Текст книги "Тьма навынос, или До самого конца(СИ)"
Автор книги: Пальмира Керлис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)
– То есть Ангела тебе… понравилась? – последнее слово Камилла выговорила с заметным сомнением.
– Ну да…
– Чем?
В ее глазах застыло недоверчивое изумление.
– Всем, – отрезала я.
Она была такая… смелая. Сильная, уверенная в себе, загадочная. В ней было все то, чего мне так не хватало.
– А почему ты называешь ее другим именем? – продолжала допытываться Камилла.
– Она сама им представилась, – неохотно пробормотала я, мечтая сменить тему.
Лина предельно четко объясняла, почему ко мне подошла и назвалась иначе, но делиться этим не хотелось. Внутри что-то скреблось и требовало сохранить все в тайне. Камилла, видно, уловила мое настроение. Притащила шоколадок, конфет и сладкий чай, заявив, что это – специальная диета при потере энергии. Кто бы стал отказываться… Я с удовольствием навернула полкило конфет, заела шоколадкой и уже без удовольствия запила приторным обжигающим чаем, попутно расспрашивая Камиллу об охотниках. Выяснилось, что они чувствуют Теней благодаря той самой концентрации, о которой сегодня упоминала Лина. Это дает им возможность отличать живое от не очень живого. Ясно, почему Леймана до сих пор не нашли! Он-то жив, просто темной энергии хапнул от своей почившей Тени. С возрастом охотники теряли способность поглощать чужую энергию жизни и к пятидесяти годам вынуждены были перебираться в мертвый мир насовсем. Куда-нибудь, где безопасно и можно продолжать борьбу с Тенями. Замок Катерины представлял собой именно такое убежище. Ничего себе пенсия…
Да уж… Чем больше я узнаю об охотниках, тем вернее прихожу к выводу, что они с Тенями друг друга стоят.
Остаток вечера мы валялись на разложенном диване и смотрели диснеевские мультики. По телу растекалась слабость, глаза закрывались помимо воли. Стойко досмотрев «Золушку», я сдалась на середине «Спящей красавицы». Символично…
Снился мне лед, покрытый глубокими трещинами. Я пыталась по нему скользить, но постоянно спотыкалась и проваливалась в пустоту. Проснулась в холодном поту. На улице зажигались фонари, с кухни доносились приглушенные голоса. Выпутавшись из пледа, я поковыляла на звук. За обеденным столом Юра с Камиллой уминали свежеиспеченные кексики и обсуждали ее планы учиться на дизайнера. Жаль, не расслышала – на дизайнера чего… С его губ не сходила насмешливая улыбка, в ее глазах плескалось то непосредственное предвкушение, с каким смотрят разве что дети.
Я свернула в ванную и едва не взвизгнула от ужаса, увидев то, что смотрело из зеркала. Покрасневшие глаза, темные круги под ними, бескровные губы, тусклые волосы и лицо голубовато-белое. Ой, мамочки, это что, я?! Да уж, такую бледность аристократичной не назовешь. Хорошо, хоть не сразу в кухню ввалилась.
Я залезла под душ, включила очень горячую воду – на грани кипятка. Теплее не стало, а вот кожа покраснела и начала болеть, как от ожога. А вдруг вправду ожог, с моим-то везением? Не хватало еще красивыми пузырями покрыться. Одеться было трудно, пальцы не слушались. В коридоре меня ждал Юра с приглашением на завтрак. Очень полезный завтрак – тарелка кексиков и традиционный чай в сахарнице. Ужасно хотелось незаметно вылить его в цветочный горшок, но пришлось пить.
– Задержусь тут на несколько дней, – радостно поделилась планами Камилла, попутно пристраивая в духовку новую порцию кексов. – Теперь мне можно. Благодаря тебе. Не представляю, как бы к маме возвращалась.
– А что с Верой и другими? – полюбопытствовала я.
Камилла мгновенно погрустнела.
– Нормально все с ними, – сообщил Юра, – им крыло отдельное в замке отдали и обещали не трогать. Договорились, что, раз девочки не хотят по общим правилам жить, будут старикам в мертвом мире помогать. Камиллу вовсю ищут, Катерина в панике и плохо это скрывает. Сейчас удачный момент, чтобы убедить старших пойти с нами.
