Текст книги "Квартира"

Автор книги: Павел Астахов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

Цифры

Егор Кузьмич писал все утро. Он тщательно выводил буквы и слова, выстраивал их в аккуратные столбики и напротив каждого столбика помещал цифры; проверяя себя, щелкал кнопками большого калькулятора, писал, считал, снова писал, складывал и умножал. В конце листа Егор Кузьмич подводил черту и аккуратно вписывал в графу «Итого» очередную цифирь. И поскольку трудовой день он начинал по армейской привычке в семь утра, до начала приема к десяти часам Ковтун уже успевал заполнить несколько листов. В десять ноль-ноль секретарь, как всегда, занесла большую кружку крепкого чая, и Ковтун потянулся, хрустнул суставами и с удовольствием отхлебнул янтарной влаги.

– М-м-м. Красота! Танечка, не звонил ли Поклонский?

– Нет, Егор Кузьмич. Но пришел и ждет приема Павлов Артемий Андреевич.

– Павлов?! – изумился Ковтун; он полагал, что с Губкиными все решено раз и навсегда.

Секретарша испуганно подобралась: она истолковала его изумление по-своему.

– Вы сами сказали, Павлова – вне очереди…

Ковтун откинулся в кресле.

– Что ж… пусть заходит.

Обычно он решал проблемы такого уровня в один щелчок пальцами. И только сегодня все покатилось в точности в обратную сторону.

– Спасибо за звонок генеральному, – первым делом поблагодарил Артем. – Все мгновенно наладилось: и дело завели, и в приемной часами сидеть не надо. Сразу приняли, сразу все объяснили.

Ковтун самодовольно улыбнулся: в полном перечне услуг, которые может предоставить современный российский чиновник, личный звонок генеральному прокурору котировался крайне высоко – в первой десятке.

– Но у меня еще одна просьба, – продолжил Артем, – я хотел бы выяснить, не затевают ли по моему адресу реконструкцию или новое строительство? Я знаю, вам это проверить – две минуты.

Егор Кузьмич польщенно хохотнул:

– Я думал, у тебя что серьезное. Какой адрес дома?

Артем на мгновение поднял брови, затем, видимо, сообразил, что хозяин кабинета у них в гостях не бывал, и тут же надиктовал адрес.

– Как ты сказал? – не поверил своим ушам Егор Кузьмич.

Артем повторил. Это был адрес той самой площадки, что значилась в подписанной вчера Ковтуном для Поклонского бумаге. Егор Кузьмич полез в стол, вытащил кипу папок, тут же, уставившись пустым взором в не имеющие отношения к делу бумаги, пролистал их все и покачал головой:

– Знаешь, Артем, перезвони-ка мне после обеда, – скорбно поджал он губы. – Центр у нас на особом учете, отдельно лежит, и мне вот так, с ходу, не разобраться. Позвонишь?

Адвокат помедлил, все-таки кивнул, и Ковтун проводил его задумчивым взглядом, затем приказал ни с кем четверть часа не соединять, а спустя двадцать минут сам набрал номер Поклонского.

– Здравствуй, Игоряша. Как поживаешь? И, кстати, пока не забыл, во сколько ты оценил эту башню на Арбате – в два ярда? Я не ошибся?

Поклонский определенно насторожился, но Ковтун вовсе не собирался пересматривать условия сделки; они его более чем устраивали. Егор Кузьмич просто пытался оценить масштабы риска, случись что.

– Ну… да, – отозвался наконец Поклонский, – два. Ярда.

– И когда начинаешь?

Поклонский совсем уж напрягся:

– Все по плану, Егор Кузьмич. Буквально пару деньков дайте мне.

Ковтун усмехнулся. Насколько он знал Артема, двух дней у них не было.

– Я-то дам. Мне вот никто не даст. Ты же знаешь, Игоряша, как нас председатель шкурит. Это тебе не Виктор Степаныч, дай бог ему здоровья. Мне как раз завтра докладывать на президиуме о состоянии жилищного строительства. Ты же знаешь, пять самых крупных китов захлебнулись. Может, и ты уже… банкрот?

