Текст книги "Любовь и грезы"
Автор книги: Патриция Хэган
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)
– Никто не может любить тебя так, как люблю я! Ты моя жизнь, мой мир, смысл моего существования – но ты терзаешь меня своей нерешительностью, и я больше не могу этого вынести!
Он направился к двери. Джейд осталась стоять, беспомощно глядя ему вслед. Что она могла сказать? Он только что высказал свои требования, но она не может им подчиниться. Это исключено. Она приняла решение встретиться с Колтом, иначе она не сможет успокоиться. Она устала от лжи, от притворства.
У двери Брайан обернулся – никогда еще она не видела на его лице столько страдания и муки! Голос его прозвучал неестественно глухо, а губы скривились так, словно он сдерживал вопль боли.
– Ты знаешь, я впервые увидел тебя среди волн, когда плыл на остров для того, чтобы там покончить с собой, потому что жизнь для меня потеряла всякий смысл после смерти жены и сына. – Тут он замолчал, и на его глазах внезапно блеснули слезы. Печально засмеявшись, он добавил:
– Боже, тогда казалось, что ничего хуже уже быть не может! Но если ты меня покинешь, Джейд, меня уже ничто не удержит от рокового шага.
– Брайан, постой…
Он не ответил на ее оклик и ушел, решительно захлопнув за собой дверь.
Джейд почувствовала, как в ее душе поднимается буря: неужели он прав? Неужели она действительно втайне надеется, что когда Колт узнает, что она жива, он бросится к ней в объятия?
И именно поэтому она медлит назначить день свадьбы?
– В эту минуту в комнату вошла Лита, протирая заспанные глаза:
– Что тут происходит? Похоже, вы ссорились…
– Лита! – холодно оборвала ее Джейд. – Это вас не касается. А теперь – спокойной ночи, – коротко бросила она, отпуская ее.
Лита нахмурилась и отвернулась, бормоча себе под нос:
– Как скажете, только мистер Стивенс такой милый джентльмен… Не могу понять, как это вы позволили ему уйти в таком гневе.
Джейд ушла к себе в спальню и легла, хотя и знала, что сна в эту полную мук и боли ночь не будет. В ее мыслях и сердце бушевал вихрь сомнений.
Колт.
Брайан.
Она признавала, что любит обоих: по-разному, но одинаково сильно – и с тоской пыталась понять, кого бы выбрала, если бы у нее был выбор.
Внезапно ее взгляд упал на кольцо, которое Китти Колтрейн подарила ей в день свадьбы, – и сердце у нее сжалось, когда она поняла, каким был бы ее выбор.
Но было слишком поздно.
Глава 20
Когда гнев Джейд немного остыл, она поняла, что отсутствие решения можно было считать тоже неким решением. Возможно, это было трусостью, но она не намерена была допускать, чтобы мужчина манипулировал ею, пусть даже она и любила его.
Джейд подумала, не продать ли ей дом на Риверсайд-драйв с тем, чтобы вернуть Брайану его деньги. Теперь не было необходимости в этом доме. Она могла бы найти квартиру, но в городе было полмиллиона людей, нуждающихся в жилье, так что это должно было стать делом нелегким. Однако если бы ей удалось найти свободную квартиру в красивом восьмиэтажном доме «Наварро Флэтс», стоявшем у Центрального парка, то это было бы идеальным решением. А тем временем ситуация с Брайаном могла бы разрешиться. Если он не может понять, что ей необходимо время для того, чтобы принять решение относительно будущего, что же… Она приказала себе больше об этом не думать.
После «вечеринки с вафлями» Джейд оказалась буквально завалена просьбами об уроках танцев. Похоже, все хотели научиться вальсировать. Несколько мамаш, узнав о том, что она когда-то была прима-балериной, загорелись желанием обучать своих юных дочерей. Теперь Джейд сосредоточила все свое внимание на организации школы танца.
Ей удалось найти идеальное помещение на третьем этаже каменного дома совсем рядом с Бродвеем. У владельца недостало средств, и поэтому этаж не был поделен на кабинеты, а представлял собой одно большое пространство, которое прекрасно подходило для ее целей. Джейд моментально договорилась о найме, а потом занялась обустройством зала, который отвечал бы основным требованиям. Так, она распорядилась, чтобы стены были покрыты зеркалами, и нашла плотника, который установил вдоль стен перекладины.
