Текст книги "Часы бьют двенадцать"

Автор книги: Патриция Вентворт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 9

Сидя в удобном кресле, суперинтендант Вайнер смотрел на главного констебля. Полковник Босток был маленьким жилистым человечком со смуглым морщинистым лицом, блестящими глазами и веселым нравом. Весь его облик свидетельствовал о наслаждении каждой минутой прожитых шестидесяти лет. Многие считали это неподобающим, потому что полковник был вдовцом, однако миссис Босток умерла так много лет назад, что печальные воспоминания должны были давно стереться из памяти. Его три дочери, сейчас служившие в ВТС, были здоровыми и приятными молодыми женщинами, никогда не доставлявшими ему никакого беспокойства. Одна из них находилась на континенте, но две других проводили дома недельный отпуск.

Вайнер только что использовал слово «убийство». Полковник Босток смотрел на него, слегка склонив голову набок, с напряженным вниманием терьера, почуявшего крысу.

– Вам следует выбирать слова!

– Это слово выбрал не я, сэр, А доктор Фрит. И доктор Хортон не смог ему возразить. Конечно, если вы спросите у меня, то я бы сказал, что доктор Фрит прав. Это убийство. Мистера Парадайна толкнул человек, знавший о его привычке стоять у парапета и смотреть на пейзаж. Дворецкий говорит, что он проделывал это каждую ночь, прежде чем лечь спать.

– Отлично, но кто знал, когда именно он ляжет? Или он всегда ложился в одно и то же время?

– Нет, сэр. Но вчера вечером все десять человек, которые обедали с ним, слышали, как он сказал, что будет к кабинете до полуночи. Мистер Парадайн выдвинул серьезное обвинение против одного из них и собирался ждать в кабинете, чтобы этот человек пришел и сознался. Мы не знаем, насколько все это было серьезно, хотя, конечно, речь могла идти и о преступлении. Несомненно, это тяжело подействовало на семью, и они намеревались держать язык за зубами. Перед вами показания мисс Парадайн – она все отрицает. Конечно она не стала бы так делать, если бы не думала, что остальные ее поддержат. Но они не предвидели, что я смогу побеседовать с миссис Эмброуз, прежде чем им' удастся проинструктировать ее, что ей следует говорить.

Полковник Босток фыркнул.

– Миссис Эмброуз? Дайте подумать… да, это Айрин. Леттер-Энд, у которой рыжие волосы. Дочери покойного старика Пеннингтона. Их мать тоже умерла. Миссис Пеннингтон была хорошенькой женщиной. К сожалению, дочери на нее не походят. Рыжие волосы Лидия унаследовала от Пеннингтонов. Старик был отличным парнем и прекрасным стрелком. Их девочки учились вместе с моими. Погодите – что-то я слышал про одну из них… Нет, не про Лидию – это было бы не удивительно, рыжеволосым женщинам никогда нельзя доверять, – про другую, Айрин, которая выглядит так, словно у нее во рту не может растаять кусок масла.

Вайнер подумал, что пора оторвать главного констебля от его воспоминаний. Он проделал это тактично, но твердо.

– Понимаете, сэр, когда я выслушал показания миссис Эмброуз, другим стало незачем упираться. Следующей я вызвал ее сестру, мисс Лидию Пеннингтон, и она сразу поняла, что игра проиграна. Я прочитал ей заявление миссис Эмброуз, и она подтвердила, что все было именно так. Правда, она все время подчеркивала, что мистер Парадайн, возможно, не имел в виду ничего серьезного, и утверждала, что очень его любила, но не отрицала, что он ожидал, что все будут выполнять его распоряжения.

– Ну, это всем известно. Он был способный человек, но не без тиранических наклонностей.

– Да, сэр. Именно такое впечатление хотела создать мисс Пеннингтон. Вот ее показания.

Полковник пробежал глазами текст.

– Да, это похоже на правду. Кого вы допрашивали следующим?