– Что вы! – возмутился Поклонский, явно пытаясь понять, как выкрутиться. Не понял и решительно «взял вес»: – Вот что, Егор Кузьмич, раз такая ситуация, считайте – я уже приступил!

Сутки

Было в голосе отставного генерала что-то такое, отчего Поклонский не верил ни единому его слову. А тем временем Ковтун его хвалил – цветисто и совершенно бесстыдно:

– Ай, молодца! Вот это мне нравится! Такого Игоря Поклонского я уважаю. Чудно! Теперь давай уточним по срокам…

Поклонский от ощущения нависшей угрозы едва не задохнулся.

– Воды!!! – захрипел он мимо трубки.

Девушки рванули наперегонки и, ударившись лбами в дверях, попадали на огромную бизонью шкуру.

– Идиотки! – прошипел им вслед Поклонский. – Овцы драные!

– Але? Игоряшенька, это ты кого там костеришь? Не меня? Когда, говоришь, приступил?

– Нет-нет, Егор Кузьмич, – заверил Поклонский. – Это так. Мимо. Вы ни при чем. Я говорю, начал работы вчера.

– Прекрасно. Так и отмечу. Молодец! Но там же вроде бы какое-то строение числится? Так?

Поклонский позеленел: Ковтун двигался на него, словно паровой каток.

– Пока числится. Но завтра уже не будет. Дайте сутки.

Ковтун недоверчиво хмыкнул и после долгой, почти театральной паузы произнес:

– Ну что ж. Я тебя за язык не тянул. Сутки так сутки. Работай, Игоряша. Жду новостей.

Напрочь забывший о том, что еще вчера он обрел имя Гор, достойное бессмертных, Игорь Михайлович утер со лба липкий пот и набрал номер Жучкова.

Номер молчал.

«А ведь Лев Давидович прав… – вспомнил Поклонский слова своего главного финансиста. – С этим Жучком пожестче надо. Пожестче!»

Он дождался писка записи автоответчика и четко, почти по слогам произнес:

– Не дай бог, если моя площадка этой же ночью не будет свободна. Я тебя живьем закопаю. Ты видел, где.

Спор

То, как мгновенно поменялся в лице министр, едва Артем назвал адрес, не заметить было сложно. Да, это длилось доли секунды, но вкупе с этим затяжным перебиранием папок картина сложилась однозначная.

«Он знает!»

И когда на выходе из министерства Артем снова оказался в толпе митингующих дольщиков-пайщиков, он уже чувствовал себя одним из них – кинутым жуликами и обманутым родной властью. Впрочем, здесь, на улице, кое-что изменилось: неподалеку стояла машина знакомого ТВ-канала, а прямо перед ним журналистка брала интервью у кутающегося в шарф пикетчика.

– Господин Павлов? – изумилась журналистка и мгновенно переключилась на адвоката: – Один комментарий!

Только что переживший в кабинете Ковтуна глубочайшее потрясение, Павлов менее всего желал комментировать чужие проблемы, но, делать нечего, вздохнул и двинулся навстречу.

– Да, конечно.

– Вы не находите, что Министерство строительства поступает неэтично, игнорируя стольких обманутых инвесторов?

Адвокат печально улыбнулся. Журналистка ставила вопрос так, что ответить на него можно было одним-единственным образом – если не хочешь выглядеть черствым и бездушным. Но быть ведомым он не собирался.

– Я бы сказал иначе, – легко перехватил он инициативу, – проблемы инвесторов давно перешагнули уровень Министерства строительства и требуют юридического решения на самом высшем уровне власти.

«Заряженная» на конкретную задачу и не имеющая полномочий поминать всуе «высший уровень власти» журналистка покраснела, и было видно: разозлилась.