Обучение детей было одним делом, занятия со взрослыми – совершенно другим. Возможно, ей даже удастся познакомиться с молодыми людьми вроде нее самой, интересы которых ей будут близки, и она приобретет друзей, которые подойдут ей больше, чем пожилые дамы, целиком поглощенные светской жизнью.
Ох, уж эти бесконечные рауты, сопровождающиеся бессмысленной болтовней и сплетнями, которым предавались десятки модно наряженных женщин. Казалось, больше всего их тревожило то, что если они совершат какую-нибудь оплошность, то будут исключены из высшего общества. Сидеть, делая крошечные глоточки чая или кофе и откусывая понемножку от приторных сладостей, было выше сил Джейд. Она предпочла бы, чтобы все ее дни были наполнены танцем, музыкой, творчеством. Она чувствовала, что если бы ее так не терзали душевные муки, Нью-Йорк показался бы ей самым прекрасным городом на свете.
Когда Джейд получила приглашение от своих ближайших соседей по Риверсайд-драйв, Виктора и Мариетты Уинслоу, она решила его принять: молодая пара нравилась ей. А Мариетта к тому же интересовалась возможностью уроков для своих детей, восьмилетних близнецов Хоуп и Чэрити.
Когда вечером того дня, который был назначен Уинслоу, карета свернула на Риверсайд-драйв, кучер крикнул Джейд, обернувшись через плечо:
– Леди, не знаю, смогу ли я подъехать! Посмотрите, какая толпа впереди!
Джейд вытянула шею. Проезда действительно не было: кругом теснились кареты, лошади и люди, и все они, казалось, собрались вокруг дома Уинслоу. Джейд расплатилась с кучером и сказала, что остаток пути пройдет пешком. Однако при мысли о том, что ожидается много гостей, у нее вдруг испортилось настроение.
Когда она подошла ближе, ей стала понятна причина затора.
Все собрались, чтобы посмотреть на последнюю новинку – автомобиль. Встав на цыпочки, Джейд увидела, что странное устройство напоминает коляску без лошади. Ей бросились в глаза необычного вида колеса.
– Это «Бенц-Виктория», – гордо проговорил оказавшийся рядом с ней мужчина, щеголяя своей осведомленностью. – Он ездит на воздухе и керосине, и, говорят, сила у него, как у трех лошадей.
Заинтересовавшись, Джейд спросила, насколько быстро может ехать автомобиль.
– Говорят, он за час проходит расстояние в пятнадцать или даже двадцать миль. Можете себе представить?
– Нет, не могу! – со смехом отозвалась она. – Но скоро я вообще уже перестану удивляться. Я недавно прочла, что перед войной – Гражданской, как вы ее, кажется, называете – для того, чтобы вырастить акр пшеницы вручную, нужно было затратить примерно шестьдесят один час. А теперь нужно только нажать одну кнопку – и затратить всего три часа девятнадцать минут!
Он уставился на нее, широко открыв рот, и она вдруг поняла, что ее начитанность шокирует его. Джейд вспомнила, что большинство мужчин предпочитают, чтобы женщины молчали и только радовали их глаз. Очевидно, по его мнению, она перешла черту дозволенного.
– Я много читаю, – сказала она, пожимая плечами.
– Вижу, – холодно отозвался незнакомец.
Вызывающе подняв голову, она отошла от него и стала пробираться к дому, чувствуя на себе его недоброжелательный взгляд.
«Как это нелепо!» – мысленно возмущалась она.
Мариетта Уинслоу стояла на крыльце, наблюдая за толпой.
Обменявшись с Джейд приветствиями, она сказала:
– Заходите, пожалуйста! У меня приготовлены особые закуски из креветок и чудесный пунш. Но это только начало, так что не увлекайтесь, – шутливо предостерегла она. – Мои кухарки готовили весь день и почти всю прошлую ночь и приготовили двенадцать перемен блюд. А потом, раз погода такая хорошая и луна должна быть полной, мы будем пить шампанское с ягодами на террасе, которая выходит на реку.
Джейд оставила толпу зевак и прошла за Мариеттой в дом.
– Мистер Уинслоу сегодня задерживается на работе, – сказала Мариетта, называя своего мужа почтительно, как и положено добропорядочной жене, и жизнерадостно добавила:
– Может быть, он подвезет Брайана. Они работают в одном здании. Контора Стивенса находится как раз над банком, президентом которого является мистер Уинслоу.