– Мистера Эмброуза. Его показания тоже здесь. Но он Давал их крайне неохотно и выглядел рассвирепевшим, когда я прочитал ему то, что сообщила его жена, хотя и не стал этого отрицать. По словам мистера Эмброуза, он понятия не имеет, что имел в виду его отчим, но думает, что ничего серьезного – якобы мистер Парадайн слишком много Работал и, очевидно, придал чрезмерное внимание какому-то незначительному эпизоду. Когда я спросил его, вы ходил ли он снова после возвращения домой, мистер Эмброуз ответил, что ходил искать свою жену. На вопрос, как он узнал, где ее искать, он сказал, что не знал этою, но решил, что она могла пойти к доктору, так как вечно волновалась из-за детей, А телефон в доме не работал. Звучит немного сомнительно, сэр.

– Не знаю, – промолвил полковник Босток. – Господи, неужели вы предполагаете, что Эмброуз вернулся в Ривер-хаус, чтобы столкнуть старого Парадайна с террасы?

Вайнер бросил на него быстрый взгляд.

– Ну, сэр, когда вы так говорите, это выглядит не слишком неправдоподобно.

– Туда добираться четверть часа на машине.

– Да, сэр. Но по пешеходному мостику и тропинке вдоль берега реки туда можно дойти минут за шесть-семь.

Полковник громко свистнул.

– Пожалуй, вы правы! Ведь Эмброузы живут в Медоукрофтс. Оттуда по мостику совсем близко. Он говорил, как долго отсутствовал или когда вернулся?

– Он сказал, что не смотрел на часы. И это не кажется мне естественным, сэр, потому что когда мужчина ждет женщину, он постоянно смотрит на часы. Я всегда так делал.

– Может быть, у него нет светящегося циферблата, – предположил полковник Босток. – Не забывайте о затемнении.

– До без четверти двенадцать ярко светила луна.

– Хм! Давайте-ка посмотрим, что говорит этот парень… Коротко и ясно. Слава богу и за это! – Полковник отложил показания. – Знаете, Вайнер, все это может быть правдой. А какое на вас впечатление произвела Айрин – миссис Эмброуз? Она действительно способна помчаться среди ночи за старым Хортоном? От этого многое зависит.

Вайнер позволил себе улыбнуться.

– По-моему, сэр, очень даже способна.

– Короче говоря, избытком мозгов она не страдает, верно? Айрин часто приходила к нам, когда мои девочки были дома, но я едва ли обменялся с ней тремя словами с тех пор, как она вышла замуж. Пеннингтоны – славные люди, по с этой Айрин было что-то связано – нужно будет спросить у дочерей, когда они придут. По-вашему, она дура?

В глазах суперинтенданта мелькнула улыбка.

– По-моему, да, сэр.

– Ну, если женщина – дура, она может натворить что угодно.

– Да, сэр. – Вайнер решил прекратить обсуждение миссис Эмброуз. – После мистера Эмброуза я беседовал с четырьмя другими мужчинами – мистером Марком Парадайном, мистером Ричардом Парадайном, мистером Пирсоном и мистером Реем, – но не выяснил ничего, что можно было бы добавить к показаниям Эмброузов. Несомненно, миссис Эмброуз дала правдивый отчет о происшедшем. Я не зачитывал им ее показания, и они не имели возможности переговорить с ней или ее мужем, перед тем как я их вызвал – разумеется, по очереди. Я только сказал каждому из них, что она и мистер Эмброуз рассказали о неприятном инциденте, происшедшем вчера вечером за обеденным столом, охарактеризовал природу этого инцидента и предложил дать собственную версию происшедшего. Они были предельно краткими и не добавили ничего существенного, но, как видите, расхождений в их показаниях практически нет. Думаю, они все были достаточно правдивы, но, конечно, не сказали того, чего не следовало.

– Да-да. Для семьи это в высшей степени неприятно.

– Да, сэр, – сухо согласился Вайнер. – Особенно если один из них столкнул мистера Парадайна с террасы.

– Господи, Вайнер, какие ужасные вещи вы говорите!