– Значит ли это, что сами вы, адвокат Павлов, расписались в беспомощности, – быстро перевела она интервью в другую плоскость, – и считаете обычную адвокатскую работу с этими несчастными неэффективной?

Артем тоже разозлился, а вокруг наступила такая глубокая тишина, словно судьба всех обманутых дольщиков страны зависела от его ответа.

– Работа адвоката была, есть и будет самым эффективным способом юридической защиты человека! – внятно произнес он.

– Так, может быть, вы и поможете этим людям?

Артем поморщился: его пытались сделать орудием, но вопрос был задан.

– По рукам, – кивнул он, – а вы осветите начало этой работы.

Журналистка растерянно хлопнула ресницами, а Павлов повернулся к толпе:

– А кто у вас тут старший?

Только что дававший интервью замотанный шарфом мужчина лет шестидесяти, в очках и шапке-пирожке, кашлянул и поднял руку:

– Так это… я. Меня, извините, выбрали.

– Давай, Кеша, выступай! – подтолкнул его вперед парень в дубленке. – Пока телевидение не уехало.

– Отлично! Иннокентий? – обратился к нему Павлов.

– Нет-нет, – с надеждой покосился на журналистку мужчина, – я уже тут говорил: меня зовут Станислав. А Кешей прозвали друзья по горю. Горе, оно у нас общее.

Он тяжко вздохнул, закашлялся, и старушка в облезлой шубке пододвинулась поближе и, сокрушенно качая головой, пояснила журналистке:

– Кешенька у нас чахоточный.

Журналистка подала знак оператору, и Артем понял, что интерес к теме пикета быстро падает, и целиком переключился на Иннокентия:

– А почему же вы не лечитесь?

Если честно, до сего момента он искренне полагал, что чахотка осталась в XIX веке – вместе с политкаторжанами и персонажами доктора Чехова. Оператор тем временем опустил камеру, журналистка – микрофон, и оба они бочком-бочком двинулись в сторону машины. Кеша проводил беглецов недоумевающим взглядом, вздохнул, вытер платком рот и натянул шарф повыше.

– Извините, товарищ Павлов, но у нас бомжей не принимают в больницу. У меня, простите, нет прописки.

Артем, знающий довольно многих людей, полез в портфель и быстро нашел нужную запись.

– Иннокентий, то есть Станислав, вот вам телефон врача. Зовут его Виктор Федорович Скляр. Позвоните от меня. Он очень хороший врач и прекрасный человек. Завотделением в городской больнице. Немедленно звоните и езжайте.

Он вытащил свою визитку, написал на обратной стороне координаты друга-врача, почти силком сунул визитку в руки Станислава и оглядел стихийно сложившийся вокруг него актив.

– А к депутатам своих округов кто-нибудь из вас обращался?

И сам же понял, что ляпнул глупость, поскольку если нет прописки, значит, нет и округа, а нет округа, нет и своего депутата. Власть, создающая законы, потворствующие мошенникам, от претензий наиболее пострадавших избирателей была надежно прикрыта.

– Да мы к кому только не ходили! – наперебой заголосили пикетчики.

– В Администрации, мэрии, у Белого дома, в Госдуме…

– Даже в Совете Федерации…

– И что… никто из сенаторов или депутатов с вами даже не поговорил? – удивился адвокат.

Голоса сами собой стихли, и Кеша-Станислав, прокашлявшись, взял разговор на себя:

– Говорили. У Жириковского говорили, у Милонова говорили… но, сами понимаете, они же популисты, им только лозунги нужны…

– Кеша, а как же Кныш? – напомнила старушка в облезлой шубке.

– Ну да, – согласился Кеша-Станислав, – Александр Кныш, сенатор от Поморья, помогал. Очень хороший человек.

«Сенатор?» – мгновенно отметил Артем; случись ему ввязаться в по-настоящему крупный конфликт с людьми уровня Ковтуна, а к тому шло, помощь сенатора была бы совсем не лишней.

– А кто он, этот Кныш? – поинтересовался он.

