Текст книги "Грезы любви"

Автор книги: Патриция Райс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 30 страниц)

Глава 25

Юная швея озабоченно нахмурилась, пытаясь зашнуровать платье Элисон для последней примерки.

– Если мадам чуточку задержит дыхание… – робко предложила она, опасаясь взрыва негодования, который вызвал бы у большинства клиенток подобный намек.

Элисон, рассеянно смотревшая в окно, постаралась выполнить ее просьбу, однако портниха пришла в ярость. Шагнув вперед, она схватила девочку за ухо.

– Ах ты, дурочка! Разве можно быть такой бестолковой? Леди стройна как тростинка. Все мои платья идеально сидят на ней. Тебе нельзя поручить даже самое простое дело…

Продолжая ворчать, она ловко расправила шелковую розовую юбку на бедрах Элисон, одернула лиф и начала затягивать узкий корсет. Оставшаяся в итоге щель была едва заметной, но тем не менее совершенно недопустимой. Портниха недоверчиво уставилась на нее.

– Не может быть! Я сама снимала мерки. Это какая-то ошибка. Видно, эти дурехи слишком туго заделали швы. – Бормоча проклятия на незнакомом языке, она принялась распускать шнуровку.

Лоб Элисон прорезала морщинка. За последние дни она обзавелась целой коллекцией прелестных нарядов, и ее ничуть не волновало, если это платье не будет готово к вечернему балу. Найдется дюжина других, которые она сможет надеть вместо него. Но она опасалась, что портниха даст выход своему раздражению, направив его на испуганную швею, съежившуюся в углу. Едва ли она когда-нибудь привыкнет к жестокости и насилию, в которых приходится жить большинству населения этого города.

– Можно снова снять мерки и распустить швы, если потребуется, – мягко предложила она. – Нет никакой необходимости надевать его сегодня.

Все еще хмурясь, но не осмеливаясь перечить своей самой платежеспособной клиентке, портниха достала мерную ленту. Тем временем ее юная помощница торопливо избавляла Элисон от платья и нижних юбок. Портниха отлично знала, что пользовалась теми же мерками в прошлом месяце, когда шила миледи потрясающее платье из серебристого шелка, и оно сидело как влитое. Все дело в никуда не годных подручных, которых приходится нанимать в нынешние времена.

Раздраженно хмыкнув, она обвила мерной лентой высокую грудь Элисон, восхищаясь совершенными формами девушки. Шить для нее одежду было сплошным удовольствием, поскольку не требовалось ни набивок из ваты, ни дополнительных косточек. Шелк ложился мягкими складками, словно ласка любовника…

Портниха ошарашенно уставилась на отметку на ленте и впервые за весь день окинула свою клиентку внимательным взглядом. Глаза ее подозрительно прищурились, но для пущей уверенности она измерила тонкую талию Элисон. Результат оказался, как она и ожидала, чуть больше предыдущей мерки. Бросив понимающий взгляд на небольшую выпуклость, появившуюся на месте плоского живота молодой женщины, она неодобрительно хмыкнула.

– Жаль, что миледи не предупредила меня, что она enceinte. Я распоряжусь, чтобы расставили швы, но не уверена, что платье будет готово в срок.

Щеки Элисон загорелись от тона портнихи, хотя она не была уверена, что правильно поняла значение ее слов. Однако, не желая показывать своего невежества, она промолчала и облегченно вздохнула, когда женщины поспешно собрали шитье и удалились.

Оставшись одна, она неуверенно оглядела свою фигуру, облаченную лишь в тонкую сорочку. Живот ее и вправду немного округлился, но в последнее время она вела ужасно праздную жизнь и слишком много ела. Так недолго и растолстеть, если она не поостережется. Даже ее грудь казалась располневшей и распирала свободную сорочку. Оставалось только надеяться, что остальные платья ей впору.

Охваченная внезапной паникой, Элисон бросилась к гардеробу и вытащила серебристое платье, сшитое той же портнихой в прошлом месяце. Более новые наряды были делом рук других модисток. Старое платье докажет, что она не настолько растолстела, чтобы не влезть в новые наряды.