– Да, сэр, но похоже, так оно и было. Если вы взглянете на показания, то заметите, что мистер Марк Парадайн и мистер Эллиот Рей были наиболее лаконичны. Мистер Ричард немного увлекся, пытаясь объясниться, А мистер Пирсон… ну, был весьма скромен.

– Погодите, давайте разберемся в этой компании. Марк и Ричард – племянники. Который из них высокий и темноволосый?

– Марк, сэр.

– Кто-то мне о нем рассказывал. Он хотел пойти в военно-воздушные силы, но его не приняли. Сейчас он в департаменте исследований. А другого знают мои девочки – веселый парень, вроде как любит приударить за женщинами. Кажется, он волочится за Лидией Пеннингтон.

– Да, сэр.

– Эллиот Рей – это парень, который женился на приемной дочери… как ее зовут… Филлида. Брак распался, прежде чем закончился медовый месяц. Понять не могу, куда катится нынешняя молодежь. Впрочем, не удивлюсь, если тут не обошлось без Грейс Парадайн. Приемная дочь старой девы – в этом есть что-то противоестественное. Жаль, что Грейс не вышла за Боба Моффата и не родила полдюжины детей. Никогда не мог понять, почему она этого не сделала. Была влюблена в него по уши, но вдруг разорвала помолвку, А семьи перестали общаться. Чертовски неловко, когда такое происходит с партнером по бизнесу.

– Пожалуй, сэр, – согласился Вайнер.

Полковник Босток взял лист бумаги с показаниями Алберта Пирсона.

– Кто такой Пирсон? Каким образом он там оказался?

– Секретарь мистера Парадайна и что-то вроде кузена сэр. Живет в доме.

Полковник потер лоб.

– Пирсон, Пирсон… Ну конечно, сын Милли Парадайн. Она была большой и неуклюжей девушкой – кажется, троюродной сестрой Джеймса. Часто гостила у Парадайнов, А потом сбежала с сыном ювелира – старого Пирсона. Скандал был жуткий – старик Пирсон и Парадайны от них отказались. Вскоре Пирсон начал работать – он умер через несколько лет. Кажется, парень обучался отцовской профессии… Господи, кто же не так давно упоминал Милли Парадайн? Кэмпион? Нет, не он. Ах да, миссис Хортон! Она говорила о том, какой молодой Пирсон замечательный сын и вообще достойный парень – трудолюбивый и целеустремленный. Мать умерла год или два назад. Да, это он! – Удовлетворенный полковник вернулся к весьма сдержанным показаниям Алберта Пирсона.

– Понимаете, сэр, – снова заговорил Вайнер, – Пирсон видел мистера Парадайна после того, как тот ушел к себе в кабинет. Он был с остальными в гостиной, пока не ушли Эмброузы и оба Парадайна. Потом Пирсон пожелал остальным доброй ночи и отправился в кабинет узнать, не требуются ли его услуги мистеру Парадайну. Он застал там дворецкого, принесшего поднос с напитками. Лейн это подтверждает. По словам Пирсона, мистер Парадайн сказал, что не нуждается в нем, но когда он последовал за дворецким, окликнул его и предложил внести небольшое изменение в письмо, которое продиктовал ранее, в тот же день. Вроде бы мистер Парадайн почти не задержал Пирсона, и он уже собирался подняться к себе в комнату, когда сообразил, что оказался в довольно двусмысленном положении, и подумал, что ему лучше находиться в чьей-нибудь компании, покуда мистер Парадайн сидит в кабинете, ожидая, что кто-то придет сознаваться. Пирсон говорит, что уже хотел вернуться в гостиную, когда увидел, как мистер Эллиот Рей прошел через обитую сукном дверь из холла. Комнаты мистера Пара дайна расположены на первом этаже – спальня, ванная, кабинет и комната его покойной жены, которой теперь не пользуются. Мистер Пирсон шел по коридору из этих апартаментов к черной лестнице, ведущей к его спальне. Увидев, как мистер Рей вошел в кабинет, он решил его подождать. Мистер рей вышел минуты через две, и Пирсон сказал ему, что хотел бы побыть в его компании до начала первого. Они поднялись в комнату мистера Рея и оставались там до половины двенадцатого, после чего пошли в столовую выпить. Когда они вернулись, было восемь минут первого. Мистер Рей пошел принять ванну, А Пирсон отправился спать. Их показания подтверждают друг друга, и это освобождает обоих от подозрений в убийстве, потому что мистер Парадайн умер ровно в полночь. Это бесспорный факт, так как именно тогда пошел сильный дождь. Я могу это засвидетельствовать. Мы встречали Новый год, и с двенадцатым ударом часов дождь забарабанил в окно. Он начался именно в тот момент, так как я только что впустил собаку, и она была сухая. Земля под телом мистера Парадайна также была сухой. Следовательно, сэр, он умер сразу за последним ударом часов.

