Текст книги "Сладкие мечты"

Автор книги: Патриция Притчард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Глава 3

Школьные спортивные залы не меняются. На стендах все те же картинки с объяснениями, как правильно делать мостик, кувыркаться, прыгать через препятствия, выполнять гимнастические упражнения. Имена чемпионов, обладателей высших результатов – словом, тех, кем гордится школа, запечатлены на плакатах.

В связи с предстоящим концертом баскетбольные корзины убраны, все канаты связаны, в одном конце зала организовали сцену, напротив расставили зеленые пластиковые стулья. Бриттани стояла в длинной очереди школьников, терпеливо ожидающих, пока дирижер школьного оркестра настроит им инструменты.

Лекси умчалась к друзьям, поэтому Джесси пришлось развлекаться самому. Он выбрал места в третьем ряду, разложил пальто на нескольких стульях, заняв их не только для племянниц, но и для Ренни с дочерью. Чтобы пережить следующие несколько часов, ему необходима поддержка этой женщины, иначе он не выдержит.

Джесси увидел, как она вошла в зал, и понадеялся, ни чем не выдал вспыхнувшего в нем желания. Чтобы находиться рядом с женщиной, одетой в такой наряд, требуется святость и целомудрие всего мира. Ренни наверняка не понимает, что он чувствует, в противном случае постаралась бы держаться от него как можно дальше.

Блестящие темные волосы Ренни зачесала назад, скрепив двумя заколками, и мягкие локоны падали ей на Губы подкрасила светло-розовой помадой, тронула легкими тенями.

На ней был элегантный белый костюм. Блузка, присобраннаяна плечах, мягкими складками драпировала грудь, чуть ниже шла кружевная вставка, сквозь которую просвечивало тело, длинные рукава заканчивались манжетами. Ансамбль дополняли белые туфли без каблуков и серьги того же цвета.

Джесси вскочил со стула и шагнул ей навстречу.

– Ренни, очень рад нашей встрече. Обе племянницы бросили меня. А ты, конечно, Бекки, – сказал он девочке, которая держалась за ее руку. – Бриттани велела передать, чтобы ты сразу поднималась на сцену. Она уже там в очереди.

Бекки смущенно улыбнулась и побежала на сцену. Джесси выбрал удачные места, их обеих было хорошо видно.

– Отличные места, – похвалила Ренни.

– Спасибо. Надеюсь, вы не против, чтобы сидеть со мной. Ну и с девочками, конечно, – торопливо добавил он. – У меня тут ни одного знакомого, и я чувствую себя не в своей тарелке.

– С радостью присоединюсь к вам, сэр, и увижу, как вы наслаждаетесь восхитительными звуками оркестра. Ведь такое удовольствие вам, разумеется, выпадает первый раз в жизни, – коварно улыбнулась Ренни.

– Неужели окружающие до сих пор не заметили этой преотвратительной черты вашего характера? – Он добродушно засмеялся. – Наверное, придется серьезно побеседовать с Вики и открыть ей глаза на особу, которой она доверяет свою дочь.

– Не тратьте силы, дружок, – наклонилась к нему Ренни, и он почувствовал легкий запах ее духов. – У нас тут рады без памяти, что нашлись добровольцы, которые взвалили на себя работу с детьми.

Джесси со смехом небрежно положил ей руку на талию и повел к занятым стульям. Он позволил себе лишь эту вольность, хотя предпочел бы уткнуться лицом в ее волосы, вдохнуть соблазнительный, опьяняющий аромат.

Ренни быстро села на место, все еще чувствуя тепло его ладони, хотя он давно убрал руку. Возможно, это пылало ее тело. Неприлично, совсем никуда не годится. Взрослая женщина, мать, приходит в возбуждение в школьном спортзале. Но рядом с ним она не чувствовала себя взрослой.

– Как там миссис Биллингс? Вы ей позвонили? Если нет, то она наверняка сегодня здесь, и я могу вас познакомить. – Ренни чуть не задохнулась от смеха, видя его испуг. – Что с вами, она же не кусается!

