Текст книги "Монах с гитарой (СИ)"

Автор книги: Павел Забелин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

   Отъехав от Церкви на приличное расстояние, я вызвал посвежевшего Короля Лича. Тот появился пока без кадавров. Но за ними не заржавеет, в случае опасности кадавры появлялись быстрее, чем прыщи на грязной коже.

   Я зашел в меню характеристик Короля и разместил Сапоги Поспешности в соответствующем слоте. Затем я закрыл окно и принялся гонять Короля Лича по полю, как "духа" по учебке. Конечно, насчет скорости, превосходящей скорость ветра, это было явным преувеличением, но ведь и скорость у ветра бывает разная. В целом, я остался доволен. В сапогах Король ничем не уступал в скорости моим жадинам и даже зайцам, а при желании, легко их всех обгонял. При этом он был похож на вездеход на воздушной подушке, которым управляет пьяный тракторист, не имеющий понятия куда ехать.

   Вдоволь наигравшись в догонялки своими питомцами, в которых я непосредственного участия не принимал, я отобрал у Короля сапоги за ненадобностью, и мы продолжили свой путь, размеренно, но не слишком медленно, подстраиваясь под скорость Короля, вновь перешедшего на энергосберегающий режим передвижения.

   В лес мы въезжали по уже знакомой мне тропинке, которая вела к незабвенной поляне с "ужасным животным" и цветком папоротника. Через некоторое время, тропинка раздваивалась и левой своей частью делала незаметный поворот, который я неизбежно пропустил бы, если б не сверялся постоянно с картой.

   После двух часов непрерывного продирания сквозь густые заросли то и дело загораживающие тропу, по которой мы шли и ехали, мы забрались в такие дебри, что казалось хуже и быть не может. Оказалось, что может.

   Еще час мы потратили на вырубку леса, который стоял просто сплошной стеной, оставив от казавшейся мне вначале, такой труднопроходимой тропинки, лишь приятное воспоминание. А затем стена леса внезапно закончилась, лес расступился, и мы оказались на такой огромной поляне, что я ее поначалу принял за обычный гигантский деревенский луг, поросший местами редкими деревцами. Но это была лесная поляна! Я оглядел ее границы. Со всех сторон ее подпирала стена деревьев, похожая на ту, что мы рубили еще минуту назад. В самом центре поляны стоял гигантский дуб. Это был поистине царь всех дубов, какие я когда либо видел в своей жизни. Дуб был такой огромный и высокий, что казалось бы, само небо лежит на его густой зеленой кроне. Я восхищенно рассматривал это чудо магического мира и думал, что если Лесной Царь и может где-то обитать, то этот Дуб как раз и есть самое подходящее для этого место.

   Я осторожно двинулся во главе своего отряда к чудо-дереву, постоянно вертя головой по сторонам и даже оглядываясь назад. Оказавшись на открытом месте, мы представляли собой превосходные мишени, и если бы кто-то сейчас вознамерился напасть на нас, нам бы пришлось совсем непросто.

   Но, по видимому, нападать на нас пока было некому и не за что, потому что мы без помех достигли подножия Дуба, хотя нам и пришлось потратить для этого немало времени.

   Я посмотрел вначале в одну сторону, затем в другую и наконец, вверх. С того места где я находился, Дуб был безграничен во всех направлениях. Идти искать Лесного Царя якобы живущего где-то здесь, не зная точно, где он находится, было, по моему мнению, пустой затеей и бесполезной тратой времени. На Дубе можно было легко спрятать всю Квантунскую армию, вместе с близкими родственниками ее военнослужащих в придачу. Кроме того, Лесного Царя могло банально не оказаться "дома". Передо мной был нелегкий выбор, но я его все же сделал. Я решил поберечь свои ноги, и соответственно совершенно не беречь своих голосовых связок. Наверное, ни до ни после этого я не орал так сильно, дико, и самозабвенно. А орал я одну-единственную фразу: " Лесной Царь, выходи!" И скорее всего, со стороны я напоминал человека, стоящего перед запертой дверью в туалет, которому необходимо срочно попасть внутрь.

