Текст книги "Как приручить мужа—изменника (СИ)"
Автор книги: Паулина Андреева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)
Глава 15
Чем ближе я подходила к зданию суда, тем сильнее становился мандраж. Меня буквально выворачивало наизнанку от одной мысли, что сегодня наши пути с Михаилом разойдутся, как в море корабли.
Понимание правильности моего поступка нисколько не умаляло моей печали. Как бы то ни было, я продолжаю неистово любить мужчину, сумевшего превратить мою ненависть в любовь. Надеюсь, когда-нибудь, я смогу проснуться утром и признать, что всё было не зря. Все эти чувства. Вся боль. Нежность и страсть. Я смогу понять, что этот этап моей жизни даровал мне будущее, в котором я не буду совершать ошибок, которые стоили мне совместной жизни с Зотовым.
Стук каблуков по тротуарной плитке набатом бил по ушам, отсчитывая секунды до точки невозврата. Подойдя к массивной входной двери, я вобрала в себя побольше воздуха, чтобы рвануть её на себя и перешагнуть черту, за которой меня ждёт неизвестность. К н и г о е д . н е т
Спёртый воздух душного помещения не успел полностью заполнить мои лёгкие. Сильные мужские руки дёрнули меня на себя, чтобы я вновь оказалась за порогом суда.
Я знала, что это – Миша. Его руки моё тело запомнило на весь остаток жизни. Оно, как зачарованное, подчинилось своему хозяину и позволило утянуть себя. Увлечь на ту сторону, где всё привычно, но по-прежнему неопределенно.
– Нют… – шепнул мне на ухо, крепко держа в своих объятиях.
– Миша, – вторила ему вполголоса.
Мы застыли посреди улицы, боясь сдвинуться с места. Между нами звенело напряжение, которое, если выйдет из-под контроля, разрушит целый жилой квартал до основания.
Дыша в унисон, мы молча стояли, мешая пешеходам бежать по своим делам. Но в этом молчании было столько всего. Это безмолвие кричало, надрывая глотку, обо всём, что было не высказано. И мы оба понимали боль, о которой кричит тишина. Пропускали её через себя. Чтобы отпустить прошлое, которое грузом из сожалений и обид, тянуло нас на дно.
– Я не хочу делать этого, – первый нарушил тишину мужчина, укутавший меня своим теплом. – Не смогу.
– Миша…
Его имя слетело с языка одновременно с первой слезой.
Слышать эти слова невыносимо больно. Я так о них мечтала, но сейчас они кажутся мне неуместными. Как розовый фламинго среди пингвинов на льдине. Это что-то невероятное. Завораживающие. Но идущее вразрез законам природы.
– Я знаю, что ты хочешь мне сказать. Да, поздно… Да, я сделал тебе больно… Знаю, что облажался. Заигрался с чувствами и упустил время. Но, Нюта… Мне претит мысль, что тебя нет в моей жизни, – запальчиво объяснял он, щекоча мою шею своим горячим, лихорадочным дыханием. – Может, это эгоистично решать за нас обоих, но я хочу попробовать всё исправить.
– Но, – попыталась я вставить, но Миша перебил.
– Нет никаких «но». Я люблю тебя. Жизни без тебя не представляю с тех пор, как ты лукаво сверкнула своими брекетами, – беззлобно хохотнул он. – Загипнотизировала меня стальным блеском.
– Зотов!
– Да, любимая? – мурлыкнул мужчина, оставив горячий поцелуй на моей шее.
От этого влажного отпечатка, мои ноги покосились, став ватными. Та самая последняя бабочка, которая выжила после наводнения из боли и отчаяния, воспарила в моём животе. Тело покрылось мурашками и мне захотелось мурчать, как котёнок в тёплых руках своего хозяина.
Наши отношения никогда не были в рамках нормальности. Они не вписывались в общепринятые каноны.
Но может нам именно это и нужно было?
Может, если мы сумели, пройдя этот путь, сохранить любовь, то у нас получится?
Бояться сделать шаг навстречу заветной мечте – обречь себя на годы сожалений. Ведь правду говорят, что пока не попробуешь – не узнаешь.
– Увези меня отсюда, – глотая слёзы, которые градом сыпались из глаз, я кое-как смогла произнести.
Эти слова дались мне очень нелегко. Рискнуть и, зная, что неудача уничтожит меня навсегда, нырнуть в этот омут – очень сложно. Но я это сделала…
Совершила судьбоносный шаг. Только не вперёд, а назад. Ведь иногда, чтобы изменить свою жизнь к лучшему, не обязательно двигаться вперёд, а достаточно обернуться и рассмотреть то, что было упущено.
