Текст книги "Время выбирать"
Автор книги: Патриция Хорст
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
А она, наивная, убеждала себя, что сможет избавиться от прошлого!
Влюбленная парочка на экране телевизора тонула в объятиях друг друга под аккомпанемент слащавой музыки. Джудит мирно дремала на диване, когда сквозь сон она вдруг сообразила, что тихий стук в дверь не исходит из недр телеэкрана. Определенно кто-то настойчиво стучал в дверь их номера.
Она медленно поднялась с дивана и подошла к двери.
– Эй! Кто там? – спросила Джудит тоном начальницы женского исправительного заведения. Но ей было все равно.
– Принесли цветы для миссис Брайтон.
– Я не заказывала никаких цветов.
– Это подарок от администрации.
Зачем вдруг понадобилось владельцам гостиницы дарить своим клиентам цветы в столь поздний час? Джудит не знала ответа на этот вопрос. Она присела на корточки и попыталась посмотреть в замочную скважину. Но увидела там лишь огромный букет роз. Тогда, прогнав прочь все сомнения, она открыла дверь.
– Поставьте их там! – она указала на тумбу в коридоре.
– Будет сделано! – пропищал почти что фальцетом чей-то голос в букете цветов, а потом нормальным тоном добавил: – А вот теперь мы с тобой сядем и спокойненько поговорим.
Второй раз за этот идиотский вечер мужчина хочет поговорить с Джудит против ее желания. И хуже всего то, что голос за цветами принадлежал даже не Максу Скорну, которого она мгновенно бы выпроводила. И не его кругленькие поросячьи глазки умильно смотрели на нее. Нет, это был Роберт!
Господи, Джудит, когда ты поумнеешь? – подумала она с укором.
– Ты не ошибся случайно адресом? – спросила она, глядя на него с неприязнью. – Если мне не изменяет память, ты только что сидел за ужином с очаровательной леди, носящей обручальное колечко. Кажется, она твоя невеста? Или я чего-то не понимаю?
– Я перед ней извинился, – сказал Роберт, не сводя глаз с Джудит. – Она поняла меня и простила.
– Неужели? А ты уверен, что она тебя так же, как ты говоришь, поймет и простит, когда узнает, что ты не был с ней, потому что ворвался в номер к женщине, с которой когда-то спал?
– Я к тебе не ворвался, ты меня сама впустила.
– Но ты же обманул меня.
– Впрочем, как и ты меня.
У Джудит помутнело в глазах. Она никак не ожидала услышать подобное от Роберта. И хотя ее сердце бешено колотилось, она смертельно побледнела. Ее ладони стали влажными, а язык словно прирос к гортани.
– Я тебя обманула? В чем?
– Ты солгала мне, рассказывая о Томасе.
А ты что хотел? – вертелось у Джудит в голове. Так, дорогая, соберись и не дай ему тебя разоблачить!
– О Томасе? – она недоуменно смотрела на Роберта. – Я не понимаю, о чем ты говоришь…
Мужчина подошел к ней ближе и, прислонившись к стене, лишил Джудит всякой возможности отступить.
– Итак, моя милая, позволь с тобой поговорить начистоту, – сказал он, глядя ей прямо в глаза. – У меня есть основания полагать, что Томас – мой сын.
Джудит стала белее снега. Ей сейчас больше всего хотелось проснуться и узнать, что этот кошмар – всего лишь дурной сон, рядом нет никакого Роберта, и никто не собирается ее разоблачать.
Но это был не сон, а жестокая реальность. В комнате работал телевизор, на экране которого все шло своим чередом, и романтическая музыка нежно лилась в вечерней тишине. А перед Джудит стоял Роберт, и нельзя было от него никуда деться.
– Ну что, я прав?
– Нет! – процедила сквозь зубы Джудит. У нее оставалась последняя надежда: он мог подозревать сколько душе угодно, но ему ничего не было известно наверняка. – Я не понимаю, с чего ты взял, что он твой сын?
– Глядя на тебя, дорогая. Каждое твое слово, каждый жест – все говорило об этом. Ты ведь никогда не боялась меня раньше. С чего вдруг теперь стала ко мне так относиться? Почему ты так нервничаешь, когда я разговариваю с Томасом? Почему пытаешься поскорее увести его от меня? Отвечай!
