Текст книги "Конец отпуска (СИ)"

Автор книги: Павел Казаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

Стали смотреть замедленное видео. Парни переглянулись.

– Маугли, ты уклоняешься от ударов, пропуская руку всего в сантиметре от головы. Это нереальный контроль, – высказал своё мнение Серёга.

– Смотри, как нас учили. Лёха, медленно бей прямым в голову, – попросил он.

Лёха провёл удар, Серёга изобразил уклон. При этом голова отклонилась сантиметров на пятнадцать от руки.

– Видишь? Если летит удар, я просто уклоняюсь. Я не могу контролировать, насколько я отклонюсь. Я просто пытаюсь убрать голову от удара. А теперь смотри, что творишь ты. Лёха, также бей, только ещё медленней.

Лёха медленно повёл правый кулак вперёд. Серёга стоял неподвижно. Когда кулак был на расстоянии примерно десяти сантиметров от его носа, Серёга аккуратно сдвинул голову влево, при этом кулак прошёл всего в сантиметре от его уха. Лёха повёл руку обратно, Серёга медленно сделал шаг тому навстречу и чуть толкнул Леху в локоть, закручивая того так, что логичный удар левой рукой уже не мог получиться.

– Понял? Маугли, так работать на серьёзной скорости не может никто. Так может получиться, либо если ты тысячу раз с напарником это отработал – как каскадёры в фильмах про кунг-фу, либо случайно. А тут твоё «случайно» получается «всегда». Мы вообще по тебе попасть не можем. Это фигня какая-то. Так не бывает. При этом я помню, как ты бьёшь, – бьёшь ты фигово. Удар у тебя медленный и не поставленный толком. Что-то здесь не так, – продолжил разбор полётов Серёга. Лёха только кивал, соглашаясь.

– Если бы ты бил так же, как уклоняешься, то вчерашних гондольеров ты бы один раскидал за десять секунд. И не факт, что они все смогли бы на своих двоих уйти, – вставил своё мнение Лёха.

– Парни, я не знаю, как так получается. Честно, – я не врал. Я действительно не мог запустить осознанно в спокойной обстановке это состояние.

Парни нашли загадку природы и с энтузиазмом настоящих исследователей горели желанием заниматься только поиском истины. Они были готовы бросить всё и продолжить эксперименты. Но крик Семёныча вернул нас к действительности:

– Идите работать, бездельники!

– Идём, Егор Семёныч! – почти хором крикнули мы.

Я шёл, задумавшись и в очередной раз прокручивая в уме недавние ощущения, и, когда поворачивал за угол дома, столкнулся с человеком в солнцезащитных очках. О! Неожиданно! Тренер собственной персоной. А я вообще его в очках не узнал.

– Иван Викторович, добрый день! Как вы тут оказались? – я был искренне рад видеть человека, который дал мне очень многое и сыграл в моей жизни невероятно важную роль.

– Привет, Маугли! Да, так, на самом деле по делам шёл к другу. Как у тебя дела? Всё хорошо? – ответил тренер, сняв очки и пристально глядя мне в глаза.

Почему-то захотелось всё ему рассказать. Все новости. Даже про Елисея. Но я сдержался.

– Да, всё отлично! Работаю, делаю наш город красивее с каждым днём, – как можно более позитивно ответил я.

– Ну, ладно, давай работай! Приходи в зал, как время свободное будет. Кости разомнёшь и расскажешь о жизни своей.

– Обязательно, Иван Викторович!

Тренер пожал мне руку и ушёл.

– Маугли, а что это за мужик? – поинтересовался Серёга.

– Это мой тренер.

– Здоровый, и для своих лет вообще огонь сложен, – это уже Лёха.

– Это да. Классный мужик, – тренера я уважал.

– Он, кстати, часто здесь ходит по нашей улице, несколько раз я его в кафе видел рядом с гостиницей, – поделился своими наблюдениями Серёга.

– Правда? – удивился я, – ни разу не видел его здесь, и он сам не подходил. Да и сейчас просто случайно столкнулись.