– Сжальтесь, умоляю! Будьте милосердны! Клянусь, я обязательно позвоню ей завтра и отдам все ее конфеты.

– Хорошо, сегодня у вас и без того много испытаний, обойдемся без командира диверсантов, – усмехнулась Ренни. – Кстати, а когда мне забрать свою долю?

– Вам? Да в любое время. К тому же я могу их доставить сам.

Ренни не успела ответить. На сцену вышла дирижер школьного оркестра и постучала дирижерской палочкой, призывая оркестрантов к вниманию. Лекси тихонько уселась рядом с Ренни.

По взмаху палочки тридцать начинающих музыкантеподняли смычки и заиграли, несказанно удивив Джесси. Невероятно, все умудрились попасть в такт, он узнал мелодию Моцарта. Бриттани и Бекки смешно хмурили брови, старательно вглядываясь в ноты. Пять пьес, объявленных дирижером. дети отыграли довольно слаженно, практически без ошибок. Забавно было наблюдать, как они стараются изо всех сил.

– Видите, – шепнула Ренни, – я же говорила, оркестр играет совсем неплохо.

– Ну что, теперь на очереди ты, детка? – спросил Джесси у племянницы, при этом он близко наклонился к Ренни.

– Да. Пожелай мне удачи.

С этими словами она вскочила и убежала к кучке детей постарше.

Бриттани и Бекки приняли поздравления как должное, гораздо больше интересуясь тем, разрешат ли им сесть с друзьями в последнем ряду.

– Что скажете, Ренни?

– Идите, девочки. Только не шумите, дайте старшимребятам сыграть. Они же вам не мешали, – напомнила Ренни.

Тут Джесси пришло в голову, что он понятия не имена каком инструменте играет Лекси.

– Догадайтесь, – с лукавой улыбкой ответила его спутница.

– Только не говорите, что на тубе.

– К счастью, нет.

– Барабаны? Труба? Флейта?

– Нет, нет и еще раз нет. Лекси играет на саксофоне, – засмеялась Ренни.

Наконец дирижер рассадила подопечных по местам, объявила вторую часть программы, взмахнула палочкой, дети затихли, и на счет «четыре» грянула музыка.

Это было нечто. В отличие от любителей струнных инструментов, которые, надо отдать им должное, сыграли довольно слаженно, здесь каждый, слушал только себя. Любая труба, флейта, валторна или другой инструмент звучали отдельно, ноты не сливались в мелодию.

– Они все-таки очень старались, – шепнула ему на ухо Ренни.

От ее близости, теплого дыхания, аромата духов у него кружилась голова, и Джесси почти не понял ее слов. Но послушно кивнул, обвел глазами усердных музыкантов, отметив, что во всем оркестре нет ни одной пары, играющей в такт. На дирижера никто не смотрел.

Потом начались сольные выступления. Какому-то мальчугану пришлось играть не дуэт, а соло, потому что его напарник заболел. Джесси даже пожалел мученика. У крошечной девочки в черном концертном платьице флейта буквально развалилась, и слушатели терпеливо ждали, пока она собрала ее и невозмутимо продолжила свое выступление. Ее наградили аплодисментами.

Вскоре музыканты исполнили последний номер и концерт закончился. К собственному удивлению, Джесси прекрасно себя чувствовал. Конечно, это заслуга Ренни, ее присутствие радовало и вдохновляло, но не менее приятно было наблюдать за племянницами и их друзьями. Да, вечер удался.

Но еще рано, не стоит так быстро расставаться. Дождавшись, пока девочки уложат свои инструменты, Джесси спросил:

– Ну, кто со мной? Кто хочет мороженого?

– Можно сливочное с орехами, клубникой и сиропом, дядя Джесс? – радостно завопила Бриттани.

– А я хочу с шоколадом, нет, лучше с горячей помадкой, – заявила Лекси, стараясь не отстать от сестры.

Бекки скромно промолчала.

– А вы, юная леди? Чего хочется вам? – поинтересовалсяДжесси.

Та взглянула на мать и, когда Ренни ободряюще кивнула, ответила:

– Шоколадный рожок.