– Ты пьян! И сочиняешь Бог знает что!
Он взял ее за руку.
– Я выдумываю и то, что у тебя сейчас учащенный пульс? Или что у тебя вспотели от волнения ладони? Или что ты на меня с таким ужасом смотришь?
– Слушай, я не собираюсь с тобой играть. Мне не семнадцать лет.
Он отошел от нее и усмехнулся.
– Да ладно, Джуди, давай, колись! Или я вынужден буду сделать анализ крови, чтобы доказать, что Томас мой сын. Не доводи до этого.
– Не смей! Я не позволю, чтобы моего ребенка таскали по судам, дабы ты смог утолить свои сумасбродные идеи.
– Что ж, такая реакция с твоей стороны вполне объяснима. Но как ты будешь выкручиваться, когда парень все-таки узнает, кто его отец.
– Ему никто не нужен, кроме нас с Маргарет!
– Серьезно? Он тебе об этом сам сказал? Или ты всего лишь навязываешь ему свои взгляды?
Джудит была, как волчица, обложена красными флажками со всех сторон.
– Зачем ты это делаешь? Чего тебе не хватает? Ты получил все, что хотел, теперь тебе нужен еще и Томас? Если для тебя так важно быть отцом, иди к своей девушке, и пусть она нарожает тебе кучу детишек. Но прошу, оставь в покое моего сына!
– О, Джудит! – Теплота его голоса сделала больше, чем эти пытки вопросами. Он нежно обнял ее и легонько погладил по спине. – Я пришел не для того, чтобы воевать с тобой, моя дорогая. Мне нужно лишь восстановить справедливость.
Моя дорогая, сказал он... И как же сильно эти простые слова разбередили былую рану. Так он называл Джудит, когда она лежала с ним обнаженной на пустынном пляже, и лишь луна была свидетелем их страсти...
– Ну что ж, ты вынуждаешь меня... – Джудит уже не кипятилась. – А зачем? Почему же ты не хотел узнать правду все эти годы?
– Ты права, но никогда не поздно исправить прошлые ошибки, – спокойно произнес он. – Если бы я тогда знал, что ты беременна, никогда бы тебя не бросил, а, наоборот, заботился о тебе и ребенке.
– Нам не нужна забота. Ни тогда, ни сейчас. Мы и сами неплохо справляемся с нашими проблемами. Думаю, что я хорошая мать, к тому же – неплохо зарабатываю.
– Скажи, я – отец Томаса? – Роберт схватил ее за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. – Ответь: да или нет?
Она отвела его руку в сторону и опустила ресницы.
– Пожалуйста, пойми, я очень устала. – Джудит едва узнавала свой слабый, неуверенный голос. – Прошу тебя, уходи...
– Ладно, – немного подумав, согласился он. – Я уйду.
– Серьезно? – Она на мгновение почувствовала, как с плеч свалился камень.
Все же ей удалось переиграть его и победить!
– Да, сейчас я уйду, – повторил он. – Но обещаю вернуться.
– Зачем? В чем смысл? – Она опять выдала себя.
– А как ты думаешь? Наверное, чтобы узнать побольше о Томасе. Короче, я увижу тебя завтра и...
– Я буду занята.
– Как и я. Мы встретимся вечером, когда у меня кончится дежурство.
– У меня планы на вечер.
– Ты не умеешь лгать, моя красавица. И поэтому завтра тебе придется сказать мне всю правду. Итак, я заскочу за тобой в шесть. И если тебя не окажется здесь в это время, я просижу в ожидании хоть всю ночь. Но советую тебе быть здесь ровно в шесть. Иначе, кто знает, вполне может случиться так, что Томас и Маргарет узнают от меня кое-что такое, о чем бы ты не хотела рассказывать им сама.
– Это шантаж!
Роберт немного подумал, затем пожал плечами.
– Ну, в общем, да.
– Так что?
– Я заеду за тобой. Не заставляй меня долго ждать. – Он чмокнул Джудит в щеку и покинул номер.
Чтобы избавить Роберта от необходимости приводить в исполнение свои угрозы, ровно в шесть часов вечера Джудит стояла у парадного подъезда. Когда же он в половине восьмого наконец приехал, она села в машину, не дожидаясь, когда Роберт учтиво откроет перед ней дверь.