Элисон поспешно натянула на себя серебристое облако ткани, не осмеливаясь позвать горничную. Нет, это она выяснит сама. Расправив лиф спереди, она попыталась затянуть шнуровку на спине, что было бы непросто, даже если бы платье сходилось сзади, но в данном случае оказалось совершенно безнадежным делом. Элисон сдалась, в смятении уставившись на свою грудь, выпиравшую из декольте. Стараясь не паниковать, она разделась и облачилась в новое дневное платье, безупречно сидевшее на ней. Изучив себя в зеркало, Элисон не заметила ни одного из красноречивых признаков, бросавшихся в глаза в тонкой сорочке. Отныне – поклялась она себе – меньше сладостей и больше физических упражнений. Но, чтобы устранить все сомнения, Элисон решила поговорить с леди Кемпбелл.

Она нашла ее в небольшой гостиной, где хозяйка дома обычно проводила досуг, свободный от приема гостей. Дейдра встретила ее улыбкой, подняв голову от вышивания.

– Ну что, платье готово, дорогая? Тебе так идет этот цвет. Не дождусь, когда увижу его на тебе.

Элисон пожала плечами и взяла книгу, которую отложила перед приездом портнихи.

– Не совсем, нужно кое-что переделать. Что-то я устала сегодня. Пожалуй, мне лучше остаться дома. Капитан Роджер заедет за вами, не так ли?

Дейдра бросила быстрый взгляд на жену своего племянника. Элисон казалась более бледной, чем обычно, глаза неестественно блестели. Она никогда не отказывалась от принятых приглашений, считая, что это невежливо по отношению к хозяевам. Видимо, что-то случилось.

– Да, он был так любезен, что предложил сопровождать меня, но мы полагали, что ты составишь нам компанию. Ты плохо себя чувствуешь? Может, позвать врача?..

Улыбнувшись, Элисон отмахнулась от этого предложения.

– Я никогда не нуждалась в услугах врача. Со мной все в порядке. Вряд ли Рори собирается посетить этот прием, вот я и подумала, что мне тоже не стоит идти, – сказала она, досадуя на себя за неспособность задать вертевшийся на языке вопрос.

Дейдра понимающе кивнула.

– Вы редко бываете вместе. Ты совершенно права. Я передам хозяйке твои извинения. Уж не знаю, что сделал этот, молодой плут, чтобы нагнать страха на твоих поклонников, но в последнее время они ведут себя довольно осторожно, ты не находишь?

Это была явная недооценка ситуации, но Элисон не стала спорить. Толпа пылких молодых людей, теснившихся вокруг нее в первые недели, сократилась до нескольких смельчаков. Но и те, пригласив Элисон на танец, спешили препроводить ее назад, под крылышко Дейдры. Если она и собиралась выяснить, способны ли мужчины на любовь, после памятного бала ее шансы заметно поубавились. Впрочем, Элисон не возражала. Она так и не встретила ни одного молодого человека, который интересовал бы ее больше, чем Рори.

Не в состоянии усидеть на месте, Элисон направилась к двери с книгой в руках, но, остановившись на полпути, обернулась.

– Что значит enceinte? – Она тщательно выговорила французское слово, надеясь, что произнесла его правильно.

Дейдра, оторвавшись от вышивания, вскинула на нее удивленный взгляд.

– Enceinte? Кто?

– Я сказала бы вам, если бы знала, что это значит, – терпеливо отозвалась Элисон. – Гувернантка пыталась научить меня французскому, но я не видела смысла в этом занятии.

– И напрасно. Не понимая французского, никогда не узнаешь, о чем шепчутся за твоей спиной. Надо будет нанять преподавателя, чтобы он научил тебя самым распространенным фразам. Enceinte означает, что кто-то ждет ребенка. Кто же? Случайно, не ты? Признаться, мне не терпится, чтобы в доме появился младенец.

Элисон отвела глаза, избегая проницательного взгляда Дейдры, и продолжила путь к двери.

– Леди Дуглас ждет ребенка. Пожалуй, мне и в самом деле следует подучить французский. – Ей не хотелось лгать, просто это открытие застало ее врасплох.

