Текст книги "Ледяная цитадель"

Автор книги: Павел Корнев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Думаешь, Дружина всех под себя подмять хочет?

– Не-а, – мотнул головой Федор и повернул с Кривой на проспект Терешковой.

Справа потянулись серые бетонные коробки цехов – и сразу запахло какой-то химической гадостью. Цеха были самые разные: полуразваленные и отремонтированные, голые скелеты прежних построек и застекленные, с дымящимися трубами. И вот еще что бросилось в глаза – уходившие на промзону дороги оказались перегорожены бетонными блоками, а в некоторых местах даже начали понемногу восстанавливать поваленные заборы.

Выходит, и в самом деле Дружина за дело всерьез взялась. Не преувеличил масштаб ремонтных работ Марков.

– А чего тогда? – оценивая увиденное, поинтересовался я.

– Они себе кусок пирога отрезали и остальным фигу показали. Теперь ни Торговому союзу, ни Братству, ни Лиге сюда уже не влезть.

– Ну Братство так и так в Туманный переезжает, – усмехнулся я. – А Сестры Холода промышленностью никогда особо не интересовались.

– И какой следует из этого вывод? – подмигнул мне Федя и в очередной раз свернул. В этот раз на Жукова.

– Олег Владимирович в серьезных контрах с Яном Карловичем?

– И это тоже, – кивнул Ямин. – Все, добрались почти. Сейчас институт сельхозмашиностроения проедем – и на месте.

Я глянул на огораживавший территорию бывшего НИИ забор и покачал головой. Превратить эти заброшенные здания в приносящий доход производственно-складской комплекс потребовало таких колоссальных капиталовложений, что даже Торговому союзу пришлось привлекать пайщиков со стороны. А поднять всю промзону – затея и вовсе абсолютно нереальная. Даже для Дружины. Нет, дело наверняка исключительно в стремлении нового Воеводы утереть нос свежеиспеченному главе Торгового союза.

Как только ворота НИИ остались позади, и без того кое-как расчищенная дорога превратилась в две тянувшиеся между сугробами колеи. Видно, что люди сюда заглядывают, но пригнать трактор или работяг с лопатами никто не удосужился.

– Там на каком этапе реконструкция-то? – уточнил я у Федора.

– Да ни на каком практически, – ответил тот. – Главное здание пока кое-как в порядок приводят и проект разрабатывают. Торговый союз грозится денег дать, да все как-то не срастается.

Внедорожник крепко цепанул днищем наледь, нас тряхнуло, однако машина хоть и с пробуксовкой, но проехала дальше. Ямин свернул на утоптанную площадку и припарковал автомобиль рядом с полностью занесенным снегом ЗИЛом. Судя по масляным пятнам и следам шин, автотранспорт заворачивал сюда довольно часто. Да и у возвышавшегося сразу за забором пятиэтажного здания валялась целая куча сорванного с крыши рубероида. Еще не запорошило даже. А вот окна застеклить или пленкой затянуть руки не дошли…

– Куда нам? – Я выбрался из машины и с наслаждением размял затекшие ноги.

– Вон тот цех видишь? – Ямин запер автомобиль и указал на приземистое здание, вокруг которого из снега торчали желтые стебли камыша. Никаких тропинок туда не вело.

– Федя, а ты уверен, что серебро еще там? – уточнил я. Всколыхнувшееся на миг ясновидение уловило чье-то

присутствие в главном корпусе, а вот конечная цель нашего путешествия была пуста. И это просто здорово – СЭС наверняка сюда сто лет в обед наведывается, так что в заброшенных зданиях вполне могла завестись какая-нибудь гадость.

Внимательнейшим образом изучив цех, я постарался охватить ясновидением пятиэтажку центрального здания, но виски моментально заломило, а на лбу выступил холодный пот. Перенапрягся, блин. Ясно одно – находившиеся в здании люди преспокойно играли в карты.

Вот ведь бездельники! Поди, на ремонт сюда пригнали, а они воздух пинают.

– Пошли, – заторопился Федор, которого на морозе начало заметно трясти.

– Как скажешь, – поспешил я за ним и только тут обратил внимание на уходящие в глубь территории свежие следы шин. Работают-таки. Стоит поподробнее об этом проекте разузнать, вдруг какая выгода выйдет.