– На территорию Теней? – уточнила я и получила утвердительный кивок в ответ. – Они же были категорически против.
– Мы в любом случае туда пойдем, как только найдем способ. – Юра долил мне чая, и я едва подавила бессильный стон. – Старшие не могут нас остановить, но и потерять не хотят. А расклад известен: больше охотников – выше шансы на успех.
Кухня расплылась, начало морозить. Словно у меня была температура под сорок.
– Что-то мне совсем нехорошо, – пробормотала я в чашку. – Пойду прилягу…
– Нет, ты поедешь со мной в универ, – категорично заявил Юра, проигнорировав изумленный взгляд сестры. – Тебе лучше на людях быть. Быстрее оклемаешься.
Ставшие при этих словах абсолютно круглыми глаза его сестры вызвали ощущение какого-то подвоха. Но строить предположения и вообще думать было ужасно тяжело. Я отставила чашку и поплелась собираться. Камилла помогла мне причесаться и накраситься. Круги под глазами мы маскировали около часа, а от мертвенной бледности и слой пудры не спас. Самое время менять стиль на готического енота.
Слабость нарастала, время от времени чувствовала себя как на карусели. Хотелось за что-нибудь держаться или попросить ее остановить – чтобы я сошла… Надеялась с чистой совестью отключиться в машине и поспать. Увы, Юра потащил меня на электричку. Садист! Еще и всю дорогу таким внимательным взглядом сверлил, будто хотел сполна насладиться моими страданиями. Это был какой-то кошмар: бегающие от котроллеров пассажиры, шумные торговцы всякой ерундой, а два мужика даже подраться в тамбуре умудрились. В висках стреляло, слабость нарастала. На перрон я буквально выпала, хватая ртом воздух, как только что выловленная рыба. В очереди в гардеробную Юра пихнул в мою сумку несколько шоколадок, скомандовав съесть, заправил мне за ухо выбившуюся из хвоста прядь и заявил, что после лекций за мной присмотрит Лина. Тут-то я и поняла, во что вляпалась. О моем умении передавать энергию говорить нельзя, а потеряла я ее много. Лине точно в глаза бросится. И как тут отмазываться?.. Она решит, что мы с ее женихом опять… Кошмар!
Глава 18. Девушка года
На первую пару по медиасистемам я пришла в трансе и на автопилоте. Что там было и о чем – понятия не имею. Мерзла каждая часть тела, клонило в сон. Я стойко сопротивлялась, нависала над раскрытой тетрадкой с сосредоточенным видом и честно что-то записывала задубевшими пальцами. Вроде знакомые слова, а в понятные предложения не складывались. Надеюсь, позже перечитаю – пойму… Вторым был английский язык. Я полтора часа преодолевала соблазн разлечься на столе, подложив под голову сумку. Морально мне очень помогла Стася: под ее въедливым взглядом просто гордость не позволяла клевать носом. Конечно, выгляжу не лучшим образом, но это ведь не повод за моей спиной шушукаться с другими девушками. Брали бы пример с Леймана, который на меня не смотрел вообще, разве что мельком.
Перед третьей лекцией по зарубежной журналистике глаза начали закрываться помимо воли. Вот бы в них спички вставить, как в мультике про Тома и Джерри! Я причалила ко входу в аудиторию, толком не понимая, кто я и где я. Идущая там лекция задерживалась, наш курс толпился в коридоре в ожидании своей. Не в силах держаться на ногах, я отошла к свободному подоконнику. Там была батарея. Шпарила на всю катушку, моя прелесть. Я уставилась на невзрачную белую стену и трижды прокляла себя за эксперименты с энергией. Кто же знал, что будет так плохо?.. И зря я Юру послушала. Надо было на диван вернуться. Полежать, отдохнуть…
Коридор зарябил, меня толкнули под руку. Обзор стены загородила Стася с улыбкой до ушей. Следом подтянулись еще девчонки и устроились у окна – прямо передо мной. Чем им мой подоконник приглянулся? Сбоку свободный есть.
– Выглядишь уставшей, – отметила Стася, не скрывая любопытства.
– А чего это ты в том же, в чем и вчера? – поинтересовалась наша главная болтушка, сидеть с которой всегда было истинным испытанием для ушей.
Я вспомнила недавний марафон диснеевских мультиков и с чистой совестью ответила:
– Бурная ночь выдалась.
