Текст книги "Теперь с тобою вместе я(с)... (СИ)"

Автор книги: Овсей Фрейдзон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

Наташа лихо вела машину по прекрасно асфальтированной трассе и мурлыкала какую-то

песню.

Специально для Веры она выбрала маршрут, чтобы проехаться мимо Мёртвого моря.

Такого серпантина Наташе преодолевать ещё не приходилось, она закусила губу и

медленно катила вниз, петляя по горной крутой дороге.

Вера смеялась:

– Ого, ты говорила, что поболтаем по дороге, а тут дух захватывает так, что визжать от

страха хочется.

Наташка, ты когда-нибудь ездила по этому маршруту?

– Первый раз, я ведь до сих пор тоже не была на Мёртвом море и в Эйлате не была.

Мне Офер рассказал, куда и как ехать, но тут...

После того, как они спустились вниз и дорога побежала вдоль гостиниц, находящихся на

берегу водоёма знаменитого на весь мир своей целебной водой, солью и грязью,

напряжение спало

– Мы подруга, ещё и сюда с тобой скатаем...

Но Вера перебила:

Скатаем, скатаем, похоже, скоро будешь катать только со своим Офером.

Расскажи, наконец, толком, как ты с ним встретилась, как начала хомутать и, хотя бы в

нескольких словах, про Галя, пожалуйста, я уверена, что ты хоть немного, но

информирована от Офера о его состоянии здоровья, ну, и может быть, о том, как он ко

мне относится или уже не относится...

Вера запуталась от волнения в словах и отвернулась к окну.

– Ну, я же тебе по телефону рассказала, что после того, как выловила Офера, встретилась с

ним и довела до его сведенья, что мне необходим его друг, потому что его девушка не

находит себе места...

– Ну, Наташка...

– Молчать, когда армия говорит.

Короче я его уболтала и он повёз меня на встречу с твоим красавчиком в

реабилитационный центр.

Как я тебе по телефону сказала, выглядит он прекрасно, но немного хромает.

Я ему и выдала про тебя, что девушка чахнет от любви и готова за милым на край света

бежать...

– Ну, Наташка, я уже вся употела и покрылась краской.

– Вот и покрывайся, есть от чего, а точней, от кого, красавчик тебе доложу, писанный, весь

такой из себя – брови дугой, глазки горят, зубки белёсенькие, губки пухленькие, плечики

широкенькие:

– Наташка, ты решила надо мной издеваться, да?!

Если и дальше будешь болтать абы чего, я перестану с тобой разговаривать на эту тему.

– Ай-я-яй, вот напугала, а сама уши даже вытащила из-под волос, чтобы не прозевать хоть

одно словечко.

– Ну, Наташечка, не мучай меня!

– Короче, он мне сказал, что сам ждёт, не дождётся момента, когда прижмёт к своей пылкой

широкой груди любимую девушку и только боится, что она уже принадлежит другому.

– Ой, Наташка...

– Не волнуйся, я дело знаю туго.

Говорю, о каких других парнях может идти речь, когда она сохнет только по тебе.

– Всё, Наташка, хватит изгаляться, я поняла, что он меня не забыл и скоро ко мне явится,

огромное тебе подруженька спасибо, ты настоящий друг!

– Пожалуйста, на здоровье, кушайте с маслицем...

– И, всё же, что у тебя с Офером?

– Полный порядок, перед тем, как пойти на службу, я напросилась к нему в гости и сама

понимаешь, чуть поломавшись, отдалась, потеряв со слезами свою бесценную

невинность... всё, я уже его хавера и он без меня жить не может, вся эта мужская мощь и

человеческая доброта теперь мои.

Краска смущения залила лицо Веры.

Чтобы скрыть своё состояние от подруги, она вставила заветную кассету в магнитофон в

машине и закрыла глаза:

Свод небесный такой голубой,

в роднике голубая водица,

мы прильнули друг к другу с тобой,

и не можем, не можем напиться...

Сладка боль зацелованных губ,

руки палят огнём вожделенья,

и по клеточкам кожи бегут

сложной химии счастья мгновенья...

Солнце щедро льёт жизни лучи,

летний день тёплый свет принимает...

свою волю желанью вручив,

наслаждаемся свежестью мая...