   Я не засекал время, но мне казалось, что я здесь надрываюсь уже целую вечность. Наверное, Лесной Царь, все же услышал мои потуги, потому что через некоторое время на глубоком вдохе перед очередным призывом, я услышал дробный стук копыт, вначале едва уловимый, но быстро нарастающий и приближающийся. Наконец, я заметил, как справа показалась и быстро приближается ко мне вдоль дубового ствола, группа весьма странных всадников. Да как сказать, всадников? Они были похожи на тех самых классических кентавров, только вместо лошадиных тел, у этих были оленьи, которые в районе шеи, переходили в мощный человеческий торс с руками и головой. Голову венчали плетущиеся оленьи же рога. Странных всадников-оленей было одиннадцать штук. Возглавлял группу, наверное, раза в полтора, крупнее остальных, человек-олень, с темными с проседью волосами до плеч, большой окладистой бородой и роскошными раскидистыми и ветвистыми рогами, за которые передрались бы все музеи мира, посвященные охоте, наверняка не устоявшие перед искушением заполучить их в свою коллекцию.

   Группа всадников стремительно приближалась к нам, и при этом, совершенно не думала сбавлять скорость. Когда мне показалось, что столкновение, со всеми вытекающими последствиями, неизбежно, а мои боевые зайцы уже даже зажмурились, предвкушая это, всадники резко остановились в полушаге от нас, как вкопанные. Только сейчас я заметил в руках их предводителя внушительных размеров секиру, с метровым лезвием, насаженным на двухметровое древко. У остальных были точно такие же, но гораздо проще. И я вдруг подумал, что они бы легко могли тут нас всех нашинковать, даже не поздоровавшись. Но человекоолени пока не проявляли никаких признаков враждебности, по крайней мере, внешне. Наоборот, их предводитель решил снизойти до разговора со мной, но обратился ко мне с таким видом, словно разговаривал с куском мяса или еще чего похуже. Он говорил, как человек убежденный, что в природе не существует никаких возражений, ни в какой форме. У меня в голове все еще звенело от собственного крика, и я не совсем мог разобрать, о чем он мне говорит. Но по смыслу получилось примерно следующее:

   – Я – Лесной Царь! Кто ты такой? Нафига ты тут орешь? И чего тебе надо?

   Не зная пока, чего ожидать от этой встречи, я попытался быть предельно осторожным. В связи с этим, я вежливо поздоровался, с достоинством представился и сразу перешел к более удобной форме общения, которая обычно возникает после третьего стакана и настраивает на доверительный лад:

   – Ты не поверишь! Этот скрытный до безобразия Гварнери, попросил меня забрать у тебя "кое-что". Ума не приложу, что это такое, но видимо Гварнери считает, что в отличие от него, ты вполне можешь без этого обойтись.

   – Гварнери, Гварнери... – человекоолень задумчиво сморщив лоб, повторил несколько раз имя продавца музыкальных инструментов, явно тужась вспомнить что-то и наконец "родил". – Маленький, одетый как попало, волосатый псих, помешанный на музыке?

   – Я описал бы его точно также. Кажется, мы говорим об одном и том же человеке, если так можно назвать халфлинга. Ну, так, что там, насчет его барахла?

   – Я, кажется, догадываюсь, о чем ты говоришь. Мне нужно будет время, чтобы все подготовить. А ты пока сходи к Гренделю, он тебе передаст для меня кое-что.

   Меня уже начали потихоньку накалять эти "чекисты" со своими "кое-что". Но делать было нечего, и я отправился на поиски находящегося, с недавних пор, в международном розыске Гренделя – оптового поставщика контрафактного бухла.

