Текст книги "Любовная пытка"

Автор книги: Памела Дэффни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

3

Следующее утро Николас провел с Дэвидом Хэмфри, показывая ему ранчо. Они разговаривали о скоте, о ценах на землю, о планах на будущее и тому подобном.

Однако ковбой вел эту беседу с одной-единственной мыслью, которая, преследовала его постоянно. Он боялся произнести ее вслух, ведь ответ Дэвида мог заставить Ника переиначить все свои жизненные планы. Его боль, его мечта – Горное Ранчо.

– Мистер Хэмфри, – наконец решился Николас, – я хотел бы спросить… Что – что будет с ранчо?

Дэвид повернулся к Николасу, прищурился и улыбнулся. Его голубые глаза, добрые и невероятно похожие на глаза Юлиуса, внимательно изучали ковбоя.

– Не беспокойтесь о ранчо, Ник, оно само позаботится о себе!

После четырех часов последние гости, пришедшие на поминки Юлиуса, откланялись и ушли. Теперь Хэлен смогла перевести дух. После того как она, Дуглас и Питер перемыли посуду, братья стали рассматривать фотоальбом Юлиуса, перебирая фотографии, часть из которых они решили взять с собой, хотя большинство оставили ей.

– Ты единственная, Хэлен, кто так любил это место, – напомнил ей Дуглас. – Помнишь, как ты тянула нас на ранчо каждое лето?

Девушка с неожиданным удивлением посмотрела на брата.

– А разве ты не хотел приезжать сюда? Дуглас пожал плечами.

Хэлен повернулась к Питеру.

– И ты тоже не хотел?

– Пока мне не сравнялось четырнадцать – да. А затем обстоятельства изменились. Ты начала строить глазки Лэнджу…

– Я? Да никогда!

Питер рассмеялся.

– Ты ходила за ним по пятам, куда бы он ни пошел!

– Он был… внимателен ко мне, – неубедительно заявила Хэлен.

– Разве? Не думаю, что он хотя бы раз поговорил с тобой, – сказал Питер.

– Говорил, – запротестовала девушка. – Иногда.

Питер приподнял бровь.

– О да! Такая страсть должна была быть вознаграждена.

– Какая страсть? Я была подростком!

– Ну, теперь ты не подросток… И как он сейчас?

– В смысле? Разговаривает ли он со мной? Конечно.

– Лэндж сегодня даже не появился.

– Он был на похоронах.

– Но потом он исчез.

Хэлен пожала плечами.

– Я уверена, что у него много работы.

– Может быть, – сказал Питер и подмигнул Дугласу. – А может, он, как в старые времена, избегает тебя, Хэлен?

Обиженная, девушка почувствовала, что краснеет.

– Неправда! Или правда? – беспокойно спросила она секунду спустя. – Все могло быть.

Питер улыбнулся.

– Нет. Я только хотел немного подразнить тебя. Я заметил, как ты на него смотрела.

Дуглас взглянул на часы и поднялся.

– Обещай, что ты не задержишься здесь, Хэлен. Мне не очень нравится, что ты остаешься в доме одна.

– Не волнуйся, Дуглас. Все будет нормально, – успокоила его сестра, когда они шли к двери.

– Она теперь большая девочка. Кроме того, Лэндж может присмотреть за ней, – усмехнулся Питер.

Дуглас резко остановился, так что Хэлен чуть не врезалась в него.

– Не смешно, – строго оборвал он брата.

– А что я такого сказал?

– Вспомни Синди Бринкмиллер.

Питер перестал улыбаться.

– Я не думаю…

– Николас не делал этого, – неожиданно возразила Хэлен.

Дуглас уставился на нее.

– А ты откуда знаешь?

О, черт, подумала девушка. Она же обещала Николасу никому ни о чем не рассказывать.

– Просто знаю, – упрямо повторила Хэлен.

– Ты была подростком и ничего не понимала.

– Но сейчас я не подросток. И я не собираюсь оказаться соблазненной Лэнджем, – заявила Хэлен с самоуверенной улыбкой.

Дуглас вздохнул, поцеловал ее в лоб и сел в машину. Питер уложил вещи в багажник и повернулся к сестре. Он был серьезен как никогда, глаза выдавали его беспокойство.

– А если он попытается, Хэлен?

