Текст книги "Разбойник Хотценплотц и хрустальный шар"

Автор книги: Отфрид Пройслер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Хрустальный шар

На следующее утро в восемь часов Касперль и Сеппель выступили в поход. Кому случилось увидеть их шествующими с жестяным бидоном, мог бы решить, что они направились собирать ежевику. В бидоне, однако, находились деньги для выкупа. Счет сходился копейка в копейку, они пять раз все пересчитывали. Господин Димпфельмозер проводил ребят до самого последнего утла улицы.

– Итак, ни пуха ни пера – и положитесь на меня, я приду вам на выручку, если с вами что-нибудь стрясется!

– Дай бог, обойдется! – ответил Касперль.

Здесь их пути-дороги расходились. Обоим приятелям предстояло добираться к старому каменному кресту в глубине леса, господин же Димпфельмозер повернул к вдове Худобок. Ему пришлось снова звонить несколько раз, и снова Васьти разразился громким лаем. Не проспала ли госпожа Худобок?

Наконец она появилась и отворила ворота: шлепанцы на босу ногу, вязаный постельный чепец на голове, поверх ночной сорочки шерстяной платок с длинною бахромою.

– Пойдемте же, все приготовлено!

На столе в затемненной гостиной уже горела свеча. Рядом с ней на черной бархатной подушке покоился голубовато мерцающий шар из горного хрусталя величиною с кокосовый орех.

– Не дотрагиваться! – предупредила господ Худобок. – При малейшем сотрясении он замутится, и потребуются часы, даже дни, прежде чем снова его можно будет использовать.

– А для чего он применяется? – спросил старший вахмистр Димпфельмозер.

– С его помощью вы можете наблюдать все, что творится в любой точке округа на расстоянии тринадцати миль – при условии, что это происходит под открытым небом.

Она села к столу и бережно взяла подушку с хрустальным шаром за два уголка, затем спросила:

– Вы представляете себе, где примерно могги бы сейчас находиться Касперль и Сеппель?

Господин Димпфельмозер бросил взгляд на карманные часы.

– Без десяти девять… Сейчас они, пожалуй, должны быть недалеко от того места, где перекинут мост через Мшистый ручей.

– Прекрасно, мне этого достаточно – скоро мы их обнаружим.

С величайшей осторожностью госпожа Худобок несколько раз повернула подушку с хрустальным шаром туда и обратно.

– Настройка всегда занимает больше всего времени, – пояснила она. – Зато потом, когда цель найдена, дело идет без сучка без задоринки… Ну, что я говорила! Вот же у нас мост через Мшистый ручей – и, если меня глаза не обманывают, там в глубине леса уже появляются Касперль и Сеппель.

– Правда? – спросил господин Димпфельмозер.

Госпожа Хубодок кивнула и за рукав потянула его к себе.

– Сядьте-ка сюда, на мое место. Будет лучше, если отныне вы сами будете следить за обоими. Но не толкните стол, иначе все пойдет прахом!

Господин Димпфельмозер стал олицетворением осмотрительности. Столь бережно он за всю вою жизнь еще ни за один стол не садился.

– Браво! – сказала госпожа Худобок. – А теперь пристально вглядитесь в шар – что вы видите?

Сначала господин Димпфельмозер видел в хрустальном шаре одно лишь голубоватое мерцание, однако постепенно изображение в нем начало вырисовываться и быстро становилось все четче – и в самом деле, вот он уже смог распознать Касперля и Сеппеля, когда они как раз переходили через мост. Он также услышал их шаги, а когда навострил ушц то даже разобрал, о чем они между собой говорили.

– Ну, как вы это находите, голубчик? – спросила госпожа Худобок. – Не слишком ли много я вам наобещала?

Восторг господина Димпфельмозера не знал предела.

– Это, я считаю, просто великолепно! – воскликнул он. – Хотценплотц лопнул бы от ярости, если б узнал, что полиция ведет наблюдение за Касперлем и Сеппелем с помощью вашего хрустального шара!