   Долго искать Гренделя не пришлось. Лесной Царь указал его местонахождение с точностью до одного дециметра. Не могу взять в толк, как Грендель вообще мог еще разгуливать на свободе. Такой точности позавидовали бы даже натовские крылатые ракеты. А между тем, сумма за Гренделя была назначена нешуточная – 100 000 золотом. Искушение было велико, но только не у меня. Мы были не на восточном базаре, где абсолютно все можно купить и продать. К тому же, сдать Гренделя властям мне категорически не позволяло стандартное уличное воспитание.

   Примерно через полчаса неторопливой, но бодрящей прогулки по непролазным дебрям, весь исцарапанный ветвями, и от этого похожий на путника, который провел бессонную ночь с "голодной" темпераментной цыганкой, я с трудом вырвался на небольшую полянку с довольно уютной избушкой, колодцем и небольшим сарайчиком. Над домом и сараем незыблемо, словно античные колоны, стояли два столба дыма которые строго вертикально поднимались в небо и исчезали где-то в верхних слоях стратосферы. Они были видны, наверное, не только в Лангобарде, но и с любой точки бывшей Империи, и никак не могли не привлечь внимание, даже менее любопытных граждан, чем "охотники за головами". Я еще не успел, как следует критически отнестись к этому дополнительному элементу демаскировки и сделать ни одного шага. Я просто застыл в нерешительности на краю поляны. Между домом, сарайчиком и колодцем, в мокрой от пота рубахе, бегал с ведрами, ни на что не обращающий внимания, рыжий и конопатый детина. Дождавшись, когда он в очередной раз забежит в избу, я без стука вошел вслед за ним.

   Производство "элитного" пойла шло интенсивно нарастающими темпами. На раскаленной докрасна печи стояло несколько булькающих, алюминиевых бидонов, от которых, строго выдерживая технологию, словно артерии протянулись трубки к змеевикам из нержавейки. С противоположной стороны змеевиков охлажденный мухоморовый первач не спеша капал в стеклянные трехлитровые банки, аналогичные тем, в которые закатывают ядреные огурцы, которыми потом и закусывают подобный самогон. Увиденная картина создавала атмосферу космического спокойствия, абсолютной гармонии и полной соразмерности вселенскому умиротворению, если бы не мелькающий перед глазами детина.

   С пятой попытки, мне, наконец, удалось-таки ухватить детину за руку. Он застыл передо мной как лунатик, которого стянули во сне с потолка. Вид у него был даже и рядом не комильфо. Судя по тому, что творилось у него на голове, ему совершенно некогда было не то что стричься, а даже просто причесаться. Разбросанные по всему лицу тут и там заповедники шерсти и грязи, свидетельствовали о том, что он, вероятно, брился и мылся на ходу. При таком окружающем его изобилии алкоголя, он, скорее всего, вполне легко мог спиться, если бы ему не мешал тяжкий труд. Вызывающе блестящие, на чумазом лице, глаза выдавали его пагубную страсть к беспрерывной и тяжелой работе. Одет он был просто и скромно, строго в соответствии с местной сельской модой – в холщовые штаны и рубаху, истосковавшиеся по большой стирке. Это был Грендель.

   – Бог в помощь! Как успехи по переработке вод мирового океана в самогон?

   Грендель непонимающе захлопал рыжими ресницами, пока Великий ИИ не сгенерировал ему нужный ответ:

   – А вы с какой целью интересуетесь?

   – Исключительно из меркантильных интересов! Экология довольно капризная штука. Ее невозможно пощупать, но экологи утверждают, что она, все равно, как бы пока еще существует.

   – Нууу, здесь все предельно ясно. Они не первые преуспели в подобном, и конечно же, далеко не последние. А все исключительно банально, на самом деле. Необходимо вначале придумать проблему, затем ее устранение сделать своей работой, и в результате, спокойно получать зарплату за свое безделье.

   Вот уж совсем не подумал бы, что этот деревенский битюг окажется настолько тонким знатоком хитроумных мошеннических схем. Однако разговор начал уходить в слабо исследованную правоохранительными органами область, и я поспешил вернуть его в нужное русло:

   – Я не знаю, что общего у Лесного Царя со всем этим, но именно по его поручению я сейчас здесь нахожусь.

