогда и буди, – ответил Факелов. – Чет, ты на дозоре.

– Я помню, – проворчал ворон.

Роман лег возле костра, повернувшись к пламени спиной. Хедрик постоял, словно прислушиваясь к чему-то.

– Холодает. Замерзнем, когда потухнет, – сказал он и скрылся во мраке. Почти сразу донеслись звуки ударов топора по дереву.

Заготовив дрова, Хедрик произнес:

– Рома, будешь просыпаться – поддерживай костер. Чет, если начнет тухнуть – буди меня.

– Хорошо, – в один голос сказали ворон и Факелов.

Хедрик улыбнулся и тоже лег недалеко от костра. Ночь давно окутала берег плотным одеялом темноты. Лишь пламя, словно последний воин света, рьяно сражалось с мраком. Сквозь облака неловко блестела луна, кое-где виднелись голубовато-белые точки звезд. В неясном свете казалось, что река несет густые чернила, а каждый куст выглядел невиданным зверем.

Хедрик глубоко вдохнул ночной воздух и тоже повернулся спиной к огню. Под треск костра, под едва слышный перестук когтей ворона и под тихое сопенье Романа воин уснул.