Он отвез ее в небольшой городок в сорока милях от Гринхилла. В стороне от дороги, в малоприметном месте, прямо над водой, на крепких дубовых сваях находился уютный ресторанчик.
– Нам здесь никто не помешает, – сказал Роберт, ставя машину на посыпанную гравием площадку.
Вечернее озеро было удивительно спокойно. Быстро темнело. Луна еще не появилась, и маленькие серебряные светлячки таинственно отражались в темных водах. А вдалеке мрачные силуэты стоящих на рейде траулеров казались сказочными скалами. За стенами ресторана горели свечи и трещал камин, воздух вокруг пах смолой.
Если бы не то обстоятельство, которое привело их сюда, Джудит нашла бы это тихое место очень романтичным.
– Непохоже, чтобы за нами и здесь не шпионили.
Роберт поджал губы и бросил серьезный взгляд на Джудит.
– Постарайся обойтись без сцен. Если бы я боялся, что меня могут увидеть с тобой, я бы не повез тебя сюда. Это известное место, и здесь часто отдыхают люди из Гринхилла. Просто мои друзья бывают чаще в других ресторанах, остальные же знакомые не рискнут подсесть к нам, я надеюсь на это.
Но внутри почти никого не было.
– Обычно по понедельникам у нас мало посетителей, – сказал им официант. – Не хотите ли перед ужином коктейль?
– Нет, – сказал Роберт, прежде чем Джудит успела открыть рот. – Вино «Шато де Бурбонь» семьдесят седьмого года и салат с кальмарами.
Едва он успел сказать последние слова, как на столе уже появилась тарелка со свежевыпеченным хлебом и хрустальные бокалы. Через минуту официант принес заказанное вино. Когда священный ритуал дегустации и разливания по бокалам был завершен, Джудит наклонилась к Роберту:
– А мне вообще-то хотелось выпить коктейль. И запомни, я сама за себя могу говорить. Оставь свою учтивость для будущей миссис Гордон! Она, может быть, оценит это. Я же – никогда.
– Ну что ж, тем хуже, – сказал он, отламывая кусочек хлеба. – Я хочу, чтобы у тебя была трезвая голова, пока мы все не обсудим. После того как мы договоримся о приемлемых условиях, ты можешь пить сколько душе угодно и даже валяться потом под забором.
– Я говорила всего лишь о вермуте с тоником, и вовсе не собиралась напиваться! Да и вообще, кто ты такой? Я – взрослая девочка, у меня своя жизнь. Ты для меня ничего не сделал, у тебя нет никакого права указывать мне, как должна поступать я сама. Понял? А, кроме того, что ты имеешь в виду под «приемлемыми условиями»? Вообрази, меня вполне устраивает мое нынешнее положение.
Он лениво налил себе в стакан немного вина и пригубил его.
– Еще совсем недавно, – начал он спокойным ровным голосом, – доказать отцовство было крайне сложным делом. Хотя и трудно, но можно было сделать умозаключение, что тот или иной мужчина, вероятно, не приходится отцом ребенку, доказать обратное не было никаких шансов. Потом, когда люди научились делать анализ крови, стало возможным говорить, что этот мужчина может быть отцом.
– Ну и что дальше, я вся внимание.
Роберт пристально смотрел на нее, пытаясь по глазам прочесть ее мысли. Он внимательно следил за выражением ее лица, за всем тем, что искушенному взгляду могло поведать о сложной внутренней борьбе.
– Ну что, Джудит, нужно ли мне еще продолжать? Или ты сама мне все расскажешь?
Она посмотрела на свои пальцы. Как ответить, что сказать? Теперь уже не было никакой возможности увильнуть, и Роберт прекрасно знал это.
Наконец он первым нарушил воцарившуюся тишину.
– Не волнуйся, Джуди, я вовсе не собираюсь отнимать у тебя Томаса. Я совсем не этого хочу.
– Чего же тогда?
– Лишь знать, что у меня есть от тебя ребенок. Лишь иметь возможность заботиться о нем.
– Что ж, давай, заботься, если так хочешь, – прошептала она. – Постарайся оставить нас одних. Подумай, что будет, когда поднимутся слухи. Та девушка, с которой ты обручен...
– Розалин, – подсказал Роберт. – Ее зовут Розалин.