   – Лесного Царя?! Как же, как же... Прекрасно понимаю, о чем идет речь!

   – А я так и вовсе ни в зуб ногой! – по-старушечьи всплеснул я руками.

   Грендель ничего мне не ответил, а вместо этого с загадочной улыбкой Джоконды поманил меня рукой и вышел из дома. Дождавшись, когда я выйду вслед за ним, Грендель забежал в сарай, из которого тут же начали раздаваться тревожные звуки разрываемого голыми руками железа. Через несколько секунд из дверей сарая показался Грендель, который то тянул, то толкал перед собой до боли знакомый предмет. Я поначалу не мог взять в толк, как "это" могло поместиться в сарайчике далеко не выдающихся размеров, но перед моими глазами действительно была самая настоящая железнодорожная цистерна!

   Когда Грендель окончательно извлек на поляну огромную емкость и с победным выражением уставился на меня, мне не оставалось ничего иного, как задать самый глупый вопрос, на который я был способен:

   – Что это?

   По-видимому Грендель пощадил мою любознательность, и сразу признался:

   – Самый чистейший и крепчайший мухоморовый самогон! Можно даже сказать почти спирт!

   – А ты уверен, что именно это требуется от тебя Лесному Царю?

   – Конечно! И уже не в первый раз! Что же еще может он просить у меня?

   Я решил воспользоваться подвернувшимся случаем припереть Гренделя к стенке, и параллельно, кое что выяснить для себя:

   – Гретхен, например...

   – Гретхен?! Ха! Как я могу отдать ему Гретхен, которая и так по доброй воле уже находится у него?

   Неожиданный поворот. Хотя, что может быть неожиданного в стремлении двух противоположностей заполнить одну пустоту. Я не испытал даже самого слабого укола ревности. С Гретхен меня связывали исключительно взаимовыгодные отношения. Теперь меня беспокоила лишь одна огромная проблема, которая в виде кошмарной железнодорожной цистерны валялась прямо посреди поляны.

   – И что мне теперь с этим добром прикажешь делать? – я окинул взглядом необъятную металлическую ёмкость.

   – Можно просто катить ее по лесу, а можно положить в инвентарь, чтобы руки были свободными.

   Катить по лесу это чудовище, было равносильно новой прокладке БАМа в этих непролазных дебрях, но как засунуть цистерну в мешок-инвентарь я мог представить еще меньше. Мысленно подготавливая себя к неизбежному, я походил вокруг цистерны несколько минут, и наконец, решился. Выделив ее взглядом, я щелкнул по ней дважды виртуальной ЛКМ. И в очередной раз, был шокирован магической физикой игрового мира. Гигантская бочка мгновенно куда-то пропала, а меня самого тут же придавило к земле тяжестью ответственного груза.

   На всякий случай я заглянул в свой инвентарь. Ага! Вот и она! Занимает ровно одну ячейку в виде значка с уменьшенным в десятки раз изображением металлической цистерны. Но давит на плечи и гнет к земле этот значок, ничуть не меньше чем и его полновесный подлинник. И если бы не мой гипертрофированный показатель "Силы", меня бы уже давно раскатало бы этой цистерной в мокрую, холодную и некрасивую лепешку. А так я еще худо-бедно передвигаться могу.

   Наскоро, без лишних сантиментов, распрощавшись с Гренделем, я отправился в обратный путь. Мало того, что мне опять пришлось продираться через стены из деревьев и кустов, но теперь это необходимо было проделывать с едва выносимой нагрузкой. Я так вымотался, что буквально упал на поляну и лежал там некоторое время, собираясь с силами. Затем вызвал Хомяка и уже верхом направился в сторону великолепного Дуба.

   На этот раз долго звать Лесного Царя не пришлось. Едва я успел набрать побольше воздуха в легкие для очередного незабываемого призыва, как листва на нижних ветвях зашевелилась и из них показалась голова Лесного Царя, с копной подстриженных как попало волос. Лицо его, со следами тяжелейшего похмелья, было по-прежнему бородатое, но уже без усов. Вместо роскошных оленьих рогов его голову теперь украшали скромные козьи рожки.