Вперед, шагом марш!

Когда мост через Мшистый ручей остался позади, Касперль и Сеппель почувствовали, будто ноги их с каждым шагом становятся на полфунта тяжелее. Они предпочли бы сейчас немедленно повернуть назад.

Чтобы придать себе смелости, они затеяли игру в словесные выкрутасы. Это была одна из их любимейших игр. Касперль начал первый.

– Ты страшишься хазбойника Плотценротца? – спросил он.

– Я? – переспросил Сеппель и постучал себя пальцем по шляпе. – Да у этого типа вместо бозгов мулыжники!

– Или тохмотья от люфяка!

– Неизвестно еще, что лучше. В любом случае он старая бурья дашка!

– Крупный согатый ркот, как кишется в пнигаях!

– Солова из голомы!

– Тлабак и сряпка!

Чем дольше продолжали они игру и чем больше обидных кличек для Хотценплотца они выискивали и произносили, тем легче становилось у них на душе.

Когда они приблизились к старому каменное кресту, к ним снова вернулось их прежнее шаловливое настроение.

– Стой! Ни с места!

Со вскинутым пистолетом на изготовку, Хотценплотц выскочил из-за кустов позади каменного креста, на сей раз опять в своем разбойничьем одеянии и черной шляпе, увенчанной загнутым пером.

– Вы одни явились?

– Вы же сами видите, – сказал Касперль, а Сеппель торжественно добавил:

– Кот влянусь кареными жолбасками!

– Ага! – вскричал Хотценплотц. – Ты вздумал надо мною смеяться, босяк? Это что за чушь ты несешь?

– Ох, прошу прощения! – покраснел Сеппель. – Я, конечно, хотел сказать: вот клянусь жареными колбасками – мы действительно пришли одни!

– Прекрасно, – проворчал Хотценплотц. – А деньги?

– Деньги здесь внутри, – сказал Касперль и побренчал жестяным бидоном. – Пятьсот пятьдесят пять марок пятьдесят пять пфеннигов мелочью.

– Пересчитаем!

– Как пожелаете. Мы, правда, уже пять раз считали – однако извольте!

Сеппель снял с головы шляпу, а Касперль высыпал в нее все деньги. Затем они, отсчитывая отдельно, монетку за монеткой, все переложили в бидон обратно. Хотценплотц пристально следил за их пальцами и считал вместе с ними, пока все не было пересчитано до последнего пфеннига.

– А теперь, – сказал Сеппель, – теперь верните нам, пожалуйста, бабушку!

– Бабушку? – притворно изумился Хотценплотц. – На каком основании?

– Потому что вы обещали нам это. – Касперль извлек из кармана штанов письмо. – Здесь же красным по белому написано!

– Что я отпущу бабушку? – Хотценплотц взял письмо у него из рук. – Вы, наверно, хорошо читать не умеете, а? Здесь нет ни слова об освобождении! Я только обещал вам, что вы снова увидите ее живой, если принесете деньги…

– Вот именно! – воскликнул Касперль. – А коли дал слово, надо его держать – даже если ты разбойник!

– Ты так считаешь?

Хотценплотц насмешливо ухмыльнулся. Затем прищурил левый глаз, взвел курок перцового пистолета и проговорил:

– Вы непременно увидите снова свою бабушку – но уже в качестве моих пленников!

Дальнейшее совершилось с молниеносной быстротой. Он поднял пистолет, он прорычал:

– Кругом! Руки назад! Живее – или мне помочь вам?

Касперль и Сеппель так опешили, что без сопротивления сдались на милость разбойника! Хотценплотц скрутил им руки за спиной и привязал их на телячью веревку.

– Вперед, шагом марш!

Держа жестяной бидон с монетами для выкупа в одной руке и телячью веревку в другой, он потащил Касперля и Сеппеля в глубину мрачного леса.