Станислав снова закашлялся, и в разговор встрял бородатый парень:

– Председатель комитета по капитальному строительству и жилью в Совете Федерации.

Услышав название знакомого комитета, обманутые дольщики наперебой заговорили. Они вполне владели оперативной информацией и функции всех «плохих» и «хороших» комитетов, поделенных по принципу «за дольщиков или против», знали наизусть.

– Они там и слушания проводили…

– И обсуждали на комитете…

– Обращение к министерству приняли. Предложение в комитет по законодательству внесли…

Артем слушал и понимал, что напрасно ограничивался в своей борьбе исключительно юридическими мерами. Иногда политические методы обещают намного больший эффект.

– Так вы с нами или как? – внезапно поставил правильный вопрос прокашлявшийся Станислав.

Артем кивнул:

– С вами. Но мне нужна связь с активом.

Он уже выстраивал новый план. Этих людей и впрямь словно послало само Провидение.

– У меня есть списки, – протянул сложенные вчетверо замусоленные листы Станислав, – возьмете? Только чтобы всерьез!

– Спасибо, – оценил уровень доверия Артем, принял бумаги и бережно уложил их во внутренний карман пальто.

Хоккей

Матч хоккейных звезд, задуманный с целью возрождения интереса к некогда самому популярному в Великой Стране виду спорта, задумывался и готовился давно. Легендарный вратарь, десятикратный чемпион мира Слава Третьяк положил много лет и еще больше нервов на то, чтобы «Матч Всех Звезд» был проведен в столице, в новом Ледовом дворце. Именно сюда по его приглашению съехались лучшие ледовые игроки и ветераны со всего мира; российские легионеры отпросились и приостановили свои контракты ради одной недели в Москве. Матч обещал быть зрелищным и незабываемым, на него собирались прибыть даже премьер-министр и президент – каждый со своей свитой. По этой причине и меры безопасности вокруг Дворца принимались самые жесткие и всеобъемлющие.

И все-таки наивысшие ставки среди всех посетителей Ледового дворца были у адвоката Павлова. Поскольку на хоккей часто ходят вместе, он крайне рассчитывал увидеть здесь, по соседству с номером места найденного вчера билета, одноухого или его подельников, еще вчера прижимавших адвоката к подъездной двери. Нет, у Артема еще не было четких планов, как быть с возможными убийцами отца, но и не прийти сюда он не мог.

«В конце концов, – решил он, – если даже не встречу бандюганов, хоть на финале поболею за наших». Поэтому, еще собираясь на работу, он позвонил своей помощнице Кате и поручил достать хоть из-под земли еще один билет на вечерний хоккейный матч. И желательно в сектор «А». Идти по найденному билету он считал неприличным, да и наблюдать со стороны было ловчее.

Чтобы не выделяться, Павлов нацепил бейсболку яркой патриотической раскраски и с надписью «ALL STARS TEAM RUSSIA». Вокруг шеи намотал фанатский шарф в виде российского триколора, добавил к этому ансамблю темные очки и сразу же превратился в провинциального туриста-фаната.

– На воротах команды Всех Звезд России, – вещал в патриотическом надрыве комментатор, – сегодня, как и всегда, в самые сложные спортивные времена неусыпно дежурит человек-легенда, ледовый богатырь Владислав Третьяк!

Зал загремел аплодисментами.

Артем двинулся в проход. Аккуратно выглянул из-за угла и стал отсчитывать ряды и места. Вычислил место найденного билета, и оно, разумеется, было свободно. А вот кто сидит рядом с заветным местом, Артем разглядеть не мог. И вот тогда сзади раздался шум возни.

– Мужчина, вам не сюда. У вас другой сектор. Постойте! – беспомощно пищала девочка-волонтер.

– Расслабься, курица! На тебе на конфеты, – грубо прервал ее хриплый мужской голос. – Ну, че уперлась? Ты же не мент, а человек! Сейчас гол пропущу из-за тебя.