Стася хмыкнула, но секунду спустя на ее лице мелькнул неподдельный интерес. Да и на лицах других девушек тоже. Что они такого за моей спиной увидели? Оглянуться не успела. Почувствовала руку на своей талии, шеи коснулось теплое дыхание. Без сомнений – Лейман. Отстраняться было поздно, меня уже вовсю обнимали, и очень недвусмысленно. Сонливость испарилась, рябь схлынула. Наверное, от возмущения. Потом этот нахал еще и подбородок на моем плече пристроил. Будто так и надо!
– Томочка, можно тебя отвлечь? – спросил он на ухо, но услышали явно все.
– Э-э-э… – протянула я под пристальным наблюдением девушек. – Ну да. Конечно. Можно. Почему бы и нет?
Перебор текста вышел, пожалуй… Лейман потянул меня за собой. Окутало странным пьянящим теплом, сердце подскочило к горлу. Спинным мозгом ощущала чужие пристальные взгляды. Голова кружилась, и в ней пухло недоумение. Что-то случилось? Эф в беде?..
Пока додумывала эту мысль, мы очутились у соседнего окна.
– В чем де… – попыталась спросить я.
В следующее мгновение меня прислонили к подоконнику, а губы Леймана впились в мои. Жадно, требовательно, без намека на возможность отступления. Я так опешила, что на поцелуй зачем-то ответила. Просто не придумала, что еще делать! Не вырываться же… А через пару секунд вырываться и не захотелось. Воздух заискрился, обжигающей волной снесло крышу. Казалось, я забыла, как дышать. Голова по-прежнему кружилась, но теперь как-то иначе.
Когда он отстранился, я с трудом вспомнила, где вообще нахожусь. Ах, точно. Универ! Народ открыто на нас пялился, хотя большинство сокурсников усиленно делало вид, что смотрит в другую сторону. А вот Стасю конкретно перекосило. Сказать, что я смутилась, – значит ничего не сказать! Да тут же весь курс был… Леймана происходящее, наоборот, забавляло. В зеленых глазах плясали хитрющие черти, на губах появилась усмешка.
– Не за что, – шепнул он.
И направился к аудитории, двери которой как раз открылись. В коридор хлынул поток студентов, многочисленные голоса слились в неразборчивый шум. Я мотнула головой и с опозданием поняла: она не болит. Совсем! Ни холода, ни слабости. Дышалось легко и свободно. Словно не отдавала я вчера кучу энергии и не мучилась всю ночь и все утро. Было удивительно хорошо. Хм… Это как?!
Я кинулась следом за Лейманом, намереваясь прояснить этот вопрос. Вот только он уже уселся с парнями из телевизионной группы и посылал мне такие наигранные взгляды, что захотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым. Но, если попаду, кто же объяснит, что произошло? Я села поближе к двери, чтобы он гарантированно не сбежал, и погрузилась в мир иностранных СМИ. Чем дольше погружалась, тем лучше себя чувствовала. То и дело прилетающие отовсюду взгляды были липкими и навязчивыми. Сначала я боролась с неистовым желанием забиться под стол, потом слегка попустило. А вскоре я не могла не признать: они мне нравятся! Спина невольно выпрямилась, плечи расправились. Пришло самодовольное спокойствие, даже Стасина кислая физиономия перестала напрягать. Ну и пусть все пялятся. Я классная, да!
Конспектируя лекцию, неожиданно расслабилась. Ощутила приятную теплую наполненность и обе свои энергии. И темную, и светлую, причем гораздо четче, чем вчера. Заметила: энергия жизни не такая, как была. Не цельная и текучая, а рваная, пульсирующая слипшимися клочками. Странно… Напоминала салат, в который нарезали всего, что нашлось в холодильнике. Пока я пыталась разобраться, лекция закончилась. Коварный план я реализовала идеально. Перехватила Леймана у дверей, бескомпромиссно повисла на локте и оттащила за угол. Впрочем, он не сопротивлялся. Наверное, не зря говорил, что настойчивых девушек любит…
– Что ты со мной сделал?.. – потребовала я объяснений.
– Строкова, ну и вопросы! – отозвался он ехидно. – Погугли. И в картинки загляни, там тоже много интересного.
– Ты еще список рекомендованных к просмотру видеороликов пришли, – фыркнула я, но мгновенно осеклась.