Полковник Босток скорчил гримасу.

– В ваших устах это звучит, как детективный роман. Кто говорит, что Рей и Пирсон поднялись наверх именно в – восемь минут первого?

– Они оба, сэр.

Главный констебль фыркнул.

– Весьма предусмотрительно с их стороны. Обычно люди не смотрят на часы каждый раз, когда входят в комнату.

– Ведь это был канун Нового года, сэр. И Пирсон не скрывает, что хотел обеспечить себе алиби на период, отведенный для признания. По его словам, семья с радостью сделала бы его козлом отпущения, если бы могла.

– Что он имел в виду – признание или убийство?

– И то и другое, – сухо ответил Вайнер. – Не думаю, что в этом он не прав. Ведь Пирсон в семье, так сказать, сбоку припеку. Но мистер Рей подтверждает, что они расстались, когда часы показывали восемь минут первого.

– А если часы спешили?

– Мистер Парадайн очень за этим следил – у него был специальный слуга, который раз в неделю заводил часы и устанавливал стрелки, А когда с прислугой стало трудновато, начал делать это сам. Дворецкий говорит, что он приходил в бешенство, если часы ошибались хотя бы на полминуты. Я сам проверил часы – с ними все в порядке.

– Ладно, пошли дальше. Как насчет племянников? Они тоже ушли рано, не так ли?

– Да, сэр. – около без четверти десять.

– Вместе?

– Да, сэр. Уехали на велосипедах. У мистера Марка служебная квартира в новом доме, Берлтон-Меншинс. Он говорит, что остановился там. Мистер Ричард живет подальше – на Леннокс-стрит. Оба утверждают, что уехали, не попрощавшись с мистером Парадайном. Мистер Ричард говорит, что больше не выходил из дому, А мистер Марк – что ходил прогуляться. Дежурный полисмен на мосту видел его. Луна ярко светила, пока не хлынул дождь. Он говорит, что мистер Марк прошел мимо него в направлении Ривер-хауса примерно в десять двадцать. Это что касается племянников. Теперь мистер и миссис Рей. Мистер Рей здесь по делу. Он и его жена занимают комнаты в разных сторонах дома.

Полковник кивнул.

– Брак распался. Жаль. Удивительно, что он здесь ночевал. Это весьма неловко.

– Мистер Рей говорит, что внезапно возникло срочное дело государственной важности – насколько я понял, секретное – и мистер Парадайн настоял, чтобы он остался.

Босток снова кивнул.

– Да-да, он работает с Кадоганом над прицелами для бомбометания или чем-то в этом роде. Мне говорили, что Рей – способный парень.

– Да, сэр. По словам мистера Рея, он зашел в кабинет мистера Парадайна пожелать доброй ночи. Это подтверждает Пирсон. Но миссис Рей имела довольно долгую беседу с мистером Парадайном, когда остальные уже пошли спать.

– Что?!

– Не думаю, что в этом что-то есть, сэр. Я просто спросил ее для проформы, видела ли она снова мистера Парадайна, и миссис Рей сказала, что поднялась в свою комнату, но вспомнила, что хотела кое-что с ним обсудить и пошла к нему в кабинет. Вроде бы разговор продолжался минут двадцать и не был связан с тем, что произошло за обедом. Больше мисс Рей ничего не сказала, но у меня сложилось впечатление, что она не ожидала встречи с мужем – дворецкий говорит, что никто этого не ожидал, – расстроилась и решила поговорить об этом с дядей.