Парни пожали плечами и пошли дальше. Я оглянулся, ища взглядом тренера, но он уже куда-то скрылся. Настроение, основательно испорченное утренними экспериментами, снова стало отличным. Со всем можно разобраться, решил я и полез на леса. Никакая кровь из глаз и носа меня не остановит. Если я начал что-то вспоминать, то вспомню всё. А Елисею осталось жить совсем немного. В следующую пятницу, скорее всего, его не станет. От этой мысли мне стало спокойно. А пока надо работать

Глава 5

До конца дня мы доработали без приключений. В перерыв на ужин парни пытались снова вовлечь меня в боевые эксперименты, но я отказался, сославшись на то, что по расписанию у нас ОФП. Также отказался высылать им видео, пока сам не посмотрю как следует, сказал, что хватит с меня популярности. Парни обещали не выкладывать и никому не показывать, но я не сдался. В итоге мы попыхтели на отжиманиях и потренировали выходы силой. Серёга уже освоил, а у Лёхи всё не получалось, заглянцевали мы короткую тренировку подтягиваниями и были довольны.

Сегодня опять решил заночевать в гостинице. Отправил маме сообщение, получил привычный «Ок». Завалился спать сразу после душа, сказался вчерашний недосып. Заснул почти мгновенно.

Проснулся в восемь утра, свежий и бодрый. Рабочий день прошёл быстро и не напряженно. Воскресенье всё-таки. Никаких тренировок не было, сегодня день восстановления. Мажорам, конечно, не терпелось поэкспериментировать, но я опасался привлекать слишком много внимания к себе и своим совершенно странным способностям.

Вечером поехал домой. Дома всё как обычно. Мама залипала в компьютер и телевизор одновременно, отец читал книгу. Со всеми немного пообщался, показал, что жив и здоров, поужинал и лёг спать.

Утро понедельника, работа, обеденный перерыв. И опять я отказался участвовать в экспериментах со своими способностями. Но тут у меня было железное оправдание. По нашему расписанию сегодня парни должны были учиться стоять на руках, вот они и учились. Тут, в отличие от выходов силой, лидировал Лёха. В ужин у нас были ноги. Отягощений не было, приседали на одной ноге и прыгали. День ног в понедельник – всё правильно. Понедельник день тяжёлый.

И вот после душа и плотного вечернего перекуса настало время снова погрузиться в глубины памяти. Хотя какие там глубины. Полторы недели назад всё произошло. Я устроился поудобнее и начал вспоминать ещё раз с самого начала…

Пьянка. Моё странное заторможенное состояние. Потом яркая мысль, что я должен кого-то найти, какую-то её, никакого понимания, кого именно и почему я должен найти не приходило. Не было даже намёка на какие-то романтические чувства. Просто долг и необходимость. Потом улица, полиция, отделение, вызов медиков, психушка, разговоры двух голосов, уколы, чувство металла на голове, паралич, БОЛЬ.

Я открыл глаза. Боль из прошлого проникла в настоящее. Прямо сейчас болела голова. Терпимо, но очень противно. Почему-то казалось правильным вспомнить, что ещё происходило, кроме дикой боли. Пять минут просто лежал на спине, глядя в потолок и сжимая голову руками. Казалось, так быстрее пройдёт. Снова туда смотреть совсем не хотелось. Очень не хотелось. Вообще не хотелось… Но это же просто стыдно, если какому-то «не хотелось» получится меня остановить!

Итак, продолжим. Закрыл глаза. Темнота, стараюсь вернуться в момент, когда был укол, и двигаться оттуда. Снова боль, боль, боль. Терплю и продолжаю пытаться смотреть, слушать, ощущать. Мне очень плохо, очень больно. Параллельно с болью внезапно пришло странное состояние. Сознание то гасло, то включалось, я просто будто исчезал и снова появлялся, и всё это на высокой скорости. Было очень плохо, но я продолжал держать внимание на происходящем. Это было сложно…