Артем замер, бросил косой взгляд и натянул бейсболку поглубже. Мимо него, расталкивая болельщиков, протискивался одноухий, и двигался он к единственному свободному месту – в точности по найденному Артемом билету, так, словно выучил номер места наизусть. А в то самое мгновение, когда он добрался до нужного ряда и места, навстречу ему поднялся маленький округлый человечек.

«Жучков?!!»

Александр Дмитриевич не только встал, пропуская одноухого, но и пожал ему руку!

Недостающие пазлы встали на свои места, и теперь Артем видел картину преступления почти целиком. Он быстро вытащил телефон, но чтобы получить четкое фотоизображение этих двоих рядом, пришлось бы подходить чересчур близко. Он огляделся по сторонам и увидел то, что ему надо: тощего парнишку с огромной телекамерой на плече, и на этой телекамере красовался хорошо знакомый адвокату лейбл телеканала.

«По-моему, Саша…» – подумал Артем и дружески хлопнул оператора по плечу:

– Привет!

– Здравствуйте, Артемий Андреевич… – широко улыбнулся парнишка. – Тоже поболеть пришли?

Артем кивнул и подошел ближе.

– Саш… огромная просьба. Возьми крупным планом, спереди во-он те места, – адвокат провел рукой. – Я потом в студии файлом заберу.

– Конечно, Артемий Андреевич, – счастливо улыбнулся парнишка. – Сейчас сделаем.

– Гоо-о-оол!!! – разнеслось неожиданным залпом по стадиону, и все повскакивали с мест.

Павлов пригляделся к едва отреагировавшим на гол и активно переговаривающимся Жучкову и одноухому и стиснул зубы. Лучшего доказательства тесной связи начальника жэка с криминалом и быть не могло.

Тут на адвоката и наткнулся парень в огромных роговых очках и с беспомощным взглядом, внешне напоминавший заучившегося студента.

– Ой, простите… а какой счет?

Артем не помнил счет матча, а поэтому просто ткнул рукой в сторону электронного табло и тут же осознал, что облик парня показался ему очень знакомым. Сбивали только очки.

– Спасибо, – поблагодарил «студент» и двинулся прочь.

Артем машинально хлопнул себя по карману, где лежал мобильный телефон и бумажник, и так же практически на автомате ухватил парня за рукав:

– А ну, постой.

Карман пуст, а в наивном «студенте» адвокат уже опознал самого нахального пацана из Зойкиной компании.

– Не надо, Кореш! – перехватил Артем и вторую руку, которой, как он помнил, Кореш вытаскивал свою любимую заточку.

Кореш дернулся, понял, что это бесполезно, и посмотрел поверх очков.

– А-а-а… Привет от старых штиблет! А я думал, что за лох вырядился чучелом. А это ты. Руки пусти! Не ссы, не трону. Чего надо?

– Верни, что взял, – потребовал Артем и силой заставил Кореша вытащить вторую руку из кармана.

Тот усмехнулся, продемонстрировал пустую ладонь и вдруг замер, уставившись куда-то за плечо адвоката.

– Ах ты, сучара. Это же он!

Артем покачал головой: приемчик, чтобы слинять, был из дешевых. Но парень рванулся так сильно, что Артем был вынужден навалиться на него всей массой.

– Пусти… – выдохнул Кореш. – Пусти, адвокат. Там этот гад без уха!

Артем так опешил, что выпустил, вот только Кореш уже никуда не рвался и смотрел на заветные ряды болельщиков, как молодая овчарка на волка – с возбуждением и страхом.

– Откуда ты его знаешь? – спросил Артем.

Кореш сглотнул.

– Он Кошмарика замочил.

А еще через мгновение глаза Кореша наполнились пофигизмом и бесшабашной удалью.

– Все, бывай! – оттолкнулся он от Павлова и двинулся прочь, и адвокат увидел, что у незадачливого карманника была и страховка – двое стоявших неподалеку и напряженно следивших за разговором друзей.