– Отлично, заказ принят, леди. – И он повел их, как пастух стадо, к выходу.

Девочки помчались к его машине, и Ренин поняла, что Беккихочется поехать вместе с подружками.

– Вы не будете возражать, если моя дочь поедет с вашими девочками? А я на своей машине следом.

– Почему бы и вам не присоединиться к нашей компании? Машину заберете на обратном пути.

– Ладно, она заперта, думаю, с ней ничего не случится– ответила Ренни и после некоторого колебания добавила: – Конечно, вам хотелось сделать девочкам приятное, наградить их за старание, но в следующийраз я буду вам крайне признательна, если вы сначалапоинтересуетесь моим мнением. Вдруг бы мы покакой-то причине не смогли поехать с вами? Бекки ужасно бы расстроилась.

– Простите, честно говоря, я не подумал. Мне так хорошо свами и девочками, что жаль было расставаться и захотелось немного продлить удовольствие.

Егоулыбка показалась Ренни ослепительной, сердце у неесначала замерло, потом бешено заколотилось, ей стало душно. К счастью, Джесси ничего не заметил, этому что глядел на племянниц.

Усадив спутниц, он занял свое место, и автомобиль урчанием начал подниматься по крутой дороге на вершину холма к ресторанчику.

Вскоредевочки с удовольствием ели мороженое. Реннизаказала себе несколько шариков, а Джесси выбрал жуткую смесь из сливочного мороженого с помадкой, усыпанного орехами, а сверху покрытого взбитыми сливками. Девочки захотели сидеть отдельно, поэтому взрослые устроились за соседним столиком.

– Если бы я съела нечто подобное, то следующие две недели пришлось бы изнурять себя диетой. – Она взглянула на Джесси, который сосредоточенно одолевал свою порцию.

– Ерунда. Я специально предупредил, чтобы мне подали все некалорийное.

– Наверное, весь холестерин удалили? – съехидничала Ренни.

– И сахар тоже, – довольно отозвался Джесси. – На самом деле я почти не ем десертов, хотя иногда позволяю себе немного побезумствовать. Честно говоря, даже не припомню, когда в последний раз так распускался.

– Рада слышать. А то я уже собралась искать свои записи про диеты и физические упражнения.

– Не стоит. Я знаю четыре основных вида пищи и стараюсь ежедневно употреблять всего понемногу. Нужно избегать соли, сахара, вкусовых добавок и консервантов, – торжественно возвестил он, потом многозначительно оглядел ее с головы до ног и, прежде чем она успела открыть рот, заявил: – Глядя на вас, никогда не скажешь, что вам приходится изнурять себя диетой.

– Просто я готовлю полноценную и здоровую еду для нас с Бекки, ведь привычка к определенному режиму питания закладывается очень рано. А зная историю нашего семейства… Бекки должна следить за собой с малых лет.

– Неприятность с сердцем исходит от вас или от вашего мужа?

– В основном от него, хотя мои родственники тоже страдали от гипертонии. Отец мужа умер из-за больного сердца. – И почти шепотом добавила: – Робин тоже. Инфаркт в тридцать четыре года.

– Он знал о своей болезни?

– Если и знал, то ничего мне не говорил. – Ей почему-то хотелось довериться человеку, сидевшему напротив. – К тому времени мы просто сосуществовали под одной крышей, семьи у нас в общем-то уже не было. – Ренни посмотрела на дочь, и в ее глазах блеснули слезы. – Но самое ужасное, что после его смерти мы почти и не вспоминаем о нем. Наверное, звучит жестоко, только мы почти не общались, каждый жил своей жизнью, а если вдруг наши пути пересекались, дело заканчивалось банальной ссорой.

Джесси накрыл ладонью ее руку:

– Простите, дорогая, мне совсем не хотелось переводить разговор на столь печальную тему.

– Ничего, все давно прошло. – Она неохотно освободила руку из теплого, надежного укрытия и, чтобы, разрядить обстановку, взяла из его вазочки приличный кусок мороженого.

– Эй, прекратите. Вы не имеете права.