Мы миновали давным-давно разгромленную проходную, обогнули центральное здание и пошли через внутренний дворик, заваленный рваными полосами рубероида, обломками конторской мебели и разбросанными ветром пожелтевшими листами бумаги. Кто-то начал стаскивать весь этот мусор в одну кучу, но так и не довел задуманное до конца.

И как в этом бардаке Федор хоть что-то отыскать умудрился? Чутье, не иначе…

– Федь, – позвал я компаньона, – может, фомку из машины прихватить надо было?

– Э-ге-гей! – вместо ответа завопил вдруг тот и замахал руками: – Мы здесь!

– Ты чего?! – удивился я, но тут меня скрутил жуткий по своей силе приступ.

Скрутил враз, безжалостно запустив в голову щупальца боли. Дар ясновидения принялся выворачивать сознание наизнанку в тщетной попытке найти выход из ситуации, в которую меня еще только угораздит влипнуть. Перед глазами замелькали обрывки видений, а уже мгновение спустя оказавшееся бессильным предвидение сгинуло, оставив после себя странную ломоту во всем теле.

Стиснув зубы, я помотал головой, прогоняя наваждение, и уставился на выбегавших из центрального подъезда пятиэтажки парней. Заметил у них в руках оружие и выругался от осознания собственного бессилия.

Двое, трое, четверо…

Автомат, какой-то словно отлитый из алюминия пистолет – чаромет? – и два «дырокола». Нет, амулет Городовско-го точно не поможет. А жаль…

Федя, сукин кот, подставил так подставил…

– Оружие кидай! – крикнули мне. – Кидай, кому сказано! Я горько усмехнулся, бросил выдернутый из-за пояса

жезл «свинцовых ос» в снег и полез за таблетками. Взвесил в руке коробочку с пилюлями и сунул ее обратно.

Дар ясновидения молчал, а значит, жить мне осталось совсем недолго.

И какой тогда смысл организм травить?

Сейчас уже отмучаюсь…

Ликвидаторы. Отступление второе, и последнее

Вопреки широко распространенному заблуждению утро добрым не бывает не только и не столько по причине похмельного синдрома. Нет, дело скорее в необходимости, в каком бы состоянии ты ни находился, продрать глаза и отправиться зарабатывать на хлеб насущный. А любая необходимость – это, как ни крути, насилие над личностью. А от насилия над личностью и до рабства недалеко.

По крайней мере, Алекс Шумов считал именно так.

– Чего не в духе? – поинтересовался позевывавший спросонья Виктор Петрович у паренька, когда тот пинком распахнул дверь в комнатушку ликвидаторов.

– Ты вот скажи мне, зачем нас в такую рань подняли? – Алекс уселся за стол, достал из пачки сигарету и, разминая ее, принялся вытряхивать табак на первое попавшееся блюдечко. – Теперь сидеть непонятно сколько. И Антон еще куда-то запропастился…

– Патрульные чего-то суетятся, охрану никак не дают. – Бородулин включил в розетку электрический чайник и вытащил из ящика с инструментами начатую пачку заварки.

– А заранее предупредить? – пробурчал Шумов.

– Когда? Ночью? – резонно возразил Виктор Петрович.

– Алекс, а ты чего это? – заинтересовался манипуляциями парня валявшийся на диване Семен Лымарь. – Никак травой разжился? Пионеру прибиваешь?

– Да прям! – Алекс достал из кармана китайскую петарду и кончиком ножа начал срезать наплыв запала. – Антона, паразите, угощу.

– Он тебе потом знаешь куда петарду засунет? – усмехнулся Семен и уселся на табурет. – Да и глаза может выбить.

– Не, – хмыкнул Шумов и сощурился, аккуратно заталкивая петарду в сигарету. – Мы один раз на Новый год так пацану подсунули…

– И чего?

– Ему ничего. Когда запал загорелся, он так удивился, что начал сигарету всем под нос совать: «Чего это такое? Чего это такое?» Такая вот китайская рулетка получилась.

– И? – заинтересовался наливавший себе чаю Лымарь.

– Одному товарищу конкретно табаком глаза запорошило.

– Как дети малые.

– Так нам по сколько было? – стараясь не помять тон-

кую бумагу, Алекс принялся набивать сигарету табаком. – Лет по восемнадцать, не больше. Да мы тогда и не так еще зажигали.