   Рядом с ним среди листвы замелькали еще несколько рогатых мужских голов и довольно милых женских. Лесной Царь не дал мне времени разглядеть их более внимательно:

   – Не вздумай орать! Ну, что? Принес?

   – А как же! Забирай свое "кое-что"!

   И я с огромным облегчением выкатил из инвентаря железнодорожную цистерну с мухоморовым самогоном. Лицо Лесного Царя пошло пятнами радости и счастья, и окружающая его свита тоже заметно оживилась. Затем они все посыпались с Дуба как спелые желуди, а я вновь застыл на месте, словно громом пораженный. У меня разбегались глаза и я не знал куда мне смотреть: на рогатых мужиков с козьими ногами, заканчивающимися раздваивающимися копытами, или на совершенно обнаженных девушек с кожей цвета хаки. И хотя все мужики по факту оказались сатирами, а девушки – нимфами-дриадами, победили последние.

   Между тем, все они радостно толкаясь, кинулись к бочке, и я подумал, что их было бы опрометчиво считать трезвенниками. Кажется, сегодня вечером у них будет не просто вечеринка, а целое Вечеринище!

   Однако, мне, прежде всего, надо было побеспокоиться о деле, поэтому я вновь привлек внимание Лесного Царя к своей скромной персоне:

   – Я извиняюсь, что отрываю вас от бесспорно увлекательного во всех отношениях занятия, но что мне нужно будет сказать Гварнери в ответ на его просьбу?

   – Пройди вдоль ствола Дуба на Восток. – отмахнулся от меня, как от зеленой мухи Лесной Царь. – Там ты найдешь все, зачем прибыл сюда.

   Лесной Царь вернулся к прерванному занятию по откупориванию мега-канистры, а я потратил еще добрых пару минут, пока окончательно не разобрался, где находится Восток, и мысленно поблагодарил старую систему образования за свои школьные занятия по географии, без которых у меня бы с нынешним образованием ушло на подобное выяснение гораздо больше времени.

   Я не знал, сколько мне предстоит пройти, но все же решил идти пешком, чтобы ненароком не пропустить, предназначенное для Гварнери "кое-что", лежащее в густой траве. Хомяк понуро плелся позади меня иногда тыкаясь пухлой мордой в мою спину. Ствол гигантского Дуба незаметно и плавно искривлялся в пространстве, и наконец, когда цистерна, с окружавшими ее любителями горячительных напитков, исчезла за могучим изгибом, я внезапно наткнулся на то, что искал. Пропустить это я решительно не смог, даже если бы очень захотел. А что это именно то, что мне надо, даже сомневаться не приходилось. Передо мной возвышалась целая гора из роялей Рахманинова!

   Тайна происхождения роялей была, наконец, частично раскрыта. Значит, вот откуда Гварнери берет эти самые рояли. А вот откуда берет их Лесной Царь по-прежнему оставалось загадкой. Я думал обо всем этом не спеша, считая и складывая рояли в багажник-инвентарь Хомяка. Но, так и не додумался до чего-нибудь, хотя бы приблизительно путного, зато точно знал, что собранных мною роялей было ровно пятьдесят штук.

   Когда все рояли благополучно переместились с поляны в Хомячьи закрома, я мысленно отметил, что награда за задание Гварнери считай, что у меня в кармане. Но нужно было вновь возвращаться к Лесному Царю для закрытия других квестов. Я медленно побрел назад, тщательно обдумывая по пути свою стратегию поведения, и совершенно неожиданно попал на праздник жизни.

   На площадке, где я оставил цистерну самогона наедине с Лесным Царем и его окружением, полным ходом шло состязание по литрболу, которое при таком обилии совершенно голых женских тел, со стопроцентной вероятностью должно было закончиться неизбежным грехопадением. Заметив меня, раскрасневшийся Лесной Царь, уже порядком накативший, и от этого сама доброта, предложил мне присоединиться к их "пиршеству".