Он хотел отнять у нее ложку, кусок мороженого упал ей колени, а остатки расплылись на груди огромной кляксой.

Джесси тут же схватил несколько салфеток и попытался стереть капающий шоколад.

Ренни хотела отбросить его руку, но вовремя подавила это желание: он же просто старается помочь. Тем не менее она чувствовала себя неловко, каждое его движение заставляло ее каменеть.

Наконец он бросил салфетки в пепельницу, поднял глаза на Ренни и вдруг заметил у нее на лице странное выражение. Сначала Джесси ничего не понял, затем до него дошло, где секунду назад побывала его рука.

– Боюсь, вам следует потерпеть до дома, остатки водой. Жаль, что ваш наряд пострадал.

– Ничего, все прекрасно отстирается. – Она взглянула девочек. – Пожалуй, нам пора. Они уже все съели, к тому же им завтра в школу. – Ренни заставила себя посмотреть на него и встретила его пристальный взгляд. – В чем дело? Что-нибудь еще не в порядке, кроме моего костюма?

– Нет, все нормально. Конечно, вы правы, нам действительно пора отправляться по домам.

Ренни удивил его голос, однако любопытствовать она не решилась. Может, Джесси просто надоела суета. Наверняка в привычной ему жизни нет школьных концертов и общения с женщинами, которые умудряются перепачкать себя с головы до ног мороженым. Хотя он, кажется, от души веселился, да и поездку он сам предложил.

Ренни подошла к соседнему столику.

– Пора домой. Но сначала хочу сказать вот что: концерт был замечательным, я горжусь вашими успехами. Вы так много занимались, так хорошо выступили, поздравляю. – Она улыбнулась девочкам, и те расцвели от похвалы.

Джесси пошел к машине, но вдруг остановился и, сдвинув брови, грозно проговорил:

– Я забыл проверить липкие пальцы и грязные ладони. Ни одна из вас не сядет в эту прекрасную, сияющую машину, если не пройдет строжайший осмотр.

– Не могли бы вы кое-что объяснить, – ехидно вставила Ренни. – Если эти «БМВ» такие нежные, то почему они такие дорогие?

Лекси и Бриттани уже поняли, что дядя шутит, и с хихиканьем протянули ему свои ладошки.

– Вы двое проходите, – сказал Джесси и, смягчив выражение лица, обратился к Бекки: – А вы, мисс Сойер? Нет ли у вас шоколадных крошек, липких клякс мороженого, которые ждут возможности перебраться на новенькие сиденья?

Бекки видела, как веселились подружки, смущенно улыбнулась и протянула свои ручки для проверки. Джесси кивнул и пропустил девочек на заднее сиденье.

– Теперь вы, женщина. – Он окинул Ренни взглядом. – Похоже, тут проблемы. На вашей одежде следы мороженого и растаявший шоколад. – Джесси сделал вид, чторазмышляет. – Ладно, надеюсь, на сиденье ничегоне попадет. А иначе пришлось бы укладывать вас в багажник или, еще хуже, громоздить на крышу.

Девочки покатывались со смеху, а Ренни старательно хмурила брови:

– Оставьте мою одежду в покое, сэр. Я не имею привычки осквернять сверкающие автомобили.

Джесси оглянулся на девочек, которые с живейшим интересомнаблюдали за происходящим.

– Ну, хорошо, поверю вам на слово, – заявил он.

Ренни свирепо зыркнула на всех. Ее возмутило, что вся компания дружно потешалась над ней, однако развеселившейся четверке не было стыдно. Поэтому Ренни села на переднее сиденье и пристегнула ремень.

– Мамочка, ты рассердилась? – робко спросила Бекки.

– Нет, детка, я не сержусь, – поспешила успокоить дочкуРенни. – Я провела с вами прекрасный вечер. Только не говори об этом мистеру Дэниельсу, ладно?

– О чем не надо мне говорить? – поинтересовался Джесси, садясь на водительское место.

– Это женский разговор, дядя Джесс! – хихикнула Бриттани.

– Четверо против одного? Как же так? Простой бедныйчестный парень только старался немного развлечь своих дам. – Он хотел изобразить уныние, но потерпел неудачу.

