355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Павел Мариковский » Маленькие труженики пустыни » Текст книги (страница 6)
Маленькие труженики пустыни
  • Текст добавлен: 17 августа 2017, 12:00

Текст книги "Маленькие труженики пустыни"


Автор книги: Павел Мариковский



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Племя пигмеев


Полеты крошки плагиолепуса

Мы расположились в ложбинке между скалами, возле глубокого каньона Капчагай, на дне которого протекает река Или. Рано утром после первого жаркого летнего дня, выглянув из палатки, я вижу рой мелких насекомых. Он поднимается кверху и тогда на светлом небе мечутся черные точки. И когда они опускаются в ущелье, на фоне коричневых скал, погруженных в тень, вспыхивают мириады золотых искринок. Маленькие пилоты, сбившись кучей, то выстраиваются высоким столбом, то сплющиваются в узкую ленту, то рассыпаются в стороны, то сбиваются в тесный беспорядочный клубок. И все это дружно, сразу, по какому-то мановению, наверное, по особым сигналам, выработанным многими тысячелетиями.

В хаосе мечущихся темных точек некоторые из них совершают резкие маятникообразные движения из стороны в сторону или сверху вниз. Это тоже имеет какое-то значение. Глядя в бинокль, я поражаюсь тому, что полет каждого насекомого в отдельности воспринимается зрением как пунктирная линия, состоящая из отдельных разорванных друг от друга изображений. Отчего так, понять трудно. Надо посоветоваться с физиками. Быть может, полет настолько быстр, что глаза улавливают только отдельные участки движения, или это особая форма вибрации во время полета ради того, чтобы звучать. Но рой… безмолвен. Не слышно даже нежного звона крыльев. Но, кто знает, быть может мы глухи к нему, не способны его уловить, а для тех, кому он предназначен, он кажется громким призывом, оглушающим ревом множества голосов?

Стараясь разгадать секрет воздушных танцев крошечных насекомых, я до боли в глазах всматриваюсь в мечущиеся точки. Разрешить загадку может только киноаппарат со сверхскоростной съемкой…

Но кто же такие пилоты? Все эти эволюции в воздухе, падения, маятникообразные броски так хорошо мне знакомы по сибирским лесам, кишащим грибными комариками. Но откуда им быть в сухой пустыне? Взмах сачком – и на белой ткани я вижу крошечных черных муравьев с синеватыми крыльями. Плагиолепус-пигмей, мой хороший знакомый!

Плагиолепусы-пигмеи – самые маленькие муравьи в нашей стране. Они незримо существуют в пустыне, на самых сухих и безжизненных ее участках, малопригодных для других муравьев. Их гнезда располагаются под камнями, а ходы в жилища крохотные. Они их не роют, а, расталкивая в стороны землю, пробираются в ней как в зарослях густой травы. Благодаря ничтожным размерам плагиолепусы-пигмеи никому не нужны как добыча и, вероятно, никому не мешают жить. Быть может, только поэтому они так многочисленны.

Всю весну крошки плагиолепусы без устали трудятся, воспитывая крылатых самцов и самок, потом, когда над пустыней на все лето засияет жаркое солнце, все сразу выпускают своих питомцев.

Рои продолжают бесноваться. Вот рой почти упал на землю и коснулся раскидистых тенет паука-трубача. Тенета вздрагивают от множества трепещущих крыльев, покой паука нарушен, он выскочил из своего темного логовища и бегает в волнении по паутинной ловушке. Что ему, такому большому, делать с попавшейся мелюзгой?

Самки тоже справляют в это утро брачные пляски. Я только не сразу их заметил. Грузные и медлительные, они залетают одна за другой в рой и, облепленные самцами, падают на землю. Земля кишит крылатыми муравьями. Здесь уже немало мертвых самцов, тех, кто выполнил свое жизненное назначение. Быть может, сам по себе рой служит только ради призыва самок, вся же брачная жизнь протекает на земле?