Как-то раз мы демонтировали большую металлическую вывеску. Она представляла из себя вертикальное слово «книги», где буква «К» была на пятом этаже, а последняя «И» на втором. Так вот каждая буква была не менее пятидесяти или шестидесяти килограммов. Вывеску побуквенно срезал сварщик. Мы ждали, когда буква будет отрезана, потом планировалось её подхватить и положить на леса. Основным «ловителем» выступал я. Вот буква отрезана и падает мне в руки, но что-то пошло не так, и, когда я схватился за металлические части этой чёртовой «К», меня долбануло током и, что самое мерзкое, продолжило им бить. Каналья сварщик намудрил с заземлением и в результате я наслаждался идущим по телу электричеством. А отпустить было нельзя. При падении с пятого этажа этот здоровый кусок металла мог отскочить на дорогу, по которой шли люди. И вот я, держа тяжеленный кусок советской ещё рекламы, терпел разрывающий и одновременно парализующий мышцы ток. Саня и Женя отлетели в сторону, будто их лошадь лягнула. Сварщик растерялся. Я же умудрился не отпустить и несмотря на судорогу практически всего тела повернуться и всё-таки кое-как уложить эту фиговину на настил лесов. Заняло всё это всего несколько секунд, но по ощущениям было очень долго. Слава богу, что било меня не на всю мощь сварочного аппарата, а то бы вообще вскипел или прожарился. Потом было много мата высказано приглашённому сварщику, но это всё уже история. И вот сейчас происходило что-то очень похожее. Я и не думал, что в памяти может быть столько боли. Прикасаясь своим вниманием к своей же памяти, я огребал по полной и чувствовал себя ничуть не лучше, чем когда прикасался к тяжеленному куску железа под напряжением. Эмоционально я чувствовал себя как человек, который сунул два гвоздя в розетку, держась за них голыми руками, пережил удар током и сейчас уговаривает себя повторить. Но вот только всего лишь коснуться было недостаточно. Надо было схватить и держать, несмотря на разрывающую тело боль. Конечно, хотелось отпустить это и испытать облегчение, но это будет ложное облегчение. Облегчение труса. Не хочу. Не очень ясно, зачем этот мазохизм, но мои действия казались правильными. Это моя голова, и там должен быть только один хозяин. Я. Кто-то что-то со мной сделал и скрыл это. Я уверен, там не просто боль. Там что-то ещё. И мой долг перед самим собой узнать, что со мной не так.

Тем временем мне стало совсем хреново. Я погрузился в темноту, уже не понимая, это происходит всё ещё в моём воспоминании или я ослеп наяву. Практически полная потеря сознания. То, что осталось от моего осознания себя, решило, что на сегодня хватит. Я вырубился. Потом пришёл в себя, одновременно ощущая себя лежащим и в психушке, и в гостинице. Я постарался вернуться в настоящее. Вернулся. Болела голова. Неожиданно во рту обнаружились какие-то песчинки. Выплюнул их себе на ладонь. Долго смотрел и не понимал, что это такое. Вот блин! Это же, сука, осколки зубной эмали! Сеанс самокопания не прошёл бесследно – я сам себе раскрошил зубы. Пошевелил языком во рту, нащупал в паре мест острые края сколов. Вроде, ничего серьёзно не разломал. Но ничего себе, как говорится. Вот же ж… Да что они со мной сделали?! И зачем?! Я уже знаю, кого мне надо будет убить после Елисея. На какое-то время случилось невероятное – ненависть к тем, кто такое со мной проделал, стала сильнее, чем к прокурорскому сынку. Да уж…

Пошёл в ванную. Наклоняться над раковиной не стал, во избежание, так сказать. Глаза опять были пугающе красными. Потом я перевёл взгляд на торс и обнаружил неприятные изменения изменения. На плечах, груди и в паре мест на шее появились пятна, выглядевшие как царапины, но я знал, что это такое – микроразрывы мышц так выглядят. Чтобы появилось одно такое пятнышко надо напрячь мышцы сверх всякой нормы. У гимнастов – правда, не у всех – как раз такое бывает. Но никогда не видел в таком количестве. Лёг блин полежать, повспоминать… Пойду спать.