– Ты знаешь, вот совершенно не сомневаюсь.

– Помню, как-то классе в одиннадцатом пообещал пацанам кокса взять. А сам аспирин в порошке им подсунул.

– И чего, купились? – фыркнул Семен, потом подошел к висевшей на стене мишени для дартса и канцелярской кнопкой прицепил на нее какую-то фотографию.

– А чего не купиться-то? Кокаин тогда экзотикой был, это героин на каждом углу продавали. За травой на другой конец города ездили, а белый – пожалуйста.

– Ну и как твой аспирин?

– Занюхнули, само собой. Глаза красные, сопли текут. Поржали, в общем.

– Тебя не убили потом?

– Как видишь. – Алекс спрятал сигарету с петардой в пачку, сунул ту в нагрудный карман фланелевой рубашки и принялся закатывать рукава. – Может, остограммимся уже?

– Антон убьет, – предупредил Бородулин.

– Слушай, Петрович, а чего ты сегодня какой-то никакой? – удивился ответу Шумов и шмыгнул заложенным носом. – Вчера вон всех выпить подбивал, а сегодня сдулся. Антон успел вставить?

– Или не выспался? – Семен Лымарь тщательно прицелился и один за другим метнул в мишень все три дротика.

– Да сердце чего-то давит, – пожаловался Виктор Петрович. – То ли давление скачет, то ли нервы.

– Расслабься. – Алекс отправил в рот снятый с бутерброда кружок колбасы и вытер пальцы о штанину. – Завтра мы будем богаты.

– Твоими бы устами, – буркнул Семен и поморщился: – Ты б высморкался, сколько уже сопли гонять можно?

– Так у меня же этот, как его… гайморит хронический, – напомнил Алекс– Да, Виктор Петрович, вы нафтизином не богаты? Мне б сосуды сузить.

– Я тебе на той неделе давал.

– Кончился уже.

– Крепко ты на него подсел.

– Да не, я пытаюсь на галазолин перейти, но его не достать. Так есть нафтизин, нет?

– Ладно, дам.

– Давно бы в Госпиталь сходил уже, – посоветовал Семен, выдергивая дротики из мишени, – раз уж Петрович у нас не ухогорлонос.

– Это ты в кого там? – только тут обратил внимание на пришпиленную к мишени фотографию Бородулин. – В Горбачева, что ли?

•4 Ага, – усмехнулся Семен. – Я сначала хотел Чубайса из журнала вырезать, но у этого пятно родимое больно удобное. За «десятку» идет.

– Прекрати немедленно! – потребовал возмущенный до глубины души химик.

– С какой стати? Или ты из социал-демократов? А то смотри, у меня еще фотография Зюганова припасена.

– Я из нормальных, – заявил Виктор Петрович, – из тех, которым так над людьми изгаляться совесть не позволяет!

– А меченому можно было над нами эксперименты ставить?

– Убери немедленно!

– Ага, разбежался, – вновь начал примеряться для броска Лымарь.

– Алекс, хоть ты этому паразиту что-нибудь скажи! – окликнул Бородулин парня, цеплявшего ноутбук к зарядке. – А то я за себя не отвечаю!

– Как же вы задрали уже, – горестно вздохнул Шумов, подошел к мишени и чиркнул колесиком зажигалки.

Фотография моментально занялась огнем, и кинувший на стол дротики Лымарь поспешил хлестнуть по ней подхваченным со спинки стула полотенцем.

– Алекс, ты опух совсем? – возмутился он.

– У меня из-за вашего ора голова уже болит. – Шумов невозмутимо вернулся к столу и предложил: – Давайте лучше по соточке вмажем.

В этот момент дверь бендешки распахнулась – и в комнату прошел Антон Василенко. Уловив запах гари, он недоуменно потянул носом воздух:

– Чего это у вас паленым пахнет?

– Да Алекс фотографию Горбачева сжег, – не растерялся Лымарь. – Ненавижу, говорит, гада.

– Совсем обалдел, что ли? – уставился на связиста бригадир.

– Сема, че ты мелешь?! – возмутился Шумов.

– А еще он в сигарету петарду засунул и тебя угостить хотел, – ухмыльнулся Семен.

– От безделья это, – подключился к разговору Виктор Петрович. – Надо бы парней работой загрузить, я так считаю.