Девушка долго стояла, молча наблюдая за машиной, увозившей ее близких, пока та не скрылась за поворотом. Она думала о том, о чем спросил ее Питер. Легкая ироническая улыбка тронула губы девушки. Вопрос был спорный: Николас Лэндж, как и раньше, не проявлял к ней особого интереса.

Вернувшись в дом, она услышала звонок телефона. Это был Гэри.

– Привет. Как дела? Я скучаю по тебе.

– Все в порядке, – ответила Хэлен, улыбнувшись. – Я тоже соскучилась!

– Когда ты возвращаешься?

– Завтра ночью. Днем у меня назначена встреча с адвокатом.

– Хочешь, я тебя встречу? Во сколько ты прилетишь?

– Около полуночи. Ты можешь не встречать меня, я возьму такси.

– Не беспокойся, – настаивал Гэри. – Я буду там.

– Хорошо, – согласилась Хэлен, и в трубке раздались гудки. Девушка медленно опустила ее, затем подошла к двери, чтобы запереть ее на ночь. На дворе было так тихо, что Хэлен не удержалась и вышла в манящую темноту.

Ночное безмолвие казалось нереальным, не было слышно ни смеха, ни музыки, ни сирен автомобилей – всех тех звуков, к которым она привыкла в городе. Ничего. Лишь слабое дыхание западного ветра в ветвях деревьев да мычание скота, устраивающегося на ночь.

Почти абсолютная тишина и почти абсолютная темнота. Тонкий серп месяца едва выделялся на черном куполе неба, украшенном мерцающими звездами. Хэлен запрокинула голову, раскинула руки и закружилась, наслаждаясь этим спокойствием, чувствуя свое единение с природой. Она вспомнила, как Юлиус убеждал ее приехать на ранчо, а она все отказывалась. Почему? Потому что сумасбродным желаниям юности не было места в ее теперешней жизни.

Девушка оглянулась на дом, затем повернулась и медленно пошла вверх по холму к семейным могилам.

У могилы Юлиуса она остановилась.

Спасибо тебе, дед, подумала девушка, спасибо за то, что ты еще раз вернул меня сюда. Но я не могу остаться. Правда, не могу. Ничто меня здесь не удерживает.

Она взглянула вниз, на сторожку. Темную. Молчаливую.

Николас, наверное, крепко спал. У него слишком много работы, а вставать на рассвете.

Николас.

Ее ковбой. Ее герой. Ее мечта.

А реальностью был Гэри, ее работа и жизнь в Нью-Йорке. У Хэлен Хэмфри и Николаса Лэнджа нет будущего. И никогда не было. Оно существовало только в ее сердце.

Ковбой видел девушку, стоявшую у дома в лунном свете, видел, как она кружилась, широко раскинув руки.

Николас вздохнул, опустил занавеску и отвернулся. Если он сейчас будет пялиться на Хэлен Хэмфри, то не выспится. А все, что ему, черт возьми, нужно сейчас, так это сон. Завтра много работы, с восхода солнца до позднего вечера. Николас опустился на край кровати, хотел лечь и… снова приподнял край занавески.

Девушка медленно поднималась по склону холма. Он только мельком увидел ее стройную фигуру, исчезающую в темноте. Милая, нежная Хэлен.

Он не должен наблюдать за ней.

Да. Старик Юлиус, посмотрев ему прямо в глаза, назвал бы его трусом и сказал бы, что парень бежит от своей мечты. От Хэлен. И был бы прав.

Николас опустил занавеску и лег, положив руки под голову.

– Что же теперь будет? – спросил он себя. Через двадцать четыре часа Хэлен Хэмфри будет на пути в Нью-Йорк…

Адвокат Фрэнк Керби не мог принять Хэлен до четырех часов.

– А вы не могли бы сказать, что мне принадлежит, по телефону, – с надеждой в голосе предложила она. – Понимаете, я живу не здесь, не на ранчо. Я бы просто упаковала то, что мне оставлено, и успела на более ранний рейс.

– О нет. Мистер Керби хочет видеть вас лично, – сказала его секретарша.