В задумчивости Элисон вышла из комнаты. Она ждет ребенка. Беременна. Она вспомнила слово, произносившееся шепотом в кухне ее деда, когда служанки думали, что она не слышит. То, как они произносили это слово, придавало ему какой-то зловещий смысл, пока кухарка не подняла девушек на смех, заявив, что женщины рожали детей испокон веков. Элисон напрягла слух, но пересуды о том, что предполагаемая грешница не стирает месячных салфеток, привели ее в еще большее недоумение. Теперь тот давнишний разговор показался ей намного понятнее.

Притворив дверь свой спальни, Элисон уставилась на комод, где хранились аккуратно сложенные полотняные салфетки, так и не понадобившиеся ей после возвращения из Чарлстона. Во время первого морского путешествия ей пришлось пользоваться старыми тряпками, и она тревожилась, как обойдется без них на обратном пути в Лондон. А все ее тревоги оказались напрасными. Месячные так и не пришли. Она предположила, что это как-то связано с тем, что Рори сделал с ней, и оказалась права. Только не в том смысле, как она воображала.

Опустившись в ближайшее кресло, Элисон прижала руки к горящим щекам и попыталась во всем разобраться. Она подозревала, что то, чем они занимались, могло привести к рождению ребенка. А Рори это подтвердил. Неужели все так просто? Всего лишь несколько ночей, проведенных вместе, и… Ее щеки вспыхнули еще жарче, когда она вспомнила, сколько раз они соединялись друг с другом теми ночами. Их желание казалось ненасытным; И все это время Рори знал, что у нее внутри может зародиться дитя.

Ей хотелось ощутить гнев. Ей хотелось, чтобы ее охватило негодование. Она предпочла бы вспоминать о предательстве Рори, а не об ощущениях, которые дарили ей его руки и губы, заставляя ее тело трепетать от страсти. Он обманул ее, соблазнил, чтобы завладеть ее деньгами! Теперь, добившись своего, он пренебрегает ею без всякого стеснения. Ребенок ничего не изменит, разве что сделает невозможным аннулирование брака.

Но ни одно из этих циничных рассуждений не могло повлиять на чувства Элисон. У нее будет ребенок! Ребенок Рори. Она накрыла рукой едва заметную выпуклость на животе, словно пыталась ощутить изменения, происходившие, внутри. В ее теле растет дитя, крохотное создание, которому Рори дал свое имя.

Вздохнув с облегчением, что ей не придется пережить позор своей матери, Элисон откинулась в кресле и закрыла глаза. Она не представляла, что будет делать дальше, но, в сущности, она никогда этого не знала. Каждый новый день приносит свои сюрпризы. Она еще не свыклась с сегодняшним, чтобы тревожиться о будущих.

Рори качнулся на стуле и сделал глоток портвейна, устремив на своего собеседника непокорный взгляд.

– Английская политика не для таких, как я. Я простой человек с простыми желаниями. Честная схватка – это по мне. А изображать из себя придворного? Нет уж, увольте.

Сэмюел Джонсон стукнул тяжелой тростью по полу.

– Ну почему шотландцы всегда готовы подставить свои головы под удар, вместо того чтобы воспользоваться ими! Пошевелите мозгами, молодой человек. Принц Георг рано или поздно унаследует трон, а он, в силу своей слабохарактерности, ничего не делает без одобрения Бута. Бут – шотландец и скорее примет вашу сторону, чем вашего английского кузена. Определенно вам не повредит, если вы попытаетесь добиться его расположения.

Рори состроил гримасу.

– Бут – осел, хоть и мой земляк. Я не хотел бы оставаться здесь, когда он придет к власти. Если мне не удастся выкупить свои владения, я отплыву в колонии, где до меня не дотянется длинная рука короля.

Джонсон снова стукнул тростью.

– Если вашу страну населяют такие же олухи, как вы, сомневаюсь, что мне следует туда ехать. А что вы намерены делать с обвинениями, которые выдвигает против вас адмиралтейство? А как насчет вашей жены? Что с ней станет, пока вы будете мыкаться в колониях? И если вы не понимаете, что парламент высосет из колоний все до последнего гроша, то вы еще больший дурак, чем я думал.