Утром проснулся слабым и не фига не бодрым. Лицо шея и грудь были заляпаны какой-то то ли пастой, то и засохшей мазью. Открыв глаза, обнаружил, что подушка, одеяло и простыня залиты кровью, той самой «мазью». Уже основательно засохшей. Видимо, нос не выдержал и дал течь ночью.

Объясняться с горничными не хотелось. Отстирать такие пятна вряд ли получится. Пошёл в ванную. Зеркало отразило хмурого, накачанного и бледного вампира, в печали взирающего на бренный мир ярко-красными глазами. Надо в душ. Выйдя из ванной чистым ещё раз с печалью посмотрел на залитую кровью постель. Хорошо, что основная часть крови попала на одеяло и подушку, матрас остался чистый. Оделся, собрал постельное белье в большой ком и понёс выбрасывать, не забыв одеть солнцезащитные очки. Выйдя через служебный вход во двор гостиницы, засунул белье в контейнер для мусора так, чтобы кровь была не видна. Слава богу, горничных и других сотрудников гостиницы на пути не попалось. Потом вернулся, уже сам нашёл горничную, сказал, что мне в номер нужно новое бельё, включая подушку. Наврал, что случайно краской испачкал и уже всё выкинул. Сказал, что готов всё оплатить. Горничная мой рассказ выслушала без эмоций. Все эти перемещения много времени не заняли, поэтому в подсобку, где мы хранили часть инвентаря и строительную одежду, я спустился раньше всех.

Работа шла своим чередом. Я тщательно следил за тем, чтобы не выпадать из реальности, и это неплохо получалось. Мысли про Елисея я отгонял, так как план у меня в общих чертах был намечен, надо было только проработать детали.

На перерыве мне уже не удалось отмазаться от парней, которые требовали продолжить эксперименты. Я согласился, только попросил без видео. Они надели перчатки и стали гонять меня стараясь ударить в полную силу. «Режим неуязвимости» работал на десять из десяти. Неприятно было то, что сознательно его активировать я не мог. Только резкое враждебное воздействие запускало этот механизм. Всё кончилось неожиданно. Я толкнул Серёгу на Лёху, оба упали, при этом Лёха неудачно ударился локтем об асфальт. Ничего серьёзного, но противно и больно.

В итоге день прошёл без особых приключений. На работе мы более-менее адаптировались к цензурному описанию нецензурных жизненных ситуаций. Долго спорили, является ли «гондольер» запрещённым словом, спор разрешил Семёныч, выдав Соломоново решение в виде половинного штрафа за «гондольера». Вечером я решил, что перед тем, как вернуться к просмотру своего личного фильма ужасов, надо поточнее наметить, как мне быть с Елисеем. Я открыл карту на телефоне, нашёл «Снежную королеву», вернее, один из корпусов на территории завода. Клуб на карте отмечен не был. Нашёл дом Елисея. Действительно, если пройти дворами и потом по территории завода, то можно достаточно спокойно дойти пешком. Надо всё там разведать, конечно. Если найду укромное место, то самый простой вариант – это устроить на него засаду. Завтра займусь разведкой. А пока меня ждёт возвращение в ад.

На этот раз решил немного подстраховаться. Засунул в рот капу. Парни ещё давно притащили, но на наших тренировках я её почти не использовал. А тут вот пригодилась. Лёг на спину и принялся вспоминать. Голова заболела сразу, как только направил внимание на психушку. Интересно, а если я рядом с ней теперь пройду, у меня тоже голова болеть будет?