   Быстро окинув взглядом, безостановочно пьющую и закусывающую самогон всевозможными фруктами компанию, я не без удовольствия отметил, что помимо Царя, возле цистерны расположились еще четыре сатира и шесть дриад, которых мужчины уже распределили между собой – разобрали по одной на брата. Я не любил математику со школьной скамьи, и с годами эта нелюбовь только крепла. Но, несмотря на то, что я перенес это чувство во взрослую жизнь, нынешние предварительные расчеты меня и радовали и обнадеживали. Из шести дриад, одна оставалась свободной. Я прикинул все свои неплохие шансы на успех и откликнулся полным и бесповоротным согласием на предложение Лесного Царя. Тем более, что именно в разгар пира, я собирался расчетливо выбрать удобный момент для реализации своих дальнейших планов.

   После этого, я, как бы случайно, подсел к свободной дриаде, которую звали Дрионой, и принялся изо всех сил стараться ей понравиться. В ход шли все стандартные приемы соблазнения: безобидная ложь, беззастенчивая лесть и бесконечный поток комплиментов. Все это щедро запиваемое мухоморовым самогоном не могло не произвести желаемого эффекта у особы женского пола, которая уже изначально, сама по себе, была расположена к интиму. И хотя я не был сатиром, Дриона вскоре полюбила меня гораздо больше, чем любого из них.

   Однако, увлекшись процессом соблазнения, я не забывал украдкой следить за Лесным Царем, выжидая "тот самый" момент. Наконец, скорее почувствовав, чем поняв это, я поцеловал Дриону в глаза влюбленной лани, и без резких движений стал перемещаться в сторону Царя.

   Сидящего Лесного Царя заметно "штормило". Он, пытаясь сохранить равновесие, держался за свою соседку-собутыльницу, но та была пьяна не меньше, и они вместо того, чтобы поддерживать друг друга, синхронно совершали бестолковые, ломанные и раскачивающиеся движения немыслимых амплитуд. Я подставил Царю "дружеское" плечо, что помогло ему на какое-то время зафиксироваться. Он перевел на меня мутный, но полный благодарности взгляд, и я понял, что пора начинать:

   – А почему на нашей вечеринке нигде не видать твоей гостьи?

   Лесной Царь старался по крупицам собрать в единое целое остатки разума, пытающиеся изо всех сил расползтись по самым дальним закоулкам мозга, затаиться там и мечтать, чтобы их оставили в покое. Лишь неимоверным усилием воли ему удалось ухватить некоторые, для того чтобы собрать из них самый простой пьяный вопрос, обычно воспроизводимый заплетающимся языком:

   – Я не понял?!

   – Я говорю о Гретхен. Вы понимаете, кого я имею ввиду?

   По его виду я отчётливо заметил, что он все понял. Потому как он, практически мгновенно, стал гораздо трезвее, а все еще пьяные глазки Лесного Царя вспыхнули лукавым огнем:

   – А тебе то, что за дело?

   – Самое непосредственное! Ее дядя, владелец Трактира Ганс, всерьез был обеспокоен ее внезапным исчезновением, слезно просил меня выяснить, что с ней приключилось, и по возможности, вернуть ее домой.

   – Она вольна поступать так, как ей заблагорассудится! Она одинаково свободно может уйти отсюда, как и остаться здесь. Неволить ее никто не будет!

   – А не будет ли расценена, как наглая бесцеремонность, моя просьба увидеться с ней?

   – Ну, конечно же, нет! – громко расхохотался Лесной Царь, и через некоторое время продолжил. – Но отложим это все до утра. Тем более, у меня к тебе, в связи с этим, будет небольшое поручение.

   Спорить с Лесным Царем не имело смысла. Утром так утром. И я поспешил вернуться к заскучавшей Дрионе. Посидев еще некоторое время вместе за импровизированным столом, мы не сговариваясь поднялись и взявшись за руки пошли в ночное поле. Отойдя, как мне показалось на приличное расстояние, я увлекая за собой Дриону, упал вместе с ней в густую душистую траву...