Его бровь так воодушевленно поползла вверх, что шутить на эту тему расхотелось. Поняла: а ведь пришлет. За ним не застрянет!
– Ладно, перестань. Серьезно хочу знать… – Я сделала невозмутимое лицо и перешла на шепот: – У тебя что, поцелуи волшебные?
Лейман ошеломленно моргнул и… заржал. На весь коридор. Многие оглянулись, я ужасно смутилась. Но отстать и не подумала. Любопытство жгло изнутри и требовало быть удовлетворенным. Что я такого смешного сказала? Предположение логичное! Мне сразу после поцелуя лучше стало.
– Ты понял, что я имела в виду. – Я не удержалась и ткнула его в бок. Он увернулся, но хоть ржать перестал. – Это какая-то передача энергии была?
– Спасибо… – глухо простонал Лейман, давясь смехом. – Нет, правда. Ты сделала мой день.
Я обиженно фыркнула, шагнула прочь. Тут же оказалась перехвачена за руку и возвращена на место.
– Не передача, а раздача, – усмехнулся он. – Быть в центре внимания всегда полезно.
Я нахмурилась, прислушалась к себе. Светлые сгустки медленно срастались, смешивались, сливаясь в разнородный живительный поток. Не его это энергия и не чья-то конкретно. Эдакое лоскутное одеяльце.
– Мы перехватываем чужие эмоции?.. – ахнула я.
– Доброе утро, – закатил глаза Лейман. – Эфу срочно следует заняться твоим просвещением.
– Видимо, он занят, – буркнула я и выдернула ладонь из его пальцев.
– С тобой делятся энергией, когда думают о тебе, – подмигнул он. – Любят, ненавидят, злятся, завидуют. Что угодно. Если чувства яркие, то подойдут любые.
Вот в чем дело! Стал бы Лейман со мной энергией делиться. Оно ему надо – так подставляться? Охотники враз бы засекли… Стоп. У Юры всяко вопросы возникнут!
– Я попалась, – озвучила я свои мысли. – Уровень энергии охотники видят…
– Попалась ты давно, – хмыкнул он. – Практически на взлете. И твоя энергия все равно восстанавливается быстрее, чем у обычных людей. У них-то нет дополнительных источников. Не сегодня, так через неделю бы наверстала. Спрашивается, чего мучиться?
Да уж, смысла никакого. Значит, Юра знал! То-то он меня в универ притащил – к людям, оклематься поскорее. Но, если я впитываю обращенные на меня эмоции подобно охотникам, наверное, и с сексом будут те же проблемы…
– А что ты под «любят» подразумевал? – уточнила я осторожно.
– Вот с подружкой своей равнять не надо, – верно истолковал Лейман мои сомнения. – Мы просто ловим то, что нам предназначается. Ни больше, ни меньше. Если тебе нужно много энергии, способов ее получить два. Первый – ловить эмоции, которые нравятся именно тебе. Они индивидуальны. Второе – постоянно привлекать чужое внимание.
– Ага-а! – воскликнула я. – Ты же именно это и делаешь.
– И что с того? – изогнул он бровь.
– Зачем тебе много энергии?
– Я запасливый.
– А на что ты ее тратишь? – не унималась я.
– Томочка, – прищурился Лейман, – я же не спрашиваю, куда ты свою дела.
Щеки вспыхнули так, что даже ушам стало жарко. И вовсе я не собиралась ему ничего говорить, но слова вырвались сами:
– Я случайно. За руку кое-кого взяла и… передала. Ты знал, что так можно?
– Нет, – качнул он головой и язвительно добавил: – Как-то не приходилось охотников за ручку держать.
Повисла неловкая пауза. Точнее – неловкая для меня, у Леймана выражение лица внезапно стало подозрительно довольное.
– Ну, это самое, – растерянно пробормотала я. – Спасибо, что помог. Понятия не имела, что могу энергию добирать. Надо бы повторить…
– М-м-м, – протянул он задумчиво, приблизившись вплотную. Ой, как двусмысленно прозвучала последняя фраза… По спине пробежали мурашки, дыхание перехватило. Уха коснулся горячий шепот: – Боюсь, второй раз эффект будет… не тот.