Джейд состроила рожицу, которую, к счастью, не заметила ее хозяйка. Всем было известно, что Виктор Уинслоу – президент нью-йоркского коммерческого банка и фонда. Упоминать об этом не было необходимости, но Мариетта этим так гордилась! Ну что ж.
– Брайан сегодня ко мне не присоединится, – негромко сообщила Джейд хозяйке дома.
Мариетта повернулась, и на ее нахмуренном лице отразились разочарование и досада.
– Да? Но ведь приглашение было для вас обоих. Я приготовила для него место.
Джейд не стала извиняться.
– Ну, я приняла приглашение только от своего имени. Мне очень жаль, если мы не поняли друг друга.
Мариетте Уинслоу до смерти хотелось узнать, почему Джейд не пригласила Брайана, но правила приличия не допускали расспросов. Невольно вздохнув, она прошла по холлу через двойные двери из красного дерева и ввела гостью в длинную и аляповатую столовую. Джейд похвалила красивые хрустальные с позолотой люстры, и Мариетта поблагодарила ее, добавив:
– Я знаю, что электричество – это новейшее изобретение и его следует иметь в доме, но мне все равно больше нравятся свечи: они намного романтичнее!
Джейд охотно согласилась: ей было приятно увидеть стоявшие на столе серебряные канделябры с чудесными розовыми свечами.
Пройдя к противоположной стороне стола из грушевого дерева, Мариетта убрала белую карточку, на которой изящным почерком было написано: «Мистер Брайан Стивенс, эсквайр».
Джейд не испытывала сожаления. В конце концов она ответила так, как полагалось, и не ее вина, если Мариетта не обратила внимания на то, как написан ее ответ. И вдруг ее взгляд упал на еще одну карточку, которая гласила: «Миссис Триеста Вордейн». Заставив себя говорить негромко и непринужденно, Джейд осведомилась:
– Вы давно знаете миссис Вордейн?
– Боже, да! Слишком давно! – Мариетта схватила карточку со стола. – И я забыла, что она не придет… Прислала извинения в последний момент. Ну, по крайней мере у нас за столом будет четное количество гостей – двадцать два человека. Она такая странная, – прибавила она со смешком.
Джейд трудно было по-прежнему изображать только слабый интерес:
– Правда? А что в ней странного?
Мариетта ненавидела сплетни, но когда кто-то спрашивал о человеке, который ей не нравился, она не уходила от ответа. Вот и сейчас она откровенно призналась:
– Во-первых, никому и никогда миссис Вордейн не нравилась. Она – злобная сплетница, полная снобизма. Хотя сама родом из очень бедной семьи, насколько я слышала. Ну, как бы то ни было, ее муж, мир его праху, был просто чудо. Все обожали Франклина Вордейна. Так что, естественно, ее всюду принимали – благодаря его положению в обществе.
«И очень жаль, – сардонически подумала Джейд, – что этого нельзя было сказать про Брайана и Марни».
– Мы время от времени посылаем ей приглашение, – продолжала объяснять Мариетта, приказав прислуге убрать приборы Брайана и Триесты. – Из уважения к памяти мистера Вордейна, конечно. Но, думаю, что это – мое последнее приглашение. Было ужасно невежливо с ее стороны отказаться в самый последний момент. Она имела нахальство прислать свою камеристку за списком приглашенных – можете представить себе подобное? А потом горничная вернула список с ее извинениями. Даже не объяснила, почему отказывается! Никаких оправданий. Ну и хамка! Наверное, увидела в списке кого-то, кто ей не понравился, и решила не приходить. Вот это-то меня и разозлило. Не могу понять, против кого она могла бы возразить.
«А я могу», – с горечью подумала Джейд, но ничего не стала говорить. Теперь она была почти уверена в том, что Триеста узнала ее на «вечеринке с вафлями», а потом, увидев ее имя в списке гостей Мариетты, решила избегать встречи с ней. Но почему? Джейд ничего не могла понять. Может быть, ей пора заняться собственным расследованием.
– Мариетта Уинслоу!
Они обернулись на оклик и увидели в дверях женщину в строгом платье из серой шерсти и маленькой изящной шляпке всего с одним небольшим черным пером, прекрасно сочетавшимся с ее черными волосами. У нее были тяжеловатые челюсти, решительно сжатый рот со складками в уголках, а в глазах горели озорные искры, словно ей нравилось казаться такой суровой и неприступной.