– Будет вам работа, – вздохнул Василенко. – Давайте на выход!

– Случилось чего? – уточнил Лымарь. – Или все по плану?

– Да еле отделение патрульных для охраны выбил. Как бы Юра не передумал. У них тут отморозки какие-то залетные объявились.

– Погоди, Антон! – забеспокоился Семен. – Отделение в охрану – это не дело. Нарвемся на бандитов, мало не покажется.

– Какие еще бандиты? – поморщился бригадир. – Мы там всех вчера распугали.

– Распугаешь их, – только и покачал головой Лымарь.

– Да нормально все будет…

На улице оказалось холодно. Ветер привычно срывал с крыш домов снег и швырял его в глаза, заставлял отворачиваться и прятать от леденящих порывов моментально раскрасневшиеся лица. Выделенные ликвидаторам в охрану патрульные набились на пропускной пункт, приглядывая оттуда за стоящим у ворот ЗИЛом, и почем зря костерили решивших отправиться на выезд в такую погоду трудоголиков.

И Алекс служивых прекрасно понимал. Он и сам бы с превеликим удовольствием вернулся в натопленную бендешку и, включив погромче музыку, завалился на диван читать книгу. Или выпил водки. Или поиграл с парнями в карты, покопался в приготовленном к ремонту видеомагнитофоне, а после обеда и вовсе прикорнул на часок-другой.

Да мало ли чем интересным можно заняться, если выпала возможность забить на работу?

Вот только отвертеться от выезда сегодня не было никакой возможности. Более того, вкалывать придется не за страх, а за совесть. Потому как двадцать пять тысяч на дороге не валяются. Таких денег всей бригаде и за полжизни не скопить…

– 1-Господа! – выйдя за пропускной пункт, окликнул непривычных к такому обращению ликвидаторов Антон Василенко. – Позвольте представить наших коллег из Гимназии. Вячеслав Степанович Линев и Оксана Григорьевна Резникова.

Алекс от удивления едва не выматерился и, сощурившись, начал присматриваться к решившим отправиться на поиски Цитадеди гимназистам.

Парень в длинном кожаном пальто, прикрывавший ладонью сигарету от ветра, поначалу показался ему хиловатым, но, подойдя поближе, Шумов свое мнение переменил. Хилым колдуна назвать было сложно. Скорее уж подходило определение «тонкий в кости». И сразу видно – пижон. Пальто тонюсенькое и явно не шибко теплое.

А вот сопровождавшая его девушка – или молодая женщина? – веяниям моды следовать не стала и оделась куда практичней. Доходящая до колен дубленка, зимняя шапка, утепленные штаны, высокие сапоги на меху.

– Нас о посторонних не предупреждали! – забеспокоился командовавший отделением охраны младший сержант.

– Документы у коменданта на подписи, – уверенно заявил бригадир. – Можешь послать кого-нибудь. Я своих гонять не буду.

– Да мне-то что, – буркнул патрульный и махнул рукой бойцам: – По местам!

– Две минуты, – бросил вслед ему Василенко и начал представлять гимназистам подчиненных: – Алекс Шумов, наш специалист по связи и электронике. Семен Лымарь, отвечает за безопасность. И Виктор Петрович…

– Медицина мой профиль, – усмехнулся дымивший папиросой Бородулин. – И химия всякая прикладная…

– Очень приятно, – улыбнулась Оксана.

– Пойдемте уже, – поежился Лымарь и зашагал к ЗИЛу.

– Антон, нам куда? – уточнил гимназист, окинув ликвидаторов безразличным взглядом.

– Разумеется, в кузов, Слава, – тяжело вздохнула девушка. – Или ты в кабину решил забраться?

– Да я о тебе, собственно, беспокоюсь, – невозмутимо пожал плечами Линев.

– Ничего со мной не случится. И будь добр, помоги сумку донести, – попросила Оксана и направилась к грузовику.

Слава только покачал головой, с натугой приподнял спортивную сумку и, перекосившись на один бок, зашагал вслед за девушкой.

– Колдуны-то нам зачем? – тут же дернул бригадира Шумов.

– Затем, – подтолкнул его к машине Василенко. – Сто тысяч просто так никто не выложит. Людям гарантии нужны, что их не кинут.

– А нам, нам не нужны гарантии разве? Аванс там типа.