Выше всходит солнце, жарче его лучи, короче тени от коричневых скал. Все чаще и чаще прилетают самки, и, когда рои неутомимых муравьев редеют, они начинают сливаться вместе. Теперь над всем скалистым распадком, нависшим над угрюмой пропастью Капчагай, остался только один рой. На земле же продолжают копошиться муравьи, брачный полет сменяется брачными поисками. Время от времени отяжелевшие самки поднимаются в воздух и разлетаются в разные стороны. Им предстоит трудная задача основания нового муравейника.

С каждой минутой становится все жарче. Муравьи прячутся в тень. Термометр показывает тридцать градусов. Еще выше поднимается солнце и повисает над жаркой пустыней. Из ущелья начинает дуть сильный порывистый ветер. Брачный лет и поиски муравьев-крошек прекратились до следующего утра. Пройдет еще два-три дня, самки сбросят свои фиолетовые крылья и начнут искать убежища. Самцы все до одного погибнут и тогда в муравейниках потечет будничная жизнь, пока не наступит новая весна в пустыне.


Муравьи и инбридинг

Вчера мы бродили по склонам каменистых холмов ущелья Капчагай и, поднимая камешки, удивлялись: под ними всюду молодые крылатые самки муравья пигмея. Где же самцы, куда они делись, неужели они прежде времени вылетели на волю и где-то дожидаются появления своих крылатых подруг? Сегодня удивляемся еще больше: на каменистых холмах возле Куртинского водохранилища под камнями в одних и тех же гнездах и крылатые созревшие самки, и еще желтые, только что выбравшиеся из куколок самцы.

Непонятные порядки у муравьев-пигмеев! Придется тщательно поискать. Наконец, в одном месте под камнями одни самцы и ни одной самки. Тогда картина брачных дел крошечного муравья становится понятной. Муравьи-пигмеи живут большими колониями. Целая гора из множества гор занята в действительности одним большим содружественным муравейником, хотя как будто все общество малышек разбито на отдельные семьи, каждая из которых занимает свой камешек, свои особенные ходы.

Слово «инбридинг» не найти в словаре русского языка. Оно употребляется генетиками и обозначает внутрисемейное скрещивание. Инбридинг вреден для потомства и ведет к вырождению.

Муравьи воспитывают в муравейниках крылатых самок и самцов. Но не допускают между ними скрещивания. Для этого крылатым муравьям надо обязательно выбраться на простор, под горячие лучи солнца, и хотя бы немного полетать. Таков уж порядок, установившийся в муравьиной семье. Но как избежать внутрисемейного скрещивания в природе, если самки и самцы, происходящие из одной семьи, могут встретиться вне муравейника? Для этого у каждого вида существуют свои правила поведения: одни муравейники выпускают сперва самок, а потом самцов, или, наоборот, другие воспитывают только самцов или только самок.

Каждая колония пигмеев устанавливает неясным для нас путем собственные правила. Одна поставляет только крылатых самок, у нее нет ни одного самца. Другая колония, иногда удаленная на большое расстояние от первой, наоборот, воспитывает только самцов. И, наконец, есть колонии, которые воспитывают вместе и самок и самцов, только одни из них в развитии отстают от других и вылетают в разное время, не встречаясь друг с другом. Так муравьи-пигмеи избегают вредного для своего рода инбридинга.

Все это понятно. Но как устанавливается и поддерживается такой порядок?


Переселение

По реке Или прошел паводок и отложил на низких берегах толстый слой ила. Наводнение разрушило подземные жилища муравьев, и многие из них затеяли переселение на новые места. Стали переселяться плагиолепусы пигмеи, выбрав для нового жилища местечко повыше.

Суматоха у переселенцев необычная. Муравьи мечутся в обоих направлениях: кто бежит в старое жилище, кто – в новое. К чему, зачем, для чего? По светлой земле протягивается темная и плотная полоска муравьев. Обычно так бегают муравьи-крематогастеры. У пигмеев же тропиночную лихорадку мне приходится видеть впервые. Что бы это значило?