Я сглотнула и попятилась. Зачем-то помахала на прощанье рукой и ринулась к лестнице, чувствуя себя круглой дурой. Ляпнула опять! Ну когда, когда я уже начну сначала думать, а потом говорить?!
С радостью бы не показывалась больше никому на глаза, но пустой желудок был другого мнения. Ноги помимо воли понесли меня в столовую. Я скромно встала в конце очереди и честно ее отстояла. Лейман к тому времени как раз доел свой салат из морской капусты. И охота же ему! Так и до тертой морковки недалеко… С сахаром! Я старательно не смотрела в его сторону. Зато все косились на меня, даже девушки со старших курсов. Быстро сплетни по факультету разлетаются! Раньше я бы непременно сбежала, бросив поднос, но сейчас от каждого пойманного взгляда чувствовала такой прилив сил, что, наоборот, хотелось развернуться ко всем и закричать: «Да-да! Это я!»
Заполнив поднос сырными палочками и прекрасным несладким чаем, я направилась в зал. Лину заметила сразу. Она сидела за угловым столиком, в одиночестве. Смотрела в одну точку и помешивала ложечкой ни в чем не повинный йогурт, рискуя взбить его в пену. Внутри что-то болезненно шевельнулось, я решительно села к ней. Поставила поднос на середину стола и заговорщицки спросила:
– Готова спасать мир?
Лина вздрогнула, перевела на меня вопросительный взгляд.
– У меня есть теория, что сырные палочки угрожают человечеству, – прошептала я таинственно, – и их надо уничтожить. Боюсь, одна не справлюсь.
Она отставила йогурт. Взяла с тарелки одну палочку и захрустела.
– А что ты здесь делаешь? – Я присоединилась к уничтожению сырной угрозы. – Думала, вечером меня заберешь, после лекций.
– Планы изменились. Юре надо было срочно уехать, попросил его подменить пораньше.
– Почему не сказала? Вместе бы на обед сходили.
Лина молча дожевала, промокнула губы салфеткой. Скомкала ее в тугой комок и бросила в йогурт, которому явно не суждено было стать доеденным.
– Старалась незаметно рядом держаться, – ровно выговорила она, – чтобы тебя не нервировать.
– Что?.. – опешила я и уронила палочку в плошку с соусом.
Все смешалось: танец чаинок в стеклянном стакане, россыпь крошек, клюквенные брызги на столе.
– Тома, да ладно. – Ее губы изогнулись в вымученной улыбке, в светлых волосах заметались искры. – Я отлично ловлю намеки.
– Я ни на что не… – попыталась я возразить, но Лина меня перебила:
– Я за свой выбор никогда не оправдывалась – и тебе не советую.
Она тряхнула волосами, сияние исчезло. На душе стало паршиво. Не зная, куда себя деть, я вытерла заляпанный стол салфеткой. Она окрасилась красными, жуткого вида разводами.
– Вот вечно приходится за всех человечество спасать. – Лина подмигнула и стащила вторую палочку. – Одни халтурщики кругом.
Я уткнулась в тарелку и сосредоточилась на обеде. Вкуса почти не чувствовала, лишь скрип на зубах. Чай в себя влила насильно, просто чтобы избавиться от ощущения застрявшей в горле еды. Столовая опустела раньше моей тарелки, а когда я прикончила последний кусок, в зале остались только мы с Линой.
– Беги уже, – она перехватила у меня поднос, намекая, что сама его отнесет, – а то на лекцию опоздаешь.
– А может, ну их, эти лекции? – предложила я самым беззаботным тоном, на который была способна. – Давай пойдем ко мне. Фильм посмотрим, как вчера собирались.
Лина на секунду замешкалась. Улыбка исчезла с ее лица, глаза загадочно блеснули из-под густо накрашенных ресниц.
– Давай, – скупо кивнула она. – Пошли.
Забрав пальто из гардероба, мы вышли в усеянный лужами двор. Было свежо, после недавнего дождя светило солнце. Тусклое, ноябрьское. За пятнадцать минут пути Лина молча скурила три сигареты и начала четвертую. Последнюю она безжалостно затушила и выкинула в урну перед моим подъездом.
Пока я заваривала ее любимый чай с жасмином, она нашла какой-то фильм. Как выяснилось – про бесстрашных шпионов. Они выглядели круче некуда и очень любили выпендриваться.
