Текст книги "Черная вдова"

Автор книги: Павел Мариковский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

В такую погоду плохо наблюдать за насекомыми: пыль забивает глаза, а все живое таится и прячется в укромные уголки. Лучше, свернув бивак, продолжать путь по маршруту, чтобы не терять попусту время.

Судя по карте, где-то недалеко дорога должна подходить к Сырдарье. Сквозь завесу пыли слева уже видна зеленая полоска тургайной растительности, а местами будто сверкает вода. Но, может быть, это и не река, а мираж? Как разобраться, когда каждую минуту появляются и исчезают призрачные озера. Впрочем, по ровной пустыне можно ехать и без дороги в направлении далекой зеленой полоски.

Наконец становится видной настоящая вода, это и есть Сырдарья – большая река пустыни. По поверхности ее каштаново-коричневой воды разгуливают волны. Здесь дует ветер, воздух чист, веет приятной влагой. Но тугаи находятся по другой стороне: оттуда слышны крики фазанов, туда летят на ночлег птицы. Здесь же между редкими кустами чингиля и тамариска все заросло верблюжьей колючкой. Острые шипы этого растения прокалывают одежду и царапают тело. Так неприветливо встречает нас река, к которой мы стремились из выжженной зноем пустыни.

Местами, среди верблюжьей колючки встречаются чистые полянки, усеянные многочисленными круглыми отверстиями, ведущими в вертикальные норки. Лёссовая почва у отверстий пропитана чем-то темным. Быть может, жители норок специально применили дурно пахнущую жидкость, чтобы защитить свое жилище от нежелательных посетителей?

Кто живет в этих норках и почему не видно их обитателей на поверхности земли? Видимо, в жару, когда почва горячая, они прячутся под землю.

Надо узнать, как глубока норка. Прямая былинка очищена от листьев и опущена в норку. Но она сразу же натыкается на какое-то препятствие, похожее на открытый рот, усаженный рядом крепких острых зубов. Он закрыл вход в жилище, шевельнулся и застыл, и так прочно закрепился, что былинка гнется. Вспомнилось, что у некоторых термитов, жителей жарких и тропических стран, есть специальные члены общества, обязанность которых замыкать своими особенными носатыми головами входы термитника, оберегая его от проникновения врагов.

И в других соседних норках, будто ощущая опасность, тоже установились такие же зубастые рты. Вот интересно! Скорее к машине за походной лопаткой и за работу!

Норка, оказывается, устроена несложно. Она почти вертикально опускается вниз и доходит до влажного слоя земли: ее жители, значит, нуждаются не только в тени, но и во влаге. Здесь отличнейшее укрытие от дневного зноя и сухости пустыни. Вход в норку заметно сужен.

Едва вскрыта верхняя часть подземного строения, как кто-то серый упал вниз и поспешно забрался глубже, как бы рассчитывая, что теперь бессмысленно оборонять уже разрушенный вход. Еще несколько осторожных срезов почвы и в ямку вываливается, поблескивая блестящими кольцами тела, пепельно-серая мокрица. Она растеряна, беспомощно размахивает черными усиками, поворачивается во все стороны, пытается скрыться.

Мокрицы относятся к ракообразным и фактически представляют собой сухопутных рачков. В Советском Союзе известно около тридцати видов этих животных. Образ жизни их неизучен.

Наша мокрица сильно отличается от той мокрицы, которую мы привыкли видеть в сырых углах домов. Она значительно крупнее, а ее покров тверже и прочнее. Видимо, в сухой пустыне иначе нельзя, чтобы не испарять столь драгоценную влагу.

При первом же взгляде на незнакомку в лупу становится понятным устройство живой двери норки. На каждом из четырех спинных колец тела расположено по крепкому гребешку. Средние два гребешка самые большие, массивные. Они-то и раздвигаются в стороны и становятся похожими на оскаленный зубастый рот. Два крайних гребешка – поменьше. Гребешками мокрица упирается в стенки норки и, согнувшись, образует арку, концы которой упираются в землю, а выгнутая сторона – вверх. Попробуйте столкнуть вниз такое приспособление. Усилие передается на крайние гребешки и защитник еще крепче запрет дверь своего дома.