Все утро Хэлен укладывала свои чемоданы, забрав из спальни несколько вещей, которыми она пользовалась как своими во время последних приездов. Потом она прогулялась к загонам и, прислонившись к изгороди, погрелась на солнышке. Держась руками за верхнюю перекладину, девушка смотрела на загоны и долины, осознавая, что эти впечатления о ранчо будут последними в ее жизни, ибо она больше сюда никогда не вернется. Ранчо, конечно же, будет продано, хотя отец этого не сказал. Дэвид Хэмфри был настоящим дипломатом, даже в семейных делах. Но Хэлен не обманывала себя: отец не станет: отказываться от своей дипломатической карьеры ради того, чтобы выращивать скот где-то в глухом углу Колорадо.

Нет, ранчо уйдет. Скот, лошади, конюшни. Все.

И Николас.

Но все это останется в ее памяти.

Этим утром она не видела Ника. Он уехал на рассвете. Хэлен проснулась, услышав стук копыт, но заставила себя лежать в постели, хотя ей очень хотелось подбежать к окну и посмотреть.

Некоторые воспоминания были ей ни к чему.

Хэлен глубоко вздохнула и открыла дверь юридической конторы «Керби и Рэнсон». После встречи с адвокатом она вернется на ранчо, возьмет все, что завещал ей дед, и уедет.

Странно, но в приемной сидел Николас Лэндж. Меньше всего девушка ожидала встретить там его.

Хэлен повернулась к секретарше.

– Может быть, я перепутала время? Я думала, мне назначено на четыре.

Та улыбнулась:

– Все верно. Присаживайтесь, пожалуйста. Через минуту мистер Керби примет вас. – Она жестом показала девушке на кресло прямо рядом с Николасом. Тот сидел ссутулившись нервно сжимая в руках свою шляпу, и даже не взглянул на Хэлен. Она направилась в указанном направлении, вспоминая замечания Питера и чувствуя, что краснеет. Увидел бы он её сейчас! Вот бы посмеялся…

Девушка молча села, заметив краем глаза выгоревшую шотландку Николаса, его помятые облегающие джинсы и пальцы, мнущие поля шляпы.

Хэлен откашлялась.

– Я думала, вы сегодня работаете. – Это прозвучало почти как обвинение, отчего щеки девушки запылали еще ярче.

– Керби сказал, что ему необходимо меня видеть.

– Папа говорил, что дед и вам кое-что оставил.

– Ни на что ценное я не рассчитываю, – быстро произнес Николас, словно Хэлен намекала, что он пытается украсть ее наследство. Девушка хотела сказать, что у нее нет таких опасений, но дверь кабинета открылась и мистер Керби вышел проводить своего предыдущего клиента, пожимая ему руку. Потом адвокат повернулся к Хэлен и Николасу.

– Простите, я немного задержался. Проходите, пожалуйста.

Они переглянулись, не понимая, к кому из них обратился мистер Керби.

– Кого из нас вы хотите видеть? – наконец спросила девушка.

– Кого? Обоих, разумеется!

Он опустился в свое большое кожаное кресло и стал перекладывать бумаги на столе. Хэлен села в кресло по другую сторону стола, Николас где-то сзади.

– Закройте дверь и садитесь, – сказал мистер Керби. – Возьмите вон тот стул, и мы приступим к делу.

– Может, вам лучше поговорить сначала с мисс Хэмфри, а потом со мной? – предложил Николас. Хэлен хотела предложить то же самое.

Но мистер Керби, сложив все бумаги, поднял голову и широко улыбнулся в ответ, не обращая внимания на хмурый взгляд ковбоя.

– Нет.

Тот неохотно подтянул стул и сел.

– Жаль, что вы не смогли прийти пораньше, – еще раз улыбнулся адвокат. – Чтобы разобрать все пункты и условия, нам потребуется время.

– Сегодня я могла приехать сюда в любое время, – резко произнесла Хэлен. – Я так и сказала вашей секретарше.

– Да, но Николас был занят. Кроме того, какой смысл дважды разбирать все это? – Он подарил им еще одну улыбку.

Хэлен нахмурилась.

– Разбирать что? – осторожно спросил Николас.

– Завещание Юлиуса.

Они снова переглянулись.

– Со мной? – Николас вопросительно посмотрел на адвоката. – Или с мисс Хэмфри?

– С обоими.

Хэлен уставилась на мистера Керби широко раскрытыми глазами.

– Так что же Юлиус оставил нам? – тихо спросила она.