Балдахин из сирени прикрыл

шёлкотравное ложе влюблённых,

и достаточно малой искры

для пожара двух тел обнажённых.

Вера несколько раз судорожно сглотнула слюну, чтобы смочить горло.

Заметив это, Наташа поинтересовалась:

– А в туалет ты ходишь без этой кассеты?

Проигнорировав иронию подруги, Вера удивлённо спросила:

– Наташка, а, что это за люди

на верблюдах и шатры какие-то, я такое по телику видела в Африке?

– Мне говорили, что здесь в пустыне живут бедуины.

Они ещё такие дикие, между прочим, по четыре жены им можно иметь, может пойдём с

тобой к какому-нибудь такому удальцу вместе в супруги, вот наболтаемся...

– Наташка, ты умеешь серьёзно разговаривать, у тебя всё хаханьки, да, хиханьки.

– Конечно, умею, вот сто первый километр и здесь у нас с тобой техническая остановка,

потому что, если не сбегаю в тулик, то усикаюсь.

До Эйлата оставалось сто километров и девушки, как и многие другие, направляющиеся

на отдых, посетили туалет, попили кофейку и чуть размяли ноги перед последним рывком

через пустыню Арава в город-сказку.

Мощная машина Офера быстро преодолевала километр за километром и уже к пяти

вечера они въехали в курортный город, расположившийся на живописном месте на берегу

Красного моря.

Наташа подкатила к гостинице, на которой огромными буквами было написано <Хилтон> и

они с Верой, подхватив из багажника свои спортивные сумки с вещами, двинулись к

парадному входу.

– Наташечка, ты меня ведёшь во дворец, я же там видела по дороге намного скромней

гостиницы?

– Подруга, не куксись, всё под контролем, всё оплачено спонсорами...

– Кем? Что-то я ничего не понимаю?

– Да, шучу я.

Имеем мы с тобой право, раз в жизни оторваться и пожить, как принцессы.

Пошли быстрей оформляться, получим ключики от номера и надо собираться, навести

марафет, ведь на восемь вечера у нас ещё столик в ресторане заказан, ты не забыла, что у

тебя День Рождения?

Описывать холл, лифт, коридоры и, в конце концов, номер, не было никакого смысла,

девушек поразила красота, богатство и некоторая вычурность шикарной пятизвёздочной

гостиницы.

– Наташка, что это за ванна с дырками, а это для чего?

– Деревня и есть деревня, это джакузи... а это... чёрт его знает...

– Натаха, я знаю, в книжках читала, это биде.

– Что это?

– Ну, как это тебе объяснить... ну, чтобы женщинам было комфортно подмываться перед сном.

– Вот здорово, так и после секса хорошо, вот это удобства!

От восторженных слов не сдержанной на язык Наташи, Вера стала пунцовой.

Время у подруг оставалось немного, надо было намыться, наутюжиться, высушить и расчесать

длинные пушистые волосы, а ими бог обеих девушек не обидел, друг другу сделать

макияж и полюбоваться собой в зеркале...

– Верка, атас, уже опаздываем на пятнадцать

минут!

– А, что за беда, нас разве кто-нибудь ждёт?

Вера увидела, что Наташа как-то стушевалась, но не придала этому особого значения, тем

более, та победно вскинула руку вверх.

– К восьми часам нас ожидают – свечи, шампанское и литавры!

Девушки вошли в огромный зал ресторана, на них будто бы надвинулись сверху и со всех

сторон колонны, лепка на потолке и стенах, в золотых рамах картины и сверкающие до

боли в глазах люстры.

К ним тут же приблизилась женщина-администратор и вежливо поинтересовалась, на

каком языке к ним обращаться и есть ли у них предварительный заказ.

Выяснив имена, она повела их в глубь зала.

Вера шла, оглядываясь и любуясь невиданной до сих пор красотой и богатством убранства

зала ресторана и вдруг они остановились.

В её глаза сразу же бросилась мощная фигура Офера, а рядом с ним, рядом с ним... стоял и

улыбался ей... Галь.

Вера побледнела, она уже привыкла к сюрпризам подруги, но этот превзошёл все самые

смелые фантазии.

Тем временем, Наташа повисла на могучей шее Офера, а к Вере чуть прихрамывая,

приблизился Галь. Он мягко взял её за руку и подвёл к месту во главе стола,

предназначенному для именинницы, где по обеим сторонам кресла стояли на полу две корзины с великолепными цветами.