Снова БОЛЬ. Боюсь сглазить или впасть в самообман, но сегодня не так ужасно. При этом странное мерцание сознания продолжалось. Основное чувство: боль и паралич. Всегда считал, что паралич это как раз, когда не больно, а тут будто у меня мышц и костей нет, а нервная система со всеми нервами есть. Всё, что у меня есть, или всё, что от меня осталось – это обнажённые нервы, и всё, что они могут, – это генерировать боль. Как эти чертовы психиатры этого добились? Ну, ладно. Мне хреново, но силы продолжать есть. Не отступаем и не сдаёмся, страдать и вспоминать – наше всё. Сознание исчезало, потом появлялось, исчезало и появлялось, боль не исчезала. Я продолжал смотреть и не видеть, слушать и не слышать, стараться почувствовать хоть что-то кроме боли, ощутить ногу, руку, лицо – безуспешно, чувствовал я только всепоглощающую боль. Я двигался через этот ад, не надеясь ни на что, просто потому что решил, что так надо. Как там говорил Тайсон или его интернет версия? «Если я сдамся, то легче не станет»? Ой врунишка! Станет! Точно станет! Но я продолжал. Вдруг всё кончилось, меня резко перенесло вперёд во времени, и вот я вижу, как просыпаюсь в постели, пристёгнутый ремнями, но в хорошем состоянии. Какой-то пласт информации так и остаётся недостигнутым. Но главное что? Главное – есть изменения. И рано или поздно я всё узнаю. Головная боль медленно отступала. Кстати, странно. В воспоминании у меня болит абсолютно всё, а когда вспоминаю только голова. Так и должно быть, интересно? Хотя, о чём я. Так не должно быть в принципе. Так с человеком поступать нельзя. Или можно? Я бы с удовольствием подверг этой процедуре тех, кто это сделал со мной. Или с ними тоже так нельзя? Мысли путались, философские размышления про непротивление злу насилием в таком состоянии – не моё. Наверное, в принципе такие мысли – это не моё. Я на секунду застыл, словив чувство, что какая-то важная мысль прошла рядом, но сил пытаться поймать её у меня не было. Встал и пошёл в ванную.

Ох, ну и рожа… Отражение в зеркале смотрело на меня в печали, будто то, что видело оно, было ещё хуже, чем то, что видел я. Наклонившись над раковиной плеснул в лицо холодной водой. Нос будто только этого и ждал. Потекла кровь. Я скрутил тампоны из туалетной бумаги и засунул в нос. Это уже становится, сука, привычным. Пошёл ждать, когда кровотечение прекратится. Через какое-то время кровь свернулась, я ещё посидел, запрокинув голову назад, потом пошёл умываться. При повторном умывании нос вёл себя прилично. Ну, что ж. Можно и спать ложиться.

Утро среды порадовало отсутствием крови в постели и вполне приличным внешним видом. Следы от микроразрывов оставались, но вроде как подзаживали. Что ж, не так всё и страшно.

День мы отработали весьма неплохо. Никаких экспериментов мы сегодня не ставили. Но пришлось поспорить. Лёха с Серёгой собирались перейти от ударов перчатками к киданию камней, да ещё и завязав мне при этом глаза. Я сказал, чтобы даже не думали об этом. Но было немного страшно, почему-то я был уверен, что камнем по мне попасть тоже не получится. А демонстрировать такие фокусы кому-то я был не готов. В любом случае у нас по расписанию стойки на руках, так что тренер сегодня я.

Рабочий день закончился относительно рано, часов в девять, так как план работ мы выполнили и перевыполнили. Пока всё убрали, пока душ, вот уже и десять вечера. Сегодня я не буду заниматься самокопанием, сегодня я буду смотреть, как выкопать яму кое-кому другому. Настало время взяться за подготовку второй встречи с Елисеем, которая по моему плану должна будет стать для него последней. Пойду смотреть территорию завода и искать место, где его можно будет подстеречь.

Я натянул поношенные джинсы, откопал в стопке своего сэконд-хэнда футболку на пару размеров больше и ветровку. На голову бейсболку. Постарался как мог скрыть особенности моей фигуры вещами большого размера. Получилось так себе. Ну, и ладно.

Дорога пешком заняла полчаса. Вся территория завода была огорожена бетонным забором. Что этот завод раньше производил, я понятия не имею. Все эти корпуса, огромные помещения, рельсы, краны – всё это пришло в упадок ещё до моего рождения. Название «Восход» тоже ни о чём мне не говорило. Завод занимал территорию в виде прямоугольника со сторонами примерно двести на четыреста метров. Если смотреть по сторонам света, то короткие стороны смотрели на север и юг, а длинные на запад и восток. Две проходные располагались по диагонали друг от друга. Та, что возле клуба, на северо-западе, а другая примерно по диагонали от неё ближе к юго-восточному углу. Ворота были возле каждой проходной. «Снежная королева» располагалась в одном из корпусов в северо-западной части территории.