Ловко устроен живой замóк!

Как часто, разбирая коллекции и изучая форму животных, ученые удивляются различным, подчас причудливым особенностям строения их тела. Они кажутся непонятными, загадочными и необъяснимыми только потому, что мы плохо знаем жизнь животных. Зоолог, не видевший в действии замóк мокрицы, не догадается о значении зубцов.

Что же представляет собой норка, кто еще в ней находится и кого стерег ее столь рьяный защитник? Еще осторожный срез лопаткой и из норки в ямку вываливается другая мокрица. Только на ее спине уже нет зубцов, похожих на зубастый рот. Видимо, первая мокрица, охраняющая норку, – самец, вторая – самка.

Самое интересное должно быть там, в конце норки.

Еще дальше осторожно соскабливаю слоями землю. Вот показывается как будто небольшая, слепо заканчивающаяся зала. Отваливается комок земли и неожиданно из нее целой ватагой высыпается множество маленьких сереньких мокричек-деток. Здесь их не менее полусотни, настоящий детский сад! Они шустро карабкаются по отвесным стенкам ямы и разбегаются в стороны.

Мокрицы-родители, подобно встревоженным наседкам, беспокойно ползают за малютками, ощупывают их усиками. Переполох и растерянность не прекращаются долгое время.

Так вот что представляют собой норки на чистых полянках среди верблюжьей колючки! В каждой норке находится семейство с отцом, несущим охрану жилища, и матерью, занятой хозяйственными делами с многочисленным и беспокойным потомством. Ну чем не многодетная семья! И кто бы, глядя на мокриц, мог заподозрить в них столь заботливых родителей. И эти крошечные создания, выходит, так похожи на нас своим семейным образом жизни и извечными заботами воспитания потомства.

Теперь нетрудно проследить, чем занимаются эти жители подземелий вне своих жилищ. Спала жара, стало прохладнее и много мокриц появилось на поверхности.

Прежде всего, оказывается, вне норок ползают преимущественно самки, тогда как самцы сидят на своих местах, угрожая зубастыми ртами нежелательным посетителям. Лишь иногда самец отлучается ненадолго и тогда его подменяет самка, которая тоже умеет сторожить вход в норку.

Мокрицы легко узнают друг друга и живой замок тотчас же открывается при приближении к норе хозяина или хозяйки. Если же подсунуть к норке чужую мокрицу, она сразу же получает достойный отпор.

Временами зубастый рот, прикрывающий вход, опускается книзу и из норки показывается несколько маленьких мокричек. Они недолго разгуливают под солнечными лучами и вскоре прячутся обратно. Уж не солнечные ли ванны нужны растущему поколению?

Самки тихо и неспеша ползают по земле, забираются на растения и настойчиво разыскивают еду для своих многочисленных деток. Что же они добывают и чем потчуют свое потомство? В норке нет никаких запасов, там пусто и лишь на дне ее находится какая-то темная труха, будто остатки пережеванных растений. Надо просмотреть, что несут в свои жилища родители.

Чем только не кормят заботливые родители свое потомство! Тут и зеленые сочные кусочки солянок, и сухие семена злаков, и многое другое. Вот мокрица подтаскивает к норке какой-то листочек, полузасохший, весь в красноватых полосках. Он погиб от грибков, пронизавших его тело. Наверно, кроме прочего, мокрицам нужна и особая пища, листья, пораженные грибками. Тело грибков богато питательными белками.

В норках вместе с мокричками вижу маленького черного жучка. Он, видимо, пользуется равными правами со своими хозяевами, и когда я его подсовываю в другую норку, зубастый рот опускается книзу и открывается вход в жилище. Жаль, что нет времени выяснить, чем в норке этот квартирант занимается, какую пользу извлекает от мокриц для себя и чем расплачивается с ними.

Все же очень интересными оказались пустынные мокрицы, и кто бы мог подумать, что у этих внешне столь примитивных созданий такая сложная жизнь.