Пока я раздумываю, в чем дело, из входа старого жилища вываливается густой черный ручеек муравьев. Он удлиняется с каждой минутой и вдруг в толпе быстро бегущих крошек появляется сутулая самочка. За нею тянется такой же ручеек. Эскорт крошечных муравьев деловито и быстро мчится к новому жилищу и вскоре там исчезает. Черная полосочка из крошечных телец, бегущих размеренным шагом, и посредине крупная, выделяющаяся над всеми своей заметной фигурой самка – как это необычно! И как жаль, что переселение царицы, сопровождаемой охранным войском, не пришлось заснять на кинопленку!

Миролюбивые вегетарианцы


Муравей-жнец

Зимой на солнечных склонах холмов снег не долго держится. Несколько ясных дней, дуновение сухого ветра пустыни, и от белого покрывала ничего не остается. По обнаженной земле перепархивают стайки зазимовавших жаворонков, бегают горные куропатки – кеклики. Над согретой землей быстро летают мелкие светло-желтые цикадки, какие-то мухи носятся между сухих кустиков, реют в воздухе черные с роскошными мохнатыми усами комарики. И хотя на северных склонах лежит снег, холодно, и синие тени скользят по ложбинам, здесь своя особенная зимняя жизнь. Странно видеть глубокой зимой бодрствующих насекомых!

В такое время около небольших плоских холмиков копошатся муравьи. Их легко узнать и отличить от других муравьев. Голова и брюшко у них почти одинакового размера, круглые и блестящие. Грудь узкая, сжатая с боков. Брюшко прикрепляется к груди узловатым стебельком. Это муравьи-жнецы, самое многочисленное в пустыне племя. В одном муравейнике есть и большеголовые великаны, достигающие в длину почти сантиметра, их называют солдатами, и карлики, длина которых едва больше двух-трех миллиметров.

Большей частью жнецы черные, но встречаются с красноватой грудью, а также черно-коричневые. В пустынях Семиречья их обитает несколько видов, похожих друг на друга и отличимых по мелким признакам. Род, к которому они относятся, называется мессор. Образ жизни этих муравьев изучен очень плохо.

Сейчас муравьи очень вялы и медлительны: солнце не столь уж щедро, да и ветер холодный. Их мало – два-три десятка из большой многотысячной семьи. Чем они занимаются?

Вот один не спеша выбирается из своего подземного царства. Он волочит в сильных челюстях другого муравья. У муравья-ноши ноги неестественно выкручены в разные стороны и один усик поломан. Он мертв. Отковыляв от муравейника, муравей-похоронщик бросает мертвеца и не спеша возвращается обратно. Вокруг холмика всюду валяются трупы жителей муравейника. Привычка освобождать свое жилище от умерших сложилась издревле и весьма полезна, особенно при появлении какой-либо заразной болезни.

Отчего же погибли муравьи? Осмотрим их через лупу с сильным увеличением. Да это старики! От острых зубчиков на челюстях почти ничего не осталось, они начисто сточены.

Большие крепкие солдаты вытаскивают тоненькие, светло-зеленые росточки каких-то растений и относят их в сторону. Пока земля влажная, росток легко выдергивается вместе с корешком. Летом нелегко заняться прополкой, да и эффект будет меньший: сколько ни скусывай росточки, оставшиеся корешки будут бесконечно посылать все новые и новые.

Борьба с сорняками на холмике – важная работа. Холмик всегда должен быть чист. В нем располагаются камеры, в которых в летние солнечные дни прогреваются личинки и куколки. И затенение растениями недопустимо.

Заходит солнце, холмы покрываются иголочками инея, мороз сковывает землю, и все живое замирает. В щелках земли и под камешки прячутся маленькие желтые цикадки и мухи, замерзают ветвистоусые черные комарики, а муравьи опускаются вниз в глубокие подземные жилища, куда не проникает зимняя стужа. Там в полусне они проводят долгую скучную зиму. Лишь некоторые из них в теплые дни выходят наружу.

Внешность муравья-жнеца приметная: большая голова, узкая талия и маленькое брюшко.