– Неужели я вижу рюмки для вина?
Она осуждающе указала в сторону стола.
Джейд было забавно слушать, как Мариетта пытается улестить мисс Франсез Уиллард, пятидесятичетырехлетнюю основательницу Христианского женского союза трезвенности.
– Ну, Франсез, милочка, – жалобно проговорила она, – ты же помнишь, что наш возлюбленный Христос превратил воду в вино. И в обществе принято и допустимо пить вино за торжественным обедом.
Мисс Уиллард мгновенно парировала:
– Нашему Господу не приходилось иметь дело с язычниками, которые рады любому предлогу, чтобы остаться язычниками.
И несколько глотков спиртного незаменимы в этом случае!
Джейд и Мариетта обменялись улыбками.
– Среди моих гостей язычников нет, Франсез, – возразила Мариетта, сумев придать своему голосу как можно больше серьезности.
– А, чушь! – пренебрежительно сказала мисс Уиллард. – Это мы еще посмотрим. Но я хочу, чтобы от моего прибора рюмку убрали, и не стану терпеть гадкого поведения от окружающих.
– Ну, я уверена, что ничего подобного и не будет. Так… – Мариетта попыталась переменить тему разговора. – А вы нашли место, чтобы поставить «Глэдис»? – Подмигнув Джейд, она с ухмылкой объяснила:
– «Глэдис» – это велосипед мисс Уиллард.
– Велосипед? – переспросила Джейд, загораясь любопытством.
Франсез Уиллард посмотрела на нее, на Мариетту, а потом рявкнула:
– Вы совсем забыли приличия! Вы даже не познакомили меня с этой молодой леди.
Мариетта поспешила это сделать, и, похоже, на мисс Уиллард новое знакомство произвело впечатление: она заметила, что уже слышала о Джейд самые прекрасные отзывы.
– Может, вы захотите вступить в Союз трезвенности?
– Для начала мне бы хотелось посмотреть на ваш велосипед, – уклончиво отозвалась Джейд. – Я подумываю, не купить ли такой себе. Было бы приятнее, если бы я могла ездить на нем из гостиницы в студию, а не искать каждый раз кучера.
Мисс Уиллард заметно удивилась:
– О, правда? Но, говорят, что вы и этот симпатичный вдовец, Брайан Стивенс, вскоре объявите о помолвке. Тогда к чему все эти разговоры о велосипедах и студиях? И что это за студия?
Джейд обреченно вздохнула, решив, что пришло время положить конец слухам.
– Не знаю, откуда у вас эти сведения, мисс Уиллард. Мы с мистером Стивенсом просто друзья.
Худощавая пожилая леди глубокомысленно поджала губы.
Глаза ее весело заискрились, словно она могла заглянуть в самое сердце Джейд.
– Ну, это было бы очень обидно, милочка, потому что вы с ним прекрасная пара, – сказала она наконец.
Джейд услышала пронзительный, дребезжащий звук, раздавшийся в дальней части дома. Мариетта вздрогнула и воскликнула:
– Ох, я никогда не привыкну к этой штуке! Стоит мне только отвернуться, как мистер Уинслоу устанавливает в доме очередное новое изобретение! Я все время со страхом жду, что случится.
В дверях появилась горничная и с вежливым книксеном сообщила, что позвонил мистер Уинслоу.
Раздосадованная Мариетта вышла следом за ней из комнаты, заламывая руки и бормоча, что мистер Уинслоу установил в доме телефон только для того, чтобы можно было позвонить и сообщить, что он опять задерживается на работе. Прежде он не смел опаздывать, потому что у него не было возможности дать ей об этом знать – не гонять же посыльного ради короткой задержки!
Вошел дворецкий с подносом закусок и бокалами охлажденного сверкающего шампанского. Мисс Уиллард высокомерно вышла из комнаты, заявив, что раз будут подавать спиртное, то ей здесь больше делать нечего. Джейд взяла бокал и вышла через распахнутые стеклянные двери на террасу.
Глядя на лениво текущий Гудзон, Джейд подумала, что в сгущающихся сумерках его вода напоминает жидкий шелк. Как хорошо, если бы можно было двигаться по жизни так же спокойно, как течет эта река, не беспокоясь о неожиданных поворотах, твердо зная, что рано или поздно, несмотря на все препятствия, ты в конце концов достигнешь своей пели.