– Хорошо, Розалин. Она такая утонченная, интеллигентная, что будет с ней, когда она узнает, что ты отец Томаса? Ты думал об этом? Или ты хочешь держать все это в тайне и быть одним из тех, кто без видимых на то причин занимается благотворительностью?
– Если бы я хотел быть именно таким, как ты говоришь, то я бы не сидел здесь, рядом с тобой, и не тащил бы из тебя клещами правду. Я бы не рискнул находиться в столь романтичном месте с красивой женщиной. И мог бы, как ты уже совершенно правильно заметила, всего лишь время от времени выписывать тебе чеки. И никто бы не узнал о нашей тайне.
– Так чего же ты хочешь?
– Господи, неужели ты до сих пор не догадалась? – Роберт вздохнул. – Прежде всего, я начну с того, что все расскажу Розалин. Она должна все знать.
– А если твоя невеста разорвет помолвку?
– Ну, в общем-то, этого и следует ожидать.
– А тебя, кажется, это не волнует?
– Как видишь.
– Потрясающе!
– Розалин – хорошая девушка. Но она продукт своего воспитания. Понимаешь, она единственный ребенок в консервативной семье. А я не такой идиот, чтобы не понимать, что ее уже не переделаешь. Она не сможет жить с мужчиной, у которого есть внебрачный сын.
– Даже если этот ребенок живет в другом конце страны и не собирается появляться в ее жизни?
Она пыталась ухватиться за последнюю соломинку, и он знал это. Отодвинув свой салат, Роберт вопросительно посмотрел на Джудит.
– Не по мне быть просто формальным отцом Томаса. Вот почему я здесь.
– Ты хочешь перебраться в Бричстоун?
– Нет. Я думаю, ты останешься здесь. Ну, если и не в самом Гринхилле, то, по крайней мере, где-нибудь в округе.
– Изменить свою жизнь, дабы угодить тебе? Ты это имеешь в виду? – она не скрывала своего презрения. – А я-то, дура, думала, что ты изменился! Но нисколечко. Ты такой же эгоист, каким был десять лет назад!
– Я собираюсь все рассказать своему сыну. – Роберт сделал паузу. – Хочу, чтобы он знал, что я не просто друг семьи. Я хочу, чтобы он знал, его отец – я, а не какой-то мифический персонаж.
Джудит в ярости скомкала и бросила на стол салфетку. Затем быстро встала из-за стола и с грохотом отодвинула стул.
– Мне не хотелось этого делать. Но я не собираюсь здесь спокойно сидеть и выслушивать твои бредни! Ты не учитываешь мои интересы, Роберт. Даже не интересуешься, хочу ли этого я!
– Если ты будешь продолжать кричать, мы ни о чем не договоримся.
– А чего ты хотел, когда одиннадцать лет назад бросил меня?
– Господи, тебе же в то время стукнуло только семнадцать! У меня не было выбора.
– А ты еще имел наглость утверждать, что не собираешься играть моими чувствами! – Джудит горько усмехнулась, а затем громко, на весь зал, добавила: – А не это ли ты делал, когда трахался со мной? Что, забыл? Да?
К своему удивлению, она отметила, что непробиваемый Роберт заметно сдал свои позиции.
– Не говори так, – невнятно пробормотал он, отводя глаза.
– Почему же, до-октор? – заорала Джудит на весь ресторан. – Это очень подходит к тому, чем мы с тобой занимались! А, понимаю! Ты предпочитаешь это называть по-научному, то есть совокуплялся, да?
– Перестань сейчас же! Во-первых, здесь же люди, а во-вторых, ты же знаешь, что нас связывал не только секс.
– Неужели? Давай, Роб, я слушаю тебя, затаив дыхание. Так что же ты скажешь?
– Сядь и не устраивай спектакль, – тихо приказал Роберт.
Изменившаяся Джудит никогда бы не устроила такую сцену в подобном месте, но слова Роберта разбудили в ней незабытую обиду. Так что ему придется потерпеть.
– А как тебе вот это? – Она вылила из своего бокала вино прямо ему в салат. Затем плеснула остатки прямо в лицо, с радостью наблюдая за тем, как по его белой накрахмаленной рубашке ползут красные потеки.
