Текст книги "Разбойник Хотценплотц и хрустальный шар"

Автор книги: Отфрид Пройслер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Всюду хорошо, а дома лучше

Разбойник Хотценплотц весь сиял от радости до последней щетинки в бороде. Во-первых, с сегодняшнего полудня он снова стал свободным человеком, и это, естественно, было главным; во-вторых, он владел теперь полной полицейской формой – обстоятельство, которое он, насколько возможно, намеревался использовать профессионально; и в-третьих, этого у бабушки Касперля было не отнять, – ее жареные колбаски и квашеная капуста чертовски ему понравились.

«Если и с пещерой еще все будет в порядке, я могу оставаться воистину доволен», – размышлял он.

Мундир господина старшего вахмистра Димпфельмозера сидел на нем как влитой. Собственные вещи он перевязал в узел и нес слева под мышкой; в правой его руке была трофейная сабля, которой он размахивал словно тростью. Шагая по лесу, он громко и местами фальшивя насвистывал свою песню, которую исполнял всегда после сытной трапезы:

 
По лесам могу шататься
Сытой, вольной птицею!
Здесь не нужно опасаться,
Встречу ли полицию!
Ах, не нужно опасаться,
Встречу ли полицию!
 

Поскольку времени у него было море, он потратил почти полтора часа, чтобы добраться до дома. Как и следовало ожидать, вход в его пещеру был заколочен досками. На двери висела нацарапанная от руки вывеска с надписью:

«ЗАКОЛОЧЕННАЯ ПОЛИЦИЕЙ РАЗБОЙНИЧЬЯ ПЕЩЕРА

Несанкционированное вскрытие строжайше запрещено! Содеявший это вопреки предупреждению будет привлечен к ответственности.

Городское управление полиции

Димпфельмозер,

Старший вахмистр»

Хотценплотц подмигнул самому себе и потер руки.

– До сих пор все было в полном порядке. Посмотрим, повезет ли нам и дальше…

Другие разбойники на случай, если их логово в один прекрасный день будет обнаружено, имеют обыкновение обзаводиться второй пещерой, в которую они тогда и перебираются. Не таков был разбойник Хотценплотц.

«Зачем мне вторая пещера? – спрашивал он сам себя. – И первая хорошо послужит. Единственное, что требуется, так это второй проход, о котором никто не знает. Только нужно его достаточно хитро устроить, и тогда все очень просто и абсолютно надежно».

Тщательно убедившись, что за ним никто не подглядывает, он бегом направился к одинокому старому дубу, который стоял приблизительно в двадцати шагах от входа в пещеру и был пуст изнутри. Он влез в отверстие и смёл в сторону листья и обломки коры, покрывавшие землю. Под ними обнаружилась крепкая, сколоченная из дубовых досок крышка. Из складок древесного ствола Хотценплотц извлек ключ, о существовании которого не догадался бы ни один человек. Теперь он открыл люк – и отворился лаз в узкий подземный переход.

Переход, длиною ровно в двадцать шагов, упирался потом в деревянную стену. Хотценплотц нагнулся, нажал на какую-то скрытую кнопку – и вот деревянная стена просто раздвинулась перед ним в разные стороны.

Ухмыльнувшись, он вступил в разбойничью пещеру.

– Всюду хорошо, а дома лучше! – воскликнул он. – Насколько я знаю полицию, она будет искать меня повсюду, только не здесь. Как ни крути, а мое жилище ведь официально заколочено!

Он с шумом швырнул узел с вещами в угол и оглядел пещеру. Шкафы и сундуки были открыты, содержимое их валялось на полу. Все было перевернуто вверх дном: белье и кухонная утварь, домашний халат, кофейник, скамейка для стягивания сапог, коробка с фаброй для усов, принадлежности для ухода за обувью, спички, кочерга, каминные щипцы и доска для раскатывания теста, пара подтяжек, несколько пачек нюхательного табаку, печная вилка, спиртовые бутылки и еще добрая сотня других мелочей.