Наташа и Офер в четыре руки подожгли стоящий на столе в вазе букет из бенгальских

огней, и когда они, треща, заискрились, друзья громко запели:

– А ём, ём оледэт, а ём, ём

оледэт:(сегодня День рожденья)

Нет смысла описывать праздничный вечер, посвящённый Дню рождения Веры, для неё он

прошёл, как в тумане – изысканные закуски, лёгкое вино, спокойная музыка и: и, рядом

Галь, не спускавший с неё глаз, целующий при всяком удобном случае девушку то, в

тонкую шейку, то в открытом платье оголённое плечо, то, прижимая ко рту ладошку,

прикладывал к губам каждый пальчик.

После ресторана, перед тем, как подняться в лифте на свой этаж, Наташа отвела подругу в

сторону.

– Держи ключ от нашей комнаты, я уже забрала оттуда свои вещи, а шмотки твоего

красавчика Офер перенёс к тебе.

– Наташка, что ты выдумала?

– Выдумала, тоже мне скажешь, ничего я особенного не выдумала, в монашки не

записывалась, я через два дня уезжаю на базу, где, как минимум, проторчу две недели и,

что, потерять две ночи без Офера: нет, на такое я даже ради подруги не пойду.

На, держи, спрячь от посторонних глаз.

– Что это такое?

– Глупенькая, противозачаточные таблетки, смотри только, чтобы после приёма пол часа

Прошло, до того, пока утонешь в бурном сексе.

Глава 14

Наташа, всунув в руки растерянной Веры коробочку с таблетками, отбежала к Оферу и,

ухватив его под руку, потащила в сторону подошедшего лифта.

Вера оглянулась, по смущению Галя она догадалась, что Офер только сейчас с посыла Наташи поставил

друга в известность об изменении его места жительства.

Девушка отлично понимала, что парень, подобно ей, не шокирован, действиями друзей,

он просто волновался, опасаясь реакции, не зная, как к этому отнесётся Вера.

Идея, безусловно, принадлежала Наташе, которая была великим мастером на авантюры,

сюрпризы и бесшабашные действия.

Вера положила руку на локоть парня.

– Галь, давай выйдем хотя бы на минуточку на улицу, меня ведь подруга в таком темпе

везла и устраивала в гостиницу, что я даже не успела одним глазочком глянуть на этот

город, о котором все говорят, что он в ночные часы особенно великолепен.

Галь улыбнулся, обнял девушку за плечи, и они поспешили на улицу.

Выйдя из гостиницы, Вера задохнулась, на неё сразу же навалилась одуряющая

жара.

– Ух, ты, словно вбираю в себя воздух из горячей духовки.

– А, что ты хочешь, Эйлат в июле жаркий, сюда лучше ездить в весенние и осенние

месяца, а летом тут пекло, хотя туристам похоже, всё ни по чём, смотри сколько

гуляющих.

Они вышли на центральную улицу и попали в водоворот праздно шатающего люда,

говорящего на разных языках, громко играла музыка, далеко был слышен смех и крики,

доносящиеся с аттракционов.

Вера чувствовала, что Галю не очень легко даются шаги, он заметно прихрамывал.

– Больно?

Она кивнула на его ногу.

– Нет, уже не больно, просто, пока неловко ходить, как-то тянет, но врачи говорят,

что со временем и следа не останется от хромоты.

– Давай, вернёмся в гостиницу:

Галь со смехом перебил девушку:

– Веруш, не надо такого жалостливого голоса, со мной уже всё в порядке, мне, наоборот,

сказали врачи, чтобы я побольше ходил, разрабатывал, сократившиеся от долгого

бездействия, мышцы.

Вера, чтобы скрыть смущение от своего жалостливого вида, обняла парня за шею и

поцеловала в щёку, но он не дал ей высвободиться, в свою очередь, привлёк к своей груди

за худенькие плечи и, легко отыскав её жаждущие поцелуя губы, жадно впился в них,

вбирая в себя весь жар двухмесячного воздержания.

Земля поплыла из-под ног Веры, этого она ждала с момента их расставания, после

посещения Ашкелона в середине мая.

Порывисто дыша, она отстранилась от парня, вызвав у него недоумение.