Вздохнув, Рори снова поднес стакан к губам. Фарнли говорил ему примерно то же самое. Когда-то Рори изучал медицину с благородным намерением спасти человечество от болезней, но, чтобы выжить, ему пришлось стать моряком. А теперь судьба пытается сделать из него придворного, когда единственное, чего он хочет, так это вернуться к себе на родину и заботиться о своих близких. Но даже возвращение домой связано с политикой. И если существует хоть какой-то способ выдворить Драммонда из его наследственных владений, кроме физического устранения, нельзя сбрасывать это со счетов, Джонсон прав. В конце концов, у него есть жена, хотя неизвестно, сколько продлится их супружество. Рори не переставал гадать, когда Элисон надоест играть в благородство и она приведет в действие свою угрозу аннулировать их брак.

Глава 26

Следующие несколько дней Рори провел, вникая в сложности обширного наследства Элисон, а по ночам занимался собственными делами. Он никогда не чурался тяжелой работы, но двойная нагрузка отнимала все его силы и время.

Он так часто отсутствовал, что даже Дейдра стала поглядывать на него с укором. Рори пропускал ее упреки мимо ушей. Будь его воля, он лично проследил бы за погрузкой корабля в Плимуте и съездил бы в Бат, чтобы разобраться в жалобах арендаторов. Только угроза судебного преследования со стороны адмиралтейства удерживала его в Лондоне.

Элисон превратилась в бледный призрак, который изредка проскальзывал мимо него в коридоре. Сердце Рори разрывалось на части, когда он видел, как она отворачивается при его приближении, но за долгие годы он был ближе к своей цели, чем когда-либо раньше. Элисон не было места в его планах, даже если бы она этого хотела. Что представлялось маловероятным. У нее теперь собственная жизнь. Он часто видел ее на улице – то весело болтающей с каким-нибудь светским щеголем, то делающей покупки со своими новыми друзьями, то заглядывающую в книжную лавку за последними изданиями. Там, куда он направляется, она не смогла бы вести такой образ жизни.

Двадцать пятого октября, когда колокола всех церквей Лондона вдруг начали звонить и на улицы устремились взволнованные толпы, Элисон сидела дома с Дейдрой, уныло листая страницы книги. Шум снаружи достиг их ушей почти одновременно с появлением посыльного, который принес весть, встреченную слугами с горестными причитаниями.

Элисон встревоженно переглянулась с Дейдрой, но не успели они перемолвиться и словом, как дверь гостиной распахнулась и дворецкий торжественно объявил:

– Король умер, миледи. Прикажете вывесить флаг?

Когда Рори пришел домой, женщины ожидали его. Он поделился с ними слухами, ходившими по всем кофейням города: будто бы король так напрягся, пользуясь ночным горшком, что его сердце не выдержало. Рори постарался скрыть свою радость. Георг II уничтожил его дом и семью. Он не сожалел, что старый толстяк покинул этот мир, хотя и не испытывал восторга, что его трон займет недалекий наследник престола. Но поскольку он заручился обещаниями приближенных принца, для него лично это означало свободу. Скоро он сможет вернуться в Шотландию. Последующие дни прошли в тоске и унынии. Ввиду официально объявленного траура все развлечения, которые могли бы развеять скуку, были отменены. Элисон усердно занималась французским, и хотя учитель, которого наняла ей Дейдра, был не лишен остроумия, ее не слишком увлекли выбранные им скандальные фразы и жеманные намеки. Немногим лучше обстояло дело и с попытками Дейдры научить ее вязать, с той лишь разницей, что вязанье, по крайней мере, служило практическим целям, и его можно было унести к себе в комнату. Элисон с удовольствием представляла себе, как наденет на младенца крохотные башмачки, связанные собственными руками.

За этим занятием и застал ее Рори, явившийся однажды вечером домой с известием, что адмиралтейство отказалось от выдвинутых против него обвинений. Он был так захвачен собственными планами, что не заметил, как Элисон поспешно убрала в корзинку свое рукоделие.

При взгляде на жену Рори несколько протрезвел. Он отпраздновал радостное событие не одной пинтой пива, однако не чувствовал себя победителем. Что с того, что теперь он может покинуть Англию, если здесь останется его сердце?

Но вначале он должен восстановить справедливость по отношению к Элисон. Он хитростью женился на ней и сделал несчастной, втянув в свою жизнь, полную лишений и опасности. Рори отчаянно надеялся, что сможет как-то загладить свою вину, но вид Элисон, уныло сидевшей в полутьме, лишний раз напомнил ему, что она принадлежит другому миру, полному счастья и солнечного света. Там, куда он собрался, нет ни того, ни другого.