Она посмотрела через лужайку в сторону своего собственного дома. Каким он казался печальным и одиноким: словно невидимое облако отчаяния и безысходности опустилось на него, затмив все признаки жизни! Он понравился ей с первого взгляда, она с таким наслаждением занималась его переустройством и обстановкой, но теперь все это потеряло для нее интерес.
Где-то здесь, в кипящем жизнью Нью-Йорке, жил Колт.
Но теперь другая женщина разделяла его радости и печали, надежды и мечты… и знала блаженство его ласки.
На какое-то время у нее тоже появился мужчина. Который своей любовью заполнил ее душевную пустоту.
Но она его потеряла.
Из-за упрямства? Из-за гордости?
Мисс Уиллард невольно напомнила ей боль утраты, и теперь Джейд поняла, что, наверное, все это время она обманывала себя и что пришло время посмотреть в лицо реальности. Завтра, пообещала она себе, что пойдет к Брайану и поговорю с ним, скажет ему, что наконец перестала жить прошлым и…
– Джейд, милочка…
Она повернулась на голос Мариетты, пораженная тем, с какой печалью он прозвучал. Сердце Джейд сжалось от мрачного предчувствия: она увидела, что Мариетта плачет. Позади нее собрались другие. Женщины прикладывали к глазам платочки, у мужчин вид был суровый и угрюмый. Джейд протянула дрожащую руку, чтобы ухватиться за каменную ограду террасы.
Мариетта шагнула к ней.
– Ох, Джейд, дорогая, мне так жаль! – всхлипнула она.
Джейд почувствовала, что из самой глубины ее души рвется крик отчаяния.
– Скажите мне! Что случилось? Почему вы так странно себя ведете и почему так на меня смотрите? Что происходит?!
Один из мужчин – Джейд узнала в нем недавнего собеседника, которого оскорбила своей осведомленностью, – бросился к ней и обхватил ее руками. Теперь он был очень обходителен и печален. Она не пыталась его оттолкнуть, инстинктивно чувствуя, что ей понадобится его поддержка.
Наконец Мариетта выдавила из себя слова:
– О Боже, как мне трудно говорить вам об этом… Начался пожар. в здании мистера Стивенса, и.
Ее голос прервался рыданием, и она закрыла лицо ладонями, не в силах продолжать.
Не сдержав крика отчаяния, Джейд стала умолять, чтобы кто-нибудь сказал ей, что происходит… и сквозь серый туман, опускавшийся на нее, чтобы унести в забытье, услышала чей-то голос:
– Мистер Уинслоу сказал, что мистер Стивенс остался в горящем здании.
Глава 21
Джейд призвала на помощь все силы, чтобы остановить бешено закружившийся перед ее глазами мир и не потерять сознания. Обведя взглядом море обеспокоенно уставившихся на нее глаз, она взмолилась:
– Не может ли кто-нибудь отвезти меня туда? Пожалуйста!
Молчание взорвалось протестующими возгласами, но она не дала себя отговорить. Когда на ее мольбу никто не откликнулся, она выбежала из дома, готовая идти пешком. На середине лужайки она ощутила у себя на плече чью-то руку и попробовала высвободиться, но услышала мягкий мужской голос:
– Подождите, мисс О'Бэннон. Я вас отвезу.
Она с благодарностью заглянула в полные сочувствия глаза племянника Мариетты Уинслоу, Роберта Пенроуза.
– Надеюсь, вы не побоитесь сесть в мой безлошадный экипаж? – нерешительно спросил он, словно она могла бояться нового изобретения!
Если бы положение было не столь трагическим, Джейд в ответ на такой вопрос только весело засмеялась бы. Вместо этого она схватила его руку и сказала:
– Не могу выразить, как я вам благодарна!
Не обращая внимания на испуганных лошадей, с громким ржанием шарахающихся в сторону от автомобиля, они проехали по улицам Нью-Йорка и, подъезжая к треугольной площади, где пересекались Бродвей, Пятая авеню и Двадцать третья улица, ощутили резкий запах дыма, наполнявшего воздух.
Джейд не в состоянии была говорить – она могла только смотреть на черную пелену, которая куполом поднималась в серебристо-голубое небо.