В наступившей тишине, когда все зрители, затаив дыхание, следили за развязкой этого странного шоу, Джудит взяла свою сумочку и быстрым шагом направилась к выходу.
7
Она выскочила на улицу и пошла по тропинке между освещенных кустов сирени и акации. Роберт наконец-то пришел в себя, бросил на стол несколько бумажек и, пробормотав что-то невнятное официанту, побежал за Джудит.
Догнав ее возле старого вяза, он схватил ее за руку, резко развернул к себе.
– Ты с ума сошла!
– Не груби мне, скотина! – Она пыталась вырвать свою руку, но он ее крепко держал. – Отстань от меня! – Джудит резко дернула головой, и золотая сережка в ее ушах блеснула среди черных как смоль волос.
Роберт перестал кипятиться и сменил гнев на милость.
– Я сейчас обниму тебя и облапаю твою задницу.
– Только попробуй, и ты будешь благодарить Бога за то, что у тебя уже есть ребенок, потому что у тебя их больше не будет!
Угрозы такого рода обычно действуют на мужчин как ледяной душ, но в данном случае это произвело обратный эффект. Ощущая в своих руках Джудит такой горячей, такой темпераментной, он совсем лишился рассудка. Роберт почувствовал приток крови ко всем частям тела и понял, что им правит какое-то первородное животное чувство, с которым он не в силах совладать.
Да и она могла скрыть, как сильно страдает без него, и как тяжело ей было жить одной все эти годы. Но не захотела...
Роберт прижал свои губы к губам Джудит и крепко поцеловал ее. Вкус поцелуя вернул его на многие годы назад, когда даже холодный зимний ветер благоухал весенними цветами и травой, если рядом была его любимая.
Желание, дикое и необузданное, как воды Атлантики во время шторма, охватило Гордона и стерло остатки былой сдержанности и степенности, которыми он так гордился. И теперь он стоял перед Джудит уже не как солидный, всеми уважаемый в обществе человек, а как простой мальчишка, который первый раз поцеловал девушку.
Джудит не застегнула пальто. Роберт в порыве страсти сорвал его. Его руки ощутили шерстяное платье, а под ним шелковое белье.
Она сама целовала Роберта. Крепко-крепко, вкладывая в поцелуй все, что претерпела за долгие годы. Она касалась его, ласкала его, как будто на нее только что, подобно лавине, обрушилась безумная любовь.
Наконец, разлепив объятия, Роберт стал оглядываться по сторонам в поисках подходящего места. Но как назло ни одного сарая, ни одного укромного уголка! Вообще ничего, что могло бы послужить им временным пристанищем. Лишь их машина да ряд коттеджей в стороне от дороги.
– Слушай, здесь недалеко есть мотель. – У него наконец заработало серое вещество, и он вспомнил о существовании подходящего мотеля не далее, чем в миле отсюда.
– Как долго туда добираться?
– Пять минут, не больше.
– Возьми меня здесь, – прошептала она. – Скорее...
Заскочив в машину, он одной рукой продолжал обнимать Джудит, чтобы не погасло ее желание, а другой – управлял машиной на узкой и извилистой дороге. Вскоре впереди, за крутым поворотом, показались неоновые огни мотеля.
Дремлющий за стойкой портье лениво протянул им ключ от номера. Теперь ничто не мешало влюбленным уединиться.
Утром их головы остынут, и все будет по-другому. Но сейчас они хотели друг друга, и вынужденное воздержание лишь усиливало их голод.
Когда шторы в спальне были опущены и бра притушено, влюбленные буквально кинулись друг на друга. И как-то сами собой расстегнулись пуговицы, молнии... Одежда падала где придется. И их обнаженные разгоряченные тела вскоре сплелись и ощутили ни с чем несравнимую радость близости.
Приглушив голос рассудка и не думая о последствиях, он, движимый первобытным звериным инстинктом, вошел в нее. А когда тонкая грань между реальностью и волшебством была стерта, Роберт остановился, чтобы еще немного растянуть удовольствие, а затем снова продолжить еще энергичнее, еще сильнее...
Они еще долго потом лежали в объятиях друг друга, и их сердца бились в унисон.
Наконец он поднял голову и посмотрел на часы, стоявшие на тумбе возле кровати.
– Уже поздно, я должен отвезти тебя домой.
– Зачем? – спросила она, не открывая глаз.