– Что-нибудь случилось? – тихо спросила Элисон, так и не дождавшись, пока он заговорит.

Рори уже успел избавиться от камзола и теперь, ослабив кружевной воротник, подбирал слова, которые не удосужился подготовить заранее. Элисон казалась удивительно юной и беззащитной. Ее распущенные волосы были стянуты сзади лентой, только несколько смоляных локонов обрамляли бледное лицо. Жемчужно-серое атласное платье изящно облегало грудь, не скрывая кремовых округлостей, выступавших над кружевом сорочки. При воспоминании об ощущениях, которые он испытывал, проникая рукой за низкий вырез ее платья, его чресла томительно напряглись.

– Фарнли говорит, что ты не обсуждала с ним возможность аннулирования брака.

Если он будет ходить вокруг да около, то только смутит и напугает ее. Она вправе рассчитывать хотя бы на честность с его стороны.

– Аннулирования брака? – Сердце Элисон упало. Аннулирование! Она ни разу не вспомнила о своей угрозе после той ссоры в первый день их брака. Почему он заговорил об этом сейчас?

Рори опустился на мягкий стул с сердцевидной спинкой: Судя по ее тону, Элисон и не помышляла об аннулировании их брака, но он должен выяснить все до конца, раз уж начал.

– У меня и в мыслях не было заставлять тебя делать то, чего ты не хочешь, милая. Возможно, я был пьян и слишком торопился, но искренне полагал, что ты стремишься к замужеству. Теперь я понимаю, что ошибся, и та жизнь, которую я веду, не сделает тебя счастливой. Если ты по-прежнему хочешь быть свободной, думаю, это можно устроить.

Потрясенная до глубины души, Элисон молча взирала на него, сцепив руки на коленях. Она пыталась разобраться в обуревавших ее чувствах, но боль, причиненная его словами, была так сильна, что она едва могла дышать. Даже думать казалось невозможным.

Рори решил покончить с их браком! Видимо, это означает, что он собирается уехать из Лондона. В Шотландию? Или в очередное плавание? А может, он нашел богатую и влиятельную женщину, которая способна дать ему то, чего не смогла дать она? Последняя мысль причинила Элисон такую боль, что она поспешно отмела ее. В любом случае, если брак будет аннулирован, он потеряет доступ к ее деньгам. Или он уже украл их? Не веря, что Рори способен на такое, Элисон вскинула на него любопытный взгляд. Если ему не нужны ее деньги, то зачем же он женился на ней?

– Куда ты поедешь?

Это был странный вопрос, учитывая все обстоятельства, но Рори терпеливо ответил:

– Домой. С меня сняли все обвинения.

– Значит, твой кузен продал тебе поместье?

Рори покачал головой.

– Нет. Он соглашается продать только бросовые земли, да и те за совершенно немыслимую сумму. Я достаточно скопил, чтобы предложить ему справедливую цену, но Драммонд не желает иметь дело ни со мной, ни с моими представителями. Он обдирает арендаторов до нитки и не успокоится, пока не разорит их полностью. Когда-то это было богатое поместье, но теперь все пришло в упадок, люди бедствуют. Я должен вернуться и помочь.

Из его слов никак не следовало, что он собирается присвоить ее деньги или что он нашел женщину, достаточно влиятельную, чтобы справиться с его кузеном. К чему тогда все эти разговоры об аннулировании брака?

– Разве я не могу поехать с тобой? – резонно спросила она.

Рори изумленно уставился на нее.

– В Шотландию? Бросить своих знакомых, отказаться от развлечений? Говорю тебе, милая, у меня нет дома. Мне придется ютиться в лачугах арендаторов. Такая жизнь не для тебя.

Все эти увертки начали действовать Элисон на нервы. Он поставил под угрозу все ее существование и отделывается пошлыми отговорками.

– И, по-твоему, этого достаточно, чтобы аннулировать наш брак? А может, все дело в какой-нибудь смазливой девице, которая ждет тебя в нагорье?