– Э-ээй! А вещи?! – напомнил Артем.

– Смотри в кармане!

Звездная

Артем успел выстроить добрый десяток схем поимки одноухого, но все они грешили одним: отсутствием прямых и неопровержимых улик. А потом случился красивый гол, болельщики вскочили, принялись прыгать и обниматься, все смешалось, а в самый разгар этой вакханалии Артем вдруг почувствовал, что на него смотрят. Адвокат стремительно просканировал взглядом все доступное пространство и увидел одноухого. Бандит шел, а точнее, прорывался сквозь орущих болельщиков буквально в нескольких метрах от Павлова и взгляда от него не отрывал.

Кровь ударила Артему в голову, он бездумно рванулся к бандиту, и… тут же увяз в бегущих по проходу вниз, потерявших разум от победы любимой команды фанатах. Одноухий на той стороне человеческого потока усмехнулся – издевательски, как победитель.

– Ты поплатишься, – вполголоса пообещал ему Артем.

И по тому, как снова усмехнулся бандит, было видно: он все прекрасно понял. А когда эта вакханалия кончилась, одноухого уже не было. Артем обыскал все вокруг и… признал поражение.

«Расспросить Жучкова?» – чуть успокоившись, подумал он.

Недружественный, скажем так, разговор вполне мог побудить Александра Дмитриевича расколоться.

«Или наоборот – наглухо закрыться…»

А еще такой разговор мог нежелательно ускорить события, а главное, Артем не поручился бы, что одноухий прямо сейчас не наблюдает за ним, – как совсем недавно за бандитом наблюдал сам Артем.

«И что теперь делать?»

Артему остро не хватало информации об этом, наиболее, пожалуй, опасном персонаже всей криминальной драмы.

«Может, с детдомовцами перетолковать?»

Судя по словам Кореша, у детдомовцев уличающая одноухого информация была. Если бы они дали показания, тот был бы мгновенно изолирован, а следствие по факту гибели отца адвоката наконец-то сдвинулось бы с мертвой точки.

«Зойка?»

Артем достал снова оказавшийся в кармане телефон и по памяти набрал некогда написанный Зойкой на его ладони номер.

– Алло? – ответил резкий женский голос.

– Гражданка Звездная?

– Ну? – промычала девушка.

– Вы – Зоя? – Артем вовсе не был уверен, что телефон точный.

– А чего надо-то?

– Мне нужна Зоя Звездная, – терпеливо произнес адвокат. – Она мне оставила телефон. Это вы – Зоя?

– А ты кто? – заинтересовалась трубка.

Если это и была Зоя Звездная, она его не помнила и по голосу опознать не могла.

– Я адвокат Артем Павлов.

– А-а-а-а…. Понятно. Ну, да. Это я. А что надо?

В трубке равнодушно зевнули, а Артем задумался. Выложить вот так вот, по телефону, что его интересуют обстоятельства убийства некоего Кошмарика, означало прекратить разговор в самом его начале.

– Вы же дали мне телефон… вот я и подумал…

Артем никак не мог выбрать правильную манеру беседы с этой девушкой, и Зойка это определенно почувствовала.

– Слушай, адвокат, а пригласи лучше девушку в ресторан, – неожиданно предложила она.

– Приглашаю! – мгновенно отреагировал Павлов.

– Когда? – оживилась девчонка.

Павлов глянул на Жучкова. Тот, грамотно выдержав паузу между уходом одноухого и своим, совершенно утратил интерес к матчу и сейчас пробирался по ряду мимо коленей орущих от восторга фанатов.

– Прям сейчас. Едем в «Бистро», на Саввинскую. Знаешь? Где тебя забрать?

– Знаю. Не надо забирать. Сама доберусь. Через полчаса буду. Чмоки!

Артем так и замер с трубкой возле уха. Пожалуй, он впервые пригласил симпатичную девушку в ресторан с одной-единственной целью: цинично использовать.