У него было много женщин, но никто не возбуждал его так сильно, как Джудит. Он наклонился к ней и поцеловал. Затем слез с кровати и стал подбирать их одежду.
Роберт взял ее за руку и повел в ванную. Там он открыл кран и, подождав пока пойдет горячая вода, затащил под душ. Он намылил губку и дотронулся до нее, оставив на груди мыльную пену.
Его женщина была прекрасна. Несмотря на недавнюю зиму, ее тело золотилось, как спелый абрикос, согретый жарким солнцем. Красивые стройные бедра, узкая талия и упругие груди. Он смахнул рукой мыло, и под ним обнажился красный сосок.
– Ты его кормила? – спросил он.
– Да, – она вздохнула и с наслаждением откинула назад голову, – до девяти месяцев.
– Роды были легкие?
– Нет. Томми вытаскивали щипцами.
Он провел пальцем по ее животу и просунул его ей между ног.
– Никогда бы не предположил, что это было не кесарево. Ты плотная, как девственница.
Она накрыла его руку и сильнее прижала к себе.
– Прижмись весь ко мне, – просила она, стоя под теплым душем. – Люби меня, как любил раньше.
Роберт встал на колени и стал ласкать Джудит языком. Она положила руки ему на волосы и тихо застонала. Ее ноги подкашивались, а тело содрогалось в экстазе...
После Роберт выключил воду и накинул на Джудит полотенце.
– Еще, еще раз! – просила Джудит, когда он вел ее к кровати. – О, пожалуйста, Роб! Еще разочек...
– Ладно, детка. – Роберт смотрел на лежащую на белой простыне обнаженную возлюбленную. – Сейчас я буду тебя любить так, как еще ни один мужчина на свете не любил женщину.
Но он как всегда ошибся! Касаться ее, целовать, ощущать ее дрожь и не поддаться искушению войти в нее – все это требовало большей выдержки и изобретательности. Очень скоро ее длинные ноги опять обхватили его и горячие губы попросили нового поцелуя...
Им пришлось перевернуться, и Джудит вскоре уже лежала под Робертом. Она изогнулась в экстазе и, не имея сил сдерживаться, закричала...
Они еще долго потом отдыхали в объятиях друг друга, счастливые и удовлетворенные. Как будто бы в этом мире были только они, а между ними – никаких преград.
Но жизнь жестока: за все нужно платить, и радость не длится вечно. Подобно тому, как солнечный луч теряется в тучах, счастье порой омрачается жизненной прозой. Но все проходит, и солнце – свежее и ясное – опять дарит нам свое тепло.
Ну а в жизни? Можно ли снова быть таким же до забвения счастливым, каким приходилось бывать раньше? Ответить сложно.
Роберт перевернулся на спину и посмотрел в потолок. Он странным образом ощущал пустоту в груди. Такое чувство бывает тогда, когда ты не можешь ничем помочь смертельно больному. Есть в жизни вещи, которые нельзя уничтожить, невозможно стереть из памяти. Эта ночь – одна из них.
Словно уловив его мысли, Джудит повернулась к нему.
– Ну что, Роб, что теперь? – спросила она.
Он знал, что она задаст ему этот вопрос, но не был готов на него ответить. Слишком многое произошло за столь короткое время, чтобы Роберт мог трезво проанализировать нынешнее положение и решить, что ему делать дальше. А что ответить сейчас? Он не знал, поскольку слишком устал, чтобы думать о столь серьезных вещах.
Но он уже собирался ей что-то сказать, однако Джудит, заметив его нерешительность, опередила его:
– Не надо, не говори. Я знаю, что ты мне скажешь. Спасибо за все, не так ли?
– Джуди, не пытайся читать мои мысли.
– А почему бы и нет? Они ясны, как божий день. Сколько раз ты уже так говорил.
– То, что случилось, не имеет никакого отношения к прошлому. И ты об этом прекрасно знаешь. Все было здесь и сейчас, между мной и тобой. И это именно то, что я никогда не смогу забыть. Но секс с матерью моего сына не входил сегодня в мои планы, поэтому не проси меня дать тебе определенный ответ. По крайней мере, сейчас. Мне нужно посмотреть, как будут развиваться события дальше.