– Черт бы побрал этого Димпфельмозера! – разозлился Хотценплотц. – Я еще понимаю, что он должен был обыскать пещеру. Но он, по крайней мере, мог бы позаботиться о том, чтобы потом все поставить на место! Посмотрим-ка, чего не хватает…

Чего не хватало, так это семи ножей, перцового пистолета, подзорной трубы, разбойничьей сабли, бочонка с порохом да бадьи с перцем. Господин Димпфельмозер конфисковал их при обыске пещеры и унес. Однако это оставило разбойника Хотценплотца абсолютно равнодушным, о подобном повороте событий он предусмотрительно позаботился заранее.

Он отодвинул от стены кровать и поднял крышку потайного люка в полу.

– Ничего нет лучше секретной кладовой в подвале, – сказал он, улегся на живот и просунул в люк руку.

На каждый конфискованный нож здесь внизу хранилось наготове три новых, вместе со всем другим, что ему как разбойнику было необходимо для занятия своим ремеслом. Уверенным движением он извлек на свет божий заряженный перцовый пистолет.

«Этого мне для начала достаточно, – решил он. – Все остальное – позднее, когда я наведу здесь наверху мало-мальский порядок».

Наводить порядок было для него, однако, самым нелюбимым занятием.

– Я кажусь себе своей собственной домработницей! – бранился он. – Так же верно, как то, что я разбойник Хотценплотц, – я отомщу за это! И не только Димпфельмозеру, но прежде всего Касперлю и Сеппелю. Напрасно, я думаю, упрятали они меня в кутузку! Уже завтра я засяду в засаду – и уж коли я их изловлю, то сделаю из этой парочки жаркое! Да, жа-ар-ко-е, ха-ха-ха-ха-а!

С бутылочной почтой

На следующее утро Хотценплотц выступил в поход, чтобы изловить Касперля и Сеппеля. На нем снова была форма полицейского – только на сей раз за поясом были заткнуты перцовый пистолет и семь ножей. В придачу к этому он имел при себе запасную подзорную трубу и несколько крепких веревок.

На опушке леса он занял позицию за кустами дрока.

– Я залягу здесь и дождусь-таки, пока они пройдут мимо, – поклялся он себе. – Уж рано или поздно они всенепременно здесь появятся. Я это носом чую, разрази меня гром, – а мой нос меня до сих пор еще не подводил!

В подзорную трубу он осмотрел проселочную дорогу. Не видно было ни души.

Солнце палило Хотценплотцу прямо в голову, надоедливая муха жужжала вокруг его каски. Чтобы нечаянно не заснуть, он время от времени брал понюшку табаку.

– Быть такого не может, чтобы за какие-то четырнадцать дней в пожарном депо я настолько отвык от своей работы! – ворчал он. – Прежде я мог часами вылеживать в засаде, и меня тем не менее не клонило ко сну…

Вдруг его словно током ударило. По проселочной дороге приближались две хорошо знакомые фигуры. На одной из них, в подзорную трубу он увидел это совершенно ясно, была красная шапочка с кисточкой, на другой – зеленая тирольская шляпа.

Всякую вялость с разбойника Хотценплотца как рукой сняло.

– Разве я не знал, что они пройдут здесь? – Пробормотал он. – Эта парочка, по всей вероятности, была на рыбалке. У Сеппеля на плече удилище, а у Касперля сачок… В сачке, впрочем, кто-то болтается. Должно быть, что-то тяжелое… Кажется, бутылка? Да, живодер тебя возьми, это бутылка – теперь я это вижу совершенно отчетливо. С ромом? Или с грушевой настойкой?

Хотценплотц прямо почувствовал, как влага уже стекает ему в глотку. Несмотря на это, он сохранял хладнокровие и приготовился действовать. Он подпустил Касперля и Сеппеля на расстояние считанных шагов. Затем внезапно выскочил из-за кустов со вскинутым перцовым пистолетом.

– Руки вверх – или я стреляю!

Касперль и Сеппель побросали рыболовные снасти и подняли руки. Вдруг Касперль расхохотался.