   Когда мы отдышались, была глубокая теплая ночь. Мы лежали в обнимку и смотрели на усыпанное звездами небо. Затем мы стали незаметно погружаться в сон, и сквозь него, я еще некоторое время слышал где-то рядом подозрительные шорохи и несдерживаемые женские стоны. Затем мы с Дрионой окончательно провалились в сон, и подглядывавшие за нами, бесстыжие звезды остались единственными свидетелями праздника любви, бушующего вокруг нас.

   16. ЦЕНА ГОСТЕПРИИМСТВА.

   Утро наступило, как обычно своевременно, и перебудило своей свежестью даже самых ленивых. Дриона, как и цистерна с самогоном, куда-то исчезли. Лишь Царь всех дубов по-прежнему оставался на своём месте. К нему-то я и отправился, в надежде найти у его подножия живого Лесного Царя.

   Судя по виду лесного владыки, он проснулся совсем недавно и испытывал тяжелейшие последствия ночных посиделок в компании с самогоном. Я по себе знал, что человек, который принесет в подобной ситуации страдальцу похмелиться, будет ему товарищ, друг и самый ближайший родственник. Я принес.

   Чтобы хоть немного прийти в себя, Лесному Царю потребовалось довольно много времени, в течение которого, я успел разгадать японский кроссворд, смастерить скворечник и проверить котировки акций на местной фондовой бирже.

   Нашедшего себя на некоторое время Лесного Царя хватило ровно на то, чтобы отметить мне на карте очередной пункт, куда я должен был отправиться и свалить там пятьдесят деревьев, которые затем следовало доставить Царю. И лишь после этого он соглашался организовать мою встречу с Гретхен. Покончив с инструкциями, Лесной Царь вновь продолжил страдать в одиночестве, а я загарцевал на Хомяке в сторону места нового задания, указанного на карте.

   Ехать пришлось неоправданно долго. Вначале лес был привычно непроходимым, затем он начал редеть и стал просто густым, а затем плавно сменился редколесьем. Еще через некоторое время я ехал по пустошам, на которых издевательски торчали одинокие хилые стволы растительной падали.

   В итоге, мне только и осталось, что сдвинуть кепку и в задумчивости чесать затылок. Я стоял ровно на маркере, отмечавшем мой пункт назначения. Проверив уже несколько раз, я убедился, что ошибки здесь быть не может, и нахожусь я именно там где надо. Но, дело в том, что вокруг меня был голый пустырь, и здесь не то, что пятьдесят деревьев, здесь не было ни одного, пусть даже и самого кривого и дохлого деревца.

   Потрясенный и возмущенный до глубины души, весь обратный путь я прокручивал в голове свой предстоящий разговор, выраженный в грубой матерной форме, с этим рогатым алкашом, Лесным Царем, который судя по всему, не глядя ткнул пальцем в карту. Я просто кипел от негодования. Последняя часть пути была уже традиционно самой трудной, что еще больше вскипятило и без того мой разум возмущенный. Ввалившись на поляну, я не испытал никакого облегчения. Первые несколько шагов я совсем не заметил никакой разницы. Я даже не заметил, как на поляне что-то неуловимо изменилось. Скорее даже не поняв, а где-то на уровне интуиции почувствовав угрозу, я в последний момент, успел вызвать Короля Лича и всех питомцев. И тут понеслось.

   Первая стрела угодила мне в живот, проткнув меня насквозь, и частично израсходовав свою энергию на защиту, выбила тысячу единиц моего Здоровья. Согнувшись пополам, я начал медленно вытягивать из себя длиннющую стрелу, краем глаза наблюдая, как в моих бойцов тоже втыкаются точно такие же. Тогда я заорав от дикой боли одним рывком выдергиваю из себя стрелу, а из инвентаря Гитару Ленина. Начинаю шустро навешивать баффы на себя и своих бойцов, исцеляю всех, кто попался на глаза. Немного выровняв положение, пытаюсь определить, кто посмел воспользоваться моей доверчивостью и так коварно напасть на меня.