Эта первая встреча с мокрицами произошла в 1949 году. Тогда образ жизни пустынных мокриц был никому неизвестен. После нее я уже не упускал случая поближе познакомиться с этими интересными созданиями. В пустынях Казахстана их оказалось несколько видов.

Загадочное племя

Недалеко от реки Или в лёссовой пустыне, покрытой редкими злаками и светлой полынью, среди бугров-чеколаков с темными тамарисками мне встретилась колония мокриц. Норки их располагались близко друг от друга. Судя по внешнему виду они были другими, чем те, с которыми я познакомился впервые у реки Сырдарьи. Тихие, мирные, семеня короткими ножками и слегка размахивая усиками, они, казалось, были рады тому, что еще утро и солнце не вышло из-за горизонта. Весной, это я хорошо помню, их общество состояло из неполовозрелой молоди, но уже разбившейся на пары. Каждой паре полагалось строить собственную норку, после чего сбрасывать последний юношеский наряд и только тогда обзаводиться потомством.

Весна давно миновала, пустыни отзвенели песнями жаворонков, земля не раз сменила яркий покров разных цветов, все выгорело, высохло, превратилось в сухие стебельки, колючки и только полынь по-прежнему зеленела, источая терпкий аромат.

Богуты – горы пустыни – розовеют под лучами восходящего солнца, открывая синие ущелья, над ними загорается одинокое облачко, заночевавшее у самой высокой вершины. Свежо и не верится, что днем будет царить иссушающий зной, а яркие лучи солнца – слепить глаза.

Между кустиками полыни на чистых площадках видны вокруг каждой норки небольшие, размером с чайное блюдце, желтые кучки земли. По краям кучки состоят из мелких цилиндриков – свидетельство тяжкого труда мокриц: чтобы углубиться в землю они смачивают ее слюной, глотают и только тогда, пропущенную через кишечник, выбрасывают наружу. От подобной работы сильно изнашиваются челюсти и хитиновые покровы. Вот почему жители подземелий сходятся парами еще в ранней юности, чтобы, завершив трудное строительство, сбросив с себя старые одежды, приступить к новой жизни.

Сейчас все норки закрыты, во всех входах сидят мокрицы-родители, выставив наружу крепкие зубастые выросты. Сбоку живой двери иногда показываются осторожные усики.

Глядя на желтые холмики земли, вынесенные на поверхность, невольно думаешь о том, какую громадную работу выполняют эти крохотные существа. Они рыхлят почву, затаскивают в нее растения, удобряют ее, облегчают доступ воздуха. Благодаря множеству норок, почва пустыни весной лучше пропитывается влагой, на ней богаче урожай пастбищных трав. Пустынные мокрицы – полезнейшие существа.

Почему-то всюду норки собраны маленькими скоплениями по пять-десять вместе. Между этими группами находятся промежутки. Они, как хутора, объединены в одну большую, раскинувшуюся почти на гектар колонию.

Надо узнать, какое сейчас у мокриц потомство. Пока же видны одни зубастые заслоны во входах, да кое-где спешат к домам запоздалые родители, волоча за собой желтые листики растений. Среди множества норок каждая мокрица безошибочно находит свою собственную, и зубастая пасть сторожа мгновенно исчезает, открывая вход в подземелье.

У меня в руках небольшая лопатка. Пора начинать раскопку. Несколько семей придется лишить жилища и покоя, и кто знает, что будет с ними дальше. Жаль мокриц, но надо пересилить себя, иначе ничего не узнать.

Очень давно, многие тысячи лет тому назад на месте этой пустыни шумела река. Теперь она далеко в стороне, а здесь сверху лежит плотная белая лёссовая почва. Под ней – слабо сцементированный песок. Он легко поддается лопате и рыть норки легко. Через пару часов я весь перепачкался землей и пылью. Вокруг же зияют ямки раскопок, возле которых бродят растерянные мокрицы.

Жилища мокриц начинаются узким входом. Он очень прочен, выглажен, будто слеплен из мокрой глины. У хорошей двери должны быть крепкие косяки.