– Заткнись! – бросила Джудит, вставая с кровати. – Говори это кому-нибудь другому, я не хочу больше тебя слушать.
– Да нет, хочешь. Ты никогда не пришла бы сюда, если б не хотела. Ты бы никогда меня так не целовала!
Если бы Джудит сейчас обнаружила, что спала с троллем, она бы не смотрела на него с таким отвращением, как на Роберта.
– Господи, какая же я дура! – Джудит быстро оделась. – Вечно наступаю на одни и те же грабли!
Вообще-то, мы оба хороши! – думал Роберт. Понадеялись, что сможем быть наедине и держаться на расстоянии друг от друга.
Она с презрением посмотрела на себя в зеркало. Да ты когда-нибудь повзрослеешь, милая? – вертелось у нее в голове.
Увы, ей просто не суждено стать по-настоящему взрослой и ответственной. И если у кого-то еще имеются сомнения по этому поводу, она их быстро рассеет. Надо же было опять поддаться его чарам, опять влюбиться, в то время как она прекрасно знает, чего стоит такая любовь! Да и вообще, о чем думала она, когда ехала с ним в этот мотель?
Уже прошли две полубессонные ночи, а у нее все еще горели щеки от воспоминаний. Роберт не расплачивался кредитной картой, как и все мужчины, когда хотят улизнуть от своей жены. Он платил наличными, стараясь не оставить после себя следов. Получая ключи от номера, он расписался как Джон Грин. Ему во что бы то ни стало хотелось сохранить в тайне связь с женщиной, которая, принадлежа к иному социальному слою, мало подходила для того, чтобы показываться с ней на людях, однако возбуждала его так, как и мечтать не могла даже в самом сладком сне его консервативная невеста.
– Есть подходящие слова для таких, как ты, – шептала Джудит, стоя в ванной перед зеркалом. – Но тебе вряд ли они понравятся. Послушай только: «потаскуха». Ну как, нравится? Посмотри, как тебе подходит. А вот еще одно: «шлюха». Красиво, не правда ли? А знаешь, твой отец был прав, когда так называл тебя, Джудит Брайтон!
– Мамочка! – позвал Томас, открывая дверь в ванную. – Тебя к телефону!
Господи, этого еще не хватало! И как назло прямо сейчас.
– Кто, дорогой?
– Тетя Элизабет. Она говорит, что ты задержалась слишком долго и тебе надо скорее возвращаться.
– Нет, она просто хочет сообщить о прибыли за последний квартал, – пояснила Джудит и удивилась тому, насколько слова Томаса напомнили ей об ужасной ночи, проведенной в мотеле.
– А, понятно, – гордо ответил мальчик. – Ой, мама, а почему ты такая грустная? Тебе нездоровится?
Да, Джудит сейчас выглядела как ходячий труп!
– Я просто устала. Сегодня опять плохо спала. Вот и все, мой дорогой.
Ну конечно, это было не все. Она помнила, как возвращалась домой в ту ночь.
– Перестань глупить и садись в машину! – кричал Роберт, когда она шла по пустынной улице.
– Я лучше пройдусь босой по раскаленным углям!
– Не шуми, Джудит. Сейчас ниже нуля, и мы далеко от дома! Поработай мозгами хоть раз в жизни!
– Мы уже обсуждали это сегодня. У меня нет мозгов!
– Дорогая, у тебя будет воспаление легких.
– А мне плевать! Ты меня больше не проведешь!
Роберт что-то побормотал невнятное насчет того, чем они занимались только что в мотеле, и остановил машину.
– Бесполезно даже пытаться с тобой спокойно поговорить, когда ты себя так ведешь, – сказал он и, схватив ее своими сильными руками, как мешок с картошкой, положил Джудит себе на плечо.
Она брыкалась. Но он держал ее крепко. Вскоре молодая женщина оказалась на заднем сиденье. К счастью, она не пыталась вылезти из машины, побоялась выпрыгнуть на скорости восемьдесят миль в час.
А с местью можно и подождать. Так решила тогда Джудит.
– Я буду говорить с тетей Элизабет отсюда, – сказала Джудит, плюхнувшись на диван. – Ты можешь повесить трубку в гостиной.
Она взяла телефон и услышала на другом конце провода знакомый голос. Сколько раз ей приходилось обращаться к Элизабет за советом, помощью, поддержкой... И как бы могла сложиться ее жизнь, не окажись рядом этой удивительной женщины?