– Вечно в этих фильмах все друг друга вокруг пальца обводят, – огорченно вздохнула я под титры. – А вроде бы герои умные люди.
– Сами виноваты, – усмехнулась Лина. – Нечего себе придумывать других людей вместо тех, кто есть рядом. И разочарований никаких не будет.
– Ты сейчас о чем? – напряглась я. – Ты про Катерину говорила? Или про Юру?
– Камилла все-таки редкостное трепло, – хмыкнула Лина, и я подавилась чаем. – Ну а кто еще мог тебе по ушам поездить? От Катерины сбежала, где ей еще быть, как не у Юры? Тоже мне, загадка века. Как только она энергией разжилась, неясно. А впрочем, и неважно.
Я потупилась. Рассказывать про передачу энергии было страшно. В первую очередь потому, что пришлось бы объяснять, как я ее восстановила.
– А почему вы не подружились? – полюбопытствовала я. – Она же должна быть тебе как сестра.
– Ох, Тома, – закатила глаза Лина. – Когда тебя берут фактически с улицы туда, где надо очень соответствовать, на девичью ерунду просто не остается времени. А Камилла… У нее было все. И ей это никогда не было нужно. Меня такие бесят, уж прости.
– Ты это про влиятельность семьи первого охотника?
– Конечно.
– Так ты с Юрой поэтому… – затронула было я щекотливую тему, но прикусила язык. К сожалению, поздно.
– Нет, блин, от любви большой и чистой, – скривилась Лина. – Я меркантильная, да?
– Прости меня, – выпалила я и уже не смогла остановиться. – Я не хотела тебя обидеть…
– Ой, забей.
Лина отставила чай на тумбочку и обняла себя за плечи. Лампочка на потолке моргнула, колыхнулся узор на ковре. Мгновение, и его затянуло дымом, у дивана закрутилась воронка. Подруга ошеломленно уставилась на портал. Что-то Эф совсем отжигает. При охотнике мог бы и постесняться меня вызывать. Или это приглашение на двоих? Словно в подтверждение моих мыслей воронка расширилась. Дым перед ней игриво заструился, выстроившись в форме стрелочки, указывающей прямиком на портал. Лина изумленно изогнула бровь.
– По-моему, Эф хочет с тобой поговорить, – предположила я, хотя в собственную теорию верилось с трудом.
Все это было странно. Что он творит вообще? Жаждущего общения и компромиссов Юру упрямо игнорирует, а Лину зовет. Она же с самого начала мечтала с него пушистую шкурку спустить! Надеюсь, это часть некоего плана, а не экзотическое самоубийство.
– Поговорить? – Лина с любопытством вытянула шею, внимательно всмотрелась в портал. – Конечно, приятно, когда чужие мечты вдруг сбываются у тебя. Но что, если это ловушка?
Воронка возмущенно зашипела, дым посветлел, стал тонким и прозрачным. Проявилось изображение уходящего вдаль каменного тоннеля с обвитыми плющом стенами.
– Фиговое место для ловушки, – задумчиво резюмировала Лина и поднялась с дивана. Пришлось встать следом. – Ладно, проверим…
Она шагнула вперед, а я – за ней. Воронка завертелась бешеной центрифугой, комнату заполнил дым. Тьма взметнулась до потолка и рассеялась, вместо мягкого ковра под ногами оказались не менее мягкие листья. Сочные, зеленые. Тоннель был покрыт ими целиком, сквозь крошечные дырочки по бокам внутрь проникали солнечные лучи. У стен громоздились камни – большие и гладкие, словно зализанные морскими волнами. Воздух пропитался солью и щекотал нос.
Эфа нигде не было видно. Лина настороженно огляделась. По полу протянуло сквозняком, я присела на камень и поджала ноги, жалея, что не догадалась надеть тапочки.
– Ну и где он? – нетерпеливо поинтересовалась Лина, садясь рядом со мной. – Уснул?
– Пока вас дождешься – вообще состаришься и помрешь, – раздалось откуда-то сверху.
От потолка отделилась толстая ветка с восседающим на ней Эфом. Выгнулась под его весом, опустилась ниже. Секунда, и донельзя хитрая морда оказалась ровно перед нашими лицами. Лина вскочила с места. В ее глазах застыло замешательство, брови поползли вверх. Не хватало только таблички на лбу: «О боже, оно разговаривает!»