Васьти

Господин Димпфельмозер с возрастающей тревогой наблюдал за тем, как развивались события у старого каменного креста. Лишь только он увидел, как Хотценплотц уводит связанных Касперля и Сеппеля, он в одно мгновение потерял самообладание.

– Ах ты, подлец! – вскричал он. – Ах ты, негодяй! Чтоб тебя гром разразил!

При этих словах он так хватил кулаком по столу, что хрустальный шар подскочил на бархатной подушке.

– Однако, господин Димпфельмозер!

Госпожа Худобок уже не могла предотвратить несчастье. На глазах у нее шар потемнел. Как будто из глубины его взметнулись клубы дыма и скрыли изображение.

– Вот так сюрприз! – Госпожа Худобок только руками всплеснула. – Если бы я самолично не предостерегала вас, то никогда не сказала б, что вы неудачник! И как только вас угораздило стукнуть по столу!

– Очень сожалею, – пробормотал старший вахмистр Димпфельмозер. – Как же тут было совладать с собой, если обуял гнев?

Госпожа Худобок завернула хрустальный шар в черный платок и убрала его от греха подальше.

– Для меня на будущее дела обстоят не так уж плохо, – объяснила она. – Через день-другой я опять смогу пользоваться шаром, надо лишь подождать. Но для вас! Как вы теперь намерены обнаружить, куда Хотценплотц потащит ваших друзей?

Ох ты, боже мой, об этом-то господин Димпфельмозер совершенно не подумал! Может ли госпожа Худобок чем-нибудь помочь ему в этом? Бросить, например, карты или погадать на кофейной гуще?

– Все это можно было бы, разумеется, попробовать, – ответила она. – Однако должна вас честно предупредить, что я невысокого мнения об этих вещах. Собака в этом случае была бы для вас намного полезнее – совершенно несомненно!

– Собака?

– Чтобы пустить ее по следу Хотценплотца.

Господин Димпфельмозер почесал затылок.

– Ваше предложение не лишено смысла. Как вы смотрите на то, чтобы одолжить мне Васьти? Это ускорило бы дело, тогда мне не пришлось бы тратить драгоценное время, чтобы справляться по своим знакомым…

– Васьти? – Госпожа Худобок глубоко затянулась своей сигарой. – С Васьти, знаете ли, такое дело…

– Он что, слишком глуп для подобных занятий?

– Напротив!

– Или слишком труслив?

– Вы плохо знаете Васьти!

– Ах, понимаю, он не стал бы меня слушаться.

Госпожа Худобок отрицательно покачала головой.

– Нет, тут загвоздка совсем в другом, господи Димпфельмозер, разве вы не догадываетесь? Для собаки у моего милого Васьти только один-единственный недостаток. Пожалуйста, пойдемте со мной.

Она повела господина Димпфельмозера к конуре Васьти. Стоило Васьти заслышать звук их шагов, как он принялся скулить и скрести лапами.

– Не пугайтесь, пожалуйста, когда я открою, он вам ничего не сделает.

Госпожа Худобок отодвинула засов. С громким радостным лаем Васьти вырвался на свободу и прыгнул на хозяйку.

Господин Димпфельмозер отступил на несколько шагов и схватился за воротник.

– Но… это же крокодил! – воскликнул он растерянно.

– Вовсе нет! – сообщила ему госпожа Худобок. – Васьти только выглядит как крокодил; в действительности же он настоящая такса. Не думаете же вы, что я стала бы просто так платить за него собачий налог?

И в самом деле, на Васьти был ошейник с собачьим жетоном.

– И все же, – сказал господин Димпфельмозер, – Внешний вид вашей… гм… собаки кажется мне чрезвычайно странным.

Госпожа Худобок в смущении теребила свой шерстяной платок.

– Не стану от вас скрывать, – проговорила она, – что в молодые годы я наряду с ясновидением немного училась также и колдовству. И признаюсь совершенно откровенно, мне доставляло огромное удовольствие поколдовать малость в свободное время – пока однажды не случилась у меня одна ужасная оплошность…

Она показала на Васьти, который, почесываясь, лежал у ее ног и, казалось, вполне понимал, что речь шла о нем.