Наступает весна. С каждым днем преображается пустыня. Земля покрывается зеленой короткой травой. Еще несколько дней и она заслоняется сплошным ковром из красных маков. Все живое пробуждается, спешит жить, пользоваться расцветом пустыни до прихода жаркого сухого лета. На каждой травинке, под каждым камешком кипит жизнь.

А какое оживление в муравейниках жнецов, с какой поспешностью они вытаскивают наружу комочки земли! Пока почва влажная и легко поддается челюстям, идет спешный ремонт и строительство подземных залов, ходов, галерей.

Нелегко муравьям работать в сухой и твердой почве пустыни. Тут сразу не откусишь комок. Нередко приходится скоблить землю и, собрав ее мелкими частицами, тащить наружу. В этом деле муравью помогают длинные густые щетинки, настоящая борода, торчащая снизу головы. Щетинки поддерживают рыхлый комок земли снизу, челюсти – с боков.

Через две-три недели некоторые травы уже принесли урожай, и за ними уже потянулись вереницы сборщиков. Вот они, замечательные муравьиные дороги, протянувшиеся во все стороны от муравьиного холмика! По ним плетется нескончаемый поток маленьких тружеников. Одни несут добычу – зерна какого-либо растения, другие мчатся за нею.

Дороги жнецов всегда очищены от мусора и хорошо заметны среди буйной весенней растительности. По гладким дорогам легче и быстрее передвигаться, да и ношу легче нести. Хорошие дороги – непременное условие жизни каждого большого муравейника, и муравьи следят за ними, очищают от различного хлама, а великое множество маленьких ног с острыми коготками без устали шлифуют почву и постепенно делают ее гладкой.

Какой же урожай снимают муравьи-жнецы? Пожалуй, нет ни одного растения, семена которого они бы не собирали. Тут и рогатые семена цератокарпуса, и крылатки саксаула, и покрытые белым пушком семена терескена, и даже черные ягоды ядовитой солянки – анабазиса. Но самые лакомые – зерна злаков. Им отдается явное предпочтение.

Ранней весной, когда еще мало семян, муравьиные дороги будто зеленые ленты: то каждый муравей несет по круглому листочку пустынного клевера – тригонелюмма, подняв его высоко над головой, как зонтик.

В заготовке провианта царит строгое распределение труда. Разведка новых плантаций, заготовка и перенос в подземные кладовые урожая, очищение семян от оболочек и, наконец, вынос шелухи наружу – всем этим занимаются соответствующие «специалисты». В зависимости от обстановки они могут меняться ролями.

Муравьи-жнецы, хотя и строгие вегетарианцы, нападают на насекомого, случайно попавшего на холмик муравейника. Долго, несколько часов, будут теребить и рвать челюстями незадачливого посетителя, прежде чем убьют его и растащат на части. Жнец неловок в охотничьем промысле, у него нет муравьиной кислоты, а одними челюстями много не сделаешь.

Трудолюбие муравьев-жнецов издавна привлекало внимание различных народов. В глубокой древности царь Соломон говорил своим нерадивым подчиненным: «Пойди к муравью, ленивец, посмотри на действие его и будь мудрым. Нет у него ни начальника, ни приставника, ни повелителя. Но он заготовляет летом хлеб свой, собирает во время жатвы пищу свою».

В ложбинке между каменистыми холмами Курдайского хребта журчит небольшой ручей. Вокруг него теснятся густые зеленые травы. Всего полкилометра бежит по камням ручей и снова исчезает в горячей почве пустыни. Это место мне хорошо знакомо. Здесь я знаю все муравейники и, останавливаясь у ручья, наведываю своих знакомых. Иногда угощаю их белым хлебом. Какое тогда происходит столпотворение! Один за другим выскакивают наружу муравьи, несколько сотен черных тружеников толпятся возле крошек хлеба, теребят их челюстями и тащат в муравейник. Не обходится без заминок. Найдется муравей, который застрянет во входе с непомерно большой крошкой. Тогда суматоха еще больше увеличивается. Через час вся добыча стащена под землю и взбудораженный муравейник постепенно успокаивается.