– Элисон, побойся Бога! – вскричал Рори. Он встал со стула и принялся расхаживать по комнате. – Мне не нужен никто, кроме тебя, но я не вправе требовать, чтобы ты разделила мою судьбу. Единственное мое желание – это вернуть свободу, которой я тебя лишил. Фарнли просмотрит с тобой конторские книги и объяснит, что и зачем я сделал. Ты сможешь нанять кого-нибудь, чтобы вести твои дела, когда я уеду. Продолжай платить Гренвиллу, и он оставит тебя в покое. Если же нет, я вернусь и утихомирю его. Не думай, что я бросаю тебя на произвол судьбы, милая. Я всего лишь хочу, чтобы ты была счастлива.

– Тогда ты не должен настаивать на аннулировании.

Рори уставился на Элисон, освещенную светом лампы. В ее облике что-то неуловимо изменилось, но он не мог сказать, что именно. Серые глаза по-прежнему прятались за сенью черных ресниц, скрывая ее мысли.

– Что ты сказала, Элис? – От ее слов, произнесенных тихим голосом, его сердце оборвалось и провалилось куда-то вниз.

– Я сказала, что не хочу аннулирования брака, Рори. Даже если бы я считала, что это сделает тебя счастливым, не думаю, что теперь это возможно.

Рори не отказался бы от выпивки, чтобы прояснить туман в голове. В своей иносказательной манере Элисон пыталась что-то сказать ему, но его мозг слишком оцепенел, чтобы понять.

– Ты обсуждала этот вопрос с кем-то, помимо Фарнли?

– В этом нет необходимости. И так понятно, что для аннулирования брака требуются определенные условия. Боюсь, ни один суд на свете не признает, что в данном случае эти условия соблюдаются.

Рори слишком хорошо знал Элисон, чтобы отмахнуться от ее слов. Она была не настолько наивна, чтобы не понимать, что никто не потребует доказательств ее девственности. Судей можно подкупить. Врачи могут солгать. Элисон могла иметь в виду только одно, и Рори сомневался, что способен выдержать эту новость стоя. Он опустился на краешек постели, рядом с ее креслом, согнув в коленях длинные ноги и упершись в них локтями.

– Может, объяснишь, почему эти условия не соблюдаются?

Он был так близко, что она могла коснуться его колена, обтянутого кожаными бриджами. Ей отчаянно хотелось сжать в ладонях его сильную загорелую руку, но Элисон не шелохнулась.

Глубоко вздохнув, она ответила:

– Потому что я уже три месяца ношу твоего ребенка.

Воздух со свистом вырвался из груди Рори. Он был так потрясен, что даже перестал дышать. Его ребенок! У Элисон будет от него ребенок! Судорожно вдохнув, он произвел в уме быстрый подсчет. Впрочем, в этом не было никакой необходимости. Он и так знал, когда это случилось – в самую первую неделю их любви. Слава Богу, что у него хватило ума жениться на ней!

Рори не знал, что делать, что сказать. У него было такое ощущение, словно его только что огрели дубинкой по голове и он еще не очухался. Мягкий голос Элисон, повторявший его имя, привел его в чувство.

– Элисон, я не хотел… – Еще как хотел, напомнила его совесть. Вздохнув, Рори признал свою вину. Он втянул Элисон в эту историю и в конечном итоге поймал в ловушку.

Медленно выпрямившись, он склонился над женой, подхватил ее на руки и опустился в кресло, усадив ее к себе на колени. Ее ладошки затрепетали, легко касаясь его рубашки, он поймал их и прижал к своей груди.

– Мне так жаль, милая. Я понимаю, что непростительно обошелся с тобой, но постараюсь все исправить. Из меня получился никудышный муж и, возможно, получится еще худший отец, но я позабочусь о том, чтобы моя семья ни в чем не нуждалась.

Элисон обреченно съежилась, прильнув к его груди. Слова Рори, словно холодный ветер, развеяли ее мечты. Даже ребенок не способен удержать его. Слезы выступили у нее на глазах, но она отказывалась поддаться унынию. Хочет того Рори или нет, но у него будет дом и семья. На меньшее она не согласится. Жизнь в чистилище ее больше не устраивает. Теперь она возьмет дело в свои руки.

– Возьми меня с собой, – произнесла она в кружево его рубашки, слыша у себя под ухом четкие удары его сердца.