– Уж и не знаю, с какой стати я решила в один прекрасный день переколдовать его в сенбернара. По всей вероятности, от скуки, лишь бы убить время… Что в тот несчастливый день сделала я неверно, и по сегодня остается для меня загадкой. Во всяком случае, с той поры мой бедный Васьти выглядит как крокодил – хотя он, в сущности говоря, остался такой же славной таксой, какой всегда и был.

На глазах госпожи Худобок выступили слезы, она высморкалась.

– Теперь-то вам понятно, почему я скрываю ого от людских взоров, моего бедного Васьти?

Господину Димпфельмозеру было понятно.

– И вы никогда не пытались отколдовать его обратно?

– Естественно, пыталась, – сказала госпожа Худобок. – Но ничего не получилось, и тогда я оставила, в конце концов, это намерение. Вы поймите, что с тех пор у меня пропала всякая охота к ворожбе. Однако хватит ворошить старое! В том случае, если внешний вид Васьти вас не смущает, можете взять его с собой на охоту за разбойником, я не возражаю.

Дюжина подосиновиков

Хотценплотц погонял Касперля и Сеппеля перед собой на веревке. Они понурили головы, и животы у них болели от злости. Если господин Димпфельмозер бросил их на произвол судьбы, то впереди их ожидали тяжелые времена.

– Эй вы, два тюфяка, сдается мне, что у вас испортилось настроение. Может, доброму дядюшке насвистеть для вас какой-нибудь мотивчик?

Хотценплотц принялся высвистывать свою любимую песенку про удалую разбойничью жизнь в лесу. Да побрякивал в такт ей бидоном с деньгами.

– Вам не нравится песня, а? Хотелось бы мне знать, почему вы не подпеваете, что-то вы скисли, ха-ха-ха-ха-а!

Через некоторое время он обнаружил среди деревьев на обочине дороги целое гнездо подосиновиков: больше дюжины, красивые как на картинке, и совершенно не червивые.

– Тпру! – крикнул он. – Постойте! Чтобы вы по недосмотру не перетоптали мне эти великолепные грибы. Мы их захватим с собой, приготовим для меня отличный грибной супчик.

Он крепко привязал Касперля и Сеппеля к ближайшему дереву, вынул из-за пояса один из семи ножей и срезал все подосиновики. Затем очистил ножки грибов от еловых иголок и земляных комочков, извлек из кармана штанов огромный носовой платок в клетку, сложил в него грибы и завязал его узелком.

– Так-с, готово! – проговорил он. – А теперь быстро домой! Грибной суп из подосиновиков я, знаете ли, люблю больше всего на свете – даже еще сильнее, чем жареные колбаски с квашеной капустой. Только не воображайте себе, что и на вашу долю что-нибудь перепадет! Вы не получите даже пол-ложки моего грибного супа, я весь его съем сам!

– О, нет! – вздохнул Касперль.

В голову ему пришла мысль: блестящая мысль, по крайней мере лучшая за последние четырнадцать дней.

– Вы вообще-то знаете эти грибы? – спросил он. – Вы уверены, что среди них нет ядовитых?

– Ядовитых? – Хотценплотц постучал себя пальцем по лбу. – Ты считаешь меня совсем идиотом, а? Да эти подосиновики прямо как из книжки с картинками, я в этом ни капли не сомневаюсь. А теперь вперед, нам надо торопиться!

С того момента как он нашел грибы, настроении его стало еще лучше. Теперь он свистел громко, отчаянно фальшивя, и сопровождал эту музыку таким грохотом бидона с деньгами, что Касперлю не составляло труда тайком обсудить с Сеппелем свой план.