– Вы из полиции, так зачем же нас так пугать? Куда это годится!

Хотценплотц сунул ему под нос перцовый пистолет.

– А ну-ка, взгляни на мое лицо и представь его без каски и красного воротника! Теперь у тебя пропала охота смеяться, а?

Касперль закатил глаза, а Сеппель застучал зубами; они это заранее основательно отрепетировали.

– Э-это в-вы? – заикаясь, пролепетал Касперль.

– Да, это я, ха-ха-ха-ха-а! Вас это немного удивляет?

Стволом пистолета Хотценплотц указал на бутылку в сачке Касперля.

– Откуда она у вас?

– Выловили в г-го-родском р-ру-чье. Это… бу…

– Почему ты не продолжаешь? Давай-ка сюда! Посмотрим, что там внутри!

Хотценплотц взял бутылку, обстоятельно осмотрел ее со всех сторон и с недоумением произнес:

– Если не ошибаюсь, эта штуковина запечатана. А здесь сбоку наклеена какая-то этикетка, как я вижу…

На этикетке была надпись, сделанная большими буквами с легкими завитушками:

«БУТЫЛОЧНАЯ ПОЧТА

Важное сообщение в полицию!

Всем, кроме сотрудников полиции, открывать строго запрещено!»

Хотценплотц ухмыльнулся и потер подбородок.

– Все запрещенное влечет меня вдвое сильнее. Я, естественно, открою бутылку.

– Не делайте этого! – воскликнул Касперль. – Вы ведь не сотрудник полиции!

Хотценплотц ответил раскатистым хохотом.

– Ты что, собираешься учить меня? Смотри, как быстро это делается!

Он выхватил саблю и одним коротким ударом разрубил бутылку посередине.

Наружу выпала свернутая в трубочку бумага. Хотценплотц нагнулся, поднял ее, пробежал глазами – и с первого взгляда увидел, что в этом случае рекомендуется предельная осторожность.

– Отвернитесь! – скомандовал он Касперлю и Сеппелю. – Глаза закрыть! Уши заткнуть!

Только после этого он приступил к чтению бутылочного послания. Он, конечно, и представить себе не мог, что оно было написано бабушкой по поручению Касперля и Сеппеля:

«Уважаемый господин Димпфельмозер!

В свой смертный час я доверяю бутылочной почте одну тайну. Все богатства в деньгах и золоте, которые в продолжение своей долгой жизни я жадно копил, лежат нынче зарытыми в пожарном депо нашего городка. Вам поручается обеспечить их полицейскую сохранность и распределить их среди бедных людей. В противном случае я не нацду в могиле успокоения.

Желающий остаться неизвестным, однако кающийся

Грешник.

Принять во внимание: сокровище заколдовано. Изымать его следует в полнолуние, иначе ничего не получится».

Хотценплотц протер глаза и ущипнул себя за нос. Никакого сомнения, это ему не снилось!

Известие о ценном золотом кладе в пожарном депо заставило его на некоторое время забыть обо всем на свете. Касперль и Сеппель воспользовались этим и бросились наутек. Хотценплотц заметил это слишком поздно.

– Стойте! – закричал он им вдогонку. – Остановитесь, разрази вас гром, остановитесь!

Для выстрела из перцового пистолета было уже слишком далеко, а бежать за ними он не захотел. К чему? На сей раз ему было не до Касперля с Сеппелем. В один миг он получил то, что было в тысячу раз важнее.

«Но можно ли верить тому, что здесь написано?» – размышлял он.

А почему, собственно говоря, не верить этому? Бутылка ведь как-никак была запечатана.

Он скрутил письмо в трубочку и сунул его в карман штанов.

«Я должен основательно разобраться с этим зарытым кладом, – решил он. – При помощи ключа от пожарного депо мне это труда не составит. Кроме того, у нас сегодня полнолуние, и это большая удача».

То, что ему отныне надлежало поступать в высшей степени осторожно, разумелось само собой.