Внезапно они остановились. Полиция перекрыла улицу баррикадой. Кругом сновали полисмены, не давая любопытным приблизиться к пожару.
Джейд выскочила из автомобиля, зацепилась юбкой за дверцу и не задумываясь рванула ее, чтобы высвободиться. Роберт несколько раз окликнул ее, но она упорно пробивалась вперед, к пылающему зданию.
Кто-то из полисменов увидел, как она пробирается через баррикаду:
– Туда нельзя! Это опасно. Вернитесь обратно!
Не обращая внимания на крики, требовавшие, чтобы она повернула назад, Джейд бросилась прямо в дым, чувствуя, как он разъедает ей глаза и горло. Неожиданно чьи-то сильные руки схватили ее – перед ней возникла фигура огромного пожарного.
– Успокойтесь, леди. Вы подвергаете себя ненужной опасности. Оставайтесь на месте. Здание вот-вот может рухнуть.
– Пустите меня!
Джейд отчаянно вырывалась, но он крепко держал ее. Она видела, как впереди из всех окон валил дым, к небу рвались языки пламени. Воздух был полон гнетущего ужаса – и криков спасателей, и звона пожарных колоколов. Ей видны были пожарные экипажи с их насосами, работающими от парового двигателя, люди, направлявшие мощные струи воды в адское пламя Была организована и традиционная цепочка людей, передававших друг другу ведра с водой.
– Мисс О'Бэннон! Мисс О'Бэннон!
Джейд повернулась на истерический крик и увидела мисс Пирсон, секретаршу Брайана.
– Отпустите меня, пожалуйста, – мне нужно поговорить с ней! – с мольбой в голосе попросила Джейд у пожарного.
Тот сурово отрезал:
– Я вас не выпущу, мисс. Вы не соображаете, что делаете, и я обязан не дать вам погибнуть.
В это мгновение мисс Пирсон добралась до них, с ужасом глядя то на вырывающуюся Джейд, то на пожарного, который ее держал.
– Где мистер Стивенс? – спросила Джейд.
Мисс Пирсон пошатнулась и на секунду прикрыла покрасневшие от дыма и слез глаза, словно вознося молитву, а потом указала на горящее здание. Прерывающимся голосом она прошептала:
– Там.
– Нет! – еле выговорила Джейд, давясь комком рыданий. – Нет… Не может… быть…
Ее голова бессильно опустилась на грудь.
– Он вышел, но потом вернулся обратно, – поспешно объяснила мисс Пирсон. Она задыхалась от рыданий. – О Боже, мисс О'Бэннон, ему ни за что не выбраться!
Джейд собрала последние силы и мощно рванулась, пытаясь высвободиться. Когда ей это не удалось, она излила на пожарного всю свою бессильную досаду и муку:
– Отпустите меня, будьте вы прокляты! Отпустите и делайте свое дело! Вызволите его оттуда!
– Он погиб Слишком поздно. Пожалуйста, мэм, если вы не успокоитесь, мне придется вас связать, а я ужасно не люблю быть грубым с женщинами.
Тут рядом возник Роберт Пенроуз:
– Этого не понадобится, сэр. Я вас сменю.
Пожарный помедлил, но только на секунду, потому что у него были заботы поважнее, чем держать обезумевшую леди.
Передавая ее Пенроузу, он сказал с облегчением:
– Сделайте одолжение, мистер. Но предупреждаю вас: она сошла с ума, и если вы с ней не справитесь, она кинется прямо в огонь. Так что держите ее крепче.
И он поспешно исчез.
Пенроуз крепко сжимал Джейд, но она вдруг перестала вырываться, словно смирилась с судьбой Брайана и со своей собственной тоже.
– Зачем? – только простонала она, уткнувшись лицом в плечо Роберта. – Зачем он пошел обратно?
Мисс Пирсон с немой жалостью покачала головой, а потом сказала, что они должны были работать допоздна, – и тут услышали крик, что дом горит. Они быстро выбежали на улицу и остановились на тротуаре, глядя, как подъезжают пожарные экипажи.
– И я только думала, – прорыдала она, – что бедный мистер Стивенс стоит и смотрит, как из окон рвется пламя, и, наверное, думает о своей жене и малыше, которые погибли в таком же пожаре. Вид у него был ужасный, просто ужасный, словно ему самому хотелось умереть. И тут мы услышали вопль.