– Выглядит достаточно естественно.

– Да, сэр, я тоже так подумал, по кто знает. Допрашивать прислугу я предоставил Мэннерсу и Коттону, а с дворецким побеседовал сам. Лейн обнаружил труп. Кроме него, здесь служат его жена – она кухарка, – горничная Луиза Холм, которая в доме уже пятнадцать лет, и две девушки – Полли Парсонс, помощница горничной, и Глэдис Хаггинс, судомойка. Мисс Холм прислуживала за обедом с Лейном, но не подходила к кабинету. Остальным тоже было нечего там делать. Комнаты прислуги в кухонном крыле – по другую сторону столовой. Их окна не выходят на террасу. Единственные занятые спальни с окнами в ту сторону – спальня мистера Рея на краю дома, почти над кабинетом и комната миссис Рей в противоположном конце здания. Во время падения мистера Парадайна мистер Рей был в столовой, чьи окна выходят в другом направлении. Но миссис Рей говорит, что проснулась с ощущением, будто слышала чей-то крик. Она зажгла свет и посмотрела на часы – было самое начало первого. Думаю, она почти наверняка слышала крик мистера Парадайна, когда он падал.

Полковник Босток вновь состроил выразительную гримасу.

– То, что девушка слышит во сне, не является доказательством.

– Да, сэр. Ну, вот и все показания, кроме мисс Бренды Эмброуз. Я оставил ее напоследок, так как не ожидал узнать что-либо существенное. Но теперь я не уверен, что был прав.

Полковник навострил уши.

– То есть?

– Ну, сэр, вы можете прочитать ее показания. Но ими дело не исчерпывается. Она старалась почаще упоминать свою невестку, миссис Эмброуз, и каждый раз вела себя при этом как-то странно.

Главный констебль свистнул. Найдя показания Бренды Эмброуз, он пробежал их глазами.

– Вы имеете в виду не то, что она о ней говорила, а то, как она эта говорила.

– Вот именно, сэр.

– Что же все-таки было связано с этой девушкой, Айрин? – задумчиво произнес полковник Босток.

Глава 10

Мисс Мод Силвер делала покупки. Даже в военное время, несмотря на затруднения с промтоварными талонами, Дети должны быть тепло одеты. Она собиралась связать фуфайку и рейтузы для младшего ребенка ее племянницу Этель, которому скоро исполнится три месяца. Этель дала ей два талона, но этого мало. Придется воспользоваться собственным весенним запасом. В этом нет ничего страшного – ее летнее платье еще в сносном состоянии, А чулок у нее предостаточно. Конечно, молодым девушкам, которые носят тонкие шелковые чулки, сейчас приходится нелегко. То ли дело ее зимние чулки из серой шерсти – им сносу нет, да и летним тоже.

Решив проблему с талонами, мисс Силвер должна была выбрать подходящую шерсть. В Берлтоне есть очень хорошие магазины – почти не уступающие лондонским. Правда, в эти дни не стоит рассчитывать на богатый ассортимент шерсти у Хорнби…

Девушка, стоящая за прилавком, могла предложить только темно-серую, ярко-красную и изумрудно-зеленую шерсть. Мисс Силвер с неодобрением смотрела на все три расцветки и уже стала подумывать о покупке какого-нибудь заменителя шерсти более подобающего цвета. Это был один из тех редких случаев, когда она затруднялась принять решение. Конечно, когда большая часть зимы еще впереди, следует прежде всего думать о тепле, но этот зеленый цвет просто слепит глаза. А темно-серый для трехмесячного младенца – нет уж, увольте!

Когда мисс Силвер стояла у прилавка в непривычном для нее состоянии нерешительности, со стороны прилавка с шарфами послышался свистящий шепот:

– Невероятно скандальная история! Чтобы такое произошло с мистером Парадайном!

– Говорят, что это убийство! – отозвался другой, слегка шепелявящий голос.

– Не может быть!

– Понимаете, миссис Кертин, которая служит у меня…

– Ну?