Однажды я покрошил муравьям черствый серый хлеб. Как обычно, муравьи принялись за энергичную заготовку его, но вскоре прекратили ее. Еще через некоторое время все крошки хлеба были выброшены обратно. Мой подарок не понравился.

Выкроив свободное время, я подолгу сижу с лупой в руках над муравейником. Вот на поверхность его выносят мертвых муравьев – крупных солдат. У каждого в челюстях маленькие муравьи тетрамориусы: защищая муравейник, жнецы погибли, отравленные ядом своих противников.

В стороне от муравейника три жнеца сцепились челюстями и каждый настойчиво тянет в свою сторону. Самый крупный, казалось, должен победить. Но тот, кто меньше всех ростом, юрок, силен и, упершись ногами, он пересиливает крупного муравья. Проходящие мимо муравьи ненадолго задерживаются около борющихся и, потрогав их усиками, уходят по своим делам.

Я пытаюсь осторожно расцепить муравьев. Потревоженные, они быстро бросают друг друга, разбегаются в стороны и скрываются во входе жилища. Враги так легко не расходятся, да и если бы из них кто-либо был чужой, то ему не удалось бы так запросто проникнуть в муравейник. Что же это такое: драка, игра или добродушное состязание в силе?

Внезапно один муравей торопливо забегал кругами и своим необычным поведением собрал возле себя кучку товарищей. Потом лихорадочно стал рыть норку. Они как будто в недоумении: зачем здесь, сбоку холмика, нужен ход под землю? Но пример заразителен и муравью начинают помогать. Когда скапливается целая куча помощников и уже вырыта небольшая ямка, зачинщик отскакивает в сторону, чистит усики и убегает. Потеряв зачинщика, муравьи один за другим бросают занятие. Постепенно редеет и собравшаяся толпа, все направляются по своим делам. Что это, тоже игра?

Во входе в муравейник образовалась пробка: кто-то там застрял. Наконец, пробка прорвана, и несколько крупных муравьев вытаскивают наверх большую крылатую самку. Крылатые самцы и самки давно уже разлетелись, а эта опоздала. Оттащив самку в сторону, муравьи оставляют ее в покое. Самка поправляет свой помятый костюм, приглаживает усиками, расправляет крылья, торопливо направляется в муравейник и скрывается в нем.

Через несколько минут все повторяется сначала, самку снова оттаскивают в сторону. Неудача не обескураживает ее и она продолжает свои настойчивые попытки. Поведение муравьев с каждым разом становится все грубее и вот один из них уже схватил самку за самое чувствительное – усики. Но и это не сломило ее настойчивости. Тогда, оттащив ее в сторону, муравьи отгрызают у нее сперва крылья, потом отделяют от груди брюшко и в последнюю очередь – голову. Казнили упрямицу. Почему крылатая самка изгнана из муравейника? Неужели потому, что не пожелала, как полагалось, покинуть родительский кров?

Отзвенели весенние песни пустыни, отцвели роскошные цветы, солнце сожгло землю и она стала сухая, жесткая, колючая. Поблекли на сухих растениях семена в чешуйках, колючках, пушинках, коробочках и разных чехольчиках и, раскачиваясь от ветра, позвякивают и шуршат. Над горизонтом повисает сизая дымка, колышутся в жарких испарениях далекие горы.

Опустели холмики муравьев-жнецов и будто вымерли все муравейники. Что с ними? Ведь вокруг такой богатый урожай семян! Ничего не случилось с муравьями-жнецами. Они трудятся всю ночь напролет, запасая себе корм. Их можно застать за работой рано утром. Но весь знойный день они наглухо закупоривают ходы землей и спят. Муравейник становится безжизненным.

Наверное, хорошо и прохладно там, в подземных ходах муравьиного жилища. А здесь жжет немилосердное солнце, яркий свет слепит глаза, во рту сухо и так хочется пить! А что пьют муравьи-жнецы? Ведь они питаются только сухими семенами? Неужели жизнь в пустыне научила их обходиться без воды! Чтобы найти ответ, надо разрыть муравейники, посмотреть, как они устроены.