Ниже входа норка резко расширяется, становится просторной и на глубине 15–20 сантиметров заканчивается первым большим залом. Здесь весной появилось многочисленное потомство. Когда же наступило лето, земля стала сохнуть и сильно нагреваться, мокрицы углубили жилище, построили вторую залу. Затем пришлось пробираться еще глубже и строить новое помещение. Таких просторных расширений в каждой норке три-четыре. Норки погружаются до полуметра до самого рыхлого и чуть влажного песка. На разных этажах разная влажность и температура, и мокрицы вольны выбирать, что им больше нравится. Утром, пока прохладно, они все собрались в верхних этажах.

Каждая семья строит свои хоромы немного по-своему, по своим собственным наклонностям. У одних камеры просторные, большие, с отлично выглаженными стенками, у других – каморки с шершавым полом и стенками. Ходы между камерами или идут строго вертикально, или наклонно, или виляя зигзагами, несмотря на одинаковую обстановку. Стандарта нет и индивидуальные различия вполне закономерны и естественны.

В каждой норке обитает от десяти до сорока мокричек. Они уже стали взрослыми и лишь немного уступают по размерам родителям. Видимо, те скоро снимут охрану, и молодежь, получив свободу, предаст забвению родной кров и отправится всем скопом в путешествия, в мир неизведанной таинственности.

Бедные обитатели разоренных жилищ! Потревоженные, они не пытаются прятаться и, будто опасаясь оказаться засыпанными в яме, все выбираются наружу. Нелегко им карабкаться по отвесному срезу земли, многие падают вниз, но снова ползут наверх.

Много лет тому назад на берегу Сырдарьи я нашел маленького жука-чернотелку, квартиранта мокриц. Теперь же из одной норки выскочила суетливая и забавная ателура, крохотный и несколько необычной внешности жук-сожитель муравьиных общин.

Жаль расставаться с мокрицами. Казалось бы, жизнь этих маленьких жителей пустыни теперь ясна и как будто бы проста, знакомство с ними рождает массу вопросов.

Почему норки расположены обязательно вместе маленькими скоплениями? Неужели между соседями существует какая-то связь! Почему скопления объединены в одну большую колонию? Как в такой тесноте мокрицы узнают свою норку, несмотря на то, что в поисках пищи отлучаются далеко? Возможно, существует отличная ориентация. Но какая? Как один из родителей, сидящий во входе, узнает возвращающегося домой другого и отличает его от других мокриц? Неужели в каждой семье, между парами существует свой собственный код, свои особенные сигналы или запах? Какими же тогда они должны быть разнообразными в столь большой колонии! Почему мокрица, даже терпящая бедствие, не желает спасаться в чужой норке? Или слишком строг закон неприкосновенности жилища?

Зачем, против кого так настороженно оберегают вход в жилище, затрачивая ради этого уйму времени и энергии? Разве есть у мокриц лютые враги? Но их я не разу не встречал. Быть может, вся эта стража предназначена для того, чтобы не пустить чужого, случайно потерявшего свой дом соседа. Пусть ищет! Иначе наступит беспорядок и в одних семьях окажется избыток кормильцев, в других – недостаток. Почему норки, располагаясь рядом, никогда под землей не соприкасаются друг с другом и не пересекают друг друга? Может быть, ради этого существует специальная подземная сигнализация? Откуда в норках такая чистота, куда деваются линочные шкурки? Неужели съедаются или выбрасываются наружу?

Почему в норке мокрицы оказался типичный завсегдатай муравьев – ателура? У муравьев, образно говоря, существует общественный желудок и еда, добытая одним, раздается всем, в том числе и ателура получает от муравьев пищевые отрыжки. Неужели что-то подобное существует и в семействах этих незаметных обитателей пустыни?

И еще много разных вопросов идут один за другим вереницей. Хорошо бы заняться мокрицами и раскрыть тайны их жизни.

Припекает солнце. Исчезла утренняя прохлада. Ранее чистые и ясные горы за рекой потонули в горячем и струящемся кверху воздухе, колышутся и меняют очертания, то распадутся на квадраты, прямоугольники, и тогда на месте гор будто вырастет таинственный город, то станут скопищем неясных бугорков или покажутся конницей великанов, помчавшейся через знойную пустыню в опустошительный и варварский набег.