– Сто тысяч для Гимназии не деньги. Заплатят, не беспокойся.

– Может, больше зарядим тогда, если сто тысяч не деньги?

– Шагай давай!..

Алекс вздохнул и отправился забираться в кузов грузовика. И почему-то именно сейчас у него вдруг возникло предчувствие, что заработать эти самые сто тысяч будет весьма и весьма непросто.

ГЛАВА З

За последние годы оружие на меня направляли неоднократно. Дружинники и бандиты, хладнокровные вымогатели и неуравновешенные отморозки… Но что объединяло их всех – оружие выступало исключительно инструментом запугивания.

Своеобразным фетишем.

Боишься? Правильно! Бойся, сука! Бойся!

Люди уходили на второй план. Становились лишь продолжением пистолетов и прочих орудий смертоубийства.

Поначалу это действительно пугало. Потом привык.

И стал больше опасаться тех, кто не спешил при каждом удобном случае схватиться за ствол или нож. Тех, кто был фигурой сам по себе.

И как назло, неспешно подходившие парни оказались именно из той не так уж часто встречающейся категории действительно опасных людей. Хищников, если угодно. Оружие есть, куда без него, но автоматы и жезлы для них не более чем орудия труда.

Ничего личного и все такое.

– Что ж ты, Федя, сволочь такая, натворил, а? – Я обернулся к партнеру, и тот поспешно попятился. – Тебя ж из-под земли достанут…

– Не дергайся, кому сказано! – повысил голос шагавший через заснеженный двор невысокий парень с АК-74.

– Да не дергаюсь я, не дергаюсь…

– Руки в гору! – дернул вверх стволом чаромета второй бандит, украшенное здоровенным кровоподтеком лицо которого показалось смутно знакомым.

Точно! Это ведь по нему я в «Кишке» потоптался! Семера?

Значит, еще и помучаюсь…

Я молча поднял руки над головой. В глазах мелькали какие-то серые точки, уши заложило, но надвигающийся приступ волновал сейчас меньше всего – пусть дар ясновидения и вышел из-под контроля, но сведет меня в могилу вовсе не он. Нет, так легко спрыгнуть не получится…

Тем временем бандиты с «дыроколами» разошлись в разные стороны двора, а старый знакомец сноровисто охлопал мою куртку и принялся шарить по карманам.

– Это они?

Он кинул Федору коробочку с пилюлями и отступил на шаг назад. Ямин поспешно вытряс одну из горошин себе на ладонь, лизнул и закивал:

– Они, они!

– Ну сам догадаешься, что нам надо, или подсказать? – оскалился бандит с автоматом, и ухмылка вышла у него откровенно волчьей.

– Лучше подсказать, – решил я потянуть время. Зачем?

А чего на тот свет торопиться? «Вы помедленнее, кони…» и все такое прочее…

Обыскавший меня парень переложил чаромет в левую руку, но ударить не успел – главарь хохотнул и соизволил пояснить свои слова:

– Вот эти таблетки нас интересуют. У кого берешь?

– Такие сложности из-за каких-то таблеток? – озадачился я.

– Ну а чего ты своего кореша тогда с поставщиком не свел? Если это простые таблетки, а? – Бандит обернулся к Феде: – Так и не раскололся ведь, где берет?

– Нет! – пустил петуха Ямин. – Уж я и так и эдак, а он ни в какую!

– Вот. – Главарь пристально глянул мне в глаза и покачал головой. – Нехорошо запираться.

– Да что в них такого особенного? Вы объясните толком, – заюлил я, чувствуя, как начинает рвать голову силящийся отыскать путь к спасению дар. Но тщетно, уйти отсюда своими ногами, судя по всему, было не суждено.

– Ты с темы-то не соскакивай! – рявкнул бандит с чарометом. – А то, фраер, быстро пожалеешь!

– Я уже жалею…

– Не стоит тянуть время, – быстро раскусил меня главарь. – Будешь говорить или…

– Буду, – кивнул я, между тем лихорадочно оглядывая двор. – Конечно, буду…

Вихрем кружившиеся в голове образы сменяли друг друга все быстрее, но попытки спастись с пугающей закономерностью заканчивались избиением. Моим избиением. Руками, ногами, прикладом…

– Так говори! Или колено прострелить?