Сухая почва с трудом поддается лопате. Клубы тонкой белой пыли поднимаются из ямы. Сбоку муравейника мы выкопали яму. Потом срезаем землю вертикальными пластами. Муравейник предстает перед нами в разрезе. Вот холмик, пронизанный многочисленными плоскими камерами. Они близки к поверхности земли, хорошо прогреваются. В них муравьи хранят свои яички, личинок, куколок. Сейчас здесь много куколок, из которых выйдут крылатые самки и самцы. Свод камер строго полусферический. Такая форма потолка по прочности наиболее выгодна. Пол же горизонтальный, совершенно ровный и гладкий. Будь он с небольшим наклоном, круглые куколки скатывались бы в сторону.

Плоских камер сверху много, потом, с глубиной, их меньше. В камерах разный климат. Если прохладно – куколок и личинок располагают в самых верхних этажах, поближе к солнцу, если жарко – их перемещают пониже. В нестерпимую жару, в разгар знойного лета личинок и куколок складывают на глубине метра, там достаточно тепла для развивающихся деток. Все горизонтальные камеры связаны между собой туннелями.

Яма уже выкопана на глубину двух метров. Теперь из нее тяжело выбрасывать землю. А муравейнику все еще нет конца. Горизонтальные камеры как будто закончились и теперь книзу идут только вертикальные ходы. Но как глубоко они спускаются? Давно уже прорыт слой плотного лёсса, пройден участок зернистого песка и вот лопата ударяется во что-то твердое. Это слой крепко слежавшейся как камень плотной глины. И через нее тоже идут вертикальные ходы. Как только их проделывают муравьи-землекопы!

Муравьев стало мало. Большинство обитателей муравейника выброшены с землею. Но из глубоких ходов все еще выбираются новые. Некоторые, яростно вцепившись в кожу, кусаются мощными челюстями.

Вертикальные ходы, по которым из-под земли ползут муравьи, не одинаковы. Некоторые из них на разрезе правильной овальной формы, другие круглые. Овальные ходы – узкие дороги, в них могут разминуться только два муравья, а три уже застрянут. Круглые ходы – более благоустроенные пути. По ним могут идти сразу четыре жителя.

Наиболее старые вертикальные ходы вымощены твердым темным веществом, как бы покрыты асфальтом. Это экскременты муравьев, которые используются как дорожный строительный материал. Но где же находятся запасы, где урожай семян, который так заботливо собирали муравьи? Яма почти трех метров глубины. Копать дальше у нас уже нет сил, а до запасов мы так и не добрались…

Один муравейник расположен на самом краю обрывистого берега речушки Копалысай, вытекающей из гор Анархай в обширную пустыню Джусан-Дала. Высота берега не более двух метров. Здесь ниже уровня поверхности ручья почва должна быть пропитана водою. Вот где, пожалуй, удастся докопаться до конца.

Разрывать обрывистый берег нетрудно, землю достаточно лишь сваливать в сторону реки. Вот кончился сухой слой почвы, и к лопате уже прилипает влажная земля. Вскоре земля становится мокрой и липкой, но запасов нигде нет. Но вот на глубине немного более двух метров – камеры, набитые разнообразнейшими продуктами. Тут и зерна пшеницы, принесенные с ближайшего посева, и семена лебеды, житняка и многих других растений. По зернам ползает много муравьев.

Почему же запасы зерна расположены во влажном слое земли? Ниже уже вода, и в ямку, сделанную лопатой, набегает мутная влага. Кое-где вертикальные ходы опускаются еще ниже. Они как колодцы заполнены водой и, возможно, были выкопаны, когда уровень воды в речке понижался и земля становилась сухой.

Зерна мокрые. Ну какой заботливый хозяин будет держать свой урожай в сыром месте! И самое необыкновенное: почему мокрые зерна не прорастают? Так вот как вы, жители сухой и жаркой пустыни, научились строить прохладные и влажные жилища и в них находить столь драгоценную воду, размачивая в ней зерна! Кто бы об этом мог подумать! Может быть, ходы муравьев, живущих всюду в безводной пустыне, даже там, где нет ни ручьев, ни колодцев, опускаются так глубоко, что достигают уровня грунтовых вод?