Он намеревался дать себе достаточно времени и тщательно разведать окрестности пожарного депо. «Осторожность прежде всего, – думал он. – Если мне повезет, то завтра я стану богатым человеком и смогу позволить себе бросить разбойное ремесло. Будем надеяться, что ничего не помешает!»

Тридцать шесть пуговиц

Касперль и Сеппель были довольны, ибо с Хотценплотцем все получилось как надо. Они не сомневались, что он клюнул на их удочку с бутылочной почтой.

Вечером они попросили бабушку закрыть их в пожарном депо на замок. Это было необходимо, поскольку депо запиралось только снаружи. Бабушка вынула ключ и пожелала им удачи.

– Смотрите в оба, чтоб не дать маху! Этот человек готов на все. Не будь ваш план столь хорош, основания для опасений действительно нашлись бы.

Тем не менее, бабушка боялась за них, даже если и не подавала виду. Чтобы переключиться на другие мысли, она по дороге домой завернула в гости к живущей по соседству госпоже Бэнш. Госпожа Бэнш угостила ее чаем с леденцами. Затем обе дамы пустились в разговоры, и так как они по большей части говорили одновременно, ни той ни другой не было скучно. Время пролетело незаметно, и когда бабушка отправилась наконец дальше, было уже довольно поздно.

В гостиной ее дома горел свет. Господин старший вахмистр Димпфельмозер сидел на диване. Он завернулся в одеяло и выглядел не особенно счастливым.

– Где же вы пропадали так долго, черт побери!

– А в чем дело? – спросила бабушка.

– А дело в том, что я уже давно мог бы быть на службе, если бы из пожарного депо вы направились прямиком домой! Вот – полюбуйтесь!

На комоде рядом с диваном лежал второй мундир, свежевычищенный и отутюженный.

– Едва вы ушли, – сказал Димпфельмозер, – как в дверь позвонили, и на пороге оказался мальчик-ученик из химчистки с пакетом под мышкой. Низкий-де поклон от шефа, и поскольку дело касалось меня, они поработали сверхурочно.

– Ну, вот видите! – воскликнула бабушка. – Превосходно! Теперь вы понимаете, что можно всего достигнуть, если поддать людям немного жару. Но не могу взять в толк, зачем вы до сих пор рассиживаете здесь полуголый? Почему вы еще не одеты?

Господин Димпфельмозер грустно посмотрел на нее.

– Пуговицы! – проговорил он, пожимая плечами. – Они их все в химчистке обрезали. – Он указал на бумажный пакетик рядом с мундиром. – Я бы уже давно их пришил, если бы знал, где вы держите швейные принадлежности…

Бабушка принесла подушечку для иголок, наперсток и катушку суровых черных ниток. Затею она пришила господину Димпфельмозеру пуговицы на мундир, все тридцать шесть. Сперва пуговицы на брюки, потом пуговицы на китель: на полочку, на карманы, на рукава, на воротник и погоны. Это потребовало достаточно много времени, потому что бабушка неряшливую работу ни во что не ставила.

– Я пришиваю так быстро, как умею, и так основательно, как могу, – сказала она. – Быстрее при всем желании не получится.

Наконец тридцать шестая пуговица заняла место, ей предназначенное. Господин Димпфельмозер облегченно вздохнул. Он в два счета облачился в мундир. Надел каску и пристегнул саблю.

– Бабушка, – сказал он, покручивая усы, – вы даже представить себе не можете, как я вам признателен! Наконец-то снова чувствуешь себя человеком. А теперь, не теряя ни секунды, в пожарное депо! Надо надеяться, что Касперль и Сеппель не допустили там никакого промаха, ибо поимка разбойников – это, как известно, не детские игры!

Размашистым шагом он вышел из комнаты. Возле входной двери он уселся на свой велосипед, и собрался было уехать, когда из дома выбежала бабушка.

– Господин старший вахмистр! – крикнула она. – Господин старший вахмистр!

– Что еще случилось? Вы же видите, что я тороплюсь!

– Но ключ, господин старший вахмистр! Вы разве не собираетесь взять с собой ключ?