– Не надо. – Я судорожно сглотнул и предупредил: – Тогда сразу приступ скрутит. Болевой шок и все такое. Загнусь.

– Хорош уже эту туфту толкать! – Терпения у стоявшего за спиной бандита оставалось еще меньше, чем у главаря. – Начинай испражняться! Живо!

– Таблетки у посредника брал, – уставился я себе под ноги. – Производителя не знаю.

– Ничего, мы сами с посредником потолкуем…

– А со мной что будет?

– Говори, где посредника найти, и вали отсюда на все четыре стороны, – хищно облизнул губы главарь. – Ну?

– Федя, – повернулся я к явно чувствовавшему себя не в своей тарелке парню, – ты расписал меня полным идиотом?

Удар в печень оказался не столько болезненным, сколько неожиданным. Ойкнув, я осел в снег, медленно выдохнул через судорожно стиснутые зубы воздух и часто-часто задышал. Перед глазами все плыло, но блаженное забытье никак не приходило.

А жаль…

– Вставай! – заорал врезавший мне парень. – Живо!

– Не вынуждай нас начать тебя калечить, – спокойно заявил скинувший с плеча ремень автомата бандит.

– Может, договоримся? – предложил я и, не желая становиться живым заменителем боксерской груши, медленно поднялся на ноги.

– И что такого ты можешь нам предложить? – удивился главарь.

– Я рассказываю все, что знаю, и исчезаю из Форта. Навсегда.

– Хорош уже вату катать! – прошипели сзади, и тут же меня довольно чувствительно приложили стволом чаромета по уху. – Зашибу, сволочь!

Главарь издевательски улыбнулся и передернул затвор автомата.

– Вариантов два, – сказал он. – Либо рассказываешь все сам и умираешь быстро, либо… Ну ты понял, да?

Ямин сипло выдохнул и обеспокоенно повернулся к стоявшему у меня за спиной парню:

– Стае, мы же…

– Заткнись! – моментально оборвал тот Федю и заорал: – Рожай, короче! А то прямо уже руки чешутся.

Вот не думал не гадал в такой ситуации оказаться. Буриданов осел сдох от голода, не в силах выбрать одну из двух охапок сена. У меня же смертью закончится любой выбор. Ситуация…

– Ну? – Главарь несильно толкнул меня в грудь и, перехватывая автомат, отступил на шаг назад.

Я с ненавистью глянул на него, и вдруг пульсировавшее в голове ясновидение вспыхнуло ослепительным пламенем, породившим целую серию теней-видений.

Буриданов осел? Скорее все с точностью до наоборот…

Зажав ладонями виски, я повалился в снег и скорчился, рассчитывая выиграть хоть немного времени. Должны купиться, должны. А если еще и застонать пожалобней…

– Эй, ты чего это? Вставай!

Меня легонько ткнули носком ботинка под ребра; Федя суетливо затряс коробочкой с пилюлями:

– У него приступ, таблетку надо дать!

– Ну и давай! Вперед, шевели поршнями!

Таблетку я взял. Стараясь не переигрывать, немного полежал на боку, потом уткнулся лбом в снег и потихоньку ее выплюнул.

Мне сейчас без дара никак.

– Вставай!

Второй пинок вышел куда сильнее, и стало ясно, что с концертом пора завязывать.

– Эй! – Я ухватил собравшегося отойти главаря за штанину и приподнялся со снега. – Насчет посредника…

– Ну?

– Есть один момент…

– Короче!

– Какой мне смысл с мертвецами разговаривать? Бандит не ответил. Просто не смог: пусть дыра у него во

лбу и казалась со стороны маленькой и аккуратной, но затылок просто-напросто снесло. Покачнувшись, главарь завалился спиной на забрызганный кровью и мозгами снег; я моментально перекатился к нему и схоронился за уже безжизненным телом. И вовремя: пули вокруг так и засвистели.

Вскинувшего чаромет Стаса прошило сразу несколько автоматных очередей; открывшие ответный огонь парни с «дыроколами» попятились к пятиэтажке, но тут в пустом провале окна проходной что-то ослепительно сверкнуло, и к бандитам одна за другой устремились две шаровые молнии. Над головой гулко громыхнуло, во все стороны разлетелись дымящиеся обрывки одежды, опаленные ошметки и какие-то совсем уж бесформенные куски плоти.