Какими-то загадочными путями муравьи определяют места, где под землей есть вода и только там строят муравейники. Как узнать, по каким приметам определяют они, где в бескрайней сухой пустыне скрыта под землею живительная влага?

Очень часто вода в пустыне залегает под землей небольшими участками, «линзами», как их называют геологи. Происхождение этих линз, способ их образования непонятен, поэтому и приходится разбивать на квадраты местность и наугад бурить скважины: авось, покажется вода. Много сил и средств уходит на поиски воды. Нельзя ли искать воду по гнездам муравьев-жнецов? Как бы это упростило поиски!

Раскопанный муравейник осторожно забрасываем землей. Может быть, его жители постепенно восстановят его… Мокрые семена, собранные в кладовых, сложены в стеклянные баночки и увезены в лабораторию. Но что вскоре происходит с ними! Через несколько дней семена трогаются в безудержный рост и выпускают длинные зеленые росточки. Почему семена не проросли там, в муравейнике, во влажных камерах? Ведь они были давным-давно собраны и некоторые из них, например семена мятлика, пролежали значительно больше месяца?

Только один ответ может быть на этот вопрос: муравьи обрабатывают собранный урожай какими-то веществами, которые парализуют и угнетают прорастание семян. Вот почему в «складских» помещениях, на слое влажного зерна бессменно находилось много муравьев. Это были «парализаторы».

Почему же семена проросли сейчас? Давно известно, что в больших дозах яды действуют угнетающе, в малых – возбуждающе. Возможно, когда семена освободились от муравьев-«парализаторов», небольшие остатки яда подействовали на них как стимуляторы роста.

Нельзя ли использовать яды муравьев селекционерам, выводящим новые сорта растений? Или в медицине, чтобы угнетать или даже парализовать рост клеток таких злокачественных опухолей, как рак?

…Угасает лето. Становятся короче дни. Солнце не такое жаркое как раньше. Холоднее долгие ночи. Отпели свои песни многочисленные кобылки, по вечерам заводят звонкие трели пустынные сверчки. Прохладными вечерами приятно посидеть у ровного и жаркого костра из саксаула.

Сегодня под вечер я встретил в одном понижении между барханами несколько гнезд муравьев-жнецов. Откуда бы здесь, где нет поблизости никаких колодцев, взяться воде?

Рано утром от наших лопат во все стороны летит песок. Что там окажется внизу? На глубине одного метра слой твердых кристаллов гипса. Он с трудом поддается лопате. За слоем гипса еще метр глубины и на уровне камер с запасами зерен под ногами чавкает мокрая почва. И, наконец, – ура! – появилась вода. Настоящая, хотя и солоноватая на вкус… Кто хочет умыться? Не жалейте, всем хватит! Теперь нашей экспедиции незачем ее экономить.

Мы выкладываем яму корежистыми стволами саксаула – колодец готов. Вскоре здесь в его стенках совьют гнезда пустынные воробьи. Потом к колодцу проторят дорогу скотоводы, о нем узнают топографы и нанесут на карту. А там появится какое-нибудь, как всегда неожиданное, степное название нового источника.

Теперь, путешествуя по пустыне, я присматриваюсь к муравейникам жнецов. Оказывается, эти муравьи не везде живут, и в некоторых местах, где и почва как будто неплохая и много травы и урожай семян обилен, их нет. И никому не удалось в таких местах выкопать колодец… Убеждение, что муравьи-жнецы живут непременно там, где есть грунтовые воды, все растет…

В обширной пустыне Джусан-Дала безводье долго мешало освоению превосходных целинных пастбищ. Недавно здесь появились благоустроенные колодцы. Строят их и сейчас. Случайно я натыкаюсь на один незаконченный колодец. Он прорыт в мощном слое лёсса, а затем песка. Вода в нем на глубине около тридцати метров, сразу же за тонким слоем ярко-красной глины. В сотне метров в стороне от колодца на холмике гнезда муравьев-жнецов краснеют комочки такой же глины. Значит, муравьи тоже дорылись через такую толщу земли до воды.