Мужчине не нужно было повторять дважды. Не обращая внимания, на возмущённые возгласы прохожих, он подхватил меня на руки и понёс в сторону парковки, неустанно продолжая бормотать что-то себе под нос. Слов я не понимала, точно знала, что он говорил, что-то приторно сладкое.
На парковке стоял абсолютно новый внедорожник, который слепил глаза своей белизной в лучах полуденного солнца. Белый? У этого ангела тьмы теперь светлый автомобиль?
Моё удивление не осталось незамеченным. Миша с озорной мальчишеской улыбкой пояснил:
– Новый, – и пожав плечами добавил. – Мой пришлось отдать Тиму в качестве моральной компенсации. Теперь эта дурацкая тыква будет осквернять собой салон моей машины.
– Чем тебя тыква не устроила? Они с носорогом очень гармонично смотрятся вместе, – бездумно выпалила я и прикусила себе язык.
– С носорогом? – хохотнул он. – Это ты так Тимоху обозвала?
– Угу, – смущённо кивнула головой в ответ, когда мужчина усадил меня в кожаный салон бежевого цвета своего нового монстра.
– Он в курсе? – продолжая надо мной потешаться, уточнил он.
– Угу, – опять кивнула.
– Анюта, ты – чудо! – сказал он и, схватив мою голову двумя руками, чмокнул в нос. – Ты мне такой подарок сделала. Я теперь только так и буду его величать.
– Может не надо, а? – взволновано спросила я этого шкодного мальчишку в облике взрослого мужчины.
– Ага, и упустить возможность простебать его? Да никогда! – заявил Зотов. – Я годами пытался придумать ему прозвище, но ничего не приходило подходящего на ум. А тут прямое попадание при первой встрече. Ты себе даже не представляешь насколько ты точно определила сущность это элемента.
– Но ты же с ним дружишь. Если я конечно не ошибаюсь.
– Дружу, – подтвердил он. – Тимоха мне, как брат. Но это не меняет того, что это самый трудный человек, с которым я сталкивался. Если не считать тебя.
– Эй! – воскликнула я на его наглость и толкнула его в плечо, делая вид, что обиделась.
Конечно его слова были правдой. Я долго думала над своим поведением и пришла к выводу, что отец был прав. Я – прямая, как рельса. Ничего вокруг не замечаю, что хоть как-то выбивается из моего представления о правильности. Отчасти… Да что там от части! По моей вине у нас с Зотовым и произошла вся эта путаница в отношениях. Я, как паук, сплела узор, в котором сама же и застряла без возможности выпутаться своими силами.
– Тише-тише, – взяв меня за руки, сказал он, не стирая с лица улыбки. – Ты у меня девочка хрупкая. Ещё поранишься.
– Ну уж нет! Второй раз полтора месяца в гипсе я не выдержу, – быстро протараторила я.
– Даже, если я буду рядом?
– Именно… Ты лучше будь рядом без него, – сказала я и тихим шепотом добавила. – И желательно без одежды.
Мой муж с каким-то утробным рыком набросился на мои губы, стоило словам слететь с них. Он подчинял меня этим поцелуем, демонстрируя свою власть надо мной.
Глупенький…
Я уже давно принадлежу ему телом и душой. Возможно дольше, чем сама думаю.
Эпилог
Наша совместная жизнь с Мишей никогда не шла по стандартному сценарию. С первой встречи всё пошло наперекосяк.
Ненависть. Брак. Вспыхнувшие чувства. Развод. И наконец-то принятие того, что мы созданы друг для друга.
Но мы были бы не мы, если бы дальше все было спокойно.
Моё плохое самочувствие, которое я списывала на стресс и недосып, оказалось ничем иным, как беременностью. Смешно, но сумасшедший Антон раньше нас прознал об этом. Мы с Мишей до последнего не подозревали, что я ношу под сердцем нашего ребёнка. А, когда настал момент прозрения, срок был уже приличный и мои гормоны достригли пика своей концентрации в моём беременном организме. Поэтому, дальнейшее я прошу списать именно на них.
Срок моей беременности перевалил за вторую половину, когда я в одно прекрасное утро ни с того ни с сего заявила:
– Мы должны развестись!
Бедный Зотов чуть не захлебнулся своим утренним кофе, глядя на воинственно настроенную меня.
– Нют, я боюсь даже спрашивать, почему ты вдруг так решила? – осторожно, словно ступая на тонкий лёд, спросил он.
– Скоро у нас будет ребёнок и я хочу, чтобы он родился в браке.
– И? Мы ведь женаты, – не понимая моей логики сказал мужчина.
– Мы женаты не по-настоящему!