Если я всё правильно просчитал, то Елисей по дороге в клуб входит в проходную, что дальше от клуба, потом идёт через территорию по диагонали. Это если смотреть на карту и предполагать, что он выбирает кратчайший путь. А так никто не знает, что там за тропинки. Все эти умозаключения слишком умозаключительные, но пока так. Поэтому я и решил посмотреть, как обстоят дела на самом деле.

Я вошёл на территорию через дальнюю от «Снежной королевы» проходную. Оказалось, что завод, может, и не работает, но территория вполне себе обжитая. Производственные корпуса были заняты всякими складами, в административных поселились офисы. В ворота въехала грузовая Газель и уверенно отправилась куда-то в центр территории. Много вывесок, территория освещена, хотя и не вся. В одном из административных зданий даже горел свет в паре окон. Хотя, чего удивляться. Близко к центру города, место удобное, стены корпусов мощные. Если бизнес не требует внешней презентабельности, то чего бы и не использовать территорию. Жизнь здесь была. Я двинулся прогулочным шагом в направлении клуба, стараясь идти по освещённой территории и внимательно глядя себе под ноги и по сторонам. О, надо же! В одном из корпусов располагался батутный центр, о чём сообщала яркая вывеска. Можно будет как-нибудь зайти полетать. Я даже подошёл поближе ко входу и прочитал расписание. Начал прикидывать, когда смогу прийти попрыгать. Так! Какой, нафиг, батут! Я убийство тут планирую, а не утренник, одёрнул я себя и двинулся дальше, продолжая тщательно осматриваться. Вскоре моя внимательность была вознаграждена. Возле одной из стен я заметил кучу ржавой арматуры, подойдя поближе убедился, что это то, что надо. В небольшой куче мусора валялось множество металлических прутьев сечением от полусантиметра до сантиметра. Я выбрал прут длиной сантиметров восемьдесят, классического серповидного профиля, в руке лежит удобно, не скользит.

И таких прутьев валялось штук пятьдесят. Странно, конечно. Хорошая арматура валяется, никто к рукам не прибрал…

Итак, оружие найдено. Теперь надо найти место засады. План был прост. Подстеречь Елисея по дороге из клуба домой и проломить голову. Чем проломить, я нашёл, а сейчас, я думаю, найду подходящее местечко, где можно будет осуществить сам акт проломления. Я продолжил неспешно двигаться в направлении клуба. Что не очень хорошо, так это то, что на всей территории горели фонари. Но их было немного, так что совсем тёмных мест хватало. Особенно между близко стоящими друг к другу зданиями. Справимся. Я блудил по территории, наметив сразу несколько таких неосвещённых местечек, где человек может стоять близко к дороге и быть совсем незаметным. Какой-то одной дороги по территории от проходной к клубу не было. Некоторые здания можно было обойти с разных сторон. Это ситуацию усложняло, так как предсказать заранее, как именно пойдёт Елисей, я не мог. Поэтому присматривал разные места. Постепенно я приближался к «Снежной королеве».

Один из корпусов выглядел почти совсем развалившимся и необжитым, ворота были закрыты, но в оконных проёмах не было даже рам, так что я легко заскочил внутрь и оказался в практически полной темноте. Включив фонарик на телефоне, рассмотрел, что нахожусь в огромном пустом помещении, засыпанном мусором. Судя по запаху, здание иногда использовалось в качестве общественного туалета. Я осторожно двинулся через огромное пустое помещение к той стене, которая, по моим расчётам, выходила на клуб. У противоположной стены окна были, но располагались они на высоте второго этажа и шли вдоль галереи шириной метров шесть, которая огибала почти весь пустой зал по периметру. О, как интересно, в «Снежной королеве» галерея, и здесь тоже. Посветил фонариком по сторонам, огляделся получше и не смог сдержать хихиканья. Я понял, какой была «Снежная королева» до того, как стала элитным ночным клубом. Она была таким же загаженным «общественным туалетом», как тот, в котором я находился. Этот корпус был по планировке практически идентичен тому, в котором располагалась «Снежная королева».