– Ангелочек, надо лучше тренировать суровое выражение лица, – усмехнулся он. – Это – никуда не годится. Совсем неубедительно.
– Могу убедительного пенделя предложить, – процедила Лина, вспыхнув ослепительно белым сиянием.
– Ой-ой… – Эф умиленно сдвинул брови. – В прошлые оба раза было щекотно.
Я дернула Лину за край юбки, она поджала губы и засветилась ярче. Эф лениво повел ушами. Не зная, как разрядить обстановку, я помахала своей Тени рукой и выдала смущенное:
– Привет!
Эф метнул в меня строгий взгляд, от которого я вжалась в стену. Даже мою маму переплюнул! А она в этом деле абсолютный чемпион…
– М-да… Ясно, почему ты его так защищала, – протянула Лина с издевкой. – Этот твой Эф прелесть просто…
– Можешь называть меня Сантой для плохих девочек, – пропел он ей в тон. – Потому что я дам тебе то, чего ты хочешь.
– Сдохнешь прямо здесь, что ли? Сам?
– Мелковато для желания, – разочарованно вздохнул он. – Ты бы еще хомячка попросила. Или формочку для кексика.
– Давай ближе к сути, – прищурилась Лина, но как-то заинтересованно. Сияние вокруг нее померкло.
– Уговорила! Только от счастья в обморок не падай. – Эф качнулся на ветке, почесал задней лапой за ухом. – Я помогу тебе попасть за стену, к Теням.
Он серьезно?! Лина округлила глаза, но быстро взяла себя в руки и покосилась на меня с подозрением. Это не я! Я ему ничего о ее планах не говорила! Вот ничегошеньки!
– Зачем тебе это? – спросила она настороженно.
– Достали они меня. – Эф начал загибать когтистые пальцы на лапе. – Буянят, обзываются. Изгнали как неродного. Теперь еще и убить пытаются. К Томочке пристают. – Он наигранно вытер кончиком хвоста несуществующую слезинку и принялся за вторую лапу. – Преследуют меня, дом обрушили. Прямо с моим любимым бассейном! Морскую свинку напугали, сожрали запасы арбузов.
Лина нахмурилась, Эф на секунду завис, глядя на оставшийся незагнутым десятый палец.
– И шутки у них несмешные, – закончил он с чувством выполненного долга. – Хочешь их всех загасить? Так вперед.
Она расплылась в широкой, но совсем не дружелюбной улыбке.
– Я похожа на идиотку?
– Не задавай вопросы, на которые не хочешь узнавать ответы, – промурлыкал Эф. – Опять ловушки мерещатся? Напрасно.
– С чего бы мне тебе верить? Может, ты, наоборот, с ними помириться решил. А ничто не примиряет лучше общего врага.
– Интересная теория. – Он посмотрел на нее с некоторым уважением и пригладил вставший дыбом хохолок. – Нужны гарантии? Так тут не банк. Кто не рискует, тот дует в замок – слушать приемную мамочку и ждать.
Лина отчетливо заскрежетала зубами, я поежилась. Эф от души потянулся, ветка опасно затрещала.
– Сочувствую, – произнесла подруга той ледяной интонацией, от которой все обычно немеют. – Конец света затягивается, а вечеринки хочется?
– Не, – поморщился он. – Конец света – отстой. Мне не нравится. Шум, гам, мусор. Пылюка эта… Нет уж, нет уж.
– О, ты у нас пацифист!
– Эгоист, – поправил Эф и подпрыгнул на ветке. Та спружинила, подбросив его к потолку. Он ловко зацепился хвостом за верхнюю ветку и свесился с нее вниз головой, мечтательно покачиваясь. – Я люблю ваш мир. Нет, ну правда. Он прекрасен. Карусельки с лошадками, прогноз погоды, уютные кладовки. Милые девочки везде ходят, как банки варенья на ножках. В общем, уничтожать человечество – чушь и глупость. Знаете, сколько потом запускается новый цикл? У-у-у… Долго. Наступает жуткая скукотища. Мы в это время обычно в спячку впадаем. А с меня хватит. Выспался уже.
Лина озадаченно моргнула, а я вовсе оторопела. Ничего себе! Выходит, я – варенье?! Надеюсь, не сливовое!