– Галь, вернёмся в гостиницу, я хочу тебя любить, но не на глазах у этой кипящей толпы

взирающих на нас людей.

Парень лёгким движением слегка взъерошил волосы девушки.

– Сейчас, моя хорошая, моя красавица, вот только куплю тебе в подарок твою копию.

Они находились не далеко от рядов торговцев, разложивших свой товар на стульях и прямо

на тротуаре.

Парень приблизился к продавцу, который демонстрировал заводные игрушки, играющие

на различных музыкальных инструментах, танцующие и поющие смешными голосами.

– Смотри, как похожа на тебя.

И Галь вложил в руки девушки обезьянку с гитарой, распевающую знаменитую песню

Битлз .

Вера от души рассмеялась, прижимая подарок к губам.

– Я теперь буду её заводить и слушать перед сном, если девочки в комнате не станут

возражать. Кстати, это не моя, а твоя копия, ведь это ты мне поёшь про любимую

девушку.

Галь засмеялся.

– Хорошо, согласен, но я ещё отыщу и твою копию, и куплю на этот раз для себя.

Вера хотела что-то ответить парню, но вдруг услышала настоящую, а не игрушечную

гитару и навострила уши – где-то рядом играл и пел музыкант на русском языке.

Она ухватила Галя за локоть и устремилась в ту сторону, откуда слышались нежные

аккорды её любимого инструмента.

На маленькой табуреточке с гитарой в руках сидел пожилой незрячий мужчина и пел

печальную песню, от которой у Веры зашлось сердце:

Есть поручни, перила...

А нервы, как пружина,

Как опытный разведчик

Слепой идёт во тьме,

Всё тело настороже,

Не доведи вас Боже

Судьбой с ним поменяться

Не в жизни, не во сне.

Обходят, обгоняют,

Нередко и толкают,

Бывает обругают,

Мол, развелось калек -

Слепой всё понимает,

Обида быстро тает -

Свинье гусь не товарищ,

Волк волку человек.

Давайте не забудем

С изъяном тоже люди,

У них душа и чувства

Такие, как у всех.

Остановись прохожий,

Давай, слепым поможем,

Ведь ходим все под Богом,

Так снимем этот грех...

Перед певцом на асфальте лежал развёрнутый чехол от гитары, куда прохожие в знак

благодарности или из жалости кидали монеты.

Вера прислушалась, зазвучала следующая песня:

Чернокудрая ночь, трудный день позади.

Чернокудрая ночь, в тайну тьмы уведи:

Дай побыть нам с тобою в желанном плену,

Резкий звук не буди, не вспугни тишину.

Чернокудрая ночь – ароматный коктейль!

Чернокудрая ночь кружит звёзд карусель...

Мы сидим на звезде, улыбаясь луне,

В сердце лютня поёт под мерцанье огней...

Чернокудрая ночь, чернокудрая ночь: -

Приближенье зари нам нельзя превозмочь.

Лёгкой дымкой рассвет устремляется ввысь...

Чернокудрая ночь, в светлой песне вернись...

Вера оглянулась на парня.

– Галь, ты можешь мне одолжить двадцать шекелей, я хочу отблагодарить за песню

музыканта и певца?

– Какие могут быть проблемы, только не одолжу, а сам отблагодарю, а ты ему об этом

скажи на русском языке.

Галь не стал кидать в чехол купюру, а вставил пятьдесят шекелей в руку незрячего

человека, а Вера зачастила скороговоркой:

– Огромное вам спасибо, я так люблю гитару и песни под неё, у меня есть здесь в Израиле

знакомый бард Олег

Фрейдман, может слышали о нём...

Мужчина поднял на Веру лицо с незрячими глазами.

– Девушка, я не только о нём слышал, но и лично с ним знаком, мы недавно выступали с

Олегом вместе на радио <Река>, есть такая радиостанция на русском языке в Израиле.

– Правда? А, я даже не знала!

– Куда вам молодым, и правильно, лучше быстрей внедряйтесь жизнь

новой страны, а наше дело стариковское вариться в собственном котле.

Подожди девочка, я тебе сейчас подарю свою кассету с песнями, среди них есть и Олега

Фрейдмана, он милостиво согласился на моё исполнение.