– Ее племянница Глэдис – судомойка у Парадайнов, и, по ее словам, они все уверены, что он никогда бы не свалился, если бы его не толкнули.

– Ш-ш!

– Я ведь только передаю, что она рассказывала, хотя, конечно, люди любят посплетничать… Смотрите-ка, сюда идет Лидия Пеннингтон!

Мисс Силвер внезапно приняла решение. Она свяжет маленькому Роджеру темно-серый костюмчик с зелеными манжетами, поясом и воротником. Протянув продавщице карточку, чтобы отрезать талоны, она повернулась и окинула взглядом помещение.

К ней направлялась Лидия Пеннингтон в темно-серой кофте и юбке. На рыжих локонах красовалась черная фетровая шляпа, которую она только что купила. На ее щеках отсутствовали румяна, А на губах было ровно столько помады, сколько соответствовало ее представлениям о приличиях. Возможно, мисс Силвер, до этого встречавшаяся с Лидией лишь однажды, не узнала бы ее, если бы не перешептывание возле прилавка с шарфами.

Однако Лидия узнала бы мисс Силвер где и когда угодно. Невзрачная, но опрятная фигурка в черном суконном жакете, отороченном полинявшим мехом; шляпа с букетиком пурпурных анютиных глазок; аккуратно причесанные волосы мышиного цвета; выражение лица, сочетавшее мягкость и самообладание, – все это, увидев один раз, было невозможно забыть.

Мисс Силвер услышала свое имя и почувствовала, что ее руку крепко пожимают.

– Вы помните меня, мисс Силвер? Конечно нет. Но я встречалась с вами примерно месяц назад. Вы были с Лорой Десборо, и она нас познакомила. Лора – моя подруга. Я Лидия Пеннингтон.

Мисс Силвер издала характерное суховатое покашливание.

– Я хорошо вас помню, мисс Пеннингтон.

– Что вы здесь делаете? – быстро осведомилась Лидия. Ее мысли стремительно мчались, А щеки порозовели.

– Покупаю шерсть, – сухо ответила мисс Силвер.

Лицо Лидии зарумянилось еще сильнее. Она понизила голос.

– Я имела в виду, вы сейчас заняты каким-нибудь делом?

– Нет. Я гощу у племянницы – миссис Бэркетт. Ее мужа перевели в берлтонский филиал банка. Он поступил на военную службу, по у него плоховато со здоровьем и его вернули на прежнюю работу. Этель так рада. Они очень любящая пара, и у них уже трое детей – все мальчики. Этель с мужем любезно пригласили меня на Рождество, но тогда я не смогла приехать и вместо этого встретила с ними Новый год.

Говоря, мисс Силвер не упускала из виду быстрые изменения цвета лица Лидии и ее старания стоять спиной к Другим покупателям. Поэтому она не слишком удивилась, когда Лидия спросила:

– Мисс Силвер, не могла бы я поговорить с вами?

– Здесь есть симпатичная чайная. Мы могли бы поболтать за чашкой чая.

– Право, не знаю. Я пришла сюда купить шляпу. У меня не было черной шляпы, А нам предстоят дознание и похороны. Где живет ваша племянница? Может быть, вы позволите пройтись с вами?

Мисс Силвер снова кашлянула.

– Ну разумеется. У Этель квартира в Берлтон-Меншинс.

– Что?!

– Там очень удобно – на первом этаже ресторан. Но, конечно, из-за детей племянница в основном готовит сама. У них вполне современная маленькая кухня. Возможно, вы знаете эти квартиры?

– Я знаю кое-кого, кто тоже там живет.

– Тогда я только уплачу за шерсть, и мы прогуляемся в ту сторону, – сказала мисс Силвер.