И увидели в окне четвертого этажа женщину. Все стали кричать, чтобы она прыгала, но она только стояла там и кричала и умоляла, чтобы ее спасли. Я помню, как какой-то пожарный, стоявший рядом, сказал, что у нее надежды нет… внутрь нельзя попасть – и тут вдруг мистер Стивенс перебежал через улицу и бросился в дом. И никто не успел его остановить!
Джейд содрогнулась, представив себе Брайана среди пляшущих языков пламени.
Если бы…
Это слово бесчисленное количество раз повторялось у нее в голове.
Если бы они не поссорились. Тогда они были бы вместе, он не задержался бы в конторе… не попал бы в огонь…
Если бы она нашла в себе силы сделать последний прыжок из прошлого в будущее, они бы уже строили планы свадьбы… может быть, уже были бы женаты…
И Брайан был бы жив.
Она брела по улицам, не замечая едкого запаха, которым пропиталась ее одежда. Она думала о тех ночах, когда шла по этим же улицам рядом с Брайаном, держа его под руку, наслаждаясь романтическим сиянием газовых фонарей. Они говорили о своем будущем так, как будто оно уже было с ними, у них в руках. Рядом с Брайаном все казалось возможным. А что теперь? Мечты, надежды, планы – все рухнуло.
Джейд остановилась и едва успела уцепиться за фонарный столб: ноги ее вдруг ослабели и начали подгибаться.
Какое ужасное совпадение в том, что Брайан погиб так же, как его жена и сын! Может быть, он втайне мечтал, чтобы получилось именно так. Она плачет о том, что потеряла двух любимых, но то же самое делал и Брайан в последние дни своей жизни. Он сказал, что без нее у него нет смысла жить. Может, он бросился в огонь специально, желая умереть?!
Джейд содрогнулась, не в силах двинуться с места. Прохожие с любопытством смотрели на нее. Несколько человек спросили, не нужна ли ей помощь. Она отмахнулась от них: в первом оцепенении горя ей нужно было остаться одной.
Внезапно среди криков и возгласов раздался громкий треск, который быстро перекрыл все остальные звуки, нарастая до оглушительного взрыва. Стремительно обернувшись, она открыла рот в беззвучном вопле ужаса: горящее здание рухнуло, поднимая тучи пепла и дыма.
Все кончилось.
Все.
Джейд почувствовала, как ее снова манит темная бездна забытья, – на этот раз она не стала сопротивляться, погружаясь в ее бесконечные глубины. Слезы текли по ее щекам, руки начали соскальзывать с фонарного столба…
Чувствуя, как уходит сознание, она вдруг ощутила прикосновение заботливых рук, которые поймали и удержали ее. Она вскрикнула:
– Нет, нет, отпустите меня, пожалуйста!..
– Никогда, принцесса. Я никогда тебя не отпущу.
Не веря своим ушам она ошеломленно открыла глаза и увидела почерневшее от сажи лицо Брайана.
– Я думал, что навсегда потерял тебя, – с мукой в голосе прошептал он, подхватил ее на руки и направился к пустынному парку на другой стороне улицы, где даже тени не посмели мешать первым минутам их встречи.
Брайан поставил ее на ноги, а она не могла вымолвить ни слова, только изумленно смотрела на него, не веря в чудо его появления.
Нежно целуя ее лицо, пожирая ее взглядом, он сказал:
– Я не хотел жить. Я бросился в огонь, чтобы умереть, потому что не мог жить без тебя, Джейд. Но Господь провел меня к той женщине сквозь дым и пламя, и когда я нашел ее, потерявшую сознание от страха и дыма, и взял ее на руки, Господь показал мне дорогу назад, сквозь задымленную черную лестницу. Я благополучно вынес женщину из огня, а потом потерял сознание. Наверное, я долго не приходил в себя, а когда наконец опомнился и присоединился к толпе, увидел мисс Пирсон. Она сказала мне, что ты была здесь. Я бросился искать тебя… – С трудом улыбнувшись, он пригладил ее волосы. – И вот я снова нашел тебя и на этот раз ни за что не отпущу ни на шаг!
Джейд прижалась лицом к его продымленной рубашке.
– Никогда! – глухо прошептала она, пытаясь разглядеть его в темноте. – Сделай меня своей женой, Брайан, – горячо взмолилась она. – Сделай меня своей навсегда!