– О, как я буду рада, если Вам выпадет с ним встретиться, передайте ему привет от Веры,

мы летели вместе с ним в самолёте в Израиль.

– Обязательно, обязательно, ему и мне приятно, что среди молодёжи всё же есть

приверженцы нашего жанра.

Вера определила только что, полученную кассету в свою маленькую сумочку, которую

специально взяла в ресторан, чтобы положить туда губную помаду, салфетки и всякую

другую девичью мелочь, и ... где лежали таблетки, выданные Наташей.

Открыв её, и натолкнувшись взглядом на блестящую яркую упаковку, девушка

густо покраснела, она забыла про подарок подруги, а сейчас при взгляде на эти таблетки

её бросило в жар и от волнения задрожали руки.

– Что с тобой случилось, моя красавица, почему ты так смутилась:

Вера не дала Галю договорить, быстро распрощалась с музыкантом и, взяв парня под

руку, быстро повела его в сторону гостиницы.

Они молча одолели расстояние до их отеля, в холле, не смотря на поздний час,

было полно народа – звучала музыка в стиле рок и какие-то знаменитости бурно

приветствовали публику, исполняя знакомые многим шлягеры.

Галь взглянул на девушку, но она сосредоточенно шла к лифту, не обращая внимания на

царящую вокруг суету.

Уже возле номера, парень, достав карточку, служащую ключом, вопросительно посмотрел

на Веру, но она вместо ответа нежно поцеловала его в губы.

Очутившись внутри номера, они продолжали целоваться, но Галь будто бы боялся

нарушить хрупкое равновесие в отношениях между ними, был до странности не

решительным.

Вера шёпотом скомандовала:

– Галь, миленький, сдвинь вместе две кровати, а я пока в душ.

Она оторвалась от опешившего парня, схватила из шкафа пижаму, а заодно,

прихватив с собой театральную сумочку, скрылась в ванной.

Первым делом, нисколько не задумываясь о последствиях, проглотила

противозачаточную таблетку, ведь Наташа предупредила, что это надо сделать за пол часа

до контакта, и только потом, медленно сняла с себя выходное платье, колготки,

бюстгальтер и трусики и внимательно вгляделась в себя в зеркале -

Чуть взлохмаченные от их частых объятий волосы крупными локонами спадали на плечи,

бурно вздымающаяся от волнения грудь, буквально ходила ходуном, она дышала так,

будто бы пробежала пешком на пятый этаж, на котором она жила когда-то в Беларуси.

Села на унитаз, чтобы справить нужду и прижала ладони к горящим от волнения и

смущения щекам – боже мой, неужели это скоро произойдёт, быстрей бы, а тут ещё надо

выжидать пол часа.

Ах, время то идёт, пока она сама обдастся, а затем и Галь... и не сразу же всё

произойдёт... и Вера решительно закрыла за собой двери кабинки душа.

В кокетливой пижамке, сочетающей коротенькие шортики и майку без рукавов, из которой

зазывно выглядывали пышные груди почти до самых сосков, с полотенцем на мокрых

волосах, Вера выскользнула из душевой и оглядела комнату – она была пустой, кровати,

правда, были сдвинуты, верхний свет выключен, а в изголовье горело два бра.

На одной из подушек лежала маленькая бархатистая коробочка и Вера догадалась, что это

для неё подарок от Галя, но, где же он сам...

В ту же секунду, как она взяла в руки коробочку, открылась дверь на балкон и оттуда

появился парень, который, похоже, вышел покурить в ожидании любимой

– Веруш, открой, скажи честно, нравится?

Её глазам предстала изящная тоненькая цепочка с кулончиком в виде кисти руки.

– Давай, я тебе намерю, эта хамса – рука, на счастье.

Вера присела на кровать, а Галь аккуратно нацепил на её тонкую лебединую шею

цепочку, предварительно откинув мокрые пряди волос.

Затем, парень стал нежно обцеловывать её, начиная от освобождённого от волос

затылка, по выпирающим худеньким лопаткам, двигаясь губами дальше по плечам, ключицам,

приближаясь к вздымающейся от волнения груди девушки.

Поцеловав впадинку меж пышных окружностей, где уютно устроился кулон, он впился в

распахнутые губы Веры, опрокидывая её на кровать:

И, в этот момент раздался звонок телефона из аппарата, стоящего на прикроватной

тумбочке.