– Вы хотите сказать, что старый хитрюга не предупредил вас? Ну и Юлиус! – Адвокат хмыкнул, подняв глаза к небесам, откуда его бывший клиент наблюдал за происходящим, вне всяких сомнений радуясь своей шутке. – Он оставил вам по половине Горного Ранчо.

4

Половина ранчо?!!

Николас вытаращил глаза. Какое-то время эти слова отдавались эхом в его голове, как камешки в кастрюле.

– …Правда, существует условие, – продолжал Фрэнк Керби. – Оно не слишком обременительное, но тем не менее… Я уверен, что вы согласитесь на него.

– Какое условие? – услышал Николас вопрос Хэлен. Сам он был не в состоянии вымолвить ни слова. Ковбой вздрогнул, внезапно почувствовав холод, словно его бросили в ледяную реку. Это был шок.

Половина ранчо.

Николас проговорил эти слова про себя, пытаясь осознать их смысл. Он оцепенело покачал головой, потом, обхватив ее руками, уставился в пол, на потертый ковер под ногами. «Человек не может жить без мечты», – услышал он слова Юлиуса.

А моя самая безумная мечта?

Горное Ранчо.

И Юлиус подарил мне его.

Стоп. Юлиус подарил мне половину ранчо.

Ковбой медленно поднял голову и сосредоточил свое внимание на девушке, сидящей рядом с ним, – девушке, которая владела половиной его мечты. Хэлен Хэмфри.

А она была сосредоточена на том, что говорил сейчас Фрэнк Керби.

– У вас есть три варианта. Вы можете совместно владеть ранчо, – адвокат лучезарно улыбнулся им обоим. – Каждый из вас может продать другому свою половину. Или вы можете продать его вместе. Но ни один из вас не имеет права отдельно продать свою часть ранчо. Юлиус не хотел дробить свои владения.

Керби сложил руки и взглянул на сидящую перед ним пару.

– Не правда ли, все очень просто и очень понятно?

– Да, – глухо отозвалась Хэлен.

– Ну, вот. Я уверен, вы захотите обсудить все это между собой, – поднимаясь и оживленно потирая руки, сказал адвокат.

Николас встал, инстинктивно поддержав Хэлен, когда та, поднимаясь, оступилась. Его пальцы слегка задели мягкую ткань, облегающую ее грудь, и Николас отдернул руку как ужаленный.

– Если нужно будет что-нибудь уточнить, позвоните мне, – продолжал Фрэнк, провожая их к двери.

– Спасибо, – услышал ковбой слова Хэлен, прозвучавшие едва ли громче шепота.

– Благодарю, – произнес он, выходя за девушкой.

Николас был уже в дверях, когда почувствовал легкое прикосновение к своей руке. – А это для вас.

Он обернулся. Фрэнк держал в руке стодолларовую банкноту.

Лэндж нахмурился;

– Что это?

– Это от Юлиуса, – улыбнулся адвокат, – приложение к завещанию. Он подумал, что, когда вы его услышите, вам нужно будет обсудить ваше будущее… за обедом.

Их будущее?

Ее будущее с Николасом Лэнджем.

Хэлен разбирал смех, и она бы расхохоталась, если бы не была уверена, что все это закончится истерикой. Что же ты наделал, глупый, сумасшедший старик? – молча взывала она.

– Итак, куда бы вы хотели поехать? – мрачно спросил Николас, шагая позади нее к выходу.

– Домой, – вымученно улыбнулась Хэлен. Он с недоумением кивнул на деньги, которые держал двумя пальцами.

– А это?

Хэлен вздохнула.

– Ничего не поделаешь. Деду бы не понравилось, если бы мы не выполнили его желание. Но нам лучше потратить их побыстрее, У меня скоро самолет.

Николас с почти нескрываемым удовлетворением что-то пробормотал себе под нос, и они поехали в «Хичинг Пост».

Хэлен оглядела просторный зал с круглыми столиками и глубокими креслами. Когда она последний раз была в Блаф Спрингс, этого ресторана еще не было. Разве что в ее мечтах. Хэлен вспомнила свои фантазии; влюбленный Николас приглашает ее на первое свидание именно в такое место.

Девушка не смогла сдержать ироничную улыбку, хотя эти воспоминания заставили ее покраснеть, В конце концов, они оказались здесь, А если напрячь воображение, можно даже назвать это первым свиданием!