Спор о подлинности нашего союза длился несколько недель. Ни один из нас не хотел уступать другому. Я настаивала на том, что нам нужно начать всё сначала, а Зотов настаивал на том, что у нас и без того полноценная семья. В итоге, для разрешения конфликта нам пришлось втянуть в него третьих лиц, пока в доме осталось несколько целых тарелок. Моя склочная натура оказалось очень любит бить посуду.
Отец с Аленой сопротивлялись, не желая принимать участия в абсолютно бессмысленной войнушке. Папа так психовал, что в порыве гнева стал отрекаться от нас.
– Вы – два идиота! Я отберу у вас своего внука, чтобы вы и ему мозги не превратили в гоголь-моголь!
Бесились все. Но в этом споре у меня был главный аргумент – я носила под сердцем ребёнка. Поэтому так или иначе моему семейству пришлось сдаться и пойти мне навстречу. Тем более, что количество пролитых мною слез уже можно было мерять озёрами.
И вот я стою в свадебном платье, в ожидании начала нашей свадебной церемонии и понимаю, что совершила самую безумную глупость в своей жизни. Платье мешает полноценно дышать. Туфли жмут из-за отёков, которые стали моими постоянными спутниками жизни. А головная боль вот-вот меня доканает. Эта подготовка свела меня с ума. Оказалось, что организовать свадебное торжество за четыре недели – практически невозможно. Бедная Алёна, как заведения юла, носилась между магазинами и салонами, чтобы мы успели к назначенной дате, ведь я слегла с давлением на сохранение.
Зотов с моим отцом также принимали активное участие в этом мероприятии. Моему бывшему или будущему, уже и не важно, мужу пришлось даже самому покупать подвязку мне на ногу, которую я все-равно не надела. Вообще не понимаю откуда в моей голове взялось столько бредовых идей и почему меня не приковали к батареи до самых родов. Облегчили бы жизнь и себе, и сошедшей с ума мне.
Естественно никаких посторонних людей на нашей церемонии не было. Ещё один скандал вокруг нашей пары стал бы фатальным. Журналисты бы точно нас окрестили городскими сумасшедшими и наш бедный ребёнок всю жизнь бы жил в тени своих ненормальных родителей.
Мы решили, что на свадьбе должны присутствовать только самые близкие нам люди. Папа с Алёной. Марк и Вано. И носорог… Без Тимофея наше воссоединение и не состоялось бы вовсе. Странно только, что вместе с ним пришёл ещё один мужчина – Егор. Миша сказал, что это их общий друг с юношеских времён. И девушка, которая явно не была рада тому, что эти два здоровенных бугая держат её персону на прицеле. Весь вечер я наблюдала за этой троицей, чтобы понять, какие их связывают отношения. Но, кажется, этого сделать не получается даже у них самих.
Егор не отступал от девушки ни на шаг, стараясь предугадать любое её желание, а носорог… Тим старался держаться от них подальше, но не переставал сверлить девушку своими черными глазами ни на минуту. Сама же девушка, будь у неё малейший шанс улизнуть, сделала бы это не раздумывая. Ей наша свадьба, как кость, стояла поперёк горла.
Но я со стопроцентной уверенностью могу сказать, что эта юная красавица изрядно ещё потреплет нервы Тимофею…
Наше торжество прошло относительно спокойно. Единственное, что мешало насладиться им в полной мере – моё странное самочувствие. Меня штормило и сильно тянуло поясницу. Это не было больно, но своеобразный дискомфорт приносило.
Плохо мне стало, когда мы с Мишей решили станцевать наш первый танец молодых. Пусть он и не был первым, но традицию мы решили соблюсти. Во время очередного шага я почувствовала резкий спазм, от которого мой живот стал, как каменная глыба. Через секунду после этого по моим ногам потекла тёплая жидкость, сигнализирующая о том, что нормальной жизни нам с Зотовым не видать, как своих ушей.
Как шло всё наперекосяк с самого начала, так и продолжится дальше…
Родила я нашего сына раньше положенного срока на три недели. Мальчика весом два килограмма восемьсот грамм и ростом сорок девять сантиметров мы назвали Матвеем.
Зотов, который так жаждал присутствовать на родах, оказался не таким сильным, каким он хотел казаться. Мой любимый муж, от моих криков пару раз чуть не потерял сознание. Медсёстры то и дело боялись, что придётся откачивать молодого отца.
Но все эти приключения остались позади. Нас выписали из роддома через полторы недели, и мы поехали всей семьёй в наше светлое, уверенна, не менее интересное, будущее.
Пройдя такой путь, я точно знаю, что наша любовь будет крепчать с каждым годом. И, возможно, однажды, я расскажу нашему сыну эту занимательную историю любви. Ну и заодно расскажу, как делать не стоит, чтобы не брал пример со своего отца, которого так долго пришлось приручать…