Я поднялся по полуразвалившейся лестнице на галерею и подошёл к окну с выбитыми стёклами. Расчёты оправдались: из окна открывался вид на стоянку и на вход в клуб. Я смотрел из того здания, которое наблюдали идущие в клуб посетители и которое своим потрёпанным видом создавало атмосферу заброшенности и индустриальной мрачности. Разительный контраст: с одной стороны праздничный вход, аккуратно оштукатуренное и покрашенное здание, с другой – здание-урод, смотрящее на своего успешного соседа злобными чёрными провалами окон и выставляющее напоказ стены, обезображенные язвами отвалившейся штукатурки, из под которой торчит «мясо» кирпичной кладки. Мрачность этого искалеченного здания подталкивала любого человека, прошедшего через проходную, побыстрее очутиться в ярком безопасном месте, полном людей.

За два-три месяца работ я с парнями смогли бы вылечить этого калеку как минимум снаружи, но строители редко «лечат» бесплатно. Судя по отсутствию каких-либо признаков реставрационных работ, следующий год здание продолжит агонизировать, дожидаясь пока либо реанимационная реставрационная бригада возьмётся за него, либо эвтаназии в виде быстрого сноса.

Светящаяся надпись «Снежная королева» была как на ладони на расстоянии примерно сорока метров от меня. Машин меньше, чем в пятницу, но тем не менее всё равно прилично. Я присмотрелся. Разглядел охранника на входе, не Николай. Ну ладно, постою, понаблюдаю. Я стоял и смотрел на вход в клуб. Большую часть времени ни о чём не думал, просто смотрел. Те же мысли, что всё-таки приходили в голову, были очень простые. Скоро всё закончится, скоро станет хорошо. Я снова придумаю какую-нибудь фигню, Семёныч будет делать вид, что разозлился, сдерживая смех. Всё закончится – эта фраза снова и снова приходила на ум, и казалось, в ней есть какой-то глубокий смысл. Закончится кошмар и начнётся спокойная жизнь. А может и наоборот. Но так или иначе, я своё дело сделаю и одним Елисеем на планете будет меньше. Я вдруг чётко осознал, насколько нервное напряжение, в котором я пребываю последние дни, всё-таки меня выматывает. Намного сильнее, чем любые физические нагрузки.

Я смотрел на выходящих из клуба людей. За всё время наблюдения вышло человек двадцать. Практически все шли либо к машинам, либо к ближайшей проходной. Только одна парочка вышла и пошла вглубь территории, направляясь, скорее всего, к дальнему от клуба выходу с территории завода. Я стал внимательно наблюдать за ними. По идее они пойдут тем же путём, которым идёт домой Елисей. Парень с девушкой тем временем не спеша стали обходить то здание, в котором находился я, и скрылись за углом. Я спустился с галереи и перебежал к противоположной стене, встав у окна. Через какое-то время парочка прошла мимо меня. По мои расчётам выходило, что если Елисей выйдет из клуба и пойдёт тем же маршрутом, то я успею перебежать на другую сторону этого корпуса, выскочить на улицу и спрятаться между рядом стоящими зданиями чуть дальше по улице. Ну что ж. Место найдено. Я вернулся к куче арматуры, подобрал отложенный прут и отнёс к месту предполагаемой засады. Можно возвращаться.

Утро четверга встретило меня пасмурной погодой и мрачной рожей в зеркале. Хоть глаза не красные. Сегодня парни снова прицепятся ко мне, чтобы посмотреть на мою способность уворачиваться от любых атак. Надо что-то с этим делать. Просто отказываться и съезжать не получится, это парней только больше раззадорит. Появилась идея, как эту проблему решить. Но были сомнения, что всё получится. Не хотелось привлекать к себе внимание. Хватает и сотен тысяч просмотров в интернете.