И последним. Одного взгляда на Николаса было достаточно, чтобы понять, что он вовсе не был преданным обожателем. Ковбой неловко сел напротив нее, напряженным взглядом изучая меню. С тех пор как они покинули контору Керби, Лэндж не произнес ни слова и ни разу не посмотрел в ее сторону.

Подошла официантка, улыбнулась, главным образом ковбою, и, приняв их заказы, удалилась. Хэлен откинулась назад в кресле, вглядываясь в каждую черточку внешности мужчины, сидящего напротив нее, вспоминая свои детские мечты.

Дед подарил внучке будущее с Николасом. Эта мысль одновременно забавляла ее и причиняла боль. Неужели Юлиус подозревал о ее детском увлечении? Это казалось невероятным. И все-таки…

– …Придется делать оценку, – говорил Николас.

Девушка безучастно посмотрела на него.

– Зачем?

– Как зачем? Чтобы я мог заплатить вам за вашу долю. – Он ослабил воротник. – По справедливости мне следовало бы купить у вас все ранчо, – добавил ковбой. – Ничего подобного я от него не ожидал. – Он отвернулся к окну, и девушка поняла, что наследство Юлиуса внесло смуту в его душу.

– Я и не думала, что вы этого ожидали, – тихо произнесла она.

– Он никогда об этом не говорил.

– Это похоже на него, – с иронией улыбнулась Хэлен. – Дед обожал сюрпризы.

– Это точно.

Официантка принесла их салаты, налила Николасу пива и подала Хэлен бокал красного вина.

– Приятного аппетита, – весело сказала она, подарив ковбою еще одну очаровательную улыбку.

Николас не улыбнулся в ответ. Его пристальный взгляд был прикован к Хэлен, а пальцы барабанили по столу. Наконец Лэндж поднял свой стакан.

– За Юлиуса.

Хэлен улыбнулась. Ей захотелось взять его за руку, сказать, чтобы он не беспокоился, что все будет в порядке. Девушка даже стала сомневаться, не теряет ли она рассудок.

Она подняла свой бокал и легонько чокнулась с его.

– За Юлиуса, – тихо повторила Хэлен, поднося бокал к губам. От выпитого вина она почувствовала себя необычайно легко и непринужденно.

– Это сможет сделать Симмонс из банка, – продолжал Николас, поглощая салат. Девушка, наблюдавшая за ним, с трудом направила свои мысли в нужное русло.

– Что сделать?

Ковбой нетерпеливо посмотрел на нее.

– Оценку.

– А, да. Конечно, сможет.

– Я не знаю, хватит ли у меня денег. Может быть, мы заключим земельный договор. Если вы не против…

Снова появилась официантка, поставив на стол остальную часть их заказа. Николас опустил голову. Хэлен взглянула на него и не в первый раз отметила, что его волосы требуют стрижки. У нее появилось сильное искушение протянуть руку и поправить темные пряди, упавшие ему на лоб. Это было очень и очень странно. Девушка не помнила, чтобы у нее возникало такое же чувство с другими мужчинами. Даже с Гэри, хотя они, конечно, прикасались друг к другу и целовались.

Ковбой почесал затылок и принялся за следующий кусок своего бифштекса.

– Это будет долгосрочный заем, – медленно сказал он. – Однажды я говорил Юлиусу, что, может быть, когда-нибудь я куплю у него землю. Я надеялся… но я, конечно… Черт возьми, я не думал, что это будет так скоро.

Хэлен слушала и не слышала. То есть она, разумеется, слышала слова Николаса, понимала, как он надеется, что она продаст ему свою часть ранчо. И девушка знала, что так оно и будет.

Но все-таки…

Но все-таки ей было интересно, чем руководствовался дед, оставляя ей половину Горного Ранчо.

Может быть, он просто предоставил ей право выбора.

Нью-Йорк или Горное Ранчо, деньги от продажи или мечты. Или… Николас?

– Я смогу связаться с Симмонсом где-нибудь на следующей неделе, – продолжал ковбой. – Когда он все подсчитает, я вам позвоню. Хорошо?

– Как угодно. – Хэлен было просто необходимо уехать, убежать от этих сумасшедших забот, вернуться к своей жизни, к своей работе, к Гэри наконец. Она отодвинула свою тарелку.