Спустя час Лидия вышла из квартиры миссис Бэркетт – номер 12 в Берлтон-Меншинс – и ненадолго задержалась на площадке, откуда можно было вызвать лифт или спуститься пешком. Пройдя мимо шахты лифта к двери квартиры 12а, Лидия подумала, как удивительно, что племянница мисс Силвер живет напротив Марка Парадайна. Внезапно ей так захотелось его увидеть, что она нажала кнопку звонка. Если Марк дома, то это сэкономит много времени. Они смогут поговорить без снующих мимо родственников, и он отвезет ее назад – ведь ему наверняка понадобится возвращаться в Ривер-хаус. Доводы выглядели вполне разумными, но инстинкт, побудивший ее позвонить в дверь, не имел ничего общего с разумом.

Лидия почти не сомневалась, что Марка не окажется дома. Было без нескольких минут пять – возможно, он сейчас пьет чай с Грейс Парадайн и Филлидой или разговаривает с адвокатами и полисменами.

Однако дверь отворилась, и Марк появился на пороге Лидия надеялась, что его свирепый взгляд предназначен не ей, и вскоре получила тому подтверждение.

– Я думал, что это очередной проклятый репортер.

Лидия сразу же обрела свойственные ей хладнокровие и самообладание.

– Очень рада, дорогой, что я не одна из них, – отозвалась она. – У тебя взгляд убийцы. Могу я войти?

Марк шагнул назад.

– Почему ты это сказала?

– Что именно?

– Про взгляд убийцы.

Лидия ощутила тошноту. Что заставляет его об этом спрашивать? Закрыв за собой дверь, она прислонилась к пей.

– Не будь дураком, Марк!

Они стояли, сердито уставясь друг на друга, пока Марк не усмехнулся и не повернулся лицом к комнате.

– Ладно, не буду. Ты все еще хочешь войти?

– Да, хочу.

Лидия прошла в неопрятную, но комфортабельную гостиную с кожаными креслами, коричневыми портьерами, выцветшим ковром, книжными полками вдоль стен, письменным столом и электрокамином и присела на подлокотник кресла.

– Я обожаю с тобой ссориться, Марк, но сейчас у нас нет на это времени. Мне нужно поговорить с тобой. Только лучше сядь, потому что ты возвышаешься надо мной на целую милю, А я не в состоянии разговаривать с людьми, которые хмурятся на меня с такой высоты. Это похоже на междугородный разговор по телефону.

Он неохотно опустился на подлокотник кресла напротив.

– Я очень занят – должен просмотреть кое-какие бумаги.

– Я не задержу тебя надолго.

– Хорошо. Выкладывай, в чем дело.

Марк хотел продемонстрировать Лидии бушующий в нем ураган отрицательных эмоций, но в глубине сознания слышал голос, называющий его так же, как только что назвала она – дураком.

– Ты слышишь меня, Марк? – спокойно и серьезно спросила Лидия. – Я не могу разговаривать с тобой, если ты не будешь слушать – не только ушами, но и головой.

Он кивнул и отвел взгляд.

– Ладно. Говори.

– Понимаешь, в Ривер-хаусе кто-то всегда торчит поблизости, и спокойно побеседовать невозможно…

– Я уже все понял и слушаю.

Лидия смотрела не на него, А на пламенеющие в электрокамине две ярко-красные перекладины в бронзовой оправе.

– Марк, полиция думает, что это один из нас.

– Ты только теперь это поняла?

– Конечно нет. Но я не вижу выхода из этой ситуации.

– Я тоже. Что дальше?

– Мы нуждаемся в ком-то, кто нам бы помог.

– Что ты имеешь в виду?

Теперь она смотрела на Марка.

– Такой человек сейчас находится здесь – в этом доме Ее зовут мисс Мод Силвер, и она детектив. Ты ее не знаешь, но, вероятно, помнишь дело с китайской шалью Так вот, его раскрыла она. Потом эти убийства в Ванделер-хаусе прошлой осенью, когда поймали ту женщину… как же ее фамилия… Симпсон. Полиция давно разыскивала ее. но им помогла мисс Силвер. Она удивительная женщина и сейчас гостит у родственников в двенадцатой квартире. Миссис Бэркетт ее племянница.

Марк горько усмехнулся.

– И чего же ты ожидаешь от этого чуда природы? Что она найдет подходящего козла отпущения вне семейного круга?

– Мне не нужны козлы отпущения, – ответила Лидия. – Мне нужна правда.