Если им хоть немного повезет, то грибной суп может принести им большую пользу; и уж теперь-то, после многочисленных неудач в последнее время, фортуна по закону очередности, что ни говори, должна повернуться к ним лицом, считали они…

Так и получилось, что у них был весьма довольный вид, когда Хотценплотц притащил их в пещеру к бабушке, и бабушка решила, что они пришли забрать ее.

– Наконец-то! – воскликнула она, всхлипывая от радости. – Я была уверена, что вы высвободите меня отсюда, мои хорошие! Если б вы только знали, как я рада избавиться от этой мерзкой гадости! Этой штуковиной можно насквозь протереть себе и кожу, и кости!

Левая нога бабушки была заключена в железную скобу, к которой приделана была длинная цепь, другой конец которой висел на кольце, прикрепленном к стене. Таким образом, она имела возможность даже двигаться по всей пещере и работать на Хотценплотца, но убежать не могла.

– Должен разочаровать вас, бабуля, – проговорил разбойник Хотценплотц. – Касперль и Сеппель оказались здесь вовсе не для того, чтобы забрать вас домой: они останутся тут – по крайней мере временно, до тех пор пока я не приму решения, что с ними делать дальше. Для начала я посажу их на цепь и заставлю выскоблить пол!

Он притащил две цепи. Одной он приковал к стенному кольцу Касперля, а другой Сеппеля, которому это было не в новинку, потому что его три недели тому назад уже один раз на цепь сажали.

– Надеюсь, что ножные хомуты сидят достаточно плотно!

Хотценплотц расхохотался и сунул ключ в жилетный карман.

– Смотрите, чтобы не запутались цепи! Сейчас я принесу воды и жидкого мыла. Затем каждый из вас получит по корённой щетке – и глядите у меня, худо будет, если вы не отдраите пол добела, как свежую пеленку!

От ужаса и отчаяния бабушка так и осела на табуретку. Хотценплотц топнул на нее ногой и проворчал:

– Не разводите здесь нюни, слезами делу не поможешь! Возьмите-ка лучше подосиновики да сварите мне из них грибной супчик – но с салом, лучком, понятно, и добрую заправку из муки и масла в придачу, потому что я так очень люблю!

Грибной суп

Касперль и Сеппель ползали на коленях по разбойничьей пещере и драили пол. Пока Хотценплотц ходил за водой и мылом, они как можно скорее посвятили бабушку в свой тайный план.

Хотценплотц уютно устроился в кресле с подлокотниками. Он поигрывал перцовым пистолетом и не подозревал, что три наших героя замыслили между собой.

– Вы совершенно точно уверены, что здесь только настоящие подосиновики? – спросила его бабушка, принимаясь за чистку грибов. – Вам ведь известно, что я близорука и вынуждена снять с себя всякую ответственность.

– Чепуха! – возразил Хотценплотц. – Если я говорю, что с этими красноголовиками все в порядке, значит, они в порядке.

– Но среди них вполне мог бы оказаться один гремучий гриб. Гремучие грибы, знаете ли, очень ядовиты, их легко можно спутать с подосиновиками…

– Ах, прекратите, пожалуйста! Это все чушь с этими вашими несчастными гремучими грибами! Никогда о них не слыхал. Здесь одни подосиновики, даю голову на отсечение, в этом вы можете быть совершенно уверены.

Бабушка подошла к очагу. Через некоторое время разбойничью пещеру наполнил восхитительный аромат. Хотценплотц жадно вдыхал его.

– Скоро ли будет готов мой грибной суп?

– Сию минуту, – сказала бабушка. – Осталось только поперчить и посолить его да добавить ложечку уксуса… Так, прошу вас!

Она сняла кастрюлю с огня и поставила ее на стол.

– Не желаете ли попробовать?

Хотценплотц отложил в сторону перцовый пистолет.

– Прекратите! – крикнул он, обращаясь С Касперлю и Сеппелю. – Когда я ем, вам надлежит прерывать работу и забираться в угол.