   Облако пыли, катящееся от Дуба, я заметил почти сразу же, как и стоявшего на пригорке у его подножия одинокого стрелка, в деревянном шлеме с ветвистыми оленьими рогами, деревянных же доспехах, и с огромным луком в руках.

   Но кто бы это мог быть? Я напряженно вглядываюсь в "вывеску" трепыхающуюся над головой стрелка и с горькой усмешкой качаю головой. Кто же мог меня атаковать в самом сердце владений Лесного Царя? Ну, конечно же, только сам Лесной Царь, собственной персоной, принявший новый облик!

   И тогда для меня все стало совершенно ясно и прозрачно, как налоговая декларация. Этот гаденыш – Лесной Царь – совершенно не собирался выполнять свое обещание. Вместо этого, он услал меня подальше под благовидным предлогом, а сам использовал время моего отсутствия, в течение которого я совершенно безнадежно искал то, чего не было и быть не могло, с максимальной пользой для себя, чтобы восстановиться после убийственной попойки и основательно подготовиться к моей встрече.

   И теперь он преспокойно обстреливал себе из дальнобойного лука мой отряд издали, а к нам приближались, показавшиеся из облака пыли три медведя, столько же волков и четыре матерых вепря – все двухсотого уровня и огромных размеров.

   Пока враг приближается, я едва успеваю расставить своих бойцов в уже проверенный в чистом поле боевой порядок. На правый фланг выдвинул Короля Лича с его кадаврами. На левый фланг сместил Жабу с усилением в виде двух зайцев – Страха и Ужаса – а в центре остался сам с Хомяком и последним зайцем Кошмаром. Всё. Все на местах. Резервов нет и остаётся только держаться и умирать с музыкой. Я усмехнулся и покрепче перехватил Гитару.

   Оставалось немного потерпеть, когда Король личей дождется наиболее подходящего момента, чтобы жахнуть по врагу своими умениями массового поражения, а затем плавно подключаться и самому. Вижу, как ничего не подозревающий и уверенный в своей мощи противник неотвратимо приближается к моему отряду и тут же запутывается в переливающихся вспышках "Огней Святого Элмо". Потеряв почти треть здоровья звери Лесного Царя, опутанные черными молниями, теряют уже чуть больше половины. Но, не обращая на это никакого внимания, они с разгона врезаются в мой отряд.

   Первыми, удар принимает нежить Короля Лича, и я успеваю заметить, как кадавры взлетели вверх и большими поломанными куклами закувыркались в воздухе. Зайцы прыснули в стороны, как гигантские бильярдные шары. Досталось даже крупным Жабе и Хомяку, которые приняв удар, вначале пропахали землю несколько шагов на лапах, а затем, все же не выдержав, покатились по траве большими цветными мячиками. Разница в уровнях давала себя знать.

   Через мгновение все мои бойцы вновь оказались на ногах и лапах, и начался ад рукопашной схватки. И нас и врагов было поровну, и мы дрались по-честному, как на дуэли, один на один.

   Мне достался косолапый крепыш с блестящей, от сбалансированного питания, шерстью. Через мгновение мы сошлись, и мир сузился до размеров рыжевато-бурого, враждебного пятна передо мной. Размашистые удары когтистых лап, валивших с одного удара на землю, чудовищная пасть с огромными, влажно блестящими, клыками, глубоко вгрызающимися в мою плоть, и оглушительный рев, которым сопровождались все его атаки, производили не только психологическое воздействие. Но опасения были напрасны. Двести пятьдесят единиц входящего урона, достававшиеся мне после прохождения моей защиты, были вполне терпимы. Поэтому я даже имел наглость не обращать внимания на его атаки, и отвечать на них лишь время от времени, в основном оказывая помощь своим бойцам. Медведь здорово отвлекал, но я все же находил время лечить своих помощников, особо нуждавшихся в неотложной медицинской помощи.