– Мне пора.

– Нет проблем. Мне завтра вставать раньше пяти. – Николас сделал знак официантке. – Счет, пожалуйста.

Он протянул половину оставшихся денег Хэлен. Девушка покачала головой.

– Не делайте глупостей.

– Тогда я буду вам должен.

– Нет.

Солнце уже почти зашло за горы, отбрасывая мягкие золотистые отблески на трепещущие листья осин. Хэлен не могла оторваться от этого прекрасного зрелища, не могла отделаться от сознания того, что здесь ей нравится очень и очень многое.

«Ты не должна уезжать» – эти слова, дразнящие, искушающие, появились, казалось, ниоткуда.

Девушка тряхнула головой. Нет. Она должна уехать.

Нельзя принимать желаемое за действительное. Было бы глупо воображать, что она может просто так уйти из созданной ею жизни и остаться здесь неизвестно ради чего. У нее не было ни малейшего шанса услышать от Николаса Лэнджа объяснение в любви и просьбу остаться.

Хэлен улыбнулась своим мыслям.

– Чему вы улыбаетесь?

Она покачала головой, потом посмотрела Николасу прямо в глаза, благодаря Бога за возможность в последний раз увидеть его, последний раз улыбнуться мужчине, который так долго был ее мечтой, пожелать ему всего хорошего и…

– Вы не поцелуете меня на прощание? – Слова вылетели прежде, чем Хэлен успела их осознать. И в следующий же момент она ужаснулась сказанному. Ее рука взлетела вверх, приглушая испуганное восклицание, последовавшее за этими словами. – Я не имела в виду… – начала Хэлен, потом безнадежно покачала головой, потому что в действительности она имела в виду именно это. Она хотела прощального поцелуя.

Николас уставился на Хэлен так, словно у нее выросла вторая голова. Потом закрыл глаза. Его остолбенение придало ей храбрости.

– Только не говорите, что вы боитесь, – дерзко заявила Хэлен, задрав подбородок.

– Боюсь? – в голосе ковбоя послышалось удивление.

Она кивнула, вызывающе усмехнувшись. В конце концов, какое это имеет значение? Через пять минут она уедет и больше никогда его не увидит. Конечно, они поговорят о продаже ранчо. А может быть, за них это сделают мистер Керби и мистер Симмонс. Хэлен это уже не волновало.

Единственное, что она знала, так это то, что хочет его поцелуя даже больше, чем тогда, двенадцать лет назад.

– Почему бы и нет? – Девушка беззаботно пожала плечами и улыбнулась ему, подумав, что бокала вина оказалось более чем достаточно.

Николас колебался. Его пальцы судорожно сжимались и разжимались. Еще через минуту Хэлен почувствовала себя полной дурой. И как она могла такое ляпнуть?

Но вдруг ковбой притянул девушку к себе, крепко обняв ее своими сильными руками, и с бормотанием, очень похожим на: «Черт побери, почему бы и нет?» – его губы приникли к ее…

Это было ошеломляюще. У Хэлен никогда в жизни не было ничего, хотя бы отдаленно похожего на этот поцелуй. Она даже не представляла себе, что это может быть вот так!

Поцелуи остальных мужчин были похожи один на другой.

Но только не Николаса Лэнджа.

Хэлен предполагала, что он быстро и крепко прикоснется к ее губам, как двенадцать лет назад, но действительность превзошла все ее ожидания. Это было тем, о чем девушка когда-либо позволяла себе мечтать.

Нет! Это было намного больше.

У Хэлен были поцелуи, любовные истории, увлечения, обещания, желания. Но не это. Это было так глубоко, так стихийно, как будто она коснулась Ника не только губами, но и всей своей душой.

Руки девушки сплелись у него за спиной, она прильнула к Николасу, чувствуя головокружение и ничего уже не соображая.

Если это прощание, то что же будет, если они когда-нибудь встретятся?

Когда Лэндж наконец отодвинулся, он выглядел таким же потрясенным, как и она. Его грудь вздымалась, пальцы крепко сжимали ее руки.

– Ты играешь с огнем, – хрипло произнес он. Неужели он так распалил ее? Или себя? Потрясенная, Хэлен опустила руки, на ощупь открыла дверь машины. Только когда девушка оказалась внутри, она взглянула на Ника. Его глаза встретились с ее – темные, неистовые.