И сразу наступила тишина. Лишь упавший на колени Федор тихонько постанывал, зажимая простреленную чуть выше локтя руку, да скрипел снег под ногами шагавших от проходной людей.

Я медленно выпрямился, несколько раз глубоко вдохнул и заковылял со двора. Выгоревшее дотла предвидение оставило после себя лишь непонятную резь в глазах да легкое биение зарождавшейся у самого темечка головной боли. И это еще легко отделался. Не зря, выходит, второй день на таблетках сижу.

– Далеко собрался? – перехватил меня стоявший в воротах Гамлет, вооруженный странного вида чарометом с толстым коротким стволом и пузатым барабаном. – Стой пока.

– Стою. – Я замер на месте и обернулся посмотреть на проверявших мертвецов Ярового и Городовского. – Меня чуть не убили здесь, между прочим.

– И мимо двадцати килограммов серебра мы пролетаем как фанера над Парижем… – пропустил мои слова мимо ушей Датчанин. – Если б знали…

– Нашли меня как? Следили?

– В амулете маячок стоит, – объяснил Гамлет, и тут грохнул одиночный выстрел.

Что за…

Нет, просто Стаса добили.

– Живее давайте! – прикрикнул на приятелей Принц и спросил: – С корешем твоим что делать?

– Издеваешься? – моментально окрысился я. – Ты зачем такие вопросы задаешь?

– Ладно, успокойся.

– Я спокоен. Быки из Семеры были, вы в курсе?

– В курсе.

– Откуда?

– Есть источники, – не стал ничего объяснять Гамлет. – Но ты совершенно правильно все понимаешь: нас здесь не было, нам с Семерой связываться не с руки.

– Ну да! Они ведь под Лигой теперь.

– Хоть под Лигой, хоть без Лиги, мы не при делах. Сам выпутываться будешь.

– Премного благодарен, блин!

Я оглядел испещренный кровью снег дворика и поежился. Вот ведь попадалово! Но лучше еще побарахтаться, чем здесь вместо бандитов остаться.

– Ну и, само собой, свидетели нам не нужны, – продолжил Принц.

– Жень, не надо! – взмолился стоявший на коленях с обвисшей будто плеть рукой Федор Ямин. – Я не хотел, так получилось!

– «Не хотел, так получилось» – это если ты пукнул и полные штаны навалил, – без какой-либо злости высказался я. – А ты, сволочь, меня на убой привез.

Не могу сказать, будто мое кредо «око за око», да только в этой ситуации ничего уже не изменить. Оправдание, конечно, аховое, но совесть точно мучить не будет. Не рой другому яму, да…

– Меня заставили!..

Яровой вытащил из кобуры главаря ТТ, шагнул к Феде и выстрелил ему в затылок. Потом выкинул пистолет в снег и спокойно поволок тело моего бывшего компаньона к остальным мертвецам.

– Держи!

Прибежавший от ворот Денис Селин сунул Гамлету десятилитровую канистру и умчался обратно. Принц направился к трем поваленным друг на друга трупам и прикрикнул на Ярового:

– Борис! Головы тащи!

– Мусорщика нашел? – огрызнулся тот, потом сплюнул и, воспользовавшись загнутой арматурой, сгреб к общей куче останки бандитов, разорванных шаровыми молниями.

Датчанин невозмутимо облил тела едко пахнущим бензином и чиркнул спичкой.

– Это еще зачем? – спросил я, когда мы, оставив позади рвущиеся к небу языки чадящего пламени, зашагали к воротам.

– Ты о медиумах слышал что-нибудь? – Филипп Городовский обогнал меня и первым залез в припаркованный рядом с внедорожником темно-синий микроавтобус, за рулем которого нас дожидался Селин.

– Слышал. Но думал, брехня, будто они духов вызывать умеют.

Не могу сказать, что эта тема меня так уж сильно интересовала, но лучше языком трепать, чем о случившемся думать. Думать о произошедшем не хотелось совершенно. А ведь придется…

– Насчет духов брехня, – кивнул Филипп, – но в мозгах мертвецов они копаться насобачились, этого у них не отнять. Некротелепаты, блин! Никакого житья не стало.

– А вы, значит, меры приняли… – сообразил я и едва не полетел на пол, когда Селин, вывернув руль, газанул и направил автомобиль на дорогу.