– Хоть женщинам и не следует поощрять в мужчинах лишнюю самонадеянность, – вмешалась Ренни, – полагаю, большого вреда не будет, если я скажу, что дамам сегодняшний вечер очень понравился, мистер Дэниельс.

Фарывстречной машины осветили его лицо, и темные загадочные глаза вспыхнули, когда он зашептал, слышала только Ренни:

– Следующая встреча не будет столь многолюдной. Я хочуухаживать только за вами.

Она не нашлась, что ответить, поэтому сочла за лучшее промолчать. Джесси свернул к школьной стоянке и притормозил на въезде.

– Что случилось? – удивилась Ренни.

– Я просто жду, когда вы мне скажете, какая из этих машин ваша, – улыбнулся он.

– Ой, простите. Вон тот фургончик в самом конце. Джесси подъехал ближе.

– По-моему, слишком большая машина для двух хрупких девушек.

– Мне такая в общем-то и не нужна, но я часто подвожу детей, если меня просит учительница Бекки. Например, на спортивные соревнования, в музей.

Ренни чувствовала, что мысли у нее разбегаются, речь стала бессвязной. Такой чудесный вечер, и как трудно оказалось закончить его в столь же непринужденной манере. Она повернулась к девочкам:

– Лекси, мне очень понравилось, как сыграл ваш оркестр, а твое соло просто великолепно. Бриттани, скрипка у тебя сегодня пела. Встретимся завтра на собрании в клубе. Бекки, поблагодари мистера Дэниельса за мороженое. Нам пора.

Она потянулась к ручке, но Джесси уже выскочил из машины и распахнул перед ней дверцу.

– Вам не обязательно было выходить, Джесс, – сказала она.

– Знаю, просто я стараюсь убедить вас, какой я отличный парень, – улыбнулся тот, но его тон был серьезным.

Пока Бекки забиралась в фургон, устраивалась на своем месте и пристегивала ремень, он подошел к Ренни, которая стояла возле дверцы.

– А вы, миссис Сойер? – тихо спросил он. – Вы поблагодарите меня за мороженое?

– Спасибо, мистер Дэниельс, – послушно ответила она.

– Неужели я заслужил только эти несколько слов?

– Подойдите ближе, Джесси, – проговорила она страстным голосом.

Он сделал шаг, и, к его немалому удивлению, Ренни энергично пожалаему руку.

– Вы этого хотели?

Он поднял глаза и обнаружил, что племянницы с интересом наблюдают за взрослыми.

– Нет, чертпобери, не этого. Но, учитывая нашу аудиторию, следовало поступить именно так.

– Еще раз спасибо вам, Джесси, – сказала она, прежде чем сесть в машину. – Кстати, после собрания в клубе вы заберете Бриттани или она вернется самостоятельно?

Кажется, на этот случай Вики не оставила ему никаких инструкций.

– А как обычно поступают?

– Когда рано темнеет или дождливо, Вики приезжает за ней, а так Бриттани сама идет домой.

– Поскольку я временный заместитель родителя, то выбepy безопасность и приеду сам. – Он не стал добавлять, что это даст ему законную возможность хоть ненадолго увидеть Ренни.

– Тогда до встречи.

Джесси вернулся к своей машине, пытаясь не думать как приятно будет завтра увидеться с Ренни, а лучше поскорее уложить племянниц спать. Может, еще останется время немного поработать.

Джесси взглянул на часы. Двенадцатый час, пора заканчивать. Ему удалось немного поработать над контрактом, но слишком уж часто мысли о делах сменялись о некой длинноногой особе.

Вечер прошел отлично. Иногда он даже чувствовал себя женатым счастливым человеком. Смышленые дети, любимая женщина рядом смогли бы придать его жизни полноту и законченность. Сейчас он этого лишен.

В отличие от Марка. Но ведь он никогда не позволял себе расслабиться и думать, что подобное возможно и для него. Мать всегда обожала Марка, была с ним заботливой и нежной. Но как только дело касалось Джесси, она становилась холодной и равнодушной. Много лет он лез вон из кожи, чтобы сделать нечто великое, порадовать ее. Однако мать ничто не трогало. Наконец, устав от материнского безразличия к его лучшим порывам, Джесси решил посмотреть, как на нее подействуют его мерзкие выходки.