Рори вздохнул, поглаживая длинные пряди, рассыпавшиеся по ее спине.

– Если бы я только мог, сердечко мое. Может быть, когда-нибудь потом.

– Нет, не потом. Сейчас. – Высвободившись из его теплых объятий, Элисон сердито сверкнула глазами. – Тебе не удастся уехать без меня, Рори Маклейн.

– Элисон, будь же благоразумной. Я не мог взять с собой такое нежное создание, как ты, даже когда не знал о ребенке. А теперь у меня вдвое больше причин оставить тебя здесь. Я могу жить под открытым небом, спать на голой земле, терпеть зимнюю стужу. Ты этого не вынесешь.

– Придется. Я нашла карту в твоей библиотеке. Твой дом в Лох-Линне, верно?

Удивленный неожиданной осведомленностью Элисон, Рори настороженно прищурился, наблюдая за её оживленным лицом.

– Верно.

– Моя бабушка тоже оттуда. Дедушка позаботился о том, чтобы сохранить ее дом и поддерживать его в приличном состоянии все эти годы, даже когда ее не стало. Вполне возможно, что он находится недалеко от твоего дома и пригоден для жилья.

От разговора об аннулировании брака они незаметно перешли к обсуждению совместного проживания в горах Шотландии, но некое чувство, весьма похожее на надежду, зародилось в его сердце. Он постарался его заглушить. Элисон не понимает, о чем просит.

– Как фамилия семьи, из которой происходит твоя мать? – осторожно поинтересовался он.

– Макгиннесы.

Рори откинул голову на спинку стула и нахмурился. Макгиннесы. Прошло пятнадцать долгих лет, но он смутно помнил это имя. Как любой подросток, он не испытывал интереса к семьям, где не было детей его возраста, однако детские воспоминания сохранили образ древней крепости на скале и россказни о ведьме, обитавшей там. Ну конечно. Кем же еще могла быть любимая бабушка Элисон, как не ведьмой?

– Я слышал о них, милая. Замок превратился в руины еще в те времена, когда я был подростком. Осталась только башня, но даже она едва ли пригодна для обитания. Зимой ее наверняка продувает насквозь.

Элисон упрямо сжала челюсти и вскочила с его коленей. Вызывающе подбоченившись, она устремила на него мятежный взгляд.

– Я намерена побывать там, Рори Маклейн. Если хочешь, можешь поехать со мной. А если тебе угодно мерзнуть в болотах, так вольному воля. У бабушки не было средств, чтобы сделать башню удобной для жилья, но у меня-то есть, если ты не все истратил.

– Истратил?! Да я не взял ни гроша из твоих денег, Элисон. Даже жалованье, которое я получал по настоянию Фарнли, я тратил на тебя. Так что нечего швыряться обвинениями! – Рори вскочил с кресла и решительно направился к двери. Он всегда знал, что за безмятежным фасадом Элисон таится неукротимый нрав, но это переходило всякие границы.

– Мне наплевать на деньги! – выкрикнула Элисон, видя, что он уходит. – Можешь забрать их себе, выкупить свое поместье, накормить своих арендаторов, только позволь мне поехать с тобой. Ребенку нужен отец.

Ее мольба резанула Рори по сердцу, заставив обернуться вопреки доводам рассудка. На фоне массивной кровати Элисон казалась особенно хрупкой. Ее платье мерцало в свете лампы, придавая ей сходство с призрачным видением. Рори до боли стиснул кулаки, противясь притяжению ее серебристых глаз. Элисон была такой юной и беззащитной. Совсем как ребенок, которого она носила. При мысли об этой ноше на лбу у него выступил холодный пот.

Уловив его колебания, Элисон пустила в ход последний аргумент.

– Я сделаю все, что ты захочешь, Рори, все. Только возьми меня с собой.

Это обещание – в большей степени, чем что-либо иное, включая богатство, – сломило его решимость. Ибо он знал, без тени сомнения, что предлагает Элисон и чего ей стоило это сказать.

Проведя рукой по лбу, он медленно кивнул.

– Так и быть, милая. Поговорим об этом утром. А пока ложись спать.

Радость захлестнула Элисон, радость, к которой примешивался страх. Она понимала, что именно заставило Рори изменить свое решение. Как скоро он потребует от нее выполнения обещанного?