Парень и девушка резко присели и, глянув друг на друга, рассмеялись.

– Это Наташка, я даже не сомневаюсь, только она может позвонить, когда этого меньше

всего ждёшь.

Галь показал Вере взглядом на телефон, а сам побежал в душевую.

Вера не ошиблась, это действительно подруга решила узнать во сколько времени, они

с утра пойдут на море.

– Наташка, ты никогда не дашь мне потерять девственность, звони утром в любое время, я

на всё согласна, а пока умоляю, больше не тревожь.

Под смех подруги Вера положила трубку и, сняв с себя пижамные шортики и майку,

голышом забралась под одеяло.

Через несколько минут появился Галь в обёрнутом вокруг пояса полотенце и, глянув на

девушку, притаившуюся под одеялом, прошёл на свою сторону и до Веры дошёл звук

хрустящей обёртки.

– Галь, милый, не надо, я предприняла другие шаги для предотвращения последствий.

Вере даже не верилось, что это она произносит эти слова, но она так хотела, чтобы тело

парня, как можно быстрей приблизилось к ней, она страстно стремилась к досель не изведанному

ощущению, в животе и ниже у неё буквально фонтанировали импульсы природного

желания к близости с любимым.

Галь проник под одеяло и прислонился к телу девушки.

– О, мой бог, ты голая!

Рука его пробежала по животу, нежно прошлась по груди, вторая проникла под голову и

повернула её к себе и парень, отыскав приоткрытые губы, впился в них поцелуем, от

которого у Веры поплыл в мозгах туман, тем более, на бедре она почувствовала твёрдую

плоть Галя, и к своему стыду, ей до спазм в горле, захотелось взять этот предмет дарящий

вожделение в дрожащую от желания, ладонь.

Парень вновь опрокинул Веру на спину и навис над ней, продолжая целовать, стараясь

коленом раздвинуть её непроизвольно плотно сжатые ноги.

До Веры вдруг дошёл смысл его действий, и она сама, может даже слишком поспешно,

раскрыла проход к своему святилищу наслаждений.

Девушка услышала, как Галь облегчённо выдохнул и побежал быстрыми поцелуями от её

губ к взбухшим соскам, от невообразимого желания близости, она буквально истекала

соками от предстоящего соития.

Произошедшее оказалось гораздо прозаичней самого ожидания.

Пальцы парня мягко обозначили впадинку, тем боле это было сделать совершенно не

сложно, потому что влага буквально пробивалась наружу и вдруг Вера почувствовала

проникновение в себя и вся сжалась, от резкого толчка в неё плоти парня, она

почувствовала резкую боль и непроизвольно застонала.

– Прости, моя хорошая, я причинил тебе боль?

– Неважно, мой любимый, я ведь этого ожидала.

Парень вдруг вышел из неё, и девушка почувствовала такую в своём теле пустоту, что

непроизвольно выгнулась, подняв высоко таз, ища предмет утоляющий сексуальную

жажду... и тут же его получила и два тела быстро задвигались на встречу друг другу,

сбиваясь и находя общий ритм.

Руки девушки крыльями порхающей птицы ласкали спину парню, губы которого шептали

милую чушь на ухо Вере, вбирающей в себя нежность слов и все не передаваемые

ощущения, какие можно получить от соития с самым любимым на свете человеком.

Волна наслаждения достигла своего пика и тело девушки будто бы вначале сжалось в

комок, а потом раскрылось в свободном полёте, орошая вожделенной влагой благодарную

почву, потому что парень натянулся, как тетива лука и со стоном излился в сладостные

глубины своей <горячей лавой действующего вулкана>.

Токи сладострастья пробежавшие по телам влюблённых постепенно теряли свою силу, но

парень с девушкой не хотели разжимать плотные объятия, продолжая вбирать

друг друга.

Вера ловила себя на том, что знакомится с новыми в своём теле ощущениями, запахом

любимого мужчины, с которым только что потеряла свою невинность и мыслями летела к

небесам от предвкушения будущих новых сладких соитий.

А дальше... а дальше, был совместный душ, со смехом и смущением они старались замыть

на простыне след потери Вериной девственности и... а потом... а потом они опять страстно

предавались любви, потому что они, действительно, любили друг друга.

(продолжение следует)