Он усмехнулся. Почти год он пытался быть дьяволом, большую часть времени проводил не в классе, а в директорском кабинете, где изучил каждую трещинку на потолке, каждое пятнышко на стене. Теперь, оглядываясь назад, Джесси понимал, что на самом деле не вытворял ничего особенного и заслужил только репутацию нарушителя спокойствия.

Мать спокойно реагировала на постоянные звонки из школы, никогда не казалась расстроенной или удивленной и в конце концов просто собрала вещи Джесси и отправила его к Марку, решив, что если ей не удается справиться с младшим сыном, то, может, старшему, хорошему, сыну удастся его образумить. Джесси не показывался из своей новой комнаты два дня, а когда мрачный и угрюмый все же вышел, то узнал, что мать уехала.

На долю Марка выпала нелегкая задача. Ему предстояло не только перенести удар от неожиданного исчезновения матери, но и разобраться с многочисленными проблемами мятежного пятнадцатилетнего брата.

К счастью для обоих, Марк женился на Вики, которая помогла ему заботиться о брате.

Все эти годы Джесси со смехом вспоминал свою последнюю хулиганскую проделку в школе. Он подсоединил будильник и автомобильный гудок к батарейке, установив часы таким образом, чтобы сигнал включился через пятнадцать минут после начала следующего урока, спрятал устройство в пустом шкафчике в раздевалке и запер дверь на прочный замок.

Джессиприлежно сидел на уроке и внимательно слушал учителя, когда завыла сирена. Никого в радиусе сотни футов от шкафчика невозможно было расслышать, даже еслион орал во всю глотку. Наконец догадались позвать сторожа, и тот попросту взломал дверцу. В общем, это была великолепная шутка, сорвавшая уроки на сорокминут.

К несчастью, один из учителей вспомнил, что видел Джесси у шкафчика до начала урока, и тот снова оказался в кабинете директора.

Мать невозможно было удивить никакими замечаниями и выговорами, но Вики, приехавшая за ним, выглядела такой расстроенной, даже убитой, что Джесси решил больше никогда в жизни не огорчать ее. С этого дня он стал другим человеком.

Марк и Вики давали ему понять, что любят его, что он желанный и очень важный член их семьи. Он жил ними, пока не поступил в колледж.

С тех пор он бывал у них лишь во время каникул между семестрами, поскольку летом тоже упорно занимался, за три года получив степень бакалавра и диплом с отличием. Дальше была юридическая академия, а затем приглашение работу в отличную фирму, которая специализировалась в корпоративном и договорном праве.

Сейчас ему тридцать два года, он выплатил долги по ссудам, которые брал за годы учебы, к тому же прилично зарабатывает, потому живет обеспеченно и удобно. Чтобы хоть немного отплатить Марку и Вики за все добро, которое они для него сделали, Джесси открыл счета племянницам, куда вносил деньги на их обучение в колледже.

В его жизни все хорошо, кроме одного. С каждым днем он больше и больше убеждался, что деньги, успешная карьера не самое главное. Ему нужен дом, не просто крыша над головой, а настоящий уютный дом, нужна женщина, с которой можно делить радости и заботы. Даже родить ребенка. Или троих.

Тут его мысли вернулись к Ренни и ее дочке.

Джесси покачал головой, выключил компьютер, сложил бумаги в портфель и поднялся к девочкам.

Он поправил одеяло Бриттани, погасил свет в ванной, который забыла выключить Лекси. Наконец он вошел в комнату, принадлежавшую ему с тех пор, как Марк и Вики купили этот дом. На книжных полках расставлены сувенирчики, которые сохранились еще со школьных времен. Его последняя мысль перед сном была о Ренни: сможет ли она увидеть за приманками вроде дорогой машины или прекрасно обставленной квартиры живого человека?

И найдет ли его, как в свое время Вики, стоящим заботы и внимания?