Кстати, это не столь уж тяжело и, возможно, тридцать метров глубины – далеко не предел. Попробуем произвести расчеты. Диаметр круглого хода равен одному квадратному сантиметру. Для того чтобы сделать один ход на глубину 30 метров, необходимо вырыть земли 3000 кубических сантиметров. Для пяти ходов это будет 0,055 кубических метров. Такое количество земли равно, примерно, объему двух сотен горизонтальных камер. Камер обычно бывает больше в два-три раза. Таким образом, прокладка ходов на большую глубину требует затраты энергии наполовину меньше, чем изготовление горизонтальных камер…

В среднем течении реки Чу, недалеко от колхоза «Трудовик», река подмыла глинистый берег и потом ушла далеко в сторону. Здесь из сплошного светлого лёсса образовались почти вертикальные обрывы высотою около двадцати пяти метров. У основания обрывов в густых тростниках вьется узенькая проточка. На холмах, образующих обрыв, много гнезд муравьев-жнецов. Некоторые подходят к самому обрыву. Не попробовать ли на самом краю обрыва разрыть муравейник? Здесь сбрасывать землю можно сверху вниз, в сторону обрыва. А это неизмеримо легче, чем вытаскивать ее наверх.

С обрыва видна обширная зеленая долина реки Чу. За нею высится далекий Киргизский Алатау. Снежные шапки его стали больше. В горах уже выпал снег, скоро он спустится на пустыню. Ветер гуляет по долине и, ударяясь в склоны обрывов, взмывает кверху. Муравьи еще занимаются заготовкой семян. В одном муравейнике что-то произошло, из гнезда выносят мертвецов и сбрасывают вниз с обрыва.

Сейчас осенью, после длительного периода суши, когда подпочвенные воды истощились, уровень реки и маленькой проточки сильно понизился. Как добираются до воды жнецы? Там, внизу, выходят материнские породы, в воде кое-где проглядывают коричневые скалы. Ведь через них не пробьешься!

А что, если около муравейников расставить чашечки с водой? Что тогда происходит! Возле чашечек настоящее скопище муравьев. Многие упали в воду и лежат без движения, распластав в стороны ноги. Утоление жажды продолжается почти два дня, и кое-кто от неумеренного потребления воды лежит полумертвым всю ночь и добрую часть дня. Но некоторые, даже вблизи находящиеся муравейники, не проявляют никакого внимания к воде, они к ней равнодушны и не желают ее пить. Их ходы, наверное, проникли до воды, и запасы зерна расположены над ней. Равнодушны к воде и те, которые живут рядом с проточкой у основания обрывов. Им нетрудно добраться до воды даже под землей.

Нелегко долбить ломом и киркой твердую, как камень, почву. Падая вниз с обрыва, лёсс поднимает облака густой пыли, ветер бросает ее в вырытый колодец и тогда нечем дышать. Несколько дней работы – и вертикальная траншея пробита на глубину около десяти метров, а ходы все еще идут дальше и из них выскакивают потревоженные жильцы муравейника.

Я вижу муравья, растерянно несущего наверх мокрое семечко пустынного злака. На какой глубине лежало оно и где набралось живительной влаги, как докопаться до влажных кладовых в таком твердом грунте?

В одном месте под лёссовым обрывом я вижу небольшую пещеру. В нее можно свободно, почти не нагибаясь, забраться человеку. На ее стенках видно, как лёсс прослоен тоненькими прожилками мелкого красного щебня. Когда-то сильные потоки принесли его сюда и отложили на поверхности. Потом лёсс постепенно закрыл мелкий щебень и накопился над ним за многие тысячелетия громадной толщей. Если вертикальные ходы проходят через эти тоненькие прожилки, красноватые кусочки камня должны оказаться на холмике муравьев-жнецов.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю

  • wait_for_cache