– Какой, разрази меня гром, ключ?

– Ключ от пожарного депо!

– Почему же вы вовремя не сказали мне этого? Давайте сюда, давайте сюда! Каждая секунда на счету, до свидания!

Бабушка постояла у дверей дома и дождалась, пока красный огонек на заднем крыле велосипеда не растворился в ночной тьме.

«Для меня огромное успокоение, что он поспешил на помощь Касперлю и Сеппелю», – подумала она.

Добро пожаловать!

В пожарном депо царила абсолютная темнота. Касперль занял позицию на внутренней стороне ворот справа, а Сеппель – слева, каждый из них был вооружен кочергой.

– Придет ли Хотценплотц? – в сто пятьдесят седьмой раз спросил Сеппель, и Касперль ответил!

– Непременно! Или ты думаешь, что он упустит зарытый клад?

Сеппель захихикал украдкой.

– Жаль только, что внутри здесь так темно! Хотелось бы увидеть его глупую физиономию, когда мы дадим ему по башке кочергой…

– Тсс! – взволнованно перебил его Касперль. – Снаружи кто-то идет.

Они услышали, как кто-то проехал по Рыночной площади и прислонил велосипед к стене.

Хотценплотц – на велосипеде?

– Он наверняка слямзил его, – прошептал Касперль.

Потом раздался стук в ворота.

– Вы еще внутри? – негромко спросил чей-то голос.

Касперль и Сеппель сидели тихо как мышки. Не такие уж они дураки, чтобы клюнуть на удочку Хотценплотца.

– Почему вы ничего не отвечаете? Это я, Димпфельмозер! Подождите, я сейчас зайду к вам…

«Только сунься! – подумал Касперль. – Тебе, похоже, еще невдомек, что старший вахмистр Димпфельмозер со вчерашнего обеда лежит в постели у нас дома!»

Снаружи вставили в замок ключ и дважды провернули.

Касперль и Сеппель подняли свое оружие и затаили дыхание.

Ворота осторожно открылись, и кто-то просунул внутрь голову. В свете луны они решили, что это определенно Хотценплотц. Как и следовало ожидать, на нем был полицейский мундир и каска господина старшего вахмистра Димпфельмозера.

– Добро пожаловать!

Касперль нанес ему удар кочергой по каске. Сеппель довершил остальное.

– Так, вроде бы порядок!

– А что теперь?

– Теперь вытряхнем его из мундира и свяжем шлангом!

Пленник лежал, уткнув нос в землю, и не шевелился. С помощью Сеппеля Касперль снял с него мундир. Вкупе с ботинками и носками, что сам мо собой разумелось. Затем они с ног до головы замотали его пожарным шлангом и нахлобучили на голову пустое ведро.

– Ему не должно быть ни капельки лучше, чем было старшему вахмистру Димпфельмозеру! – провозгласил Касперль, и Сеппель согласился:

– Конечно, не должно!

Ворота пожарного депо стояли открытыми, сияние луны лилось внутрь и светило им. Касперль и Сеппель отволокли своего пленника в самый дальний угол помещения, точно на то самое место между стеной и пожарной машиной, где давеча лежал господин Димпфельмозер.

– Без посторонней помощи он никуда отсюда не денется, – рассудил Касперль. – Я с украденной одеждой мигом слетаю сейчас домой, а ты оставайся здесь на страже.

– Хорошо, – сказал Сеппель. – На всякий случай я буду держать наготове кочергу, и если Хотценплотц попытается…

В этом месте он был прерван на полуслове: кто-то громко захлопнул снаружи ворота пожарного депо. Теперь оба снова погрузились в темноту. Они услышали, как в замке щелкнул ключ, раз и еще раз.

– Эй! – крикнул Касперль. – Это еще что такое? Здесь же внутри люди! – Он заколотил кулаками в ворота, он пинал их ногами. – Отоприте! Отоприте!

В ответ из зарешеченного окна раздался грубый хохот. Друзья от неожиданности обернулись.

В проеме окна они разглядели увенчанную каской голову, которая четко выделялась на фоне светлого ночного неба. Еще одну!