– Короче, – Эф отпустил ветку, соскочил на пол, – послезавтра, в воскресенье, на северо-западном участке, позади баобаба, будет открыт проход. Практически в счастливую жизнь. О-хо-хо, ага.
– Не верю в счастливую жизнь, – вышла из ступора Лина.
– Это правильно! – кивнул он и зло блеснул зелеными глазищами. – Подружку до утра не жди.
Прежде, чем я успела что-либо сообразить, на полу закрутилась воронка. Лину окутало дымом, и спустя мгновение мы с Эфом остались в тоннеле вдвоем.
– Эх, Тома, Тома, – покачал он головой и рявкнул: – У тебя вообще все дома?..
Последняя фраза эхом прокатилась по тоннелю. Я вздрогнула, подтянула колени к подбородку и обхватила их руками. Жаль, слабо верилось, что я в домике. Вид у Эфа был свирепый, а хвост так бил по полу, что листья разлетались в разные стороны. Ну вот. Выгораживала его, никому не выдавала, а он…
– Уточни, что не так, – сказала я обиженно. – А то я запуталась.
– Еще бы! – Он встал на задние лапы, уперев передние в бока. – Если путаться с кем попало, немудрено запутаться.
Прозвучало осуждающе. Очень.
– Я ни в чем не виновата. Делала все, как ты советовал.
– Когда я советовал тянуть одеяло на себя, я не имел в виду буквально!
Так он… про Юру?
– Это мое личное дело! Не кричи… Мне и так тогда досталось! Два покушения, обвал пещеры, замок с агрессивными стариками. Один бородатый чего стоил!
– Ага, – Эф издевательски закивал, – и ты решила, раз попытались грохнуть, в портал уронили, по бестолкушке стукнули, то пусть еще и оприходуют! Чего уж.
– Э-э-эй! – От смущения захотелось просочиться сквозь дырочки в стенах. – Ты за мной что, подглядываешь?..
– Больно надо, – фыркнул он. – Мы с тобой связаны, я чувствую твой уровень энергии. Вчера он сильно падал. Дважды! О чем только думала, а? Возмущалась мне тут, что ей роль закуски не нравится, а сама… Маечку с надписью «Кушать подано» прикупи. Тебе пойдет!
– Ах, хочешь знать, о чем я думала?! – взвилась я. – Сейчас расскажу! В первый раз – о любви. Не своей, между прочим. Приходят всякие видения без спросу, крышу сносят. С радостью бы от них избавилась! Жаль, не знаю как. Ты ведь упорно отказываешься об этом говорить!
Эф помрачнел – в прямом смысле слова. Шерсть стала чернющей, зеленые глаза окрасились мутным болотным цветом. Но меня было уже не остановить!
– Во второй раз я думала о том, почему ты не сказал мне о моей силе, – выпалила я, давясь обидой. – Я же не подозревала, что умею чужие эмоции ловить. Энергией управлять! Передавать ее другим… одним прикосновением!
– Ох, ё… – Он в сердцах стукнул хвостом, пол затрещал. – Еще одна… Какие блоки ни лепи дурындам, все равно найдут способ угробиться.
Вставшая дыбом шерсть заклубилась дымом, когти на его лапах заострились. Стало страшно, очень. Потому что я отчетливо поняла: то, что случилось с Таей, может произойти и со мной. Мы в одинаковом положении! Но я не повторю той ошибки, что стоила ей жизни. Она Эфа совсем не слушала, а я буду.
– Я не хочу… – выдавила я с трудом, – угробиться. Помоги, пожалуйста.
– Могу сказать тебе то же, что и ей, – прошипел он, впившись когтями в ворох листьев. Те жалобно заскрипели. – Держись от Юрика подальше!
Я впала в ступор. Секундой позже осенило: первого охотника тоже звали Юрой…
– Что убило Таю? – спросила я дрогнувшим голосом.
– Подумай, – процедил Эф. Рванул ветер, подхватил обрывки листьев, закружив по тоннелю. – Она ему кто была?
– Жена, – ответила я на автомате. Вспыхнула догадка – до боли логичная. – Он… стал охотником до ее смерти? Как?!
Эф отвернулся. У меня в голове что-то словно щелкнуло. В памяти всплыл коридор со старинными обоями. Дверь, за которую так хотела попасть Тая. «Ему стало хуже». Но, если верить дневнику, вскоре ее муж поправился.