На обеденном перерыве парни просто давились, запихивая в себя еду, лишь бы побыстрее приступить к экспериментам над моей реакцией. Сожалею, парни, но в моих интересах свести ваш энтузиазм на нет.

Мы опять встали напротив друг друга. Ребята в перчатках, я нет. Семёныч, который последние дни тряс стариной и помогал нам в работе, и Димон тоже подошли посмотреть, чем мы так увлечены. Если всё получится, то так даже лучше. План был простой – не дать моим феноменальным механизмам защиты меня защитить. Не должны же они меня контролировать сильнее, чем я сам себя контролирую? Не должны. Но уверенности не было.

Началось, конечно, не так внезапно, как прошлый раз, поэтому я был готов. Вот Серёга практически прыгает на меня размахиваясь правой рукой в совершенно неправильном с технической точки зрения ударе, целью которого является не нанести урон, а хотя бы попасть. Но тем не менее бьёт он со всей силы. Одновременно с этим Лёха подскакивает и выстреливает правой ногой в классическом фронт-кике, тоже выкладываясь по полной. Я чётко осознаю, что первым до меня долетит Лёха, ощущая положение его тела даже, наверное, лучше, чем он сам. Параллельно с этим также ясно воспринимаю Серёгу. Мгновенно понимаю, что простым шагом вперёд и поворотом я ухожу от удара ногой, при этом удара рукой я смогу избежать всего лишь простым движением головы. Потом я смогу несильно толкнуть Лёху на Серёгу, и их атака захлебнётся. На самом деле движений мне предстоит сделать намного больше, но они все вместе являются настолько скоординированными между собой, что в итоге это всего лишь одно плавное движение. И тут наступает самое сложное. Мне надо пойти наперекор своим непонятным идеальным боевым рефлексам. Отчётливо ощущая странное физическое сопротивление, вместо шага вперёд, я делаю шаг назад, при этом всё-таки поднимаю руки, чтобы защитить лицо. Мелькает мысль, что какая-то неделя мазохизма у меня. Потом по мне попадают сразу два достаточно сильных удара, пусть и ослабленных из-за разрыва дистанции, но тем не менее увесистых. Серёга врезал в лоб, Лёха в живот. Получилось! Сука, больно!

Парни стоят обескураженные. Семёныч и Димон ржут.

– Вы за что его так? – первым прокомментировал произошедшее Димон, наблюдая как меня скрючило. По животу пропустил серьёзно.

– Ты не понимаешь! Он должен был увернуться! – Лёха реально расстроился. – Он и не от таких ударов уворачивался. По нему вообще попасть нельзя было!

– Маугли, что за фигня? Что с тобой? – Серёга тоже выглядел недовольным.

– Не знаю. Я старался. Сейчас отдышусь, и ещё раз попробуем, – даже говорить было тяжело.

– Вы только не пришибите его и по голове не сильно бейте. Пусть он ею и не пользуется по назначению, но совсем отбитый Маугли нам тоже не нужен. Это может быть опасно, – внёс своё конструктивное предложение Семёныч.

Через пару минут мы попробовали ещё раз. В этот раз я всё-таки ушёл от ударов, но не грациозно проскользнув между враждебных конечностей, как диктовал мне внутренний механизм защиты, а совсем неграциозно отпрыгнув. На такое я был вполне способен и раньше.

Третья попытка включить мои бойцовские навыки прошла по библейским заветам. Меня ударили сначала в правую щеку, а потом я подставил левую. Может в этом напутствии и есть глубокий религиозный посыл, но практиковать такое часто не рекомендую. Было реально больно. Не подставляйте никому свои щёки! Пожалел, что капы во рту нет.

Парни окончательно расстроились. Маугли из супермена превратился в обычного человека. Чудо не повторилось. Я себя чувствовал неприятно. Обманывать друзей даже по уважительной причине стрёмно и не красиво. Я пообещал парням повторить эксперимент позже. Это их приободрило, но не сильно. До конца рабочего дня мы к этому вопросу больше не возвращались.