Он уселся за стол, он понюхал суп, он собрался уже было поднести ко рту первую ложку, чтобы снять пробу, когда услышал, как Сеппель вполголоса сказал Касперлю:

– И неужели можно так сходить с ума от грибного супа? Да я не стал бы его есть ни за какое золото на свете!

– Как? – незамедлительно отреагировал Хотценплотц. – Что я слышу, Сеппель? Тебе не нравится грибной суп?

– Бррр! – скривился Сеппель и заткнул нос. – От одного запаха меня мутит!

Хотценплотц искоса поглядел на него.

– А если б тебя заставили?

– Что заставили?

– Есть этот суп…

– Пожалуйста, не надо! – испуганно произнес Сеппель. – Вы не можете так поступить со мной.

– Ах, не могу? – взвился Хотценплотц и затем сделал именно то, на что Касперль в душе и надеялся:

– Бабуля! – крикнул он. – Налейте-ка этому архаровцу тарелку моего супа – и до краев, понятно.

– Но-о вы ж-же не-е… – пролепетал Сеппель. – Вы же не-е ста-а-не-те тре-бо-вать от ме-ня…

– Чтобы ты слопал полную тарелку? – заскрежетал зубами Хотценплотц. – Да, я требую этого! Делай, что я сказал, и ешь это – или ты узнаешь, где раки зимуют, черт побери!

Бабушка вступилась за бедного Сеппеля.

– Да он же грибной суп терпеть не может!

– Именно потому! – сказал Хотценплотц. Он был непоколебим, и Сеппелю пришлось выхлебать тарелку до дна. Впрочем, на самом деле это далось ему без особого труда, потому что ему всегда очень нравились бабушкины грибные супы; однако он изобразил дело так, будто это стоило ему неимоверных усилий. Хотценплотц наслаждался этим зрелищем да вдобавок еще и насмехался над ним.

– Кушай, кушай как следует! Нынешним молодым людям не следует быть такими привередливыми – и уж ни в коем случае не пасовать перед грибным супом, ха-ха-ха-ха-а!

Когда Сеппель опустошил тарелку, Хотценплотц прогнал его из-за стола.

– Так, а теперь моя очередь. Приятного мне – аппетита!

И он звучно и со смаком принялся поедать суп. Чавкая и прихлебывая, он вычерпал его до последней капельки. Касперль и Сеппель с грустным выражением лиц забились в угол разбойничьей пещеры, как будто отдыхая от работы. Время от времени они украдкой бросали взгляд на Хотценплотца. Они дождались, пока он не опорожнил кастрюлю с грибным супом и не отложил ложку в сторону. Это послужило сигналом для Сеппеля. Он ничком повалился на землю и разразился жалобными стонами:

– Ой-ой! Ой-ой! Ой-ё-ёй!

Хотценплотц погрозил ему кулаком.

– Что за скулеж! Перестань! Прекрати сейчас же!

Бабушка торопливо, насколько позволяла цепь на ее ноге, бросилась к Сеппелю и склонилась над ним. Сеппель корчился, словно от ужасных болей, и продолжал стонать.

– Ой-ой! Ой-ё-ёй! Помогите же мне, по-мо-ги-те мне-е, ой-ой-ой-ё-ёй!

Касперль попытался успокоить его. Но Сеппель душераздирающе ревел и вопил пуще прежнего.

– Что это с ним? – спросил Хотценплотц; он вскочил на ноги и приблизился к Сеппелю.

– Что с ним? – спросил Касперль. – Вы не видите, у него желудочные колики.

– Ай-ой-ой! – вопил Сеппель. – Ой-ой-ёй! Разорвет… Меня сейчас разорвет!

Бабушка схватилась за голову, как будто в это мгновение она со всей определенностью осознала нечто ужасное.

– Гремучий гриб! – Она принялась рвать на себе волосы. – Это, скорее всего, отравление гремучим грибом! Бедный Сеппель! Его разорвет изнутри на кусочки, о господи, господи! Эти страшные гремучие грибы! И-врача-нет-и-врача-нет!