– Именно.

– Слушайте, а кто пятым был? – Яровой и Городовский палили из автоматов, Гамлет стрелял из чаромета, Денис ждал в машине. Не хватало снайпера. – Кто голову тому типу с «калашом» прострелил?

– Неважно, – не стал ничего объяснять Гамлет. – Важно сейчас другое.

– Что именно?

– Важно, в какую историю, Евгений Максимович, ты нас втравил.

– Втравил? – фыркнул я. – Учитывая последние события, у меня возникают большие в этом сомнения!

– Если бы не твои побасенки о серебре, ничего бы этого не было!

– Побасенки?! – возмутился я и вдруг все понял: – А! Так вы обо всем заранее знали! Ну и кто, Принц, кого после этого куда втравил?

– А ты сказал нам, с кем за серебром собрался, а? – перешел в наступление Датчанин. – Нет же, тайна великая!

– Хватит орать уже, – попросил Селин и свернул на Кривую. – К делу переходите.

– Кстати, о деле, – встрепенулся я. – А в чем, собственно, дело?

– Не понял еще? – перегнулся через спинку кресла си

девший впереди Филипп и кинул мне коробочку из-под «Тик-Така»: – Вот в этом.

– Ничего не понимаю. – Я шумно выдохнул и попросил: – Объясните убогому, что такого в этих таблетках-то?

– О «магистре» слышал? – Ну.

– А это «антимагистр». Гасит способности у колдунов и уников.

– Понятное дело! Я его тоже не для свежего дыхания принимаю!

– А доводилось ли вам слышать, Евгений Максимович, – вкрадчиво поинтересовался Гамлет, – о дури под названием «озверин»?

– Это еще тут при чем?

– При том, что состав у них совпадает процентов на семьдесят!

– Кто-то хочет выйти на производителя «озверина»? – сообразил я.

– Кто-то? Да, кто-то, – заржал Селин и, отсмеявшись, спросил: – Куда сейчас?

– Давай сразу в клуб.

– Объясните толком, что происходит! – потребовал я. – Наркотики не мой профиль!

– Да мы уже поняли, – устало вздохнул Филипп. – Ты об «озверине» хоть что-нибудь знаешь?

– Не-а. Название только слышал.

– Оно и видно. Этот наркотик появился с месяц назад. Просто взял и возник из ниоткуда. Нет ни оптовых дилеров, ни точек распространения. Да и сидит на нем не так много народа пока.

– Но у некоторых иногда сносит крышу и они начинают валить всех подряд?

– Именно.

– И что тогда в нем такого особенного? Очередная дурь, редкая и опасная.

– В первую очередь интересны побочные эффекты, – пояснил Гамлет. – У наркоманов отмечен невероятно высокий болевой порог, усиленная регенерация и, ко всему прочему, значительное увеличение магического потенциала. На постоянной, заметь, основе увеличение.

– Да, полезная штука. Так понимаю, есть что-то еще?

– Точно, – улыбнулся Городовский. – Проблема в том, что варят его специально для Цеха в лаборатории Торгового союза.

– Во, блин, – озадаченно почесал я затылок, – Но смысл?

– Ты их иерархию примерно представляешь? – поинтересовался Гамлет. – Это та же пирамида. Пусть рядовые члены и могут в экстренной ситуации стать сильнее, все остальное время они отдают часть жизненных сил в общий котел, не получая ничего взамен. А новый препарат позволяет им подпитываться напрямую от энергетических линий. Как магам. Понимаешь, что это значит?

– Цех стал значительно сильнее, его численность в перспективе резко увеличится, а гимназисты кипятком писают, желая заполучить формулу препарата для своих нужд. Так?

Меня аж горячий пот прошиб. Большая политика – штука суровая. Рраз! – и осталось от некоего Евгения Максимовича мокрое место…

– Именно. К тому же остановить производство «озверина» силовыми методами Дружина не может. Для этого придется объявить войну Торговому союзу и Цеху, а на это Воевода не пойдет. Да и Лига с Братством наверняка будут против.

– Учитывая, что формулу расшифровать так и не удалось, Гимназия готова заплатить за нее любые деньги. Ну не любые, конечно, – поправил себя Филипп, – но очень серьезные. И тут появляешься ты с практически идентичными колесами…