Временами налетает горячий ветер, как из раскаленной печи. Пора кончать знакомство с мокрицами, спасаться от жары и сухости и спешить под защиту деревьев к реке.

Иллюстрации

Паук пизаура, почувствовав опасность, закрывает своим телом кокон.

Паук-краб, прозванный так за свою внешность. Чтобы быть незаметным, он пачкается в песке и песчинки крепко держатся на нем, между волосков, особенным способом расположенных на туловище.

Желтый скорпион бутус эупеус.

Длинный членистый «хвост» скорпиона с ядовитой иглой на конце всегда готов нанести молниеносный удар по добыче или противнику.

Убежище фаланги под камнем, куда она забралась для линьки. Оказавшись на свету, она застыла как бы в недоумении.

Защищаясь, фаланга принимает угрожающую позу, подняв кверху передние ноги и щелкая острыми челюстями.

Фаланга готовится к нападению.

Крестовик греется на солнце, примостившись на листике растения.

Паук-крестовик на цветке.

Паук-крестовик на паутинных тенетах.

Паук-отшельник харакантиум делает уютное гнездышко, сплетая вместе листья растения. На снимке убежище паука вскрыто.

Паук-краб ксистикус караулит свою добычу на цветах. Его яд мгновенно парализует насекомых.

Напитавшаяся и оплодотворенная самка клеща гиаломма азиатика откладывает яйца, постепенно уменьшаясь в размерах. Плодовитость ее громадна – несколько тысяч яиц. Отложив их, она гибнет.

Метловидный галл на ядовитом сорняке брунце (софоре). В каждом волоске этого галла обитает около тысячи микроскопических клещиков.

Самец клеща азиатской гиаломмы во много раз меньше напитавшейся крови самки.

Самка каракурта. На ее брюшке видны следы исчезающих пятен, окраски юности. Рядом с нею маленький быстроногий самец.

Самец и самка каракурта застыли на тенетах, знакомятся друг с другом.

Самка каракурта стережет коконы с многочисленными паучками.

Самка аргиопа лобата на тенетах. Рядом с нею самец.

Паук аргиопа лобата. Значение ярко-белой зигзагообразной паутинной нити на тенетах не разгадано.

Логово каракурта оказалось под черепом лошади.

Из кокона каракурта вышел самец наездника. Развиваясь, он уничтожает яйца паука.

Ядовитый паук каракурт на ноге человека.

Пизаура – самка с коконом, с которым не расстается, пока из него не выйдут паучки.

Паук пизаура греется на солнце, а чтобы скрыть свою тень, прижался к камню.

Южнорусский или, как его еще называют, джунгарский тарантул (самка), один из самых крупных пауков.

Потревоженный джунгарский тарантул принял угрожающую позу.

Пустынный тарантул, делающий над норой трубочку.

«Портрет» джунгарского тарантула.

Джунгарский тарантул выглядывает из своей норы.

Пустынный тарантул.

Башенный тарантул, обитатель песчаных пустынь.

Норка тарантула напоминает люк. Когда крышечка закрывает норку, обнаружишь ее невозможно.

Небольшой паучок пардоза носит за собой кокон с яичками.

Когда из яичек выходят пауки, самка паука пардозы некоторое время носит их на себе.

Небольшой паучок аранеа палласа ведет сложный образ жизни.

Аранеа реди приступает к строительству своего убежища.

Песчаный «волк» эвиппа-невидимка, его окраска сливается с фоном песчаной пустыни.

Паука аргиопа брюенхи за своеобразие окраски называют матросиком.

Цветочный паук тамзус караулит добычу на цветах. Он способен изменить окраску под цвет места своей засады.

Паук агелена лабиринтика укусил кобылку, и та оторвала пораженную ядом ногу, а сама притворилась мертвой. Паук, не замечая кобылки, тащит к себе ногу, а кобылка спасается бегством.

Паук агелена лабиринтика направляется в свое логово, похожее на трубу граммофона.

Возле трубочки над норой башенного тарантула примостился паучок-скакунчик.

Паучок-скакунчик в боевой позе.