– Ну что, два бутылочных почтаря?

Все происходящее казалось Касперлю и Сеппелю дурным сном. Был ли это Хотценплотц, там у окна? Но они ведь только что связали его пожарным шлангом…

– Такого вы, пожалуй, не ожидали, а?

Это в самом деле был Хотценплотц! Второго такого голоса не существовало.

– Если уж вы захотели меня обмануть, то следовало поступить похитрее! Я же, в конце концов, не какой-то тупица. Я квалифицированный разбойник – а вот вы прирожденные болваны, ха-ха-ха-ха-а!

Касперль и Сеппель больше ничего не понимали.

– Но мы-ы ведь в-ва-ас… – заикаясь, лепетал Сеппель. – Мы-ы ведь в-ва-ас только чта к-кочер-гой… И потом…

– Потом мы связали вас пожарным шлангом! – выкрикнул Касперль.

– Меня? – возразил ему Хотценплотц. – Меня то уж точно нет! Ибо связать себя вам двоим, зарубите себе на носу, я уже никогда не позволю! Лучше всего ложитесь-ка сейчас спать, и пусть вам приснится что-нибудь приятное – по мне, так зарытый в известном пожарном депо клад – или бабушка Касперля…

– Не впутывайте в это дело бабушку! – с негодованием крикнул Касперль.

– Напротив! – сказал разбойник Хотценплотц. – С бабушкой у нас еще много чего предстоит. Настоящее веселье у нас с вами только и начинается, ха-ха-ха-ха-а!

Сердечный человек

Хотценплотц проверил, хорошо ли заперто пожарное депо; потом вскочил на велосипед господина Димпфельмозера и, пока Касперль и Сеппель звали на помощь (в этот час, однако, сие было совершенно напрасно, так как все люди городке спали и никто их не мог услышать), покатил по тихим улицам к домику бабушки Касперля.

Бабушка еще не ложилась.

Она коротала время за вязанием: две лицевые две изнаночные – две лицевые, две изнаночные.

Хотценплотц понаблюдал в окно. Он позволил ей довязать ряд до конца, затем постучал в оконное стекло.

– Тсс! Бабушка!

Бабушка отложила чулок в сторону.

– Здесь кто-то есть?

– Да, – едва слышно сказал Хотценплотц, изменив голос. – Подойдите, пожалуйста, это я!

– Ах, это вы! – Бабушка приняла его за старшего вахмистра Димпфельмозера. – Почему вы так быстро вернулись – и куда вы дели Касперля и Сеппеля?

– Они дожидаются в пожарном депо, – прошептал Хотценплотц.

– С задержанным?

– С задержанным.

– Значит, все идет как по маслу?

– Без сучка без задоринки.

– Ну, прекрасно! Да не желаете ли зайти?

– Лучше вам выйти сюда, – сказал Хотценплотц. – И не забудьте, пожалуйста, надеть шляпку. Прогулка может немного затянуться, я намерен устроить вам очную ставку с Хотценплотцем. Вы же не боитесь его?

– Когда рядом вы, господин старший вахмистр, тогда, разумеется, не боюсь!

Бабушка надела черную шляпку с серой тесьмою, на всякий случай набросила на плечи теплый шерстяной платок и поспешила к выходу. Хотценплотц козырнул ей.

Поскольку луна располагалась у него за спиной, он мог не опасаться, что бабушка узнает его.

– Я приехал на велосипеде, – прошептал он. – Это ведь быстрее, а кроме того, вам так будет удобнее.

Бабушка приложила ладонь к уху.

– Я едва слышу вас, господин старший вахмистр. Говорите, пожалуйста, чуточку громче!

– Сожалею, – возразил Хотценплотц точно так же тихо, как прежде. – Это из-за соседей, вы понимаете. Ночной покой моих уважаемых сограждан для меня свят.

– Это вы замечательно сказали, – согласилась бабушка. – По этим словам я вижу, что вы сердечный человек. Хотценплотц такого бы никогда не сказал!