– Юлиусу следовало бы подумать получше. – Он нахмурился, сунув руки в карманы. – Да и мне тоже.

Лэндж повернулся и пошел к своему грузовику.

Ему нельзя было целовать Хэлен Хэмфри. Господи, зачем он это сделал?

Ему уже тридцать четыре года. Он не в том возрасте, когда принимают вызовы. А это был именно вызов: Лэндж прочел его в глазах Хэлен. Николас и не представлял себе, что бывают такие опасные глаза. Сверкающая синева глубокого горного озера, зовущая его, умоляющая в него погрузиться. Ее глаза насмехались над ним и безжалостно дразнили его, вызывая трепет во всем теле.

Этот поцелуй… Кто бы мог подумать?

Конечно, Николас всегда находил Хэлен привлекательной, даже в те дни, когда она была подростком, длинноногим, как жеребенок. Но он никогда не позволял себе мечтать о ней, никогда не думал, на что же это будет похоже – поцеловать Хэлен Хэмфри.

Но Хэлен сама хотела этого. И в глубине души ковбой чувствовал, что девушка потрясена не меньше его.

Видит Бог, у них была на это причина. Проклятье, зачем он поцеловал Хэлен?!

– Слышишь, что я говорю, Ник? – Явное нетерпение Элвина Симмонса вывело ковбоя из состояния задумчивости.

– Извини. Я… я задумался.

– Вижу, – согласился Элвин, немного успокоившись. – Однако сейчас не слишком подходящее для этого время. За день до продажи скота. Пятнадцать, самое большее двадцать минут – и мы закончим, – пообещал он. – Ты собираешься продавать ранчо?

Николас покачал головой.

– Купить ее половину.

– Забавную шутку сыграл с вами старый Юлиус. Надо же, ты и его внучка. Я чуть не упал, когда это услышал.

Я тоже, подумал Николас, наблюдая за Элвином, который бродил по кухне и делал какие-то пометки в своем блокноте.

– Юлиус всегда был хитрым старым лисом. – Элвин насмешливо посмотрел на ковбоя. – Ты, конечно же, не будешь ухаживать за этой девчонкой?

Николас усмехнулся;

– Я и кисейная барышня из большого города? О чем тут можно говорить?

– По-моему, Юлиус думал иначе, – весело сказал Элвин, направляясь в гостиную.

Ковбой покачал головой.

– Нет.

– Тогда почему он так поступил?

Лэндж тоже хотел бы это знать.

– Может быть, он думал, что ей необходима близость к природе? Или хотел осуществить ее мечты? – Он криво усмехнулся. – Юлиус был большим мечтателем.

– А вдруг она не захочет продавать свою долю?

– Захочет. Хэлен ждет не дождется возвращения в высший свет.

– Многим женщинам это нравится.

– Да, – согласился Николас. И он заставит себя думать именно об этом, а не об ее знойном поцелуе.

Элвин закончил не через двадцать минут, а гораздо позже, в основном потому, что останавливался на каждом шагу и болтал. Николас плелся за ним, покорно отвечая на его вопросы.

– Все! – наконец объявил Элвин, спускаясь по ступенькам. – Сегодня вечером я все подсчитаю.

Ну, что ж, дело сделано, утомленно подумал Николас и с трудом поднялся наверх, чтобы принять ванну. Когда ванна наполовину наполнилась, он плюхнулся в горячую воду и вздохнул, когда тепло начало успокаивающе проникать в каждую клеточку его ноющего тела. Ковбой закрыл глаза. Блаженство! Завтра скот уже будет в Денвере, готовый к продаже, а он устроит вечеринку с Сэмом и Молом, водителями грузовиков. Да, ему была просто необходима какая-нибудь основательная гулянка!

Николас выдернул пробку и встал. Вода стекала по его телу, пока он выходил из ванны и тянулся за полотенцем. В его желудке заурчало, и Лэндж вздохнул, думая об обеде. Ковбой вытер волосы и вдруг услышал, как заскрипели ступеньки.

– Ты уже ел, Скаут, – сказал он, повесив полотенце на шею и резко открывая дверь. – Отстань.

Но это был не Скаут.

– Я вернулась, – произнесла Хэлен Хэмфри.