Крестовик елочный, получивший такое название за рисунок черной линии, отдаленно напоминающий контур елки.

У паучка-скакунчика большие глаза и хорошее зрение. Он не плетет паутинную сеть и добычу разыскивает на земле.

Крестовик лиственный во вскрытом логовище из паутины, где он приготовился плести кокон.

Этот толстый и малоподвижный паук гнафоза охотится на своих тенетах, вне их он совершенно беспомощен.

Крупный паук эрезус нигер, его ядовитость пока не известна.

Содержание

Черная вдова

Неожиданная находка … 4

Трудный эксперимент … 7

Почему его так называют … 11

Со времен глубокой древности … 13

Где обитает «черная вдова» … 14

Кишлак Мурат-Али … 15

Первый выход в поле … 18

Маленькие аэронавты … 19

Странные наклонности … 23

Паучки-строители … 24

Первая добыча … 26

Весна в разгаре … 27

Смена одежды … 28

Сила его яда … 29

Две волны отравления … 31

Кто они такие? … 32

Домосед становится кочевником … 33

Сложность брачных отношений … 35

Брачное время «черной вдовы» … 37

В окружении пауков … 39

Еще одна кочевка … 42

Ученые заблуждались … 43

Как от него защититься? … 45

Это трудно забыть … 46

Разбитая дыня … 48

Укус каракурта … 50

Спасение пострадавших … 51

Охотник в засаде … 52

Заботливая мать … 54

Встреча не состоялась … 56

Каракурт и домашние животные … 57

Тесная связь … 60

Каракурт не живет в песчаной пустыне –

Взаимная выручка … 61

Назойливые визитеры … 64

Три соседа … 65

Белые пятна … 67

Враги и недруги … 69

Замечательный наездник … 70

Синий сцелифрон – парализатор каракурта … 73

Камбас – истребитель «черной вдовы» … 77

Неуловимый воришка … 80

Волны жизни … 82

Целебный огонь … 86

Другие пауки и паукообразные

Миролюбивые хищники … 90

Необычное «общество» хищников … 92

Нарушители покоя … 101

В черной одежде … 103

Обжора … 105

Невидимый след … 106

Крошечный шалашик … 108

Неожиданное преображение … 110

Пауки-обманщики … 112

Родительская обитель … 113

Коварный паучок … 115

Отшельники … 119

Вынужденное заточение … 121

Расселение паучков … 123

Напрасное ожидание … 125

Роза ветров … 126

Родина паучат … 129

Неудавшийся фотоснимок … 131

Умелый маскировщик … 133

Паучий «разговор» … 135

Пробуждение … 136

Обитатель нор … 138

Мирное сожительство –

Паучок-листоверт … 139

Адраспан … 141

Добровольное заточение –

Мирные соседи … 142

Паутина и законы физики … 143

Паучий остров … 144

Каракурт и башня Бурана … 147

Фаланги … 149

Ответственное дело … 151

Дерзкая фаланга … 152

Голодная фаланга … 153

Мнимый самоубийца … 154

Под тенью облаков … 157

Верное направление … 158

Загадочное излучение … 159

Ущелье Рахат … 164

Красные клещики … 165

Торопливая крошка … 166

Мнимый педогенез … 167

Забавный клещик … 170

Общество невидимок … 171

Шиповатая крошка … 172

Лужа на такыре … 176

Живое ископаемое … 178

Маленькие жители пустыни

Заботливые родители … 182

Загадочное племя … 186

notes

Примечания

1

Так прежде назывался один из районов Ташкента.

2

Тарантулами называют пауков семейства ликозида. В большинстве случаев это полуоседлые пауки, роющие в земле норы, в которых и проводят большую часть жизни. Лишь немногие из них ядовиты для человека, и то в очень слабой степени.

3

Педипальпы – вторая пара конечностей у паукообразных; у некоторых пауков являются также органами совокупления.

4

Арахнолог – зоолог, изучающий паукообразных.

5

Эксгаустер – приборчик, состоящий из толстой пробирки и спущенных через пробку двух резиновых трубочек. При помощи его в пробирку засасываются мелкие насекомые.

6

Известия. 1970. 27 окт.