– Какова бы она ни была?

– Да. А тебе?

– Не знаю…

Она нетерпеливо хлопнула в ладоши.

– Марк, мы должны все выяснить! Как мы сможем жить дальше, находясь под подозрением, думая, не подозревают ли нас другие, боясь вести себя естественно? Посмотри на себя – на меня! Я произнесла два обычных слова – взгляд убийцы, – А ты сразу рассвирепел, заставив меня пожалеть, что я не прикусила язык, прежде чем это сказать. Неужели нам придется придерживаться перечня вещей, о которых нельзя говорить, и ходить, как по раскаленным угольям? Кто бы это ни был, мы должны это знать!

Марк встал, подошел к одной из полок и стал поглаживать корешки книг.

– Кто бы это ни был? – повторил он. – Не знаю. Одно дело – говорить об этом, А другое – все время общаться с людьми и думать, кто из них убийца. Допустим, полиция или твоя мисс Силвер выяснит, кто толкнул старика – кем он может оказаться? Тетей Грейс? Фрэнком Эмброузом? Брендой? Айрин? Тобой? Мной? Дики? Албертом Пирсоном? Эллиотом? Филлидой? В том-то и дело, что это один из нас. Предположим, убийцу найдут и повесят. – Марк подошел к ней. – Одного из десятерых – тетю Грейс, Фрэнка, Бренду, Айрин, тебя, меня, Дики, Алберта, Эллиота или Филлиду. Кого же именно?

Лидия тоже поднялась. Лицо ее было белым, как бумага, но взгляд оставался спокойным.

– Это я и хочу знать.

– И у тебя нет фаворитов? Конечно мы все предпочли бы, чтобы это был Алберт. Но нельзя вздернуть человека только за то, что он зануда, А Алберт и Эллиот, к сожалению, единственные из нас, у кого есть алиби. Если тебя интересует, кого скорее всего выберет полиция, могу тебе ответить – меня.

– Почему? – Ее голос был таким же спокойным, как взгляд.

Он рассмеялся.

– Потому что я возвращался туда.

– Ну и что?

– Ты сегодня что-то туго соображаешь, дорогая. Не можешь сложить два и два. Зато полиция может. Они скажут, что я вернулся признаться в том, на что намекал дядя Джеймс, а оттуда недалеко до вывода, что я столкнул его с террасы.

– Они знают, что ты возвращался? – спросила Лидия после небольшой паузы.

Марк пожал плечами.

– Узнают. Главный констебль уже обсуждал дело с Вайнером. Я сказал им, что вышел прогуляться. Звучит сомнительно – к тому же полисмен, который дежурил на мосту, наверняка уже сообщил, что видел меня. Кажется, он поздоровался, когда я проходил мимо. Они решат, что я шел в Ривер-хаус.

– А ты действительно шел туда?

– Да.

– Зачем?

– Разумеется, чтобы убить дядю Джеймса – зачем же еще?

Лидия схватила его за руку и встряхнула.

– Перестань дурить, Марк! Неужели ты не понимаешь, как это опасно?

Он вырвал руку, подошел к полке и вернулся.

– Поговори с мисс Силвер, – настаивала Лидия. – Нам может понадобиться помощь – в одиночку мы не справимся. Марк, ты меня слышишь?

– Да.

– Как дела с завещанием? Ты душеприказчик?

– Я и Роберт Моффат.

– А к кому переходит дом?

– Ко мне – дом, его место в фирме и много денег. Все Мотивы, какие только нужны полиции.

– Чепуха! – воскликнула Лидия. – Именно это я и хотела узнать. Если дом твой и ты душеприказчик, то тебе ничто не мешает обратиться к мисс Силвер. Ты можешь представить ее, как нового секретаря. Никто не станет интересоваться.

– Такой номер может пройти со слугами, но не с семьей. Как она выглядит?

Внезапно Лидия расслабилась. Если Марк об этом спрашивает, значит, он согласен. Его упрямство наконец дрогнуло. Она рассмеялась и ответила:

– Точь-в-точь как гувернантка.