– Мне не хватает тебя, – призналась Джудит, когда они обсудили все дела. – И не хватает Джона.
– Я по тебе тоже скучаю, – ответила Элизабет. – Но все-таки что тебя еще гложет? Роберт?
– Ну конечно, – вздохнула она. – Кто же еще?
– Ты опять в него влюбилась?
– Хуже, он знает о Томасе.
– Ну, это неудивительно. Когда ты мне сказала, что он лечащий врач твоей матери и приходит к вам домой когда ему вздумается, я сразу поняла, что ты не сможешь надолго утаить от него правду. Но, должна тебе сказать, я не считаю, что это так уж плохо.
– Если бы ты все знала...
– Догадываюсь, – сухо ответила Элизабет. – Насколько я тебя помню, ты всегда думала о Роберте. Что ж, тогда ты была всего лишь неопытной девчонкой, а он настоящим балбесом. Но прошло много лет, и ты повзрослела. Так дай ему шанс показать тебе, что он тоже изменился.
– Некоторые вещи, прости, люди не могут измениться.
– Ну, знаешь, сейчас он врач, а было время, когда ты говорила, что он годен лишь на роль плейбоя в дешевом сериале. Твой Роберт мог бы заниматься частной практикой, а не торчать в больнице дни напролет. И поэтому не говори мне, что некоторые люди не в состоянии измениться, – он пример тому! А ты должна, хотя бы ради моего дорогого Томаса, не бежать от него снова, а спокойно разобраться в ваших отношениях.
– Это не так просто, Элизабет.
– Никто и не говорит, что это просто. Дело в том, как это все воспримет сам мальчик? Не будет ли ревновать тебя к Роберту, когда у вас все получится.
Если бы Джудит была уверена, что у их отношений есть будущее...
– О, Элизабет, в такие минуты я все бы отдала, чтобы быть сейчас там с тобой. Я устала и очень боюсь.
– Ну-ну, не заставляй меня смеяться. У тебя потрясающая интуиция. Доверься своему чувству, оно тебя не подведет!
Сочувствие к чужим слабостям и мудрость, воля и жизнелюбие, которые помогли Элизабет пережить и развод, и смерть единственного сына, сделали ее лучшей, любимой подругой Джудит. Лишь с ней можно было говорить о чем угодно, лишь она могла так терпеливо слушать.
Как только Джудит закончила разговор, телефон опять зазвонил. На этот раз послышался голос Роберта.
– Не вешай трубку, – своеобразно поздоровался он.
Она была шокирована его грубым, фамильярным тоном.
– А я и не собираюсь.
– Прекрасно, – расслабился Роберт. – Мне надо увидеть тебя. Желательно где-нибудь в укромном месте. Нам надо многое обсудить, и я не хочу, чтобы нам мешали. По крайней мере, пока мы не договоримся, что нам делать с нашей проблемой.
– Если ты говоришь насчет той ночи...
– Нет. Но если тебе интересно знать, я не прочь с тобой покувыркаться как-нибудь еще. Но сейчас, будь спокойна, этого не будет. Я никогда не смешиваю дела с развлечениями. В этот раз, уверяю тебя, мы будем говорить только о делах.
– Хорошо. Где и когда?
– Сегодня. В любое время после пяти. А где – это тебе решать, дорогая.
– Я буду дома вечером. Там нам никто не помешает.
И там довольно безопасно, добавила она про себя. Если Роберт захочет еще раз соблазнить ее, призрак отца не позволит ей поддаться искушению.
– Прекрасно, – бросил он. – Я заскочу к тебе в четверть шестого.
Но он, как всегда, опоздал. На полчаса, не больше. Всего-то тридцать минут, в течение которых Джудит боролась с раздиравшими ее противоречиями, кошмарами и всевозможными опасениями. Она так ждала все это время, когда же наконец послышится вдалеке звук его машины.
– Ты не слишком торопился, – поприветствовала она Роберта, когда тот в конце концов появился.
– А ты не спешила открыть дверь, – ответил он, быстро проходя в дом. – Мать честная, да на улице теплее, чем здесь.
– Отопление практически не работает – вот еще одна причина, почему мы переехали в «Ле Лак».
